CC BY
34
на этого человека.
Огорчение способно испортить всю нашу жизнь. Когда в сердце нет огорчения, в нем есть сладость от Божьего присутствия. Но если нет сладости, есть горечь.
Если взять сладкое пирожное и намазать его горчицей, горечь перебьет всю сладость. Огорченный человек даже может улыбаться и шутить, но всё будет приправлено этим ядом огорчения, который отравляет, прежде всего, его самого. И этот яд останавливает человека от дальнейшего следования за Богом [11].
Далее предлагается выход из ситуации огорчения:
"Наблюдайте, чтобы кто не лишился благодати Божьей; чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда, и чтобы им не осквернились многие" (Евр.12:15).
"Горький корень" - это огорчение, которое причиняет вред не только одному человеку, но и окружающим. Огорчение заразно, как инфекция. Оно не может молчать, но всегда требует выхода - поделиться с кем-то еще, еще и еще. Огорченные всегда находят друг друга и делятся своими огорчениями. Но что происходит потом? Люди "заражены": нет вдохновения, нет радости, силы, жизненного пульса
внутри, все угасает и становится бессмысленным [11].
Таким образом, важность рассмотрения какой-либо эмоции определяется комплексом проблем, в частности, как минимум, необходимостью разрешения для конкретной личности конкретного эмоционального состояния, поскольку через эмоциональное переживание определяется выбор соответствующего плана действия.
Кроме того, в коммуникативной интеракции эмоции являются одним из основных механизмов стабилизации мотивационных намерений включенных в общение индивидов: субъект коммуникации либо объединяется, сотрудничает с партнером, либо разъединяется с ним.
Речь выступает как один из способов выражения эмоции. В данной работе показано, что огорчение как отрицательная эмоция высшего порядка представлено достаточно большим количеством частных вербальных форм, отличающихся степенью интенсивности и продолжительностью выражаемого ими эмоционального состояния, то есть синонимичный ряд языковых единиц, отображающих эмоцию огорчение, в русском языке представлен довольно широко.
Статья поступила 16.12.2013 г.
1. Вилюнас В.К. Психология эмоциональных явлений. М.: Изд-во МГУ, 1976. 143 с.
2. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представления в языке // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов: сб. ст. Института языкознания АН СССР. М., 1989. С. 55-75.
3. Голубев В.В. Мотивационные ожидания личности в контексте социальных отношений. Кострома: Изд-во КГУ, 2006. 152 с.
4. Дроздов А.А., Дроздова М.В. Полный справочник психотерапевта. М.: Эксмо, 2007. 704 с.
5. Изард К.Е. Эмоции человека. М.: Изд-во МГУ, 1980. 440 с.
6. Ильин Е.П. Эмоции и чувства. СПб.: Питер, 2001. 752 с.
7. Лук А.Н. Эмоции и чувства. М.: Знание,1972. 80 с.
ский список
8. Малютина Е.А. Речевые аспекты огорчения. Самара, 2007.
9. Никифоров А.С. Эмоции в нашей жизни. М.: Советская Россия, 1978. 272 с.
10. Романова Н.Н., Филиппов А.В., Летягова Т.В. Тысяча состояний души. Краткий психолого-филологический словарь. М.: Флинта, 2011. 424 с.
11. Свобода от огорчения // Блог Леонида Падуна [Электронный ресурс]. URL: http://leonidpadun.org/2013/01/25/freedom-from-bitterness/
12. British national corpus [Электронный ресурс]. URL: http://corpus.byu.edu/bnc
13. Emotions [Электронный ресурс]. URL: http://imdark.narod.ru/catalog/ogorchenie.html
УДК 81-23
СТРУКТУРА ХУДОЖЕСТВЕННОГО КОНЦЕПТА БАЙКАЛ
(НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА-ТРИЛОГИИ М.И. ЖИГЖИТОВА «ПОДЛЕМОРЬЕ»)
© Е.С. Жигачева1
Бурятский государственный университет,
670000, Россия, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24а.
Статья посвящена структуре художественного концепта Байкал в романе М.И. Жигжитова «Подлеморье». Дана характеристика понятийной, образной и ценностной составляющих исследуемого концепта. Исследована степень представленности лексемы Байкал в романе, частотность ее репрезентации. Табл. 1. Библиогр. 12 назв.
Ключевые слова: художественный концепт; структура концепта; Байкал; М.И. Жигжитов.
STRUCTURE OF ARTISTIC CONCEPT OF BAIKAL (ON MATERIAL OF M.I. ZHIGZHITOV'S NOVEL "PODLEMORYE")
1Жигачева Елена Сергеевна, аспирант, тел.: 89021660604, e-mail: [email protected] Zhigacheva Elena, Postgraduate, tel.: 89021660604, e-mail: [email protected]
E.S. Zhigacheva
Buryat State University,
24A Smolin St., Ulan-Ude, Buryat Republic, 670000, Russia
The article dwells on the structure of the artistic concept of Baikal in M.I. Zhigzhitov's novel "Podlemorye". It describes the lexical, imagery and value components of the concept under investigation and studies the representation degree and frequency of the lexeme Baikal in the novel. 1 table. 12 sources.
Key words: artistic concept; concept structure; Baikal; Zhigzhitov; Podlemorye (area near the lake Baikal).
Художественный текст, представляя собой сферу функционирования языковых единиц, в которой слово получает свое основное значение и осмысление, признается большинством исследователей наиболее функциональным материалом для анализа языка. Г.Г. Слышкин считает, что художественный текст отличается от других видов текста особыми свойствами: он выполняет эстетическую функцию, обладает свойством поливариантности восприятия и интерпретатив-ности, то есть реципиенты (адресаты) могут извлечь из него множество смыслов [10, с. 13]. В.А. Кухаренко пишет, что художественный текст триедин: в нем неотделимо друг от друга присутствуют форма, содержание и создатель [6, с. 4-9].
И.А. Тарасова, занимаясь вопросами изучения художественных текстов, указывает на тенденцию к междисциплинарности, которая характеризует современную научную парадигму. Автор отмечает необходимость выработки единой обобщающей филологической терминологии. В области исследований художественного текста одним из таких междисциплинарных терминов может стать художественный концепт [11, с. 742].
Основа изучения художественных концептов была заложена в первой трети XX в., когда известный советский лингвист С.А. Аскольдов-Алексеев в статье «Концепт и слово» исследовал проблему концептов в той области искусства, где слово является главным носителем художественного, идейного и эстетического замысла автора, то есть в области художественной литературы [1, с. 267-279]. В дальнейшем вопросами изучения художественных концептов занимались Л.В. Миллер (2004), Е.В. Сергеева (2006), А.В. Болотнов (2011) и др.
Художественный концепт рассматривается в рамках двух направлений: как индивидуально-авторское психическое образование и как элемент национальной художественной традиции, национальной художественной картины мира. В нашем исследовании мы придерживаемся второго подхода и вслед за Л.В. Миллером понимаем художественный концепт как ментальное образование, принадлежащее «не только индивидуальному сознанию, но и (в качестве составляющей эстетического опыта) психоментальной сфере определенного этнокультурного сообщества» [8, с. 42].
В художественном тексте особый интерес представляют концепты, вербализованные посредством имен собственных. Подобно другим средствам языка собственные имена, будучи использованными в контексте художественного произведения, начинают жить
и восприниматься в «сложной и глубокой образной перспективе художественного целого» [2, с. 18-20]. В художественном тексте имя собственное выполняет специфические художественно-стилистические функции. Функция зависит от акта художественной коммуникации, который самым непосредственным образом влияет на качество и количество информации, актуализируемой онимом в каждом данном употреблении. Например, стремление писателя максимально использовать возможности имен собственных в тексте приводит к тому, что они становятся одним из важнейших средств для создания ярких, неожиданных образов, что определяет одну из их основных функций - изобразительную. Помимо этого, зачастую онимы позволяют автору более детально структурировать пространство романа и тем самым выполняют структурирующую функцию [5, с. 279]. Каждый из писателей употребляет собственные имена в соответствии со своим творческим методом и конкретными идейно-художественными задачами, стоящими в том или ином произведении.
Концепт Байкал, будучи именем собственным и, несомненно, одним из ключевых концептов региональной этнокультуры, находит широкое отражение в художественных произведениях писателей Республики Бурятии и выступает в качестве важного художественного концепта.
Целью данной статьи является описание структуры художественного концепта Байкал в романе-трилогии М.И. Жигжитова «Подлеморье».
У каждого из народов, живущих на определенной территории, свои обычаи, свои традиции, свои национальные особенности, своя сформировавшаяся культура. Отличительной особенностью является то, что источником творчества М.И. Жигжитова становятся несколько национальных источников. Именно поэтому изучение работ данного автора является актуальным для понимания роли концепта Байкал в культурах различных этнических групп, проживающих в Байкальском регионе.
М.И. Жигжитов выступил на литературном поприще, когда экономика и культура Бурятии развивались успешно, когда бурятская литература стала профессионально зрелой, реалистически «полнокровной», когда уже зародились все основные ее жанры. Успешно продвигая свою национальную по форме культуру, буряты активно приобщались к художественным ценностям русской мировой культуры, что стало одной из причин быстрого расцвета искусства и литературы бурятского народа.
Художественно-образное мышление автора тако-
во, что он открыто выступает против «нейтральности» и «беспартийности», против культа фактов и деталей, против отказа от идейно-художественных истолкований. В силу таких философских позиций, лежащих в основе его творческих поисков, М.И. Жигжитов совершенно чужд авторам, описывающим жизнь лишь в формах самой жизни, чужд творчеству литераторов-фактографов, неспособных на художественный вымысел, на творческое переосмысление и воображение.
Идейно-художественные качества, характерные для рассказов и повестей М.И. Жигжитова (байкальская природа, ее жизнь, богатство и ресурсы, ее красота, ее настоящее и будущее - главная плоскость), с особой силой проявились в его романе-трилогии «Подлеморье». Известный исследователь творчества писателя М.П. Хамаганов указывает на то, что, художественно разрабатывая тему Байкала, М.И. Жигжитов «не пользовался телескопом, охватывающим своим взором неоглядные водные просторы Байкала и безбрежные таежные дебри, но в то же самое время не прибегал к помощи электронного микроскопа, регистрирующего крохотные детали» [12, с. 100].
Заглавие романа «Подлеморье», являясь одним из ключевых элементов романа, коррелирует с названием природно-исторической области на северовосточном берегу озера Байкал, в пределах Республики Бурятии. Название исторически было образовано русскими поселенцами на основе местного наименования озера Байкал морем. В данном заглавии наряду с историческими и универсальными функциями (номинативная, разделительная) отчетливо прослеживается информативная и экспрессивно-аппелятивная функции [9, с. 92]: заглавие определенным образом информирует читателя о тексте, месте действия, а также психологически готовит его к восприятию произведения. Герои употребляют название «Подлеморье» по отношению к месту своего обитания, своему дому. В романе герои не обращаются к Байкалу, как к озеру - все местные жители, вне зависимости от этнической принадлежности (русские, буряты, эвенки, монголы) почетно называют его «морем».
Вслед за С.Г. Воркачевым [3, с. 270] в структуре концепта мы выделяем следующие компоненты: понятийный, образный и ценностный. Обозначим структуру концепта Байкал в романе-трилогии М.И. Жигжитова
«Подлеморье».
Номинативное поле концепта представлено ключевой номинацией Байкал, широкими синонимическими рядами, различными частеречными словосочетаниями, а также текстовыми фрагментами. В произведениях М.И. Жигжитова основными концептуальными синонимами к ключевой лексеме Байкал в романе становятся 10 лексем: море («Море нежно-нежно голубое») [3, с. 96], вода («А подо льдом поджидала смельчаков черная, страшной глубины вода») [3, с. 38], гладь («На вечерней заре башлыки зоко всматриваются в порозовевшую гладь») [3, с. 102], ширь («Солнце и сегодня с самого утра нежно гладит голубую ширь») [3, с. 158], синь («Бывали ли такие еще глаза, чтоб морская синь уступила им?») [3, с. 159], полотно («И на голубом полотне они напомнили чем-то Волчонку разлившиеся по Вериной белой скатерти чернила») [3, с. 187], даль («Синие, синие дали, и глазом никак не окинешь их») [3, с. 264], глубина («Он, как и Ганька, глядит в черную глубину») [3, с. 320], поле («Ледяное поле, убегая вдаль, окуталось морозной сине-сиреневой сеткой») [3, с. 497], равнина («Сверкая и искрясь под лучами солнца, лежит необъятная равнина») [3, с. 621]. Все указанные параллельные именования обладают специфическим содержанием, и использование того или иного варианта в определенном контексте позволяет автору достигнуть в наибольшей степени реализации эстетической и изобразительной функции онима.
Анализ синтактики художественного концепта в произведении М.И. Жигжитова позволил выделить многочисленные сочетания лексемы Байкал с прилагательными, глаголами, существительными и предлогами. Данный факт свидетельствует о многообразии синтагматических связей рассматриваемой лексемы, репрезентирует обобщающий потенциал слова-концепта Байкал в творчестве М.И. Жигжитова.
Значительное количество адъективных конструкций в тексте романа (61 конструкция) можно объяснить функцией прилагательного как части речи -именно оно обозначает признак и свойства предметов и тем самым выполняет функцию выражения эмоции и поэтики реалий окружающей действительности. Прилагательные отражают несколько характеристик Байкала в тексте (таблица).
Характеристики Байкала в тексте, выраженные адъективными конструкциями
Номер характеристики Характеристика Пример Количество Процент от общего количества
1 Цвет Нежно-нежно голубое море 39 61
2 Настроение Ликующий Байкал 9 13
3 Качество воды Прозрачная вода Байкала 4 6
4 Принадлежность Наш Байкал 4 6
5 Временные характеристики Вечерний Байкал 3 5
6 Размер, глубина Страшно глубокая вода 2 3
7 Внешние характеристики Красивый Батюшко-Байкал 2 3
Итого 63 100
Как видно из таблицы, колоративные прилагательные (№ 1) употребляются автором в большинстве случаев для характеристики и описания Байкала. Путем сплошной выборки мы выявили состав и структуру поля цвета в описании Байкала в романе «Подлемо-рье». Оно включает 39 цветообозначений (61%). На основании анализа мы выделили наиболее частотные колоративные микрополя: голубой - 10; синий - 8; белый - 5; розовый - 5; черный - 4; зеленый - 3; красный - 2; фиолетовый - 2. Распределение частотности колоративной лексики по данным категориям-микрополям определяется естественными красками, характерными для водного объекта (синий, голубой); в то же самое время синий цвет связан с культом неба в бурятской культуре - Хухэ Мунхэ Тэнгэри - и несет элементы сакральности и почтительности в своем значении. Данный факт объясняет специфические стилистические («Синие, синие дали на Байкале, и глазом никак не окинешь их») [3, с. 264], эмоциональные («Ее нежная голубизна спорила с небесной лазурью <...>») [3, с. 521] и эстетические функции («Мир, окружающий ребят, фантастически красив: небо, море, далекие громады гор - все окрашено сочным синим <...>») [3, с. 668], которые данные цветообо-значения выполняют в романе. Помимо этого, адъективные конструкции используются автором для описания настроения Байкала (№ 2 - 9 единиц, 13%), который, несомненно, является одним из действующих героев в романе, и развитие основной сюжетной линии накладывает отпечаток на его образ («Синь Байкала стала черной. Байкал почернел») [3, с. 304]. Характеристики Байкала как географического объекта: размер («И подошли они к морю, было оно большое и гневное, саженные волны стали на пути людей») [3, с. 4], глубина («А подо льдом поджидала смельчаков черная, страшной глубины вода») [3, с. 38], внешние признаки («Красивый Батюшко-Байкал и рыбу нарожал красивую») [3, с. 473] также находят свое отражение, хоть и в меньшей степени (№ 6, 7 - 2 единицы, 3%).
Сочетания лексемы Байкал с предлогами (86 конструкций: на Байкал, по Байкалу, через Байкал) и с существительными (54 конструкции: берег Байкала, дно Байкала, лед Байкала) несут в своем содержании конкретизирующую и ориентационную функцию, благодаря им в романе создается пространство, в рамках которого разворачиваются основные события. Глагольные конструкции (48 конструкций: «Байкал почернел», «Байкал искрится») в большей степени представлены сочетанием лексемы Байкал и глагола в активной форме, благодаря этому создается впечатление участия озера в сюжетной линии романа, демонстрируется его деятельностный характер.
Понятийная составляющая концепта отражает его признаковую и дефиниционную структуру (все, что делает его фактом культуры - этимология, современные значения). Понятийная составляющая художественного концепта Байкал формируется в рамках тематической группы географический объект. Ядром данной тематической группы являются базовые при-
знаки концепта: «месторасположение», «качество воды»; «уникальность»; «территориальная принадлежность», которые могут быть выявлены на основе данных лексикографических источников. Периферийная зона концепта, образуемая значениями, отраженными в тексте романа, характеризуется следующими признаками: «транспортный путь»; «рыболовное угодье»; «место сражений».
Образная составляющая концепта представляет собой взаимосвязанную систему образов, находящих языковое воплощение в концептуальных метафорах. Образный компонент опредмечивает в языковом сознании когнитивные метафоры, что является одним из основополагающих аспектов анализа ментального и культурного фона изучаемого концепта. На наш взгляд, необходимым этапом является анализ способа структурирования метафоры в соответствии с методикой Дж. Лакоффа, в соответствии с которой наиболее фундаментальные культурные ценности согласованы с метафорической структурой основных понятий данной культуры, да и само наше мышление метафорично по своей сути [7, с. 124].
Основу концепта формирует сеть взаимодействующих концептуальных метафор, центральной из которых является антропоморфная метафора «Байкал -живое существо», реализующаяся в когнитивной модели «Байкал - человек». Байкалу присущи витальные признаки, которые характеризует его как живое существо, обладающее способностью: спать («Море спит <...>»); улыбаться («И море всем улыбается. Тишь да гладь <...>»); молчать («Море равнодушно молчало»); упрямиться («Упрямился Байкал, уже покрытый сплошной шугой»); умирать («Погибнет Байкал <...>»). Байкал предстает в образе человека, а именно, мудрого старца («Батюшко-Байкал, Отец»), который находится как бы выше переживаний всех героев: «Он кормит. Он губит. Он дарит красоту. И всегда безразличен к людям, к их смерти, к их жизни. Сам по себе <...>» [4, с. 815]. В то же самое время наблюдается структурирование концепта при помощи метафоры «Байкал - ценная вещь», на которую человек может воздействовать в результате своей деятельности («Погубят Байкал»; «Худо будет Байкалу»; «ветровая эрозия тоже подействует на Байкал»). Данная метафора напрямую определяет и влияет на ценностную составляющую концепта в сознании автора и реципиентов текста. Цветовая метафора представлена оппозицией ахроматических цветов: белого и черного. Добро, позитивное состояние Байкала, окрашено в белый цвет («Байкал побелел»), в то время как зло, агрессивное настроение - в черный («Байкал почернел»; «Вода была смолянисто-черная»). Световая метафора уточняет цветовую и также представляет оппозицию «свет / тьма» по отношению к разным состояниям Байкала («Байкал помрачнел» /«Байкал искрился»).
Ценностная составляющая концепта представляет собой совокупность оценочных характеристик, которые сводятся к оппозиции «хорошее отношение / плохое отношение», отражающих как общечеловеческие,
так и этноспецифические ценности. Аксиологические предпочтения подвержены колебаниям в зависимости от смены ценностных ориентиров соответствующей эпохи сквозь призму авторского видения.
К общечеловеческим ценностям, отраженным в романе, относятся: экологическая защита Байкала («Если, как думаешь ты, начнут вырубать без разбору, сплошь, то это станет бедой для Байкала»), красота («Красив и могуч Байкал»), слава («За Советскую Родину выпьем этот бокал, За сторонку родимую, ту, где плещет Байкал - Фронтовой «Огонек») и другие. Этноспецифическими особенностями ценности Байкала являются сакральность, уважение, любовь. В результате анализа оценочных суждений, заключенных в содержании романа, можно выделить ценности, соотносимые с бытовым, религиозным и философским пониманием добра и зла.
Для людей, проживающих на берегах Байкала, Байкал - не просто географический объект, это живое существо, отношение к которому должно быть трепетным и уважительным. М.И. Жигжитов смог изобразить данное отношение в строках своего романа: «Даже собаки и те не гавкали, они осторожно подходили к воде, как к священному сосуду и, поджав хвост, ложились мордой к морю». Сакральное отношение к Байкалу переплетается с его образом почтенного старца-покровителя; «Велик Байкал и загадочен, крепко хранит свою тайну и никому не расскажет про нее, даже лучшему из людей, а все ж умеет ценить силу духа, отвагу и милостив к тем, кто обла-
дает всем этим». «Опустились на колени, крестятся, шепчут молитвы, кланяются батюшке Байкалу».
Опираясь на вышесказанное, можно сделать следующие выводы.
1. Художественный концепт Байкал, являясь прецедентным культурно-определенным и национально-обусловленным концептом, находит широкое отражение в художественных текстах региона и с особой детальностью образ Байкала представлен в романе М.И. Жигжитова «Подлеморье».
2. Номинативное поле концепта представлено ключевым именем, широким синонимическим рядом и различными частеречными репрезентациями, что делает образ Байкала более насыщенным и разнообразным в разных контекстах.
3. Понятийная составляющая концепта представлена базовыми признаками, вычленяемыми на основе данных лексикографических источников, а также периферийными признаками, выделяемыми в тексте романа.
4. Образная составляющая концепта представлена сетью взаимодействующих концептуальных метафор, среди которых можно выделить антропоморфную, цветовую, световую метафоры, а также метафору «Байкал - ценная вещь».
5. Ценностная составляющая представляет собой совокупность аксиологических установок общечеловеческого и этноспецифического характера, отражающих оппозиции «хорошее отношение / плохое отношение».
Статья поступила 30.05.2014 г.
Библиографический список
1. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: антология. М.: 1997. С. 267-279.
2. Виноградов В.В. Язык художественного произведения // Вопросы языкознания. 1954. № 5. С. 3-27.
3. Воркачев С.Г. Культурный концепт и значение // Труды Кубанского государственного технологического университета. Гуманитарные науки. 2003. Т. 17. Вып. 2. С. 268-276.
4. Жигжитов М.И. Подлеморье: роман-трилогия. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1981. 832 с.
5. Калинкин В.М. Поэтика онима. Донецк: Изд-во ДонНМУ, 1999. 408 с.
6. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1988. 192 с.
7. Лакофф Д. Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Philology.ru: филологический портал [Электронный ресурс].
URL: http://www.philology.ru/linguistics1/lakoff-johnson-90.htm (08 фев. 2013).
8. Миллер Л.В. Художественный концепт как смысловая и эстетическая категория // Мир русского языка. 2004. № 4. С. 39-45.
9. Новикова М.Ю. Заголовок-метафора и художественный текст // Русская речь. 1986. № 6. С. 90-94.
10. Слышкин Г.Г., Ефремова М.А. Кинотекст (опыт лингво-культурологического анализа). М.: Водолей Publishers, 2004. 153 с.
11. Тарасова И.А. Художественный концепт: диалог лингвистики и литературоведения // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2010. № 4. С. 742-745.
12. Хамаганов М.П. Художественный мир Михаила Жигжи-това: литературный портрет. Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1993. 112 с.
