CC BY
63
пов субъективного отношения к труду и отдыху, выявленных в процессе психосемантического исследования,позволило задать новый ракурс анализа понятия «проактивность» как базовой установки на опережающую организацию отдыха, смысл которой — профилактика чрезмерного утомления и своевременное восстановление ресурсов. Показано, что к числу наиболее важных факторов эффективного отдыха относится переживание рекреационных процессов как позитивных; негативная оценка отдыха приводит к снижению его восстановительного эффекта и росту неудовлетворенности своей жизнью в целом.
Ключевые слова: отдых, работа, восстановление сил, эффективность отдыха, проактивный и реактивный подходы к отдыху, удовлетворенность жизнью.
Чтобы хорошо работать, нужно хорошо есть, жить в хорошем доме, время от времени плясать, курить трубку и пить кофе в тишине Винсент ван Гог
Введение
В современном мире фокус внимания психологии труда смещается от узкого рассмотрения рабочей продуктивности человека к более широкому пониманию эффективности его жизнедеятельности в целом. Все чаще в качестве предмета исследования выступают такие понятия, как «субъективное качество жизни», «удовлетворенность жизнью», «баланс между работой и личной жизнью», что подчеркивает важность целостного взгляда на организацию трудовой и рекреационной деятельности человека в их неразрывном единстве. Идея о том, что эффективность работы, сохран-
ность здоровья и гармоничное развитие профессионала напрямую зависят от качества восстановления ресурсов жизнедеятельности, находит все больше подтверждений в науке и практике. Значительное количество фундаментальных и прикладных исследований посвящено разработке эффективных психологических средств улучшения качества жизни и повышения профессиональной успешности [2, 5, 14, 17].
Действенные рекомендации созданы на основе психологического анализа режимов труда и отдыха, включая поиск эффективных восстановительных средств для содержательного наполнения периодов отдыха различной длительности [1, 4, 8, 12, 18]. Тем не менее, при всем многообразии практических разработок для оптимизации функционального состояния и поддержки работоспособности, проблема нарастания хронического утомления и накопления симптоматики профессионального стресса остается актуальной. Решение этой проблемы во многом упирается в поиск ответа на вопрос: почему люди сознательно или неосознанно пренебрегают разумными и легко осуществимыми правилами организации своей жизни, доводя себя до крайней степени переутомления и возникновения серьезных проблем со здоровьем?
Мы предположили, что предикторы развития негативных хронических состояний при неэффективной организации жизнедеятельности целесообразно искать в достаточно глубоких ценностно-смысловых полях профессионалов. Не секрет, что большинство работающих людей прекрасно знакомы с основными принципами эффективной организации труда и отдыха, но в своей прак-
тической деятельности далеко не всегда данным принципам следуют. По результатам проведенного эмпирического исследования, направленного на выявление положения отдыха в системе ценностных ориентаций современного работающего человека, нами была обнаружена следующая закономерность: основная направленность респондентов на отдых может быть охарактеризована как реактивная [6, 10]. Иными словами, думать об отдыхе человек начинает только тогда, когда актуализируется необходимость в нем. При этом обнаружена любопытная тенденция амбивалентного отношения респондентов к отдыху: несмотря на то что для большинства обследованных профессионалов отдых позитивно эмоционально окрашен, можно говорить о неумении и нежелании респондентов организовывать свой отдых так, чтобы он давал выраженный восстановительный эффект.
На основе полученных данных была разработана программа исследования отдыха, где одно из основных направлений связано с выявлением факторов, способствующих развитию проактивно-го подхода к организации отдыха. Разработку этого направления целесообразно начать с углубленного феноменологического анализа типов субъективного отношения к отдыху.
Организация исследования и обработка данных
Цель проведения данной части исследования — выявление различий в характерных мотивационных особенностях, функциональных состояниях и накопленных эффектах утомления между группами людей с различным отношением к труду и отдыху. Критерием под-
бора респондентов было наличие у них постоянной работы на момент проведения исследования. В данном материале будут представлены наиболее общие результаты, полученные в ходе работы с группой численностью 123 человека (41 мужчина, 82 женщины) в возрасте от 19 до 61 года. Выборка достаточно разнопланова по возрасту и роду занятий, но при этом у обследуемых много общих особенностей стиля жизни: все респонденты являются жителями одного крупного мегаполиса, ведут достаточно активный образ жизни, ездят на работу (никто из них не работает на дому), социально активны. Выборка респондентов в целом является благополучной по показателю осмысленности жизни [9], что означает: 1) наличие у респондентов ощущения управляемости своей жизнью; 2) обозначенные цели в будущем, которые придают жизни направленность и временную перспективу; 3) восприятие своей жизни как эмоционально насыщенной; 4) удовлетворенность уже прожитым этапом своей жизни.
Респондентам был предложен достаточно нестандартный для них способ описания своего отношения к трудовой и рекреационной сферам — при помощи методики «Семантический дифференциал». Использование данного методического аппарата в нашем исследовании отвечало задаче выявления представления участников исследования о явлениях (понятиях), связанных со сферами трудовой и рекреационной деятельности, при помощи анализа установок и личностных смыслов, репрезентированных в семантических полях. Нами был применен 14-шкальный вариант семантического дифференциала [3] для субъективной категоризации поня-
Таблица 1
Координаты оцениваемых понятий в двухфакторном пространстве «Оценка» — «Активность» в четырех подгруппах
Оцениваемые понятия Подгруппа 1 Подгруппа 2 Подгруппа 3 Подгруппа 4
Оценка Активность Оценка Активность Оценка Активность Оценка Активность
Отдых 0,71477 -0,41313 1,00833 0,55681 -0,02242 -0,09377 0,79078 0,23853
Досуг 0,38882 -0,49807 0,96504 0,6393 -0,46824 -0,70862 0,19076 0,23576
Восстановление сил -0,19717 -0,09172 0,91299 0,45484 -0,87563 -0,50495 0,32947 -0,50166
Покой 0,09495 -0,86763 1,24512 -0,58815 -0,63524 -1,3069 0,61342 -1,54795
Работа -0,41179 0,52794 0,25128 1,29523 -1,20408 0,29866 -1,2119 0,6143
Труд -0,74145 0,26952 -0,00063 1,04333 -1,06055 -0,26908 -1,2897 0,51145
тий «отдых», «досуг», «восстановление сил», «покой», «работа», «труд».
Результат факторизации оценок всех понятий по шкалам семантического дифференциала позволил построить 2-факторное семантическое пространство, заданное осями «Оценка» и «Активность», которые соответствуют двум из трех классических факторов, выделенных Ч. Осгудом [15] *. Не исключено, что при проведении исследования на альтернативной выборке можно будет увидеть иную картину, однако мы предполагаем, что данное разделение на подгруппы отражает некоторые универсальные установки профессионалов по отношению к работе и отдыху.
При помощи процедуры кластеризации данных об отношении респондентов к сферам труда и отдыха всю выборку удалось разделить на 4 содержательно специфичные подгруппы. Усредненные координаты понятий в семантическом пространстве каждой из четырех подгрупп представлены в таблице 1. Графически паттерны расположения понятий
* Более подробно ознакомиться с результатами факторизации и «картиной» расположения понятий в семантическом пространстве можно в ряде других наших работ [6, 10].
из сфер труда и отдыха в семантическом пространстве изображены на рис. 1и 2.
Далее была поставлена задача выявить характеристики обследованных в данных подгруппах с точки зрения положения отдыха в ценностно-смысловой структуре, специфики отношения к отдыху как к рекреации, а также наличия хронических состояний и профессионально-личностных деформаций как отсроченных последствий недостаточно эффективной организации труда и отдыха. Перечень диагностических методик приведен в таблице 2.
Результаты
В исследовании удалось установить как сходства, так и принципиальные различия между подгруппами респондентов. Подгруппы респондентов 1 и 4 продемонстрировали схожие паттерны расположения понятий в двумерном семантическом пространстве (рис. 1).
Как видно на рис. 1, представители подгруппы 1 (п = 22, средний возраст — 35 лет) воспринимают отдых, досуг и покой как сферы жизни, имеющие позитивную модальность; труд, работа и восстановление сил характеризуются ими как негативные явления. При этом труд
Таблица 2
Диагностические методики и способы обработки эмпирических данных
Тип выявляемых особенностей профессионала Методики сбора эмпирических данных Способы обработки данных
Особенности организации труда и отдыха, отношения к отдыху как к рекреации Специально разработанная анкета (далее — анкета) для сбора данных о профессионально-демографическом статусе респондентов и общих сведений, касающихся: • субъективного отношения к отдыху как значимой сфере жизни, • характеристик труда с точки зрения объема и распределения рабочей нагрузки, • степени усталости за время рабочего дня и субъективной ориентации на задачи восстановления работоспособности, • особенностей планирования и временной организации отдыха, • эффективности отдыха Статистическая обработка ответов для подсчета средних и стандартных отклонений. Качественный анализ и описание выявленных фактов
Особенности положения отдыха в ценностно-смысловой структуре личности 1. Методика «Свободный выбор ценностей» [16]. 2. Методика диагностики социально-психологических установок личности в мотивационно-потребностной сфере [13]. 3. Методика «Диагностика мотивационной структуры личности» [11]. 4. Тест смысложизненных ориентаций [9] Составление рейтингов ценностей, определение положения понятий, относимых к сфере рекреации и отдыха, в системе ценностных ориентаций личности
Признаки хронических состояний и поведенческих деформаций 1. Опросник«Степень хронического утомления» [7]. 2. Опросник для оценки склонности к типу А поведения [7]. Нормативная оценка хронических состояний и поведенческих паттернов респондентов.
и работа носят активный характер, в отличие от покоя, досуга, отдыха и восстановления сил, воспринимаемых ими в качестве пассивных, медленных. Таким образом, для этой подгруппы характерно позитивное отношение к явлениям, связанным с отдыхом, в противовес негативному отношению к труду и сопутствующим ему понятиям.
В данной подгруппе у респондентов в среднем ценностный приоритет отдается сфере отдыха, которая воспринимается как приятная, притягательная. Предпочтение отдается спокойным видам отдыха: обследованные отводят зна-
чительное количество времени для сна, досуговой и рекреационной деятельности. Возможно, в силу более зрелого (по сравнению с другими подгруппами) возраста эти люди знают о небезграничности своих возможностей и поэтому стараются предотвратить наступление негативных состояний, не загонять себя понапрасну. Такая установка позволяет им поддерживать оптимальный баланс между работой и личной жизнью. Отношение к отдыху в группе можно охарактеризовать как утилитарное: не придавая этой сфере жизни чрезмерного значения, респонденты признают его необ-
Рис. 1. Пересекающиеся семантические пространства подгрупп 1 и 4 — схожесть паттернов оценки понятий из сферы труда и отдыха
ходимость для комфортной жизнедеятельности.
Подгруппа 4 (п = 38, средний возраст — 27 лет) отличается тем, что понятиям «отдых», «досуг», «восстановление сил» и «покой» респонденты придают позитивный смысл, а понятия «труд» и «работа» имеют для них отрицательное значение. По фактору «Активность» положительные значения получили труд, работа, досуг и отдых, а покой и восстановление сил — пассивные. В среднем так считают наиболее молодые участники исследования, с наименьшим стажем работы.
От досуга и отдыха данная группа получает большое удовольствие, уделяя им значительное время. Досуг и рекреационная деятельность выступают для респондентов данной подгруппы в большей степени как автономная ценность, а не просто предпосылка для плодотвор-
ной жизнедеятельности. Израсходованные ресурсы успевают полноценно восстановиться за отводимое время, и главный приоритет отдается разнообразному досугу и интересному времяпрепровождению, а не только восполнению истраченных сил.
На примере этих подгрупп можно увидеть, что даже при относительном сходстве семантических полей возможно существование разнонаправленных смысловых акцентов («отдых как рекреация» у подгруппы 1 и «отдых как время досуговой активности» у подгруппы 4). Поэтому так важно дополнительно сопоставлять данные семантического анализа с результатами других опросных методов. На примере следующих двух подгрупп (рис. 2) будут продемонстрированы другие возможные установки по отношению к труду и отдыху.
Рис. 2. Непересекающиеся семантические пространства подгрупп 2 и 3 —
разнонаправленность паттернов оценки понятий из сферы труда и отдыха
Для подгруппы 2 (п = 34, средний возраст—32 года) характерно позитивное отношение и к сфере рекреации, и к сфере труда (рис. 2). Понятие «работа» получило выраженную положительную оценку, оценка понятия «труд» может быть названа нейтральной (но не резко отрицательной, как в других группах). В этом состоит ключевое отличие данной подгруппы респондентов. Кроме того, все понятия (кроме понятия «покой») расположены в «активном» секторе семантического пространства.
Материалы анкетирования и опросов позволяют охарактеризовать рассматриваемую подгруппу респондентов как чрезвычайно динамичную, целеустремленную. Их жизнь насыщена интересными событиями и делами. Можно сказать, что эти люди не привыкли сидеть на месте: к чему-то постоянно стремятся, боятся упустить что-то важное; для них не-
обходимо, чтобы все сферы жизни приносили им удовольствие и удовлетворение. Они достаточно амбициозны и не жалеют для достижения своих целей ни сил, ни времени. Стиль жизни и организации времени указывает на наличие у них определенной склонности к переработкам, однако они любят свою работу искренне и посвящают ей действительно много времени не потому, что не могут эффективно организовать рабочий график, а в связи с тем, что им интересно ставить и решать все новые и новые задачи. Нехватка времени, которую внутренне ощущают эти респонденты, вызвана насыщенностью их жизни, желанием все успеть, высокой социальной активностью. Положительные эмоции и позитивные ассоциации вызывает у них как работа, так и отдых.
В подгруппу 3 (п = 29, средний возраст — 32 года) были объединены ре-
Таблица 3
Индикаторы актуального состояния респондентов*
Показатели Подгруппа 1 Подгруппа 2 Подгруппа 3 Подгруппа 4
Среднее (о) Среднее (о) Среднее (о) Среднее (о)
Общий индекс осмысленности жизни 109,36 (13,5) 111,06 (12,9) 103,07 (13,9) 105,92 (13,6)
Хроническое утомление 17,95 (12,7) 15,71 (10,5) 20,79 (11,8) 18,08 (12,5)
* В таблице представлены балльные значения показателей.
спонденты, для которых характерно негативное отношение к обеим важным сферам их жизни: как трудовой, так и рекреационной (рис. 2). Уникальность семантического поля значений для данных респондентов состоит в его резком смещении в область негативных оценок. Также все оцениваемые понятия (кроме работы) располагаются в пассивном секторе семантического пространства. Отдых оценен данными респондентами чуть менее негативно (усредненная оценка по данному фактору близка к нулю), но все равно отрицательно.
Для данной подгруппы характерно наличие следующих тенденций: недостаточно внимательное отношение к своему текущему состоянию, выделение слишком малых временных и организационных ресурсов для полноценного восстановления. Можно было бы предположить, что респонденты стремятся много работать ради достижения карьерного роста и весомых профессиональных успехов, и поэтому так сильно устают. Но у них в наименьшей степени по сравнению с другими участниками исследования выражена социально-психологическая установка на трудовую активность и увеличение материального благосостояния. При этом более значимым для представителей подгруппы является процесс, а не результат деятель-
ности. Работа кажется им тяжелой, а отдых не приносит удовлетворения.
Обобщая полученные данные, следует подчеркнуть, что выявленные в исследовании столь разнообразные установки по отношению к труду и отдыху сами по себе весьма интересны. Вариативными являются как оценка модальности сфер труда и отдыха (негативная — позитивная оценка), так и оценка степени активности, приписываемая этим явлениям. Весьма неожиданным результатом стало отмеченное у некоторых подгрупп негативное отношение к рекреационной сфере. Важно, что в феноменологическом описании специфики различных паттернов отношения к сферам труда и отдыха содержится большой потенциал для выявления скрытых оценочных установок, а также прогнозирования групп риска — на основе сопоставления отношения людей к работе и отдыху и выстроенного на этой основе отношения реального рабочего и рекреационного поведения.
Одним из существенных моментов, который послужил поводом начать обсуждение вопроса эффективности выбранных стратегий построения циклов «работа — отдых», стало обнаружение статистической тенденции (на уровне р < 0,1), обозначающей различия между четырьмя подгруппами по показате-
Таблица 4
Особенности организации времени отдыха респондентами
Особенности организации времени отдыха Группа 1 Группа 2 Группа 3 Группа 4
Среднее (о) Среднее (о) Среднее(о) Среднее (о)
Количество времени в пределах суток, отводимого на сон (в часах) 7,1 (1,1) 6,98 (1,01) 7,03 (0,84) 6,7 (1,15)
Количество времени в пределах суток, отводимого на отдых (в часах) 2,5 (1,74) 2,2 (1,39) 2,4 (1) 2,67 (1,42)
лю осмысленности жизни как индикатору удовлетворенности жизнью и возможности управлять жизненными событиями [9]. Для выявления отличий был проведен однофакторный дисперсионный анализ ANOVA (табл. 3). Также хотелось бы отметить несовпадение по другому важному показателю, отражающему степень накопления утомления. Хотя различия оказались статистически не значимыми, при сопоставлении средних значений можно заметить, что наиболее благополучная картина характерна для подгруппы 2, а наименее благополучная — для подгруппы 3.
По нашему предположению, обнаруженные смысловые установки по отношению к сферам труда и отдыха и специфический эффект, проявляющийся в удовлетворенности своей жизнью и отсутствии/наличии негативных последствий недостаточно эффективной организации отдыха, определенным образом связаны. Было бы логичным предположить, что в качестве опосредующего механизма для данной связи выступает конкретный способ организации человеком циклов «работа — рекреация». Иными словами, можно было бы ожидать, например, что респонденты подгруппы 3 отводят для отдыха и восстановления сил наименьшее количество времени
(учитывая критичность их состояния), а представители подгруппы 2 — наибольшее (с учетом их удовлетворенности жизнью). Однако связь оказалась не столь очевидной и прямой (табл. 4).
Вопреки ожиданиям, подгруппой, которая затрачивает на свой отдых и сон наименьшее количество времени, оказалась подгруппа 2. При этом ее представители чаще других задерживаются на работе после окончания трудового дня и устраивают перерыв, только когда уже валятся с ног от усталости. Подгруппа 3 заняла промежуточное положение по количеству часов сна и отдыха. По сравнению с другими она вторая в рейтинге по количеству часов сна и третья — по количеству часов отдыха. Также реже других респонденты данной подгруппы отмечают повышение эффективности своей работы после перерывов (согласно ответам на вопросы анкеты). Представители подгруппы 1 склонны к размеренной деятельности в неторопливом темпе, причем это относится как к работе, так и к отдыху. Кроме того, этим обследованным свойственно реже других задерживаться на работе по окончании рабочего дня и систематически перерабатывать. Респонденты подгруппы 4 отводят на свой отдых наибольшее
количество времени по сравнению с другими, ущемляя себя при этом в количестве сна.
Таким образом, данные показывают, что объективное количество времени, отводимое на сон и отдых, не является единственным и очевидным фактором эффективности рекреационных процессов. Это подтверждает предположение о том, что выявление предпосылок успешного отдыха целесообразно начинать с анализа ценностно-смыслового отношения к труду и отдыху.
Выводы
В целом по результатам исследования можно сделать следующие основные обобщения.
1. Полученные в исследовании данные позволяют задать новый ракурс анализа понятия «проактивность» как базовой установки на опережающую организацию отдыха, смысл которой — профилактика чрезмерного утомления и своевременное восстановление ресурсов.
2. Очевидно, что нехватка времени для отдыха влечет за собой негативные последствия в виде накопления признаков хронического утомления и ухудшения состояния здоровья. В то же время для эффективного отдыха необходимо, но далеко недостаточно, просто выделить много времени для рекреации и восстановления.
3. Данные показали, что важным фактором эффективного отдыха является переживание рекреационных процессов как позитивных, имеющих смысл и значение; негативная оценка отдыха приводит к снижению его восстановительного эффекта и росту неудовлетворенности своей жизнью в целом.
4. В качестве направления дальнейших исследований можно обозначить необходимость более глубокой и тонкой дифференциации конкретных связей и механизмов опосредования между ценностно-смысловым отношением и актуальным срезом текущего функционального состояния как некоего результирующего фактора целенаправленных усилий по организации трудящимся человеком своего отдыха.
Литература
1. Абабков В.А., Перре М. Адаптация к стрессу. Основы теории, диагностики, терапии. СПб. : Речь, 2004. 166 с.
2. Ананьев В.А. Основы психологии здоровья. Кн. 1 : Концептуальные основы психологии здоровья. СПб. : Речь, 2006. 384 с.
3. Артемьева ЕЮ. Основы психологии субъективной семантики. М. : Наука; Смысл, 1999. 350 с.
4. Габдреева Г.Ш. Методы регуляции психического состояния // Психология состояний : хрестоматия / под ред. А.О. Прохорова. М. ; СПб. : ПЕР СЭ; Речь, 2004. С. 516-530.
5. Зараковский Г.М. Качество жизни населения России. Психологические составляющие. М. : Смысл, 2009. 319 с.
6. Кузнецова А.С., Лузянина М.С. Психологические проблемы планирования и организации отдыха: проактивный и реактивный подход // Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. 2014. № 2. С. 16-30.
7. Леонова А.Б. Психодиагностика функциональных состояний человека. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1984. 200 с.
8. Леонова А.Б., Кузнецова А.С. Психологические технологии управления состоянием человека. М. : Смысл, 2009. 311 с.
9. Леонтьев Д.А. Тест смысложизненных ориен-таций (СЖО). М. : Смысл, 2000. 18 с.
10. Лузянина М.С. Отдых в системе ценностей трудящегося человека // Вестник МГОУ. Сер. Психологические науки. 2009. № 2. С. 125-134.
11. Мильман В.Э. Метод изучения мотивацион-ной сферы личности // Практикум по психодиагностике. Психодиагностика мотивации и саморегуляции. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1990. С. 23-43.
12. Монина Г.Б., Раннала Н.В. Тренинг «Ресурсы стрессоустойчивости». СПб. : Речь, 2009. 250 с.
13. Практическая психодиагностика. Методики и тесты / под ред. Д.Я. Райгородского. Самара : Изд. дом «Бахрах-М», 2003. 672 с.
14. Савченко Т.Н. Методология исследования субъективного качества жизни // Прикладная юридическая психология. 2010. № 4. С. 23-35.
15. Серкин В.П. Методы психосемантики. М.: Аспект Пресс, 2004. 207 с.
16. Фанталова Е.Б. Диагностика и психотерапия внутреннего конфликта. Самара : Изд. дом Бахрах-М, 2001. 128 с.
17. Hobfoll S.E. Conservation of resource caravans and engaged settings // Journal of Occupational and Organizational Psychology. 2011. № 84. P. 116-122.
18. Hoff E-H. Psychology of leisure // International Encyclopedia of the Social and Behavioral Sciences. Oxford : Pergamon, 2001. Vol. 13. P. 8714-8717.
СОВРЕМЕННЫЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОВЕДЕНИЯ ТОЛПЫ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ СИТУАЦИЯХ
Аннотация: в статье обсуждаются изменения в понимании психологии поведения толпы в чрезвычайных ситуациях (ЧС) на примере зарубежных исследований — от «массовой паники» до использования современных социально-психологических теорий. Эмпирическая проблема «панического» подхода состоит в том, что он далек от типичной реакции на бедствие. Систематические исследования современных крупнейших катастроф свидетельствуют: паника — достаточно редкое явление, а люди хорошо справляются во время ЧС со своими обязанностями, если силы спасателей направлены не на преодоление паники, а на организацию помощи. Обобщение эмпирических данных показывает, что массовое поведение при ЧС не является случайным, инстинктивным и индивидуалистичным. Чаще всего оно социально структурировано, характеризуется осознанностью и коллективизмом.
Теории коллективного поведения определяют не только аварийные процедуры, но и планировочные решения. От того, как специалисты понимают и объясняют поведение людей в ЧС, за-
П. М. Касьяник
висит и безопасная эвакуация, и экономическая эффективность планировочных решений при строительстве зданий. Физические факторы (например, ширина запасных выходов) часто переоцениваются, и недооценивается значимость коммуникации и информирования «иррациональной толпы». Для объяснения поведения людей в экстремальных ситуациях применяют три основные модели: теорию нормативного поведения; модель социальной привязанности; теорию социальной идентичности. Преимущество теории социальной идентичности состоит в том, что она помогает понять отношения, складывающиеся в толпе во время происшествия, а не только на основе существовавших до этого связей, понять коллективное поведение незнакомых до этого людей.
В статье приведены данные, позволяющие отказаться от мифологизации массовой паники и перейти к рациональному объяснению осознанного поведения больших групп людей в чрезвычайных ситуациях. Это дает возможность определить специальные требования к представителям власти, работникам
