CC BY
63
УДК 811.512.141
Salyakhova Z.I. THEORETICAL CONCEPT OF A RECIPROCAL VOICE IN TURKOLOGY. The article is dedicated to a problem of a reciprocal voice, which is still understood not enough and requires further research. The different concepts related to the reciprocal voice in turkology (I. Giganov, D.G. Tumasheva, M.Z. Zakiev, F.A. Ganiev, K.Z. Zinnatullina, O. Berling, L.N. Kharitonov, A.N. Kononov, N.A. Baskakov, E.V. Sevortuan, I.Ye. Mamanov, H.E. Hadjiahmetov, A.I. Galeeva, A.A. Yuldashev, A.N. Fatykhov and others) in which the basic theoretical concepts of the reciprocal voice were aimed to explain it from the point of view of the word-formation, form-formation, and to consider it in a lexico-grammatical aspect. The common meaning of the studied type of the voice obtains the concrete contents depending on the lexical meaning of a verb and on the context of speech that is realized in two meanings of the voice: the reciprocal action and the mutual action.
Key words: reciprocal voice, pledge forms, collateral value, functional-semantic aspect.
З.И. Саляхова, д-р филол. наук, проф. каф. башкирского языка Стерлитамакского филиала Башкирского гос. университета, г. Стерлитамак, E-mail: s.zuhra@hotmail.com
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ВЗАИМНО-СОВМЕСТНОГО ЗАЛОГА В ТЮРКОЛОГИИ
Статья посвящена проблеме взаимно-совместного залога, которая до сих пор остается мало изученной и требует дальнейших исследований. Рассматриваются различные концепции, связанные с проблематикой совместно-взаимного залога в тюркологии (И. Гиганов, Д.Г. Тумашева, М.З. Закиев, Ф.А. Ганиев, К.З. Зиннатуллина, О. Бётлингк, Л.Н. Харитонов, А.Н. Кононов, Н.А. Баскаков, Э.В. Севортян, И.Е. Маманов, Н.Э. Гаджиахмедов, А.И. Геляева, А.А. Юлдашев, А.Х. Фатыхов и др.), которые направлены на объяснение категории залога с точки зрения словообразования, формообразования, словоизменения и на рассмотрение вопроса в лексико-грамматическом плане.
Ключевые слова: взаимно-совместный залог, залоговые формы, залоговое значение, функционально-семантический аспект.
Проблеме взаимно-совместного залога (реципрок и социа-тив) в тюркологии посвящена обширная литература. Несмотря на изученность вопроса, до сих пор остается неосвещенным ряд проблем, связанных с этими формами. В частности, в тюркологии, не установлена грань между словообразованием и словоизменением, не выработаны единые критерии выделения взаимно-совместного залога, не выделены семантические разновидности этих форм, недостаточно освещено лексико-грам-матическое содержание данного вопроса, а также его функционально-семантический аспект. Анализ существующих работ в тюркологии показывает, что основные теоретические концепции взаимно-совместного залога были направлены на объяснение его с точки зрения словообразования, формообразования, словоизменения и на рассмотрение вопроса в лексико-грамматиче-ском плане.
Наиболее значительные теоретические концепции были разработаны еще в грамматике И. Гиганова, где взаимно-совместные формы татарского глагола выделяются как «двух или многих лиц взаимное действие» [1, с. 65]. В последующих трудах указываются различные значения взаимно-совметного залога. Д.Г. Тумашева [2] различает такие значения взаимно-совместных форм как соучастие (квлешеY "смеяться"), взаимности (очрашу "встречаться"), помощи (су китерешY "помочь принести воды"), усиления, повторения действия (сорашу "спрашивать"), значение свойственности действия носителю его (урлашу "красть"), совершенно новое по сравнению с исходной формой значение (яру "колоть" - ярышу "соревноваться"). М.З. Закиев [3, с. 101] указывает, что глаголы совместно-взаимного залога выражаются аффиксоом -ш (свйлэштелэр "разговорились", гврлэшэлэр "воркуют"). Здесь два глагола объединяются в одну категорию не по отношению к объекту (ибо первый глагол требует объект, второй же не требует его), а по одинаковому отношению глагола к субъекту, т.е. эти глаголы дают нам понять, что действующее лицо при нем не одно - их несколько. Основное значение совместно-взаимного залога при этом не изменяется, имеется лишь несколько действующих лиц при одном действии.
Ф.А. Ганиев подчеркивает, что наличие залоговых значений у глаголов тюркских языков, в составе которых имеются суффиксы -л, -н, -т, -дыр, в том числе и -ш, независимо от их дополнительных лексических значений, свидетельствуют о них как о глаголах, могущих иметь и залоговое значение. Если у таких глаголов отсутствуют какие-либо залоговые значения, то они, следовательно, выражают лексические значения и должны рассматриваться в системе словообразования тюркских языков [4, с. 172-173]. 316
К.З. Зиннатуллина [5] указывает на исключительное разнообразие значений взаимно-совместного залога. Лингвист отмечает, что формы на -ш- со значениями взаимности, содействия, неполноты, интенсивности действия, а также соотносимые с исходными формами представляют собой явления лексического порядка, активно-безобъектные и со значением совместности имеют лексико-грамматическую природу.
Исследователи якутского языка указывают на наиболее разнообразие значений совместно-взаимного залога по сравнению со всеми другими залоговыми формами. О. Бётлингк [6] дает подробную харатеристику совместных и взаимных глаголов. Совместный залог он называет Coperativa, а взаимный - Reciproka и указал их форму, основные значения и существенные особенности. В «Краткой учебной грамматике якутского языка» (1926) определение значения совместных и взаимных глаголов сформулировано следующим образом: «Глаголы совместные выражают действие, совершаемое несколькими действующими лицами совместно. Иначе они еще называются кооперативными. Взаимные глаголы выражают действия, совершаемые несколькими действующими лицами по отношению друг к другу» [7, с. 16]. Согласно концепции Л.Н. Харитонова [7, с. 20], наиболее общим и исходным значением формы совместно-взаимного залога является обозначение того, что в совершении данного действия принимают участие два или несколько субъектов. Это общее значение формы, по мнению автора, каждый раз приобретает более конкретное содержание в зависимости от лексического значения данного глагола и от смысла контекста речи, которое реализуется, прежде всего, в виде двух основных значений зало-га:1) совместность действия; 2) взаимность действия.
По концепции Н.А. Баскакова, семантика взаимности или совместности зависит от значения исходной формы глагола, т.е. если исходный глагол является переходным, то образуется форма взаимного действия, направленного на объект, а если непереходным, то образуется форма совместного действия двух или нескольких субъектов [8, с. 335-336]. В соответствии с этим, Н.А. Баскаков выделяет два типа форм взаимно-совместного залога в каракалпакском языке:
1) формы совместного безобъектного залога, которые образуются от непереходных глаголов и сами имеют непереходное значение, - они выражают совместное действие, совершаемое несколькими логическими субъектами, которые грамматически могут быть и не выражены; от непереходных глаголов прямого залога эти глаголы отличаются лишь по количеству субъектов (два или несколько субъектов вместо одного);
2) формы взаимно-совместного (с объектом) залога, образующиеся от переходных глаголов и имеющие переходное значение, - они выражают действие, совершаемое взаимно двумя или несколькими субъектами по отношению друг к другу или в помощь друг другу, и также отличаются от переходных глаголов прямого залога лишь количеством субъектов; в качестве объектов действия здесь могут выступать сами субъекты по отношению друг к другу.
А.Н. Кононов [9, с. 192] выделяет два значения взаимного залога в турецком языке:
1) глаголы взаимно-возвратного значения, образующиеся от переходных основ и выражают «взаимодействие субъектов»; в данном значении каждый субъект является производителем действия и объектом того же действия;
2) глаголы взаимно-возвратного значения, образующиеся от непереходных основ, которые выражают: а) совместное действие двух или нескольких субъектов без возврата действия на них; б) действие, производимое одним субъектом несколько раз.
Среди множества теоретических концепций в тюркологии относительно взаимно-совместного залога можно выделить взгляды Э.В. Севортяна [10], который отмечает богатое разнообразие значений взаимно-совместного залога. В грамматическом плане, как предполагает автор, этот залог наименее развит, так как образование его продуктивных значений в азербайджанском языке зависит от определенных условий. Взаимное и совместное значение возможны лишь от таких глаголов, которые могут служить обозначением как односторонних, так и двусторонних действий, в которых взаимодействие составляет их специфику. В качестве «семантических модификаций» основного значения взаимности и совместности Э.В. Севортян рассматривает значения совместно-множественные, многократности, начинательное и медиальное. Эти дополнительные значения, как утверждает автор, являются непродуктивными и не воспроизводятся.
И.Е. Маманов [11, с. 97] различает в тюркских языках следующие значения взаимного залога:1) действия (кушактасу); 2) состязание (озысу); 3) помощь кому-либо. И.Е. Маманов утверждает, что глаголы взаимного залога, образованные от переходных, в тюркских языках не имеют значения взаимности, а употребляются в значении множественного числа. В этом значении, как полагает автор, они соответствуют русским глаголам множественного числа (Кестер кетicтi"Люди разошлись").
Н.Э. Гаджиахмедов [12, с. 23] подчеркивает, что значения взаимности и совместности в кумыкском языке вместе с общетюркским показателем -ш- конституируют одну залоговую форму. Автор считает, что аффикс взаимно-совместного залога, присоединяясь к переходным глагольным основам, прежде всего изменяет объектные связи исходной основы. Н.Э. Гаджиахмедов подчеркивает, что специфика значения взаимно-совместной конструкции заключается в том, что она является реализацией не одного, а по крайней мере двух предикатных выражений, таких, что в них оба предиката и партиципианты одинаковы по значению, однако семантические функции партиципиантов второго предикатного выражения обратны семантическим функциям первого предикатного выражения, иными словами, субъект первого предикатного выражения является объектом второго, а объект первого - субъектом второго.
С точки зрения А.И. Геляевой, в карачаево-балкарском языке взаимно-совместный залог также представлен формами со значением взаимности и совместности [13, с. 57-63]. Образование этой залоговой формы возможно от глаголов, выражающих действия, которые могут быть совершены совместными усилиями двух или нескольких субъектов. Далее автор отмечает, что формы со взаимным значением могут быть образованы от строго ограниченного круга переходных глаголов активного действия и некоторых непереходных глаголов зрительного восприятия и речи, а формы совместного значения могут быть образованы от непереходных глаголов, выражающих различные активные целенаправленные действия, поддающиеся управлению со стороны действующего лица.
В концепциях лингвистов, рассматривающих залоги башкирского языка, употребляются термины "взаимный залог", "взаимно-совместный залог". Концепция А.Х. Фатыхова направлено на определение значения взаимно-совместного залога как «вы-
Библиографический список
ражение действия двух или более субъектов», мыслимого «совместным, равноправным или взаимнонаправленным». Автор отмечает, что здесь, кроме обычного субъекта, представленного в форме именительного падежа, мыслится еще другой логический субъект, который принимает участие во взаимно-совместном действии». Этот соучастник в общем действии может быть выражен существительным в неопределенном падеже с послелогом менэн [14]. А.А. Юлдашев полагает, признаком взаимного залога является возможность постановки действующих лиц, объединенных посредством послелога менэн, в форме неопределенного падежа (взаимное значение) или возможность постановки одного действующего лица (доминант) в дательном падеже, другого (соучастник) - в неопределенном падеже (значение соучастия). Там, где этих признаков нет, залоговый аффикс не имеет в башкирском языке значения данного залога и служит исключительно словообразовательным целям [15].
Следует отметить, что показателем взаимно-совместного залога является общетюркский аффикс -ш, алломорфами которого после основ на согласный и односложных основ на -й, -у выступают -иш/-юш, -ыш/уш (в карачаево-балкарском языке), -ыс/-ис, -с, -ыш/-иш, -ш (каракалпакском языке), -с, -ыс (в якутском языке), -ш, -ыш (в азербайджанском языке), -(ы)ш (в турецком языке), -ш,-ыш/-еш (в татарском языке,башкирском языке) и т.п. Кроме того, взаимно-возвратное значение может быть выражено глаголом прямого залога в сочетании с местоимением 6ep-6epeheH, бер берен "друг друга".
Нельзя не отметить также, что некоторые тюркологи считают аффикс взаимно-совместного залога аффиксом множественности. Например, Н.К. Дмитриев указывал, что в киргизском языке, отчасти и в казахском, известен особый способ выражения множественности при глаголах. Вместо специального аффикса числа употребляется аффикс взаимного залога при единственном числе (бер-иш-ет "они дают", бар-ыш-ат "они идут") [16, с. 71]. Э.И.Фазылов полагает, что «в современном узбекском литературном языке, как и в казахском и киргизском, значение множественности занимает центральное место в системе значений взаимно-совместного залога» [17, с. 86-95]. Однако, большинство тюркологов считают аффикс -s- формантом взаимно-совместного залога. Следует отметить, что по наблюдениям историков тюркских языков, значения собирательности, множественности у показателя -s- оказываются зафиксированными, начиная с памятников древнетюркской письменности. Важно также и то, что исторически на эти значения не налагались ограничения, связанные с переходностью и непереходностью тюркского глагола, как это случилось впоследствии, в частности, в туркменском, каракалпакском, казахском и др. языках. Здесь важно напомнить, что и сама категория переходности и непереходности не была свойственна тюркским языкам изначально: «По мере углубления в историю тюркских языков отчетливее проявляется неустойчивость границы между переходными и непереходными глаголами и само содержание этой категории становится все более неопределенным» [18, с. 456]. Следовательно, показатель -s- является одним из старейших значений собирательности, множественности и датируется до возникновения устойчивой границы между переходными и непереходными глаголами [19, с. 46-59].
Таким образом, основные концепции тюркологов были направлены на выделение разнообразных значений взаимно-совместного залога. Значение реципрока и социатива сводится к тому, что наиболее общим и исходным значением этой формы является обозначение того, что в совершении данного действия принимают участие два или несколько субъектов. Это общее значение взаимно-совместного залога каждый раз приобретает более конкретное содержание в зависимости от лексического значения данного глагола и от смысла контекста речи, которое реализуется, прежде всего, в виде двух основных значений залога: 1) взаимность действия; 2) совместность действия. Кроме того, тюркологами признается употребление формы на (-s-) в значении множественного числа. Термином взаимно-совместный залог (реципрок и социатив) обусловливается наличие двух основных равноправных значений, которые выделяются как залоговые почти всеми авторами. В качестве показателя взаимно-совместного залога выступает общетюркский аффикс -ш(-&-).
1. Гиганов, И. Грамматика татарского языка. - Петербург, 1801.
2. Тумашева, Д.Г. Хэзерге татар эдэбителе. Морфология. - Казань, 1978.
3. Закиев, М.З.Выступление на совещании по проблемама простого предложения и категории залога // Вопросы составления описательных грамматик языков народов СССР - Уфа, 1958.
4. Ганиев, Ф.А. Суффиксы залогов в тюркских языках: лексика и грамматика // Избранные статьи. - Казань, 2010.
5. Зиннатуллина, К.З. Залоги глагола в современном татарском литературном языке. - Казань, 1969.
6. BöhtlingkO.UberdieSprache der Jakuten. Grammatik. Text und Wörterbuch. - St.-P., 1851, §§482-487.
7. Харитонов, Л.Н. Залоговые формы глаголов в якутском языке. - М.; Л., 1963.
8. Баскаков, Н.А. Каракалпакский язык. - М., 1952. - Т. II: Фонетика и морфология. - Ч. 1: Части речи и словообразование.
9. Кононов, А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. - М.; Л., 1956.
10. Севортян, Э.В. Аффиксальное глаголообразование в азербайджанском литературном языке: автореф. дис. д-ра филол. наук. - М., 1957.
11. Маманов, И.Е. Выступление на координационном совещании по проблемам простого предложения и категории залога // Вопросы составления описательных грамматик языков народов СССР. - Уфа, 1958.
12. Гаджиахмедов, Н.Э. Словоизменительные категории имени и глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками): автореф. дис. д-ра филол. наук. - Махачкала, 1998.
13. Геляева, А.И. Словоизменительная и словообразовательная функции залоговых аффиксов в карачаево-балкарском языке. - Нальчик, 1999.
14. Фатыхов, А.Х. Категория залога в башкирском языке // Вопросы составления описательных грамматик языков народов СССР (программа координационного совещания). - Уфа, 1958.
15. Юлдашев, А.А. Словообразование и модификация глагола с помощью форм залога // Исследования по грамматике современного башкирского языка. - Уфа, 1979.
16. Дмитриев, Н.К. Категория числа // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. - М., 1956. - Ч. 2. Морфология.
17. Фазылов, Э.И. К истории взаимно-совместного залога в узбекском языке // Исследования по грамматике и лексике тюркских языков: сб. статей. - Ташкент, 1965.
18. Севортян, Э.В. Аффиксы глаголообразования в азербайджанском языке. - М., 1962.
19. Благова, Г.Ф. Заметки о взаимно-совместном залоге // Советская тюркология. - 1976. - № 6.
Bibliography
1. Giganov, I. Grammatika tatarskogo yazihka. - Peterburg,1801.
2. Tumasheva, D.G. Khehzerge tatar ehdehbitele. Morfologiya. - Kazanj, 1978.
3. Zakiev, M.Z.Vihstuplenie na sovethanii po problemama prostogo predlozheniya i kategorii zaloga // Voprosih sostavleniya opisateljnihkh grammatik yazihkov narodov SSSR. - Ufa, 1958.
4. Ganiev, F.A. Suffiksih zalogov v tyurkskikh yazihkakh: leksika i grammatika // Izbrannihe statji. - Kazanj, 2010.
5. Zinnatullina, K.Z. Zalogi glagola v sovremennom tatarskom literaturnom yazihke. - Kazanj, 1969.
6. BöhtlingkO.UberdieSprache der Jakuten. Grammatik. Text und Wörterbuch. . - St.-P., 1851, §§482-487.
7. Kharitonov, L.N. Zalogovihe formih glagolov v yakutskom yazihke. - M.; L., 1963.
8. Baskakov, N.A. Karakalpakskiyj yazihk. - M., 1952. - T. II: Fonetika i morfologiya. - Ch. 1: Chasti rechi i slovoobrazovanie.
9. Kononov, A.N. Grammatika sovremennogo tureckogo literaturnogo yazihka. - M.; L., 1956.
10. Sevortyan, Eh.V. Affiksaljnoe glagoloobrazovanie v azerbayjdzhanskom literaturnom yazihke: avtoref. dic. d-ra filol. nauk. - M., 1957.
11. Mamanov, I.E. Vihstuplenie na koordinacionnom sovethanii po problemam prostogo predlozheniya i kategorii zaloga // Voprosih sostavleniya opisateljnihkh grammatik yazihkov narodov SSSR. - Ufa, 1958.
12. Gadzhiakhmedov, N.Eh. Slovoizmeniteljnihe kategorii imeni i glagola v kumihkskom yazihke (sravniteljno s drugimi tyurkskimi yazihkami): avtoref. dis. d-ra filol. nauk. - Makhachkala, 1998.
13. Gelyaeva, A.I. Slovoizmeniteljnaya i slovoobrazovateljnaya funkcii zalogovihkh affiksov v karachaevo-balkarskom yazihke. - Naljchik, 1999.
14. Fatihkhov, A.Kh. Kategoriya zaloga v bashkirskom yazihke // Voprosih sostavleniya opisateljnihkh grammatik yazihkov narodov SSSR (programma koordinacionnogo sovethaniya). - Ufa, 1958.
15. Yuldashev, A.A. Slovoobrazovanie i modifikaciya glagola s pomothjyu form zaloga // Issledovaniya po grammatike sovremennogo bashkirskogo yazihka. - Ufa, 1979.
16. Dmitriev, N.K. Kategoriya chisla // Issledovaniya po sravniteljnoyj grammatike tyurkskikh yazihkov. - M., 1956. - Ch. 2. Morfologiya.
17. Fazihlov, Eh.I. K istorii vzaimno-sovmestnogo zaloga v uzbekskom yazihke // Issledovaniya po grammatike i leksike tyurkskikh yazihkov: sb. stateyj. - Tashkent, 1965.
18. Sevortyan, Eh.V. Affiksih glagoloobrazovaniya v azerbayjdzhanskom yazihke. - M., 1962.
19. Blagova, G.F. Zametki o vzaimno-sovmestnom zaloge // Sovetskaya tyurkologiya. - 1976. - № 6.
Статья поступила в редакцию 20.09.14
УДК 811.512.154
Sunchugashev R.D., Chebochakova I.M. THE DIALECTISMS OF THE KACHINSKI DIALECT OF THE KHAKASS LANGUAGE: CLASSIFICATION EXPERIENCE. In the work a thematic classification and a classification of speech parts of the kachinski dialect of the Khakass language are presented. The authors found that the vocabulary of this dialect has specific words presenting all parts of speech: in the dialect nouns, verbs, adjectives, adverbs, particles, modal words, postpositions, onomatopoeia have been identified. The materials of the research allowed forming lexical-semantic groups of dialectisms than name ethnographic and cultural realities, objects of the wildlife and relief. All found in the course of the research work is new in Khakass linguistics. The group of dialectal words, which has no analogues in other dialects of the Khakass language, as well as a group of words that has spread to neighboring Kaczynski Kyzyl dialect of the Khakass language are described. The authors note that it is important to distinguish an ethnographic vocabulary out of the lexical dialectal words, which is associated with the traditional way of life of Kachin.
Key words: Kachinski dialect, lexical peculiarities, Khakass dialectology, dialectism, lexical dialectism, eth-nographism, semantic classification, categories of words.
Р.Д. Сунчугашев, канд. филол. наук, в.н.с. Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, г. Абакан, E-mail: sunrad@mail.ru; И.М. Чебочакова, канд. филол. наук, с.н.с. Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, г. Абакан, E-mail: irina.chebochakova@mail.ru
ДИАЛЕКТИЗМЫ КАЧИНСКОГО ДИАЛЕКТА ХАКАССКОГО ЯЗЫКА: ОПЫТ КЛАССИФИКАЦИИ*
В статье представлены частеречная и тематическая классификации лексики качинского диалекта хакасского языка. Авторами установлено, что лексика этого диалекта располагает специфичными словами всех частей речи. Названы существительные, глаголы, прилагательные, наречия, частицы, модальные слова, послелоги,
