CC BY
88
УДК 821.352.3.09 «1917/1991»
ББК 83.3 (2=Ады) 6
Л 97
Лямова Б. Х.
Кандидат филологических наук, лаборант Центра комплексных проблем адыгейской филологии Адыгейского государственного университета, e-mail: [email protected]
Хамерзокова Н.А.
Кандидат филологических наук, доцент, декан факультета АФиК Адыгейского государственного университета, е-mail: [email protected]
Тема войны и становления личности в прозе Х. Ашинова («У каменного моста», «Последняя неделя августа», «Вооруженные люди»)
(Рецензирована)
Аннотация:
Рассматриваются ведущие тенденции художественного исследования становления личности в прозе Х. Ашинова в контексте темы войны на материале его повестей. Анализируются особенности авторского психологизма и лирического осмысления действительности, отмечается важность взаимодействия темы войны и проблемы становления личности в прозе Х.Ашинова. Установлено, что особенностью его творчества является изображение мира через восприятие подростка, юноши, старика: детские воспоминания в неизменной оболочке дум, анализа, попыток объяснить тогдашние события и впечатления - без прямой морали, без «правильных», «учительских» суждений и выводов.
Ключевые слова:
Мотивы, повествовательные блоки, непосредственность разговорной речи, искренность интонаций, эмоциональная окрашенность, ашиновский юмор, лирический психологизм, исповедальный жанр.
Lyamova B.Kh.
Candidate of Philology, Laboratory Assistant of the Center of Complex Problems of the Adyghe Philology, Adyghe State University, e-mail: [email protected]
Khamerzokova N.A.
Candidate of Philology, Associate Professor, Dean of Faculty of Adyghe Philology and Culture, Adyghe State University, e-mail: [email protected]
Subject of war and formation of the personality in Kh. Ashinov's prose («At
the Stone Bridge», «The Last Week of August», «The Armed People»)
Abstract:
The paper examines the leading tendencies in art research on formation of the personality in the context of a war subj ect, basing on material of Kh. Ashinov's stories. Features of author's psychologism and lyrical judgment of reality are analyzed. Importance of interaction of a subject of war and the personality formation in Kh.Ashinov's prose is noted. It is inferred that the main feature of his creativity is depicting the world through perception of the teenager, young man and the old man. Those are children's memoirs in an invariable cover of thoughts,
the analysis and attempts to explain events of that time and impressions without direct morals, without the «correct» «teacher's» judgments and conclusions. Keywords:
Motives, narrative blocks, spontaneity of informal conversation, sincerity of intonations, emotional color, Ashinov's humor, lyrical psychologism, confessionary genre.
Творчество выдающегося адыгейского писателя Хазрета Ашинова (19261994) уже с самого начала отличалось мно-гожанровостью и тематической широтой. Первое его стихотворение «Меня в армию призывают» (1939) свидетельствует о поэтическом даровании юноши, которое год за годом искало свое проявление в баснях, очерках и рассказах. В 1956 г. в областном книжном издательстве вышел первый сборник рассказов Х. Ашинова «Зэгъо-гогъухэр» («Спутники»). И с тех пор стали появляться его книги «Свет» (1958), «Гром среди зимы» (1958), «Деревья на ветру» (1960), «Весенние вечера» (1962), «Две полосы» (1963). Все чаще проза писателя начала выходить в русских переводах («Ха-риет», «Лампочка», «Сердечный перекресток», «Деревья на ветру» и др.)
В 1966 г. издательство «Молодая гвардия» выпустило первый роман. Х.Ашинова «Всадник переходит бурную реку», через год был опубликован «Аш-трам», («Водяной орех»). В дальнейшем появились повести и романы «Поймавший молнию», «Сочинители песен», «Живому нужна любовь» (1983). Его творческая индивидуальность наиболее ярко выражается в прозе, где талантливо и самобытно автор отрабатывает свою индивидуальную манеру. В ней «живая непосредственность разговорной речи, искренность интонаций» [1:164], окрашенных особой эмоциональностью, ашинов-ским юмором - тонким и добрым.
Среди множества мотивов и повествовательных блоков писателя особо выделяются рассказы Х. Ашинова о молодых людях, детях и родителях. Этот аспект творчества писателя еще далеко не исследован. Одновременно значителен и вклад Х.Ашинова в военную тему в адыгейской литературе,
пересекающуюся с темой детства.
Примером такого единения выступает повесть «У каменного моста» [2: 103-173], состоящая из 35 главок. Начало событий - 1942 год, первые недели августа. Завязка конфликта: аул оставляют советские войска, отступают в горы. Мимо идет волна вооруженных людей. Жара, немилосердное пекло усиливают ощущение всеобщего несчастья. Жажда тоже всеобщая, ибо вода вычерпана из всех попутных аульских колодцев: «Спиныу солдат в белых разводах от соленого пота» — типичная картина движущейся беды.
Природа усиливает это тяжелое ощущение. Степь, поле особенно остро чувствуют наступление несчастья. Его первоначальный образ - гибнущий под колесами техники и копытами коней урожай - хлеб, взращенный трудом людей. «Наличие ... непрерывной связи и постоянного пересечения двух временных измерений (мира природы и мира людей) придает повествованию многомерность и способность изображать судьбы истории через судьбы людей в самых разных ракурсах. Этому в произведении способствует и постоянный контекст и подтекст мира природы» [3: 56-64].
Это подтверждается и мыслью американского писателя и философа Р.У Эмерсона о том, что «природа служит своеобразным термометром, определяя наличие или отсутствие в человеке святости» [4: 300-320]. В понятие «святости» Р.У. Эмерсон включает такие компоненты, как совесть, долг, честь, патриотизм, что оказывается очень актуальным и для творчества Х. Ашинова.
В группе идущих солдат сразу же выделяется фигура подростка по имени Яск (Аскер). Ему мать разрешила немно-
го проводить бойцов до леса, показать дорогу дальше, как бы в знак благодарности за помощь советских солдат по хозяйству.
Мысли, переживания Яска по дороге до каменного моста и обратно в аул, перипетии небольшого, но драматического события сразу же становятся ключом, с помощью которого автор-рассказчик намечает характер двенадцатилетнего мечтателя. Ашинову удалось передать искренность порывов и мыслей, намерений полуребенка-полувзрослого, типичного сына времени общественных и природных потрясений.
Интересен в структуре повести прием, смело испытанный автором: сопровождать повествование о внешне спокойном движении отступающих советских солдат к заветным горам легендой о каменном мосте. Сколько лет этому сооружению - никто не знает. Во всяком случае каменный мост древний. И воображение диктует подростку картины боевой биографии моста - защитника адыгов в прошлом, очевидца грядущих боев с врагом, пришедшим захватить адыгейскую землю и поработить народ. Мысленный образ моста, становящегося таинственным и угрожающим, сопровождает героя повествования во все значительные моменты его пока короткой биографии. Каменный мост, открывающий путь в горы, к партизанам, - воплощение мечты Яска. В унисон с образом моста даются контуры снов подростка. Их основа - мечта о подвиге. Воплощение его в конкретное противодействие врагу зачастую иллюзорное, малоэффективное, но нарастающая энергия поступков Яска придает им в целом уже отчетливый смысл сопротивления.
В чрезвычайных ситуациях Яску раскрываются лица подлинных героев сопротивления среди аульчан, маскировавших свою антифашистскую деятельность (дядя Айдамир, хуторской старик Макар Сидорович, старший товарищ Яска Измаил). Поступки партизанских помощников среди, казалось бы, покорившихся врагу жителей ведут Яска от мечты на реаль-
ный путь противостояния. Явь и иллюзии усиливают его мужественное намерение - бороться с врагом даже в одиночку, что подросток и пытается делать.
Повесть - знак отступления автора от привычной семейно-бытовой лирической ноты, свидетельство удачной попытки придать своей повествовательной мелодии психологический драматизм напряженных чувств и поступков формирующейся личности подростка.
Новелла «Последняя неделя августа» [5: 397- 438] имеет несколько неопределенное, продиктованное лирическим психологизмом исповедального жанра название: здесь точность обозначения времени действия вмещает и право лирического героя на грусть прощания с уходящими летними днями, горечь воскрешения в его памяти событий далекого прошлого. Вернее, образа адыга, образа человека, потрясшего на всю жизнь сознание рассказчика двадцать пять лет назад. Тогда почтительным преклонением перед учителем были охвачены все чувства и помыслы четырнадцатилетнего Заура.
В воспоминаниях о родном отце Ахмеде и его друге Хаджимете Хачемукове, начинавших трудное дело строительства народного образования в первые послереволюционные годы, проступают поистине героические стороны скромного подвига сельского учителя. Но тонкость художественного письма автора проявляет крупный план изображения героизма отца как-то деликатно, без нажима на то, что было «сверх» выполнения долга, что шло от сердца и совести Ахмеда. Отец умер от голода, спасая учеников и привезя из Чер-номорья подводу кукурузы. А вот Хад-жимет быстро пошел в гору, он постоянно оказывался на первых ролях. В конце августа, перед финской войной - первый переломный момент в истории их отношений: Хаджимет оказался директором аульской школы, где учился Заур, сын его друга. Радость по этому случаю стала поводом для настоящего семейного празд-
ника в доме ученика. Этот момент был высшей точкой преклонения перед Хад-жиметом. Директор поощрял и наивные патриотические стихи Заура, сам не упуская момента дать официальную, в духе партийных лозунгов и призывов, оценку событиям, поступкам, словам учителей и школьников. Особенно, когда его могли услышать высокопоставленные лица.
Заур принимал на веру все, что говорил директор, но однажды вера в учителя дала первую трещину. Хаджимет предал родственника Заура Моса, извратив смысл сказанных им же самим о ласточках слов: «Какую грязь развили здесь эти птицы! Хоть бы кто-нибудь догадался посбивать их гнезда». Ученик Мос принял эти слова как команду: «Ведь каждое слово моего учителя было для меня законом». Посбивал камнями гнезда над карнизами входной двери в школу и объяснил директору свой поступок, сославшись на пожелание Хаджимета, а тот, улыбаясь, обвинил подростка во лжи, в «выдумке». Тогда же Мос бросил школу. Его рассказ об этом случае не понравился Зауру, тот настолько обиделся за Хаджи-мета, что перестал общаться с родственником. Новый период отношений с Хад-жиметом наступил в Отечественную войну. С ее началом Хаджимета почему-то долго не брали в армию. Старик Хапач как-то обронил: «Помяни мое слово, воевать он не будет. Очень уж любит себя». Так и случилось, более того - ненависть к советской власти, чувство самосохранения обернулись предательством, когда аул оккупировали немцы. Хаджимет воевал... в немецком мундире - против своих же аульчан. «Человек, который перешел к немцам», более убийственной характеристики у адыгов тогда не было. Автор исподволь готовил читателя к восприятию новой личины директора школы.
И все-таки Заур испытал страшное потрясение. Здесь значителен в психологическом плане эпизод, когда Заур, ничего о Хад-жимете не зная, по обычаю пришел поздра-
вить бывшего учителя с возвращением в аул. Хаджимет говорит вроде бы те же слова, что и прежде - о «грядущих важных делах по строительству новой жизни», что через «три-четыре года ребята станут хорошими солдатами, и это дело поважнее, чем школа». Но Заур вдруг увидел немецкий мундир на спинке стула. мундир Хаджимета: «Меня словно сбросило с небес, и даже не на землю, а в глубокую пропасть».
А потом очевидные факты предательства Хаджимета убедили подростка, что он перешел к немцам. Бешенство и безысходное отчаяние обострили критический ум, завязали в один узел вопросы: Почему отступает наша армия, которую мы считали самой сильной в мире? Как могло случиться, что к нам пришла другая, ненавистная власть... Как же это получилось, что наш учитель, прививавший нам любовь к Родине, к своему государству, народу, учитель, каждое слово которого было для нас неоспоримой истиной, вдруг перешел на сторону ненавистного врага? Этот острый психологический момент прозрения больно ударил по сердцу Заура и привел его к активному сопротивлению врагу. Подросток написал несколько листовок и вечером прикрепил их к телеграфным столбам в центре аула... Расправа над одиноким мстителем последовала неожиданно: автора узнал по почерку его бывший учитель. Так рухнула последняя надежда подростка на Хад-жимета, может быть, подосланного к немцам с секретным заданием. Избивая ученика, разъяренный оборотень приговаривал: «Я тебе покажу, как строить коммунизм!» Прибежавшая мать отняла окровавленного сына у негодяя, считавшегося другом отца и идейным воспитателем ребенка. Всем аулом его выходили. Это было в последнюю неделю августа... Автор заканчивает повествование воспоминанием Заура о событиях двадцатипятилетней давности, обрывая короткий мост к прошлому, для чего обрамляет драматическую историю кольцевой композицией: встреча на автобусной остановке с былым кумиром и немецким при-
хвостнем в одном лице - старым учителем, и безмолвный диалог между ними в автобусе. Новелла заканчивается размышлениями Заура, ставшего учителем, о благородстве этой профессии и причинах предательства Хаджимета. Автор «закрывает» тему, перенеся акцент на нравственную оценку предательства, несовместимого со званием учителя. Следует сказать, что заключительная часть значительно слабее всего драматического повествования в новелле из-за своей прямолинейной дидактичности.
Повесть «Вооруженные люди» [6: 91-181] написана позднее, и, как это ни покажется странным, ведет автора к романтической и в то же время полудетективной истории с новой героиней сопротивления врагу - Марзият. Она сжигает свой дом, в котором засели оккупанты, и убивает немца-насильника его же оружием. Марзият присоединяется к вооруженным
людям и уходит с ними в лес. Увиденная глазами двух подростков, примкнувших в партизанам, эта история легла в основу психологически добротно сделанной повести, с удачным проникновением в мир чувств и мыслей и молодых людей и подростков. Но довольно стандартно описанная заключительная сцена снижает достоверность изображения воюющей против захватчиков горстки молодых людей.
Таким образом, из небольшого аналитического обзора произведений Х. Ашинова о детях и взрослых необходимо сделать заключение об особенностях изображения мира через восприятие подростка, юноши, старика - как правило, это детские воспоминания в неизменной оболочке дум, анализа, попыток объяснить тогдашние события и впечатления - без прямой морали, без «правильных», «учительских» суждений и выводов.
Примечания:
1. Шибинская Е. Хазрет Ашинов. Очерк творчества // Ученые записки АНИИ. Т. VI. Майкоп, 1968. 254 с.
2. Ашинов Х. У каменного моста // Ашинов Х. Дар доброму вестнику / пер. И. Савен-ко. М.: Сов. писатель, 1973. 427 с.
3. Степанова Т.М., Хагундокова С.Д. Художественное время и пространство природы в романе И. Машбаша «Жернова» // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. 2013. Вып.2. С. 56-64.
4. Emerson R.W. Natura. Selections. N. Y: Oxford University Press, 1990. 352 p.
5. Ашинов Х. Последняя неделя августа // Ашинов Х. Водяной орех / пер. И. Савен-ко. М.: Сов. писатель, 1970. 438 с.
6. Ашинов Х. Вооруженные люди // Сочинители песен / пер. И. Савенко. М.: Сов. писатель, 1989. 320 с.
References:
1. Shibinskaya E. Khazret Ashinov. A sketch of works // ANII proceedings. V. VI. Maikop, 1968. 254 pp.
2. Ashinov Kh. By the stone bridge // Ashinov Kh. A gift for a good messenger / transl. by I. Savenko. M.: The Sov. writer, 1973. 427 pp.
3. Stepanova T.M., Khagundokova S.D. Art literary time and nature space in the novel of I. Mashbash «Millstones» // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. 2013. Iss.2. P. 56-64.
4. Emerson R.W. Natura. Selections. N.Y: Oxford University Press, 1990. 352 pp.
5. Ashinov Kh. The last week of August // Ashinov Kh. A sanghara-nut / transl. by I. Savenko. M.: The Sov. writer, 1970. 438 pp.
6. Ashinov Kh. The armed people // Authors of Songs / transl. by I. Savenko. M.: The Sov. writer, 1989. 320 pp.
