CC BY
45
Валентина РОДИОНОВА
ТРАНСФОРМАЦИИ СИМВОЛИЧЕСКИХ СОЦИАЛЬНЫХ ПРАКТИК В УСЛОВИЯХ ТЕХНОЛОГИЗАЦИИ
В статье дается теоретический анализ понятия символических социальных практик в обществе, рассматриваются возможности символических социальных практик в манипулировании поведением людей.
The author analyzes the transformation processes of symbolical social practices in the history and in our days. The article gives the theoretical analysis of concepts and possibilities for manipulating the people behavior.
Ключевые слова:
социальные практики, технопогизация, социальная философия, манипуляция, символ; social practices, technologization, social philosophy, manipulation, symbol.
РОДИОНОВА
Валентина
Ивановна —
к.филос.н., доцент;
доцент кафедры
философии
и истории
Южно-Российского
государственного
университета
экономики
и сервиса, г. Шахты
Ростовской обл.
гойюпоуа.Шзъгг®
mail.ru
Одной из задач современного гуманитарного знания является осмысление социальных изменений, происходящих в современном обществе, в частности процессов увеличения качественного разнообразия социальных практик. Множество социальных практик, поддерживающих и воспроизводящих социальные процессы современного общества, обладают возможностями манипулятивного влияния и контроля, что делает актуальным исследование их эволюции.
В основании социальных практик находятся социальные действия, направленные на передачу социального опыта, селектированного в контексте определенных идеологем, среди которых особую популярность имеют идеологемы потребления. Социальные практики меняли свои детерминанты на протяжении многовековой истории развития человечества. Рассмотрим наиболее значимые моменты в преобразовании детерминантов социальных практик.
В античные времена смысловые характеристики мира и жизни были связаны с космосом. Социальные практики в античности находились в устойчивой интеграции, были менее разнообразны, чем практики современности, поддерживались традициями, обычаями, религиозными нормами. Присутствовал социально-культурный синкретизм социальных практик при наличии предпосылок рациональности, протоэлементов различных наук. «Для античной культуры характерны рациональный (теорийный) подход к пониманию мира и в то же время эмоционально-эстетическое его восприятие, стройная логика и индивидуальное своеобразие в решении социально-практических и теоретических проблем»1. Античное общество высоко ценило телесные практики; их формирование достигалось через организацию занятий физической культурой с молодыми людьми. Однако одним из мировоззренческих принципов функционирования античного общества был принцип гармонии внешнего и внутреннего, телесного и духовного. Поэтому развитие духовно-символических социальных практик было неотъемлемой частью социальной реальности античного общества.
В христианской традиции детерминантом социальных практик выступала религия, чей универсум включал религиозные социальные практики: религиозные ритуалы и отправления, доктрины и представления, религиозный опыт. Религия была предметом религиозных споров, точкой социальной опоры, социальным институ-
1 Драч Г.В. Культурология. — Ростов н/Д : Феникс, 2001, с. 157.
том и ценностной основой социальных практик.
В средние века религиозные символы довлели над всем остальным. Таким образом, всеобщая пропаганда религиозных доктрин и представлений, передача религиозного опыта имели целью управление социальными практиками. Церковь выступала организующим звеном, воспроизводящим социальные практики религиозного типа. В эпоху позднего средневековья, с привнесением протестантизма, религиозные социальные практики послужили началом появления светских социальных практик. С появлением капиталистической экономики технологизация социальных практик стала проявляться в виде поиска эффективности, экономии, прибыли.
В Новое время большее значение приобретает прогрессивное развитие, по сравнению со средневековьем, где человек выступал объектом религиозных социальных практик. Прогресс связывался не только с религией, но более — со светской средой. Он повлиял на все аспекты жизнедеятельности человека: политику и экономику, культуру и мораль, систему взглядов и образ жизни; сопровождался освобождением культуры, мировоззрения, символически-духовных социальных практик от господства церкви. Этот процесс ознаменовался кризисом религиозного сознания, культом индивидуализма. Религиозные социальные практики были дополнены социальными практиками, опирающимися на науку.
Социальные практики Нового времени, абсолютизировавшие роль разума, шагнули в эпоху Просвещения. Однако «на пороге постиндустриальной современности экономически развитые страны осознали цену прогресса, уплаченную за вхождение в техногенную цивилизацию. Стало наблюдаться существенное обеднение культурного генофонда в результате применения жестких социальных технологий классической и догоняющей модернизации. Назрела необходимость просвещать “исполненную предрассудков непросвещенную массу”, находящуюся на противоположном полюсе от интеллектуалов того времени».
Универсалиями Просвещения были объективность, порядок, строгая законосообразность всех явлений природы и общества. Культуре отводилась роль ре-
гулятора взглядов и мировоззрения общества, так как считалось, что «люди сами не знают, чего хотят, и не ведают, что творят». В самосознании европейской культуры середины ХХ в. явственно ощутим кризис просветительской установки1.
Постмодерн стал продолжением кризиса всех сторон жизни, наметившегося в Новое время. Происшедшие глубокие потрясения в области политики и экономики, культуры и морали, системы взглядов и образа жизни оформили дуализм многих понятий, жизненных ориентиров. В современном мире, в условиях техноло-гизации социальные практики объективного типа стали дополняться практиками символического порядка. Символ имеет значение не сам по себе, а как место соприкосновения известных конструкций сознания с тем или другим возможным предметом этого сознания. Реальность воспринимается через призму социального опыта, который получает индивидуального носителя, а передача этого опыта осуществляется через социальное действие, сопровождающееся символизацией. Символ становится тем, что включено в коммуникативные практики. Для того чтобы символ мог стать носителем социального опыта, он должен быть воспринят сознанием человека посредством воздействия на него социальных механизмов. Не меньшее влияние, по нашему убеждению, на символические практики оказывает индивидуальный опыт человека. В процессе онтогенеза человек трансформирует переданный поколениями социальный опыт и приобретенный им лично, сугубо индивидуальный, используя систему сим-волически-духовных практик, и получает таким образом обобщенное и упорядоченное руководство для осуществления социального действия. Можно сделать вывод о том, что существует зависимость человека, его поведения, мировоззрения как от изначально определенного в среде накопленного поколениями социального опыта, так и от детерминированного индивидуальным стилем развития человека. Социальные практики выступают здесь средством передачи социального опыта посредством его символизации.
В современном обществе на первый план
1 Смирнова Н.Н. Классическая парадигма социального знания и опыт феноменологической альтернативы // Общественные науки и современность, 1995, № 1, с. 128.
выходит технологизация практически всех областей человеческой жизнедеятельности. В связи с усилением роли процесса технологизации нельзя обойти стороной вопрос о степени ее влияния на формирование социального опыта человека. Это возможно через включение технологий в социальные практики коммуникативного типа. Таким образом происходит влияние технологизации на мировоззрение и поведение субъектов этого взаимодействия, чему особенно способствуют СМИ. На наш взгляд, технологизация социальных практик не скрывается обществом, а наоборот, признается наличие таких технологий (в экономике, информатике, образовании, PR-технологиях и др.), подчеркивается их прагматизм и целесообразность
В социально-гуманитарной среде, там, где общество не стремится подчеркивать манипулятивный и суггестивный характер социальных практик, технологизация носит латентный характер. Такие практики часто называют гуманистическими технологиями «мягкого» воздействия. По качеству их можно объединить с символически-духовными социальными практиками.
Западные исследователи, изучающие данный феномен, особо выделяют мани-пулятивные стратегии, обеспечивающие контроль над массовым сознанием и социальными действиями с опорой на эксплуатацию базовых потребностей человека. Для массовой культуры первоочередной выступает коммуникативная потребность человека. Манипулирование с использованием данной потребности осуществляется благодаря зависимости человека от информации. Существуют определенные приемы, способствующие вовлечению людей в манипулятивные воздействия СМИ. Перечислим некоторые из них: «приклеивание и навешивание ярлыков», ссылка на авторитеты, дробление подачи информации, избыточность, высокий темп, эклектичность. Воздействие средств массовой коммуникации можно в связи с этим рассматривать как символическое насилие, приводящее к серьезному кризису самоидентичности человека.
Мы полагаем, что трудности идентификации появляются у современного индивида в условиях плюрализма социальных практик, возникшего из-за активных изменений в различных сферах бытия.
Произошел кризис важнейших элементов социальной институциональности, изменились ценностные ряды и идеологе-мы существования социальных практик, в том числе символических. Сложности возникают и в процессах социализации. На наш взгляд, социализация индивида в условиях технологизации социальных практик не имеет постоянных характеристик передаваемого социального опыта. По мере взросления индивид приобретает не только устоявшийся, но и новый разнообразный опыт, передаваемый в социальных практиках современности. Символические социальные практики в условиях технологизации направлены на утрату контроля индивидом своей идентификации, вынужденную индивидуализацию, атомарность. Поиск стратегий идентификации в условиях культурного плюрализма и свободы для индивида сложен, поэтому он попадает под манипуляции лингвистических практик. «Язык — это средство не только общения, но и разобщения, не только самовыражения, но и манипулирования, не только освобождения, но и порабощения»1.
Таким образом, символические социальные практики претерпевают трансформацию в условиях технологизации. Первоначальное содержание символических социальных практик было направлено на взаимодействие конструкций сознания с возможным предметом этого сознания. Реальность воспринималась индивидом сквозь призму социального опыта, который передавался через закрепленные определенными социальными механизмами и институтами социальные действия, воспроизведенные через социальные практики, в том числе и символического порядка. Однако сегодня можно констатировать, что социальный опыт имеет широкие границы — от изначально определенного в среде накопленного поколениями до детерминированного индивидуальным стилем развития человека. Социальные практики выступают здесь путями передачи социального опыта при помощи его символизации.
1 Костюк М.Е. Языковые войны: Западные политические технологии // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки, 2009, № 4, с. 100.
