Научная статья УДК 331.5
https://doi.org/10.24158/spp.2025.1.2
Трансформация занятости в цифровую эпоху (по материалам гранта № 24-28-20066 «Состояние рынка труда Волгоградской области: поведенческие траектории с учетом дистанционной и платформенной занятости»)
Елена Григорьевна Смолина
Волгоградский институт управления - филиал РАНХиГС,
Волгоград, Россия, [email protected], https://orcid.org/0009-0009-4266-1943
Аннотация. В статье приводятся результаты социологического исследования состояния платформенной и дистанционной занятости на территории Волгоградской области (N = 120, метод полуструктурированного глубинного интервью, исследование проводилось в рамках гранта № 24-28-20066 «Состояние рынка труда Волгоградской области: поведенческие траектории с учетом дистанционной и платформенной занятости»). Автором анализируется содержание процесса цифровизации как тенденции развития современного мира, изменяющего порядок занятости на рынке труда. При теоретической неоформленности категории цифровой занятости в практике трудовой деятельности современных работников выделяется платформенная и дистанционная занятость. В статье дается общее определение рассматриваемых категорий, где для платформенной занятости значимым является факт наличия специальной онлайн-платформы, а в дистанционной занятости определяющим остается удаленный формат работы. Степень и причинность распространения платформенной и дистанционной занятости рассматриваются через призму поколенческой теории. В статье приводятся выводы о включенности разных поколенческих групп в гибкие форматы занятости, а также формулируются потенциальные поведенческие траектории на рынке труда региона.
Ключевые слова: цифровое общество, цифровизация, цифровые формы занятости, платформенная занятость, дистанционная занятость, удаленная работа, самозанятость, поведенческая траектория, теория поколений
Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Смолина Е.Г. Трансформация занятости в цифровую эпоху (по материалам гранта № 24-28-20066 «Состояние рынка труда Волгоградской области: поведенческие траектории с учетом дистанционной и платформенной занятости») // Общество: социология, психология, педагогика. 2025. № 1. С. 21-26. https://doi.org/10.24158/spp.2025.1.2.
Original article
Transformation of Employment in the Digital Age (Based on the Materials of Grant No. 24-28-20066 "The State of the Labor Market in the Volgograd Region: Behavioral Trajectories Considering Remote and Platform Employment")
Elena G. Smolina
Volgograd Institute of Management, branch of RANEPA,
Volgograd, Russia, [email protected], https://orcid.org/0009-0009-4266-1943
Abstract. The article presents the findings of a sociological study examining the state of platform and remote employment in the Volgograd Region (N = 120, employing the method of semi-structured in-depth interviews, conducted as part of the grant No. 24-28-20066 "The State of the Labor Market in the Volgograd Region: Behavioral Trajectories Considering Remote and Platform Employment"). The author analyzes the content of the digitalization process as a trend in the development of the modern world, changing the order of employment in the labor market. While the theoretical framework surrounding the category of digital employment remains inadequately defined within the realm of modern labor practices, platform and remote employment are delineated as distinct categories. The article provides a comprehensive definition of the explored categories, where the salient feature of platform employment is the existence of a specialized online platform, whereas remote employment is characterized by its unequivocal adherence to a remote work format. The extent and causal factors contributing to the proliferation of platform and remote employment are examined through the lens of generational theory. Furthermore, the article presents conclusions regarding the engagement of various generational cohorts in flexible employment formats and articulates potential behavioral trajectories in the labor market of the region.
Keywords: digital society, digitalization, digital forms of employment, platform employment, telecommuting, remote employment, remote work, self-employment, behavioral trajectory, generational theory
© Смолина Е.Г., 2025
Funding: Independent work.
For citation: Smolina, E.G. (2025) Transformation of Employment in the Digital Age (Based on the Materials of Grant No. 24-28-20066 "The State of the Labor Market in the Volgograd Region: Behavioral Trajectories Considering Remote and Platform Employment"). Society: Sociology, Psychology, Pedagogics. (1), 21-26. Available from: doi:10.24158/spp.2025.1.2 (In Russian).
Современные социальные отношения неразрывно связаны с понятиями «цифровое общество» и «цифровизация». Именно в ракурсе данных понятий на настоящий момент рассматриваются все изменения, происходящие в обществе. Исключение не составляет и рынок труда, который видоизменяется и трансформируется под воздействием цифровых параметров коммуникации и информационно-технологических достижений.
Несмотря на активное употребление обозначенных категорий в научной литературе, определение сути данных понятий является затруднительным, в первую очередь, по причине отсутствия их однозначной трактовки.
Первичный анализ содержания понятия «цифровое общество» сближает его с категорией «информационное общество». Однако, по мнению автора, данные понятия по-разному трактуют новое состояние социума.
Обозначая современный период развития общества как информационный, исследователи акцентируют внимание на знаниевом компоненте и параметре значимости информации: иначе, речь идет о новом типе общества, в котором именно факт владения информацией и способность к ее преобразованию становится определяющим фактором развития и трансформации социальных отношений. Родоначальниками использования данного термина были японские исследователи Т. Умесао и Й. Масуда, которые в 1960-е гг. описывали его сущность как итог развития компьютерной техники, средств связи и интернета (Шевченко, Юнис, 2020: 34). На наш взгляд, данный аспект развития продолжается и на настоящий момент, поэтому логично предположить, что цифровое состояние является направлением развития информационного общества. Другими словами, цифровое общество - это новый этап развития общества информационного.
Разъяснение сущности понятия «цифровизация» чаще всего связывается с трактовкой целей национальной программы «Цифровая экономика РФ», направленной на ускоренное внедрение цифровых технологий в экономику и социальную сферу. Согласно приказу Минкомсвязи России от 1 августа 2018 г. № 428, утверждающему методические рекомендации по разработке проектов в рамках вышеупомянутой программы, цифровизация - это процесс организации в цифровой среде функций и деятельности (бизнес-процессов), ранее выполнявшихся человеком и организациями без использования цифровых продуктов. Цифровизация нашла правовое закрепление в статье 141.1 Гражданского кодекса РФ через категорию «цифровые права», признаваемые как обязательственные и иные права, содержание и условия которых определяются в соответствии с правилами информационной системы. Несмотря на имеющиеся правовые аспекты, можно сделать вывод о том, что в рамках отечественного законодательства не дается исчерпывающего и четкого определения понятия «цифровизация»: нормативно-правовой подход позволяет трактовать цифровиза-цию, прежде всего, как процесс активного внедрения информационно-коммуникативных технологий, являющийся стратегическим вектором государственного развития.
В рамках трансформации общества в цифровую эпоху основным признается экономико-технологический аспект цифровизации: так, Т.Ф. Кузнецова отмечает эффект преобразования отдельных предприятий или отраслей на основе модели использования информационных технологий, а Т.А. Герасимова и Н.В. Москвитина указывают на обязательное применение технологических инноваций, направленных на повышение эффективности принимаемых управленческих решений и предоставление услуг (Шевченко, Юнис, 2020: 33-37). Конкретным выражением цифровизации, по мнению данных авторов, является автоматизация, роботизация и внедрение искусственного интеллекта во все отрасли экономики с целью увеличения прибыли и оптимизации процесса управления. Как состояние технологической сферы и информационной инфраструктуры цифровизация приходит на смену информатизации и компьютеризации.
При этом значительную часть ученых, таких как Т.Н. Михеева, И.А. Бояринцева, А.Ю. Иванов, М.Л. Башкатов, преимущественно волнует неполнота правового закрепления цифрового пространства: если де-факто цифровые формы отношений развиваются, то правовые регуляторы данного процесса продолжают оставаться на низком уровне (Михеева, Бояринцева, 2019: 290-295). Данные авторы отмечают, что цифровые технологии меняют устоявшиеся правоотношения, что требует активизации практики нормативного закрепления.
Более широкую трактовку анализируемому понятию дают С.С. Хомякова, Е.В. Катрин, Т.Х. Керимов, которые воспринимают рассматриваемое явление через призму социальных взаимодействий и психологических состояний социума, испытывающего значительное влияние цифровых и медиа-процессов (Катрин, 2022: 51-52). По их мнению, на современном этапе цифровой
прогресс активно преобразует социальную реальность. Именно в ракурсе последнего обозначенного подхода целесообразно рассмотреть изменение структуры занятости, возникающее в связи с появлением новой, цифровой занятости.
Цифровая занятость на настоящий момент трактуется большинством авторов как многоаспектный феномен, включающий разные виды оформления трудовой или иной деятельности граждан, осуществляемой ими в целях производства товаров, выполнения работ или оказания услуг и направленных на получение дохода с использованием информационно-коммуникативных средств, и в частности, интернета.
К наиболее теоретически очерченным видам цифровой занятости относится платформенная и дистанционная занятость. Платформенная занятость осуществляется путем работы на цифровых платформах.
На российском рынке представлены восемь типов цифровых платформ:
1) маркетплейсы и агрегаторы услуг (Wildberries, Яндекс, Ozon);
2) классифайды или доски объявлений (Авито, Циан);
3) шеринговые платформы (Яндекс Драйв, Делимобиль);
4) платформы для рынка труда (HeadHunter, YouDo);
5) информационно-справочные ресурсы (Госуслуги, 2GIS);
6) финтех-решения и краудфандинг ^Money);
7) развлекательные ресурсы (Яндекс Музыка, Кинопоиск);
8) социальные сети и мессенджеры (VK, Telegram) (Ложкина, Боровикова, 2023: 268).
Важным аспектом реализации платформенной занятости на настоящий момент является отсутствие нормативно-правового характера регулирования. При этом дистанционная занятость институционализируется через удаленный режим работы, который четко обозначен в трудовом законодательстве: удаленная работа - это выполнение определенной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя и вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя (ст. 312.1 ТК РФ).
С целью уточнения состояния рынка труда в цифровой период в июле-августе 2024 г. было проведено социологическое исследование поведенческих траекторий жителей Волгоградской области как участников рынка труда с учетом дистанционной и платформенной занятости (июль-август 2024 г., N = 120; метод - индивидуальный очный опрос в виде полуструктурированного глубинного интервью).
Итоги проведенного исследования анализировались с учетом оценки разницы мотивов трудового поведения представителей разных поколений. Самой популярной теорией поколений является концепция, разработанная демографом Н. Хоувом и историком У. Штраусом: важно отметить, что сущность теории выстраивается на особенностях исторического развития и социально-экономических условий взросления каждой поколенческой группы. Многие отечественные исследователи пытались адаптировать западную теорию. К числу таких социологов относятся профессор Ю.А. Левада, исследователь В.В. Радаев (последний строил собственную концепцию на базе критического анализа теории поколения Ю.А. Левады), а также Е. Шамис и Е. Никонов. На настоящий момент наиболее актуальной является теория поколений, адаптированная Е. Шамисом и Е. Никоновым (Жаворонкова, 2023: 190). Основная сущность теории заключается в том, что в определенные промежутки времени рождаются люди со схожими ценностями, мировоззрением и моделями поведения (таблица 1).
Таблица 1 - Поколенческое распределение (по состоянию на 2024 г.)
Table 1 - Generational Distribution (As of 2024)
№ п/п Поколение Год рождения Возраст на момент исследования
1 Беби-бумеры 1947-1967 гг. 57-77 лет
2 Поколение X 1968-1981 гг. 43-56 лет
3 Поколение Y 1982-2000 гг. 24-42 года
4 Поколение Z 2001-2006 гг. 18-23 года
Следует отметить, что при проведении исследования учитывался территориальный признак - деление населения на городских и сельских жителей - по причине значительного влияния данного параметра на характеристики занятости. В рамках исследования понятиям платформенной и дистанционной занятости была присвоена категория гибкого формата занятости, предусматривающего гибридный или свободный график рабочего времени.
В целом, по итогам исследования, следует отметить, что у интервьюируемых нет четкого восприятия сущности платформенной и дистанционной занятости, что, вероятнее всего, связано с отсутствием строго установленных законодательных и экономических определений данных категорий.
По результатам проведенного качественного исследования подавляющая часть информантов в категории трудоспособного населения работает в рамках традиционной формы занятости, соответствующей понятию «трудовые отношения». Среди беби-бумеров данный тип поведения характерен преимущественно для лиц, относящихся по возрасту к нижней возрастной границе - 57-67 лет. Следует отметить, что категория «индивидуальный предприниматель» воспринимается большинством информантов как традиционный тип поведения, а понятия «фрилан-сер», «самозанятый», «удаленная работа», «работник онлайн-платформы» и «вахтовый метод» трактуются через характеристику гибкой формы занятости.
Другими словами, беби-бумеры, поколения X и Y преимущественно демонстрируют традиционный тип поведения на рынке труда, то есть для представителей данных поколенческих групп типичным является трудоустройство и работа по трудовому договору. Примечательно, что такие информанты в ответе на уточняющий вопрос о причинах выбора формы занятости отмечают «стабильность» и «защищенность» традиционного типа за счет социальных льгот и постоянного места работы.
Необходимо подчеркнуть, что «достойную заработную плату» как критерий важности в работе указали 100 % информантов из поколений X, Y и Z, среди беби-бумеров - 98 %. Другими словами, экономический мотив на настоящий момент является актуальным для всех информантов, независимо от разницы ценностей и поколенческих установок, что указывает на наличие общих социально-экономических обстоятельств общественной жизни.
По итогам исследования, проведенного с использованием метода полуструктурированного глубинного интервью, четверть информантов имеют эпизодический опыт платформенной или дистанционной занятости; 24 %, или каждый четвертый, рассматривает платформенную и дистанционную занятость как вариант дополнительной занятости, при этом 15 % «потенциально рассматривают нетрадиционные формы занятости, но пока не готовы сменить работу». Отметим, что положительно гибкие формы занятости чаще оценивали мужчины, чем женщины-информанты, что объясняется гендерной асимметрией (мужчины чаще и больше обращаются к платформенной и дистанционной занятости); информанты-зумеры чаще остальных рассматривают возможность трудоустройства курьером, при этом для интервьюируемых представителей поколений X и Y более желательными являются варианты поработать таксистом, вахтовым методом или выполнять частные заказы без какого-либо оформления.
С точки зрения анализа условий труда, именно информанты из числа зумеров среди значимых параметров работы преимущественно выделяли «комфортную» рабочую обстановку и доброжелательные отношения с коллективом. Примечательно, что именно информанты-зумеры использовали при описании такие слова, как «удобство», «комфорт», «среда», «пространство», а также положительно в ходе интервью оценивали возможность смены рабочего места в случае, если их «не устроит атмосфера в коллективе».
Подобные ответы подтверждаются и данными вторичных исследований: психологи отмечают, что именно молодые сотрудники из числа зумеров чаще остальных требуют к себе «бережного отношения», а по сведениям рекрутинговых площадок (Авито.Работа, hh.ru и SuperJob.ru), зумеры чаще и быстрее представителей других поколений меняют работу1. Действительно, особенности восприятия профессиональной деятельности у представителей поколения Z влияют на их поведенческую модель: при возникновении трудностей в рабочей среде зумеры склонны считать выбранный профессиональный путь неверным и менять работу в поисках удовлетворяющих их условий. Этот аспект актуализирует сложности в вопросах рекрутинга и делает затруднительным процесс управления такими сотрудниками, что, в свою очередь, напрямую влияет на производительность труда и прибыль организации.
Таким образом, на настоящий момент наблюдается значительная трансформация занятости в пользу постепенного увеличения цифрового формата отношений на рынке труда. Цифровые технологии способствуют формированию и распространению гибких форм занятости - платформенной и дистанционной, которые воспринимаются как нетрадиционные.
Нетрадиционная или гибкая форма занятости воспринимается как основной тип поведения у представителей поколения Z, при этом информанты из числа поколения Y в возрасте от 24 до 30 лет также являются активными последователями данного типа поведения. Другими словами, наибольшей чувствительностью к гибким формам занятости обладают информанты-зумеры, однако остальные, отмечая «сезонность» и «нестабильность» как недостатки платформенной и дистанционной занятости, оценивают их как рациональный способ доходной деятельности в условиях экономического кризиса.
1 Зумеры «горят» на работе [Электронный ресурс] // Коммерсантъ. 2024. 03 мая. URL: https://clck.ru/3FmjeG (дата обращения: 26.11.2024).
Следовательно, с точки зрения поведенческой траектории именно зумеры демонстрируют профессиональный тип поведения, поскольку рассматривают подобные формы занятости как основной формат профессиональной деятельности; остальные информанты преимущественно проявляют инструментальный тип поведения. Иначе, большинство интервьюируемых воспринимают платформенную и дистанционную занятость, прежде всего, как формат дополнительного заработка и оценивают гибкие формы как способ решения проблем на определенном этапе жизни.
Таким образом, на настоящий момент отмечается активная трансформация занятости, связанная с развитием ее нетрадиционных или гибких форм. По результатам исследования, основными причинами подобного выбора является легкость входа, быстрота заработка и «самонастраиваемый» график работы. Ценно и то, что барьеры для входа в платформенную работу относительно невысоки, и люди, выходящие за рамки обычных карьерных путей, могут найти возможности для приобретения новых навыков на практике.
При этом к числу базовых недостатков платформенной и дистанционной занятости как новых форм доходной деятельности относят нестабильность в оплате труда и отсутствие социальных гарантий. Однако негативные аспекты цифровой занятости не являются пугающими для представителей поколения Z, что свидетельствует о потенциальном росте людей, занятых на платформах или выбирающих удаленную работу. Следовательно, ранее типичная модель трудовых отношений на настоящий момент испытывает изменения и сокращается с точки зрения численности занятых. Данное явление носит двойственный характер: с одной стороны, неурегулированность и институциональная неопределенность платформенной и дистанционной занятости снижает социальную защищенность граждан и грозит социальной нестабильностью, однако в то же время распространение цифровой занятости способствует повышению конкуренции на рынке труда, сокращению безработицы и повышает уровень жизни отдельно взятого человека. Базовым выводом проведенного социологического исследования является тот факт, что на фоне социально-экономической нестабильности последних лет платформенную и дистанционную занятость большинство информантов воспринимают как инструмент балансировки доходов: причиной обращения является потеря работы (в том числе временно, на период поиска новой работы в рамках традиционной занятости) или стремление к получению заработка в дополнение к основной занятости. Совокупность представленных результатов подтверждает тезис о трансформации занятости в современный цифровой период развития общества.
Список источников:
Жаворонкова А.А. Теории поколений в России: миф или реальность? // Образование. Наука. Научные кадры. 2023. № 4. С. 189-192. https://doi.org/10.24412/2073-3305-2023-4-189-192.
Катрин Е.В. «Цифровизация»: научные подходы к определению термина // Вестник Забайкальского государственного университета. 2022. T. 28, № 5. С. 49-54. https://doi.org/10.21209/2227-9245-2022-28-5-49-54.
Ложкина С.Л., Боровикова Т.В. Цифровой капитал и маркетинговые стратегии // Естественно-гуманитарные исследования. 2023. № 6 (50). С. 266-271.
Михеева Т.Н., Бояринцева И.А. О некоторых понятийных и правовых аспектах цифровизации // Вестник Марийского государственного университета. Серия: Исторические науки. Юридические науки. 2019. Т. 5, № 3 (19). С. 289-297. https://doi .org/10.30914/2411 -3522-2019-5-3-289-296.
Шевченко С.В., Юнис Х.М. Эволюция понятий «информационное общество» и «цифровая экономика» // Труды БГТУ. Серия 5: Экономика и управление. 2020. № 2 (238). С. 33-37.
References:
Katrin, E.V. (2022) "Digitalization" on a approaches to defining a definition in political science. Transbaikal State University Journal. 28 (5), 49-54. Available from: doi:10.21209/2227-9245-2022-28-5-49-54. (In Russian)
Lozhkina, S.L. & Borovikova, T.V. (2023) Digital capital and marketing strategies. Estestvenno-gumanitarnye issledovaniya. (6 (50)), 266-271. (In Russian)
Mikheeva, T.N. & Boyarintseva, I.A. (2019) On some conceptual and legal aspects of digitalization. Vestnik of Mari State University. Chapter: History. Law. 5 (3 (19)), 289-297. Available from: doi:10.30914/2411-3522-2019-5-3-289-296. (In Russian)
Shevchenko, S.V. & Younis, H.M. (2020) Evolution of the concepts of "information society" and "digital economy". Proceedings of BSTU. Issue 5. Economics and Management. (2 (238)), 33-37. (In Russian)
Zhavoronkova, A.A. (2023) Theories of generations in Russia: myth or reality? Education. Science. Scientific Personnel. (4), 189-192. Available from: doi: 10.24412/2073-3305-2023-4-189-192. (In Russian)
Информация об авторе
Е.Г. Смолина - кандидат социологических наук, доцент кафедры государственного управления и менеджмента Волгоградского института управления - филиала РАНХиГС, Волгоград, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=893591
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author E.G. Smolina - PhD in Social Science, Associate Professor at the Department of Public Administration and Management of the Volgograd Institute of Management, branch of RANEPA, Volgograd, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=893591
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 22.11.2024; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 20.12.2024; Принята к публикации / Accepted for publication 28.01.2025.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.