CC BY
229Теория М. Грановеттера для социологии города
Кравченко Альберт Иванович,
доктор социологических наук, профессор, ведущий научный сотрудник кафедры истории и теории социологии социологического факультета МГУ E-mail: [email protected]
Идея о сильных и слабых связях профессора Стэнфордского университета Марка Грановеттера - одно из самых замечательных открытий современной науки - еще не получила окончательной прописки в социологии города. Ее числят по ведомству экономической социологии, иногда используя в городских исследованиях, но не включают в обязательный минимум социологии города. И очень зря. В статье предпринята попытка развернуть теорию сильных и слабых связей в сторону городской социологии и общества в целом.
Ключевые слова: сильные и слабые связи, М. Грано-веттер, социология города, солидарность, сплоченность, число Данбара, нетворкинг, онлайн, оффлайн.
Сильные и слабые связи
Учение М. Грановеттера состоит из нескольких частей [1-3]. Две из них особенно интересны - это теория встроенности и теория сильных и слабых связей. Все многообразие существующих на земле социальных отношений (социальных связей) делится у него на два типа - сильные и слабые (рис. 1). Грановеттер определил связь так: это комбинация какого-то объема времени, эмоциональной интенсивности, близости (взаимно доверительных отношений) и взаимных услуг, которые характеризуют эту связь. У Грановеттера сильные и слабые связи измеряются в терминах количества времени, эмоциональной напряженности, близости (взаимного доверия) и взаимных услуг, способности (потенциала) соединить людей, которые сильно отличаются друг от друга. Чем ниже эти показатели, тем слабее связь. И наоборот. Друзья и родственники постоянно взаимодействуют, затрачивая на это много времени, эмоций и сил, доверяют друг другу и по взглядам на ключевые аспекты жизни близки между собой. Шапочные знакомые, напротив, далеки, малозатратны, различны.
Рис. 1. Сильные и слабые связи М. Грановеттера
Сильные связи состоят из ближайших друзей, родственников и товарищей. Они помогают в трудную минуту жизни и служат надежной опо-
27
рой. Сильные связи характеризуются эмоциональной близостью, долгой и устойчивой историей частых взаимодействий. В среднем, люди имеют ограниченную сильную связь (или социальную поддержку) в масштабе от 6 до 9 человек [4]. Наши сильные связи состоят из очень близких друзей и семьи, во многом схожих с нами, и представляют собой подмножество наших социальных сетей, в которые инвестируется основная часть наших ресурсов. Грановеттер установил: чем сильнее связь между двумя индивидами, тем больше они становятся похожими друг на друга, а чем сильнее они похожи, тем сильнее они начинают дружить [3]. Друзья могут работать с вами или жить рядом,
учиться в одной школе, отдыхать в одних и тех же местах. Много ли они могут знать из того, чего не знаете вы? Просто знакомые обитают в других пространствах.
В отличие от крепких уз близких людей, слабые связи составляют небольшую долю всех обменных отношений (10%)[5]. Как правило, слабые связи характеризуются кратковременностью взаимодействия со знакомыми и незнакомцами, основанными на более низком уровне доверия, приверженности и связанности, чем более сильные связи. Слабые связи - это отношения между людьми, для которых характерны относительно низкие уровни интенсивности и эмоциональной близости. И наоборот.
Рис. 2. Я в большом мире большого города
В общем и целом, мы заботимся в основном о наших сильных связях. Проблема с ними заключается в том, что они не так разнообразны, как нам хотелось бы. Общение с ними уже перенасыщено и может вести к творческому застою, мультиплицированию повторяющегося опыта, знаний, привычек и установок. Мы склонны тратить время и внимание на поиск только тех людей, кто близок нам идейно, религиозно, политически и финансово. Поэтому социальная сеть, состоящая только из наших сильных связей, ограничена. На что больше всего обижаются на-
ши близкие? На то, что мы им не пишем и не звоним или не встречаемся. А о чем говорить? Все о том же. Важна не информация, а сам факт эмоциональной близости. Установка деревни работает и в городе.
Нам нужны новые люди - прежде всего в сети, которая перенесет нас за пределы ограниченной ячейки. Нам нужна разнообразная система знаний, мнений, точек зрения и потенциальных связей. Грановеттер [6] назвал их слабыми связями. «Слабые связи - это люди, с которыми мы пока еще не знакомы, но мы знакомы с их друзьями
28
и друзьями их друзей. Это люди, которых мы плохо знаем, которые, возможно, уже мелькали перед нашими глазами... В нашей жизни слабых связей намного больше, чем сильных, что подтверждает теория шести рукопожатий»
[7].
Слабые связи между малознакомыми и незнакомыми людьми снабжают нас новыми знаниями, хотя прибегнуть к ним за помощью мало кто рискнет. Друзья не во всех темах являются хорошими экспертами, например, как лучше трудоустроиться или выбрать наилучшую марку автомобиля. Ведь в друзья мы выбираем не экспертов и не знатоков, а интересных в общении и близких по духу людей. Сильные связи обозначены в вашем мобильном телефоне и электронной почте в графе «Избранные контакты». Но в вашем абонентском списке немало и слабых связей -знакомств на всякий случай, например телефон магазина автозапчастей. Большинство людей заблуждаются, считая полезными те связи, что у них уже есть. Якобы старое окружение самое лучшее. Но, согласно исследованиям, уникальные идеи и инсайды возникают как раз через слабые связи [7].
Анализируя книгу Герберта Ганса «Городские сельские жители: группа и класс в жизни итальянских американцев», написанную по следам его изучения в 1950 г. рабочего района Вест-Энд (Бостон), М. Грановеттер пришел к выводу, что жители не смогли организоваться в сплоченное сопротивление планам обновления города, потому что у них не было слабых связей. Поскольку район был разнородным по составу - на две трети белые американские рабочие и на треть эмигранты из Европы, - сильные связи не сплотили, а разобщили горожан. Он предположил, что Вест-Энду не хватало таких связей, которые приводят к сложным ролевым наборам и потребности в когнитивной гибкости, которая помогает успешно взаимодействовать в сложных гетерогенных системах, каковым является городской квартал в многонациональном городе. Однако позже выяснилось, что
разрушением сплоченности жителей Вест-Энда поддерживалось и финансированием федеральным правительством, с которым у жителей слабых связей (знакомства) как раз и не было [8].
Однажды в предместье Бостона Грановеттер опросил нескольких сотен промышленных рабочих о том, как они попали на работу. Оказалось, что 56% респондентов нашли ее благодаря личным связям. Трудоустройство по блату - мировой тренд. Парадокс в том,что большинство из этих личных контактов представляли собой «слабые связи»: больше 50% случаев приходились на «шапочные знакомства» с теми, с кем встречались лишь «время от времени». Около 28% опрошенных виделись «редко», и только в 16,7% случаев соискатель встречался с информантом часто, как с «хорошим человеком». Выходит, народ находит себе работу вовсе не через близких друзей.
Итак, слабые связи являются отличным источником информации, а сильные связи - резервом помощи. Сильные и слабые связи одинаково важны в наших социальных взаимодействиях, хотя они выполняют разные функции. Мы можем мультиплицировать как слабые, так и сильные связи через интернет, добавляя просто знакомых в категорию друзей.
Сплоченность и солидарность в групповом диапазоне
Сильные связи, основанные на кровном родстве и многолетней дружбе, формируют то, что можно назвать костной системой общества в целом и города в частности. Напротив, слабые связи между малознакомыми людьми, численно превышающие сильные, больше похожи на плоть, нарастающую на костях, а также кровеносные сосуда, жилы и мышцы.
Слабые связи формируют солидарность - символическую идентификацию незнакомых друг с другом людей с каким-то единым для них обществом или группой, например, солидарность врачей с врачами, питерцев с питерцами, русских с русскими. Сильные связи формируют сплоченность - плотное
29
межличностное взаимодействие между На другом - большие группы, важней-
хорошо знающими друг друга людьми.
На рис. 3 изображен континуум социальных групп. У него два полюса. На одном расположены малые группы и их самая яркая черта - сплоченность.
шим признаком которых служит солидарность. Посредине - город как тип социальной организации и социальной общности.
Рис. 3. Сплоченность и солидарность на континууме социальных групп
Сплоченность и солидарность как самостоятельные формы и уровни социального взаимодействия малых и больших групп не следует смешивать. Сплоченность мы проявляем в реальных действиях, зная каждого члена группы, например, когда идем к начальнику отдела защищать своего коллегу, которого тот намеревается уволить. Единство малой группы крепится реальными делами, повседневным общением и взаимодействием. Стоит друзьям разъехаться в разные города, перестать общаться, как через некоторое время они забывают друг друга, перестают быть сплоченной группой.
Солидарность проявляется не между знакомыми людьми, хорошо знающими друг друга, а между представителями одной социальной группы как социальными масками. Московский полицейский защищает тамбовского только потому, что оба они принадлежат к одной профессиональной группе, хотя к разным территориальным общностям.
Как сплоченность, так и солидарность базируются на одном фундаменте - идентификации человека со своей группой. Идентификация может быть как позитивной (солидарность, спло-
ченность группы), так и негативной, которая понимается в социологии как отчуждение, отвержение, дистанцирование.
Город - тип социальной организации, сформированной администрацией на базе территориальной общности и ею управляющей. Организация - это большая ассоциация людей действующих на основании неличных связей, созданная для достижения специфических - экономических, политических или религиозных - целей. На всех уровнях внутри организации создаются неформальные сети (связи), их изучение не менее важно, чем изучение формальных характеристик организации. Почти все крупные организации являются бюрократическими по своей природе. Бюрократия включает в себя четкую иерархию власти, установленные правила, определяющие поведение должностных лиц, и разделение между задачами должностных лиц внутри организации и их жизнью вне ее. Часто бюрократия в больших организациях приводит к олигархии (или монополизации власти верхушкой организации Р. Михельс). По словам Т. Парсон-са в современном обществе наиболее
30
важную роль играют не родственные союзы, а государство, церковь, университеты, корпорации и профессиональные ассоциации.
Сплоченность и солидарность, сильные и слабые связи различаются своей природой. Как мне, русскому, ощутить свою принадлежность к такой огромной общности, как русская нация или жители Москвы? Только мысленно. Я незнаком с подавляющим большинством русских и москвичей, знаю об их численности, распределении по территории и образе жизни только из радио и газет. Только мысленно я представляю, как люди живут в Санкт-Петербурге, Орле или Нижнем Волочке. Это целиком и полностью воображаемые сообщества. Целостность таких групп хранится главным образом в головах тех, кто воспринимает такие группы как «мы». Тем не менее это «Мы»-группа, а не «Они»-группа. Когда вы в Европе или Америке вдруг повстречались с русским, вы рады ему чуть ли не как брату. Эмигранты из одной страны живут в чужих странах тесными общинами. Они выпускают свои газеты, создают свои клубы по интересам, общаются и часто женятся на своих.
Сплоченность формируется в группах членства (группах участия) - семья, команда, бригада, тусовка. Болельщики Спартака сплочены настолько, что готовы вступить в драку даже с превосходящим противником, скажем, болельщиками Динамо, по малейшему поводу, когда задета честь их фанатского братства. Это пример сильных связей.
Солидарность невозможна без референтной группы. Референтной называется группа, чем-то привлекающая человека, ценностей которой он придерживается или стремится к ним приспособиться, членом которой он охотно бы стал, либо группа, с которой он себя сравнивает, которая служит ему точкой отсчета для оценки самого себя и других. С группой членства или группой участия вы можете себя отождествлять или не отождествлять, но с референтной группой вы себя всегда идентифицируете. Идентификация - от-
личительный признак солидарности, но не обязательно слабых связей. Интеракция (взаимодействие) - отличительный признак малой группы, сплоченности и сильных связей. Малой группой называют небольшое число людей, которые хорошо знают друг друга и постоянно взаимодействуют между собой.
Мы не всегда довольны той группой, к которой принадлежим, т.е. группой членства: кто-то живет в деревне, но хотел бы переехать в город, другой попал в класс, где его не любят (так сложились обстоятельства), и ему хотелось бы перейти в соседний, кто-то мечтает попасть в профессиональную команду, а пока что играет в любительском футболе. «Группа нашей мечты» -так еще можно назвать референтную группу.
Мосты дружбы между слабыми и сильными
Сильные связи предоставляют необходимую социальную поддержку («убежище в бессердечном мире»), влияют на принудительное соответствие ожиданиям социального круга, выполняя функцию агента первичной социализации. Но город начинается со слабых связей (знакомые, коллеги), которые служат мостом к другим социальным группам и сообществам. Они разрывают закрытое общество, переводя его в статус открытого общества. Грановеттер объясняет, что мост - это «линия в сети, которая обеспечивает единственный путь между двумя точками», что означает, что эти две точки (люди) не имеют других пересекающихся соединений. Все мосты - слабые связи, но не все слабые связи - мосты. Преодоление слабых связей ценно тем, что они могут соединять узлы, сети которых не перекрываются [8]. Чтобы учиться новому, нужны люди, которые отличаются от нас.
Современный город - наглядная модель открытого общества. Здесь они открывают возможности индивидуальной автономии через уникальное структурное местоположение. Индивиды с множеством слабых связей получают преимущества для учебы, занятия биз-
31
несом, расширения круга клиентов, свободы творчества, продвижения по службе, заключения финансовых сделок, приглашения на конференции и т.д. Например, ежегодные конференции позволяют ученым встречаться и разговаривать с коллегами из других университетов. Благодаря таким обменам информацией они могут получить сведения о профессиональных возможностях
(вакансии, публикации, премии, фонды) от своих мало знакомых визави задолго до публикации этой информации в печати. Одним из преимуществ, или сильных сторон слабых связей служит то, что они соединяют прежде разрозненные группы [9]. Общественное пространство города - метро, дороги и улицы, скверы, парки и площади, кафе и рестораны -источник слабых связей.
Рис. 4. Кто сильнее - слабые или сильные - в мире слабых связей?
Сила слабых связей пропорциональна количеству разрозненных групп, которые соединяются этими связями как мостиками [6]. Каждый из нас - посредник или мост между изолированными группами людей, по-всякому отличающихся друг от друга. Чем больше разных социальных групп вы объединяете, тем сильнее становитесь. Если ваше окружение давно не менялось, толку от него уже мало. Надо чаще переходить, находить и обретать новых знакомых и информантов.
М. Грановеттер пришел к выводу, что самые важные связи - это те, которые служат мостом для новых связей, образования новых сетей и к новым возможностям. Его исследования показали, что «никакие сильные связи не могут исполнить роль такого моста. Зато слабые связи прекрасно выполняют данную функцию. Встреча с новыми людьми происходит через знакомых ваших знакомых. Слабые связи соединяют людей с новой информацией и ресурсами, которые распространя-
ются через сети с низкои плотностью. Слабые связи имеют решающее значение для связывания групп сильных связей. Они объединяют сети сетей, укрепляют отношения и формируют новые связи между существующими кругами отношений. Яркий пример силы слабых связей - «зеленая революция» в Иране, когда молодежь вышла на улицы в знак протеста против результатов выборов в 2009 г. Все «цветные» революции запускаются ныне через интернет-связи.
Как показано на рис. 5, в качестве мостов могут выступать только слабые связи. Это сила слабых связей. Слабые связи ценны, поскольку они представляют собой единственную социальную связь между двумя изолированными группами. Из-за триадического (триада) закрытия группы дружбы, как правило, знают одних и тех же людей. Такие группы называются: а) островными и б) кликообразными (cliquish), т.е. кликами, сектами, частными клубами, узким кругом лиц.
32
Рис. 5. Слабая связь как «мост» между группами
Слабая связь - более тонкая связь. Один раз в год вы можете отправить, например, дальнему родственнику, рождественское поздравление, обещающее чаще общаться. Если вы посмотрите на их номер, они удивятся, услышав о вас. Возможно, где-нибудь в дальнем ящике письменного стола завалялась визитная карточка того, с кем вы однажды пересеклись и кто может однажды понадобиться, когда вы вдруг на нее натолкнетесь. Не имей сто рублей, а имей сто друзей - это сильных и слабых, годных в разное время и по разному поводу. Маленький город, где все знают друг друга или почти знают, - сообщество сильных связей. Крупный город, где никто никого не знает или почти не знает, - общество слабых связей. Однако сильные и слабые связи в одинаковой мере можно относить к категории значимых других.
Парадокс Гоановеттера говорит о том, что во многих социальных и экономических явлениях в городе, например, при поиске работы слабые связи знакомства оказываются сильнее сильных связей дружбы. Другой парадокс: с течением времени в ходе социального взаимодействия слабые связи имеют тенденцию превращаться в сильные связи. Так, в США число слабых связей резко падает после 2-3 лет работы на одном месте. В России «допусти-
мый» срок работы на одном месте без ущерба для социального капитала -5 лет. Это парадокс зависимости числа связей от времени работы на одном месте. Парадокс Грановеттер называется силой слабых связей.
На количество слабых связей влияет частота переездов людей. Чем выше частота, тем выше количество таких связей. Меньше переездов и больше «оседлость», вероятнее формируются сильные связи. Больше всего «слабых связей» у людей, которые живут в одном месте не более 10 лет. Таким образом, выявляется зависимость «слабых связей» от времени, которое человек живет на одном месте.
Зависать в сети
После того, как социальные сети стали мейнстримом, онлайн-дружба выходит на первый план. Мейнстримом становятся уже слабые, а не сильные связи. Наши дети постоянно зависают в ноутбуках и смартфонах, айпадах и онлайн-играх. Много ли у них не виртуальных друзей? Да и взрослые от них не отстают. По статистике, время, проводимое в виртуальных мирах, начинает приближаться к времени в оффлайн режиме. Четвёртая промышленная революция -массовое внедрение киберфизических систем в производство (индустрия 4.0) и обслуживание человеческих потребно-
стей, включая быт, труд и досуг - получает нужные ей кадры в массовом масштабе. Умные города еже не за горами. На повестке новая трактовка социального капитала Бурдье как сумму виртуальных ресурсов, встроенных в устойчивые сети отношений мегаполиса и глобальной «деревни».
Если гости сидят за праздничным столом и общаются друг с другом только по мобильнику, то что это - сила слабых связей или слабость сильных связей?
Успехи социальных сетей и мировой паутины, определяющие Четвертую революцию, показывают, что использование слабых связей проще, быстрее и чаще. Facebook, Twitter, LinkedIn - это фабрика по производству «друзьях наших друзей». И неважно, какой они национальности, пола или возраста. Они скрыты под никами и аватарами, для них главное текст, а не контекст.
Платформы социальных сетей строятся вокруг слабых связей. В Twitter или Facebook у вас может быть тысяча «друзей», каких вы никогда не смогли бы приобрести в реальной жизни. Мир онлайн и мир оффлайн - совершенно разные миры, как город и деревня, как общество и община. Дружить или трудиться на дистанции, значит, расширять слабые связи. Но наши знакомые - не наши друзья. Они - самый большой источник новых идей и информации, но не крепких и надежных уз. Слабые связи, активизируемые Web 2.0, пригодятся для популяризации вашей книги или поиска спонсоров для вашего онлайн-проекта с помощью кра-
удфандинговых платформ, распространения инноваций, междисциплинарного сотрудничества, логистического расширения мира знакомств, управления социальными протестами или движением за гражданские права.
Для инвалидов и одиноких, испытывающих ограничения в установлении сильных связей, интернет, помогающий установить слабые связи и отдаленными другими, выполняет роль компенсационного механизма. Путешествия по другим странам, членство во множестве онлайн-клубах, участие на дискуссионных платформах, вебинарах и интернет-форумах насыщают жизнь полноценным содержанием.
Нетворкинг - если не следствие или причина, то употребление с выгодой зависания в сети. Networking (net -сеть + work - работа) - такая деятельность в сети, где через приобретение выгодных знакомых, т.е. устанавливая слабые связи, вы организуете новые проекты, реализуете бизнес-планы, покупаете, продаете, договариваетесь и т.д. Вы периодически отправляете текстовое сообщение знакомым вроде: «Привет, дорогой, давно тебя не видел. Как твои дела?» Нетворкинг означает оставаться на связи. Всем говорите о себе, рекламируете себя и свой маленький бизнес, оставляйте визитки, приглашайте на ланч, договаривайтесь о встрече, говорите, что всегда рады помочь другим, посещайте брифинги и конференции, завязывайте новые знакомства. Работа в сети, нетворкинг - это целенаправленный процесс по созданию круга полезных знакомств. LinkedIn провела исследование и выяснила, что 85% вакансий заполняются с помощью нетворкинга.
Город без сильных связей
Город - огромное пространство слабых связей, на котором образуется большое число небольших островков - закрытых дружеских компаний, клубов по интересам кружков друзей и единомышленников. Жить всю жизнь на острове, значит, не видеть открытого моря, не бывать в других странах, не открывать другие
34
острова, и не путешествовать и не заводить новых знакомых, не расширять свой кругозор и не набираться нового опыта. Тесный деревенский мирок - наше отдаленное прошлое, мир механической солидарности Дюркгейма, первобытнообщинного строя Маркса, Gemeinschaft Тенниса. Глобальная деревня Маклюэна -это не сжавшийся до размеров поселка земной шар, а земной шар, сблизивший в планетарном масштабе всех людей, которые могут устанавливать социальные связи поверх границ и континентов.
Жители бедных районов, представители национальных диаспор и расовых гетто ведут замкнутый полуавтономный образ жизни. У них мало связей в большом городе с другими классами и слоями, недостает денег на современные информационные технологии. В результате сильные связи у них преобладают над слабыми, что мешает выбраться из бедности, выбрать успешную карьеру, состояться как личность.
Бедные районы - не единственная проблема. Новые кварталы, переполненные многоквартирными домами, жмущимися друг к другу, торговыми ларьками на тротуарах, активной розничной торговлей, не способствуют формированию цепочек сильных связей. Мешают сильным связям неудобные улицы, заполненные машинами и парковками, с узкими тротуарами, дома без дворов, города без скверов, парков и прогулочных зон. Завязывать личные отношения гражданам просто негде. Остается сидеть дома и с помощью интернета развивать слабые связи. Замкнутые в своих ячейках горожане не общаются с ближайшими соседями, не знают, кто, где и как живет. Даже следователю, разыскивающему преступника, они ничего не могут сказать. Никто не интересуется, какие посторонние навещают соседей, кто болеет за стеной и какая им помощь нужна.
Такова модель поведения в современных мегаполисах. И вряд ли низкое качество сильных связей можно компенсировать высоким качеством слабых связей. В интернете горожане все также остаются равнодушными и эгоис-
тичными. Враждебные для пешеходов города враждебны слабым связям, житейскому комфорту, местному патриотизму.
Если в городе много кварталов с узкими улицами и зданиями впритык к тротуару, но мало архитектурных достопримечательностей, то он будет неудобен не только для жителей, но и для туристов, которые могут принести с собой слабые связи (рис. 6).
Сильные Связи
Семейно-подобные Поддерживают эмоции Замкнутый характер Удобные для пешеходного урбанизма
Слабые Связи
Менее интимные Ориентированы на автономию Способствуют новым идеям
Удобные для пешеходного урбанизма
Рис. 6. Свойства сильных и слабых связей в городе
Источник: Price S. Socially sustainable communities are more than friends and families // CNU Journal, Sep. 4, 2018
Не лучше обстоят дела и в пригородах. Пригороды с широкими улицами, отгороженными участками, разделенными по классам жилыми районами не всегда способствуют открытому образу жизни, взаимопомощи, социальному активизму. В этом плане дачные поселки с небольшими участками, маленькими домишка-
35
ми, прозрачными заборами в большей степени сближают людей и помогают налаживанию сильных связей.
Развитое общественное пространство - кафе, рестораны, парки, скверы, площади, транспорт - служит предпосылкой развития сильных связей.
Страна без слабых связей
Биата Фолькер и Хенк Флап в 19891994 гг. в двух городах бывшей ГДР, Лейпциге и Дрездене, провели исследование с применением теории сильных и слабых связей Грановеттера и концепцию социального капитала [10]. Немецкие социологи попытались выяснить, как в социалистическом обществе, провозгласившем социальную справедливость, социальное равенство и социальную поддержку населения, обстоят дела с этими переменными. Случайная выборка в 1989 г. составляла 489 и в 1994 г. 304 жителей двух городов в возрасте от 30 до 55 лет и имевших работу до 1989 г. Иными словами, из тех, кто хорошо помнил жизнь в бывшем социалистическом лагере. Интервью длились от двух до двух с половиной часов.
Оказалось, что в марксистски ориентированном обществе социальная поддержка неотделима, а иногда выступает синонимом государственному контролю, политической цензуре и тотальному надзору за поведением граждан. Практически все институты в ГДР были созданы в соответствии с нормами коллективизма. Люди работали в бригадах или коллективах и должны были вступать в организации, чтобы проводить свободное время. Соседские и домашние комитеты коллективизировали жизнь в доме и вокруг него [11]. Через и на основе руководимых партией организаций формировалась социальная интеграция общества. Интервьюируемые заявляли, что они предполагали, что в каждом домкоме, квартале, досу-говой группе или трудовой бригаде был по крайней мере один человек, который являлся неофициальным информатором полиции безопасности.
Тотальный политический контроль над повседневной жизнью ставил лю-
дей перед острой проблемой: кому доверять и как решить, были ли намерения другого честными. Вопрос, кому доверять, становился особенно острым при обсуждении политики: люди озирались по сторонам, видели стукачей на каждом углу. Ущерб от неосторожных связей был критическим, снижая жизненные шансы и виды на успешную карьеру. Публичная сфера общества являлась самым опасным пространством города, люди замкнулись в своих квартирах, а общество фрагменти-ровалось на множество закрытых ниш общения.
В такой ситуации слабые связи не укрепляли общество, не расширяли социальные возможности и не открывали дверь в огромный мир информации. Напротив, они были опасные и рискованные. Горожане создавали малые миры сильных связей и проверенных друзей. Замкнутые ниши служили убежищем от всепроникающего идеологического контроля. Поиск работы происходил либо через официальные институты трудоустройства, чтобы не вызывать подозрений, либо через сильные связи хорошо проверенных людей, которые уверенно не разглашали информацию. Сетевая структура сильных связей, где не было информаторов и предателей, напоминала подпольную организацию, действующую в условиях оккупации.
Наряду с неформальной сетью общения действовала неформальная или «теневая» экономика, неизбежная при плановом хозяйстве. Достать дефицитный товар удавалось только через знакомых, знакомых знакомых и прочих «нужных» людей. Процветал черный рынок с валютными сделками, бартерный обмен и вторичная занятость. Люди инвестировали в свои личные сети, чтобы получить дефицитные товары. В период с 1985 по 1988 г. около 30% всех ремонтных работ в домашнем хозяйстве производились с помощью личных отношений; в 1989 г. около 80% граждан знали кого-то, кто мог бы помочь им приобрести дефицитные товары [10]. И вот здесь, в «сетях снабже-
36
ния», в отличие от политических ниш, важную роль играли уже не сильные, а слабые связи, ибо чем обширнее и разнообразнее был круг знакомых, тем с большей вероятностью можно было узнать о модных новинках и приобрести дефицитную вещь без очереди. Но и здесь все делалось с оглядкой и осторожностью. Прежде чем вступить в экономические отношения, через знакомых наводили справки о степени надежности партнера.
В коммунистическом обществе, таком как бывшая ГДР, приходят к общему выводу авторы исследования, слабые связи являются помехой, а не преимуществом. Поэтому граждане ГДР доверяли только людям, которых они хорошо знали. Поскольку люди остро осознавали политический контроль и потенциальный ущерб от слабых связей, они вкладывали средства в других с осторожностью. Они держались на расстоянии от незнакомцев и всех остальных, чья надежность была сомнительной. Политику обсуждали только с людьми, которым доверяли («ниша»). Однако нехватка товаров в командной экономике заставляла людей полагаться на слабые связи и неформальные сети общения, структурированных общественным разделением труда. Ситуация изменилась только после падения Берлинской стены.
Число связей Данбара
Профессор антропологии Оксфордского университета Роберт (Робин) Данбар, проводя эксперименты над приматами, в 1990-х годах, т.е. через 20 лет после открытия Грановеттером сильных и слабых связей, открыл свое знаменитое число. Оказалось, что это количество сильных связей среднестатистического горожанина -родные, знакомые и приятели невелико.
В него входят: 5 членов семьи и друзей детства, еще 15 - это коллеги по работе или партнеры по бизнесу, следующие 50 - приятели, что называется «хорошие знакомые». Остальные - «просто знакомые». Всех не более 150.
Приблизительно подсчитано, сколько часов требуется для ознакомления и вхождения в группу:
• из 150 человек - 50 часов.
• из 50 человек - 100 часов.
• из 15 человек - 200 часов.
• из 5 человек - более 200 часов. Частота контактов между членами сети определялась двумя классами переменных: пассивными факторами (расстояние, коллега по работе, за границей) и активными факторами (эмоциональная близость, генетическое родство). Контроль влияния пассивных факторов на частоту контактов позволил разграничить иерархическую структуру социальных групп [12].
Рис. 7. Континуум сильных и слабых связей в связи с числом Данбара
Вы можете возразить, что у вашего знакомого более 500 связей в ЁасеЬоок и столько же подписчиков в ^1адгат, но ключевым моментом здесь является «Стабильные социальные отношения».
Мы часто путаем наши социальные связи со стабильными социальными отношениями. В своей книге «Уход, сплетни и эволюция языка» Данбар разъясняет: «Речь идет о количество тех, к кому
37
вы не постеснялись бы присоединиться в баре и выпить без особых церемоний».
Данбар обнаружил, что социальная сеть обычного человека подчиняется простым законам масштабирования от ближайших друзей и родных (семья), к которым вы обращаетесь за личным участием, товарищей (суперсемейство), знакомых (клан), кого вы можете пригласить на вечеринку, до случайных приятелей (племени). На каждом уровне количество людей увеличивается примерно в 3 раза. Таким образом, 5 - семья, 15 - суперсемья, 50 - клан и 150 - ваше племя.
Как только вы достигли предела Данбара, то не заводите новых друзей, а просто заменяете тех, кто у вас уже есть. В 150 входят те, о ком вы можете рассказать, что происходит в их жизни, и те, с которыми вы проводите почти все свое время. Сюда включена и семья, а за пределами находятся символически значимые другие, с кем вы знакомы лишь фигурально и кто входит в ваш круг общения. Иными словами, кто составляет слабые связи.
У Данбара получается последовательность с множителем три: 5, 15, 50, 150, 500, 1500. На 1500 она заканчивается. Таково максимальное число «соплеменников», которых человек способен узнавать в лицо. Размер максимальной группы, внутри которой возможно более-менее продуктивное взаимодействие, 150. У Данбара нет ни одного числа, взятого с потолка: они состоят в прогрессии, а каждому элементу соответствует свой уровень эмоциональной дистанции. К примеру, пять - это минимальный размер малой группы, состоящий из одной диады и одной триады. Для строительной бригады или воинского отделения эффективный размер - 15 человек: 30 человек составляют взвод, 90-100 человек - роту. Знаменатель примерно тот же.
У среднестатистического человека существует серия иерархически расширяющихся кругов знакомств. Каждый последующий круг или слой включает
в себя все большее количество людей на все более низком уровне эмоциональной близости. Слои имеют очень разные размеры с коэффициентом масштабирования равным 3. Численность каждого слоя указана цифрами в соответствующем кружке на рис. 8. Круг числом 150 соответствует количеству людей, которые связаны отношениями доверия, обязательств и взаимности. Вслед за ним расположены: слой знакомых (500 человек) и слой запоминаемых только по имени или фамилии (1500 человек). Два внутренних круга (5 и 15) тесно связаны и составляют единую сеть - семья-друзья («друзья навеки»). За ним следует круг ближайших «значимых других» (коллеги по работе, клубные приятели, дальняя родня), для которых единственная связь осуществляется через вас (Эго). Пока не установлено, в какой круг входят любовники и любовницы.
Рис. 8. Круги знакомств взрослого человека
Почему их ровно столько? Да потому что человеческая память не в силах удержать больше [13]. Хотела ба, да не может. Таков наш неокортекс -новые области коры головного мозга, которые у низших млекопитающих только намечены, а у человека составляют основную часть коры. Без него мы не сможем читать, писать, рисовать, проходить социализацию и стать цивилизованным существом. Неокортекс играет важную роль в процессах сна, памяти и обучения.
38
Данбар обнаружил, что размер не-окортекса связан еще и с размером социальной группы. Нам нужен большой мозг, чтобы общаться с членами группы. Но не с бесконечным их числом. Способности мозга позволяют иметь не более 150 виртуальных друзей. На большее у человека не хватает ни памяти, ни времени, ни сил. А иногда и денег. Например, среднее количество гостей, которых люди приглашают на свою свадьбу, составляет около 180-200, или даже среднее количество друзей на Facebook составляет примерно 150-200. С возрастом мы теряем не только друзей, но и желание их иметь. При этом интроверты (замкнутые на себя) делают это быстрее, а экстраверты (открытые для других) медленнее. Но кем бы вы ни были по психотипу, число Данбара для всех одинаково - 150. Это вроде предела чисел в десятизначной системе счета.
Сравнив в 2010 г. пользователей Facebook, назвавших несколько тысяч «друзей», с имеющими их несколько сотен, по размеру израсходованного интернет-трафика, Данбар доказал, что пользователи социальных сетей не могут поддерживать постоянные дружеские отношения более чем со 150 другими пользователями. Критерии дружбы, или сильной связи, Данбар определил так: друг - это человек, с которым поддерживается контакт хотя бы раз в год, у него есть эмоциональная связь и память о том, какие отношения у него с другими друзьями. Связи, которые выходят за пределы усредненного показателя в 150 человек, Данбар называет парасоциальными односторонними связями.
Правило Данбара взяли на вооружение многие компании. W.L. Gore & Associates - крупное предприятие, насчитывающее более 7,5 тыс. человек, которые трудятся в нескольких странах. Как только численность персонала в одном месте начинает превышать 150 человек, руководство строит новый завод. В результате нет жесткой иерархии и бюрократической возни, все
сотрудники - партнеры в общем деле, они вместе устанавливают зарплату и формируют неповторимый психологический климат. На протяжении 35 лет компания остается высокоприбыльной, текучесть персонала втрое ниже средней по отрасли, качество продукции не имеет равных. Похоже это крупный город или глобальное общество? Скорее на деревню в глобальном городе, или общину Тенниса в большом обществе.
Теория о том, что люди могут поддерживать только 150 дружеских отношений, выдержала 30 лет экспериментально проверки. Число Данбара подтверждается в самых различных исторических группах: 150 - это размер неолитических фермерских общин и численность подразделения римской армии. По большому счету в этой модели можно увидеть всё - и трагедию общин, и законы Паркинсона, и строй древнеримского войска, и современной деление армии по подразделениям, и законы построения эффективных безнес-компаний.
Невидимые связи темной материи
Слабые связи аналогичны добрососедским отношениям, «кивающим соседям», живущим на одной улице, или поставщикам, у которых обычно покупают предметы повседневного спроса. Их Грано-веттер классифицирует как «отсутствующие» отношения [б]. Согласно Грано-веттеру, в определение отсутствующих связей входят те отношения, которые не имеют существенного значения, например кивок головой, взмах руки, слова о погоде. Такие отношения со знакомыми незнакомыми людьми социологи называют невидимыми связями, поскольку они практически незаметны и часто упускаются из виду как соответствующий тип связей [14]. Тем не менее, они поддерживают чувство близости и принадлежности людей [15].
Более того, тот факт, что два человека могут знать друг друга по имени, не обязательно свидетельствует о наличии слабой связи. Если их взаимодействие незначительно, связь может
39
отсутствовать или быть невидимой. «Сила» межличностных связей - это линейная комбинация количества времени, эмоциональной напряженности, близости (или взаимного доверия) и взаимных услуг, которые характеризуют каждую связь [6].
Роль незначимых соседей, с которыми нет прочных отношений, но которые, тем не менее, вносят существенный вклад в сплоченность городского квартала, можно уподобить темной материи во вселенной. Она не видима ни в какой земной телескоп, тем не менее существует и в три раза превышает массу видимой материи, из которой состоят все звезды, планеты и галактики, включая межзвездный газ и радиацию. Так что незначимыми подобные связи являются с определенной оговоркой. К значимым соседям надо относить тех, кто любопытствует, сует ном не в свои дела, подглядывает, распространяет сплетни или ведет себя очень шумно. Это видимая материя городского квартала.
Слабые связи символизируют общество, сильные - семью и друзей. Правильно социализированный индивид имеет хорошо развитую сеть как слабых, так и сильных связей, ибо существует тенденция первые превращать во вторые. Связь с незнакомым или неизвестным сетевым агентом сулит встречу с человеком совершенно другого склада мышления и образа жизни, иной культуры и языка. Слабые связи выводят нас за горизонт «черной дыры» - привычного замкнутого круга одинаковой материи.
В социальном мире, где видимой материей управляет невидимая материя, действует закон притяжения подобного: друзья тяготеют к друзьям, родственники, укрепляя свои кланы, притягивают родню, устраивая ее на выгодные должности и переписывая на нее дорогие квартиры. В США провели эксперимент: в одном месте собрали 100 амбициозных топ-менеджеров из разных сфер, намереваясь их познакомить. В итоге 95% участников знакомились и общались с теми, кто на них
похож или кого они уже знают. Банкиры говорили с банкирами, консультанты с консультантами [7].
Подобное притягивает подобное себе и отталкивает несхожее: мы тянем к землякам или соплеменникам, а не к иностранцам или мигрантам, к единоверцам, к одноязычникам, к сверстникам. В результате такого закона социальное пространство города становится гомогенным, однообразным и консервативным. Оно не способно быстро адаптироваться к новым условиям, ваша страна рано или поздно отстанет от других стран. Сильные связи и гомогенное пространство - это деревня, это наше прошлое, это господство и диктат сильных связей.
Слабые связи вносят структурное многообразие, повышают гибкость и адаптивность системы, превращают город в социальную и культурную лабораторию по изобретению нового. Городское пространство становится гетерогенным, поликультурным, разноязыким и открытым. Слабые связи соединяют далекие культурные галактики и, вопреки законам физики, переводят невидимую материю в статус видимой, наполненной светом и жизнью. По большому счету их уже нельзя именовать невидимыми.
В то время, когда Грановеттер писал свою книгу «The Strength of Weak Ties», большинство специалистов в области городской социологии рассматривали слабые связи как свидетельство социального отчуждения в городе. В соответствии с этим, они разрабатывали модели, которые оценивали роль узлов в социальных сетях по числу входящих и выходящих связей (мера центральности). После Грановеттера стандартные методы измерения социального здоровья городского сообщества пришлось пересмотреть, поставив качество выше количества информации [8]. Он утверждал, что «новая» информация - новости, о которых еще не знают в группе ближайших друзей, - наиболее полезна в критические моменты, будь то поиск работы или организация политических действий.
40
Значение учения Грановеттера
Марк Грановеттер утверждал, что экономическое поведение встраивается в социальные отношения и сетевые структуры, которые оказывают существенное экзогенное влияние на рынки, фирмы и работников. Сильные связи, т.е. отношения этнической принадлежности, родства и дружбы уменьшают риск встретить непонимание и проявления оппортунизма, удовлетворяют потребности малого бизнесе в средствах защиты. Взаимное доверие снижает транзакци-онные издержки и повышает прибыльность выше рыночного уровня. Мы все встроены в социальные сети. Они оказывают огромное влияние на наши решения, касающиеся рынка, конкуренции, покупок, альтернативного выбора, отчасти - карьерного роста и политических предпочтений.
Грановеттер полагает, что в доры-ночных обществах встроенность экономических отношений в социальные отношения была ниже. Сегодня она выше и даже обширнее, чем думает большинство экономистов. Рынок расширяет пространство слабых связей и даже делает их более необходимыми, чем сильных.
Слабые связи существуют между родными и друзьями - это ближний круг, примерно 150 человек. Это размер древнего племени. Между людьми доверительные, родственные, крепкие связи. Современное общество состоит из миллиардов таких кругов. Они хороши как средство психологической и социальной связи (одолжить деньги, приютить, продвинуть по службе). Но с информационной точки зрения они слабы. Сильнее и полезнее их слабые связи между малознакомыми людьми -у них шире и разнообразнее жизненный опыт, разнообразнее сведения. Это модель органической солидарности Дюр-кгейма и Gesellschaft Тенниса. У Грановеттера они не противостоят, а сосуществуют и дополняют друг друга. Просто у них разная функция.
Грановеттер стал пионером многих современных сетевых наук и экономи-
ческой социологии. Он - самый цитируемый живой социолог, и его работы повлияли на экономику, политологию, маркетинг, психологию и многое другое. Его статья «Сила слабых связей» (1973) - самая цитируемая статья социологии всех времен. С помощью его идей ученые описывают рынки труда с многообразием трудовых контактов, колебания предложения и спроса на рабочую силу, механизм повышения гибкости в использовании рабочей силы (флексибилизации), проблемы профессионального выбора, характер спроса на труд, поведение потребителей, адаптацию компаний к спросу на товары и сервисные услуги с учетом их качества и количества [16]. Концепции встро-енности повлияли на развитие «новой экономической социологии» и организационные исследования. Настало время более активно «встраивать» теорию М. Грановеттера в социологию города. Она полезна тем, что предлагает мост между микро- и макросоциальным миром, между сообществом и обществом, между малым и крупным городом, между домом и улицей, наконец, между Я и социальными сетями.
Сильные и слабые связи одинаково важны в наших социальных взаимодействиях, хотя они выполняют разные функции. Это как две стороны одной медали. Будь эта медаль городом или обществом. Нельзя уничтожить одну из них, не уничтожив другую. Метафора глобальной деревни Маклюэна именно так и надо понимать: глобальное как мир слабых связей не может существовать без мира сильных связей деревни. Как не может существовать общество без семьи, а город без домов.
Теория М. Грановеттера о сильных и слабых связях, на мой взгляд, перекликается и продолжает классические учения урбанизации Э. Дюркгей-ма и Ф. Тенниса. Исторически урбанизация разворачивается от Gemeinschaft к Gesellschaft Тенниса, от механической солидарности к органической по Дюр-кгейму. Город, особенно мегаполис -олицетворение второго. Но исчезло ли в нем первое? Большинство социоло-
41
гов дает отрицательный ответ. Но как и почему оно не исчезло, в какой форме сохранилось? Специалисты по менеджменту видят следы Gemeinschaft к Gesellschaft в неформальной (малая группа) и формальной (большая группа) структурах социальной организации. Свой ответ предложил Марк Гра-новеттер, в работах которого прямой отсылки к идеям Дюркгейма и Тенниса, а тем более утверждения о том, что его концепция является логическим продолжением их теории мне обнаружить не удалось. Тем не менее, такая связь есть и вот почему.
Литература
1. Granovetter, M. (1983). The Strength of Weak Ties: A Network Theory Revisited. Sociological Theory. 1: 201-233.
2. Грановеттер М. Экономическое действие и социальная структура: проблема укорененности // Экономическая социология. - 2002. -Т. 3. - № 3. - С. 44-58.
3. Грановеттер М. Сила слабых связей / пер. З.В. Котельниковой) // Экономическая социология. -2009. - Т. 10. - № 4. - С. 31-50.
4. Bernard Russell H. et al. Comparing four different methods for measuring personal social networks // Social Networks, 1990, volume 12, pp. 179215.
5. Amato P: Personality and social network involvement as predictors of helping behavior in everyday life. Soc Psychol Q. 1990, 53: 31-43
6. Granovetter Mark S. The Strength Of Weak Ties // The American Journal of Sociology, Vol. 78, No. 6. (May, 1973), pp.1360-1380.
7. Арефьев И. Парадоксальный нетворкинг: пять правил, сила слабых связей и эффект Медичи. 5.03.2019 // https://vc.ru/ hr/60067-paradoksalnyy-netvorking-pyat-pravil-sila-slabyh-svyazey-i-effekt-medichi
8. Kurgan L. et al. Weak Ties: The Urban History of an Algorithm // e-flux
Architecture, "Are Friends Electric?". October 2020
9. Stefanone Michael A., Kwon K., Lackaff D. The value of online friends: Networked resources via social network sites // First Monday Volume 16, Number 2-7 February 2011.
10. Volker B., Flap H. Weak ties as a liability: The case of East Germany // Rationality and Society November 2001 13(4):397-428.
11. Völker B., Flap H. Amitié et inimitié sous le communisme d' Ètat. La cas de l' Allemagne de l'Est // Revue Française de Sociologie 1995. 4: 629-654; Völker B., Flap H. The Comrade's Belief - Some Implications and Consequences: Neighborhood Relations in the Former GDR // European Sociological Review 1997. 3: 241-265.
12. Hill, R.A., Dunbar, R.I.M. Social network size in humans // Hum Nat 14, 53-72 (2003).
13. Robin I.M. Dunbar The Social Brain: Mind, Language, and Society in Evolutionary Perspective // Annual Review of Anthropology, (2003) 32:163-168.
14. Felder M. Strong, Weak and Invisible Ties: A Relational Perspective on Urban Coexistence // Sociology. (2020). 54 (4): 675-692.
15. Blokland T., Nast J. From Public Familiarity to Comfort Zone: The Relevance of Absent Ties for Belonging in Berlin's Mixed Neighbourhoods // International Journal of Urban and Regional Research. (July 2014). 38 (4): 1142-11 59.
16. Timmer J. On the Edge of the Labour Market. - Amsterdam, Netherlands, 1994.
M. GRANOVETTER'S THEORY FOR URBAN SOCIOLOGY
Kravchenko A.I.
Moscow State University named after M.V. Lomonosov
Stanford professor Mark Granovetter's idea of strong and weak ties - one of the most remarkable discoveries of modern science - has not yet received its final registration in the so-
42
ciology of the city. It is listed by the Department of Economic Sociology, sometimes used in urban studies, but is not included in the mandatory minimum of the sociology of the city. And in vain. The article attempts to expand the theory of strong and weak ties in the direction of urban sociology.
Keywords: strong and weak ties, M. Granovet-ter, sociology of the city, solidarity, cohesion, Dunbar's number, networking, online, offline.
References
1. Granovetter, M. (1983). The Strength of Weak Ties: A Network Theory Revisited. Sociological Theory. 1: 201-233.
2. Granovetter M. Economic action and social structure: the problem of rootedness // Economic sociology. - 2002. - T. 3. - No. 3. -P. 44-58.
3. Granovetter M. The strength of weak ties / lane. Z.V. Kotelnikova) // Economic Sociology. - 2009. - T. 10. - No. 4. - P. 31-50.
4. Bernard Russell H. et al. Comparing four different methods for measuring personal social networks // Social Networks, 1990, volume 12, pp. 179-215.
5. Amato P: Personality and social network involvement as predictors of helping behavior in everyday life. Soc Psychol Q. 1990, 53: 31-43
6. Granovetter Mark S. The Strength Of Weak Ties // The American Journal of Sociology, Vol. 78, No. 6. (May, 1973), pp. 1360-1380.
7. Arefiev I. Paradoxical networking: five rules, the strength of weak ties and the Medici effect. 03/05/2019 // https://vc.ru/
hr/60067-paradoksalnyy-netvorking-pyat-pravil-sila-slabyh-svyazey-i-effekt-medichi
8. Kurgan L. et al. Weak Ties: The Urban History of an Algorithm // e-flux Architecture, "Are Friends Electric?" October 2020
9. Stefanone Michael A., Kwon K., Lackaff D. The value of online friends: Networked resources via social network sites // First Monday Volume 16, Number 2-7 February 2011.
10. Volker B., Flap H. Weak ties as a liability: The case of East Germany // Rationality and Society November 2001 13 (4): 397-428.
11. Völker B., Flap H. Amitie et inimitié sous le communisme d 'tat. La cas de l 'Allemagne de l'Est // Revue Française de Sociologie 1995.4: 629-654; Völker B., Flap H. The Comrade's Belief - Some Implications and Consequences: Neighborhood Relations in the Former GDR // European Sociological Review 1997.3: 241-265.
12. Hill, R. A., Dunbar, R. I.M. Social network size in humans // Hum Nat 14, 53-72 (2003).
13. Robin I.M. Dunbar The Social Brain: Mind, Language, and Society in Evolutionary Perspective // Annual Review of Anthropology, (2003) 32: 163-168.
14. Felder M. Strong, Weak and Invisible Ties: A Relational Perspective on Urban Coexistence // Sociology. (2020). 54 (4): 675-692.
15. Blokland T., Nast J. From Public Familiarity to Comfort Zone: The Relevance of Absent Ties for Belonging in Berlin's Mixed Neighborhoods // International Journal of Urban and Regional Research. (July 2014). 38 (4): 1142-11 59.
16. Timmer J. On the Edge of the Labor Market. - Amsterdam, Netherlands, 1994.
43
