CC BY
49
3. Радзивиловская летопись "Повесть временных лет" по Радзивиловскому списку летописи // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:// manuscripts.ru/ mns/ main?p_text=43296853.
4. Евангелие апракос краткий (Саввина книга) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:// manuscripts.ru/ mns/ main?p_text=53086106.
5. Евангелие апракос краткий (Архангельское евангелие) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:/ /manuscripts.ru/mns/main?p_text=15843750.
6. Евангелие апракос полный (Симоновское евангелие) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:/ /manuscripts.ru/mns/main?p_text=43532484.
7. Евангелие апракос полный (Музейное евангелие) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:/ /manuscripts.ru/mns/main?p_text=42096819.
8. Евангелие апракос краткий (Остромирово Евангелие) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 2004-2011. URL: http:/ /manuscripts.ru/mns/main?p_text=40921436.
9. Евангелие апракос полный (Пантелеймоново Евангелие) // Манускрипт: письменное наследие / Лаборатория по автоматизации филологических работ УдГУ, кафедра лингвистики ИжГТУ. 20042011. URL: http://manuscripts.ru/mns/main?p_text= 35294270; Марков В. М. К вопросу о происхождении «полных» прилагательных // История русского языка. Словообразование и формообразование: сб. материалов. Казань, 1997. С. 12; Селищев А. М. Старославянский язык. Ч. 2: Тексты. Словарь. Очерки морфологии. М.: Учпедгиз, 1952. С. 127.
10. Марков В. М. Указ. соч. С. 12.
11. Баранов В. А. Формирование определительных категорий в истории русского языка. Казань: Изд-во КГУ, 2003. С. 80-81.
12. Марков В. М. Указ. соч. С. 14-15.
УДК 811.161.1:821.161.1
В. А. Рудакова
ТРАНСФОРМАЦИЯ БИБЛЕЙСКИХ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ В ПУБЛИЦИСТИКЕ Н. П. ГИЛЯРОВА-ПЛАТОНОВА
В данной работе рассматриваются особенности индивидуально-авторского употребления библейских фразеологизмов в публицистических текстах Н. П. Ги-лярова-Платонова, основные приёмы трансформации и стилистическая значимость анализируемых языковых единиц.
The article examines the peculiarities of author-specific use of biblical phraseological units in N. P. Gilyarov-Platonov's publicistic texts. Basic devices of transformation of the language units under analysis and their stylistic importance are considered.
Ключевые слова: публицистика, библейские фразеологизмы, приёмы трансформации фразеологизмов, идиостиль.
Keywords: publicism, biblical phraseological units, devices of transformation of phraseological units, idiostyle.
Главное дело жизни H. П. Гилярова-Плато-нова - это издание газеты «Современные известия», которую он задумывал как популярную ежедневную газету. Выходила она в Москве, но имела распространение и в других городах России. По замыслу писателя, ее назначение - просвещать, образовывать публику. Многие её передовицы посвящены вопросам жизни Русской православной церкви и ее связям с другими вероисповеданиями.
До недавнего времени по идеологическим причинам творчество H. П. Гилярова-Платонова не изучалось. Однако в течение нескольких последних лет его произведения исследуются в разных аспектах, в том числе в области языка [1]. Для нас представляет научный интерес анализ творческого наследия H. П. Гилярова-Платоно-ва с точки зрения особенностей индивидуально-авторского употребления фразеологических единиц, которые в наибольшей степени свидетельствуют об оригинальности авторского стиля писателя и публициста.
В языковом строе текстов H. П. Гилярова-Пла-тонова - писателя, сформированного нравственной атмосферой духовного сословия и интеллектуальным потенциалом духовной семинарии, а затем и академии, - складывается особая система использования библейских фразеологизмов. Книга «Вопросы веры и церкви», представляющая собой собрание статей H. П. Гилярова-Пла-тонова, в разное время опубликованных на стра-
© Рудакова В. А., 2011
ницах газеты «Современные известия», дает уникальный материал для исследования по этой теме [2].
В процессе изучения фразеологизмов, употребленных Гиляровым-Платоновым, выяснилось, что автор редко прибегает к собственно библейской фразеологии и в основном трансформирует библейские обороты, т. е. изменяет или полностью разрушает их исходную форму. Опираясь на классификацию возможных трансформаций фразеологизмов, данную в словаре «Фразеологизмы в русской речи», мы выявили следующие способы и приёмы индивидуально-авторского изменения ФЕ в публицистике Н. П. Гилярова-Плато-нова.
1. Семантические преобразования
«К преобразованиям этого типа относятся семантико-стилистические преобразования, не затрагивающие лексико-грамматическую структуру ФЕ» [3].
Так, например, выражению «нищие духом» Гиляров-Платонов придает иное значение (по сравнению со словарным): в XIX в. эта фраза фигурировала в речи как прямая библейская цитата и смысл её определялся соответствующим контекстом. Она служила характеристикой человека, избравшего путь покаяния и смирения. Публицист употребляет этот фразеологизм как номинацию по отношению к материально богатым, но нравственно неразвитым людям: «...наипаче в посмеяние иноверцам-миссионерам, бедным духом евангельским, но богатым материальными средствами.» (Т. 2, с. 560)
Использует Гиляров-Платонов и семантическую трансформацию, основанную на приобретении фразеологизмом дополнительного смыслового оттенка. Например, оборот «тьма кромешная» в настоящее время соотносится со словом «мрак». В системе образов Библии «тьма кромешная» - это ад. Автор пишет о моршанской секте и употребляет выражение «совершенная тьма» в смысле «сплошная тайна»: «.для всей публики, кроме наружных признаков скопчества, всё в этой секте есть совершенная тьма, и в этом смысле каждая весть теперешняя есть совершенная новость» (Т. 1, с. 111).
2. Структурно-семантические преобразования
2.1. Полная деформация исходной формы ФЕ:
- «Внешние обстоятельства, преимущественно политические, затруднительность живых сношений между церквами <...>, - вот что было причиною, что буква во многих случаях окаменела и возвысилась над духом» (Т. 2, с. 144) < дух и буква закона.
Согласно словарю «Русская фразеология» под редакцией В. М. Мокиенко, оборот «дух и буква закона» «восходит к Новому Завету, где "букве закона" Божьего, т. е. неукоснительному соблю-
дению установлений Моисея, противопоставляется "животворящий дух" Божьего учения: "Он [Бог] дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит"» (2 Послание к Коринфянам, 3, 6) [4]. В статье Н. П. Гиляро-ва-Платонова «Единоверцы», в контексте которой употреблено модифицированное выражение «дух и буква закона», речь идет о политических препятствиях, возникающих в процессе создания храмов, где раскольники могли бы войти в лоно православия. При этом публицист повествует о сложной ситуации, когда сила обычая, т. е. «буква», форма, обряд, становится выше религиозного духа. Таким образом, автор сохраняет исходный смысл фразеологического оборота, но конкретизирует его, трансформируя известный библеизм и мастерски вписывая его в историко--политический контекст;
- «.тогда облегчится обнажение и изъятие равно и тех плевел, которые теперь <...> начинают внушать серьезные опасения.» (Т. 2, с. 113) < отделять плевелы от пшеницы.
В книге «Сокровища античной и библейской мудрости» приведена притча, дающая толкование обороту «отделять плевелы от пшеницы»: «Некий человек посеял на своем поле хорошие семена пшеницы, но враг ночью разбросал на пашне семена сорняков. Когда поле зазеленело от всходов, рабы сказали хозяину, что вместе с пшеницей взошли и сорняки (плевелы). Не выдернуть ли их? Хозяин, опасаясь, что работники повредят молодые всходы пшеницы, велел оставить все до жатвы, а во время жатвы сначала выдернуть плевелы и сжечь их, а потом убрать пшеницу» (Матфей, 13, 30) [5]. Таким образом, данное выражение означает «отделять полезное от вредного, доброе от злого» [6]. Из контекста статьи «Борьба с нищенством» становится понятно, что под словом «плевелы», являющимся смысловым центром приведенной цитаты, Гиля-ров-Платонов подразумевает участников революционного движения, которые из-за нигилистического настроения противопоставляют себя государству и обществу.
В приведенных примерах при полной деформации ФЕ отдельные компоненты фразеологизма употребляются обособленно, не вступая в синтаксические связи, или являются смысловым центром сочетаний, коренным образом отличающихся структурой и лексическим составом от исходной фразеологической единицы.
2.2. Замена компонента ФЕ словом или словосочетанием
«Трансформация ФЕ путем замены компонентов фразеологизма в художественном произведении и в публицистическом тексте является, как правило, преднамеренным, целенаправленным
преобразованием» [7]. Приведенные ниже примеры трансформаций ФЕ с заменой компонента подтверждают это положение:
- «Сознать и ощутить и хлопство, и панство, и веру свою и русскую - все это вместе будет вавилонское смешение понятий...» (Т. 1, с. 376) < вавилонское смешение языков.
Выражение «вавилонское смешение языков» означает сумятицу, неразбериху, беспорядок. «По библейской легенде, жители Вавилона задумали возвести башню высотой "до неба", чтобы обессмертить себя. Бог, рассердившись на такую дерзость людей, расстроил их гордые замыслы, смешав их языки, отчего люди перестали понимать друг друга» [8]. Рассуждая о тонком политическом вопросе ведения католической службы на русском языке для белорусского населения, Н. П. Ги-ляров-Платонов, чтобы преувеличенно передать масштаб противоречий, возникающих в сознании «бедного белоруса», прибегает к известному библейскому фразеологизму, который приобретает иронический оттенок в данном контексте: вселенский масштаб библейского события как бы «разворачивается» в голове единичного человека;
- «.дни, которые посвящаются церковью воспоминанию о краеугольных событиях христианства» (Т. 2, с. 197) < краеугольный камень.
Усиление экспрессивности можно наблюдать, когда вместо нейтральных слов «главный», «основной» употребляется эмоционально-выразительный эпитет «краеугольный». В книге пророка Исайи (28, 16), к которой отсылает публицист своих читателей, употребляя именно такую лексическую единицу, сказано: «Я полагаю на Сионе камень, камень испытанный, краеугольный, крепко утвержденный» [9]. Библейский контекст несет в себе повышенный эмоциональный заряд, который и необходим писателю, рассуждающему о великих христианских праздниках:
- «.я-таки поживу, понаслаждусь мирскими благами, а ты все-таки мне не откажешь в царстве небесном за добровольный мученический венец» (Т. 2, с. 547) < терновый венец.
В евангельском рассказе, к которому восходит оборот «терновый венец», речь идет о колючем венце, надетом римскими воинами на голову Иисуса перед его распятием на кресте (Марк 15, 24) [10]. Н. П. Гиляров-Платонов повествует об изуверском сектантском обычае душить шестидесятилетних людей, не дожидаясь их болезни, и называет такой обряд «последовательной фабрикацией "мучеников" и «сделкой с Царством Небесным» (Т. 2, с. 547). Слово «мученики», взятое в кавычки, говорит о резко негативном отношении автора статьи к сектантской идеологии. Разумеется, и выражение «мученический венец» в данном контексте употребляется в переносном -уничижительном, негативном - значении.
Замена компонентов ФЕ на контекстуальные и ситуативные синонимы - один из самых продуктивных стилистических приемов автора, создающих эффект неожиданности. Можно предположить, что в публицистических текстах Н. П. Гиляро-ва-Платонова использование данного приема направлено на акцентирование внимания читателя на преобразованной ФЕ, которая становится смысловым центром высказывания в определенном контексте. Практически во всех случаях замена компонента закрепляет фразеологизм за конкретной речевой ситуацией и повышает его выразительность, наполняя новыми смысловыми оттенками.
2.3. Расширение компонентного состава ФЕ
«К данному типу преобразований относятся окказиональные употребления ФЕ, в которых отдельные компоненты или сочетания компонентов распространены словами свободного употребления» [11]:
- «Скажите, не вправе ли возвысить священник голос о жаловании?..» (Т. 2, с. 59) < возвысить голос;
- «Защитник скопцов, г. Ф. М., уже являвшийся в нашей газете, является сегодня еще раз. Даем ему место и просим у него извинения, что так долго держали его возражение под спудом» (Т. 1, с. 56) < держать под спудом.
Исследователь В. К. Приходько выделяет два главных приёма расширения состава ФЕ: «вклинивание новых компонентов в ФЕ» и «распространение ФЕ другими словами» [12]. По нашему наблюдению, Н. П. Гиляров-Платонов в своих статьях активно использует приём «вклинивания». В. К. Приходько справедливо считает, что «вклинивание компонентов конкретизирует ФЕ в отдельно взятой ситуации» [13]. Так, фразеологизм «возвысить голос» означает «решительно выступать против кого-, чего-либо» [14]. В Библии говорится: «Возвысь голос Твой подобно трубе и укажи народу моему на беззакония его» (Исайя)
[15]. В первом приведенном примере «вклинивание» конкретизирует применение фразеологизма по отношению к тяжелому материальному положению священнослужителей.
Выражение «держать под спудом», которое встречается во втором примере, имеет семантику «держать в сокрытии, оставлять без применения», при этом «формированию переносного значения оборота способствовало употребление его в Евангелии: "Ниже вжигают светильника и поставляют его под спудом, но на свещнице, и светит всем, иже в храмине суть"» (Матфей, 5, 15)
[16]. В приведенной цитате из статьи Гилярова фразеологизм сохраняет значение «оставлять без внимания», при этом, благодаря дополнительному компоненту в виде словосочетания «его возражение», происходит активное взаимодействие оборота с окружающим контекстом.
2.4. Синтаксическая инверсия
«Данный вид трансформации ФЕ характеризуется изменением в расположении компонентов фразеологизма» [17]:
«...для всей публики, кроме наружных признаков скопчества, всё в этой секте есть совершенная тьма, и в этом смысле каждая весть теперешняя есть совершенная новость» (Т. 1, с. 111) < тьма кромешная.
Как уже отмечалось ранее, сейчас фразеологизм «тьма кромешная» соотносится со словом «мрак». В тексте Евангелия кромешной тьмой называется ад (Матфей, 22, 13) [18]. Н. П. Гиля-ров-Платонов, употребляя данный оборот в своей статье, преобразует его, при этом совмещая в одном контексте несколько видов модификаций известного библеизма. Так, помимо семантической трансформации, ведущей к приобретению фразеологизмом дополнительного смыслового оттенка, мы можем наблюдать здесь приемы замены компонента ФЕ другим словом и изменения порядка следования компонентов ФЕ, т. е. инверсию. Замена эпитета «кромешная» на определение «совершенная» позволяет публицисту выстроить предложение по принципу синтаксического параллелизма, что, безусловно, ведет к усилению степени проявления качества, обозначаемого фразеологизмом. Этой же цели, вероятно, служит в данном случае и синтаксическая инверсия компонентов библейского выражения. Параллелизм, возникающий в конце синтагм, создает ощущение ритмически организованной речи и является дополнительным средством воздействия на читателя;
- «.антихристом и вавилонскою блудницею признавали Римского папу» (Т. 2, с. 470) < блудница вавилонская.
В контексте статьи Гиляров-Платонов, всегда критиковавший католицизм, признает правомерным, опираясь на исходный смысл фразеологизма, уподобление римского папы вавилонской блуднице, используемое еще протестантами первых времен. «В "Апокалипсисе" так характеризуются Вавилон и Рим - воплощения праздной роскоши, тирании и развращенности нравов» (Откровение, 17, 1-5) [19]. Прием синтаксической инверсии в данном примере, на наш взгляд, служит средством повышения экспрессивности и смыслового выделения компонентов фразеологического оборота. Вполне возможно говорить и о возникновении иронического оттенка во всем предложении, так как слово «блудница» применено к лицу, официальное положение которого подразумевает, что он может быть только мужского пола.
2.5. Внешние морфологические преобразования ФЕ - «нормативные видоизменения грамматической формы компонентов ФЕ в пределах морфологической парадигмы» [20]:
- «За словами, к которым мы привыкли относиться как к кимвалу звяцающему, он признает право на живой смысл» (Т. 1, с. 4) < кимвал бряцающий;
- «Козлом отпущения послужил цензор.» (Т. 1, с. 279) < козёл отпущения;
- «Похвалите обычай называть хлеб «даром Божьим».» (Т. 2, с. 423) < дар Божий.
Следует отметить, что внешняя морфологическая трансформация ФЕ - наиболее часто встречающееся явление в исследуемых нами текстах. Возможно, это объясняется тем, что данный вид преобразования фразеологизмов основывается на нормативных видоизменениях грамматической формы компонентов ФЕ и употребляется автором для того, чтобы органично согласовать какой-либо фразеологический оборот с определенным контекстом. При этом публицист не отходит от узуального значения ФЕ: «кимвал бряцающий» - так говорится о пышных фразах, за которыми стоит пустое содержание [21]; «козел отпущения» - человек, на которого перекладывают ответственность за ошибки других людей [22]; выражение «дар Божий» первоначально было обозначением хлеба; современная перифраза означает «талант, дарование» [23]. Даже такое, на первый взгляд, ординарное употребление библейских фразеологизмов позволяет придать весомость изображаемому и делает порой рядовое бытовое событие значимым в глазах читателей.
2.6. Внутренние синтаксические преобразования ФЕ - «изменения внутренней синтаксической структуры ФЕ» [24]:
- «История перстом указывает им задачу» (Т. 1, с. 29) < указующий перст.
Сочетание «указующий перст» употребляется в значении «знак свыше, нечто таинственное, предопределяющее поступки кого-либо» [25]. В первоисточнике также встречается выражение «перст Божий», имеющее аналогичную семантику. Вследствие трансформации фразеологизма на синтаксическом уровне слово «перст» становится зависимым от слова «история», которое является подлежащим в контексте предложения в статье Н. П. Гилярова-Платонова. В этом случае изменяется смысловой оттенок выражения: уходит мистический план высказывания и фраза приобретает, с одной стороны, более обыденное звучание, но, с другой стороны, не утрачивает, благодаря содержанию фразеологизма, значительности, глубины, весомости. Речь идет уже о бытии человеческом, но в самых важных его проявлениях.
Исследователь Л. И. Ройзензон отмечает: «фразеологизмы создаются не на базе слов (лексем), а на базе словосочетаний (а также сочетаний слов и предложений); следовательно, не лек-
сика, а синтаксис является той строительной площадкой, на которой идёт беспрерывный процесс фразообразований» [26] и, добавим от себя, преобразований существующих фразеологизмов.
Как видно из вышеперечисленных примеров модифицированных ФЕ, окказиональное преобразование библейских фразеологизмов является довольно распространенным приемом в публицистических текстах Н. П. Гилярова-Платонова. Автор не воспринимает фразеологические единицы как застывшие речевые формулы и активно трансформирует устойчивые обороты, то есть подвергает их семантическим и грамматическим преобразованиям. Изменяя структуру узуальных фразеологизмов, публицист стремится разрушить стереотип восприятия того или иного выражения и представить его в новом стилистическом ракурсе.
Кроме того, на вопрос, почему Н. П. Гиля-ров-Платонов часто изменяет исходную форму фразеологизмов, на наш взгляд, помогают ответить работы Д. Э. Розенталя и М. И. Фоминой. Д. Э. Розенталь утверждает, что трансформации ФЕ характерны для публицистического стиля, к которому и принадлежит изучаемый языковой материал: «Особенно многообразны приемы использования фразеологических оборотов в художественной литературе и в публицистике. Литераторы используют фразеологию не только в том виде, в котором она существует в языке, но и изменяют ее, обновляя семантику, структуру и экспрессивно-стилистические свойства фразеологических оборотов. Создаются новые смысловые оттенки, появляется новое художественное качество фразеологизмов, обогащаются связи слов, образуются индивидуальные обороты по аналогии с существующими в языке фразеологизмами» [27]. Действительно, при трансформации библейских фразеологизмов у Н. П. Гиляро-ва-Платонова обновляется их семантика: «толкут в двери церкви; войдут ли, пусть это еще вопрос...» (Т. 1, с. 81) В данном контексте автором ставится под сомнение возможность воссоединения, несмотря на то что этого смысла не было в библейском утверждении «толцыте и отверзется». Также при модификации фразеологизмов оттеняются экспрессивно-стилистические свойства: «не должно бисера метать пред свиньями» (Т. 1, с. 152). Здесь использование слова «должно» усиливает категоричность высказывания.
М. И. Фомина считает, что разрушение привычной структуры фразеологизмов создает обновленную образность и привлекает внимание читателя: «Представляют интерес разнообразные способы переосмысления фразеологизмов и усиления их экспрессии, создания образности. Это нередко достигается авторским разрушением
привычной структуры и добавлениями в состав фразеологизма новых элементов, каждый из которых в свою очередь создает определенный образ. <.>. Всякое обновление или преобразование фразеологизмов позволяет полнее реализовать их исконно экспрессивную, а нередко и метафорическую сущность» [28]. В качестве примера приведем оборот «жизнь окажется построенною в воде» (Т. 2, с. 113). Возникший здесь новый образ еще более усиливает исконную экспрессию и ощущение зыбкости.
Очевидно, что отдельные типы структурно-семантических преобразований выполняют в авторском повествовании разные функции. Так, например, синтаксическая инверсия используется автором для усиления экспрессивности и смыслового выделения компонентов ФЕ; а полная деформация исходной формы фразеологизма позволяет «растворить» устойчивый оборот в контексте предложения, создавая на подсознательном уровне почву для восприятия высказывания как истинного.
В современных исследованиях делается акцент преимущественно на комическом переосмыслении фразеологизмов [29]. На наш взгляд, серьезный тон гиляровской публицистики не предполагает обращения к подобному использованию библейского наследия. В качестве исключения, подтверждающего правило, укажем на единственный, по нашему мнению, оборот, поданный в ироническом ключе: «преступим ли пределы скромности» (Т. 2, с. 364).
Рискнем предположить, что писатель мог стремиться сознательно «искажать» структуру биб-леизмов, стараясь «замаскировать» их использование в своих текстах. Этот прием становится важной чертой стиля Н. П. Гилярова-Платонова. Объяснить это можно влиянием важного обстоятельства - общей антиклерикальной настроенностью образованного русского общества второй половины XIX в. В конце жизни публицист жаловался в письме своему корреспонденту: «.главное предубеждение против меня публики, что я будто клерикален (курсив Гиляро-ва-Платонова. - В. Р.). Совершенная чушь, а подите, толкуйте. С крошечным перевесом религиозно-нравственных материй читать совсем перестанут. Это опять дознано опытом» [30]. Может быть, именно поэтому и на использование библейской фразеологии писатель налагал своеобразное ограничение.
Примечательны также свидетельства современников, оценивших эффект воздействия статей Н. П. Гилярова-Платонова на читающую публику с невысоким уровнем образования. «Не припомню кто (кажется, Погодин), объяснил это (воздействие. - В. Р.) тем, что тогдашним грамотным крестьянам, учившимся не по популяр-
ным руководствам, а по церковным книгам, удобопонятен был язык статей Гилярова-Платоно-ва, напоминавший иногда проповеди» [31]. Это обстоятельство, как и первое, по-видимому, оказывало влияние на стиль писателя, стремящегося быть понятным широким слоям общества, и вело его к особому «встраиванию» библейской фразеологии в тексты газетных передовиц.
Таким образом, на систему употребления библейских фразеологизмов, как и на весь стиль нашего автора, повлияли семейное воспитание и образование, полученное в духовных учебных заведениях, чутье опытного журналиста и определенные общественно-исторические условия.
Фразеологические обороты присутствуют в сознании носителей языка в закреплённой, так называемой исходной, форме. Н. П. Гиляров-Платонов, используя фразеологический языковой материал, творчески преобразует, трансформирует его в соответствии с тематической, идейной задачами, со-гласуя употребление модифицированных фразеологизмов с жанровыми и стилистическими установками.
Изучение творческого наследия Н. П. Гиля-рова-Платонова с точки зрения особенностей употребления фразеологизмов представляет большой научный интерес, поскольку позволяет выявить специфику как публицистической, так и художественной речи писателя. Поэтому работа в данном направлении является перспективной и может быть продолжена.
Примечания
1. Шелкова И. А. Лингвистические труды Н. П. Гилярова-Платонова // Возвращение Н. П. Гилярова-Пла-тонова. Коломна, 2007. С. 73-79.
2. Гиляров-Платонов Н. П. Вопросы веры и церкви: в 2 т. М., 1906. В дальнейшем ссылка на это издание дается в скобках указанием тома и страницы.
3. Мелерович А. М, Мокиенко В. М. Фразеологизмы в русской речи: словарь. М., 1997. С. 19.
4. Русская фразеология: историко-этимологичес-кий словарь: ок. 6000 фразеологизмов / СПбГУ; Меж-каф. словарный каб. им. Б. А. Ларина; А. К. Бирих, В. М. Мокиенко. 3-е изд., испр. и доп. М.: Астрель:
АСТ: Люкс, 2005. С. 207. (Далее ссылка на это издание дается аббревиатурой РФ с указанием года издания словаря и номера страницы).
5. Раков Ю. А. Сокровища античной и библейской мудрости: происхождение афоризмов и образных выражений. М.: «ОЛМА-Пресс», 1999. С. 310.
6. Там же. С. 310.
7. Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Указ. соч. С. 21.
8. РФ: словарь. М., 2005. С. 647.
9. Там же. С. 283.
10. Там же. С. 88.
11. Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Указ. соч. С. 24.
12. Приходько В. К. Фразеологическая стилистика. Преобразования фразеологизмов в речи. Хабаровск, 2008. С. 142.
13. Там же. С. 142.
14. РФ: словарь. М., 2005. С 153.
15. Там же. С. 153.
16. Там же С. 663.
17. Мелерович А. М, Мокиенко В. М. Указ. соч. С. 26.
18. РФ: словарь. М., 2005. С. 703.
19. Там же. С. 56.
20. Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Указ. соч. С. 29.
21. РФ: словарь. М., 2005. С. 300.
22. Там же. С. 313.
23. Там же. С. 174.
24. Мелерович А. М., Мокиенко В. М. Указ. соч. С. 30.
25. Раков Ю. А. Указ. соч. С. 313.
26. Ройзензон Л. И., Пеклер М. А. Материалы к общей библиографии по фразеологии // Вопросы фразеологии. Ташкент, 1965. С. 149.
27. Розенталь Д. Э. Справочник по русскому языку. Практическая стилистика. М., 2006. С. 89.
28. Фомина М. И. Современный русский язык. Лексикология. М., 2003. С. 369.
29. Дергилева О. С. Индивидуально-авторские приемы преобразования фразеологических единиц (на материале художественных произведений М. А. Булгакова): дис. ... канд. филол. наук. М., 2009.
30. «Многое тут разбросано искрами глубокой мысли.» (Письма Н. П. Гилярова-Платонова к И. Ф. Рома-нову-Рцы) / подгот. текста, вступ. ст. и ком. А. П. Дмитриева // Возвращение Н. П. Гилярова-Платонова. С. 296.
31. Сковронская М. Быль и думы. М., 1900. С. 325326.
