CC BY
96
Дементьев Сергей Александрович
кандидат социологических наук, Южно-Российский гуманитарный институт (e-mail: sadementiev2014@yandex.ru)
Становление глобального информационного мира: глобальные трансформации в бытии человека
В статье обосновывается предположение, что новая эпоха - эпоха информационной цивилизация - породила нового человека и новое общество, у которых сформировались и продолжают формироваться новые ценности. Одновременно в информационном обществе возникают новые риски и угрозы. Это информационные риски и информационные угрозы, которые порождают условия нарушения информационной безопасности человека и общества.
Ключевые слова: глобальный информационный мир, информационная цивилизация, трансформация природы коммуникации, информационные ресурсы, информированность.
S.A. Dementiev, Candidate of Sociology, South Russian Humanitarian Institute; e-mail: sadementiev2014@yandex.ru
Becoming the global information world: global transformations in the human being
The article substantiates the assumption that a new era, the era of information civilization has spawned a new man and a new society. This new man and a new society formed and continue to form new values, but at the same time in the information society there are new risks and new threats that are typical for that era - it's information risk and IT threats that create the conditions for breakdown of information safety of man and society.
Key words: global world of information, information civilization, transforming the nature of communication, information resources, knowledge.
Масштабы трансформаций глобализирующейся информационной цивилизации необходимо оценивать не только с точки зрения революционных информационных технологий, которые делают экономику и всю общественную жизнь зависимой от них, но и по трансформирующейся человеческой природе.
Мы вполне согласимся с выводом А.Д. Иоселиани о том, что глобальному изменению и трансформации подлежат человеческая мен-тальность, сознание и самосознание, личные и общественные ценности [1, с. 58].
В настоящее время в исследовательской литературе широко обсуждаются различные аспекты глобализирующейся информационной цивилизации, в числе которых, кроме технологических, экономических, финансовых, политических, также обсуждаются социальные, исторические, культурологические, философские, онтологические, гносеологические, аксиологические и антропологические аспекты данной проблемы. Все авторы единодушны в том, что произошел значительный цивилизационный сдвиг, изменивший природу человека и общества.
Это выражается прежде всего в том, что становление глобального информационного мира повлекло за собой целый ряд глобальных трансформаций в самом бытии человека, в организации общества и всех его подструктур, в формировании базисных ценностей мира и человека, в изменении всей системы социальных отношений, начиная с отношения к труду, продолжая отношениями в обществе и заканчивая отношениями между людьми.
Эти обстоятельства отмечают многие исследователи, но одним из первых «забил тревогу» П. Бергер. В своей работе он показал, как многолик глобализирующийся мир. При этом он выделил следующие основные движущие силы глобализации: деловые элиты, международная культура деловых и политических кругов мира, международный бизнес, клубная культура западных интеллектуалов, массовая культура; общественные движения [2, с. 45-46].
В результате действия этих движущих сил глобализации информационной цивилизации осуществляется изменение сложившихся традиций, а порой и их откровенная ломка, значительное изменение укладов жизни, традиционных верований,традиционной морали, правил
280
поведения и всего образа жизни. Складывающаяся культура на основе этих новых правил и ценностей изначально противоречива: она одновременно является индивидуализированной и массовой.
При этом массовой по правилам игры и самому устройству глобального цифрового информационного мира и индивидуализированной, поскольку сам труд перестает быть массовым, сам социум атомизирован и сам индивид свою культуру не отождествляет с социальной культурой. Она может быть индивидуальной, личностной, сетевой, пользовательской, клубной или «питаться» иными ценностями тех или иных сообществ.
При этом культурное разнообразие является просто ошеломляющим. Так, например, в Китае, в этом одном из «моторов» мировой экономики, глобализация представляет собой этап модернизации, который последовательно проводится политическим руководством этой страны, ее партийным государством.
При всем влиянии западной культуры и западной экономики китайский вариант глобализации велик по масштабам, но по сути является национальной локализацией, поскольку партийное руководство страны осуществляет контроль за глобализационными процессами и дозирование любого влияния извне [3].
Таким образом, Китай идет своим путем и демонстрирует специфический национальный тип культурной глобализации - управляемый процесс, в котором партийное государство играет ведущую роль, а национальная элита продвигает западную культуру. Народные массы ее воспринимают и потребляют, но контроль и потребление западной культуры происходит постоянно со стороны партийного руководства Китая [4; 5].
Специфические черты проявления глобализации информационной цивилизации П. Бергер отмечает и на Тайване, где, по его мнению, произошел достаточно оптимальный синтез местной локальной культуры и международных культурных влияний, в котором глобальная культура не получила преимуществ над локальными, но и не получила огульного отрицания, и в Японии, где своеобразное «японофильство» стало возможно посредством совмещения культурных взглядов на современную жизнь, в котором жители «Страны восходящего солнца» уточняют свою идентичность. Специалистами такой синтез оценивается как совмещение американской, европейской и собственно японской культуры [6].
Отдавая должное Америке, как играющей самую значительную роль в процессе глоба-
лизации, П. Бергер, подчеркивая, что даже слово «американизация» часто выступает синонимом самой глобализации, отмечает, что именно США ввели в оборот глобальной экономики и политики много новых качеств. В целом, П. Бергер утверждает, что мир стал теснее, ценности мира, несмотря на их локальное своеобразие, стали унифицированными. Унифицированными стали товары, продукты и технологии. Одним из индикаторов глобализации стало глобальное распространение по всему миру английского языка, американских брендов и образа жизни [2].
Во многом это связано с деятельностью международных транснациональных корпораций, которые оказывают колоссальное влияние на экономическую, финансовую, политическую и культурную жизнь многих стран. Влияние информационной эпохи выражается в том, что мир становится все более и более цифровым и электронным, массовым и в то же время индивидуалистическим, свободным и демократическим, но и зависимым от транснационального бизнеса [7; 8; 9].
Этот мир порождает новый порядок и новые ценности. Острым является вопрос о том, насколько глобализация способствует развитию локальных экономик и культур и насколько она вредит им, составляет угрозы и риски потери культурной идентичности, самобытности, угрозы универсализации и унификации всех сторон жизни.
Возникают противоречия, которые невозможно игнорировать. Это противоречия глобализации и ее универсалистских ценностей и различных традиционных культур, национального менталитета, традиционных верований, сложившегося образа жизни.
Человек в глобальной информационной цивилизации приобретает такие новые свойства и черты, которых не было ни в традиционном, ни в индустриальном обществе. За трансформацией этих человеческих черт и ценностей не поспевают социальные преобразования, сложившиеся социальные институты, правовое пространство и, конечно, ментальность людей, их психологические устои, которые выражаются в формах повседневного бытия.
Человек как социальное существо, живущее в мире постоянного общения, оказывается погруженным в новый безграничный информационно-коммуникационный континуум, в котором прежние человеческие качества и ценности попросту обесцениваются. Глобальная информация как главная ценность информационной эпохи покрывает собою все, и перед нею теря-
281
ют прошлое смысловое наполнение культурные ценности, ценности образования, профессии.
Мир общения человека становится другим; он из личностно-приватного превращается в безличностный и безграничный мир, мир Интернета. Человек из своего приватного мирка общения, из своего привычного социума, обозримого и предсказуемого, «переселяется» в сетевое пространство, наполненное виртуальными субстанциями, информационными фантомами, симулякрами разного рода, псевдосоциальными кентаврами, которые, имея под собой некоторую реальную подоснову, по своей сути являются цифровыми суррогатами реальности.
В этом мире существует иное пространство -цифровое, течет иное время - время информационного взаимодействия, действуют иные субъекты - акторы и пользователи информационных ресурсов, наличествуют иные ценности - ценности собственности, доступа и распоряжения информацией. Это совсем иной мир, и уже само его существование - реальная опасность для человека, угроза его информационной безопасности.
Трансформируется сама природа человека, поскольку человек, будучи деятельным существом на протяжении всей истории рода человеческого, действовал по одной проверенной причинно-следственной цепочке: человеческим действиям предшествовали потребности; потребности порождали мотивы поведения; мотивы поведения предопределяли цели человеческих действий; цели детерминировали условия их достижения.
В информационном мире основной потребностью действий является овладение информацией, независимо от того, с какими целями это осуществляется: познание, накопление информации, приобретение ее, практическое использование, досуг и развлечение, информационное взаимодействие или информационный взаимообмен. По сути это содержание действий, и все они связаны с информационными операциями.
Сами действия также являются информационными процессами и составляют операции по структурированию информации, ее распределению, классификации по кластерам, сегментам и сферам, по переводу из одного знакового выражения в другое, из одной информационной системы в другую. Это, по сути, есть форма действий, и она представляет собой информационные операции.
Итак, как содержание деятельности в информационном мире, так и форма этих дей-
ствий являются информационными. Можно заключить, что в информационном мире трансформируется, изменяется сама сущностная природа человеческой деятельности. Она становится информационной. Можно ли отсюда сделать вывод о том, что раз природа человека выражается в его разумной, рациональной деятельности, а сама деятельность изменила свою природу и стала как по содержанию, так и по форме информационной, то изменилась и сама природа человека? Человек тоже стал информационным, человек стал «homo informaticus»?
Если приведенных аргументов в пользу трансформации самой природы человека в информационном мире недостаточно, то можно указать еще и то, что человек не только деятельное существо, это еще и существо, существующее в мире постоянного общения. И в этой сфере происходят кардинальные изменения.
Коммуникация в информационную эпоху становится глобальной и массовой. Она базируется на Интернете, этой планетарной информационной паутине. И это не столько технологическое приращение качества коммуникационного взаимодействия, сколько ее качественное изменение.
Меняется и само общество, вернее, к тем традиционно сложившимся социальным структурам и сегментам, которые существовали в эпоху традиционного и индустриального общества, добавляются новые виды социальных объединений - сетевые сообщества. Это новый вид социальности, виртуальной социальности.
Изменяется и повседневная жизнь человека информационной эпохи. Внедрение Интернета расширяет повседневную жизнь с ее повседневной и межличностной коммуникацией до возможности планетарного общения. Интернет сметает все барьеры: государственные, геополитические, религиозно-конфессиональные, языковые, межкультурные.
Возникает совершенно новый феномен - глобализация повседневной жизни; она перестает быть личностно-замкнутой, индивидуальной, кастово-групповой, сословно-профессиональ-ной. Повседневность в информационную эпоху становится глобальной, и посредством предоставленных технологиями возможностей в виде социальных сетей, инстаграмм, живых журналов, фэйсбуков, блогосфер индивидуальная и приватная, даже интимная ранее информация становится достоянием миллионов пользователей.
Все вопросы повседневной коммуникации -от заказа и приобретения товаров, покупки би-
282
летов, бронирования гостиниц, досуга, отдыха, развлечения и игр до поисков работы, форм обслуживания, поиска единомышленников по своему увлечению, занятию или профессии - становятся мгновенно разрешимыми и доступными.
Массовое использование различных электронных средств повседневной коммуникации приводит к последствиям, которых ранее не было в человеческой истории. Повседневный массовый индивид постоянно включен в процесс социальной коммуникации. Погружение его в повседневность (в повседневные бытовые заботы и проблемы) не выключает его благодаря современным информационно-коммуникационным технологиям из общественной жизни.
Он всегда теперь информирован, он всегда может принять участие в опросе, голосовании по тому или иному общественно значимому вопросу, его мнение учитывается; благодаря превращению мира повседневности в глобальный мир он включен в общественную жизнь.
Но это имеет и другую сторону: повседневный индивид в своих индивидуально-личностных делах и вопросах при всей своей индивидуалистич-ности становится лишенным индивидуальности, он усредняется как пользователь информационных ресурсов, как актор информационного обмена и информационного потребления. Он становится массовым актором.
К тому же повседневный индивид оказывается лишенным и своей автономности, относительной независимости, интимности и приватности. Все его действия регистрируются; вся информация о нем известна, и она может стать предметом публичного обсуждения; она может стать компроматом.
В простоте и регулярности повседневного доступа к информационным ресурсам кроется еще одна опасность для индивида. Он постоянно находится под воздействием агрессивной информационной среды: рекламы, пропаганды и различных манипулятивных воздействий. За простоту доступа к информации индивиду приходится расплачиваться и простотой доступа к нему самому, к его жизни, к его менталитету и к его кошельку. А это тоже существенная информационная угроза.
Итак, мы полагаем, что именно в процессе коммуникативного взаимодействия, взаимодействия субъектов по поводу обмена информацией и могут возникать неинформационные угрозы, которые трактуются как нарушение информационной безопасности. Только в процессе коммуникативного взаимодействия уместно говорить об информационной безопасности
субъектов - пользователей информацией, поскольку информационные угрозы и риски по определению имеют значение для этих субъектов, а не для самой информации.
Как негативная ценность информация может выступать в процессе коммуникативного взаимодействия субъектов, если для передачи информации используются не те каналы информации, которые требуются. Такой же эффект может возникнуть, если информация является несвоевременной, неактуальной, недостоверной, неполной или попросту неистинной. В таких условиях информация приобретает ценность «со знаком минус».
Такое ценностное свойство информации будет способствовать тому, что субъект - пользователь информации будет несвоевременно информирован, если информация была неполной, неточной, неадекватной. Субъект будет дезориентирован в мире событий и процессов, и это является существенным нарушением информационной безопасности, информационными рисками, которые могут привести субъекта к потере социальной ориентации, утрате социального статуса, к неправильному социальному предпочтению и выбору.
Информация приобретает ценность «со знаком минус», если субъект коммуникативно-информационного взаимодействия будет лишен доступа к полной, всеобъемлющей, правдивой информации, если его информационные права будут ограничены несправедливым законом или социальным порядком. Это тоже есть нарушение информационной безопасности субъекта.
С таким же знаком будет трактоваться ценность информации, если субъект лишен возможности выбора нужной ему информации, лишен возможности ее самостоятельного понимания и интерпретации и ему навязаны некие шоры в виде пропагандистских клише, идеологических скрепов и тому подобных директивных установлений. Это тоже нарушение информационной безопасности субъекта.
В информационном обществе при формировании экономики, основанной на знании, нарушением информационной безопасности субъекта будет навязывание ему либо упрощенных, примитивных знаний об устройстве общества и его истории, либо вместо знания ему будут поставляться суррогатные продукты суеверий, мифов, политических идеологем, религиозных догм. И это тоже нарушение информационной безопасности субъекта и превращение информации в таком коммуникативном взаимодействии в свое негативное отрицание.
283
Свободное движение информации в глобальном информационном обществе предполагает, что разносторонняя информация дает возможность развитому субъекту самому выбирать и каналы информации, и те информационные сегменты, которые им востребованы. Интеллект субъекта - и информационная наполненность, и способность оценивать, рассуждать, предпочитать и выбирать.
Отсутствие полноты информационной картины мира и подача различной социально-политической информации по официальным каналам с односторонней оценкой событий
1. Иоселиани А.Д. Антропология глобального мира: человек в современной коммуникативно-информационной сфере // Век глобализации. 2013. Вып. 2(12).
2. Бергер П., Хантингтон С. (ред.) Многоликая глобализация: Культурное разнообразие в современном мире / пер. с англ. В.В. Са-пова; под ред. М.М. Лебедевой. М., 2004.
3. Александрова М.В. Китай и Россия: особенности регионального экономического взаимодействия в период реформ. М., 2003.
4. Балданян Л., Криворотов В. Запад и Восток: два подхода к выживанию. Синтез противоположностей по мере роста дефицита ресурсов // Проблемы Дальнего Востока. 2010. № 1.
5. Иноземцев В. Особый путь Китая // МЭиМО. 2000. № 8.
6. Чугров С. В. Япония: гибридизация и гармонизация // Полис. 2008. № 3.
7. Всемирный банк. Доклад о мировом развитии за 2012 г. «Новый взгляд на экономическую географию». М., 2012.
8. Гонтарь Н.В. Транснациональный бизнес как фактор институциональной модернизации экономики // Региональная экономика. 2014. № 12.
9. Acemoglu D., Robinson J.A. Why Nations Fail: the Origins of Power, Prosperity, and Poverty. N.Y., 2012.
приводит к оскудению социального интеллекта субъекта, что тоже должно трактоваться как нарушение информационной безопасности субъекта.
Различные несанкционированные вторжения во внутренний мир субъекта посредством навязывания ему клишированных мнений и предпочтений, стереотипов суждений, шаблонов мысли и оценки, упрощенных взглядов на мир, на его настоящее, его историю и будущее, на причины и последствия событий также должны трактоваться как нарушение информационной безопасности субъекта.
1. Iosenliani A.D. Anthropology of the global world: people in modern communication and information sphere // Age of globalization. 2013. Iss. 2(12).
2. Berger P., Huntington S. (eds.) The many faces of globalization: Cultural diversity in the contemporary world / transl. from English by V.V. Sapov;ed. byM.M. Lebedeva. Moscow, 2004.
3. Alexandrova M.V. China and Russia: features of regional economic cooperation in the reform period. Moscow, 2003.
4. Baldanyan L., Krivorotov V. West and the East: Two approaches to survival. The synthesis of opposites with increasing scarcity of resources // Problems of the Far East. 2010. № 1.
5. Inozemtsev V. Special way of China // World economy and international relations. 2000. № 8.
6. Chugrov S. V. Japan: Hybridization and harmonization // Polis. 2008. № 3.
7. World Bank. World Development Report for 2012 «Reshaping Economic Geography». Moscow, 2012.
8. Gontar N.V. Transnational business as a factor in the institutional modernization of the economy // Regional economy. 2014. № 12.
9. Acemoglu D., Robinson J.A. Why Nations Fail: the Origins of Power, Prosperity, and Poverty. N.Y., 2012.
284
