CC BY
33
сланника Аллаха, так как иорданская правящая династия Хашимитов возводит свое происхождение к Пророку Мухаммеду. Абдалла — прямой потомок Пророка в 43-м поколении. При урегулировании конфликтов это весомый аргумент. Его особый статус как бы освящает соглашения. Вероятно поэтому в ходе российско-иорданских переговоров затрагивалась еще одна тема. В Иордании в позапрошлом веке сформировалась довольно большая чеченская диаспора. В глазах мусульман всего мира чеченцы — братья по вере. Слово потомка Пророка важно и для чеченской диаспоры в Иордании. Поэтому король Абдалла II при определенных условиях, действуя через иорданских чеченцев, мог бы повлиять на чеченских сепаратистов в России, поспособствовав тем самым возвращению мира на российский Кавказ. Впрочем, это последнее — скорее из области благих пожеланий на политические темы...
"Азия и Африка сегодня", М., 2003 г., № 8, с. 31—35.
Алексей Александров,
публицист
ТЕРРОРИСТ-САМОУБИЙЦА: ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ
Войны, в которых на полях сражений противоборствуют армии конфликтующих стран, стали достоянием истории. Для того, что пришло им на смену в XXI в., придуман новый термин — "иррегулярная война". Ее ведет против человечества мировой терроризм. И ударной силой в этой войне, рассчитанной на тотальное устрашение, являются террористы-смертники.
Оказалось, что гигантские запасы самого современного оружия, включая ракетно-ядерное, не могут служить защитой от действий террористов-смертников, готовых чуть ли не с ликованием взлететь на воздух, чтобы унести с собой как можно больше ни в чем не повинных людей.
Кем же являются эти "живые бомбы", что ими движет и как с ними бороться? Ответы на эти вопросы ищут сегодня ученые во многих странах мира. Первые же исследования выявили много неожиданного. В частности, выяснилось, что самые чудовищные преступления, бросившие вызов всем представлениям о морали и нравственности, обычно осуществляются не темными фанатиками, а ин-
теллектуалами, выходцами из средних или даже более высоких слоев общества. Американский антрополог и эксперт по вопросам терроризма Скотт Этрэн, выступивший со статьей в популярном журнале "Дискавер", утверждает, что так было во все времена: подобные акты никогда не осуществлялись эксцентричными безумцами. "Японские камикадзе, — пишет он, — были чрезвычайно умными людьми. Если вы прочтете их дневники, то поймете, что они были романтиками, читавшими Гёте и Шиллера, и прекрасно отдавали себе отчет в том, что государство манипулирует ими". Конечно, параллель между японскими летчиками, обрушивавшими во время Второй мировой войны свои самолеты на американские боевые корабли, и исламскими террористами, несущими смерть мирным жителям, в том числе женщинам и детям, не вполне корректна. Однако подтверждение своим выводам Скотт Этрэн нашел и в самых современных документах. Как сообщает наш корреспондент в Сан-Франциско Владимир Рогачёв, разведуправление министерства обороны США (РУМО) предоставило в распоряжение ученого информацию о боевиках, которые были взяты в плен во время операции в Афганистане и допрашивались на американской военной базе в Гуантанамо на Кубе.
Среди этих людей, вставших на путь террора, было немало сау-довцев. Оказалось, что они и особенно их лидеры происходят из семей, занимающих весьма высокое положение. У большинства были дипломы о высшем образовании, высокооплачиваемая работа, семьи, которые они очень любили. Однако они были готовы пожертвовать всем, искренне считая, что это единственный способ изменить мир. Давая психологическую характеристику террористу-самоубийце, Скотт Этрэн отметил, что обычно это умный, уверенный в себе, терпеливый и тихий человек, научившийся не привлекать к себе внимания.
Отвечая на вопрос, как же готовят людей, способных, находясь в здравом уме, взорвать себя, эксперт объясняет: "Террористические организации подходят к этому так же, как наши или любые другие современные военные. Они формируют небольшие тесно сплоченные группы "братьев", которые в буквальном смысле готовы пожертвовать собой ради друг друга, в той же мере как мать отдала бы собственную жизнь ради своего ребенка". Исходя из изученных им материалов, эксперт выражает сомнения в эффективности программ, направленных на борьбу с бедностью и неграмотностью, которые правительство США планирует осуществить в соответствии с
"Национальной стратегией по борьбе с терроризмом". "Этот подход кажется мне совершенно неправильным, — замечает он. — Во-первых, люди, осуществляющие теракты, уже имеют хорошее образование. Во-вторых, они не бедны, поэтому борьба с бедностью плодов не принесет". С его точки зрения, надо двигаться в нескольких направлениях и, в частности, добраться до людей, которые руководят террористическими ячейками. "Их, — считает Этрэн, — надо убивать или сажать в тюрьму, поскольку они на компромисс не пойдут. Другое направление — защита уязвимых целей, но это менее важно". Особый вопрос — как заставить людей перестать предоставлять убежище террористам? "С ними, — считает эксперт, — надо поддерживать контакт, помогать им в их бедах". По мнению Скотта Этрэна, существует своеобразный указатель, подсказывающий места, где могут быть найдены потенциальные террористы-самоубийцы, — там, где отсутствуют гражданские свободы. "Если не давать людям политического пространства для самовыражения, то они переходят на радикальные позиции", — заключает он.
Исламские террористы — это отнюдь не однородная масса, подвергшаяся промыванию мозгов имамами-экстремистами и готовая посвятить себя служению некоему универсальному делу. Такие люди, считают те, кто изучает это явление, во многих случаях несут на себе политические и социальные беды своих стран, а радикальная исламская идеология лишь помогает им сделать последний шаг. "Некоторых, возможно, и соблазняет риторика таких харизматических фигур, как Усама бен Ладен, но большее влияние имеют авторитарные режимы, нарушения социальной справедливости", — полагает Джон Эспозито, автор ряда книг по исламу, включая вышедшую совсем недавно — "Несвященная война: Террор во имя ислама". "Исследования показывают, что существует четкий круг проблем, делающих людей восприимчивыми к призывам реакционных клерикалов, — говорит Стивен Зьюнс, председатель программы изучения мира и справедливости при университете Сан-Франциско. — Это — социальные сдвиги, вызванные войнами, политика, уничтожающая традиционную сельскохозяйственную экономику, дефицит политического плюрализма".
Военная кампания в Афганистане, которую возглавили Соединенные Штаты, увенчалась разрушением баз бен Ладена и падением режима талибов. Однако, как пишет газета "Сан-Франциско кро-никл", присутствие войск коалиции, что в начале приветствовалось,
вызывает протест у многих в стране, народ которой исторически питает отвращение к иностранным оккупантам. Тот факт, что "Талибан" способен наносить удары против войск коалиции и нового правительства Афганистана в самом центре страны, дает основания для вывода: многие гражданские лица все еще готовы помогать мятежникам. Народное недовольство укрепляет позиции исламских радикалов и в Ираке. Хотя значительная часть его жителей были рады избавиться от Саддама, сегодня многие из них возмущены ухудшением условий жизни и склонны возлагать вину за свои беды на США. Во время пятничных молитв в мечетях, как суннитских, так и шиитских, муллы нередко подстрекают молящихся скандировать: "Нет Великому Сатане! Нет Америке!". Тяжелая военная техника, к которой в условиях разрастающейся войны позволяют себе прибегать американцы и их союзники, утверждают эксперты, увеличивает круг насилия. "США не должны раскидывать свою сеть слишком широко, вызывая жертвы среди невиновных. Иначе мы будем играть на руку экстремистам и создавать условия для роста их рядов", — предостерегает уже упоминавшийся Джон Эспозито.
Любопытный взгляд на природу поступков исламских камикадзе высказал профессор Университета Варвика в Лондоне Марк Гаррисон, автор исследования "Логика террористов-самоубийц", опубликованного в сборнике Королевского института стратегических исследований. По мнению Гаррисона, в феномене этого явления три составляющие: процесс формирования ценностной самоидентификации молодого человека, воздействие на его личность конфликтов и факторов подавления, а также "контракт", который будущие смертники заключают с террористическими группами. По мере взросления человек в поисках собственного "я" — именно это ученые и именуют самоидентификацией — пробует различные жизненные роли и подбирает то, что наиболее подходит для него, позволяя ему занять свою нишу в обществе. Так методом проб и ошибок и вырабатывается некий психологический алгоритм, который определяет не только образ жизни, но и выбор смерти. "В определенных обстоятельствах, — пишет английский профессор, — реализовать избранную самоидентификацию позволяет только смерть, продолжение же существования не только ее обесценит, но и полностью подорвет". Условную аналогию этому Марк Гаррисон усматривает в решимости матери проникнуть в горящий дом и, жертвуя собой, спасти ребенка. Если она не сделает этого, то уже никогда не сможет воспринимать себя любя-
щей родительницей. Другой пример — религиозный фанатик, готовый скорее принять смерть, чем отказаться от своей веры.
Вероятность формирования психического склада камикадзе, по мнению исследователя, "возрастает в тех случаях, когда люди живут в условиях вооруженных конфликтов, в атмосфере подавления". В террористы-смертники чаще всего идут представители молодого поколения, поскольку "их выбор сформировался в условиях, когда они переживали кризис юношеских воззрений". Для людей этой возрастной группы характерна склонность к "жесткой" самоидентификации интровертного, т.е. обращенного внутрь, типа, и она мало меняется по мере взросления.
Женщины избирают этот путь реже, поскольку даже чисто биологически для них более характерна жизненная роль, основанная на принципах защиты и сбережения. К сожалению, в последнее время мир все чаше сталкивается с нарушением этой нормы. В росте числа женщин-смертниц профессор Гаррисон видит своеобразную реакцию на "драконовские", по его выражению, меры борьбы с терроризмом. Пагубную роль играет и разрыв нормальных брачных связей, создание новых семей, где узы, соединяющие супругов, могут быть уже не столь прочны. В этих условиях у некоторых молодых женщин может появиться желание выйти за установленные рамки, отказаться от традиционной роли женщины-матери и супруги.
Есть и другой аспект. Возрастание числа терактов, осуществленных смертниками-мужчинами, приводит к тому, что ореол "особого подвига", окружавшего этот акт, несколько тускнеет. Для молодых же женщин он может сохранять свою "особость", романтизм. Горестными свидетелями именно такого развития событий оказались россияне, увидевшие черные силуэты женщин-смертниц во время трагедии "Норд-Оста". Тогда они не успели замкнуть взрыватели на поясах шахидов, но позднее, в Тушино, это, увы, произошло...
Марк Гаррисон обращает внимание также на то, что люди, готовящиеся стать террористами-смертниками, могут на каком-то этапе своей жизни употреблять алкоголь, табак, одурманивать себя наркотиками. Все это, конечно, противоречит установлениям Корана. Однако это не останавливает добровольных мучеников, готовящихся к встрече с Всевышним в Эдеме. Они убеждены: "То, как они умрут, важнее того, как они жили". В своем капитальном исследовании автор останавливается и на чрезвычайно важной роли, которая принад-
лежит террористическим организациям в выработке "контракта" с будущим смертником. Считается, что сделка выгодна для обеих сторон. Доброволец обменивает жизнь на то, что он считает исполнением своего предначертания (все та же самоидентификация). Он погибает для того, чтобы цель, определенная его террористической группой, была реализована. А последняя, со своей стороны, берет на себя обязательство подтвердить и поддерживать в обществе избранный им ореол воина-мученика, а также предоставляет материальные средства, необходимые для совершения теракта и обеспечения его семьи.
И все же существует риск, что сделка, предполагающая смерть одного из ее участников, может быть нарушена — всякое случается. Поэтому продвижение в массы образа "воина-мученика" осуществляется заранее, подчеркивает английский профессор. За несколько дней до назначенной даты теракта его исполнитель делает заявление о решимости принять мученическую смерть. Это фиксируется на фотографиях, видеокассетах, в письмах к близким. После того как эти документы разосланы, путей для отступления уже нет. Нарушение контракта грозит обеим сторонам большими потерями, чем его выполнение.
"Эхо планеты", М., 2003 г., № 40, с. 20-22.
