CC BY
1000
Свобода совести и свобода вероисповедания: соотношение понятий и границы законодательного регулирования
О. А. Иванюк
Права и свободы человека и гражданина, их сущность и социальное значение традиционно вызывают повышенный интерес ученых, и правоведы здесь не исключение. Изучение свободы как философско-нравствен-ной категории на протяжении истории человеческой мысли позволяет в настоящее время формулировать конкретные и практически весомые ее юридические характеристики. Постижение свободы с позиции правовой науки не лишено некоторой однобокости ввиду формализованного понятийно-методологического аппарата юриспруденции, но позволяет выявить рационально-организующую составляющую, которая и делает возможной трансформацию свободы как важнейшего нравственного императива в норматив социально приемлемого поведения людей, высший ценностный ориентир деятельности государственных и общественных образований.
Проблемы соотношения свободы совести и свободы вероисповедания, определения границ их законодательного регулирования в настоящее время приобретают особое значение в связи с необходимостью построения юридически четкой и согласованной системы прав и свобод человека, их действенного гарантирования, что должно послужить
Иванюк Оксана Александровна — старший научный сотрудник отдела теории законодательства ИЗиСП, кандидат юридических наук.
претворению в жизнь принципов демократического правового государства и гражданского общества.
Сказанное важно и в связи с усиливающимися процессами глобализации и интеграции стран мира. Общепризнанные принципы и нормы международного права, в том числе касающиеся прав и свобод человека, становятся неотъемлемой частью национальной правовой системы и во многом определяют направления дальнейшей модернизации государственно-правовых институтов.
Противодействие углублению в современном обществе межцивили-зационных и межконфессиональных противоречий предполагает разработку действенных политико-правовых мер их устранения и предотвращения, направленных в первую очередь на поиск путей мирного сосуществования представителей разных религий, точек их бесконфликтного соприкосновения, что подразумевает включение принципа толерантности в мировоззренческую основу бытия каждого человека.
Свобода — одно из основных понятий философии, религии и общественной жизни, имеющее негативный (независимость от других) и позитивный (свобода осуществления чего-либо, возможность) аспекты1. В философии свобода — возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания законов
1 См.: Большой российский энциклопедический словарь. М., 2003. С. 1395.
развития природы и общества; независимость, отсутствие стеснений и ограничений2. Свободу определяют также как способность действовать в соответствии со своими интересами; отсутствие политических и экономических ограничений; личную независимость3; возможность человека совершать или не совершать конкретные действия, основанные на его конституционных правах и свободах4. Юридическое значение свободы ученые видят в том, что «все достоинство человека основано на свободе; на ней зиждутся права человеческой личности»5. Свобода, будучи одной из краеугольных философских, нравственных категорий, занимает особое место в юридической действительности в виде института прав и свобод человека и гражданина, признаваемых и гарантируемых на международном и национальном уровне.
Свобода в праве—сложная, имеющая давнюю историю область научных и практических интересов6. В дореволюционной юридической литературе подчеркивалось, что сама возможность существования
2 См.: Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1973. С. 684.
3 См.: Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1984. Т. 4. С. 52; Большая советская энциклопедия. Т. 23 / гл. ред. А. М. Прохоров. М., 1976. С. 84.
4 См.: Юридический энциклопедический словарь / гл. ред. О. Е. Кутафин. М., 2002. С. 458.
5 Чичерин Б. Н. Собственность и государство. Ч. 1. М., 1882. С. 12.
6 См., например: Зверев Н. А. Свобода во-
ли и право. М., 1898; Косолапов Р., Марков В.
Свобода и ответственность. М., 1969; Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода
личности (теоретические вопросы). М., 1968;
Фарбер И. Е. Свобода и права человека в советском государстве. Саратов, 1974; Мюллер -сон Р. А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991; Леони Б. Свобода и закон.
М., 2008; Бусурманов Ж. Д. Евразийская концепция прав человека (новый взгляд на проблему). Астана, 2010.
правовых норм обусловлена свободой воли, при этом как таковой вопрос о свободе воли можно ставить применительно к сфере сознательных действий человека и только в тех случаях, когда представляется выбор из нескольких путей, по которым можно следовать7. Современные исследователи обращают внимание на то, что понятие свободы не означает абсолютную независимость от государства, а предполагает формирование активной, инициативной и ответственной (в плане выбора способов осуществления своих интересов) личности8. Действительно, вряд ли в цивилизованном обществе свободу можно рассматривать как ничем не ограниченное право человека поступать как ему вздумается. Реализация свободы индивида связана с благополучием общества и государства и, следовательно, не должна нарушать публичный порядок. Таким образом, налицо две главные стороны свободы: субъективная (интерес и возможность совершения или несовершения каких-либо действий) и объективная (ограничение реализации субъективных притязаний личности интересами других людей, потребностями сохранения благополучия и безопасности общества, государства или мирового правопорядка в целом).
Главный признак правового измерения свободы заключается в сознательном выборе одного из нескольких возможных действий или выборе между действием и бездействием. Сознательный элемент свободы предполагает, что ее носителем является физическое правосубъектное (для осуществления ряда прав и свобод — дееспособное) лицо, которое осознанно выбирает, как поступить. Однако об осознанности действий и о свободе выбора как таковой нельзя говорить, например, в отно-
7 См.: Зверев Н. А. Указ. соч. С. 5, 27.
8 См.: Орлова О. В. Правовая свобода личности в гражданском обществе // Журнал российского права. 2007. № 5. С. 80.
шении случаев крайней необходимости или необходимой обороны, совершения действий в состоянии аффекта, под влиянием алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения (особенно если лицо было злонамеренно приведено в такое состояние), под психическим принуждением.
Вместе с тем нельзя признать приемлемыми случаи злоупотребления свободой (использование человеком своих прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу). Правоведы подчеркивают, «поскольку в самой материи свободы заключена возможность ее использования как в целях добра, так и зла, такая же возможность существует в праве»9. В связи с этим вполне справедливо мнение о том, что любое субъективное право, являясь мерой возможного поведения управомоченного лица, имеет определенные границы как по своему содержанию, так и по характеру его осуществления10. В отношении нравственной стороны возможного злоупотребления свободой церковные деятели обращают внимание на то, что беспрецедентная внешняя свобода лишает человека свободы подлинной, свободы от греха; нередко фактор внешней свободы становится своего рода соблазном и провоцирует на отступление от религиозных традиций11. Сказанное показывает, насколько сложно определить оптимальный комплекс правовых средств, уравновешивающий и ограничивающий в необходимых случаях разнородные притязания участников общественных отноше-
9Радченко С. Д. Злоупотребление правом в гражданском праве России: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 8.
10 См.: Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 22.
11 См.: Отец Олег. Роль Русской православной церкви в формировании гражданского общества // Культура: управление, экономика, право. 2007. № 1. С. 24.
ний и отражающий их нравственно-мировоззренческие ориентиры.
Установление границ осуществления прав и свобод человека и гражданина тесно связано с ограничением прав — давней и весьма дискуссионной проблемой юриспруденции. Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Такие ограничения могут быть как постоянными, так и временными (предусмотренными, например, в законодательстве о чрезвычайном12 и военном13 положениях).
В литературе ограничение в праве определяется как сдерживание противозаконного деяния, создающего угрозу охраняемым законом правам и свободам иных участников общественных отношений; установление границ, в пределах которых субъекты должны действовать; исключение определенных возможностей в деятельности тех или иных лиц14. В связи с этим профессор В. В. Лазарев справедливо утверждает, что «личность и государство всегда противостоят друг другу в том, что касается ограничений: личность, вопреки ее интересу, ограничивается в интересах государства, стоящего на защите интересов других личностей и общества в целом, а государство (его органы и чиновники) ограничивается в интересах человека и гражданина»15.
12 См. Федеральный конституционный закон от 30 мая 2001 г. № Э-ФКЗ «О чрезвычайном положении».
13 См. Федеральный конституционный закон от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении».
14 См.: Малько А. В. Стимулы и ограничения в праве. Саратов, 1994. С. 59.
15Лазарев В. В. Ограничение прав и сво-
бод как теоретическая и практическая про-
В конечном счете речь идет о нахождении приемлемого баланса частных и публичных интересов, об ограничении притязаний требованиями разумности, о добросовестности и целесообразности, что и является одной из основных задач эффективного правового регулирования.
С этой точки зрения границы законодательного регулирования могут рассматриваться в нескольких аспектах. С одной стороны, это мера вмешательства государства в дела общества и сферу частных интересов, а с другой — ограничение возможных и установление должных поведенческих актов (как действий, так и бездействия) субъектов права. В этом отношении особенно значимы вопросы взаимодействия государственного регулирования и саморегулирования (в том числе религиозного). Ограничение государственного управления в отдельных сферах жизни общества немыслимо и без соответствующих ограничений прав граждан и их объединений с целью охраны и реализации публичных интересов.
Таким образом, главное в свободе — это возможность действовать в соответствии со своим выбором, границы которого должны быть предопределены нормами права и морали. При этом юридическое восприятие свободы нередко фактически сводится к институту диспозитив-ности16 (выбор одного из нескольких вариантов поведения в той или иной ситуации). Такое понимание свободы — как возможности выбора человеком совершения тех или иных поступков, — ограниченное определенными нормативными рамками, по большому счету и получило наиболее широкое признание в праве.
В международно-правовых актах провозглашается, что «все люди
блема // Журнал российского права. 2009. № 9. С. 36.
16 См.: Глухова О. Ю. Институт диспози-тивности в праве: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Тамбов, 2009. С. 3, 7—8.
рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства» (ст. 1 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.). В российском законодательстве существуют специальные нормативные правовые акты, направленные на гарантирование и реализацию тех или иных прав и свобод человека и гражданина: свобода передвижения, выбор места пребывания и жительства17; свобода совести и вероисповедания18; общие вопросы судебной защиты прав и свобод19; и др. Порядок защиты прав и свобод человека и гражданина закрепляется в процессуальном законодательстве. Вместе с тем социальная практика неизбежно вносит коррективы в содержание признанных свобод, в том числе и в одну из наиболее неясных, «размытых» по своим юридическим параметрам — свободу совести.
В общем понимании совесть представляет собой категорию этики, обозначающую способность личности осуществлять нравственный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязательства, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершенных поступков. Совесть также можно определить как внутреннюю убежденность в том, что является добром и злом, как осознание моральной ответственности за свое поведение и поступки перед самим собой, окружающими
17 См.: Закон РФ от 25 июня 1993 г. № 5242-1 «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации».
18 См.: Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях».
19 См.: Закон РФ от 27 апреля 1993 г.
№ 4866-1 «Об обжаловании в суд действий
и решений, нарушающих права и свободы
граждан».
людьми, обществом20. В связи с этим свободу совести можно рассматривать в субъективном и объективном аспектах. С субъективной стороны свобода совести — это возможность индивида самостоятельно определять свои мировоззренческие позиции, делать нравственный выбор. Свобода совести в объективном ее понимании представляет собой нормативно закрепленное право на свободу совести, признанное и гарантированное государством21. В этом отношении право на свободу совести рассматривается как неотъемлемый атрибут нравственного самоопределения личности22. Таким образом, совесть представляет собой систему определенных нравственно-мировоззренческих убеждений, а свобода совести — право иметь и выражать в установленных законом рамках любые убеждения (делать между ними свободный выбор).
Впервые правовое признание свобода совести получила в Америке (сначала в Род-Айленде, а затем и в других колониях), хотя нередко со значительными ограничениями; было санкционировано общее право человека, основанием которого служила совесть человека, являющаяся главным ориентиром в вопросах веры23. И в настоящее время наиболее общее понимание свободы совести заключается в рассмотрении ее как нравственного и юридического
20 См.: Ожегов С. И. Указ. соч. С. 681; Большая советская энциклопедия. Т. 24. Кн. 1. С. 15; Словарь русского языка. М., 1984. Т. 4. С. 175; Большой российский энциклопедический словарь. С. 1458.
21 См.: Белявский Д. С. Проблемы реализации права на свободу совести в субъектах Российской Федерации, находящихся в пределах Южного федерального округа: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004. С. 8.
22 См.: Арутюнян Г. Г., Баглай М. В. Конституционное право: Энциклопедический словарь. М., 2006. С. 425.
23 См.: Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 2004. С. 400.
права граждан на свободное определение своего отношения к религии, выражающегося в возможности выбирать и исповедовать ту или иную веру24. Однако, как представляется, свобода совести не относится исключительно к сфере религии, а является более широким понятием, о чем и пойдет речь далее.
В нормативной правовой системе понятие совести применяется в разных значениях. Так, например, в гражданском праве существует такая категория, как «добрая совесть», (добросовестность)25. Юридическая доктрина традиционно причисляет свободу совести к личным (гражданским) правам26. В целом же правовое регулирование свободы совести является комплексным и межотраслевым: оно включает в себя нормы, определяющие содержание этой свободы, а также меры ее гарантирования, защиты и ограничения27. При этом «защита нравственности, прав и законных интересов других лиц, государственных границ, обеспечение безопасности государства направлены на гарантирование права на духовное достоинство и связанную с ним свободу совести и вероисповеда-ния»28. Здесь задействованы нормы практически всех отраслей права: конституционного (провозглашение
24 См.: Архирейская Т. Ю. Правовые основы деятельности религиозных объединений в России: история и современность: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 9.
25 См. п. 2 ст. 6, п. 3 ст. 10, п. 3 ст. 53, п. 1 ст. 220, п. 2 ст. 223, ст. 302, 303, п. 3 ст. 602, ст. 662, п. 1 ст. 1361, п. 2 ст. 1466 ГК РФ.
26 См., например: Луковская Д. И. Классификация прав и свобод человека и гражданина // История государства и права. 2007. № 15. С. 2.
27 Подробнее об этом см.: Придворов Н. А, Тихонова Е. В. Институт свободы совести и свободы вероисповедания в праве современной России. М., 2007.
28Шарнина Л. А. Человек, его права и сво-
боды как высшая ценность // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 11. С. 26.
и гарантирование права на свободу совести), административного (порядок регистрации и деятельности организаций, основы государственного и муниципального управления в сфере свободы совести), гражданского (имущественные отношения, возникающие в связи с реализацией права на свободу совести), трудового (трудовые отношения в соответствующих организациях и защита прав всех категорий работников на свободу совести), уголовного права и законодательства об административных правонарушениях (установление уголовной или административной ответственности за нарушение права на свободу совести). В реализации права на свободу совести немалое значение имеют также и локальные (корпоративные) нормы организаций и их объединений, образованных в целях претворения в жизнь названной свободы.
Понимание свободы совести исторически и содержательно неразрывно связано с осмыслением свободы вероисповедания. При этом определение соотношения понятий «свобода совести» и «свобода вероисповедания», в том числе с позиции их юридического содержания и значения, невозможно без обращения к категориям вероисповедания и веры как таковой.
Законодательного определения понятия «вера» не существует, что можно признать вполне оправданным. Как подчеркивает Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, вера является в первую очередь мировоззренческим основанием нашего бытия29. Здесь неприемлемы жесткие законодательные рамки: духовную сферу жизни общества и каждого человека не всегда можно и даже нецелесообразно подвергать правовому регулированию. Вместе с тем это не означает
29 См., например: Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла за Божественной литургией в день памяти святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских. URL: http:// www.patriarchia.ru/db/text/967398.html.
допущения «беспредела» в соответствующих общественных отношениях: базовые правовые принципы, основы конституционного строя, гарантированные государством права и свободы человека и гражданина должны оставаться в неприкосновенности и служить ориентиром при осуществлении религиозной деятельности.
В общем понимании веру можно определить как уверенность в свидетельстве другого человека. С христианской точки зрения вера — осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11, 1; Ин. 20, 29). Вера может рассматриваться как плод Духа Святого (Гал. 5, 22), дело Божие (Ин. 6, 29), дар Божий (Еф. 2, 8), вера сердца (Рим. 10, 9). В богословской литературе отмечается, что вера имеет два значения: во-первых, вера в кого-либо или что-либо через признание их истинности и ценности; во-вторых — доверие. Причем обе стороны веры признаются одинаково необходимыми верующему30. Вера как важнейшая нравственная категория отражает и определенным образом организует внутренний мир человека, составляет мировоззренческую основу его духовного бытия.
Таким образом, вера в религиозном ее понимании выходит за пределы рационального разума, является бездоказательной и, следовательно, не может быть измерена «человеческими средствами», в том числе и урегулирована на законодательном уровне. Вместе с тем, когда внутренние убеждения человека находят свое выражение в общественных отношениях, здесь без установления определенных нормативов поведения обойтись нельзя, что вызвано необходимостью охраны прав и свобод других людей, обеспечения безопасности общества и государства в целом.
30 См.: Прот. Фома Хопко. Основы православия / пер. с англ. и ред. А. Трегубова. М., 2006. С. 25.
Для права вера имеет значение в форме вероисповедания. Исповедание — открытое провозглашение своей веры, свидетельств о ней. Так, например, в Новом завете говорится об исповедании Евангелия Христова (2 Кор. 9, 13); о том, что «сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим. 10, 10); причем признается, что «вера без дел мертва» (Иак. 2, 14—26). Таким образом, вера представляет собой внутреннее чувство человека, а вероисповедание — внешнее (активное) действие. Следовательно, понятие «свобода вероисповедания» объединяет свободу как внутренних религиозных убеждений, так и их соответствующих внешних проявлений в поведении человека.
Понятие вероисповедания всегда применяется в религиозном контексте. В справочной литературе словом «вероисповедание» в широком его понимании обозначается религия, религиозная система31, а в более узком — какое-либо вероучение со свойственной ему обрядностью, официальная принадлежность к определенной конфессии32. Ученые подчеркивают, что свобода вероисповедания представляет собой возможность верить в существование божественного идеала, помогающего людям выбрать истинный путь в жизни и удерживающего от плохих поступков33. Как представляется, свобода вероисповедания означает свободу не любых, а именно религиозных убеждений и их внешних проявлений.
Юридические основы реализации права человека и гражданина на свободу вероисповедания и правовые принципы деятельности религиозных объединений направле-
31 См.: Ожегов С. И. Указ. соч. С. 70.
32 См.: Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1981. Т. 1. С. 151.
33 См.: Авакьян С. А. Свобода вероисповедания как конституционно-правовой институт // Вестник МГУ. Серия 11: Право.
1999. № 1. С. 9.
ны на гарантирование равных условий для выражения своих взглядов представителями разных конфессий. Так, в соответствии с п. 2 ст. 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. право на свободу мысли, совести и религии подлежит лишь таким ограничениям, которые установлены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья, нравственности или для защиты прав и свобод других лиц. Аналогичная по смыслу норма содержится также в ч. 3 ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах 1996 г. и в ч. 3 ст. 14 Конвенции о правах ребенка 1989 г. В России каждому гарантируется свобода совести и вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию либо не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними (ст. 28 Конституции РФ).
Государство, устанавливая ограничения деятельности на его территории различных религиозных организаций, на практике иногда допускает определенные «перегибы» в отношении контроля малочисленных (нетрадиционных) объединений верующих (так называемых сект)34, что создает опасность нарушения права граждан на свободу вероисповедания. Хотя традиционные религии на территории России фактически, ввиду объективных историко-культурных причин, имеют численный приоритет, на законодательном уровне должна быть обеспечена реализация принципов равенства различных вероисповеданий и толерантности.
В целом же в российском законодательстве понятия свободы совес-
34 См., например: Кеворкова Н. Между сектой и общиной // Газета. 2008. 22 дек.
ти и свободы вероисповедания отождествляются. Так, Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» регулирует правоотношения в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, а также правовое положение религиозных объединений (ст. 1). Ранее в данной сфере действовали Закон СССР от 1 октября 1990 г. № 1689-1 «О свободе совести и религиозных организациях» и Закон РСФСР от 25 октября 1990 г. № 267 «О свободе вероисповеданий». При этом в названном Законе СССР говорилось о свободе совести: «В соответствии с правом на свободу совести каждый гражданин самостоятельно определяет свое отношение к религии, вправе единолично или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии» (ст. 3). Напротив, в упомянутом Законе РСФСР закреплялись правовые гарантии свободы вероисповедания: «...свобода вероисповеданий включает право каждого гражданина свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и атеистические убеждения, исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства» (ст. 3). По существу, как явствует из приведенных цитат, различий между понятиями свободы совести и свободы вероисповедания в данных актах не делалось.
УК РФ в ст. 148 устанавливает уголовную ответственность за воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий (незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов). В связи с этим справедливо подчеркивается значимость уголовно-правового обеспечения свободы совести в РФ, вытекающая из приоритетных ориентиров
в жизни человека и гражданина в области вероисповедания35. Менее общественно опасные правонарушения в данной сфере, заключающиеся в воспрепятствовании осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него, наказываются в соответствии с КоАП РФ (ст. 5.26). При этом в УК РФ слово «вероисповедание» используется во множественном числе, а в законодательстве об административных правонарушениях — в общепринятом единственном числе.
Следует особо отметить ограничение в уголовно-процессуальном законодательстве процессуальных полномочий органов предварительного следствия по религиозному основанию. Так, согласно ст. 56 УПК РФ священнослужитель не подлежит допросу в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди. Данная норма обеспечивает государственной защитой каноническое предписание36 о сохранении священнослужителем тайны исповеди. В целом же, как подчеркивают ученые, в определенных случаях тайна религиозных и иных общественных объединений «сращивается» с государственной тайной. При этом данный вид тайны во многом обеспечивает сохранение духа и традиций религий, оказывающих существенное влияние на становление и развитие целых наций37. Уважение тайн в религиозной сфере жизни общест-
35 См.: Алиев Р. Н. К вопросу об обеспечении уголовно-правовой защиты свободы исполнения обязательных религиозных предписаний человеком и гражданином РФ // Российский следователь. 2008. № 8. С. 12.
36 См. 147-е правило Поместного Карфагенского собора, 120-е правило Номоканона при Большом Требнике.
37 См.: Фатьянов А. А. Тайна как социальное и правовое явление. Ее виды // Государство и право. 1998. № 6. С. 14.
ва — одна из существенных гарантий свободы вероисповедания.
В процессе исполнения уголовных наказаний гарантируется право осужденных на свободу совести и свободу вероисповедания (ст. 14 УПК РФ). При этом установлено, что осуществление права на свободу совести и свободу вероисповедания признается добровольным и не должно приводить к нарушению правил внутреннего распорядка учреждения, исполняющего наказания, а также ущемлять права других лиц. В связи с этим в литературе отмечается, что взаимодействие правоохранительной системы с религиозными организациями направлено в первую очередь на поиск эффективных средств противодействия преступности. Здесь возможности религиозных организаций определяются тем, что они являются носителями антикриминогенных взглядов и поощряют соответствующее положительное (законопослушное) поведение людей38. Религия во многом определяет содержание мировоззрения человека, и в данном отношении ее положительный потенциал в исправлении преступников как «кающихся грешников» и создании психологических установок о недопущении последующих правонарушений нельзя недооценивать.
Специфическое содержание свобода вероисповедания получает для лиц, подлежащих призыву на военную службу и находящихся на ней. Так, Конституция РФ (ч. 3 ст. 59) и Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 113-ФЗ «Об альтернативной гражданской службе» (ст. 2) устанавливают гарантии реализации права гражданина на замену военной службы по призыву альтернативной гражданской службой в случаях, если несение военной службы противоречит его убеждениям или
38 См.: Бессарабов В. Г., Бессарабов Г. Г.
Свобода совести в пенитенциарных учреждениях России и прокуратура // Право и политика. 2007. № 9. С. 59.
вероисповеданию. Данные законодательные нормы являются примером компромисса между государством и религией: обязанность защиты Отечества (ч. 1, 2 ст. 59 Конституции РФ) для отдельных категорий верующих может быть трансформирована в альтернативную военной гражданскую службу.
При этом необходимо учитывать, что военнослужащие не лишены права на свободу вероисповедания. В законодательстве о военной службе (ст. 8 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих») устанавливается, что военнослужащие в свободное от военной службы время вправе участвовать в богослужениях и религиозных церемониях, при этом они не вправе отказываться от исполнения обязанностей военной службы по мотивам отношения к религии и использовать свои служебные полномочия для пропаганды того или иного отношения к религии; религиозные обряды на территории воинской части могут отправляться по просьбе военнослужащих за счет их собственных средств и с разрешения командира.
Осознание руководством страны особой роли духовной поддержки для военнослужащих предопределило заключение в 1997 г. Соглашения о сотрудничестве между Министерством обороны РФ и Русской Православной Церковью (далее — РПЦ), направленного на моральное и нравственное воспитание военнослужащих, включающего: нравственное и духовное просвещение военнослужащих; социальную защиту военнослужащих и членов их семей; реализацию религиозных потребностей военнослужащих; восстановление культовых сооружений. Духовенству РПЦ по согласованию с командованием воинской части также предоставлена возможность посещать военнослужащих, содействовать обеспечению верующих военнослужащих духовной литературой, церковными периодическими изда-
ниями, кинофильмами, аудио- и видеоматериалами и т. д. Однако важно иметь в виду, что православие хотя и является доминирующим вероучением по численности его приверженцев, оно не единственное религиозное направление в РФ. Поэтому права военнослужащих, исповедующих другую веру, также должны быть при необходимости соответствующим образом обеспечены.
Следует особо отметить действующий во многих странах мира и доказавший свою эффективность институт военного духовенства. Так, на основании опыта зарубежных стран в литературе подчеркивается особая роль службы войсковых священников (капелланов) в системе военной организации общества, играющей решающую роль в вопросах психологического сопровождения деятельности вооруженных сил. Причем в ряде иностранных армий психологическая служба в вооруженных силах вообще отсутствует, а ее функции выполняет институт войскового духовенства39. В нашей стране в этом отношении также имеется богатый опыт. В дореволюционной России в армии и на флоте были предусмотрены штатные священники, деятельность которых регламентировалась как со стороны государства, так и Церкви. Нормативные правовые документы, основным среди которых с 1890 г. было «Положение об управлении церквами и духовенством военного и морского ведомств», регулировали основные аспекты деятельности военно-духовного ведомства и священнослужителей в войсках40.
39 См.: Белых-Силаев Д. В. Место и роль войсковых священников в психологическом сопровождении деятельности вооруженных сил (опыт иностранных армий по организации службы войсковых священников) // Юридическая психология. 2007. № 4.
40 См.: Глушаченко С. Б., Стоножен-ко К. А. Правовое регулирование взаимоотношений Русской Православной Церкви и вооруженных сил в Российской импе-
В настоящее время правовой основы деятельности военных священников в Российской армии не создано, и сам этот институт вызывает определенные опасения с точки зрения возможного ущемления прав представителей религиозных меньшинств41. В целом же современная система взаимодействия духовенства и армии в России пока находится в процессе своего становления. РПЦ заявляет о своей готовности к введению штатной должности военного священника42; разрабатываются проекты соответствующих документов43. При этом у деятелей РПЦ не вызывает возражений, что в армии должны быть военные священники согласно вероисповеданию личного состава (т. е. не только православное духовенство)44, поддерживает данную позицию и светская власть45. Однако сфера религиозных отношений не допускает принятия поспешных решений — от того насколько продуманными будут соот-
рии // История государства и права. 2006. № 10. С. 16.
41 См., например, дискуссию на эту тему: Выход из порочного круга. В пресс-центре Славянского правового центра состоялся круглый стол «Религиозная политика России: от свободы совести к обязательной государственной идеологии?» // Религия и право. 2010. № 1. С. 22—25.
42 См.: Русская Православная Церковь готова к введению штатной должности военного священника, сообщают в Синодальном отделе по взаимодействию с Вооруженными силами. URL: http://www.patriarchia.ru/db/ text/1064856.html.
43 См., например: Главная военная прокуратура направила в Министерство обороны РФ законопроект о введении института капелланов в российской армии. URL: http:// www.patriarchia.ru/db/text/83024.html.
44 См.: Протоиерей Димитрий Смирнов: «Священник должен быть везде». URL: http:// www.patriarchia.ru/db/text/84776.html.
45 См.: В. Путин поддержал инициативу
введения в армии института военных свя-
щенников. URL: http://www.patriarchia.ru/
db/text/110910.html.
ветствующие нормативные документы зависит не только успех деятельности института военного духовенства, но и сохранение социального мира в армии, благополучия и стабильности общества в целом.
Можно сделать общий вывод о том, что единой законодательной позиции в использовании понятий свободы совести и свободы вероисповедания не сложилось. Противоречивые мнения по данному вопросу высказываются и в юридической доктрине. Так, дореволюционный правовед К. К. Арсеньев считал, что свобода вероисповедания и свобода совести — одно и то же; свобода совести — это право исповедовать только то, чему действительно веришь46. Современные ученые утверждают, что свобода совести соотносится со свободой вероисповедания как родовое и видовое понятия: свобода вероисповедания — элемент свободы совести, поскольку к свободе вероисповедания относятся свобода выбора религии и свобода отправления религиозных обрядов47. Причем свобода совести основана на убеждениях, а убеждения могут быть не только религиозными48. Данный тезис представляется предпочтительным, так как совесть действительно является более широким понятием, чем вероисповедание.
В литературе также говорится о том, что право на свободу совести и вероисповедания представляет собой совокупность правовых норм, закрепляющих право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять религиозные убеждения, распространять свои религиозные или атеистиче-
46 См.: Арсеньев К. К. Свобода совести и веротерпимость: сб. ст. СПб., 1905. С. 9—10.
47 См.: Вишнякова И. Н. Конституционно-правовое регулирование свободы вероисповедания: автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2000. С. 5.
48 См.: Осин И. В. Свобода совести как субъективное право // Конституционное и муниципальное право. 2008. № 23. С. 26.
ские убеждения, совершать религиозные обряды и церемонии, вести благотворительную и культурно-просветительскую религиозную деятельность49. Однако сведение права на свободу совести и свободу вероисповедания к «совокупности норм» представляется спорным. Свобода — это своего рода «наднор-мативное» понятие.
Некоторые ученые предлагают вообще отказаться от использования в законодательных актах понятия «свобода совести», сохранив лишь термин «свобода вероисповедания», по следующим соображениям: совесть — категория морали, а не права; с учетом понимания свободы как меры возможного поведения оно достаточно для определения отношения человека к религии50. Данная позиция с теоретической точки зрения представляется достаточно обоснованной, однако вряд ли она может быть в ближайшем будущем реализована на практике, что объясняется сложностью прохождения соответствующих законодательных инициатив.
В научной литературе наряду со свободой вероисповедания существует понятие религиозной свободы. При этом отмечается, что религиозная свобода нужна для того, «чтобы свободно распространять истинное учение среди всех людей»51. Такое понимание религиозной свободы, по сути, тождественно смыслу, вкладываемому в категорию свободы вероисповедания. В связи с религиозной свободой выделяют также свобо-
49 См.: Левина А. А. Институт «свободы совести и вероисповедания»: историко-право-
вой опыт России: автореф. дис.... канд. юрид.
наук. Н. Новгород, 2003. С. 18.
50 См.: Симонов В. А. Национальная политика и конституционно-правовое регулирование свободы совести и вероисповедания в Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2007. № 13. С. 17—19.
51 Митрополит Алимпий. Нам нужна
религиозная свобода... // Религия и право.
2001. № 4. С. 16.
ду прозелитизма, предполагающую борьбу того или иного исповедания против всех других52. Как представляется, прозелитизм должен быть определенным образом ограничен законом, так как существует опасность перерастания действий по распространению какого-либо вероисповедания в религиозный экстремизм.
Вызывает возражения мнение, что содержанием свободы вероисповедания является не только исповедание конкретной религии, ее конфессионального или национального направления, но и воздержание от такового, вплоть до атеизма53. Как представляется, само слово «исповедание» предполагает активные действия по выражению внутреннего чувства — веры человека в Бога.
Понятия свободы совести и свободы вероисповедания, конечно, частично пересекаются в своем смысловом содержании, поскольку оба они касаются нравственных императивов поведения личности. Это и послужило причиной их законодательного отождествления, что ввиду сложности и многогранности соответствующих отношений является достаточно компромиссным решением. В связи с этим в практике реализации рассматриваемых свобод следует учитывать различия между их внутренними (мотивы поведения) и внешними (гарантирование, защита со стороны государства) характеристиками.
Таким образом, понятие свободы совести шире по своему содержанию, понятия свободы вероисповедания. Свобода совести — право убеждений (не только религиозных, но и моральных), в том числе право на их перемену, свобода не исповедовать никакой веры, изменять религиозные взгляды, принадлежность к тому или иному вероисповеданию. Свобода вероисповедания — право исповедовать веру, совершать религиозные обряды, открыто возвещать о своих религи-
52 См.: Арсеньев К. К. Указ. соч. С. 7.
53 См.: Симонов В. А. Указ. соч. С. 19.
озных убеждениях, о своей принадлежности к определенному религиозному течению.
Социальные концепции и вероучения ряда действующих в России религиозных организаций позволяют ученым сделать следующие выводы: 1) свобода совести и вероисповедания, равенство религиозных объединений являются приоритетными для большинства религиозных объединений; 2) для данных организаций важно, чтобы государство гарантировало реализацию свободы вероисповедания и ее защиту; 3) религиозные организации, как правило, призывают своих последователей к толерантности и уважению убеждений представителей других религий и мировоззрений54. Можно поддержать высказанное в литературе мнение, что пренебрежение правом на свободу совести и вероисповедания препятствует укоренению иных прав человека и отрицательно сказывается на формировании правового государства и гражданского общества55. Действительно, эффективную реализацию свободы совести и свободы вероисповедания можно назвать одним из индикаторов либеральности проводимой государством политики, показателем реального воплощения в повседневную жизнь принципов правового демократического государства.
Правоведы справедливо подчеркивают, «что разрушение государством религии неизбежно влечет за собой нравственный распад общества, пренебрежение правовыми запретами, вседозволенность»56. Поэтому успех дальнейшего развития российского государства и мирового сообщества
54 См.: Пчелинцев А. В. Право на свободу совести и вероисповедания в социальных концепциях религиозных объединений России // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 8.
55 См.: Левина А. А. Указ. соч. С. 26.
56 Лукашева Е. А. Право и мировые религии в формировании цивилизаций // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2009. № 3. С. 75.
в целом неразрывно связан с признанием, гарантированием и действенной реализацией общепризнанных прав и свобод человека и гражданина, важнейшей из которых является свобода вероисповедания. Законодательное регулирование, устанавливая приемлемые способы и границы осуществления названной свободы, призвано в конечном итоге обеспечить социальный мир и стабильность при разумном балансе интересов граждан, их объединений, общества и государства.
Библиографический список
Авакьян С. А. Свобода вероисповедания как конституционно-правовой институт // Вестник МГУ. Серия 11: Право. 1999. № 1.
Арсеньев К. К. Свобода совести и веротерпимость: сб. ст. СПб., 1905.
Арутюнян Г. Г., Баглай М. В. Конституционное право: Энциклопедический словарь. М., 2006.
Бусурманов Ж. Д. Евразийская концепция прав человека (новый взгляд на проблему). Астана, 2010.
Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000.
Зверев Н. А. Свобода воли и право. М., 1898.
Косолапов Р., Марков В. Свобода и ответственность. М., 1969.
Лазарев В. В. Ограничение прав и свобод как теоретическая и практическая проблема // Журнал российского права. 2009. № 9.
Леони Б. Свобода и закон. М., 2008.
Малько А. В. Стимулы и ограничения в праве. Саратов, 1994.
Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода личности (теоретические вопросы). М., 1968.
Мюллерсон Р. А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991.
Придворов Н. А., Тихонова Е. В. Институт свободы совести и свободы вероисповедания в праве современной России. М., 2007.
Прот. Фома Хопко. Основы православия / пер. с англ. и ред. А. Трегубова. М., 2006.
Фарбер И. Е. Свобода и права человека в советском государстве. Саратов, 1974
Предмет уголовного права в контексте теоретических проблем правопонимания
Н. В. Генрих
Предмет уголовного права относится к числу важнейших теоретических проблем отраслевой науки, образуя ядро учения об основах уголовно-правового регулирования. Его понимание напрямую связано с тем или иным типом правопони-мания, а потому носит во многом методологический характер, отражая не только научную, но и в целом ми-
Генрих Наталья Викторовна — заведующая кафедрой уголовного права Северо-Кавказского филиала Российской академии правосудия, кандидат юридических наук, доцент.
ровоззренческую позицию исследователя. С. С. Алексеев справедливо отмечает, что «проблемы правового регулирования, связанный с ними особый понятийный аппарат — это, в сущности, особый угол зрения на всю правовую действительность, это методологический подход»1. Поэтому представляется необходимым предпослать рассуждениям о содержании предмета уголовного права понимание права вообще и места в нем уголовного права.
1 Алексеев С. С. Общая теория права: в 2 т. Т. I. М., 1981. С. 288.
