CC BY
49
УДК: 330.83
ББК: 63.3 (2 Рос)-2
Оздамирова Э.М.
ТАМОЖЕННАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА В ОТНОШЕНИИ
ПЕРСИДСКОГО КУПЕЧЕСТВА НА АСТРАХАНСКОМ НАПРАВЛЕНИИ РУССКО-АЗИАТСКОЙ ВНЕШНЕЙ ТОРГОВЛИ В I ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
Ozdamirova E.M.
CUSTOMS POLICY OF THE RUSSIAN STATE AGAINST THE PERSIAN MERCHANTS IN ASTRAKHAN DIRECTION OF RUSSIAN-ASIAN FOREIGN TRADE
IN THE FIRST HALF XIX CENTURY
Ключевые слова: таможня, русско-азиатская торговля, персидское купечество, азиатское предпринимательство, торговые отношения, внутренняя политика.
Keywords: custom, Russian-Asian trade, the Persian merchants, Asian entrepreneurship, trade relations, domestic politics.
Аннотация: для реализации своих внешнеполитических и экономических интересов на Востоке власти Российской империи использовали различные механизмы привлечения на свою сторону самых разнообразных агентов влияния. Одним из таких агентов, безусловно, выступало купечество стран, с которыми велась наиболее активная торговля. В статье на основе архивных источников, материалов периодики и записок современников дается характеристика покровительственной таможенной политике царского правительства в отношении предпринимателей персидского происхождения, ведших торговлю через Астраханский порт в первой половине XIX в. Дается характеристика количественного состава торгующих, анализируется их социально-правовой статус. На конкретных примерах описываются способы и меры по устранению конфликтных ситуаций, возникавших между иностранцами и таможенными чиновниками. Кроме того, автор объясняет с геополитических позиций того времени общий покровительственный курс со стороны российского государства в отношении азиатского купечества в рамках рассматриваемого периода.
Abstract: to implement their foreign policy and economic interests in the East, the authorities of the Russian Empire used a variety of mechanisms to attract to their side a variety of agents of influence. One of these agents, of course, were the merchants of the countries that was most active trade. In the article on the basis of archival sources, materials, periodicals, and notes of his contemporaries, is a characteristic of protective customs policy of the tsarist government towards entrepreneurs Persian origin, carried out trade through Astrakhan port in the first half of the nineteenth century. Characteristics of quantitative composition of trade, and analyzes their social and legal status. Specific examples are described methods and measures to address conflict situations arising between foreigners and customs officials. In addition, the author explains the geopolitical positions of the time General patronizing the exchange rate of the Russian state against Asian merchants in the period analyzed.
С момента присоединения Астраханского ханства и основания русской Астрахани, регион Нижней Волги становится центром пограничной торговли со странами Востока. Практически сразу возникает система таможенных органов, которые занимались сбором таможенных пошлин с купцов, привозивших свои товары к Астраханскому порту. Первоначально сборы осуществлялись таможенными дьяками при приказных избах.
С начала XVII века создаются первые таможенные посты. До учреждения специальной таможни в крае устраиваются таможенные заставы: Урустобатская, Круглинская (район дельты Волги и Круглинского острова). Уже в этот период одной из главных задач таможенных органов считалась охрана коммерческих интересов восточных торговцев, ведших торг через Астраханский порт с
целью создания благоприятного для России торгового баланса.
В 1717 г. одной из первых в Российской империи была учреждена Астраханская губерния. Соответственно на таможенную службу выпадала большая ответственность, резко вырос объем работы, особенно в связи с еще действующими, но давно устаревшими положениями о сборах с внутренней торговли. В 1800 году в губернии создано еще одно крупное таможенное учреждение - Седли-стинская таможня, ставшая первой во вновь созданном Астраханском таможенном округе. К этому времени сформировался институт директоров таможенных служб. К 1823 году Астраханская таможня становится главной в округе, включающем в себя Нижнее Поволжье и часть Кавказа.
В I половине XIX века Астрахань явля-
лась уже одним из главных центров русско-азиатской торговли, складочным местом для товаров, идущих из Средней Азии и Ирана. Через Астраханскую таможню и карантины, приписанные к ней, в период навигации (с марта по ноябрь) привозили товары армянские, персидские, среднеазиатские и русские купцы1.
Некоторые купцы здесь жили, владели собственностью, осуществляли свои коммерческие операции. Но большинство купцов с Востока прибывали к Астрахани лишь на время. Все они так или иначе вступали во взаимодействие с таможенными властями. Так, например, по запросу начальника Астраханской портовой таможни только в одном 1824 г. астраханская гражданская полиция выдала около 1500 паспортов бухарским, хивинским, персидским и русским купцам, приезжавшим для торговли в Астрахань2.
Среди торговцев, осуществлявших взаимодействие с территориями и странами, прилегающими к Каспийскому морю, особенно большой вес и значение имели купцы-персияне, как принявшие подданство России, так и оставшиеся подданными шаха. На протяжении рассматриваемого периода предприниматели персидского происхождения уверенно вытесняют представителей других национальностей с внешнего астраханского рынка. Например, в 1825 г. из 10 купцов 1 и 2 гильдии, торговавших с заграницей, лишь 2 были русскими по национальности, 2 грузинами, 2 армянами и 4 персами3. В следующем, 1826 г., из 14 гильдейских купцов 2 были русскими, 3 армянами, 1 грузин, 1 татарин, персов же было 74.
Доминирующие позиции в астраханской внешней торговли персияне завоевывали стремительно. Уже в 1836 г. исследователь Каспия Г.С. Карелин писал, возвратясь из экспедиции, что вся Каспийская торговля сосредоточена в руках персиян5. Астраханское же купечество, излишне консервативное6 и «в настоящем составе своем вовсе не способно осуществлять здешнюю (на берегах Каспийского моря - М.И.) торговлю и еще менее развить во всей полноте могучие ее средства» .
1 Федоров М.П. Соперничество торговых интересов на Востоке. - СПб., 1903, с. 210.
2 Государственный архив Астраханской области (далее - ГААО). Ф.1. Оп. 5. Д. 18. Лл. 1-34.
3 Там же. Ф. 681. Д. 3136. Лл. 44-58об.
4 Там же. Ф. 679. Д. 48. Лл. 45-62.
5 Карелин Г.С. Путешествие Г.С. Карелина по Каспийскому морю в 1832-1836 гг. - СПб., 1883, с. 439.
6 Огородников П. На пути в Персию и прикаспийские провинции ее. - СПб., 1878, с. 440441.
7 ГААО. Ф. 1. Оп. 11. Д. 333. Лл .5-5об.
Среди имен крупнейших предпринимателей, производивших внешнюю торговлю на астраханском направлении и упоминавшихся в разные годы в ежегодном статистическом сборнике «Виды государственной внешней торговли», русские фамилии встречались гораздо реже, чем имена купцов-мусульман, прежде всего персов8..
В 1835 г. «Коммерческая газета» назвала «главнейших по значимости оборотов» купцов, производивших внешнюю торговлю при Астраханском порте. Это были - астраханский 1 гильдии купец Мир Абуталип Мир Багиров, который «также есть из числа первых судохозяев»; рештский персиянин, и санкт-петербургский 1 гильдии купец Аджи Сеид Казим; лангорутские персияне Мамады Джафар Ходадатов и Молла Аскер; бакинский персиянин Мамед Багир Аджи Рагимов и хивинец Байжен Ишниязов9.
О степени участия персидских купцов в 1830-е гг. в русско-иранской торговле через Астрахань можно судить по донесению и.о. российского консула в Гиляне А.И. Ходзько Азиатскому департаменту МИДа за 1835 г. В этом году русскоподданные купцы вывезли из Решта 3000 батманов шелка, а персидскопод-данный Хаджи Шейх Казым вывез морем в Астрахань 3000 батманов шелка (то есть такое же количество, как в совокупности все рус-скоподданные купцы). Интересно, что в приводимой ведомости не было указано ни одного имени астраханского, русского по происхождению, купца10.
В другой ведомости - списке «русско-подданным мусульманам и армянам, привезшим в Решт для продажи товары с 15 мая по 11 октября 1835 г.» значатся 20 бакинских, 13 ширванских, 9 сальянских, 3 кубинских купцов-персиян и ни одного астраханского куп-ца11.
Персы в качестве торговцев появились в Астрахани в XVIII столетии, а в начале XIX, сразу вслед за падением «значительных торговых домов хивинцев и индийцев здесь, овладели торговлей ее вместе с армянами»12. Зная языки, нравы и обычаи Востока, персияне стали посредниками «в передаче произведений земель, их окружающих»13.
Виды государственной внешней торговли за 1816-1824 гг. - СПб., 1817-1825.
9 Коммерческая газета. - 12 марта 1835. - №51.
10 Архив внешней политики России (далее -АВПР). Ф. Миссия в Персии, 1833-1837 гг. Оп. 528а. Д. 249. Л. 67об.
11 Там же. Лл. 71-71об.
12 Огородников П. На пути в Персию и прикаспийские провинции ее. - СПб., 1878, с. 57.
13 Миллер П. Русская транзитная торговля в 19 столетии. // Русское экономическое обозрение. -СПб, 1903, №6, с. 107-108.
Если в начале века (в 1804 г.) армяне осуществляли 39,7% привоза и 42,7% отпуска товаров, то в конце (1850 г.) - 3,6% привоза и 4% отпуска. Причем такое процентное соотношение характерно для всего описываемого периода, торговые обороты армян не простирались далее 3-7%. Если учесть, что на долю остальных торговцев из данного региона приходились совсем мизерные цифры (максимум 3,1% в привозе в 1850 г. и 1,4% в отпуске в 1838 г.), становится понятным, что самая крупная доля участия приходится на персидских купцов и колебалась в течение 50 лет в пределах 90-97%. Кроме того, если сравнивать цифровые данные, то становится ясно, что персияне в своей совокупности осуществляли большую часть внешнеторговых операций через Астрахани, чем все остальные группы торговцев1.
Почти нет данных о численности иранских купцов, торговавших с Россией через Астрахань. Составителей отчетной документации, каковыми являлись карантины и Астраханская портовая таможня прежде всего, интересовали товары, поступившие в Россию и только в отдельных случаях - купцы, которые их сюда привозили. Так, начальник Астраханского таможенного округа в переписке своей с генерал-губернатором в 1832 г. утверждал, что купцов, «привозящих на таможенный двор товары для отправки в Персию», в течение года бывает более 6002.
Материалы фондов «Астраханская таможня» и «Начальник Астраханского таможенного округа» Государственного архива Астраханской области подтверждают вышеизложенные факты.
В течение 1824 г. из Персии в Астрахань прибыли 124 купца с товарами, 84 (68%) из них были персиянами, 23 (18,5%) армянами, 8 (6,5%) русскими, 8 (6,5%) хивинцами, 1 (0,5%) туркменом. Самое большое количество персиян прибыло из Ленкорани (20 купцов), Тавриза (12), Мазендарана (11), Лангарута (10), Казвина (7). 6 персиян были зарегистрированы как астраханские, 6 как бакинские, по 3 как ширванские, ардебильские, 1 купец был из Шемахи. 12 из 23 армянских купцов принадлежали к астраханскому купеческому об-ществу3. В 1825 г. в торговле через Астрахань приняли участие 355 персиян и 36 армян4, в следующем 1826 г. прибыло 212 персиян и 12 армян5.
В 1831 г. в Астрахань из Персии прибы-
1 ГААО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3721. Л. 12; Ф. 681. Д. 3210. Лл. 9-10об.; Ф. 681. Д. 3264. Л. 12.
2 ГААО. Ф. 2. Д. 75. Л. 5об.
3 Там же. Ф. 480. Д. 546. Лл. 1-43.
4 Там же. Ф. 681. Д. 3136. Лл. 44-58об.
5 Там же. Ф.679. Ф.48. Лл.45-62.
ло 106 торговцев. 54 (51%) из них были персиянами, 36 (33%) хивинцами, 10 (9%) армянами, 3 (3%) бухарцами, 3 (3%) русскими (в том числе и С. Посылин), 1 (1%) астраханским татарином. 30 персиян были мазенда-ранскими, 7 бакинскими, 5 тавризскими, 4 рящинскими, по 2 были из Лангарута и Шир-вана, по 1 из Гиляна, Зинзилей, Дербента и Астрахани. 7 из 10 армян были астрахански-
ми6.
Самым крупным астраханским предпринимателем в 1828-1847 г. стал персиянин, выходец из Ленкорани Мир Абуталип Мир Багиров, принявший российское подданство и вступивший в Астрахани в купцы 1 гильдии. В 1847 г. он умер и ему наследовала фирма его сыновей Мир и Азиса «Братья Багировы». Фирма Багирова осуществляла в отдельные годы торговлю на сумму свыше 150 тысяч рублей7.
Столь же часто, как и Багиров, в ведомостях второй половины 1830-1840-х гг. упоминался и другой персиянин, выходец из Ма-зендарана А. Усейнов. Хотя его торговые обороты значительно уступали оборотам Ба-гирова и не превышали 80-100 тысяч рублей ежегодно, тем не менее внешнеторговая деятельность Усейнова также отличалась постоянством.
От продажи русских товаров в Персии персидские купцы получали заметную выгоду. Они сбывали получаемые ими от русских купцов товары по покупной их цене, а барыш старались получить от «вымененных на оные товары, которые, привозя к нашим купцам, сдают им с повышением первоначальной це-ны»8, нередко получая от этих двух оборотов почти рубль на рубль прибыли9. Тем более, что весьма часто персияне вели отнюдь не добросовестную торговлю: «...нарушение прав торговых и в высшей степени замечается относительно торгующих в Астрахани и через оную персиян»1 .
Но все же при очевидной выгоде немногие купцы решались прочно связать свои обороты с Россией. В качестве основной причины консулы называли «отсутствие необходимых капиталов» у иранских торговцев, как следствие внутриэкономической и внутриполитической ситуации, сложившейся в стране11.
Бакулин считает русско-иранскую тор-
6 Там же. Ф.480. Д.667. Лл.1-62об.
7 Там же. Ф.681. Д.3256. Л.16.
8 АВПР. Ф. Главный Архив 1-9, 1847-1854 гг. Оп.8. Д.11. Лл.299об.-300.
9 Русско-иранская торговля 30-50-х XIX в. Сборник документов. - М., 1984, с. 246.
10 АВПР. Ф. Миссия в Персии, 1833. Оп.528а. Д.216. Лл.7-7об.; ГААО. Ф.1. Оп.7. Д.1727. Л.4.
11 АВПР. Ф. Миссия в Персии, 1833. Оп.528а. Д.216. Л.300об.
говлю через Астрахань уделом мелкого и среднего купечества1. Однако речь здесь идет прежде всего о купцах Тебриза и других городов иранского Азербайджана. Что же касается таких провинций, как Мазендаран, Хорасан и др., то здесь в местах традиционного преобладания торговли российскими товарами, доставлявшихся из центральной России и Закавказья, их сбытом занимались известнейшие персидские купцы.
Так, в «Донесении о торговле Гиляна» за 1837 год приводятся фамилии 12 значительных персидско-подданных купцов и указывается, что «в их руках все... товары, привозимые из Астрахани и Нижнего Новгорода Каспийским морем в Гилян и Мазендаран»2. Из них 3 тебризских, 2 лангерундских, 3 каз-бинских торговца, а также купцы из Решта, Гамадана, Кашана, Энзели, Исфагана3.
Между иранскими купцами существовала высокая степень доверия, благодаря которой в их среде практиковалась, говоря современным языком, трастовые отношения. Купцы, располагавшие незначительными средствами, сами России не посещали, передавая право покупать и продавать товары своим соотечественникам, отправившимся в соседнюю страну либо там проживавшим4.
Такой доверитель (векиль) принимал российское подданство, записывался в купеческую гильдию, сосредотачивал в своих руках порой весьма значительные капиталы и мог закупать на них различные изделия по своему усмотрению, т.е. пользовался относительной свободой в распоряжении этими средствами5. А также принимал на себя обязанности общения с российскими властями, в том числе и с таможней. В Астрахани в качестве векилей выступали в основном рештские персияне6.
Осуществляя внешнеторговые операции, они использовали рекомендательные письма и «охранительные грамоты» высокопоставленных лиц, личные знакомства, проверенные связи со своими иностранными контрагентами и т.д.7 Из-за опасения открыто
1 Бакулин Ф.И. Очерки торговли с Персией. -СПб., 1875, с. 211.
2 АВПР. Ф. Миссия в Персии. Оп.528а. Д.271. Л.24 об.
3 Там же. Лл.26об.-27.
4 Бакулин Ф.И. Очерки торговли с Персией. -СПб., 1875, с. 72.
5 Российский государственный архив древних актов (далее - РГАДА). Ф.19. Оп.1. Д.19доп. Л.9; Небольсин Г.П. Статистическое обозрение внешней торговли России. - СПб., 1850, с. 153.
6 Астраханские губернские ведомости. - 18 марта 1845. - №26.
7 Массальский Н.Ф. Письма русского из
Персии. - СПб., 1844, с. 104; Кузнецова Н.А. Некото-
вести свои дела они не делали больших товарных запасов, старались как можно скорее обернуть капитал и получить быструю прибыль.
Благодаря удобному и близкому пути через Каспийское море число пребывающих для торговли в Астрахань иранских купцов увеличивалось с каждым годом. Так, 29 апреля 1801 г. Седлистовская карантинная контора сообщила о прибытии из Баку 56 купцов, из которых 33 прибыли из разных провинций и городов Ирана - Мазендарана, Ардебиля, Казвина, Тавриза, Энзели, Гиляна и т.д.8 В июле 1803 г. из Ирана в Астрахань прибыло 175 купцов9.
В начале 1830-х гг. в Астрахань всегда, особенно в летнее время, когда существовало водное сообщение и в преддверии осенней Нижегородской ярмарки прибывало, по докладу начальника Астраханской таможни, по несколько сот персиян, большинство из них имели там собственные дома и проживали постоянно10.
Товары привозились довольно большими партиями. Описью, пересчетом и перемером товаров занимались таможенные чиновники. Следует отметить, что российские власти стремились обеспечить режим наибольшего благоприятствования развитию торговли персидских купцов в Астрахани и через Астрахань. Даже в возникавших порой спорах между персами и учреждениями таможенного округа, власти, как правило, были на стороне первых.
Представители персидского купечества умело пользовались покровительством российских властей. Летом 1802 г. 8 персидских и 6 армянских купцов направили астраханскому военному губернатору К.Ф. Кноррингу жалобу на действия только что учрежденного Седлистовского карантина и выразили нежелание платить карантинный сбор, ссылаясь на незаконность действий карантинных чиновников, берущих с купцов взятки для сокращения сроков карантина и неосторожно обращающихся с товарами. Если же их жалоба не будет удовлетворена, купцы угрожали «прервать всякую коммерческую с здешним краем связь». Губернатор взыскал с карантинных чиновников, инцидент был исчерпан11.
В августе 1811 г. астраханский из персиян 1 -й гильдии купец Реджеб Аджи Абаши-ев жаловался губернатору, что таможенные
рые черты социально-экономического развития Ирана с к.ХУШ до 60-х гг. XIX в. В кн.: Очерки новой истории Ирана. - М., 1978, с. 140.
8 ГААО. Ф.1. Оп.11. Д.23. Л.31.
9 Там же. Ф.1. Оп.1. Д.1. Л.95.
10 ГААО. Ф.1. Оп.3. Д.443. Л.5.
11 Там же. Ф.1. Оп.1. Д.2214. Лл.1-6.
чиновники задержали его торговое мореходное судно и конфисковали содержавшуюся на нем чугунную «пушечку» (которую он приобрел с целью обороны от «морских разбойников») в ноябре 1810 г. и удерживают и судно и орудие более полугода. Губернатор сделал строгое внушение начальнику таможни, потребовал извиниться перед Абашиевым, а пушечку отдать1.
Была удовлетворена и жалоба персидских купцов на действия Астраханской таможни в 1847 г. Купцов пытались заставить дважды пересматривать и перемеривать товар перед подачей объявлений в таможню и оплатой пошлины, а затем перемерить его еще раз после подачи объявления. Естественно, это вызывало порчу товаров и удлиняло сроки их нахождения в пакгаузах таможни, а купцы спешили в Нижний Новгород.
Начальник таможенного округа, на имя которого была подана жалоба, незамедлительно откликнулся на прошение, причем сразу же принял сторону персидских торговцев: ссылаясь на Азиатский таможенный Устав2, распорядился не чинить препятствий азиатским купцам3.
Несоблюдение правил гильдейского законодательства астраханская таможня считала главным нарушением со стороны торгующих персиян4. Департамент внешней торговли постоянно обращал внимание на это обстоятельство и в своих предписаниях просил таможню неукоснительно следить за выполнением персиянами российского законодательства5.
В декабре 1822 г. персидскоподданный астраханский 2-й гильдии купец и Санкт-Петербургский иностранный гость Али Меди-ев обратился с жалобой к министру финансов Российской империи с жалобой на действия астраханской таможни, арестовавшей принадлежащий ему торговый корабль, который он построил с целью быстрой переправки купленных в Санкт-Петербурге товаров в Иран. Таможня намеревалась продать шкоут, стоивший хозяину более 20000 рублей с торгов, за 6500 рублей. Свои действия таможенные чиновники объясняли несоблюдением Медие-вым гильдейского законодательства 1807 г., согласно которому иностранец имел право иметь корабли, только приняв российское подданство. Проситель этого не сделал, из-за чего, собственно, пострадал. Но после длительного разбирательства, продолжавшегося почти 2 года, власти разрешили Медиеву
1 Там же. Ф.1. Оп.3. Д.1250. Л.1-2.
2 Свод Законов Российской империи, т.6, ст.2048, 2069.
3 ГААО. Ф.681. Д.802. Лл.2-8.
4 Там же. Ф.1. Оп.7. Оп.1727. Лл.9-11.
5 Там же. Ф.681. Д.3782. Лл.1-2об.
держать судно без вступления в подданство России, объясняя это дружественным характером отношений между Россией и Персией6.
Определенные проблемы у восточных купцов вызывали и трудности, связанные с удаленностью основного таможенного пункта досмотра от города. Но и здесь власти шли навстречу. Суда, приходящие в Астрахань и приходящие сюда, никогда не были полностью загружены. Шкоуты выходили из Астрахани без всякого груза и на взморье, на расстоянии 30 верст, получали половину груза7. Полностью загружались и разгружались на 2, 3 и 4-х саженной глубине моря, отстоящей не менее 120 верст от Астрахани8, т.к. из-за мелководья фарватера «чрезвычайно делается в приходе судам затруднения: самою немалою издержкою и промедлением времени»9.
Для доставки товаров от Астраханского порта к месту нагрузки шкоутов и расшив у острова Четырех бугров использовались дощаники - суда, названные так, потому что были сколочены из досок. Дощаники были палубными и полупалубными, одномачтовые, совершенно плоскодонные, длиной до 8 сажен, в воде сидел на 4 вершка. Они поднимали до 5,5 тысяч пудов10.
Такая «перегрузка» обходилась довольно дорого. «...Купечество до сих пор за погрузку каждого шкоута на взморье издерживает от 1500 до 2000 рублей, а нередко и более», - сообщал начальник Астраханского таможенного округа Хрипков в 1828 г.11
Перегрузка осуществлялась формально при Седлистовской таможенной заставе, но нужную глубину море имело на расстоянии до 70 верст от нее, и товары перегружали там под наблюдением одних только досмотрщиков. О порядках, сопутствующих этой перегрузке, сообщается в рапорте Заставы 7 марта 1823 г. на имя начальника таможенного округа. «Нередко и много» случалось так, что отправленные от заставы с «надлежащими приказами» расшивы и дощаники с товарами, «назначенными для погрузки из оных в суда», придя на «прописанные глубины моря и расстояние от Заставы» не находили назначенных судов. Шкоуты или отходили в «назначенный путь», не дождавшись расшив, или их относило в «другие места».
Возникала путаница, потому что купцы предпочитали грузить свои товары на бли-
6 ГААО. Ф.681. Д.3782. Лл.1-2об.
7 Астраханские губернские ведомости. - 21 марта 1845 г. - №27.
8 ГААО. Ф.681. Д.699. Л.3; Ф.1. Оп.7. Д.317.
Л.1.
9 ГААО. Ф.1. Оп.5. Д.1183. Л.1об.
10 Карелин Г.С. Путешествие Г.С. Карелина по Каспийскому морю 1832-1836 гг. СПб., 1883, с. 460.
11 ГААО. Ф.681. Д.699. Л.8.
жайшие суда без ведома заставы, «.. .расшивщики - возвращаясь к Седлистому, хотя и объявляют в Заставе, что в какое судно разгрузили, или что за непогрузкою осталось, но по большей части с замешательством хозяев против документов».
Запретить же такую погрузку в другие суда, по причине дальнего расстояния, таможенные чиновники не имели полномочий, тем более, что если такое запрещение выдавалось, азиатские купцы тут же подавали жалобы о притеснениях губернатору1.
со стороны Астраханского таможенного округа к персидским предпринимателям, которое прослеживается на всем протяжении рассматриваемого периода, было продиктовано потребностями экономического развития России. Страна нуждалась в рынках сбыта для своей молодой промышленности, а также в сырье, в частности, в хлопке, который поступал из Ирана в достаточно больших количествах. А агентами, осуществлявшими этот обмен, как мы видим, были в основном персидские предприниматели.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Архив внешней политики России (далее - АВПР). Ф. Главный Архив 1-9, 1847-1854 гг. Оп.8. Д.11.
2. АВПР. Ф. Миссия в Персии, 1833-1837 гг. Оп.528а. Д.249.
3. АВПР. Ф. Миссия в Персии, 1833. Оп.528а. Д.216.
4. АВПР. Ф. Миссия в Персии, 1833. Оп.528а. Д.271.
5. Астраханские губернские ведомости. -1845, 18 марта. - №26.
6. Астраханские губернские ведомости. -1845, 21 марта. - №27.
7. Бакулин Ф.И. Очерки торговли с Персией. - СПб., 1875.
8. Виды государственной внешней торговли за 1816-1824 гг. СПб., 1817-1825.
9. Государственный архив Астраханской области (далее - ГААО). Ф.1. Оп.1 Д.1.
10. ГААО. Ф.1. Оп.1. Д.2214.
11. ГААО. Ф.1. Оп.1. Д.3721.
12. ГААО. Ф.1. Оп.3. Д.443.
13. ГААО. Ф.1. Оп.3. Д.1250.
14. ГААО. Ф.1. Оп.5. Д.18.
15. ГААО. Ф.1. Оп.5. Д.1183.
16. ГААО. Ф.1. Оп.7. Д.317.
17. ГААО. Ф.1. Оп.7. Д.1727.
18. ГААО. Ф.1. Оп.11. Д.23.
19. ГААО. Ф.1. Оп.11. Д.333.
20. ГААО. Ф.2. Д.75.
21. ГААО. Ф.480. Д.546.
22. ГААО. Ф.480. Д.667.
23. ГААО. Ф.679. Д.48.
24. ГААО. Ф.681. Д.699.
25. ГААО. Ф.681. Д.802.
26. ГААО. Ф.681. Д.3136.
27. ГААО. Ф.681. Д.3210.
28. ГААО. Ф.681. Д.3256.
29. ГААО. Ф.681. Д.3264.
30. ГААО. Ф.681. Д.3782.
31. Карелин, Г.С. Путешествие Г.С. Карелина по Каспийскому морю в 1832-1836 гг. -СПб., 1883.
32. Коммерческая газета. - 12 марта 1835. - №51.
33. Кузнецова, Н.А. Некоторые черты социально-экономического развития Ирана с к. XVIII до 60-х гг. XIX в. В кн.: Очерки новой истории Ирана. - М., 1978.
34. Массальский, Н.Ф. Письма русского из Персии. - СПб., 1844.
Просьба начальника Астраханского таможенного округа о предоставлении запрещающих перегрузку полномочий в 1823 г., хотя и была удовлетворена, но предоставила полномочия полиции, и тем самым свела их к нулю2.
В целом то отношение покровительства
1 ГААО. Ф.1. Оп.7. Д.317. Лл.1-1об.
2 Там же. Л.9.
35. Миллер, П. Русская транзитная торговля в 19 столетии // Русское экономическое обозрение. - СПб., 1903. - №6.
36. Небольсин, Г.П. Статистическое обозрение внешней торговли России. - СПб., 1850.
37. Огородников, П. На пути в Персию и прикаспийские провинции ее. - СПб., 1878.
38. Российский государственный архив древних актов. Ф.19. Оп.1. Д.19доп.
39. Русско-иранская торговля 30-50-х XIX в. Сборник документов. - М., 1984.
40. Свод Законов Российской империи, т.6.
41. Федоров, М.П. Соперничество торговых интересов на Востоке. - СПб., 1903.
