CC BY
47
ББК 81.002.1 И 17
УДК 811
Е.Н. Ивкина
ТИПОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ВРЕМЕННОЙ РЕФЕРЕНЦИИ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И ИСПАНСКОГО ЯЗЫКОВ)
В статье представлен механизм временной референции, основанный на иерархии категорий, отражающих признаки внешнего времени. Механизм, рассмотренный на этапе смыслопсрождения, включает операции по определению базисной природы ситуации, а также выбср способа указания. Наличие одного и того же инвентаря смыслов, предназначенных для характеристики внешнего времени действия/ситуации, подтверждает гипотезу о том, что выявленный механизм временной референции присущ как русскому, так и испанскому языкам.
Ключевые слова: временная референция; внешнее время; иерархия категорий; инвентарь смыслов; базовый концепт; типологическое исследование.
E.N. Ivkina
TYPOLOGICAL ASPECT OF TEMPORAL REFERENCE IN RUSSIAN AND SPANISH
A temporal reference mechanism, based on the hierarchy of categories reflecting exterior time of a situation, is presented in the paper. The mechanism, which is considered here on the sense■forming stage, includes operations determining the basic nature of the situation, as well as the indication mode choice. The same inventory of senses (sets of external time characteristics of a situation) available in Russian and Spanish confirms our hypothesis that the discovered temporal reference mechanism is inherent in both languages.
Key words: temporal reference; external time; hierarchy сf categories; inventory оf senses; basic concept; typological study.
В современной лингвистике референция понимается и как соотнесение, и как соотнесенность языковых выражений с внеязыковыми объектами и ситуациями (см., например: [Падучева, 1996 : 244]). Данная статья посвящена изучению механизма временной референции как комплекса действий, осуществляемых говорящим в процессе «соотнесения», т.е. референции как отдельной составляющей речевого акта.
Исходя из того, что во внутриязыковой модели времени, отражающейся в языковых формах (в глаголах, наречиях и в других частях речи), различается внешнее и внутреннее время, необходимо уточнить, что в данной работе предметом рассмотрения является внешнее время действия/си-туации. Наиболее просто и точно, на наш взгляд, разводит понятия внешнего и внутреннего времени В.Г. Гак: «Репрезентанты внешнего времени отвечают на вопрос когда? (вчера, в прошлом году), репрезентанты внутреннего времени - на вопрос как? (быстро, вдруг...)» [Гак, 1997: 123]. На относительную независимость видовой семантики от временной, внутреннего времени действия от внешнего указывают многие ученые (см., например, работы: [Маслов, 1984 : 5; Касевич, 1988 : 197; Бондарко 1990 : 4; Guillaume, 1970; Comrie
1976 : 5]. Различение внешнего и внутреннего времени действия предопределяет возможность их раздельного рассмотрения. Таким образом, в данном исследовании мы абстрагируемся, насколько это возможно, от аспектуальных признаков, характеризующих, как известно, внутреннюю характеристику протекания и распределения действия во времени.
Итак, предмет нашего изучения - механизм временной референции, т.е. комплекс речевых действий, посредством которого говорящий осуществляет категоризацию признаков внешнего времени описываемой им ситуации, формируя смысл референции. В соответствии с этим смыслом решается задача выбора языкового средства (грамматического, лексического, синтаксического) для выражения в речи временной характеристики данной ситуации. Механизм временной референции исследовался в нашей ранней работе [Ивкина, 2001 ] на материале сложноподчиненных предложений испанского языка. В основу текущего этапа исследований легла сформировавшаяся в результате предварительных наблюдений гипотеза о том, что выявленный нами механизм на этапе порождения смысла действителен как для испанского, так и для русского языка. Таким образом,
исследование приобрело типологическое направление, и в этом ракурсе оно представляется весьма актуальным: достаточно вспомнить о том, что С.Д. Кацнельсон связывал дальнейшее развитие лингвистической типологии с разработкой проблемы речевого мышления, под которой он понимал «элементарные формы мышления, лежащие в основе языкового строя и процессов речевой деятельности» [Кацнельсон, 2001: 754]. Как известно, типологические исследования призваны вскрывать лингвистические универсалии или всеобщие законы, определяющие изоморфность языков [Звегинцев, 1963: 17; Якобсон, 1963: 95], отмечая при этом и их различия. В отношении временной референции в испанском и русском языках можно утверждать, что различия «лежат на поверхности»: например, разветвленная система грамматических времен в испанском и сложное взаимодействие грамматических категорий времени и вида в русском. Сходство этих языков в данной области, обеспечивающее возможность взаимопонимания и перевода, лежит в области формирования смысла. Анализ обширного языкового материала обоих языков с учетом всех видов ЯЗЫКОВЫХ средств, предназначенных для выражения внешнего времени (финитных и нефинитных форм глагола в составе различных конструкций и лексических индикаторов времени), подтверждает наличие одного и того же инвентаря смыслов, предназначенных для характеристики действия/ситуации с точки зрения внешнего времени.
Исчисление смыслов временной референции оказалось возможным в результате вскрытия механизма смыслопорождения, основанного на иерархии базовых признаков (концептов), необходимых для характеристики внешнего времени ситуации. Не имея возможности в рамках статьи подробно остановиться на вопросах концептуализации в данной сфере, отметим лишь, что в результате этих процессов сложился определенный набор концептов, которые можно обнаружить в списке универсальных первичных смыслов А. Веж-бицкой [Вежбицкая, 1999: 172]: это, нечто, произойти/случиться, когда (время), сейчас, после, до, другой. Указанные базовые концепты лежат в основе понятийных (семантических) категорий, связанных с идеей внешнего времени и называющихся в функциональной лингвистике категориями временной локализованости/ нелокализован-ности (далее Л/НЛ), темпоральности и таксиса.
Концептуальная суть категории временной Л/ НЛ может быть сформулирована как несоответствие/ соответствие признаку ‘Это происходит всегда’ (т.е. и ‘сейчас’, и ‘до сейчас’, и ‘после сейчас’). Данная формулировка вполне соответствует оппозиции явление/ качество, предложенной Т.В.
Булыгиной в качестве базового признака категории временной локализовано сти/ нелокализован-ности [Булыгина, 1997: 53]. Мы полагаем, что категория Л / НЛ относится к эгоцентрическим категориям (так как ее семантика предполагает точку зрения говорящего), но не к дейктическим (для категоризации в рамках оппозиции явление/ качество не является существенным учет момента речи).
В основе семантической категории темпоральности лежат базовые признаки ‘Это происходит сейчас/ до сейчас/ после сейчас’, которые соответствуют понятиям «действие в прошлом», «действие в настоящем», «действие в будущем». Таким образом, это дейктическая категория, семантика которой представляет собой временной дейк-сис, т.е. указание относительно центра временной ориентации - «сейчас говорящего».
Что касается категории таксиса, то следует отметить, что наш подход состоит в понимании сути семантики таксиса как временной анафоры (отношения предшествования, одновременности и следования). В данном случае мы опираемся на точку зрения ученых, относящих подобные явления временной референции к анафорическим (см., например, работы: [Бюлер, 1993; Kleiber, 2003]. Анафо-ричность таксисного отношения заключается в том, что оно отсылает к другому моменту (факту, действию), временная референция которого уже осуществлена. На концептуальном уровне базовые признаки данной категории могут быть сформулированы следующим образом: ‘Это происходит когда/ до того, как / после того, как происходит другое нечто’.
Предварительный анализ языкового материала
- средств временной референции в русском и испанском языках - позволил нам сделать предположение о том, что между тремя упомянутыми категориями, участвующими в выражении внешнего времени действий, существуют иерархические отношения.
«Высшей», наиболее независимой из трех рассматриваемых нами категорий является категория Л / НЛ, определяющая возможность реализации категорий темпоральности и таксиса: эгоцентрическое временное указание стоит над дейкти-ческой и анафорической процедурами, поскольку сиюминутная ситуация говорящего (реальная или воображаемая) не так важна для установления непосредственной связанности ситуации со временем. Темпоральность (временной дейксис), в свою очередь, создает условия для реализации категории таксиса (временной анафоры). Такая иерархия получает и чисто логическое подтверждение, если рассмотреть последовательность категорий в обратном направлении, т.е. начиная с наи-
менее автономной категории таксиса. Согласно определению таксиса, действия, между которыми осуществляются таксисные отношения, должны принадлежать единому временному плану, т.е. прежде они должны быть отмечены темпорально-стью и/ или временной Л/НЛ. Категория темпо-ральности, в свою очередь, зависит от категории Л/НЛ: действие может быть отнесено к прошлому, настоящему или будущему только в том случае, если оно локализовано во времени. Таким образом, налицо соответствие требованиям иерархичности в лингвистическом смысле, которая, по определению В.Б. Касевича, предполагает отношение типа уровневого управления, когда изменение состояния управляющего элемента или его замена влечет за собой изменение или замену управляемого. Он отмечает также, что для иерархических отношений типично наличие вершины - «такого элемента, который не является управляемым, зависимым от какого бы то ни было элемента в составе той же структуры» [Касевич, 1988 : 103]. В нашем случае вершиной структуры, осуществляющей временную референцию, является категория Л/НЛ, отражающая самую общую оппозицию временной референции - «явление/качество».
Итак, иерархия упомянутых категорий может быть представлена следующим образом (в порядке увеличения зависимости): Л/НЛ - темпораль-ность - таксис. Выявленная нами иерархия понятийных категорий хорошо коррелирует с тем, что, с точки зрения отношения к дейксису, как было показано выше, Л / НЛ стоит над дейктическим и анафорическим указанием, далее следует тем-поральность с дейктическими процедурами, ниже
- таксис с анафорической процедурой, т. е. подтверждается иерархичность отношений и в смысле прагматики.
Следует отметить, что выявленная нами иерархия понятийных категорий, задействованных в формировании смыслов временной референции, полностью соответствует сформулированному Дж. Лакоффом принципу базового уровня категоризации: «категории не только организованы в иерархию от наиболее общих к наиболее конкретным категориям, но также организованы таким образом, что базовые с когнитивной точки зрения категории находятся «в середине» иерархии общего - конкретного. Генерализация происходит по направлению «вверх» от базового уровня, а специализация - «вниз» [Лакофф, 2004 : 29]. В нашем случае базовой является, разумеется, категория темпоральности как категория дейктиче-ская, лежащая в основе грамматической категории времени, с которой в первую очередь связывают временную референцию (признаки «действие
в прошлом», «действие в настоящем», «действие в будущем»).
Очевидно, что в речи совсем не обязательна одновременная реализация всех трех членов иерархической цепочки Л/НЛ - темпоральность - таксис. Рассмотрим возможные варианты ментальных операций, осуществляемых говорящим для референции времени действий. Возможность ре-ализации/нереализации анафорического указания в рамках общей временной референции (признак НЛ категории Л/НЛ) дает первые два варианта, в рамках конкретной временной референции (признак Л категории Л/НЛ) - еще два варианта:
1. Л/НЛ —► нелокализованное действие.
2. Л/НЛ —► нелокализованное действие -таксис.
3. Л/НЛ—► локализованное действие - темпоральность.
4. Л/НЛ—► локализованное действие - темпоральность - таксис,
Первую позицию можно проиллюстрировать следующим примером:
(1) Я никогда не мешаю игроку думать (Грин, 22),
в котором автор высказывания приписывает самому себе постоянное качество, поэтому временная референция соответствующей ситуации не требует актуализации никакого другого признака, кроме НЛ.
Примером для второй позиции мы выбрали временную референцию действия в составе высказывания, имеющего общевременной характер:
(2) Такова нервность идеалиста, которого отчаяние часто заставляет спускаться ниже, чем он стоял (Грин, 7).
Действие стоял, несмотря на форму прошедшего времени, не относится к плану прошлого, поскольку является частью описываемой автором панхронной ситуации, его видовременная форма выражает в данном случае лишь предшествование действию предиката заставляет спускаться.
Третий вариант временной референции представлен предикатами следующего примера:
(3) Теперь вы в безопасности. Я принесу виски (Грин, 7).
Данный пример представляет собой речь персонажа и, несмотря на минимальный контекст, позволяет однозначно интерпретировать действие первого предиката (при нулевой связке и при наличии лексического временного индикатора теперь) как настоящее, второго - как будущее.
Что касается четвертой позиции, то примером для нее могут быть два случая временной референции в следующем высказывании:
(4) Едва я окончил говорить, зная, что вспомню потом эту полусонную выходку с улыбкой, как золотая сеть смеркла (...) (Грин, 18).
Деепричастие НСВ зная указывает на одновременность обозначаемого им действия действию предиката окончил говорить и, следовательно, находится в одном с ним временном плане прошлого; таким образом, характеристика действия зная включает следующие признаки: локализо-ванность, план прошлого (темпоральный, дейк-тический признак), одновременность (таксис-ный, анафорический признак). Предикат вспомню (в условиях придаточного изъяснительного) и наречие потом осуществляют анафорическое указание на следование относительно действия предиката окончил говорить, и, таким образом, временная референция действия, передаваемого глаголом вспомню в данном контексте, включает следующие признаки: локализованность, план прошлого («заимствованный» у основного предиката), следование.
В ходе исследования установлено, что рассмотренные варианты временной референции, отражающие иерархический принцип реализации соответствующих концептов и категорий, имеют место как в русском, так и в испанском языках. Уточним механизм референции в обоих языках примерами, где временная референция представлена в основном формами главного и зависимого предикатов (т.е. финитными и нефинитными глагольными формами).
Вариант 1. J1/HJ1 (реализуется лишь первый член цепочки): это происходит в том случае, если действие-референт не локализовано во времени. Цепочка прерывается: поскольку действие не локализовано во времени, невозможна реализация темпоральности. Что же касается таксиса, реализация которого в принципе возможна у нелокали-зованного действия (см. вариант 2), в данном случае она отсутствует по двум возможным причинам:
1 ) действие одной из сравниваемых форм - например, сказуемое главного предложения (ГП) или сказуемое придаточного предложения (ПП) -локализовано в определенном временном плане, и из-за разности временных планов таксисные отношения невозможны:
(5) Мне, понимаешь, очень захотелось посмотреть. какие бывают продавцы лечебных пиявок (Толстой 2, 98);
(6) Verás entonces lo que vale un hombre (Sam-pedro, 191).
В данных примерах действия придаточных {бывают, vale) являются нелокализованными, поскольку отражают постоянные признаки субъектов в мире говорящего, и не имеют таксисных
отношений с действиями ГП (захотелось посмотреть, verás) по причине разности временных планов: в ГП, соответственно, планы прошлого и будущего, в ПП - общевременной план.
2) при едином общевременном плане у действий ГП и ПП и наличии между ними отношений разновременности говорящий выбирает для референции линейно последующего элемента не анафорическое указание, а лишь указание на его общевременной характер. Приведем в качестве примера отрывок из самого конца последней главы романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита», где рассказывается о том, что происходит «каждый год, лишь только наступает весеннее праздничное полнолуние» с бывшим поэтом Бездомным (т.е. описывается панхронная ситуация):
(7) Он проходит мимо нефтелавки, поворачивает там, где висит покосившийся старый газовый фонарь, и подкрадывается к решетке, за которой он видит пышный, но еще не одетый сад (...) (Булгаков, 379).
Из примера ясно, что предикаты проходит, поворачивает, подкрадывается, видит описывают последовательно выполняемые действия, однако эта последовательность никак не отражена видовременными формами (везде настоящее время НСВ), но может быть выведена с учетом фактора линейности изложения и с опорой на опыт, имеющийся у адресата и получателя относительно ситуаций подобного рода. Что касается перечисленных предикатов, то смысл временной референции каждого из них состоит в указании на постоянный признак, приписываемый персонажу.
На материале испанского языка аналогичный случай референции иллюстрирует следующий пример:
(8) Todo el que entra en mi escritorio le dice sonriendo: Platero. Si alguno no lo sabe y me pregunta qué es, le digo yo: es Platero (Jiménez, 166).
Приведенный расширенный контекст позволяет однозначно интерпретировать действия второго предложения как нелокализованные. При этом действия придаточного условного {по sabe, pregunta) по смыслу предшествуют действию ГП {digo), однако это никак не отражено финитными формами глаголов: формы настоящего времени как в ГП, так и в ПП указывают лишь на то, что эти действия общевременные, не дифференцируя при этом отношения разновременности. Таким образом, в данном случае временная референция действий посредством финитных форм глагола не отражает таксисные отношения между действиями, эту функцию на себя берет контекст и синтаксическая организация предложения: действие придаточного условного, как правило, предшествует действию главного.
Общевременной признак может передаваться не только финитными глагольными формами, но и причастием. Приведем примеры, где причастие настоящего времени осуществляет временную референцию, передавая общевременной признак:
(9) Рикша, мокрый, похудевший, смотрел на него уже неприязненно, глазами собаки, чувствующей приступы бешенства (Бунин, 257);
(10) Каждое воскресенье, после обедни, по Соборной улице, ведущей к выезду из города, направляется маленькая женщина в трауре, в черных лайковых перчатках, с зонтиком из черного дерева (Бунин, 311).
В примере (9) положение дел, имеющее место в повествовании, сравнивается с некой панхрон-ной ситуацией: «так смотрит собака, которая чувствует приступы бешенства». В примере (10) улица характеризуется постоянным признаком - «ведет к выезду из города».
Вариант 2. J1/HJ1 - таксис. Этот вариант возможен в том случае, когда действия главного и зависимого глаголов в сложноподчиненном предложении являются не локализованными во времени, то есть когда разворачивается панхронная ситуация. Действия оказываются в одном общевременном плане, следовательно, между ними возможны таксисные отношения, которые будут отражены в финитной форме глагола, если говорящим будет выбрано анафорическое указание. Так, в каждом из приведенных ниже примеров (11-13) имеется пахронная ситуация, в рамках которой осуществляется анафорическое указание: в примере (11) это таксис предшествования (действие предиката прилетел по отношению к действиям оглядываемся, стараясь понять), в примере (12) это таксис следования (действие предиката закроет относительно предиката свойственно), в примере (13) это таксис одновременности (стараясь угадать относительно останавливается).
(11) Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся. стараясь понять, откуда прилетел зов (Грин, 4);
(12) Случалось неоднократно, что мои встречи, мои положения звучали как обманчивое начало мелодии, которую так свойственно человеку выслушать прежде, чем он закроет глаза (Грин, 7);
(13) Выйдя на тротуар, я остановился в недоумении, как останавливается человек, стараясь угадать нужную ему дверь (...) (Грин, 26).
В испанском языке также нередко отмечаются случаи временной референции по типу второго варианта, например:
(14) - ¡Anda, hjita! - se dirigió ¡a señora a su hija menor, animándola, como se alienta a una criatu-
ra a decir algo que se sabe hará gracia !díselo tú
misma! (Quiroga, 28).
В приведенном примере выделенные глагольные формы, участвующие в описании панхронной ситуации, обозначают общевременные действия. При этом действие hará gracia следует за действием se sabe, что и отражено выбором финитных форм глагола - соответственно, Futuro Simple и Presente de Indicativo, которые в данном случае не обладают дейктическими характеристиками, их комбинация лишь указывает на последовательность действий.
Вариант 3. J1/HJ1 - темпоральность (реализуются два первых члена цепочки). Это происходит в следующих случаях.
Если темпоральность задает действиям опорного и зависимого предикатов разные временные планы; при этом таксисные отношения не могут реализоваться, так как не выполняется обязательное для них условие единого временного плана. При соотнесении разных временных планов, как отмечает A.B. Бондарко, «нет оснований для констатации отношений таксиса, таксисной ситуации (речь должна идти о многоплановой темпоральной ситуации)» [Бондарко, 1987: 238]. На материале русских и испанских сложноподчиненных предложений приведем примеры всех возможных сочетаний временных планов (их всего шесть):
1) действие сказуемого главного предложения (ГП) относятся к плану настоящего, действие сказуемого придаточного (ПП) - к плану прошедшего:
(15) Так ты утверждаешь, что не призывал разрушить ...или поджечь, или каким-либо иным способом уничтожить храм? (Булгаков, 20);
(16) Ya ves, compañerito, по estoy seguro de lo que estuve seguro (Sampedro, 208);
2) действие ГП относятся к плану прошедшего, действие ПП - к плану будущего:
(17) Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины (Булгаков, 22);
(18) (...) у a te die que para el verano estaremos alli (Sampedro, 263) - согласно контексту, говорящий произносит эту фразу весной;
3) действие ГП относятся к плану настоящего, действие ПП - к плану будущего:
(19) Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое бремя (Булгаков, 20);
(20) En verdad te digo que hoy estarás conmigo en el paraíso (Otero, 180);
4) действие ГП относятся к плану прошедшего, действие ПП - к плану настоящего:
(21)- Ты видел, что он в подштанниках? - повторял пират.
- Помилуйте, Арчибальд Арчибальдович, - багровея, говорил швейцар, - что же я могу поделать? Я сам понимаю, на веранде дамы сидят... (Булгаков, 61);
(22) El ministro dio que no piensa renunciar (Reyes, 45).
В примере (21) расширенный контекст показывает, что в момент речи говорящего Иван Бездомный все еще находится в поле зрения собеседников в весьма неприглядном виде. Таким образом, действие, передаваемое предикатом с нулевой связкой в подштанниках, относится к настоящему. В примере (22) действие по piensa renunciar предстает как локализованное в настоящем расширенном, захватывающем и момент высказывания министра, и момент речи говорящего;
5) действие ГП относятся к плану будущего, действие ПП - к плану настоящего:
(23) (...) я только сбегаю за угол, звякну по телефону, а потом мы вас и проводим, куда вы хотите (Булгаков, 42);
(24) (...) Moránpagará con creces lo que tú haces por él (Quiroga, 34);
6) действие ГП относятся к плану будущего, действие ПП - к плану прошедшего:
(25) Вспомнишь ты тогда спасенного Вар-раввана и пожалеешь, что послал на смерть философа с его мирной проповедью! (Булгаков, 28);
(26) Те sot prenderá ver cuánto he cambiado (Mendoza, 239).
Таксисные отношения невозможны и в том случае, когда действие ПП, будучи локализованным в определенном временном плане, соотносится с общевременным действием ГП, поскольку общевременной план и конкретный временной план -это разные планы. Например:
(27) () (...) ninguna de las dos es_ hja de don Ruperto sino producto de dos maridos anteriores, también sin matrimonio, que la mujer de don Ruperto disfrutó en épocas pasadas (Otero, 57).
Действие ГП, выраженное формой es, является общевременным, поскольку выражает постоянное качество субъекта («не является дочерью дона Руперто»), в то время как действие придаточного, выраженное формой dhfrutó, - вполне конкретное, локализованное во времени, так как речь идет о двух мужьях, которые были у женщины в прошлом.
Однако и при наличии единого временного плана возможен дейктический способ референции. На материале русского языка это можно проиллюстрировать примером референции формой причастия:
(28) Кате на минуту стало легче на душе, она подняла на него свои блестевшие от бессонницы глаза, разжала сухие губы (...) (Толстой 1, 282).
В данном примере выбор формы причастия прошедшего времени непосредственно указывает на временной план (признак «действие в прошлом»), т.е. задействована дейктическая процедура. Вместе с тем, в случае выбора формы причастия настоящего времени (Ср.: Кате на минуту стало легче на душе, она подняла на него свои блестящие от бессонницы глаза, разжала сухие губы) действие по-прежнему воспринималось бы как принадлежащее плану прошлого, поскольку причастие «заимствовало» бы временной план у основного предиката подняла: форма настоящего времени, употребленная анафорически, передает признак одновременности относительно действия основного предиката. Итак, в примере (28) говорящий, имея возможность выбирать между дейк-тическим и анафорическим способом указания, выбрал первый.
Вариант 4. Л/НЛ - темпоральность - таксис (реализуются все члены цепочки).
В русском языке данный вариант референции отмечается, например, в придаточных изъяснительных предложениях:
(29) Пилат поднял мученические глаза на арестанта и увидел, что солнце уже довольно высоко стоит над гиппооромом, что луч пробрался в колоннаду и подползает к стоптанным сандалиям (Булгаков, 22).
В данном примере временная референция предикатов ПП анафорическая: формы стоит и подползает выражают одновременность по отношению к действию предиката увидел, а форма пробрался - предшествование относительно того же действия. При этом, помимо указанных таксис-ных признаков, формы стоит, пробрался и подползает в данных синтаксических условиях передают и признаки локализованности в плане прошлого.
В следующем примере форма причастия настоящего времени тающего передает таксисный признак одновременности действию основного предиката летели:
(30) В прохладе еще по-весеннему синего неба летели слабые обрывки тающего от солнца облака (Толстой 1, 287).
При этом анафорический характер референции, осуществляемой формой причастия, создает смысл, который, помимо указанного таксисного признака, включает и темпоральный признак отнесенности к плану прошлого. Тот же смысл при использовании дейктического способа указания мог бы быть выражен и формой причастия прошедшего времени: В прохладе еще по-весеннему синего неба летели слабые обрывки таявшего от солнца облака (ср.: анализ примера (28)).
Возможность как дейктнческой, так и анафорической референции при локализации действий главного и зависимого предиката в едином временном плане может быть показана на примере двух испанских сложноподчиненных предложений с придаточными образа действия:
(31) (...) по quisieron ser sacados de noche, сото hicieron con ¡a familia, sino a pleno sol y con su propia cara (Márquez, 109);
(32) Bayardo San Román estaba inconsciente en la cama, todavía como lo había visto Pura Vicario en la madrugada del martes (...) (Márquez, 110).
Мы намеренно выбрали для аргументации предложения с придаточными одного типа, действия которых находятся в едином временном плане, и действия придаточных предшествуют действиям главных предложений (интервал между ними в обоих примерах составляет несколько дней). При этом в примере (31) для действия придаточного выбрана форма простого претерита hicieron, не отражающая предшествование данного действия действию quisieron, поскольку форма hicieron задана не анафорически (относительно формы quisieron), а дейктически (относительно центра временной ориентации - «сейчас» автора повествования). В примере (32), напротив, для референции действия придаточного, после определения временного плана (дейксис), выбрана дополнительная процедура - анафорическая, в результате чего и была взята форма había visto, сочетающая в себе дейктическое и анафорическое указание (точкой отсчета является действие estaba). Таким образом, можно сделать вывод, что выбор процедуры указания - дейктнческой или анафорической - является самостоятельным фактором, определяющим тип (вариант) референции.
В ходе исследования весь корпус примеров, как на русском, так и на испанском языке (более 10 тысяч), был без остатка распределен по четырем выделенным вариантам референции. Это подтверждает выдвинутую нами гипотезу о том, что представленный механизм временной референции присущ обоим языкам. Данный механизм включает: а) операции по определению базисной природы ситуации, которые (как было показано в работе: [Ивкина, 2001]), можно представить в виде системы семантических фреймов, б) выбор способа указания, от которого зависит выбор того или иного фрейма. Вместе с тем, предварительные наблюдения показывают, что выбор способа указания, в свою очередь, зависит не только от преференций говорящего, но и от синтаксических и прагматических факторов, что требует отдельного пристального изучения.
Библиографический список
1. Бондарко, A.B. Общая характеристика семантики и структуры поля таксиса [Текст] / A.B. Бондарко // Теория функциональной грамматики. - J1.: Наука, 1987.-С. 234-242.
2. Бондарко, A.B. Темпоральность/ A.B. Бондарко // Теория функциональной грамматики. - J1.: Наука, 1990.-С. 3-58.
3. Булыгина, ТВ. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) [Текст] / ТВ. Булыгина, А.Д. Шмелев. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.
4. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков [Текст] / А. Вежбицкая. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.
5. Бюлер, К. Теория языка [Текст] / К. Бюлер. - М.: Изд. группа «Прогресс»: «Универс», 1993.
6. Гак, В.Г. Пространство времени [Текст] / В.Г. Гак // Логический анализ языка. Язык и время - М.: «Индрик», 1997.-С. 122-130.
7. Звегинцев, В.А. Современные направления в типологическом изучении языков [Текст] / В.А. Звегинцев // Новое в лингвистике (Типологическое изучение языков). - М.: Изд-во иностр. лит., 1963. -С. 9-18.
8. Ивкина, Е.Н. Глубинный механизм референции внешнего времени финитными формами глагола в сложноподчиненных предложениях в испанском языке [Текст]: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.05 / Е.Н. Ивкина. - Иркутск, 2001.
9. Касевич, В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология [Текст] / В.Б. Касевич. - М.: Наука, 1988.
10. Кацнельсон, С.Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия [Текст] / С.Д. Кацнельсон. - М.: Языки славянской культуры, 2001.
11. Лакофф, Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении [Текст] / Дж. Лакофф. - М.: Языки славянской культуры, 2004.
12. Маслов, Ю.С. Очерки по аспектологии [Текст] / Ю.С. Маслов. - Л.: Наука, 1984.
13. Падучева, Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива) [Текст]/ Е.В. Падучева. - М. Школа «Языки русской культуры», 1996.
14. Якобсон, P.O. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание [Текст] / P.O. Якобсон// Новое в лингвистике (Типологическое изучение языков). - М.: Изд-во иностр. лит., 1963.-С. 95-105.
15. Comrie, В. Aspect. An introduction to the Study of Verbal Aspect and Related Problems [Text] / B. Comrie. - Cambridge: Cambridge University Press, 1976.
16. Guillaume, G. Temps et verbe. Théorie des aspects, des modes et des temps [Text] / G. Guillaume. - Paris: Libr. Champion, 1970.
17. Kleiber, G. Entre les deux mon cœur balance ou L’imparfait entre aspect et anaphore [Text] / G. Kleiber. -Langue française, 138. - P. 8-19.
Список источников примеров
1. Булгаков - Булгаков, М. А. Мастер и Маргарита. Роковые яйца. Собачье сердце [Текст] / М.А. Булгаков. -Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1988.
2. Бунин - Бунин, И.А. Избранное [Текст]/ И.А. Бунин. - Рига: Лиесма, 1978.
3. Грин - Грин, А.С. Бегущая по волнам [Текст] / А.С. Грин. - М.: Мир Искателя, 2001.
4. Толстой 1 - Толстой, А.Н. Хождение по мукам: трилогия: Сестры. Восемнадцатый год [Текст] / А.Н. Толстой. - М.: Худ. лит., 1984.
5. Толстой 2 - Толстой, А.Н. Золотой ключик, или Приключения Буратино [Текст] / А.Н. Толстой. -М.: Республика, 1992.
6. Jiménez -Jiménez, J.R. Platero y yo [Text] / J.R. Jiménez. - Madrid: Alianza Editorial, 1981.
7. Márquez -García Márquez, G. Crónica de una muerte anunciada [Text] / G. García Márquez. - La Habana: Casa de las Américas, 1981.
8. Mendoza - Mendoza, E. La ciudad de los prodigios [Text] / E. Mendoza. - Barcelona: RBA Editores, S.A., 1986.
9. Otero - Otero Silva, M. Obra escogida [Text] / M. Otero Silva. - Moscú: Editorial Progreso, 1982.
10. Quirogci - Quiroga, H. Pasado amor [Text] / H. Quiro-ga. - Madrid: Alianza Editorial, 1981.
11. Reyes - Reyes, G. Los procedimientos de cita: estilo directo y estilo indirecto [Text] / G. Reyes. - Madrid: Arco/Libros, S.L., 1995.
12. Sampedro - Sampedro, J.L. La sonrisa etrusca [Text] / J.L. Sampedro. - Barcelona: RBA Editores S.A., 1993.
