CC BY
0
МУСУЛЬМАНСКИЙ МИР: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
Кондраль А. Д.*
ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РОЛИ УМЕРЕННОГО ИСЛАМИЗМА В ЕГИПТЕ
DOI: 10.31249/rimm/2024.04.06
Для цитирования: Кондраль А.А. Трансформация политической роли умеренного исламизма в Египте // Россия и мусульманский мир : научно-информационный журнал. 2024. № 4 (334). DOI: 10.31249/rimm/2024.04.06
Аннотация. В статье рассматривается процесс трансформации умеренного исламизма в Египте на примере двух наиболее популярных и многочисленных организаций, придерживающихся этой идеологии: ассоциации «Братьев-мусульман» и салафитов «ад-Да'ауа». Прослеживаются основные изменения политической роли умеренного исламизма при различных правителях, а также его ключевые характеристики на современном этапе.
Ключевые слова: умеренный исламизм; «Братья-мусульмане»; са-лафиты; революция 2011 года; Абдул Фаттах ас-Сиси.
Умеренный исламизм1 в Египте имеет достаточно долгую историю: именно здесь в ответ на растущее иностранное влияние
* Кондраль А.А., кандидат исторических наук, доцент, кафедра истории нового и новейшего времени, Белорусский государственный университет, e-mail: [email protected]
1 Исламизм (политический ислам) - политическое движение, которое выступает за реорганизацию политической и социальной системы в соответствии с законами, установленными исламом (Коротаев Л.Е., Гринин А.В. Политические аспекты современного исламизма. Полис. Политические исследования. 2019. № 6. C. 81-94. С. 82). Радикальный и умеренный исламизм отличаются, в первую очередь, методами, с помощью которых предполагается достижение такой реорганизации: радикальные группы используют насильственные методы, умеренные - ненасильственные.
во второй половине XIX в. зародилось движение исламского возрождения, представленное известными улемами Мохаммедом Абдо, Рашидом Рида и Джамалем ад-дин аль-Афгани. Все они считали, что возврат к исламским ценностям способен бороться с социально-экономическим и культурным кризисом, в котором оказался мусульманский мир в этот период, однако не выдвигали политических лозунгов [Муртазин, 2018, с. 191].
Концепция исламского возрождения, в свою очередь, стала основой для формирования идейно-политической доктрины ассоциации «Братьев-мусульман» («БМ»), созданной в 1928 г. в Ис-маилии. «Братья» рассматривали ислам, прежде всего, как государственную систему и настаивали на возвращении ему политической роли (как во времена праведного Халифата) [8тш8, 2002, с. 573]. С течением времени ассоциация глубоко укоренилась в обществе, завоевала большое количество сторонников и постепенно стала одной из наиболее популярных политических сил Египта. При этом политический нарратив, как и цели ассоциации, серьезно менялся на протяжении всего периода существования «БМ», что было обусловлено как внутренними изменениями, так и внешними обстоятельствами.
В начале своей деятельности «Братья» фокусировались, прежде всего, на получении Египтом реальной независимости и борьбе с монархией, не пренебрегая насильственными методами борьбы (в качестве примера можно привести убийство премьер-министра Нукраши-паши в 1948 г.) [Мохаммед, 1987, с. 443]. В период правления президента Гамаля Абдель Насера и официального запрета на деятельность с 1954 г. ассоциация была сосредоточена на выживании в условии жестких репрессий, что обусловило появление радикальных тенденций в ее рядах: именно в этот период появились труды одного из наиболее известных ее членов Сейида Кутба («Вехи на пути», «В сени Корана»), противопоставлявшего исламский мир западному («Дар аль-ислям» и Дар аль-Харб») и обосновывавшему важность вооруженной борьбы [Кутб, 1982, с. 43-47]. Именно труды Кутба впоследствии стали идеологической основой для многих экстремистских организаций. В этот период исламисты противопоставляли себя существовавшей государственной системе, не считали ее легитимной и не были способны как-либо с ней взаимодействовать.
Следующий президент Египта Анвар Садат, напротив, был достаточно лоялен к исламистам. Он поддерживал их в качестве противовеса насеристам, которых он считал реальными противни-
ками, в результате чего в период его правления «Братья-мусульмане» стали активно расширять свою деятельность в университетской среде и к концу 1970-х уже полностью контролировали Национальный египетский студенческий союз [Wickham, 2002, с. 116]. Именно студенты составили базу нового поколения активистов «БМ», выступавших за широкую политическую деятельность, переход которой обуславливал необходимость смягчения идеологии с целью ориентации на более широкий круг сторонников. В этот период «Братья-мусульмане» официально отказались от насилия, таким образом, окончательно превратившись в организацию умеренного исламизма.
После убийства Анвара Садата в 1981 г. новый президент Египта Хосни Мубарак продолжил курс своего предшественника на взаимодействие с умеренными исламистами. Мубарак с их помощью стремился ослабить радикальные группировки, активизировавшиеся в начале 80-х годов ХХ в. «Братья-мусульмане» поддерживали лидера Египта в этой конфронтации, а их руководитель Умар ат-Тильмисани не раз заявлял, что все египтяне должны поддерживать правительство в борьбе с экстремистами [Rutherford. 2008, с. 4]. Лояльность власти позволила ассоциации еще больше расширить сферу влияния, сохранив преимущество в студенческих союзах и распространив свою деятельность на профессиональные объединения. В результате, в конце 1980-х годов «Братья» уже контролировали ключевые профсоюзы Египта [Rubin. 2002, с. 44]. Кроме того, несмотря на всё еще нелегальный статус, в 1980-е годы члены ассоциации стали участвовать в парламентских выборах, выдвигаясь как независимые кандидаты либо в списках других партий [Ражбадинов, 2004, с. 201-211]. Так, умеренный исламизм окончательно выходит из сугубо социально-культурной сферы и оформляется как политическая сила. Важным моментом здесь является то, что умеренные исламисты приняли существовавшую политическую систему и были готовы действовать в ее рамках с целью расширения своего влияния и продвижения происламских инициатив на официальном уровне.
Переход к официальной политической деятельности обусловил необходимость расширения электоральной базы «Братьев» и более четкой формулировки политической программы, которая стала носить ярко выраженный демократический характер. В 1995 г. «Братья-мусульмане» издали «Заявление о демократии», в котором официально объявляли о своей приверженности демократическим принципам [The Statement...]. В том же году «Братья» издали пам-
флет о политическом плюрализме. В нем объявлялось, что народ является источником власти, а правитель должен быть избран путем свободных и честных выборов [Rubin, с. 97]. Данные постулаты нашли свое отражение и в Программе ассоциации 2000 г., с которой кандидаты от «Братьев-мусульман» участвовали в парламентских выборах, получив в итоге 17 мест в Народном собрании [The Muslim Brotherhood Electoral...]. Вместе с тем «Братья» не отказывались от традиционной религиозной повестки и сохраняли приверженность исламским принципам, выработав своеобразную концепцию исламской демократии.
Переход к демократической программе положительным образом сказался на популярности «Братьев»: парламентские выборы 2005 г. стали для «БМ» еще более успешными: на них ассоциация набрала 25 % голосов избирателей [Vannetzel, 2010, с. 83].
Таким образом, «Братья-мусульмане» официально стали ведущей оппозиционной группой в Египте, а умеренный исламизм стал основной политической идеологией, альтернативной государственной. Однако такой успех не мог не вызвать опасения властей, вернувшихся к жесткой политике по отношению к «Братьям»: уже к началу марта 2006 г. было арестовано 20 видных членов ассоциации, включая профессоров Каирского университета и членов головного офиса организации. Аресты продолжались в апреле и мае, и в результате к концу весны число арестованных достигло нескольких сотен [Brownlee, 2010, с. 426].
Давление продолжилось и во время подготовки к парламентским выборам в 2010 г. 10 октября 2010 г., на следующий же день после того, как «Братья-мусульмане» объявили о выдвижении своих кандидатов в парламент, было задержано 22 члена ассоциации в Мансуре и Александрии [Elections in Egypt., с. 8]. К концу ноября число арестованных, по словам главного юриста ассоциации Абдельмунима Максуда, достигло 1206 человек, среди которых было пять кандидатов в депутаты. Всем им было предъявлено обвинение в членстве в нелегальной организации и использовании лозунгов религиозного характера [Shalaby, 2010]. В условиях политического давления «Братья» приняли решение бойкотировать парламентские выборы 2010 г. [Tadros, 2012, с. 24].
Вместе с тем репрессии не остановили деятельность «БМ», которые к этому времени уже стали олицетворением умеренного исламизма в Египте, фактически «монополизировав» эту сферу. Действительно, большинство иных исламистских организаций относились к радикальному крылу и «откалывались» от самих «БМ»
в различные периоды времени («Египетский исламский джихад», например). А умеренная исламистская партия «Хизб аль-Васат», отделившаяся от ассоциации в 1996 г., так и не смогла наработать существенной социальной базы и продемонстрировать какие-либо весомые результаты своей деятельности.
Вместе с тем наряду с «Братьями-мусульманами» в Египте на протяжении долгого времени существовало иное многочисленное объединение, ориентированное на расширение роли ислама в обществе. Речь идет о салафитах, которые долгое время оставались «в тени» в силу своей осознанной аполитичности (из-за чего некоторые исследователи даже вычеркнули их из списка исламистов) [Lacroix, 2016, с. 1].
Салафитская организация «ад-Да'ауа» была создана в Александрии в 1977 г. и, в отличие от «Братьев-мусульман», подчеркнуто дистанцировалась от политической деятельности, сконцентрировавшись на проповедовании и распространении «салафитского призыва», который по их замыслу постепенно должен проникнуть во все сферы жизни общества с помощью издания и распространения специальной литературы, фетв и т.д. Также важную роль в пропаганде салафитской идеологии играли мечети, так как ведущие члены «ад-Да'ауа» были шейхами и часто совершали хутбы во время пятничной молитвы (салат аль-джум'а). Следует отметить, что время возникновения данной организации в целом совпало с периодом политизации «Братьев-мусульман», так что «ад-Да'ауа» в целом представляла собой своеобразную альтернативу для последователей исламизма, не являвшихся сторонниками политической деятельности.
Салафиты придерживались достаточно ортодоксальной идеологии, выступая за практически буквальную трактовку Корана, Сунны, а также очищение ислама от чуждых ему примесей, в том числе, основанных на культурных и этнических особенностях тех или иных мусульманских народов. При этом они подчеркнуто дистанцировались от политики, считая существующие политические институты «неисламскими» по своей сути и выступали против демократии, которая, по их мнению, была несовместима с исламскими принципами. Такая аполитичность в определенной степени помогала салафитам: на фоне оппозиционных «БМ» они не вызывали опасений у властей, рассматривавших их в качестве своеобразного «безопасного» исламистского противовеса, и поначалу негласно поддерживали деятельность «ад-Да'аву», надеясь,
что последние «оттянут» часть происламски настроенных сторонников от «Братьев-мусульман» [Lacroix, 2016, с. 1].
Постепенно организация росла и наращивала влияние: в 1982 г. ей был основан институт «аль-Фуркан», позже переименованный в Академию «аль-Фуркан». Ее целью являлась подготовка салафитски настроенных улемов. К 2011 г. данное учебное заведение располагало 25 филиалами в Египте и примерно 6000 студентов. Кроме того, был основан Комитет по закяту1 для помощи нуждающимся, а также журнал Соут ад-Да'ауа. Однако расширение деятельности организации отрицательно сказалось на отношении властей к салафитам. В 1994 г. издание Соут ад-Да'ауа было запрещено, в 2002 г. ряд шейхов ад-Да'ауа были обвинены в иностранном финансировании и распространении радикальной идеологии, деятельность организации была запрещена за пределами Александрии [Awad, 2014]. Таким образом, салафиты вышли из легального поля, а умеренный исламизм окончательно превратился в запрещенную и порицаемую на государственном уровне идеологию.
Революция 2011 г. вызвала разную реакцию представителей умеренного исламизма. Шейхи ад-Да'ауа классифицировали протесты как «фитна» (хаос), советовали членам организации не выходить на площадь и официально поддержали революцию всего за несколько дней до отставки Хосни Мубарака. Следуя своей идеологии, они предпочитали оставаться в стороне от «политических игр» и считали любые политические изменения в существовавшей государственной системе антиисламскими [там же]. «Братья-мусульмане» также действовали весьма осторожно, не афишируя наличия своих активистов на площади, однако при этом поддержали протесты лозунгом «Мы с народом!» [Кондраль, 2012, с. 138-139]. По мере того как революция набирала обороты, «Братья» превратились в одну из движущих сил революции и в конечном итоге внесли внушительный вклад в ее позитивный исход.
Неудивительно, что после успеха революции 2011 г. «Братья-мусульмане» приняли активное участие в политической жизни страны и впервые в своей истории официально зарегистрировали свою собственную Партию свободы и справедливости (ПСС) [Ха-дийя. 2011]. При этом салафиты из «ад-Да'ауа» отказались от ранее взятой ориентации на аполитичность и сформировали партию «Ан-Нур». Данный шаг выглядел вполне логично и прагматично: будучи вне политики, салафиты привыкли взаимодействовать с
1 Закят - обязательный ежегодный налог в пользу бедных в исламе.
прошлыми режимами, а в условиях смены власти и явного выдвижения «Братьев-мусульман» в политические фавориты их будущее казалось неопределенным. Кроме того, «ад-Да'ауа» уже успела накопить внушительный «социальный капитал» в виде широкого круга сторонников, который можно было конвертировать в голоса на выборах.
В 2012 г. «ан-Нур» наряду с ПСС уже участвовала в египетских парламентских выборах, которые в итоге ознаменовали триумф исламистов: ПСС в составе «Демократического альянса» завоевала 38% голосов избирателей, «ан-Нур» стала второй и набрала почти 29% [Egypt election results... 2012].
Победа в этом же году представителя «Братьев-мусульман» Мохаммеда Мурси на президентских выборах окончательно оформила этап трансформации умеренного исламизма из движения, противостоящего власти, в государственную политическую доктрину.
Однако во время своего лидерства Мурси не смог оправдать надежды египтян. Вместо того, чтобы проводить необходимые реформы и следовать провозглашенной им же демократической программе, с самого начала правления президент сосредоточился на максимизации власти, серьезно расширив свои полномочия. Кроме того, он всячески пытался снизить влияние военных, а также неаффилированных с «Братьями» бизнес-элит, откровенно не считался с мнением представителей иных политических партий, что в итоге и привело к военному перевороту 2013 г., поддержанному самыми широкими слоями египтян [Кондраль. 2019, с. 77-79]. А в 2014 г. с результатом 93% президентские выборы выиграл Аб-дул Фаттах ас-Сиси, представитель военных, являющийся главой государства до сих пор [Sisi elected Egypt president. 2014].
Так, приход к власти нового президента обусловил и новый период трансформации умеренного исламизма в Египте.
Основным фактором здесь стала политика новых властей в отношении исламистов. На законодательном уровне сфера политического представительства исламизма существенно ограничивалась: согласно ст. 74 новой Конституции, текст которой был одобрен на всенародном референдуме 14-15 января 2014, запрещалось создавать политические партии или осуществлять политическую деятельность на основе религии [Сапронова, 2014]. 25 декабря 2013 г., еще до избрания ас-Сиси, правительство Египта объявило «Братьев-мусульман» террористической организацией. После получения президентских полномочий ас-Сиси развернул против них крупномасштабные репрессии. Бывший президент М. Мурси в
2015 г. был приговорен к смертной казни (в 2016 г. она была заменена на пожизненное заключение). В 2018 г. был арестован кандидат на египетских президентских выборах 2012 г. Абдель Муним абу аль-Футух, вышедший из рядов «Братьев» в 2011 г. [Egypt places. 2021]. Кроме того, в период с 2018 по 2022 г. были приговорены к различным тюремным срокам и другие лидеры ассоциации [Court jails. 2022].
Также был нанесен удар по выстроенной в течение долгих лет инфраструктуре «Братьев-мусульман»: в 2018 г. были арестованы активы связанных с «Братьями» частных компаний, школ, некоммерческих организаций, больниц и т.д. на сумму около 3,4 млрд долл. и направлены в государственную казну Египта [Mahmoud Kh., 2019].
Изменение обстановки не могло не повлиять на деятельность ассоциации: те ведущие ее члены, которых не успели арестовать, эмигрировали (центрами миграции стали страны Западной Европы, Турция и Катар), штаб-квартира «Братьев-мусульман» переместилась в Лондон [Arsu, 2014]. Позиции верховных наставников ассоциации стали занимать деятели, давно проживавшие за пределами Египта.
Например, занимавший этот пост c 2020 г. по конец 2022 г. Ибрагим Мунир получил политическое убежище в Великобритании еще в начале 1980-х годов и активно занимался там созданием инфраструктуры «Братьев-мусульман». Нынешний глава ассоциации Салям Абдель-Хак, избранный на этот пост в феврале 2023 г., также проживает за пределами Египта с 1990-х годов [Salah Abdel-Haq appointed. 2023]. Таким образом, египетская администрация «БМ» в настоящее время функционирует в изгнании.
Аресты и ссылки лидеров ассоциации в итоге привели к внутреннему расколу, еще больше ослабившему «Братьев». Некоторые ее молодые представители настаивали на продолжении сопротивления и переходе к насильственным методам борьбы, в то время как администрация, состоявшая из представителей «старой гвардии», приняла решение уйти в тень и приостановить любую деятельность. Когда официальное руководство оказалось в изгнании, молодежь «Братьев-мусульман», ранее не имевшая существенного права голоса, начала играть более значительную роль в деятельности ассоциации внутри Египта и даже сформировала собственный руководящий орган «Высший административный комитет», не признанный и вскоре распущенный официальным руководством.
Кроме того, неудачный опыт нахождения у власти, внутренний раскол и репрессии в итоге привели к возникновению в рядах молодежного фланга «Братьев» своеобразного политического абсентеизма. Молодые члены ассоциации «больше не верят в мирные изменения, равно как и не видят смысла в насильственном сопротивлении» [Al-Anani, 2019].
Вместе с тем, несмотря на политический крах «Братьев-мусульман», сами идеи исламизма глубоко укоренились в египетском обществе, что прекрасно осознавал Абдул-Фаттах Ас-Сиси, понимавший необходимость «заполнения» вакуума, оставшегося на месте разгромленной ассоциации.
На политическом уровне явными кандидатами на такую роль стали салафиты «Ан-Нур», выступившие против «Братьев-мусульман» и поддержавшие военный переворот 2013 г. в надежде на то, что, оставшись единственной легальной исламистской партией, они смогут взять контроль над мечетями [Lacroix, 2016, с. 3]. Генеральный секретарь партии Галяль Аль-Мурра даже принимал участие в собрании Высшего совета вооруженных сил 3 июля 2013 г., на котором было объявлено о низложении Мурси [Egypt's Salafi... 2023].
Вместе с тем «Ан-Нур» не получила мест в переходном правительстве и заняла всего два места в Конституционной ассамблее [Lacroix. 2016, с. 12]. Таким образом, военные четко определили статус салафитов в политическом поле «нового» Египта: им разрешали деятельность, однако не давали пространства для какого-либо существенного влияния на принятие решений.
В данных условиях салафиты продолжили линию взаимодействия с властями: представители «Ан-Нур» публично одобрили аресты «Братьев-мусульман», поддержали принятие новой светской конституции и выступили за кандидатуру ас-Сиси на президентских выборах 2014 г. Более того, несмотря на серьезные разногласия в рядах партии по данному поводу, на парламентских выборах 2015 г. «Ан-Нур», повинуясь новому закону, была даже вынуждена включить христиан в свои партийные списки [Lacroix. 2016, с. 12].
Однако партия не добилась весомого успеха: по результатам парламентских выборов 2015 г. она смогла занять всего 12 из 596 мест в египетской Палате представителей. Это демотивирова-ло многих членов партии, которые сразу же выступили за прекращение политической деятельности, однако руководство «Ан-Нур» приняло решение остаться и поддерживать контакт с официальным руководством страны. Первой причиной такого решения было
осознание того факта, что даже в случае выхода из политического процесса любая деятельность салафитов будет строго регламентироваться властями, а политическое представительство всё же дает возможность более активно распространять свои идеи. Второй причиной стал страх повторить судьбу «Братьев-мусульман» и попасть под репрессии.
Таким образом, салафиты продолжили линию сотрудничества с властью: в 2018 и в 2023 гг. они также поддержали кандидатуру ас-Сиси на президентских выборах. Более того, в сентябре 2023 г., в преддверии выборов, на своей странице в «Фейсбук» руководство «Ан-Нур» выступило с заявлением, в котором осуждало всех противников президента, призывывших к протестам, указывая на «иностранное вмешательство, саботаж и попытки внести хаос» [Egypt's Salafi... 2023].
Одновременно салафитское представительство в органах власти остается достаточно скромным: по результатам парламентских выборов 2020 г. «Ан-Нур» получила всего семь мест в нижней палате парламента Египта. Однако президент оценил лояльность партии и выделил ей 2 места в Сенате. Данный шаг можно считать символическим, так как, во-первых, всего два места не дают салафитам возможности серьезно влиять на приятие решений, а во-вторых, решения Сената Египта носят рекомендательный характер [там же].
Стоит отметить, что такое «взаимопонимание» между властями и исламистами является скорее вынужденной мерой для обеих сторон. Ас-Сиси таким образом пытается сохранить видимость диалога с исламистскими силами и одновременно держать их под контролем. Сами салафиты в свою очередь стремятся сохранить возможность легально осуществлять свою деятельность, состоящую в издании фетв и проповедовании, а не в завоевании политического лидерства.
Одновременно достаточно противоречивым для обеих сторон является вопрос консервативной идеологии «ад-Да'ауа» и партии «ан-Нур». С одной стороны, необходимость идти на компромисс с властями и делать шаги, явно ей противоречащие (например, включать христиан в предвыборные списки), вызывает конфликты внутри организации и сомнения в целесообразности политической деятельности. С другой стороны, ортодоксальность «Ан-Нур» вызывает опасения у египетского президента, который ограничивает ее деятельность строго отведенными рамками.
Инструментом контроля здесь выступает Аль-Азхар, имеющий давний опыт сотрудничества с властями и поддержав-
ший переворот 2013 г. Начиная с марта 2014 г. подконтрольное Аль-Азхар Министерство по делам религии приняло серию законов и декретов, согласно которым имамы должны были быть выпускниками этого исламского университета, в случае же, если они таковыми не являлись (как в большинстве своем имамы «ад-Да'ауа»), они должны были получить специальную лицензию, выдаваемую после сдачи экзамена [Lacroix, 2016, с.14]. Таким образом, не только политическая, но и просветительская деятельность салафитов стала подконтрольна государству.
При этом, стараясь поставить религиозную сферу под свой контроль, ас-Сиси начинает вмешиваться в дела, бывшие ранее уделом исламских институтов, что вызывает недовольство верховного имама Аль-Азхара Шейха Мухаммада Ахмада Ат-Тайеба. Например, в марте 2023 г. президент Египта продвинул разработанный Министерством юстиции закон о личном статусе, согласно которому устный развод теряет юридическую силу, а женщина имеет право на часть совместно нажитого имущества в браке. Ат-Тайеб выступил с заявлением о том, что закон нужно санкционировать со стороны исламских юристов, так как он касается тех дел, которые традиционно регулируются исламским правом [Abdelwahab, 2023].
Таким образом, умеренный исламизм в Египте на протяжении всего периода своего существования прошел существенную трансформацию. При этом «Братья-мусульмане» фактически монополизировали эту сферу и стали крупнейшим исламистским движением умеренного толка в политическом пространстве Египта. Не последнюю роль в политическом развитии ассоциации сыграла относительная лояльность властей во времена правления Анвара Садата и Хосни Мубарака, которые с ее помощью стремились ослабить иных, более опасных, по их мнению, оппонентов. Вторым важным фактором стала готовность «Братьев» действовать в рамках существовавшей «неисламской» государственной системы с целью внедрения в законодательные органы и продвижения происламских инициатив на официальном уровне. И, наконец, ключевую роль в политическом успехе умеренных исламистов сыграла трансформация идеологии в сторону ее комбинации с демократическими нарративами и, как следствие, расширение круга потенциальных избирателей. В результате постепенно представители умеренного исламизма смогли расширить свое политическое влияние, превратиться в ведущую оппозиционную группу в Египте, а после и правящую силу.
Интересно, что крах «Братьев-мусульман» начался сразу после прихода к власти. Умеренный исламизм в Египте был весьма успешной оппозиционной идеологией, однако оказалось сложно применять ее на практике на государственном уровне.
В период правления Абдул Фаттаха ас-Сиси сфера умеренного исламизма вступила в новую фазу своего исторического развития, основной чертой которой является перегруппировка сил: происходит выдвижение организаций, ранее не игравших заметной роли в политической жизни Египта (салафиты), и, наоборот, маргинализация некогда флагманов политического ислама («Братья-мусульмане»). В настоящее время салафиты, поддерживаемые президентом, легально действуют в строго отведенных властью рамках, не имеют серьезных политических амбиций, активно поддерживают действующую власть и идут с ней на компромиссы, смягчая на практике свою ортодоксальную идеологию.
Интересно, что при этом Аль-Азхар играет роль «надзорного» религиозного института, призванного следить за умеренностью тех исламистских организаций, которые остались легально действовать на территории Египта. При Абдул Фаттахе Ас-Сиси формируется система «государственно одобряемого исламизма» в противовес организациям, объявленным террористическими. Так президент стремится контролировать эту сферу и не допустить политического усиления исламистов и их радикализации.
Список источников и литературы
1. Муртазин М.Ф. Ислам и исламизм: пример трансформации религиозности в политику // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. Т. 11. № 4. 2018. С. 190-205.
2. Simms, R. Islam is Our politics. A Gramscian Analysis of the Muslim brotherhood (1928-1953) // Social compass. 2002. Vol. 49, № 4. P. 563-582
3. Мухаммед, М. Кто убил Хасана Аль-Банну? (ЦЛ ^ i>). - Каир : Аш-Шурук, 1987. - 620 с. (на араб. яз.)
4. Кутб, С. Маалим фи ат-тарик (Вехи на пути) / С. Кутб. - Каир : Дар Аш-Шурук, 1982. - 202 с. (на араб. яз.)
5. Wickham, C. Mobilizing Islam / C. Wickham. - New York: Columbia University Press, 2002. - 300 p.
6. Rutherford, B. Egypt after Mubarak. Liberalism, Islam and democracy in the Arab world / B. Rutherford. - Princeton : Princeton university press, 2008. - 280 p.
7. Rubin, B. Islamic fundamentalism in Egyptian politics / B. Rubin. - New York : Palgrave Macmillan, 2002. - 222 p.
8. The Muslim Brotherhood Electoral Program 2000 // Muslim Brotherhood official website. - 2000. - URL: http://www.ikhwanweb.com/article.php?id=828&ref= search.php (дата обращения: 03.02.2023).
9. Ражбадинов, М. Египетское движение «Братьев-мусульман» / М. Ражбадинов. -М. : Институт востоковедения РАН, 2004. - 434 с.
10. The statement of the Muslim Brothers on democracy // Rowaq Arabi. - 1997. - Jan. -P. 139-143
11. Vannetzel, M. Secret public, réseaux sociaux et morale politique. Les frères musulmans et la société égyptienne / M. Vannetzel // Politix. - 2010. - № 91. -P. 77-97.
12. Brownlee, J. The Muslim Brothers: Egypt's most influential pressure group / J. Brownlee // History Compass. - 2010. - № 8. - P. 419-430.
13. Elections in Egypt state of permanent emergency incompatible with free and fair. Human Rights Watch Report. - New York, 2010. - 28 p.
14. Shalaby, A. 76 Brotherhood members arrested while hanging up campaign posters for Brotherhood candidates // Newspaper «Al-Masry Al-Yaum English». - 2010. -URL: http://www.almasry-alyoum.com/printerfriendly.aspx?ArticleID=274975 (дата обращения: 27.10.2022).
15. M. Tadros. The Muslim Brotherhood in contemporary Egypt / M. Tadros. - New York : Routledge, 2012. - 196 p.
16. Lacroix, S. Egypt's Pragmatic Salafis. The Politics of Hizb al-Nour // Carnegie Endowment for International Peace. 2016. 32 p.
17. Awad M. The Salafi Dawa of Alexandria: The Politics of A Religious Movement // Hudson Institute. - 2014. - 14.08. - URL: https://www.hudson.org/national-security-defense/the-salafi-dawa-of-alexandria-the-politics-of-a-religious-movement-#footNote6 (дата обращения: 08.07.2024).
18. Кондраль, А.А. Деятельность организации «Братьев-мусульман» в период народного восстания в Египте (январь-февраль 2011 г.) // Научные труды Республиканского института высшей школы. Исторические и педагогические науки: сб. науч. Ст. Вып. 12 / Республиканский институт высшей школы; под ред. В.Ф. Беркова. - Минск, 2012. - Ч. 1. - С. 133-140.
19. Хадийя Ш. «Братья» называют свою партию «Партией свободы и справедливости (Â^Wb ^UJl Mj^l "CiV^Jlj ÂO^l" ¡J ùj^ ù'j^V' // Газета «Аль-Яум ас-Сабиа». - 2011. - 22.02. - URL: http://www.youm7.com/News.asp? NewsID=355836. (дата обращения: 01.03.2022) (на араб. яз.).
20. Egypt election results show firm win for Islamist // The Guardian. - 2012. - 21.01. -URL: https://www.theguardian.com/world/2012/jan/21/egypt-election-clear-islamist-victory (дата обращения: 08.07.2024).
21. Кондраль АА. Основные политические силы Египта и их отношения с президентом М. Мурси в 2012-2013 гг. // Журнал Белорусского государственного университета. История. 2019. N 4. C. 72-81.
22. Sisi elected Egypt president by landslide // Aljazeera. - 2014. - 30.05. - URL: https://www.aljazeera.com/news/2014/5/30/sisi-elected-egypt-president-by-landslide (дата обращения: 10.02.2024).
23. Сапронова М. Новая Конституция Египта: конец играм в ислам // Институт Ближнего Востока. - 2014. - 19.01. - URL: http://www.iimes.ru/?p=19422 (дата обращения: 10.03.2024).
24. Egypt places 50 Muslim Brotherhood leaders on terrorism list // Newspaper Al-Ahram English. - 2021. - 26.01. - URL: https://egyptindependent.com/egypt-places-50-muslim-brotherhood-leaders-on-terrorism-list/ (дата обращения: 10.03.2022).
25. Court jails Egyptian former presidential candidate for 15 years // Reuters. - 2022. -30.05. - URL: https://www.reuters.com/world/middle-east/court-jails-egyptian-former-presidential-candidate-15-years-2022-05-29/ (дата обращения: 11.06.2022).
26. Mahmoud Kh. Sisi's grab for Brotherhood assets // Carnegie Endowment for International Peace. - 2019. - 22.06. - URL: https://carnegieendowment.org/ sada/77427/ (дата обращения: 15.01.2022).
27. Arsu S. Turkey open to bids for refuge by Muslim Brotherhood exiles // The New York Times. - 2014. - 15.09. - URL: https://www.nytimes.com/2014/09/ 16/world/europe/turkey-open-to-bids-for-refuge-by-muslim-brotherhood-exiles.html (дата обращения: 10.03.2022).
28. Salah Abdel-Haq appointed acting guide of Brotherhood // Carnegie Endowment for International Peace. - 2023. - 08.03. - URL: https://www.thedailyreports.com/ salahabdel-haq-appointed-acting-guide-of-brotherhood/ (дата обращения: 10.03.2023).
29. Al-Anani Kh. Rethinking the repression-dissent nexus: assessing Egypt's Muslim Brotherhood's response to repression since the coup of 2013 // Democratization. 2019. Vol. 26. No. 8, P. 1329-1341. - URL: https://www.tandfonline.com/doi/ epdf/10.1080/13510347.2019.1630610?needAccess=true (дата обращения: 16.01.2023).
30. Egypt's Salafi Islamist Nour party endorses Sisi for another term // The New Arab. -2023. - 05.10. - URL: https://www.newarab.com/news/egypts-salafist-nour-party-endorses-sisi-another-term (дата обращения: 05.03.2024).
31. Abdelwahab M. Religious Elites and the Egyptian State: An Ongoing Tug of War // Carnegie Endowment for International Peace. - 2023. - 25.07. - URL: https://carnegieendowment.org/sada/90253 (дата обращения: 07.06.2024).
Статья поступила в редакцию 24.11.2024.
Принята к печати 01.12.2024.
Kondral A.A.
Transformation of the Political Role of Moderate Islamism in Egypt
Aliaksandra A. Kondral,
PhD(History), Associate Professor,
Department of Modern and Contemporary History, Belarusian State University, e-mail: [email protected]
Abstract. The article examines the process of transformation of moderate
Islamism in Egypt using the example of two most popular and numerous organizations adhering to this ideology: the "Muslim Brotherhood" and the Salafis
"al-Da'awa ". The author traces the main changes in the political role of moderate Islamism under different rulers, as well as its key characteristics nowadays.
Keywords: moderate Islamism; Muslim Brotherhood; Salafis; 2011 revolution; Abdul Fattah al-Sisi.
Ранджбар М.Д.*
МЕЖДУ САНКЦИЯМИ И СОЛИДАРНОСТЬЮ: ПОДХОД ИРАНА К ЭТНИЧЕСКОМУ И КОНФЕССИОНАЛЬНОМУ РАЗНООБРАЗИЮ В УСЛОВИЯХ МЕЖДУНАРОДНОГО ДАВЛЕНИЯ
DOI: 10.31249/rimm/2024.04.07
Для цитирования: Ранджбар М.Д. Между санкциями и солидарностью: подход Ирана к этническому и конфессиональному разнообразию в условиях международного давления // Россия и мусульманский мир : научно-информационный журнал. 2024. № 4 (334). DOI: 10.31249/rimm/2024.04.07
Аннотация. Данная статья исследует динамику национальной солидарности в Иране в условиях международных санкций. Вопрос заключается в том, как санкционное давление влияет на солидарность среди различных этнических групп. Используя смешанный метод, сочетающий качественную оценку исторического контекста, исследование выявляет, что санкции усиливают национальную солидарность, несмотря на экономические трудности. Периоды усиления санкций сопровождаются ростом солидарности, что подтверждает реактивный характер этой консолидации. Этническое и культурное разнообразие используется как стратегический ресурс для повышения социальной устойчивости. Таким образом, солидарность играет ключевую роль в укреплении национального единства и устойчивого развития Ирана.
Ключевые слова: национальная солидарность; международные санкции; этническое разнообразие; социальная устойчивость.
* Ранджбар Мешкин Даниал, ассистент кафедры теории и истории международных отношений, РУДН, ORCID: 0000-0002-1619-3383, e-mail: [email protected]
