CC BY
149
УДК 165.12
В. А. Лобастова
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ОПЫТ СОЗНАНИЯ
Психология, с точки зрения Ф. Брентано, открывает естественные законы мышления в процессе дескриптивного исследования психических актов сознания. Эти законы мышления, по мнению Э. Гуссерля, могут служить основанием не для всех, а только для реальных наук. Гуссерль проводит четкую границу между эмпирическим и априорным знанием и формулирует идеальные условия возможности познания как такового, в качестве которых выступают идеальные законы, основанные на положениях, составляющих объективно-идеальное единство содержания познания. Гуссерль подчеркивает, что для возможности существования реальных или эмпирических наук a priori необходимо существование идеальных наук, которые формулируют идеально закономерные положения, основывающиеся на истинных общих понятиях. Совокупность эйдетических и дедуктивных наук составляет mathesis universalis, ядром которой является чистая логика, понимаемая как учение о видах и формах мышления, об идеальных значениях и основывающихся на них законах, образующих теоретическое единство. Именно чистая логика объемлет идеальные условия возможности науки вообще.
В рамках эмпирической науки всякое познание субъективно, т. к., будучи одним из явлений сознания, подчинено его психологическим законам. А такие понятия, как истина и заблуждение, утверждение и отрицание, общее и частное, основание и следствие, также имеют психологический характер, ибо коренятся в познании как психическом переживании сознания. Гуссерль всякое проявление психологизма в познании именует скептическим релятивизмом, согласно которому истинно для всякого познающего субъекта то, что ему кажется истинным, тем самым опровергается точка зрения другого познающего субъекта. Правда, для того чтобы сохранить единство опыта, достаточное для потребностей практической жизни, которые основываются на общих представлениях и действиях, видовой или антропологический релятивизм допускает весьма неопределенное обобщение, в котором мерой всякой человеческой истины оказывается человек как таковой.
Гуссерль соглашается с тем, что всякое познание покоится на опыте, однако не каждое возникает из него через индукцию. Единичное переживание дано с ассерторической очевидностью, а общий закон имеет очевидность аподиктическую. Понятие по природе своей есть «надэмпирическое единство», представляющее собой идеальное единство вида, которое тождественно по отношению к многообразию возможных единичных случаев
© В. А. Лобастова, 2009
и к которому в любое время каждый может апеллировать. Логические понятия, положения и законы, обладающие всеобщим и необходимым характером, могут служить в качестве идеального основания для аподиктического, несомненного познания; ничем не обусловленную чистоту их Гуссерль стремится отстоять, создавая для этого «чистую феноменологию переживаний вообще».
Феноменологию Гуссерль определяет как область нейтрального исследования, в которой могут быть укоренены как эмпирическая психология, так и чистая логика. Предметом исследования феноменологии, равно как и психологии, является имманентная сфера сознания. Однако при рассмотрении многообразных актов сознания и их интенцио-нальных коррелятов феноменология использует «чистую» дескрипцию, которую следует понимать как созерцание или усмотрение сущности, осуществленное при помощи интеллектуальной интуиции на основе иллюстрирующих единичных созерцаний, тогда как психологии свойственна эмпирическая дескрипция, представляющая собой естественное осуществление эмпирических апперцепций и полаганий.
В проведении дескрипции любого рода, будь то чистой или эмпирической, возникает затруднение, состоящее в том, что при осуществлении рассмотрения интенциональ-ных переживаний или актов сознания важно постоянно удерживать взгляд в рефлексии, в которой «рефлектируются», т. е. превращаются в предметы, сами акты и их имманентное содержание. Следовательно, предостерегает Гуссерль, своеобразие и особенности, присущие предметам или интенциональным объектам, которые непосредственно являются или опосредованно полагаются в актах, не следует приписывать самим актам, как и их имманентным содержаниям.
Проведение различия в феноменологической среде между актами и не-актами приводит к ясному осознанию того, что всякое интенциональное переживание имеет содержание в двойном смысле, а именно, собственное имманентное содержание, или единство значения, и интенциональное содержание, идеальный смысл предметной интенции, или единство предмета. Взаимосвязь этих двух содержаний одного и того же интенци-онального переживания значима для прояснения идеи познания как такового. И вовсе не важно, какой объект интенциональное переживание может полагать, трансцендентный или даже несуществующий и невозможный, познавательный смысл такого полагания проясняется в самом переживании, а именно, в его интенциональной природе.
Кроме того, феноменология служит фундаментом для сугубо логических разъяснений. Сущности, непосредственно схваченные в интуиции, и связи, основывающиеся на этих сущностях, феноменология дескриптивно фиксирует в понятиях и положениях, следовательно, проясняет основные понятия и идеальные законы чистой логики или приводит их к непосредственной очевидности, в которой они обретают ясность и отчетливость.
Подобно всем теоретическим идеям и положениям, логические понятия как «единства мысли» выражаются в языке. Необходимость феноменологического прояснения понятий и конституирующихся в них идеальных законов вызвана несовершенством языка, значения слов которого зачастую обременены многообразными двусмысленностями. Благодаря этим двусмысленностям в различных связях выражений значения, сопровождающие один и тот же логический термин, могут незаметно меняться, искажая тем самым идентичное содержание логических объективностей. Феноменология логических переживаний стремится прояснить логические понятия, имеющие общие значения как идеальные единства, которые, помимо всего прочего, обладают еще и познавательной функцией. Только при обращении «к самим вещам», явление которых в созерцании с непосредственной
очевидностью совпадает с тем, что полагают значения слов в выражении, может быть достигнуто, по мнению Гуссерля, прояснение логических понятий, положений и законов, дающих познанию объективную значимость и теоретическое единство.
Итак, Гуссерль формулирует феноменологическую максиму: феноменология как наука о чистых сущностях будет воздерживаться от любого метафизического, естественнонаучного, психологического утверждения, могущего служить ей в качестве предпосылки. Тем самым Гуссерль выдвигает принцип беспредпосылочности исследований в области теории познания, которая стремится выявить идеальную сущность и смысл познающего мышления.
Истоком для любого познания служит опыт, понимаемый как созерцание непосредственных данностей, среди которых единичные факты являются предметами чувственных созерцаний, а чистые сущности даются с помощью категориального созерцания или усмотрения сущности. Сущности составляют совокупность идеальных понятий, положений и законов чистой логики, образующую теоретическое единство эйдетических и эмпирических наук. В качестве аподиктического основания всех наук выступает эйдетическое знание, благодаря которому устраняются гносеологические барьеры скептицизма и релятивизма.
Поиск сущностной природы чистого сознания приводит Гуссерля к открытию трансцендентальной феноменологии. Обнаружение поля трансцендентального сознания осуществляется благодаря особой установке сознания, а именно—феноменологической, которая возникает в результате изменения естественной установки.
Для прояснения возможности изменения естественной установки сознания на феноменологическую следует подробнее описать своеобразие обычной, естественной установки как определенного способа сознания, который предшествует всякому мышлению. Смысл любой установки, естественной или феноменологической, состоит в том, что в начале теоретического исследования познающий субъект исходит из определенной позиции или устанавливает такую точку зрения, которая закладывает основание, формирующее и во многом определяющее отношение между познающим субъектом и его объектом исследования. В естественной установке познающий субъект осознает окружающий его мир и себя, пребывающего в этом мире. Мир естественной установки предстает как пространственно-временной мир, состоящий из вещей и людей, следовательно, социальный, исторический, культурный, а также практический мир как мир ценностей. Этот естественный мир простирается перед познающим субъектом как реальная действительность, независимо от того, воспринимает он его или нет, предполагает ли что-либо о нем или заблуждается относительно его. Итак, каким же образом осуществляется познание естественного мира в пределах обычной установки сознания?
В сознании познающего субъекта реальная вещь непосредственно дается на основе восприятия как являющийся предмет, а т. к. восприятие есть не что иное, как одно из интенциональных переживаний, то являющийся предмет конституируется в сознании как интенциональный объект. Вещь воспринимается «односторонне», в той или иной ориентации, а значит, неполно, однако в таком неадекватном восприятии вещь является как обладающая еще другими неопределенными сторонами, свойствами и аспектами, которые могут быть определены в согласованно связанном ряду соответствующих восприятий. В этом отношении, коррелятивно установленном между воспринимаемой вещью и ее восприятием, вещь, доступная сознанию только посредством многочисленного ряда явлений, конституируется как идентичное интенциональное единство, тогда как
восприятие вещи переходит в поток непрерывно сменяющих друг друга переживаний, который образует единство согласованно дающего сознания об одной и той же вещи восприятия. В этом непрерывном потоке переживаний каждое актуальное восприятие, эксплицитно конституирующее свой интенциональный предмет, окружено «фоном» неактуальных или потенциальных восприятий, которые полагают свой интенциональный предмет имплицитно, причем каждое из потенциальных восприятий может стать актуальным, как и наоборот, актуальное восприятие также свободно модифицируется в неактуальное.
Само переживание сознания тоже может восприниматься, т. е. стать интенциональным объектом имманентного, рефлексивно направленного восприятия, тогда восприятие вещи в отличие от восприятия переживания имеет трансцендентную направленность. Отличие трансцендентного и имманентного восприятия состоит в различном способе сознания или в различном способе конституирования интенционального предмета.
Трансцендентная вещь конституируется в мотивированных связях многочисленных восприятий. Благодаря неадекватности восприятия эти связи опыта могут изменяться, утрачивая только что установленные, согласованно урегулированные отношения явлений, посредством которых трансцендентная вещь только и может быть дана сознанию, следовательно, вещь может существовать не так, как она полагается в сознании. При такой возможности изменений трансцендентных полаганий, результаты которых могут быть подвергнуты сомнению, допускается возможность небытия как самой вещи, так и всей реальной действительности, которой эта вещь принадлежит. Причем возможность небытия трансцендентного мира следует понимать не как его отрицание, а только относительно сознания, в котором этот мир воспринимается.
Совсем по-другому конституируется в сознании переживание, не способное представляться способом возможного многообразия явлений так или как-нибудь иначе. Переживание, как и все сознание вообще, имманентно дается как абсолютное, в полагаемом таким образом существовании которого невозможно усомниться. Абсолютное сознание, свободное от всего трансцендентного, не содержит в себе психофизическую структуру эмпирического сознания, которое через соединение с телом принадлежит естественному миру Наряду с физическим телом психические состояния эмпирического сознания конституируются в абсолютных переживаниях как интенциональные единства.
Итак, в сознании познающего субъекта конституируются два вида бытия, которые совершенно по-разному относятся друг к другу. Несомненное, следовательно, необходимое, абсолютное бытие сознания не зависит от реальной действительности и даже не нуждается в ней для своего существования, тогда как бытие трансцендентной реальности является случайным и относительным. В обнаруженном различии двух способов бытия возникает возможность изменения естественной установки сознания на феноменологическую, которая, рефлектируя и исключая трансцендентные полагания, обращается к абсолютному сознанию. И если в естественной установке сознания бытие трансцендентного мира имеет лишь вероятный характер, то в феноменологической установке мир существует, несомненно, как интенциональный мир, конституируемый в абсолютном сознании. Таким образом, сознание в своем абсолютном бытии может выступать в качестве аподиктического основания всех наук и всего знания вообще.
Переход от естественной установки сознания к феноменологической осуществляется с помощью феноменологической редукции, которая состоит не в произвольном, а в принципиальном, т. е. абсолютно необходимом исключении всего того, что может быть дано в естественной установке сознания. Подобное исключение Гуссерль еще
интерпретирует как воздержание от суждения о том, в существовании чего можно усомниться. Феноменологическая редукция осуществляется поэтапно, путем последовательного проведения шагов исключения, по сути своей подобного методу сомнения Р Декарта, который его использовал, пытаясь, как и Гуссерль, обосновать идею абсолютного познания.
Прежде всего, феноменологической редукции подвергается исключению весь трансцендентный мир, как физический, так и психофизический, а также все эмпирические науки о природе и о духе, проводящие свои исследования в рамках естественной установки сознания. Поскольку поле феноменологии ограничивается только сферой абсолютного сознания, феноменологическая редукция распространяется также и на «трансцендентность Бога», которая, замечает Гуссерль, конечно, не такова как трансцендентность реального мира. Кроме того, за пределами феноменологической установки оказываются все трансцендентные сущности как относящиеся к индивидуальным предметам естественного опыта, следовательно, все положения трансцендентно-эйдетических наук, в том числе и формальной логики, обречены на феноменологическое исключение. Таким образом, окончательно прояснив сущностную природу сознания и его коррелятов, Гуссерль уточняет, что не все эйдетическое знание может быть аподиктическим.
После завершения феноменологической редукции, исключившей область трансцендентного бытия и относящегося к нему познания, открывается сфера имманентного сознания, охватывающая бесконечное поле абсолютных переживаний как поле чистого опыта. Это абсолютное сознание, существующее в себе и для себя, предшествует существованию в мире эмпирического сознания, как и существованию мира относительно сознания, следовательно, может быть названо трансцендентальным; его неизменную сущностную структуру призвана описать чистая феноменология как эйдетическая наука.
