CC BY
123
М.В. Кащаева
«Теория интерполяции» в новейшей отечественной историографии раннего христианства
Изучение нехристианских источников по истории раннего христианства в отечественной историографии всегда зависело от научной парадигмы раннехристианской истории, критерии которой в XX в. изменялись не единожды. Так, с 1920-х по 1980-е гг. в отечественной историографии раннего христианства господствующее положение занимала марксистская методология. В связи с этим можно говорить о существовании постулатов, определявших ход исторических исследований. Традиционно было принято считать, что христианство зародилось вне Палестины. Исследователи рассматривали христианство не как самостоятельное религиозное учение, а как сплав идей стоической философии с легендами об умирающих и воскресающих богах. Большинство ученых в данный период придерживалось наиболее поздней датировки Евангелий, доходившей до середины II в. н. э. Научная парадигма определялась использованием классового подхода при изучении социальных явлений, отрицанием в основе христианского вероучения духовного феномена, а также общей атеистической направленностью исследований, которая была важнейшей отправной точкой при изучении проблем раннехристианской истории.
Вопрос о достоверности сообщений об Иисусе Христе и христианах в произведении Иосифа Флавия «Иудейские древности», Корнелия Тацита «Анналы», «Жизнь двенадцати цезарей» Светония и письме Плиния Младшего к Траяну ставился в прямую зависимость от вопроса о возможности существования исторической личности главного евангельского персонажа. И поскольку данный вопрос решался отечественными исследователями отрицательно, существующие отрывки в произведениях античных авторов признавались интерполяциями. Обращаясь к процессу
формирования данной теории, нужно отметить, что он не был достоянием марксистской историографии. Вопрос о принадлежности свидетельства об Иисусе Христе Иосифу Флавию ставился еще деятелями эпохи Просвещения. Однако свое наибольшее развитие «теория интерполяции» получила в рамках мифологической школы, имевшей популярность в начале XX в. Впоследствии многие выводы «мифологистов» были использованы отечественными учеными.
Свидетельства античных авторов, по мнению исследователей марксистского направления, считались:
а) не соответствующими идейной позиции историка, как, например, отрывок в произведении «Иудейские древности» Иосифа Флавия (Ant. Jud., XVIII, 3,3);
б) не совпадающими с реальной исторической обстановкой, как в случае с отрывком у Тацита (Ann., XV,44) и частью письма у Плиния Младшего (Ер. X, 96, 7-9);
в) недостоверными вследствие употребления собственного имени Chrestos, а не Christos, как у Светония в биографии Клавдия (Claud., 25). Таким образом, «теория интерполяции» в марксистской историографии раннего христианства состояла из аргументов, отрицавших подлинность сообщений об Иисусе Христе и христианах в произведениях четырех античных авторов. В задачу данной статьи входит изучение отношения к «теории интерполяции» в новейшей отечественной историографии раннего христианства, рассмотрение факторов, оказывающих влияние на изучение нехристианских источников.
Основной особенностью современной отечественной историографии раннего христианства является ее неоднородный состав. В сравнении с предшествующим советским периодом сейчас можно говорить о существовании трех направлений: мар-
ксистском, историческом и церковном.
Самым немногочисленным в современной отечественной историографии следует признать марксистское направление. На сегодняшний день автору известна единственная работа И.А. Крывылева, в которой отстаивается теория интерполяции, изложенная нами выше. После обзора всех имеющихся свидетельств античных авторов, в том числе и античных критиков христианства, И.А. Крывылев отмечал, что если гипотетически предположить достоверность свидетельств античных историков, они не добавили бы нам новых фактов ни к биографии Иисуса, ни к истории христианства [1, с. 3]. Таким образом, наряду с отрицанием подлинности нехристианских свидетельств появляются заявления об их бесполезности для реконструкции исторической действительности.
Уменьшение влияния марксистского направления связано с тем, что в начале 1980-х гг. в отечественной историографии раннего христианства наметились кризисные явления. Археологические открытия середины XX в. привели к расширению источниковой базы. Как отмечают современные исследователи отечественной историографии, догматизированный марксистский подход явно исчерпал себя [2, с. 156-158]. Изменения в идеологической политике нашего государства, произошедшие во второй половине 1980-х гг., также сказались на характере исследований. Прежде всего, отпала необходимость пропаганды атеизма. Проблемы, связанные с изучением раннехристианской истории, отныне не ставились в зависимость от разрешения вопроса, связанного с историчностью Иисуса Христа. Расширились тематика и географические рамки исследований. Так, например, Евангелия стали привлекаться в качестве исторических источников. Благодаря влиянию данных факторов, большее значение приобретает историческое направление.
Говоря об отечественной историографии раннего христианства в целом, стоит отметить, что в середине 1960-х гг. предпринимались немногочисленные попытки критики нехристианских источников с
исторических позиций. Так, в работах М.М. Кубланова была обоснована «теория частичной интерполяции» нехристианских источников. Рассматривая отрывок в произведении Иосифа Флавия «Иудейские древности», исследователь отмечал, что упоминание об Иисусе Христе как о Мессии явно интерполировано. В свою очередь, завершающая часть 3-й главы книги XVIII принадлежит Иосифу Флавию, поскольку христианин - переписчик II-III вв. не мог написать, что и «до сегодняшнего дня существует секта, ведущая от него свое название». Подобная аргументация использована историком и при изучении письма Плиния Младшего. Сомнительной считается только та информация, где говорится о христианах в идеалистических тонах. В отношении сообщения о христианах в «Анналах» М.М. Кубланов отмечал, что Тацит не имел объективной информации ни о жертвах «Неронова террора», ни о численности христиан, чем и объясняется неясность повествования. В данном случае подозрение вызывает не принадлежность отрывка Тациту, а историческая достоверность сообщения [3, с. 119-138].
Первые работы представителей исторического направления в новейшей отечественной историографии были связаны с переосмыслением опыта исследователей, придерживавшихся выводов мифологической школы. Так, И.С. Свенцицкая в предисловии к книге А. Б. Рановича «Первоисточники по истории раннего христианства» рассматривала аргументацию сторонников «теории интерполяции» в свете открытия арабской рукописи Агапия, в которой имелись выдержки из произведения «Иудейские древности» Иосифа Флавия. Данный вариант произведения Иосифа не содержал спорного текста, в котором бы Иосиф говорил об Иисусе как о Мессии. Основываясь на исследованиях отечественных ученых, И.С. Свенцицкая убедительно доказывает историческую принадлежность отрывка (Claud., 25) произведению Светония «Жизнь двенадцати цезарей». В отношении свидетельств Тацита и Плиния Младшего И.С. Свенцицкая замечает, что они, несомненно,
принадлежат перу античных историков, однако свидетельства Тацита и Плиния могли не отражать исторической действительности, поскольку оба историка имели дело с доносами [4, с. 9—11]. Другой видный исследователь отечественной историографии раннего христианства А.И. Немировский обращается внимание на тот факт, что у христиан - переписчиков произведений античных авторов - не было оснований для искажения текста с целью доказательства историчности Иисуса Христа, поскольку античные критики христианства Лукиан и Цельс прямо говорили о нем как о бродяге и шарлатане [5, с. 112-132].
Мы упомянули о расширении тематики, а также географических рамок исследований по истории раннего христианства в историографии 1980-1990-х гг. Исследователи, изучавшие проблемы распространения христианства в Северном Причерноморье, Малоазийских провинциях, а также в Александрии, активно использовали письмо Плиния Младшего для подтверждения своих гипотез, не прибегая при этом к критическому анализу [6, с. 121; 7, с. 38; 8, с. 34]. Письмо Плиния Младшего (Ер., X, 96) для исследователей, занимавшихся изучением роли женщины в раннехристианской церкви, также стало самым ценным свидетельством. Историки не ставят вопроса о его достоверности [9, с. 156-167; 10, с. 77-78].
Среди работ источниковедов, занимавшихся изучением сочинений античных историков, можно выделить несколько значительных исследований. В 1990-х гг. происходит процесс переиздания античных источников, сопровождающийся редакторской и комментаторской работой, с опорой на новейшие исследования. Так, в примечаниях М.Л. Гаспарова к книге Гая Светония Транквилла «Жизнь двенадцати цезарей» отмечается, что отрывок о христианах (Claud.,25), несомненно, принадлежит перу античного историка. Но информацию, содержащуюся в нем, не следует непременно считать первым сообщением об Иисусе Христе и христианах. Некоторая вероятность такого
совпадения сохраняется только при рассмотрении этого отрывка наряду с упоминанием о христианах в биографии Нерона (Nero, 17) (11, с. 309-313]. Во вступительной статье к этому же изданию Е.М. Штаерман отметила, что на основании свидетельств (Claud., 25 и Nero, 17) можно сделать выводы об отношении Светония к религиозным культам, не признанным государством [12, с. 225]. Таким образом, на первый план выступает вопрос не о принадлежности отрывов Светонию, а проблема интерпретации свидетельств внутри текста.
В ряду источниковедческих исследований, затрагивавших проблему интерполяции, нужно отметить работы А.С. Крюкова, занимавшегося изучением произведения Тацита «Анналы». В своей работе «Летопись I века» ученый обращает внимание на источники, используемые Тацитом при написании произведения. Как считает исследователь, Тацит расширил круг источников, и наряду с трудами предшественников, сообщениями сенатских протоколов, использовал устную традицию - слухи, благодаря которым и появилась информация о множестве уличенных в исповедании христианства [13, с. 115]. Рассуждая о достоверности устной традиции, ученый указывает на большую вероятность совпадения ее с исторической действительностью. Основная причина обращения Тацита к устным сообщениям коренилась, по мнению А.С. Крюкова, в недоверии историка к официальной информации, авторитет которой со временем все больше снижался [14, с. 145].
Как мы уже отмечали, изучение подлинности свидетельств античных авторов об Иисусе Христе и христианах в отечественной историографии тесно связывалось с проблемой историчности Иисуса Христа. В новейшей отечественной историографии имеется одна работа, целиком посвященная этой проблеме. Это работа Б. Г. Деревенского, собравшего все исторические свидетельства об Иисусе Христе в произведениях античных и средневековых авторов. Данный труд характеризуется тем, что исследователь приводит
комментарии, основанные не только на анализе источников, но и на использовании важнейших работ зарубежных ученых. Рассматривая свидетельства нехристианских авторов I в., Б.Г. Деревенский отмечает, что произведения Светония и Плиния Младшего не содержат интерполяции. В произведении Иосифа Флавия «Иудейские древности» и в «Анналах» у Тацита возможность интерполяции сохраняется.
Комментируя содержание арабской рукописи Агапия, он, вслед за израильским ученым Ш. Пинесом, отмечает, что данная рукопись содержит интерполяцию. Наличие некоторых неточностей в заглавии рукописи позволяет, по мнению исследователя, полагать, что Агапий при написании своей хроники использовал не латинские и греческие оригиналы рукописей Флавия, Евсевия, Орозия, а их позднейшие копии, содержащие искажения. Отсутствием спорной информации об Иисусе Христе как о Мессии мы обязаны мусульманскому переписчику, который изменил цитату у Агапия в соответствии со своими убеждениями [15, с. 126].
Исследуя римские источники, Б.Г. Деревенский показывает, что «теория интерполяции» не потеряла своей актуальности. При изучении сообщения Тацита о христианах в настоящее время спорной является не информация «о великом множестве уличенных», а сообщение о том, что Понтий Пилат был прокуратором Иудеи. В середине XX в. в Кесарии была найдена надпись, в соответствии с которой Пилат занимал должность префекта. Неточность в передании титулатуры не могла иметь место у Тацита, поэтому наиболее справедливо признать данное место интерполяцией христианского переписчика. Немаловажным, по мнению исследователя, является тот факт, что повествование о Понтии Пилате сходно с христианским символом веры: «Верую... в
Господа Иисуса Христа..., распятого за нас при Понтии Пилате...» [15, с. 151].
Характерной особенностью церковной историографии является тот факт, что ее представители стремятся к реабилитации исторических источников [16, с. 248; 17, с. 22; 18, с. 18]. В работах А. Меня, А. Бобринского мы сталкиваемся с опровержением «теории интерполяции». Их аргументация зачастую напоминает выводы «мифологистов», поскольку основана не на источниковедческих изысканиях, а в большей мере на субъективных впечатлениях.
Таким образом, «теория интерполяции» в современной отечественной историографии претерпела значительные изменения. В настоящее время можно говорить о частичной интерполяции в произведении Иосифа Флавия и ставить вопрос о возможной интерполяции у Тацита. Подобное обращение с историческими источниками стало возможным благодаря изменению общей научной парадигмы изучения раннехристианской истории. В настоящее время еще трудно сформулировать окончательные черты данной парадигмы, однако некоторые новые составляющие можно определить так: произошло расширение источниковой базы как вследствие археологических открытий, так и за счет привлечения евангельской и апокрифической литературы. Современные исследователи признают, что реконструкция источника должна опираться не только на новейшие методики источниковедения, но и на анализ чувств и мыслей представителей той эпохи, в которой возникли источники. На процесс изучения источников оказывает влияние и внешний фактор - расширение научных связей между учеными разных стран. Благодаря данным факторам отечественная историография пополняется новыми, интересными исследованиями.
Литература
1. Крывылев И.А. Иисус Христос: Миф или действительность? М., 1987.
2. Шаляева Ю.В. Советская историография истории раннего христианства: Дис. ... канд. ист. наук. Томск, 1997.
3. Кубланов М.М. Иисус Христос - Бог, человек, миф? М., 1964.
4. Свенцицкая И.С. Источники по истории раннего христианства в работах А.Б. Рановича // Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. М., 1990.
5. Немировский А.И. Евангельский Иисус как человек и проповедник // Вопросы истории. 1990. №4.
6. Диатропов П.Д. Распространение христианства в Сев. Причерноморье. М., 1987.
7. Хосроев А.Л. Александрийское христианство по данным из Наг-Хамади: Дис. ... канд. ист. наук. М., 1990.
8. Волошина И.Е. Распространение христианства в Малоазийских провинциях Римской империи: Дис. ... канд. ист. наук. М., 1993.
9. Свенцицкая И.С. Женщина в раннем христианстве // Женщина в античном мире. М., 1995.
10. Пастернак А.В. Служение женщин в раннехристианской церкви // Античность и Средневековье Европы. Пермь, 1996.
11. Гаспаров М.Л. Примечания '// Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1992.
12. Штаерман Е.М. Светоний и его время // Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1992.
13. Крюков А.С. Летопись I века. Воронеж, 1997.
14. Крюков А.С. Устная традиция в «Анналах» Тацита // Вестник древней истории. 1997. №1.
15. Деревенский Б.Г. Иисус Христос в документах истории. СПб., 1998.
16. Мень А. История религии. Т. 7. М., 1997.
17. Бобринский А. Из эпохи зарождения христианства. М., 1995.
18. Марциновский В.Ф. Достоверно ли Евангелие? М., 1991.
