CC BY
41
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА»
№11/2015
ISSN 2410-6070
5. Кочнова К.А., Чанчина А.В. Моделирование языковой картины мира: монография. Нижний Новгород, 2015.145 с.
6. Кочнова К.А. Вопросы изучения языковой картины мира писателя // Гуманитарные научные исследования. 2014. № 11 (39). С. 51-54.
7. Куняев С. Жизнь Есенина. Снова выплыли годы из мрака. М., 2001.
8. Марченко А. Поэтический мир Есенина. М.: Советский писатель,1972.
© Новиков Д.С., 2015
УДК 81-112
О.В. Петешова
К.ф.н., доцент, кафедра лингвистики и лингводидактики Балтийский федеральный университет им. И. Канта г. Калининград, Российская Федерация
ТОПОНИМИЧЕСКИЕ ПЕРЕИМЕНОВАНИЯ В СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ 30-Х ГОДОВ
ХХ ВЕКА: СТРУКТУРНЫЙ АСПЕКТ
Аннотация
В статье освещается характер соответствия между топонимами, употребляемыми в Восточной Пруссии в начале ХХ века, и номинациями, сменившими их в 30-е годы ХХ века по приказу нового нацистского руководства. Акцент делается на предпочитаемых в обоих случаях структурных моделях топонимообразования.
Ключевые слова
Топоним, переименование, Восточная Пруссия, словообразовательная модель
Одной из задач, поставленных перед участниками проекта по изучению переименований в топонимической сфере, реализованных в Северо-Восточной Пруссии в первой половине ХХ века4, стало выявление степени структурного соответствия между исходными и новыми топонимами в каждой из двух имевших место волн переименования. Целью данной статьи является описание хронологически первой волны - нацистской «пуристической» кампании 1938 года.
Проведенный анализ продемонстрировал наличие некоторых закономерностей в деятельности инициаторов переименования, но большинство из них вполне предсказуемо затрагивают преимущественно семантику номинаций как населенных пунктов [см.: 3], так и природных объектов [см.: 4], которые по указанию М. Лангенфельда, считающего их во всех отношениях радикально отличающимися друг от друга [1, с. 159], рассматривались отдельно.
Что касается структурного аспекта, то установленные различия между ойконимами и названиями природных объектов носят менее кардинальный характер. Начнем с того, что среди исходного донацистского массива ойконимов, полученных методом сплошной выборки в ходе исследования фрагментов карт, которые соответствуют шести районам современной Калининградской области (таких единиц мы насчитали 238), очевидно преобладают имена собственные, построенные по таким моделям, как «словосложение», «суффиксация» и «составной топоним с первым компонентом-несогласованным определением» (об употребляемых терминах в области топонимообразования подробнее см. в работе [2]). Среди новых нацистских ойконимов доминируют те же модели, однако составных единиц становится незначительно
4 Статья выполнена в рамках гранта Ad infinitum Foundation Lübeck "Umbenennungsprozesse im Gebiet Kaliningrad.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №11/2015 ISSN 2410-6070
больше, чем единиц, образованных суффиксальным способом. Рассматривая с той же точки зрения 255 наименований природных объектов Северо-Восточной Пруссии, получаем практически ту же картину с единственной разницей - в исходном языковом материале на месте топонимов с суффиксами оказываются простые топонимы с нулевыми формантами.
Это же различие прослеживается при сравнении тех довольно многочисленных топонимов (148 названий населенных пунктов и 161 название природных объектов), которые по неизвестной нам причине после 1938 года остались непереименованными. В обеих группах лексики основную массу составляют словосложения (поселения Bürgersdorf и Pregelswalde, реки Kuhfließ и Udergraben) и составные топонимы (поселения Neu Lindenau и Klein Otterhagen, реки Goldbacher Fließ и Alter Pregel), но для ойконимов более присуще суффиксальное образование (город Gumbinnen, поселение Kubbeln), а для номинаций водоемов и форм рельефа - отсутствие дополнительных словообразовательных формантов (реки Arge и Lepone).
Характеризуя переименованные топонимы в целом, отметим, что их доли в обеих группах приблизительно равны: 45 % среди ойконимов и 35 % среди имен природных объектов. По 29 единиц из каждой группы (27 % в первой и 33 % во второй) были переименованы с использованием словообразовательной модели, аналогичной той, по которой строились исходные имена собственные. Опять же в обоих случаях речь идет об одних и тех же соответствиях между словообразовательными моделями исходных и новых топонимов. Лидируют пары «словосложение — словосложение» (поселения Lawischkehmen — Stadtfelde, Escherninken — Gutfließ, канал Opelusgraben — Rosengraben, урочище Widdgirr — Rungelwiese) и «простой топоним с нулевым формантом — простой топоним с нулевым формантом» (поселение Tramischken — Trammen, река Tilszele — Tilse). Вместе с тем, в рамках ойконимообразования важную роль играет также соответствие «суффиксация — суффиксация» (поселения Grietischken — Grieteinen, Spucken — Stucken, озеро Ringles — Ringels).
Серьезное отличие в направлении переименований населенных пунктов и природных объектов мы наблюдаем, изучая соотношение между простыми и составными номинациями при переименовании. В подавляющем большинстве случаев составные ойконимы на интересующей нас территории сменяются в 1938 году простыми (17 из 18 переименований данного типа, например, Groß Berschkallen — Birken, Groß Gaudischkehmen — Großgauden). Напротив, номинации природных объектов, как правило, сохраняют двухкомпонентную структуру, а простые единицы зачастую осложняются за счет введения второго уточняющего компонента (отмечено 23 случая на 26 данного типа, в числе которых - Tawerner Escher — Tawener Wasser, Schaltgraben — Gudwaller Fließ).
В ходе дальнейшего анализа, следуя логике участника проекта М. Лангенфельда, мы отдельно рассмотрели такие подтипы переименований, как независимые и согласованные, и пришли к выводу, что в этом плане ойконимы и номинации водоемов и форм рельефа вопреки чисто количественным совпадениям (независимых переименований нами зафиксировано 46 и 45 процентов соответственно, число согласованных в обеих группах колеблется около 50) значительно различаются.
Итак, независимыми мы считаем переименования, при осуществлении которых совершенно не учитывались форма и семантика исходных топонимов. В исследованном массиве ойконимов независимым переименованиям подвергались, прежде всего, словосложения (Niebudschen, Lengwethen) и простые суффиксальные топонимы (Klapaten, Bruischen). Эти же словообразовательные модели доминируют среди новых независимо отобранных имен собственных (Herzogskirch, Birkenried; Schalau, Kreuzingen). Элементарные количественные подсчеты позволили установить, что имеют место 12 типов соответствия между моделями ойконимообразования, но почти все они представлены одним-двумя случаями. Исключением являются лишь соответствия «простой суффиксальный топоним — словосложение» (5 случаев типа Jurgeitschen — Königskirch) и «словосложение — словосложение» (также 5 случаев, например, Gerwischken — Richtfelde).
Обращает на себя внимание тот факт, что в области независимого переименования населенных пунктов действует единственная зафиксированная нами в структурном аспекте закономерность, связанная с предпочтением тех или иных национальных языков. Дело в том, что инициаторы переименований 1938 года объявили о германизации топонимики балтийского, в основном, прусского происхождения только на бумаге,
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №11/2015 ISSN 2410-6070
а в действительности нередко сохраняли балтийские компоненты в структуре новых номинаций и даже немотивированно заменяли немецкоязычные топонимы на новые, также немецкоязычные (подр. см.: [3], [4]). Суть же обнаруженной нами закономерности заключается в германизации практически всех простых суффиксальных ойконимов, имеющих балтийский корень и немецкий топонимический суффикс (примеры: Lauknen — Hohenbruch, Nausseden — Kleindünen).
Перейдем к характеристике независимых переименований в сфере называния природных объектов. В этой группе среди исходных единиц преобладают словосложения (Skardup, Bredlauken) и простые топонимы с нулевыми формантами (Prudimm, Bambel), в то время как среди новых фигурируют преимущественно словосложения (Schillingsee, Ibenstrom) и составные топонимы с первым компонентом-несогласованным определением (Gingelsmitteler Kanal, Mittenfelder Fluss). Здесь также только два типа соответствий между исходными и новыми словообразовательными моделями представлены более чем одним примером. Это -соответствия «словосложение — словосложение» (5 случаев, в частности, Jodgallen — Grünhausen, Szernup
— Kirschbach) и «простой топоним с нулевым формантом — словосложение» (тоже 5 случаев типа Schubbel
— Jungfernwasser, Zwione — Milchbude).
Следующий тип переименований, зарегистрированный в материале нашего исследования, - так называемые согласованные переименования, при проведении которых каким-либо образом учитывались форма и/или семантика исходного топонима. Интересно, что общая картина распределения моделей, предпочитаемых при согласованном образовании и исходных, и новых номинаций как населенных пунктов, так и природных объектов, полностью совпадает с картиной, описанной нами при анализе независимых топонимических переименований. Поэтому более подробно остановимся на другом аспекте их изучения -типе самого согласования. Выяснилось, что чаще всего исследуемые нами топонимы согласуются на уровне семантики, но среди 19 % согласованных переименований населенных пунктов и 29 % природных объектов присутствуют и структурные согласования, причем в сфере ойконимики и номинаций природных объектов с примерно равной частотностью использованы одни и те же типы согласования: добавление (поселение Walterskehmen — Großwaltersdorf, урочище Rucken — Ruckenhagen), опущение (поселение Großlaschnicken
— Laschnicken, река Paitfließ — Pait) и структурная адаптация. Под последней мы понимаем замену некоторого словообразовательного элемента, характерного для языка исходного топонима, на словообразовательный элемент языка нового топонима с приблизительно аналогичной функцией. Так, прусский топонимический суффикс -ningken в названии поселения Matheningken переходит в новом топониме Mattenau в распространенный суффикс современных немецких ойконимов -au, а при переименовании канавы Karkelnograben первый компонент сложного слова, имеющий однозначно балтийское происхождение, «онемечивается» за счет оформления с помощью суффикса -er, типичного для немецкоязычных притяжательных прилагательных (Karkelner Graben).
В целом необходимо отметить, что мотивы инициаторов переименования 1938 года при выборе новых топонимических единиц остаются неясными, и это утверждение справедливо применительно к структурному аспекту анализа в значительно большей мере, чем для его семантического аспекта.
Список использованной литературы:
1. Лангенфельд М. Процесс переименований в Калининградской области // Калининградские архивы. 2011. Вып. 9. С. 158-171.
2. Маршева Л.И. Структурные и номинационные типы в диалектной топонимии Липецкой области: Дисс. ... доктора филол. наук. М.: МПГУ, 2008. 509 с.
3. Петешова О.В. К вопросу о топонимическом пуризме в Северо-Восточной Пруссии первой половины ХХ века // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2014. № 2. С. 68 -73.
4. Петешова О.В. Пуристические тенденции при переименовании природных объектов Восточной Пруссии в 30-е годы ХХ века // Современная филология: теория и практика. М.: Спецкнига, 2014. С. 280-284.
© Петешова О.В., 2015
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №11/2015 ISSN 2410-6070
УДК 808
К.М. Пилявская, А.А.Токарева
студентки факультета агрохимии, почвоведения и агроэкологии Нижегородская государственная сельскохозяйственная академия
г. Н.Новгород, Российская Федерация
ВЛИЯНИЕ КНИГИ НА СОВРЕМЕННОЕ ОБЩЕСТВО
Аннотация
Статья посвящена актуальной теме - изучению влияния книг на жизнь современного общества.
Ключевые слова Книга, литература, чтение, картина мира личности.
Книга - это бесценная и незаменимая вещь, способная обогатить внутренний мир человека. Она важна на всех этапах жизненного пути, является и помощником, и советчиком, и развлечением. Книги выдержат проверку временем, и останутся навсегда с людьми, несмотря на развитие науки и техники.
С каждым днем все больше людей перестают читать книги. И это очень трагично. Сейчас мы попробуем разобраться в том, что следует ли читать книги в нашу эпоху? Являются ли они одной из самых важных вещей в жизни человека?
В настоящее время книги не имеют такой популярности, как прежде. Современные люди отказываются читать, они считают это пустой тратой времени, особенно это касается нынешних подростков и молодежи.
Общество вместо того, чтобы прочитать полезную и интересную книгу, сидит в социальных сетях. В отличие от литературы интернет и социальные сети ничему хорошему не смогут научить, они просто легко и быстро выдают готовые правильные ответы.
Литература же учит человека жизни тому, чего нет ни в одном учебнике и методическом пособие, учит понимать, наблюдать, искать и думать. Но самое главное литература учит нас не повторять чужих ошибок в собственной жизни.
Книги нужно читать для того чтобы обрести новые знания, найти интересные для себя идеи. Литература формирует личностные ценности и убеждения, мировоззрение и философию, принадлежащую лично каждому человеку, и это не может не сказаться на общем уровне развития многих людей.
Те люди, кто не читают книг вообще или читают мало, очень часто допускают много орфографических ошибок. У читающего человека развивается зрительная память на слова, и ему при письме и правила вспоминать не нужно. Отказ от чтения - это путь к трудностям с письменной и устной речью.
Во время чтения любой книги читатель входит в образ главного героя реального человека, переживает его страдания и радости вместе с ним, и в будущем может спроектировать идеальный образ самого себя в реальной жизни.
Чтение книг дает возможность найти ответы на интересующие вопросы. Решение различных проблем, будь то межличностные отношения или банальное отсутствие денег - все это описано в книгах. Было бы глупо не воспользоваться этими знаниями и советами.
Книги вдохновляют и мотивируют множество людей на совершенствования себя и вселяют в человека уверенность, для достижения новых целей в жизни.
А стремление к знаниям и книгам помогают стать умным человеком. Чтение помогает открыть новые грани, раскрывает неизведанные ранее чувства и оттенки восприятия мира, о которых мы даже и не могли догадываться.
В пользу чтения также можно привести выводы многих ученых, которые выяснили, что чтение помогает человеческому организму дольше оставаться молодым не только в душевном плане, но и в том числе здоровьем организма.
Для пожилых людей чтение книг полезно по нескольким причинам. Во-первых, способность переводить слова в мысленные формы и образы положительно сказывается на когнитивных функциях. Во-
