Терроризм на Южном Кавказе Текст научной статьи по специальности «История и археология»

РЕГИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

Терроризм на Южном Кавказе Г. Гикашвили

Российский университет дружбы народов, Москва, Россия

Аннотация. Проблемы терроризма в Южном Кавказе входят в общую проблему терроризма на всем постсоветском пространстве. История терроризма в данном регионе уходит далеко в прошлое, и связана в первую очередь, с борьбой за независимость с соседними державами, либо социальными потрясениями в обществе. Современная международная обстановка не способна искоренить данное явление в регионе и мире. Проблема терроризма в Южном Кавказе не является столь острой, по сравнению с Северным Кавказом. Южный Кавказ более страдает от территориальных споров, нежели от террористической активности. Ключевыми факторами низкой террористической угрозы служат моногамный этнический и религиозный состав. Регион не сталкивается с исторической проблемой противостояния разных национальных и религиозных групп, борющихся за политический ресурс. Тем не менее, регион остается сферой интересов ведущих мировых держав, преследующих собственные цели, которые дают стимул для существования террористической угрозы.

Ключевые слова: Южный Кавказ, Армения, Грузия, Азербайджан, терроризм.

Terrorism in South Caucasus G. Gikashvili

RUDN University, Moscow, Russia

Abstract. The problems of terrorism in the South Caucasus are included in the general problem of terrorism in the entire post-Soviet space. The history of terrorism in this region goes far back in time and is associated primarily with the struggle for independence with the neighboring powers, or social upheavals in society. The current international situation is not able to eradicate this phenomenon in the region and the world. The problem of terrorism in the South Caucasus is not as acute as compared to the North Caucasus. The South Caucasus suffers more from territorial disputes than from terrorist activities. The key factors of low terrorist threat are monogamous ethnic and religious composition. The region does not face the historical problem of the confrontation of different national and religious groups fighting for a political resource. Nevertheless, the region remains the sphere of interests of the leading world powers, pursuing their own goals, which give impetus to the existence of a terrorist threat.

Keywords: South Caucasus, Armenia, Georgia, Azerbaijan, terrorism.

Специфика терроризма в государствах Южного Кавказа

Специфика терроризма в государствах Южного Кавказа имеет свои особенности. Проявление терроризма в регионе обуславливается некоторыми отличительным факторами. Особенностью региона является моноэтничность стран, поэтому большая часть террористических организаций имеют националистическую основу. Часть террористических организаций нацелены на устранение внешних или старых врагов того или иного народа, другая часть борется с собственным правительством и элитами, и лишь незначительная часть является

участниками международного терроризма. Тем не менее, терроризм в регионе берет свое начало еще до создания СССР.

Проблема терроризма в регионе делится на несколько этапов: ранний этап 1985-1991 гг., конфликтный 1991-1996 гг., политический 1996-2001 гг., средний 20012014 гг., и поздний 2014-2018 гг. Проведем анализ каждого этапа по отдельности.

Ранний этап террористической активности в регионе выпадает на 1985 по 1991 гг. То есть непосредственно, когда регион входил в состав СССР. Этот этап представляет собой интерес, так как именно на этом этапе террористическая активность

сопровождала развал Советского Союза. Большая часть терактов выпала на армяно-азербайджанский конфликт. Начиная с 1985 г., ситуация в Нагорном Карабахе начала усугубляться, и этнические столкновения набирали обороты. В это время, и со стороны Азербайджана, и со стороны Армении, использовались террористические методы борьбы. Усугубление и без того тяжелой ситуации послужило и то, что союзный центр потерял контроль над ситуацией.

Также стоит отметить этнические столкновения в Южной Осетии и Абхазии, которые начались в 1988 г. На фоне общесоюзного хаоса, ряд сепаратистки настроенных групп начали пропагандировать призывы к суверенитету в республиках. Также стоит отметить провокационные действия правоохранительных органов Грузинской ССР, которые в будущем суверенитете видели Абхазию и Южную Осетию в своем составе. Установить виновников беспорядков весьма сложно в силу того, что союзный центр максимально не давал огласки событиям, происходящим на окраинах. За период 1988-1991 гг. в Грузии было совершено свыше 40 терактов, при минимальном количестве жертв. Целью терактов являлась дестабилизация отношений центра с регионами, что в конечном итоге привело к двум войнам.

Второй этап терроризма на Южном Кавказе приходится на 1991-1996 гг. Во многом, данный этап характеризует Карабахская война. Обе стороны активно применяли террористические группировки и нечеловечные военные методы. Со стороны армянских националистических террористических организаций главной целью ставилось упрочнение независимости Армении, а также недопущения возврата Нагорного Карабаха в состав Азербайджана. Террористические организации во многом помогли армянским вооруженным силам, саботируя транспортную систему и инфраструктуру Азербайджана. Им же принадлежит серия терактов внутри Азербайджана, что вызвало хаос среди граждан, спровоцировав последних на гражданские протесты за завершение войны. Помимо косвенной помощи вооруженным силам Армении, за террористическими организациями стоят

ряд терактов, которые были направлены на недопущение прекращения войны, а также мирного урегулирования. В 1991 г. 20 ноября был сбит военный вертолет Внутренних войск МВД СССР. На борту находились офицеры Азербайджана, а также военные наблюдатели из России и Казахстана. Цель полета носила исключительно миротворческих характер, для оценки перспектив завершения борьбы. По неподтвержденным данным, вертолет сбит одной из армянских националистических группировок, но вооруженные силы Армении взяли вину на себя. Данный инцидент в Азербайджане признали терактом, а в Армении крушением, в результате несчастного случая. Всего армянскими националистическими террористическими группировками, в ходе карабахской войны, было совершено более 25 терактов в Азербайджане и России.

Говоря об армянских террористических группировках, стоит отметить, что помимо карабахской войны, их деятельность распространялась и на войну в Чечне. Несколько террористических группировок активно сотрудничали с чеченскими сепаратистами, помогая планировать операции против федеральных войск. Также происходил обмен опытом по саботажу и препятствиям коммуникационных каналов. Но есть и обратная сторона данного сотрудничества. На волне новых псевдо-исламских течений появились новые террористические организации, которые отправились в Нагорный Карабах воевать за азербайджанскую сторону конфликта. По сведениям армянской разведки, среди наемников был целый батальон представителей мусульманских народов Кавказа, в большей степени состоящих из чеченцев. Немало важно отметить и действия самого Азербайджана, который закрывал глаза на присутствие на линии фронта наемников из Ближнего Востока. Неизвестно какой процент от всех наемников составляли представители террористических группировок. Однако есть точные сведения, что на стороне Азербайджана участвовали представители Талибана, недавно появившейся Аль-Каиды, а также турецкая радикальная организация Серые Волки.

Анализируя данный этап террористической активности в Южном Кавказе, важно выделить религиозный фактор. Хотя большая часть религиозных организаций договорились отделить религиозный фактор из возрастающих конфликтов, он оставался ключевым моментов в усугублении войн. Так, например, международный терроризм в лице исламистских радикалов совершали религиозные призывы с целью помочь азербайджанским братьям против христиан Армении. Армения в свою очередь смогла консолидировать армянское население на борьбе с внешним врагом, что послужило в качестве национальной идеи на протяжении 25 лет. Армянская Апостольская Церковь призывала к миру, и запрещала священнослужителям воевать, однако на линии фронта, священники не раз с оружием в руках участвовали в боевых действиях. Религиозные различия, а также массовость гибели мирного населения сыграли на руку террористам по обе стороны фронта. Плачевным фактом остается то, что азербайджанское руководство закрывало глаза на присутствие на своей территории таких групп. Мало того, азербайджанская армия сама действовала в координации с этими группировками. Таким образом, мы видим, что обе стороны конфликта воспользовались услугами террористических организаций. Со стороны Армении участвовали террористы националистического толка, а со стороны Азербайджана религиозного.

Переходя к внутренним войнам в Грузии, важно также отметить роль террористических группировок. На стороне Южной Осетии и Абхазии воевали разные националистические и сепаратистские группы, которые грузинская сторона объявила террористическими. В абхазской войне воевал будущий террорист Шамиль Басаев, заслугой которого стали несколько успешных боевых операций. Помимо терроризма во время двух войн, в Грузии накалялась политическая обстановка. В 1991 по 1993 гг. шла гражданская война между сторонниками первого президента З. Гамса-хурдия и переходным правительством. Причиной переворота, лишившего власти Гамсахурдия послужили именно войны в Южной Осетии и Абхазии. Звиадисты -

сторонники первого президента, действовали в западной части страны, совершая террористические акты против органов власти. В конечном итоге, переходное правительство согласилось на размещение российской военной базы, и армия России провела контртеррористическую операцию, обезвредив террористические формирования. Политическая борьба затронула и Азербайджан, которая закончилась военным мятежом против президента АА. Эль-чибея. Омрачает общую картину теракт в бакинском метро в 1994 г., унесший жизни 27 человек. Непосредственным исполнителем был гражданин Азербайджана, бывший в плену в армянских вооруженных силах. Азербайджан, в ходе расследования установил заказчиком армянские спецслужбы. В целом обстановка до 1996 г. оставалась спокойной во всех республиках, кроме Азербайджана. В период с 1994 по 1996 годы, в стране вспыхивали различные мятежи, против нового президента Г. Алиева. Мятежники использовали террористические методы борьбы для дестабилизации государства и общество, однако были подавлены.

Следующий этап террористической активности выпадает на 1996 по 2001 гг., и связан с политической борьбой в республиках. Новые правительства и элиты поставили курс на послевоенное восстановление и укрепление своих позиций, что и послужило политической дестабилизацией в них. На этом этапе не было высокого уровня террористической угрозы, но все три республики подверглись военным мятежам, которые были своевременно подавлены. В целом данный период является самым мирным в регионе. Омрачает общую картину попытки покушений против первых лиц государства, а также теракт в армянском парламенте в 1999 г., унесший жизни премьер-министра, спикера парламента и 5 человек. Помимо перечисленных событий, стоит упомянуть и Панскисское ущелье. В этом месте проживали около 6500 бежавших от войны чеченцев. До войны в нем проживало около 400 чел. Грузинские власти позволили беженцам обосновать на данной территории, однако после 2000 г. , сюда прибыли и бывшие террористы. Россия неоднократно, до 2008 г. высказывала

Грузии дипломатические протесты, в связи с тем, что последняя дает пристанище террористам. Однако эти призывы не имели силы. 2001 год изменил геополитическую картину мира, в связи с террористическими актами в США. Изменилась геополитическая концепция внешней политики США, которая поставила своей целью уничтожение международного терроризма. Позже, в октябре 2001 г., отряды грузинского ополчения смогли подкупить несколько незаконных военных формирований из чеченских беженцев, для нападения на абхазские ополчения в Кодорском ущелье. После боев, выяснилось, что официальные грузинские власти не препятствовали в передвижении террористических групп к Ко-дорскому ущелью, что послужило обострению в отношениях центра и Абхазии.

Следующий этап террористической активности в регионе охватывает 2001 по 2014 гг. В 2001 г., в азербайджанском городе Загатала, неизвестными было произведено три взрыва, ранены 5 чел. В Грузии и Армении также произведены несколько серий взрывов, в которых погибло 2 человека, и около 10 раненых. До 2008 г., различные действия саботажного характера, в виде взрывов и обрушений, характеризовались как террористический акт. Во всех случаях сложно было определить заказчиков и исполнителей, однако, анализ действий террористов, а также государственные объекты в качестве цели, показывают, что это отголоски предшествующих противоборств за политическую власть. В 2008 г., наибольшее количество терактов произошло в Грузии. Это связано с обострение отношений между центром и самопровозглашенными республиками. На территории Абхазии, Южной Осетии и городах Грузии происходили взрывы объектов инфраструктуры, а также автомобилей и железных дорог. Накал обстановки спровоцировал очередную серию войн, которые послужили грузинскому кризису 2008 г. В ходе военной операции российских войск в Грузии, были ликвидированы террористические базы Панкисском ущелье. В Азербайджане и России тем временем проходили контртеррористические мероприятия против организации Лесные Братья, которая входила

в террористическую организацию Кавказский эмират. В 2009 г., террорист-одиночка совершил массовое убийство студентов в Нефтяной академии Баку, в котором погибли 12 человек. После 2009 г., вплоть до 2014 г., все три страны проводили контртеррористические мероприятия, в ходе которых правительственные силы добились определенных успехов. В Грузии с 2008 по 2014 гг. было совершено более 20 терактов, в больше степени вдоль границ с самопровозглашённых республиках. Все стороны обвиняли друг друга.

Последний этап террористической активности - современный, который охватывает период с 2014 по 2018 гг. Точкой отчета на данном этапе служит 2014 г., в котором произошли ключевые мировые события. К ним относятся: политический кризис в Украине и появление и борьба ИГИЛ. Политический кризис в Украине во многом повлиял на политическую обстановку в постсоветских странах, а появление ИГИЛ активизировал международный терроризм на новый уровень. За этот период, в Пан-кисском ущелье была завербована группа террористов, отправляющихся в Сирию и Ирак. В последующем, в этом ущелье не раз происходил транзит террористов из стран Средней Азии и Кавказа. Грузия не раз обвинялась в бездействии по отношению к террористам. В самой Грузии произошло несколько попыток покушений на различных политических деятелей. В 2016 г. прогремел взрыв, который ранил четыре человека. Данный инцидент был признан терактом, и показал политическую нестабильность в стране. В Азербайджане за это время было заведено несколько дел против радикальных и экстремистских течений, однако только одна организация «Единство» была признана террористической. Также в 2017 г., в ходе столкновений на границе с Карабахом, было убито 5 военнослужащих. Данный акт признан азербайджанской стороной террористическим. Стабильной ситуация оставалась в Армении. Кроме нескольких похищений и захватов заложников до 2017 г. терактов не случалось. В 2017 г. группой оппозиционеров был захвачен полицейский участок в Ереване. В Армении данное событие признано

чрезвычайным происшествием, однако по всем параметрам, и учитывая жертвы, было признано терактом за рубежом.

Подводя итоги данного параграфа, следует выделить несколько факторов, характеризующих специфику террористической активности и угрозы в регионе. Во-первых, все страны региона использовали террористические методы борьбы со своими внутренними и внешними врагами, поэтому все три страны можно обвинять в использовании государственного терроризма. Во-вторых, проявление терроризма в регионе не служило методом устрашения большей части населения, а было нацелено на дестабилизацию государства, как внутри страны, так и вне ее. В-третьих, активное проявление националистического терроризма выявлено и признано во всех трех странах региона. В-четвертых, националистический терроризм со временем трансформировался в политический, и стал инструментом борьбы за власть. И этот фактор также относится ко всем трем республикам. В-пятых, международный терроризм так и не был активизирован в полную силу. Армения стала жертвой использования международных террористических организаций со стороны Азербайджана. Грузия, в свою очередь, не препятствовала деятельности международного терроризма на своей территории, а в некоторых случаях использовала его в целях решения сепаратистского кризиса в стране. И наконец, Армения, признала заслуги террористических организаций националистического толка, и даже увековечила их память.

Террористические организации, действующие в регионе

Как указывалось в предыдущей главе, террористические организации действуют в регионе уже более ста лет. Терроризм на Южном Кавказе действовал еще с XIX в. Геополитические события в мире, произошедшие в прошлом веке послужили поводом для действия старых, и появлению новых террористических организаций. В данном параграфе будет дан краткий обзор террористическим организациям, которые проводили свою деятельность в период с 1991 по 2018 гг. К их числу относятся различные мотивы борьбы: сепаратизм,

национализм, борьба за власть, религиозный терроризм, а также социальный и внешнеполитический. Также террористические организации можно разделить по территориальному принципу - на внутренние, то есть образовавшиеся в рамках стран региона, и внешние, которые прибыли в регион с определенными целями.

В рамках националистического терроризма больше всего преуспели армянские организации. Их история берет свое начало с образования партии «Арменакан». Она явилась организатором террористических актов и вооруженных столкновений в различных городах и регионах Турции - Ван, Муш, Битлис, Трабзон, Стамбул, сотрудничала с армянами, проживающими в Иране и России. Именно опыт этой организации дал толчок к созданию новых националистических организаций армян по всему миру. Следом за ней образовалась партия «Хнчак». Основной целью группировки являлось создание государства «Великая Армения». Они собирались основать новое государство в рамках древнего армянского царства. Персидские и российские владения назывались оккупацией, а также ставились первоочередной целью для террористических актов. В 4 пункте программы партии говорится, что достижения поставленной цели должны быть избраны методы агитации, террора и создания разрушительных организаций. Таким образом, делая ставку на террористические методы, обе партии можно считать первыми террористическими организациями, ставшими учителями будущих националистических движений.

Современная обстановка со следующей организацией весьма неординарна. Речь идет об Армянской федеративной революционной партии «Дашнакцутюн». Она была создана в 1890 г. в Тифлисе. На первых съездах было принято решение создать революционные ячейки в Османской империи и России. Целью ячеек было добиться автономии армянский районов в Османской империи, и создания демократической республики в составе России. С распадом двух империй, партия активно отстаивала независимость Армении против СССР. Тем не менее, в советские годы, партия

длительное время находилась в подполье, а многие члены эмигрировали за пределы страны, прочнее всего укрепившись в Ливане. Укрепление позиций в Ливане в будущем послужило хорошей платформой для сотрудничества армянских террористических организаций с палестинскими и исламистскими группировками, действующими в Ливане и Палестине. Именно этой партией была создана террористическая организация «Бойцы за справедливость в отношении геноцида армян», которые в 1980-е гг. осуществляли теракты против дипломатического корпуса Турции. Успешность политической активности, вызвала рост популярности и поддержку дашнаков во всех армянских диаспорах мира. Тем не менее, террористические методы уступили место политике и дипломатии. Во время войны в Нагорном Карабахе, партией были сформированы несколько отрядов ополчения, а также гуманитарные конвои. В конечном итоге, партия решила осуществлять свою деятельность в самой Армении, где вступила в 1990-х гг. в борьбу за власть. Несколько раз, за весь постсоветский период их деятельность была запрещена в Армении, однако сегодня они имеют свое представительство и входят в парламент. Уникальность организации заключается в том, что от террористической организации они трансформировались в политическую партию. Она борется за права армян по всему миру, а также поспособствовала созданию других террористических организаций, действующих в 1970-1980-х гг.

Самая известная террористическая организация «Армянская секретная армия освобождения Армении» (АSАLА). Она была образована в 1975 г. Бейруте. Многие члены этой организации прошли боевую подготовку в палестинских лагерях, набирая террористических опыт. Хотя основная ее деятельность пришлась на период 19751991 гг., официально организация не самораспускалась, и ее не ликвидировали. Исходя из того, что время от времени, в сети появляется информация и заявления от этой группировки, невозможно говорить о том, что она более не существует. Политические события на постсоветском пространстве послужили причиной продолжения

деятельности. Турция активно строит и укрепляет отношения со странами тюркского мира, куда входят: Казахстан. Туркменистан, Киргизия, Узбекистан и Азербайджан. Стратегическое сотрудничество с этими странами привело к созданию группы «Гегарон». Она была создана организацией АСАЛА в 2001 г.. Цель - осуществление террористических актов против политических лидеров, дипломатов и бизнесменов тюркского происхождения на территориях Южного Кавказа и Средней Азии. Заявив о себе в 2001 г., группа, однако не совершила каких-либо террористических актов, хотя бы подтвержденных. Тем не менее, само заявление позволяет говорить о существовании деятельности организации АСАЛА, которая в 2015 г. подтвердила свое существование путем рассылки угроз в страны постсоветского пространства. При поддержке АСАЛА была создана организация «Апостол» в 2001 г. Она была основана в Ливане из представителей армянских диаспор Сирии, Ливана и соседних стран. Своей целью объявили проведение террористических актов на территории Турции и Азербайджана. Турецкие специальные службы охотились на представителей этой организации в ходе гражданской войны в Сирии, где те воевали против тюркских группировок.

Турецкая организация «Bozkurtlar» (Серые волки), была основана в 1960-х гг. Главной целью ставила противостояние с Рабочей партией Курдистана и война с АСАЛА, а также борьба с коммунистическими движениями. Данная организация представляет собой националистическую основу с элементами Ислама. Организация совершила множество нападений на армянские и курдские диаспоры, и даже на собственное население, с коммунистическими взглядами. В карабахской войне, официально участвовали в составе азербайджанской армии. Многочисленные провокации в информационном пространстве, а также преступные акции в сопредельных с Турцией странах, послужили весомым поводом, признать организацию террористической в Армении. Деятельность организации запрещена в Азербайджане за участие в мятеже против Г.Алиева. Также

зафиксированы несколько случаев, в которых организация участвовала в боевых действиях на стороне чеченских террористов. Также активисты и вооруженные группы задействованы в гражданской войне в Сирии. Серые волки признаны экстремистской организацией в России, Казахстане и Узбекистане.

Алгетские волки - грузинская террористическая организация с националистической основой. Совершила несколько мелких терактов на территории Грузии в 19951996 гг., против российских дипломатов и грузинских правоохранительных органов. В 2001 г. официально признана само-уни-чтоженной организацией.

Белый легион - грузинское добровольческое националистическое военное формирование. Осуществляла подрывную деятельность в Абхазии в период военных действий в 1990-х гг. В марте 2008 г. заявила о подготовки террористических актов на Зимней Олимпиаде в Сочи 2014 г. Однако нестабильная обстановка в зоне абхазской границе повергла организацию к скитаниям. В конечном итоге, в 2008-2009 гг. исчезла из политического поля.

Кавказский эмират наиболее опасная террористическая организация на всем кавказском пространстве. Организация была основана в 2007 г. из террористов бывших и разгромленных исламистских группировок, действующих против России. До 2007 г., мелкие группы являлись филиалами Аль-Каиды в регионе. С 2007 г., объединившись в Кавказский эмират, стали самостоятельной силой. Непосредственное и основное поле действия распространялось на российский Северный Кавказ. Однако несколько терактов было совершено против вооруженных сил Азербайджана в 2009 г. Организация была уничтожена в 2016 г. антитеррором Российской Федерации.

Лезгинское национальное движение «Садваль» (единство) было создано в июле 1990 г. в Дербенте. Участники движения требовали объединения лезгинского народа в Азербайджане и Дагестане, потому что им отказывали в возможности развивать свою культуру при советской власти. В 1994 г. «Садваль» был ответственен за взрыв в бакинском метро. Были доказательства того,

что армянские спецслужбы участвовали в создании «Садваль», предоставляя финансирование, обучение и оружие своим боевикам.

ИГИЛ (ДАИШ) появилась в 2006 г. как одна из многих организаций, созданных Аль-Каидой в Ираке. Изначально она ничем не выделялась из суннитских арабских партизан религиозного толка. Позже, умеренные сунниты вступили в ожесточенную схватку с религиозными экстремистами. 1 января 2014 г. начались атаки на правительственные силы Ирака, ДАИШ стало новой силой в гражданской войне. Уже в феврале Аль-Каида заявила о разрыве с ДАИШ и отказалась помогать и спонсировать эту организацию. Тогда ДАИШ начал воевать с филиалами Аль-Каиды в Сирии и в самом Ираке. Война с данной организацией продолжается и сегодня, и затронула большую часть стран мира. Как указывалось в первой главе, это первая глобальная террористическая организация, которая воюет против всех, и ставит своей целью мировое господство. Связь Южного Кавказа с ИГИЛ не является прямой, так как на территории региона не совершались теракт. Тем не менее, Грузия и Азербайджан оказали косвенную поддержку террористам. Из Панкисского ущелья на войну в Сирию и Ирак отправились несколько десятков чеченцев. Здесь же находился пункт номер один для отправки террористов из северокавказских субъектов России. До 2017 г., Грузия не обращала на эти пункты внимания, и не препятствовала террористическим коммуникациям в своей стране. Тем не менее, с 2017 г., начали проводиться антитеррористические мероприятия, в ходе которых были арестованы и осуждены люди, связанные с ИГИЛ. Похожая ситуация была в Азербайджане. Спецслужбы и правоохранительные органы не проводили каких-либо мероприятий или серьезных расследований. Около 1000 азербайджанцев примкнули к международному терроризму. К 2017 г., на официальных дипломатических каналах были выдвинуты ноты протеста Ильхаму Алиеву, после которых начались контртеррористические методы. Ряд экспертов считает, что азербайджанское руководство закрывало глаза на террористическую угрозу, так как хотела

использовать вернувшихся домой боевиков в конфликте против Нагорного Карабаха. Использование Азербайджаном боевиков и экстремистов в войне 1991-1994 гг. подтверждено и признано, а военный вариант развития кризиса становится более вероятным. Как только данная версия стала набирать популярность, азербайджанские власти стали проводить соответствующие меры по борьбе с терроризмом.

Помимо вышеперечисленных организаций сюда можно и внести и экстремистские группы, чья деятельность находилась на грани терроризма. Сюда можно отнести различные национальные диаспоры, воевавшие в военных конфликтах в 1990-х гг. Зафиксированными организациями являются выходцы из северокавказских субъектов России, националистическая украинская организация Украинская Национальная Ассамблея — Украинская Народная Самооборона (УНА-УНСО). Представители вышеперечисленных групп, входили в различные группировки и полувоенные вооруженные формирования, УНА-УНСО является организацией с уставом и налаженной инфраструктурой, и коммуникациями. Украинские националисты воевали на стороне Азербайджана в карабахской войне, защищали украинское население в Приднестровье, в грузино-абхазской войне 19921993 г. и война в Южной Осетии 2008 г. на стороне Грузии. УНА-УНСО ставили своей задачей укрепление суверенитета постсоветских держав, для дальнейшего разрыва с Россией. В России и Армении организация признана экстремистской и запрещенной. В 2013 г., ветераны боевых действий УНА-УНСО, в ходе нескольких интервью признали свое участие в конфликтах на Кавказе. Представителей этой организации не преследовали на постсоветском пространстве, ограничиваясь лишь высылкой и запретом деятельности. В Украине, однако, организация не только существует, но и спокойно функционирует.

Выводом является неоднородность террористической активности. В регионе функционируют террористические организации религиозного экстремизма, этнического и политического. Большая часть террористической активности вызвана

социальными потрясениями и слабостью национальных правительств. Общей тенденции или общей цели у террористической угрозы нет. Большая часть террористических и экстремистских групп объединяет лишь желания реальной независимости своих стран, выходя из-под опеки геополитических лидеров. Если сравнивать с соседними регионами, то на Ближнем Востоке все террористические организации нацелены на уничтожения Израиля, а политические разногласия уходят на второй план. Показательный пример отличия уровня террористической активности в двух регионах заключается именно в наличии общего врага на Ближнем Востоке, и поиски такового на Южном Кавказе. Во втором случае, попытки урегулировать старые конфликты приводят к росту напряженности, и привлекают различные экстремистские группы в регион.

Анализ террористических рисков для стран региона

С началом роста террористической угрозы в мире, который начался в середине прошлого столетия, начались процессы по анализу данного феномена. Террористическая угроза достигла больших масштабов, что заняла первое место в факторах, определяющих международную безопасность. Против феномена международного терроризма принято множество различных мер, начиная от классических заявлений и заканчивая глобальными контртеррористическими операциями. В научной сфере, терроризму написаны множество работ, посвященные исследованию, анализу и перспективам данного феномена.

Для анализа террористических рисков, чаще всего используют четыре индекса: глобальный индекс терроризма (The Global Terrorism Index), индекс хрупкости государства (The State Fragility Index), глобальный индекс миролюбия (The Global Peace index), индекс человеческого развития (The Human Development index). Рассмотрим каждый индекс по отдельности.

Глобальный индекс терроризм (GTI) составляется по четырем показателям: количество террористических актов, количество убитых, количество раненых, материальный ущерб. Сайт GTI фиксирует все

случаи, входящие в критерии террористического акта: взрывы, захват заложников, подрыв коммуникаций, массовые убийства и другие. Страны Южного Кавказа в разное время находились на различных позициях в составленном рейтингом GTI, которые измеряется по вышеперечисленным факторам. В рейтинге 134 позиции, последняя позиция отражает самый низкий уровень террористической угрозы. В 2018 г., наилучшие показатели у Азербайджана, который занимает в этом рейтинге 98 место (0,957 баллов), затем идут: Грузия — 89 место (1,422 балла) и Армения - 83 место (1,692 балла). Также рейтинг приводит количество террористических актов и сводку событий по ним. Так в период с 1991 по 2018 гг. в Армении было совершено 24 теракта, в которых погибло 36 и ранено 71 человек. В Азербайджане в период с 1991 по 2018 было совершено 29 терактов, в которых погибло 258 и ранено 187 человек. В Грузии в период с 1991 по 2018 гг. было совершено 217 терактов, в которых погибло более 300 и ранено более 700 человек. Для трех стран большая часть терактов выпала на 1990-е гг., и связана, в первую очередь, с военными действиями и этническими столкновениями. После 2008 г., интенсивность терактов и уровень террористической угрозы постепенно снижался. Так, за последние пять лет, количество терактов в Азербайджане составило 4 акта, в Грузии - 6, в Армении - 4. Последние теракты произошли в 2017 г. в Грузии и Азербайджане, в 2016 г. в Армении. Это объясняет высокие показатели индекса для этих стран за 2018 г., и если обстановка останется прежней, страны поднимут позиции в глобальном рейтинге.

Следующий показатель индекс хрупкости государства или рейтинг недееспособности государств. Индекс считывается по более чем 10 ключевым показателям, которые определяют итоговый бал. Демографическое давление определяет степень заселенности государства, и исходит из плотности населения. В современном мире, жилищные проблемы занимают высокие позиции в иерархии социальных проблем, поэтому данный показатель важен в данном индексе. К демографии также относятся наличие этнической напряжённости внутри

государства. Чем больше этносов в государстве, тем ниже бал, даже если государство не испытывает межэтнической напряженности. Поскольку вечной гарантии мира никто дать не может, критерий считывания данного бала обоснован и справедлив. Следующим критерием является уровень эмиграции, то есть, какое количество населения покидает страну. Уровень экономического неравенства и экономическое положение в стране также являются критериями. Однако реальное считывание показателей некорректно, так как считывается общий объем ВВП государства, и из него считывается общий объем ВВП на душу населения. Реальные цифры экономического неравенства могут кардинально отличатся от показателей ВВП, особенно, когда речь идет о постсоветских странах. Следующими критериями являются криминализация в стране, раздробленность в элите и низкая эффективности силовых структур. Чем больше криминальных групп функционируют в стране, тем ниже эффективность силового блока. В таких странах обычно политическая элита является и экономической, контролируя финансовые и торговые основы государства. Чаще всего это свидетельствует о высоком уровне коррупции. Все три показателя снижаются при повышении показателей этих трех критериев. Перемещение беженцев внутри страны также снижает общий бал индекса, так как свидетельствует о наличии конфликтов в государстве. Часто данный критерий совмещается с критерием демографии, так как большая часть конфликтов происходит на этнической почве. Следующими критериями являются правовые, в которые входят степень защиты со стороны государства, предоставляющее различные услуги и приверженность населения законам и соблюдению прав человека. И последний критерий считывается из рисков внешних проблем. Сюда входит риск вмешательства иностранного государства, риск иностранной интервенции, а также иностранные экономические санкции.

Из вышеперечисленных показателей складывается индекс хрупкости государства, на основании которого составляется рейтинг. Рейтинг хрупкости выделяет

страны на одиннадцать уровней: очень высокой тревоги, высокой тревоги, тревоги, очень высокого внимания, высокого внимания, внимания, низкой стабильности, стабильности, высокой стабильности, устоявшихся, очень устоявшихся. Чем ниже бал, тем выше устойчивость государства. Рассматривая Южный Кавказ, можно сказать, что в 2018 г., все три государства входят в группу высокого внимания. Для сравнения, Грузия в 2013 г., входила в уровень очень высокого внимания, снизила свой балл на девять с половиной. В рейтинге 2018 г., страны представлены по следующим местам: Грузия 79 место и 76,5 баллов, Азербайджан 81 место и 76,3 баллов, Армения 102 место и 71 балл. Исследование данного рейтинга послужило полезной базой для изучения стабильности южнокавказских государств. Исходя из вышеперечисленных данных, можно извлечь ценные данные по оценке влияния терроризма на стабильность.

Глобальный индекс миролюбия считывает показатели, которые отражают степень безопасности проживания в государстве. Индекс считывается по двадцати трем критериям, и имеет пятибалльную шкалу. Шкала считывает все 23 показателя, и группируются на две группы: внутреннее миролюбие отражают 60% критериев и внешнее миролюбие 40%. Сопоставление двух групп выводит средний балл, который и формирует рейтинг глобального индекса миролюбия. Рассмотрим критерии, они делятся на несколько групп. Главная группа критериев считывает общее количество показателей, то есть использует обычный математический счет. Первыми критериями этой группы является количество внутренних и внешних войн, количество погибших во внутренних и внешних войнах. Данные критерии во многом влияют на позицию в рейтинге, так как страны, попадающие под эти критерии вряд ли можно назвать миротворцами, по мнению исследователей индекса. В эту же группу критериев входит военное присутствие в составе войск ООН, что значительно повышает позиции в рейтинге. Из этого критерия выделяется под-критерий - участие в составе войск, не по мандату ООН. К ним относятся участие в

операциях военных блоков, таких как НАТО, Африканский Союз и другие. Следующая группа критериев считывается по пятибалльной шкале: Уровень организованных внутренних конфликтов, Отношения с соседними странами, Степень недоверия между гражданами, Политическая неустойчивость, Возможность террористических актов, Уровень тяжких преступлений, Вероятность буйных демонстраций, Доступность стрелкового оружия и оружия лёгкого калибра, Возможности армии или уровень модернизации вооруженных сил. Данные критерии считываются по официальным данным каждого государства. Следующая группа критериев считывает количественные показатели на 100 000 чел.: Количество убийств, количество заключённых, количество офицеров полиции и служб безопасности, количество военнослужащих, Импорт обычных видов оружия, Экспорт обычных видов оружия, Количество тяжёлого вооружения. И последняя группа критериев считывает индивидуальные показатели каждого государства: Процент беженцев от общей численности населения, Процент военных расходов от ВВП, и Уровень уважения прав человека, который предоставляет международная правозащитная организация Международная Амнистия. Исходя из вышеперечисленных критериев формируется средний балл, чем он ниже, тем выше позиция в рейтинге, что в свою очередь определяет степень миролюбия того или иного государства. Рейтинг составляется с 2008 г. С этого года в рейтинги входит Азербайджан, Грузия с 2009 г., Армения с 2010 г. Азербайджан в 2008 г. занимал 108 место с 2,229 балла, в 2018 г. упал на 132 позицию с 2,234 балла. Грузия в 2009 г. занимала 134 место с 2,842 балла (из-за военных действий в Южной Осетии и Абхазии 2008 г.), и понялась в 2018 г. на 102 место 2,13 балла. Армения в 2010 г. занимала 113 место с 2,266 балла, и упала на 120 место в 2018 г. с 2,287 балла. По показателям миролюбия все три страны находятся в сотых местах, что делает население этих стран показательно не миролюбивыми. Военные действия и межэтнические конфликты сыграли в рейтинге ключевую роль.

Индекс человеческого развития (ИЧР) считывает показатели уровня жизни, грамотности, образованности и долголетия как основных характеристик человеческого потенциала. Данный индекс важен для настоящего исследования, так низкие показатели критериев в большей степени являются детерминирующими факторами развития терроризма. Индекс имеет три критерия: ожидаемая (средняя) продолжительность жизни, уровень грамотности населения, уровень жизни, оценённый через ВНД на душу населения по паритету покупательной способности. Индекс вычитывается средним значением всех трех показателей, и делает большую ставку на количество потраченных лет в каждом критерии. В свою очередь ИЧР выделяет страны на четыре группы: очень высокий ИЧР, высокий ИЧР, средний ИЧР, низкий ИЧР. Последний доклад индекса был в 2018 г., и показывал рейтинг стран за ушедший 2017 г. Позиции стран Южного Кавказа выглядят следующим образом: Грузия занимает самое высокое 70 место в рейтинге, Азербайджан на 80 месте, и Армения на 83. Примечательно, что Азербайджан и Армения почти никогда не менялись показатели индекса. Позиции Грузии росли с 2004 г. Это объясняется взятием Грузии курса на евроатлантические интеграционные проекты, у которых есть

Подводя итоги всех четырех показателей, можно сформулировать несколько выводом. Во-первых, страны Южного Кавказа находятся в уязвимом положении по отношению к террористической угрозе. Во-вторых, некоторые индексы на первый взгляд не отражают критериев террористической угрозы, однако, изучение материалов в первой главе исследования показывает, что данные индексы отражают факторы, детерминирующие терроризм. Исходя из этого, изучение их необходимо, для расширения представления и получения информации о террористической угрозе. В-третьих, индексы составлены западными научными организациями, и на них потрачено большое количество времени и ресурсов, а также была проделано огромная работа по считыванию показателей каждого государства. В-четвертых, вышеперечисленные индексы показывают общую картину стран Южного Кавказа. Из этой картины мы видим, что развитие трех стран находится в очень медлительном положении, что делает их более уязвимыми перед угрозой террористической активности.

Изучение четырех показателей дает объективную оценку проблемам терроризма в регионе. Благодаря этим индексам, можно делать непродолжительные прогнозы, которые помогают завершить исследование.

определенные стандарты.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Алексенко Д.М. Актуальность новых подходов в борьбе с терроризмом. //Мировое сообщество против глобализации преступности и терроризма. - М.: «Международные отношения», 2002.

2. Биккинин Б. О мерах по координации взаимодействия национальных силовых структур Беларуси и России в борьбе с терроризмом. // против глобализации преступности и терроризма. - М.: «Международные отношения», 2002.

3. Будницкий О.В. Терроризм глазами историка: идеология терроризма. // Вопросы философии. 2004. № 5.

4. Бурковская В.А. Европейское сотрудничество в борьбе с терроризмом // Закон и право. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. № 12

5. Витюк В. В., Эфиров С. А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. — М.: Наука, 1987.

6. Возжеников А В и др. Международный терроризм борьба за геополитическое господство М., 2005,

7. Горбунов К.Г. Терроризм: История и современность. Социально-психологическое исследование. М.: Форум, 2012.

8. Долгова А.И., Гуськов А.Я., Чуганов Е.Г. Проблемы правового регулирования борьбы с экстремизмом и правоприменительной практики. М.: Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2010. 244 с.

9. Зеленков М.Ю. Теоретико-методологические проблемы теории национальной безопасности Российской Федерации: монография / М.Ю. Зеленков. — М.: Юридический институт МИИТа, 2013. — С. 66. — 196 с.

10. Клементьев А.С., Бойко О.С. Организация взаимодействия МВД стран СНГ по предупреждению преступлений в сфере информационно-коммуникационных технологий: аналитический обзор. Домодедово, 2012.

11. Короткова М. Региональное сотрудничество стран СНГ в области борьбы с терроризмом. // Мировое сообщество против глобализации преступности и терроризма. - М.: 2007.

12. Курылев К.П., Абрамов А.В., Федорченко С.Н. Сетевая природа международного терроризма и возможности консолидации российского общества // Вестник РУДН, серия Международные отношения. Россия, Москва: Изд-во РУДН, 2017 Т. 17 №. 4 С. 738-748.

13. Мадера А.Г. Риски и шансы: неопределенность, прогнозирование и оценка. — М.: УРСС, 2014. — 448 с.

14. Маньков А.В. Терроризм в России: история, настоящее и будущее (к 150-летию первого террористического акта) // Инновационная деятельность в Вооруженных Силах Российской Федерации: тр. всеармейской науч.-практ. конф. (10-11 октября 2016 г.). СПб.: ВАС, 2016.

15. Непесов М.М., Сапрыков В.Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. М.: Наука, 1999.

16. Терроризм и антитеррористическая безопасность в контексте истории и современной геополитики. Сидоренко А.Г., Тихомиров Ю.В. М.: Кучково поле, 2011. С. 396-397.

Сведения об авторе: Гикашвили Гиорги - магистр в области международных отношений

кафедры теории и истории международных отношений РУДН (e-mail:

giorgi.gikashvili001@gmail.com).

REFERENCES

1. Aleksenko D.M. Aktual'nost' novyh podhodov v bor'be s terrorizmom. //Mirovoe soobshchestvo protiv globalizacii prestupnosti i terrorizma. - M.: «Mezhdunarodnye otnosheniya», 2002.

2. Bikkinin B. O merah po koordinacii vzaimodejstviya nacional'nyh silovyh struktur Belarusi i Rossii v bor'be s terrorizmom. // protiv globalizacii prestupnosti i terrorizma. - M.: «Mezhdu-narodnye otnosheniya», 2002.

3. Budnickij O.V. Terrorizm glazami istorika: ideologiya terrorizma. // Voprosy filosofii. 2004. № 5.

4. Burkovskaya V.A. Evropejskoe sotrudnichestvo v bor'be s terrorizmom // Zakon i pravo. M.: YUNITI-DANA, 2004. № 12

5. Vityuk V. V., Efirov S. A. «Levyj» terrorizm na Zapade: istoriya i sovremennost'. — M.: Nauka, 1987.

6. Vozzhenikov A V i dr. Mezhdunarodnyj terrorizm bor'ba za geopoliticheskoe gospodstvo M., 2005,

7. Gorbunov K.G. Terrorizm: Istoriya i sovremennost'. Social'no-psihologicheskoe issledovanie. M.: Forum, 2012.

8. Dolgova A.I., Gus'kov A.YA., CHuganov E.G. Problemy pravovogo regulirovaniya bor'by s ekstremizmom i pravoprimenitel'noj praktiki. M.: Akademiya General'noj prokuratury Rossijskoj Federacii, 2010. 244 s.

9. Zelenkov M.YU. Teoretiko-metodologicheskie problemy teorii nacional'noj bezopasnosti Rossijskoj Federacii: monografiya / M.YU. Zelenkov. — M.: YUridicheskij institut MIITa, 2013. — S. 66. — 196 s.

10. Klement'ev A.S., Bojko O.S. Organizaciya vzaimodejstviya MVD stran SNG po preduprezhdeniyu prestuplenij v sfere informacionno-kommunikacionnyh tekhnologij : analitich-eskij obzor. Domodedovo, 2012.

11. Korotkova M. Regional'noe sotrudnichestvo stran SNG v oblasti bor'by s terrorizmom. // Mirovoe soobshchestvo protiv globalizacii prestupnosti i terrorizma. - M.: 2007.

nocTCOBeTCKHe HCcnegoBaHHa. T.2. № 5 (2019)

12. Madera A.G. Riski i shansy: neopredelennost', prognozirovanie i ocenka. — M.: URSS, 2014. — 448 s.

13. Man'kov A.V. Terrorizm v Rossii: istoriya, nastoyashchee i budushchee (k 150-letiyu pervogo terroristicheskogo akta) // Innovacionnaya deyatel'nost' v Vooruzhennyh Silah Rossijskoj Feder-acii: tr. vsearmejskoj nauch.-prakt. konf. (10-11 oktyabrya 2016 g.). SPb.: VAS, 2016.

14. Nepesov M.M., Saprykov V.N. Sovremennyj terrorizm: social'nye istoki, celi, proyavleniya. M.: Nauka, 1999.

15. Terrorizm i antiterroristicheskaya bezopasnost' v kontekste istorii i sovremennoj geopolitiki. Si-dorenko A.G., Tihomirov YU.V. M.: Kuchkovo pole, 2011. S.

About the author: Gikashvili Girgi. Master of International Relations international relations of the Department of Theory and History of International Relations of the RUDN University (e-mail: giorgi.gikashvili001@gmail.com).