CC BY
145
ВЕСТНИК ТГГПУ. 2010. №4(22)
УДК 929.62
СТАТУСНО-ИДЕНТИФИКАЦИОННАЯ СИСТЕМА МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА ДО КОНЦА XVII ВЕКА: К ИСТОРИИ ВОПРОСА
© О.В.Синицын, А.А.Горин
В статье рассматривается вопрос о формировании системы социальной субординации и единой статусно-идентификационной системы в Московском государстве в период с XIV до конца XVII веков. Подробно рассматриваются попытки упорядоченного формирования слоя служилой аристократии правителями Московского государства. Предлагается авторская периодизация данного процесса.
Ключевые слова: геральдика, служилая аристократия, дворянство, герб, генеалогия, вотчина, поместье, "Судебник", "Соборное уложение".
Об отечественной геральдике допетровского периода исследователи писали сравнительно неохотно. Однако сегодня мы не можем оставить данную тему без рассмотрения. До конца XVII века структура российского общества не имела четко определенной системы субординации и геральдической идентификации, подобной европейской, и была нестабильной, что отмечают в своих работах С.Василевич [1: 3] и Н.М.Карам-зин [2: 87]. Говоря о правах аристократии, Н.М.Карамзин заостряет внимание на том, что богатство и военная сила далеко не всегда имели следствием статус правителя [2: 88-89]. Дело в том, что вплоть до XI века на Руси не существовало права, как такового. На этом аспекте заостряют внимание и Н.М.Карамзин, и С.М.Соловьев, и Н.И.Костомаров [3: 70-71]. Основная часть историков, занимавшихся этим вопросом, сходятся во мнении, что процесс формирования служилой и земельной аристократии активизируется лишь во второй половине XV века, во время правления Иоанна III Великого [4: 39-40; 5: 222-223].
К середине XVI века в Московском государстве сложилась поместная система. Мера службы с земли была определена лишь законом от 20 сентября 1555 года. В это время ни вотчина, ни поместье не могли быть носителями какого-либо статуса, как это было и осталось по сегодняшний день в Европе. Во-первых, на Руси отсутствовало понятие манора. Земельные угодья дробились пропорционально числу потомков мужского и женского пола [6: 8-20]. Во-вторых, даже наследственные земельные владения могли быть отторгнуты у хозяина по воле Великого Князя и переданы произвольному лицу [7: 25, 27]. В-третьих, на Руси, по сути, не существовало вассальной системы [8: 32].
Таким образом, первым этапом формирования слоя служилой аристократии должно было
стать юридическое закрепление ее положения, что и было сделано в результате введения "Судебника" в 1497 году.
Уже при Василии III начинает формироваться сословие служилой аристократии самого разного социального происхождения, о чем упоминают Р.Г.Скрынников [7: 46-47], И.Б.Михайлова [8: 319], А.А.Зимин [9: 22] и В.И.Сергеевич [10: 325]. Наряду с наличием системы поместного землевладения в это же время существует и институт местничества, который требует глубокого изучения генеалогии боярских родов на общегосударственном и общенациональном уровне [11: 71].
Подробно на вопросе формирования статуса личности служилого аристократа и его рода останавливается в своих работах В. О.Ключевский, историк формулирует условия вхождения человека и рода в боярское сословие, тщательно рассматривает институт местничества и внутренней иерархии московской аристократии. Интересно, что В.О.Ключевский согласен с Иваном Болтиным; по мнению исследователей, потомок великих князей становился выше потомка удельных, владетельный потомок удельного князя - выше простого боярина, а московский великокняжеский боярин - выше служилого князя и удельного боярина [12: 132-133].
Коренным образом изменило сознание обывателей и аристократии, а также всю государственную и идеологическую систему России, систему венчания Иоанна IV на царство. Первым из русских Великих Князей титул "царь всея Руси" употребляет Иоанн III при сношениях с Ливонией. Интересно, что и Дмитрий Ларев Палеолог употребляет титул-обращение "царь всея Руси" по отношению к Иоанну III в своих письмах [13: 490-493]. Московская ветвь Рюриковичей переписывает в этот период свою родословную, выводя ее от Римского императора Августа [14:
195]. Очевидно стремление связать Московскую династию родственными узами с правящими домами Европы и Византии через включение в системы международной генеалогии и геральдической идентификации.
В это же время на печатях появляется и изображение двуглавого коронованного орла в сочетании с всадником, поражающим копьем змея. С.М.Соловьев, Н.М.Карамзин, В.О.Ключевский и многие другие историки придерживаются мнения о том, что через восприятие византийского символа - двуглавого коронованного орла - и включения таким образом Великого Княжества Московского в международную геральдическую систему, Иван Великий утверждает идеологическую концепцию "Москва - Третий Рим".
Однако существуют и иные версии. Например, в статьях В.И.Кулакова и В.И.Лавренова приводятся изображения двуглавых орлов из различных районов Европы и Азии: Сванетии, Турфана, Сирии, Сербии, Германских земель и Болгарии, относящихся к периоду с X по XIII век [15: 5-11; 16: 13]. Н.Соболева же вообще отрицает принадлежность двуглавого орла к византийской традиции, утверждая, что это - имперский символ германских княжеств [17: 21]. Фигура двуглавого орла встречается и на монетах хана Джанибека: двуглавый орел являлся одним из важных государственных символов в Золотой Орде [18: 304]. Таким образом, введение двуглавого орла в качестве государственного символа Великого Княжества Московского отражало и наследие Востока.
Двуглавая птица, являлась и традиционнорусским символом. В частности, А. Силаев приводит ряд изображений двуглавой птицы, датируемых от X до середины XVII века [19: 38]. Черный двуглавый орел считался эмблемой Черниговского княжества [20: 26], двуглавый орел -предположительно личным знаком сына Всеволода Большое Гнездо - Ивана Всеволодовича Стародубского [20: 27].
Таким образом, с точки зрения генеалогии и геральдики оформление самодержавной власти начинается еще в конце XV века. Фактически, можно предположить, что к моменту венчания Ивана IV на царство идеологическая база для этого события уже подготовлена.
Присвоение Княжеству Московскому статуса Царства влечет за собой принципиальную перестройку мировоззрения общества и, как следствие, резкое изменение социально-общественных отношений. В первую очередь это касается изменения системы управления государством. Первым ударом по "системе двойного статуса" становится создание системы приказов.
По мнению историка В.О.Ключевского, до создания системы приказов поземельные отношения боярина и вольного слуги четко отделялись от его личных служебных отношений к князю. Действовал принцип: "земля платит и несет тягло, а служат только лица" [12:215-216]. Эту систему и сломала политика Ивана III и Василия III. А уже Иоанн Грозный в своих законах от
1562 и 1572 годов закрепил совершенно иной принцип землевладения и землепользования, соединив, по выражению Ключевского, "землю платящую" и "землю служащую".
Во-первых, был резко ограничен круг лиц, имевших право на приобретение вотчин. Во-вторых, было ограничено право распоряжения вотчинами. Фактически этими законодательными актами был завершен этап юридического оформления объединения русских земель под рукой московского правителя. С 1572 года русские земли становятся единой вотчиной Государя.
Таким образом, начинает действовать принцип: каждый, кто имеет землю, должен служить. Соединение конкурирующих слоев аристократии удельно-вотчинной и служило-поместной ставит перед государством задачу формирования новой системы иерархии, при помощи которой можно было бы урегулировать отношения между принципиально разным путем возникших слоев землевладельцев.
Служилые люди, по мнению таких историков, как Ключевский, Карамзин, Костомаров, Михайлова, Кадерова, Калинычев и др., владели землей по месту службы. Т.Н.Кадерова в своей работе, посвященной организации обороны юговосточных границ Российского государства во II половине XVI-XVII веке, четко проводит градацию категорий служилых людей "на местах".
Думные - бояре, окольничьи, думные дворяне. Служилые московские - стольники, стряпчие, дворяне московские, жильцы. Служилые городовые - дворяне, дети боярские (по выбору), дворовые (по дворовому списку), городовые [21: 82]. Ф. Калинычев упоминает в своей работе, что верстание на основе поместного права применялось к помещикам и вотчинникам различных чинов и званий [22:53]. Подтверждение последнего утверждения мы находим и в работе С.В.Путили-на, посвященной служилому населению Западной Сибири [23: 140-150].
Таким образом, можно заметить, что статус человека начинает формироваться не на основе знатности его рода, но на основе чина, который он занимает, функций, которые человек выполняет на царской службе [12: 209].
С этого момента в отечественной документации начинают активно использоваться и поземельные гербы [17: 22-24]. Этот фактор можно считать знаковым событием: после того, как Иоанном III был присоединен к Москве ряд земель, бывших до тех пор в составе Великого княжества Литовского, на территории Московского Царства появилось немало аристократов, чей статус был закреплен в международной системе идентификации родовыми и индивидуальными гербами.
Одна из задач, стоящих перед первым российским царем, - формирование неделимого землевладения, хозяева которого будут напрямую зависеть от государственной власти. Князья и бояре лишались права продавать, менять и вообще каким-либо образом отчуждать вотчинные земли [12: 217]. Право завещания вотчин ограничивалось не далее "боковых внучат" [24: 170], в том числе запрещалось завещать вотчины крупным монастырям. В результате, в области землевладения мы наблюдаем ряд тенденций.
Во-первых, это уже упомянутый процесс превращения массы землевладельцев в замкнутое сословие. Во-вторых, начало слияния юридического статуса вотчины и поместья. В-третьих, снижение оттока земель в руки хозяев, по каким-либо причинам не способных служить государю. Все эти тенденции вели к одному закономерному итогу придания российскому поместно-вотчинному землевладению характера манора.
Последняя тенденция укрепляется решением Стоглавого Собора о создании системы городского и волостного самоуправления на основе выборных должностей: старост, целовальников, присяжных, чтобы они вместе с наместниками и их тиунами, взяв за пример Новгородское и Псковское Вече. Поземельные же вопросы должны были по проекту Собора исправлять Сотские и Пятидесятники [2: 69].
Таким образом, система удельно-вотчинного статуса постепенно перестает существовать. В продолжение политики "европеизации" аристократической иерархии митрополит Макарий в
1563 году с ведома Ивана IV отдает приказ составить "Степенную книгу" - первый фундаментальный историко - генеалогический труд. Можно предположить, что Иван IV на тот момент уже предполагал комплекс мер по формированию слоя служилой аристократии, которая будет полностью подконтрольна Государю. Для этого царь должен был иметь три вида факторов влияния на аристократию: экономические, силовые, идеологические.
Если экономическая группа факторов влияния на аристократию была подготовлена еще
Иваном III и Василием III и получила при Иване IV окончательное оформление в поместно-ма-норную систему землевладения, то остальные факторы влияния нужно было сформировать.
Началом подготовки идеологического фактора влияния стало формирование у подданных убеждения в непогрешимости и незыблемости царской власти. Это Иван IV начинает осуществлять двумя путями. Во-первых, насаждением культа генеалогической родословной, почва для которого подготовлена годами существования института местничества. Во-вторых, через влияние подконтрольной Государю церкви. Исходя из деятельности Ивана IV, можем выдвинуть гипотезу, что он сознательно ставит всю аристократическую массу ниже царствующего дома, который имеет герб, и ниже государства, герб которого уже является сложным: двуглавый орел и щиток с изображением всадника, пронзающего копьем змея [17: 18-19]. Соединение знака Московской Царской и Великокняжеской династии со знаком Империи на международной арене означает претензию на роль сверхдержавы и объявление о предстоящем переделе сфер влияния. Что же касается включения слоя аристократии в геральдическое информационное пространство Европы, то, вероятно, Иван IV просто счел это несвоевременным до момента уничтожения удельного землевладения. Сначала Иван Грозный принимает меры к созданию силового фактора влияния на аристократическое общество. Речь идет об опричнине.
Введению опричнины предшествовал знаменитый политический демарш Ивана IV Грозного, когда он удалился из столицы, сложив с себя всякую власть. Можно предположить, что Иван преследовал таким образом сразу ряд целей. Во-первых, дискредитация высшего боярства перед московским обществом. Во-вторых, утверждение самодержавной формы правления, без оглядки на духовенство. В-третьих, кратковременное создание ситуации опасности безвластья как единственной альтернативы царскому правлению.
Провокация, блестяще проведенная Иваном IV и его двором, доказала на практике, что, по сравнению с великими князьями Киевскими и даже Московскими, царь обладает не только более высоким иерархическим статусом, но и значительно большим идеологическим ресурсом.
Неверно было бы считать, что опричнина представляла собой лишь определенное учреждение. Скорее, можно предположить, что это был комплекс мер, не все из которых дошли до наших дней, были описаны и истолкованы. Первым крупным мероприятием стало разделение земельных владений государства на две части, од-
на из которых давала бы содержание царю, его двору, его личному войску. Вторым мероприятием историки называют создание личного войска государя в 1000 человек из князей, дворян и детей боярских. Третьим мероприятием мы можем считать создание в Москве закрытого привилегированного поселения для входящих в царскую гвардию: улицы Чертольская, Арбатская с Сивцевым Врагом, часть Никитской.
Создается впечатление, что Иван IV, прекрасно зная историю своего рода, пользуется методами своих великих предков: идею выселения "земских" родов с территории опричнины, вероятно, заимствует у Ивана III, идею создания новой администрации на ограниченной территории
- у Василия II (история создания Касимовского царства), а создание "лутчей тысячи" он уже успел попробовать и сам в 1550 году, когда был создан отряд "лутчих слуг" из числа дворян, а затем им были обещаны имения под Москвой [25: 359].
Версия о формировании дворянства во время правления Ивана IV также имеет широкий круг сторонников: М.Татищев, М.Спиридов, М.Щер-батов и др. Однако, по нашему мнению, предполагать в опричнине начало русского дворянства ошибочно, во-первых, потому что к описываемому времени слой дворянства в Московском царстве уже начал складываться. По мнению Болтина, русское средневековое дворянство не представляло собой замкнутой корпорации: существовала возможность быстрого продвижения от мелких "дворных людей" до "первостатейных мужей" [8: 319].
Во-вторых, часть лиц дворянского звания Великое Княжество Московское, а после и Царство Московское "унаследовали" с присоединением территорий, бывших под властью Великого Княжества Литовского и Ливонского Ордена, где дворянство в тот момент уже имело европейскую форму [15: 50]. С.М.Соловьев приводит в "Истории России" рассказ об истории рода Глинских [26: 292-293], Р.Г.Скрынников рассказывает об истории рода Бельских [7: 25], С.В.Белецкий - о даровании княжеской печати роду Чарторый-ских, имевших земельные владения на Псковской земле" [27: 179].
В-третьих, значительная часть российской аристократии породнилась в период с XIV по XVI вв. с представителями ордынской знати, уже имевшей и статус и служилое звание мурз, нойонов, огланов и др. М.Е.Бычкова, например, называет такие роды с "ордынскими" корнями, как Урусовы, Нарбековы, Державины, Парецкие [28: 6; 29: 33].
И, наконец, вспомним, что и в самом Московском Государстве титул "дворяне" употребляется с XV века [30: 3-4, 8-9, 18-20, 30-32, 44-45, 48-49, 54, 57, 63, 67, 75, 82, 138-140, 158, 160-161, 165, 169-170, 173].
Однако юридического оформления дворянства как такового не существовало. Политику Ивана можно охарактеризовать как своеобразное уравнение в правах и обязанностях всех слоев аристократии. Уравнение аристократии в статусе было удобно при самодержавной власти, но оно оказалось пагубным, когда в 1598 года произошло пресечение династии вследствие смерти государя Федора Иоанновича. Если в Европе при подобных ситуациях в силу вступал закон генеалогической и геральдической системы, то в Московском Царстве эти системы не были развиты и, следовательно, использоваться не могли. Единственным возможным решением оказались выборы царя на Земском Соборе как единственном полномочном законодательном органе.
Выборность царя не встретила поддержки в обществе, которое отвыкло принимать субъективные, не основанные на законе решения. Об этом говорят и Ключевский, и Карамзин, и Соловьев. Соборное определение об избрании Бориса Годунова предвидит возражения людей, которые могут поставить выборщикам в вину, что "...они сами себе поставили царя" [31]. Характерно распространение памфлетов о том, что самого царя должно указать Божье Знаменье [12: 51].
Таким образом, мы можем видеть, что в отсутствие четкой системы родовой самоидентификации внутри российского боярства и дворянства выбор нового, законного царя затянулся на восемь лет.
Родословные легенды боярских родов, созданные в XVII веке, показывают новый уровень знаний и новое отношение к истории, сформировавшееся в русском обществе. Если в XVI веке основной целью родословной было показать древность службы рода московским князьям, то теперь ценится происхождение как таковое, связь истории семьи с историей других стран. В родословных XVI века такими странами были Литва и Орда, к ним добавлялось неопределенное указание "из Немец". В XVII веке предок рода не только переезжал из одной страны в другую, служил различным государям: служба в других землях другим государям стала настолько же почетной, как прежде служба московским князьям [28: 29].
Однако при существовании местничества родословная и заслуги как таковые не давали ни привилегий, ни даже права считаться "родови-
тым". Показательна в этом плане судьба князя Дмитрия Ивановича Пожарского и Кузьмы Минина [32: 159-162].
Вместе с тем в XVII веке наряду с зачислением на службу на основе поместного права, то есть верстания, появились и стали активно развиваться новые - вербовка (прибор) и набор даточных людей. И здесь в иерархию служилых людей вносилась еще большая путаница: по " прибору" на службу Государю набирались люди, которые при обычном порядке не несли военной повинности, то есть на службу набирались и не аристократы [21: 82]. Окончательную же неразбериху в систему иерархии вносило присоединение к российскому обществу части польско-литовской аристократии.
Добавим к этому то, что в это время отсутствовала какая-либо юридическая регламентация отношений между царем и боярством. Попытки урегулировать отношения царя и боярства при помощи письменного договора имели место еще в эпоху Смутного времени. О договорах упоминают такие исследователи, как Н.Карамзин, С.Соловьев, В.Ключевский, В.Сысоев. То же самое пришлось пережить и Михаилу Федоровичу Романову [33: 54]. Подобные сведения приводит в своих трудах и В. Татищев.
Таким образом, для упорядочения внутрисо-словных отношений требовалось в первую очередь кодифицировать законы, создававшиеся после принятия судебника 1550 года: создать из законов, созданных для удовлетворения сиюминутных потребностей, законодательство, в котором юридически закреплена власть правящей династии и правящая династия поставлена в исключительное положение по сравнению со всей остальной аристократией. Также требовалось создание системы юридических гарантий для непривилегированного слоя населения, так как статус царя как верховного вотчинника Всея Руси накладывал на него обязательства разрешения социальных противоречий.
Объединение "указных книг" - сборников дополнительных законов - вылилось в создание уникального документа - Соборного Уложения 1649 года. Несмотря на спешность составления Соборного Уложения и его общую неидеаль-ность единого закона вследствие его принятия был достигнут ряд важнейших целей.
В Соборном Уложении ни слова не говорится о том, что место человека в служебной иерархии должно определяться его местом в разрядной книге. Зато в документе утверждается право государя распоряжаться в Царстве, как самодержец. В.О.Ключевский утверждает, что именно Соборное Уложение утверждает дворянство как
господствующий военно-служилый класс [12: 134]. В этом с ним соглашаются С.Соловьев,
Н.Карамзин и др. историки.
Вместе с тем приходится признать, что на деле дворянство могло занять господствующее положение в обществе лишь при одном условии: при полном уничтожении института местничества. Но, уничтожив местничество как единственную существовавшую на территории Царства Московского систему аристократической идентификации и самоидентификации, требовалось предложить аристократии нечто, способное ее заменить.
Закрепление же человека в сословии было заложено еще судебником 1550 года, запретившим принимать в холопство и "протчую неволю" служащих детей боярских и их детей, даже не начавших еще служить [24: 168]. Законом от 9 марта 1642 года велено было вернуть на государственную службу тех холопов, которые имели еще свои вотчины. Впредь же принимать в холопство любых дворян и детей боярских. Вместе с тем иметь вотчины представителям духовенства запрещалось вообще [24: 20].
Таким образом, исключительное право личного землевладения и обязанность военной службы практически объединили в один класс и вотчинников, и служилых людей. Фактически после принятия указа 1642 года и Соборного Уложения 1649 вопрос о разряде служилого дворянина поднимается все реже: постепенно "разряд" заменяется Государевой волей [26: 19]. К III четверти XVII века большинство дворянства и боярства по примеру царствующей семьи занялось поисками своих объективных родословных. 12 января 1682 года Федор Алексеевич отменяет местничество. Этот революционный шаг дает России возможность встать на путь форсированной европеизации общества, реализованный во время правления Петра I.
Суммируя вышесказанное, можно выделить следующие этапы становления государственной системы инструментов формирования слоя служилой аристократии.
Этап "вотчинно-удельный" с X по XV веков, когда государственное служилое сословие формировалось при помощи жалования уделов, денежных подарков и других способов материального стимулирования.
Этап "разрядный" с XV по середину XVI веков, на этом этапе главенствующую роль играл служебный "стаж" рода и должности, занимаемые представителями этого рода при дворе Московских князей.
Этап "волевой" продолжался с середины
XVI века по 1682 год. На этом этапе определение
сиюминутного статуса человека целиком зависит от воли Государя. Именно в этот период волей Государей происходит слияние различных групп земельных собственников в единую монолитную массу.
И, наконец, этап "генеолого-геральдичес-кий" с 1682 по январь 1917 года.
1. Васильевич С. Титулованные роды Российской Империи. - СПб.: Тип. "Общественная польза", 1910. - 296 с.
2. Карамзин Н.М. История Государства Российского. - М.: Рипол-Классик, 1998. - 656 с.
3. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - М.: Рипол-Классик, 1998. - 576 с.
4. ПСРЛ. Т.23 - Пг., 1923. - 256 с.
5. ПСРЛ. Т.25 - М; Л.,1949. - 464 с.
6. Ткаченко В.А. Московские удельные князья и цари. - М.: МП "Поиск", 1992. - 103 с.
7. Скрынников Р.Г. "Великий государь Иоанн Васильевич Грозный". - Смоленск: Русич, 1996. -438 с.
8. Михайлова И.Б. Служилые люди Северо-Восточной Руси в XIV - первой половине XVI века. Очерки социальной истории. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2003. - 640 с.
9. Зимин А.А. Источники по истории местничества в XV - первой трети XVI в. // Археографический ежегодник за 1968 год. - М.: Наука, 1970. - 350 с.
10. Сергеевич В.И. Русские юридические древности. -СПб.: Тип. Н.А.Лебедева, 1890. - Т.1. - 517 с.
11. Морозов Б.Н. Служебные и родословные документы в частных архивах XVII века // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. - М.: АН СССР, 1982. -315 с.
12. Ключевский В.О. Курс русской истории. - М.: Мысль, 1988. - 423 с.
13. Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными - СПб., 1851.
- Т.1. - 564 с.
14. Лакиер А.Б. Русская геральдика. - М.: Книга, 1990. - 432 с.
15. Кулаков В.И. Предшественники эмблем Византии // Гербовед. - 1994. - №5-6. - С.5-11.
16. Лавренов В.И. Российский государственный орел: История эмблемы и символа // Гербовед. - 1992. -№2 - С.9-12.
17. Соболева Н.А. Старинные гербы российских городов. - М.: АН СССР, 1985. - 186 с.
18. Гумилев Л.Н. Черная легенда. - М.: Алгоритм, 2006. - 576 с.
19. Силаев А.Г. Истоки русской геральдики. - М.: Гранд, 2003. - 240 с.
20. Румянцева В.В. Эмблемы земель и гербы городов Левобережной Украины периода феодализма. -Киев.: Наук. думка, 1986. - 127 с.
21. Кадерова Т.Н. Организация обороны юго-восточных границ Российского государства и служилые люди в Мордовском крае во II половине XVI -
XVII вв.: Дисс. ... канд. ист. наук. - Саранск, 2001. - 212 с.
22. Калинычев Ф.И. Правовые вопросы военной организации русского государства во II пол. XVII века: Дисс. ... канд. ист. наук. - М., 1954. - 171 с.
23. Путилин С.В. Служилое население Западной Сибири в кон. XVI - нач. XVIII вв.: Дис. ... канд. ист. наук. - Челябинск, 2006. - 212 с.
24. Владимирский-Буданов М.Ф. Хрестоматия по истории русского права. - Киев, 1885. - 249 с. - Экз. деф.: С.23-34 утрачены.
25. Пчелов Е.В. Рюриковичи. История династии Е.В.Пчелов. - М.: Олма- пресс, 2003. - 494 с.
26. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. - М.: 1881. - 368 с.
27. Белецкий С.В. Сфрагистика Пскова XIV-XV вв.: Автореф. дисс. ... д-ра ист. наук. - СПб., 1993.
28. Бычкова М.Е. Легенды московских бояр. - М.: Совет по охране культурного и природного наследия при Президиуме РАН, 1997. - 111 с.
29. Бычкова М.Е. Первый русский дворянский герб // Гербоведъ. - 1993. - №2. - СПб. - С.33-42.
30. Миллер Ф.И. "Известие о дворянах российских". -СПб.: Изд-во И. Рахманинова, 1790. - 503 с.
31. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи Археологическою Экспедици-ею имп. Академии Наук. - Т.П. - №6.
32. Каргалов В.В. Русские воеводы XVI-XVII века. -М.: Вече, 2005. - 382 с.
33. Полное Собрание Русских Летописей. - СПб., 1851. - Т.У. - 286 с.
THE STATUS IDENTIFICATION SYSTEM OF THE MUSCOVITE RUSSIAN STATE BEFORE THE END OF THE 17th CENTURY: TO THE HISTORY OF THE PROBLEM
O.V.Sinitsyn, A.A.Gorin
The authors of the article examine the problem of formation the system of status identification in to the Muscovite Russian State from the 14th to the end of the 17th century. Special attention is given to the formation of social basis of service aristocracy. The authors suggest periodization of this process.
Key words: emblem, service aristocracy, heraldry, gentry, manor, Sudebnik, Sobornoye Regulations.
Синицын Олег Владимирович - доктор исторических наук, профессор, декан факультета исторического образования Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета.
E-mail: olvsin@yandex.ru
Горин Антон Анатольевич - аспирант кафедры Татарского государственного гуманитарнопедагогического университета.
E-mail: fio@tggpu.ru
Поступила в редакцию 05.10.2010
