CC BY
51А.Н. Петров
Научно-исследовательский институт национального образования
(г. Ижевск)
Сравнительный анализ особенностей ментальности удмуртов и русских на примере выпускников средних учебных заведений Удмуртской Республики
В статье рассматриваются вопросы трансформации ментальности удмуртов. Данная проблематика изучалась этнопсихологическими методами путем сопоставления удмуртского и русского сегментов выпускников средней школы. В целом результаты исследования показывают, что современная удмуртская молодежь по ментальным характеристикам приближается к русским, тем не менее она более психологически закрыта, зависима от внешнего окружения, менее конформна, для нее характерна большая критичность по отношению к себе, более выраженная рефлексивность, наличие внутренних переживаний и конфликтов особенно в ситуациях изменения условий существования. Исследование указывает на сохранение элементов традиционной удмуртской ментальности среди современной молодежи. Ключевые слова: этнический менталитет, этнопсихология, этнос, школа «Анналов», рефлексивность, внутренняя конфликтность,
аутосимпатия.
AN. Petrov
Research Institute of National Education (Izhevsk)
A comparative analysis of the mentality of Ud-murts and Russians in the case of graduates of the secondary educational institutions of the Udmurt Republic
The article deals with the transformation of the Udmurt's mentality. This problem was studied according to the ethno-psychological methods by compare of Udmurt and Russian segments of the high school graduates. Generally, the research's results show that the modern Udmurt youth according their mental performance is approaching to the Russian, however it is psychologically more closed and dependent from the external environment, less conformal, it is characterized by a large criticality in relation to itself, a more pronounced reflexivity, the existence of internal experiences and conflicts especially in situations of the existence conditions change. The research's result indicates the preservation of the traditional Udmurt mentality elements among today's youth. Keywords: ethnic mentality, ethnopsychology, ethnic group, Annals school, Reflexivity, internal conflict,
Autosimpatija.
Термин менталитет происходит от латинского -mens, -mentis — ум, рассудок, мышление, психология. Впервые термин «менталитет» встречается в работах исследователей XIX в., но продуктивное и многоплановое развитие он получает во франкоязычной гуманитаристике начала и середины XX в.
Важнейшую роль в исследовании и популяризации ментальности сыграла школа «Анналов» (М.Блок, Л.Февр, М.Фуко, Ж.Дюби и др.). Представители этого направления вводят в историческую науку психологический фактор — ментальный субстрат эпохи или духовный ин-
ляет специфику развития той или иной общности [8, с. 36]. Представитель школы «Анналов» Ж. Дюби следующим образом определяет менталитет: «Это система образов, представлений, которые в разных группах или стратах, составляющих общественную формацию, сочетаются по-разному, но всегда лежат в основе представлений о мире и своем месте в этом мире и, следовательно, определяют поступки и поведение людей» [5, с. 54].
В отечественной исторической науке проблемы мента-льности, менталитета зазвучали
Центральной проблемой истории ментальностей, по мнению А.Я Гуревича, является изучение и реконструкция картины мира людей прошлого. Человек обладает картиной мира, не подозревая о ее существовании. Поэтому постановка вопроса о картине лира как системе социально-ультурных представлений того иного общества есть цен-задача истории мен-ги [2, с. 11]. Близкое по ю определение менталь-ности дают отечественные пси-
хологи и философы. Н.Г. Дубов пишет, что «менталитет — это некая интегральная характеристика людей, живущих в кон-
ет описать своеобразие видения этими людьми окружающего мира и объяснить специфику их ^реагирования на него ...» [4, с. 32].
Первые исследования этнической психологии в отечественной науке связаны с именем Г.Г. Шпета в 20-е гг. XX в. Этническая психология, по взглядам этого ученого, должна изучать дух народа, его коллективные переживания, ключ к пониманию этого — в истории народа, —его социальной структуре. Уже в то время было заложено представление о том, что для пред-
сравнительно недавно (конец 80-х -начало 90-х гг.). Приоритет здесь принадлежит историко-антропологической школе
А.Я. Гуревича, развернувшей свою интерпретацию современного метода научного познания. 84
ставителей одной нации характерно своеобразие мыслей, чувств и поступков. Ключ к пониманию этнической менталь-ности дала дефиниция этого феномена как "психологического каркаса культуры", данная
Гр
A.Я Гуревичем. С этого момента этнический менталитет определяется, как то, что определяет специфику этнической культуры. Так Додонов Р.А в своей монографии пишет: «Этническая ментальность отражает адаптацию психики этнического коллектива к существованию в определенном природном и социальном окружении вне зависимости от внутриэтниче-ского разделения труда, вырабатывает и закрепляет в генотипе наиболее оптимальные эмоциональные и поведенческие приемы». [3, с. 87].
Сегодня под этнической мен-тальностью понимается подсознательная социально-психологическая программа действий и поведения отдельных людей, нации в целом, проявляемая в сознании и в практической деятельности людей. Источник ее формирования - совокупность психологических, социально-экономических, природно-
климатических явлений, действующих на протяжении длительной эволюции страны.
Исследования удмуртской ментальности и этнопсихологии связаны с работами М.Г. Гриш-киной, В.Е. Владыкина, Г.А. Никитиной, В.Ю. Хотинец, В.В. На-польских, Г.К. Шкляева, И.М. Ве-льма, А.Н. Петрова и других авторов. Одной из структурообразующих ментальных установок удмуртов, по мнению исследователей, следует считать направленность на гармонию и согласие отношений с обществом. Данное положение точно выразил в своем исследовании
B.В. Напольских, определяя девиз удмуртской ментальности словами «Живу в согласии» [6].
Другой струтурообразующей ментальной установкой удмуртов является высокая степень рефлексивности сознания. Удмурт, стремясь к организации жизни «в согласии», вынужден постоянно оценивает себя со стороны, чтобы не нарушить
устоявшуюся систему отношений. Постоянная оценка себя приводит к душевным переживаниям, которые удмурт скрывает внутри себя, поскольку старается не переносить свои тревоги и обиды во внешний мир, на отношения с людьми, чтобы не нарушить согласие в обществе.
В ментальности удмуртов происходит сочетание двух составляющих ментальности: с одной стороны, стремление к гармонии и согласию с миром и обществом, ведущее к зависимости от своего этносоциального окружения; с другой — желание осмыслить свое положение, свои действия в системе межличностных отношений, что постоянно возвращает человека в область внутренних переживаний и самооценок. Душа удмурта становится ареной непрекращающейся борьбы, сомнений, конфликтов со своим «Я».
Представленная выше мен-тальность проявляется в поведении современных удмуртов, что показывают результаты этнопсихологических исследований. Известный этнопсихолог
В.Ю. Хотинец отмечает, что для представителей удмуртского народа характерны устойчивые этнотипические психологические особенности с коллективистской направленностью, адаптивностью проявлений межличностного взаимодействия, что проявляется в приспособлении себя к чувствам окружающих, интуитивном понимании ситуации, отсутствии навязывания собственной точки зрения, важным является эмоционально-оценочное отношение к субъектам коммуникации. В межличностном взаимодействии удмурты стремятся учитывать потребности других для достижения групповой гармонии, русские же склонны отстаивать свои позиции и собственное мнение [9].
Многие исследователи отмечают консервативность менталь-
Петров Алексей Николаевич,
к.и.н., ведущий научный сотрудник Научно-исследовательский институт национального образования (г. Ижевск)
ности, сохранение основных характеристик традиционной мен-тальности этноса при изменении основных параметров жизнедеятельности этноса. В данной работе на основе результатов этнопсихологических исследований дана попытка проанализировать актуальность описанных выше характеристик ментальности удмуртов в сравнении с русским массивом. Исследования проведены в 2013 г. среди выпускников сельской и городской школы (всего 40 человек) и в 2017 г. среди студентов колледжей (40 человек) Удмуртской Республики. Выборка позволяет произвести сравнительный анализ с учетом этнических и социальных факторов заложенных в исследование характеристик.
Для изучения ментальных особенностей респондентов использовалась методика исследования самоотношения (МИС) личности, созданная С.Р. Пантелеевым в 1989 году [7]. Методика предназначена для выявления структуры самоотношения личности, а также выраженности отдельных компонентов самоотношения: открытости (закрытости), самоуверенности, саморуководства, отраженного самоотношения, самоценности, самопривязанности, внутренней конфликтности и самообвинения.
Данная методика дает возможность объективно определить по различным измерениям отношения человека к себе в связи с этим оценить направленность самоотношения личности. Результаты исследования фиксируются по 9 шкалам, а количество выборов ранжируются по стенам. 1-3 стены - низкие значения, 4-7 стены - средние значения, 8-10 стены - высокие значения выраженности шкалы измерения.
Первая шкала «Открытость (закрытость)» определяет преобладание одной из двух тенденций: либо конформности, выра-
женной мотивации социального одобрения (высокие значения), либо критичности, глубоко осознания себя, внутренней честности (низкие значения).
Результаты по данной шкале (таблица 1) показывают средние стены, как в синхронном, так и в диахронном измерении, что означают избирательное отношение человека к себе; преодоление некоторых психологических защит при актуализации других, особенно в критических ситуациях. Необходимо отметить и общее снижение показателей в изучаемый период, что, возможно, объясняется изменением социально-экономической обстановки в стране, снижением социальной нагрузки государства, что приводит к большей закрытости человека.
Кроме того, анализ обнаруживает более низкие показатели по удмуртскому сегменту (особенно, в 2017 г. - результаты приближаются к низкой границе значений) по сравнению с русским сегментом, что говорит о большей выраженности самооценивания и рефлексии и меньшей конформности, особенно, в ситуациях кризиса. Удмурт, теряя привычную для себя зону общения (семья, школа), сложнее входит в новые коммуникационные связи (колледж), что делает его более закрытым, недоверчивым к окружающему миру. Для него становится важна постоянная оценка себя в системе мира.
Шкала «Самоуверен-
ность» выявляет самоуважение, отношение к себе как к уверенному, самостоятельному, волевому и надежному человеку, который знает, что ему есть за что себя уважать.
Итоги обработки анкет говорят о средних значениях по шкале «самоуверенность» (таблица 1), как в 2013 г., так и в 2017 г. В тоже время показатели по удмуртскому сегменту выше, чем у русского. Кроме того, отметим
снижение показателей с 2013 по 2017 г. Результаты исследования говорят о том, что с появлением жизненных трудностей респонденты становятся более тревожны, беспокойны, неуверенны в своих возможностях.
Шкала «Саморуководство» отражает представление личности об основном источнике собственной активности, результатов и достижений, об источнике развития собственной личности, подчеркивает доминирование либо собственного "Я", либо внешних обстоятельств.
Итоги исследования (таблица 1) говорят об общем снижении показателей по этой шкале за временной период 20132017 гг. Для этнических массивов характерны средние значения по стенам, что говорит об изменчивости моделей поведения в зависимости от ситуации. В новых для себя ситуациях регуляционные возможности «Я» ослабевают, усиливается склонность к подчинению средовым воздействиям. Отметим, что удмуртский сегмент в 2017 г. показывает более низкие значения (5 стена) по сравнению с русским сегментом (6-7 стена), что говорит о большей повластности внешним обстоятельствам, ослаблен-ности механизмов саморегуляции.
Четвертая шкала «Отраженное самоотношение»
характеризует представление субъекта о способности вызвать у других людей уважение, симпатию.
В целом результаты (таблица 1) показывают средние показатели по стенам по данной шкале. В тоже время необходимо отметить снижение значений во временном отрезке и более низкие значения по удмуртскому массиву исследуемых, особенно, по 2017 году (5 стена). Большая часть удмуртов считает, что часть личностных качеств может вызвать у людей неприятие или даже раздражение и критику.
Рассмотренные выше результаты по шкалам закрытость, самоуверенность, саморуководство, отраженное самоотношение составляют модальность «Самоуважение». Совокупность значений шкал выражает оценку собственного «Я» испытуемого по отношению к социально-нормативным критериям: моральности, успешности, воле, целеустремленности, социальному одобрению. Систематизация результатов по модальности «Самоуважение» показала, что для удмуртского сегмента исследуемых характерен более низкий модус самоуверенности по сравнению с русскими. Удмурты психологически более закрыты, для них характерен более слабый уровень саморуководства. Данные показатели говорят о том, что в новых для себя условиях удмурты менее способны контролировать ситуацию,
Следующие три шкалы составляют модальность «Ауто-симпатия». Шкала "Самоценность" передает ощущение ценности собственной личности, индивидуальности, богатство своего духовного потенциала и предполагаемую ценность собственного «Я» для других.
Итоги исследования по шкале «Самоценность» (таблица 2) показывают, что в целом уд
подвержены подчинению со стороны внешнего окружения.
Отметим еще одну особенность, вырисовывающуюся при исследовании данной модальности. Если итоги исследований в 2013 г. как по русскому, так и по удмуртскому массивам практически не отличаются (суммы показателей — 29,4 и 29,5), то в 2017 году суммы показателей у удмуртского сегмента значительно ниже, чем у русского сегмента исследуемых. Эта ситуация, по всей видимости, связано с изменением социального статуса исследуемых со школьника на студента. Данное обстоятельство для русского сегмента не оказало решающего влияния, а для удмуртского массива стало очень важным фактором изменения их отношения к миру и к самому себе. Удмурт, оказываясь вне привычных коллективов становится более за-
мурты в меньшей степени, чем русские ценят свою индивидуальность. Ряд своих качеств они могут недооценивать, поэтому замечания окружающих могут вызвать ощущение личной несостоятельности. В то же время диахронные измерения показывают, что показатели самоценности у удмуртов в исследуемый период 2013-2017 гг. становятся выше, но не достигают показате-
крытым, но и зависимым от внешнего окружения.
Итак, сравнение результатов исследования по русскому и удмуртскому массивам по модальности «Самоуважение» показывает следующие психологические характеристики удмурта: Удмурт особенно в новых для себя условиях существования оказывается более закрыт, менее комформен, большое значение для него играет внутренняя самооценка. В то же время для него характерна более высокая самоуверенность, т.к. не надеется в большинстве случаев на содействие со стороны внешнего мира. Однако, по внутренним ощущениям удмурта успешность его деятельности нередко зависит от внешних факторов. Оценивая свои качества, удмурты считают, что некоторые из них могут вызвать неприятие со стороны других людей.
лей по русскому сегменту - это свидетельствует об относительном изменении отношений субъектов к оценке своей индивидуальности.
Шкала «Самопринятие» позволяет судить о выраженности чувства симпатии к себе, принятию своей поведенческой линии, согласия со своими внутренними побуждениями, приня-
Таблица 1.
Итоги по модальности «Самоуважение»:
2013 год 2017 год
удмурты Русские удмурты русские
баллы стены баллы стены баллы стены Баллы стены
Открытость (за- 6,3 6 7 6 3,82 4-5 5,14 5-6
крытость)
Самоуверен- 9,2 5 8,8 5 7,82 5 7,71 5
ность
Саморуковод- 8 7 7,3 7 6,3 5 7,43 6-7
ство
Отраженное 6 6 6,3 6 4,73 5 5,6 6
самоотношение
Сумма значений 29,5 6 29,4 6 22,6 5 25,88 6
шкал, среднее
значение по сте-
нам
тия себя таким, какой есть, несмотря на недостатки и слабости.
Результаты исследования по шкале «Самопринятие» (таблица 2) выводят на средние значения стен, как по удмуртскому, так и по русскому массивам исследуемых. В то же время для удмуртского сегмента 2013 г. характерны более высокие значения, даже в сравнении с русским сегментом, но в 2017 г. этот показатель значительно снижается и приближается к показателям по русскому массиву. В первом случае в условиях рефлексивного сознания при комфортной психологической ситуации в рамках семьи и школы у школьника формируется высокая внутренняя самооценка. Во
Итоги исследований по данной модальности показывают, что сумма шкал по русской и удмуртской выборкам 2013 г. не отличается (22,6 и 22,7) и дают средние стены, что говорит о слабой выраженности критического отношения к себе. В то же время выборка 2017 г. показывает значительное расхождение суммы показателей между удмуртским и русским массивами (18,82 и 21,14 соответственно). Более низкие показатели по удмуртскому сегменту говорят о большей выраженности критического отношения к себе среди представителей современной удмуртской молодежи.
В условиях стабильности положения человека в обществе и самого общества удмурт по своим ментальным характеристикам приближается к русскому
втором случае, в период студенчества в условиях установления новых коммуникаций с внешним миром самооценка удмуртов снижается, нивелируется.
Шкала «Самопривязанность» выявляет степень желания изменяться по отношению к наличному состоянию. Высокие значения отражают стремление сохранить в неизменном виде свои качества. Низкие значения фиксируют высокую готовность к изменению «Я»-концепции.
Итоги исследования по шкале «Самопривязанность» (таблица 2) показывают, что как для русского, так и для удмуртского сегмента исследуемых характерны средние значения, что
сегменту, но в случае изменения социального окружения, системы коммуникаций усиливаются черты традиционной ментально-сти удмуртов - критическое отношение к себе, рефлексивность, относительная закрытость внутреннего мира.
Следующая модальность -«Внутренняя неустойчивость». Данный фактор содержит шкалы: внутренняя конфликтность, самообвинение. Этот фактор связан с негативным самоотношением к себе.
Шкала «Внутренняя конфликтность» определяет наличие внутренних конфликтов, сомнений, несогласия с собой, выраженность тенденций к самокопанию и рефлексии.
Исследования по данной шкале (таблица 3) выявили средние показатели как по рус-
говорит об избирательном отношении к своим личным качествам респондентов, на стремлении к изменению лишь некоторых из них. Для удмуртов, особенно выборки 2017 г., характерны более низкие значения по данной шкале по сравнению с русской выборкой, что говорит о более высокой степени готовности к изменению своих качеств.
Модальность «Аутосим-патия», включающая рассмотренные выше шкалы самоценность, самопринятие и самопривязанность, в наиболее чистом виде отражают эмоциональное отношение испытуемого к своему «Я».
Таблица 2.
скому, так и по удмуртскому массивам, однако по удмуртам эти показатели значительно выше и приближаются к верхним границам средних стен. Данные результаты говорят о том, что для удмуртской молодежи в большей степени характерно наличие внутренних переживаний и конфликтов. В сложных кризисных моментах, в ситуациях нестабильности включается механизм «ухода в себя», внутреннего переживания конфликта. В то же время механизмы адаптации удмурта к новым ситуациям развиты у удмуртов значительно слабее, чем у русских.
Шкала «Самообвинение»
характеризует выраженность отрицательных эмоций в адрес своего «Я». Высокие значения говорят об обвинении себя во
Итоги по модальности «Аутосимпатия»
2013 год 2017 год
удму рты Русские удму фты русские
баллы стены баллы Стены баллы стены Баллы стены
Самоценность 7 5 8,3 6-7 7,82 6-7 8,14 6-7
Самопринятие 8,3 6 6,6 5 6,82 5 7 5
Самопривязанность 7.3 5 7,8 5 4,18 5 6 5
Сумма значений шкал, 22,6 5-6 22,7 5-6 18,82 5-6 21,14 5-6
среднее значение по
стенам
всех неудачах, низкие значения - к отрицанию вины.
Результаты исследования по шкале «Самообвинение» (таблица 3) дают средние значения стен, при этом баллы и стены
Исследование модальности «Внутренняя неустойчивость» показало повышенные модусы внутренней конфликтности и средние значения по самообвинению у удмуртского сегмента исследуемых, что говорит о значимости внутренних переживаний при конструировании взаимоотношений с внешним миром. В тоже время удмурты, переводя противоречия во взаимоотношениях с внешним миром в область внутренних переживаний, не склонны во всем обвинять себя, но нередко причину своих неудач видят во влиянии внешнего мира.
Подводя итоги исследования, отметим, что по всем параметрам изучения самоотношения личности получены средние значения, как в этническом, так и в диа-хронном измерении. Данные результаты говорят о том, что
практически не отличаются, как по русской и удмуртской выборкам, так и по периодам исследования. Русская и удмуртская молодежь в системе устоявшихся отношений объективно оцени-
в целом удмуртская молодежь по психологическим ментальным характеристикам приближается к русской молодежи. В то же время детальное изучение по шкалам на основе сравнительного анализа по удмуртскому и русскому массивам исследуемых дает более развернутую картину ментальности современной удмуртской молодежи (таблица 4).
Удмурты по сравнению с русскими оказываются более закрыты во взаимодействии с внешним миром, менее конформны, для них характерна большая критичность по отношению к себе, более выраженная рефлексивность, наличие внутренних переживаний и конфликтов особенно в ситуациях изменения условий существования. Удмурты в меньшей степени ценят свою индивидуальность. В то же время исследования показали,
вают себя, но в критических ситуациях, ситуациях выбора может активизироваться механизм самобичевания, самообвинения себя во всех неудачах.
что для удмуртов характерны более высокий уровень внутренней самооценки, самоуверенности. Предполагается, что повышенный модус данных качеств возникает в силу того, что для удмурта внешний мир в силу более слабой развитости механизмов коммуникации оказывается менее понятен, даже враждебен, поэтому он надеется только на самого себя. Исследование показывает, что удмурт чаще всего причину своих неудач видит не в себе, а во внешнем мире, поэтому стремится максимально подстроится под внешний мир, изменить свои качества. Нередко, данная трансформация приводит к кризису внутреннего и внешнего в личности человека особенно в условиях дезадапта-ционных процессов.
Таблица 4.
Сравнительная характеристика качеств самоотношения личности удмуртского массива по отношению к русскому
Шкалы Удмурты
Открытость - закрытость Более закрыты, менее конформны, в критических ситуациях рефлексивны
Самоуверенность Более самоуверенны, т.к. надеются только на себя
Саморуководство Чувствуют свою подвластность внешнему миру
Отраженное самоотношение Более критичны по отношению к себе
Таблица 3.
Итоги по модальности «Внутренняя неустойчивость»
2013 год 2017 год
удмурты Русские удмурты русские
баллы стены баллы стены баллы стены Баллы стены
Внутренняя конфликтность 10,2 7 7,1 5 10,1 7 8,14 6
Самообвинение 6,3 6 5,8 6 6,24 6 6,32 6
Сумма значений 16,5 6-7 12,9 5-6 16,35 6-7 14,46 6
шкал, среднее зна-
чение по стенам
Окончание табл. 4
Шкалы Удмурты
Самоценность Меньше ценят свою индивидуальность
Самопринятие Более высокая внутренняя самооценка
Самопривязанность Большая степень готовности к изменению своих качеств
Внутренняя конфликтность Характерна более выраженная рефлексивность, наличие внутренних переживаний и конфликтов особенно в ситуациях нестабильности
Самообвинение Идентичные с русским массивом средние значения
В целом результаты исследования показывают, что удмуртская молодежь в стабильном положении по своим ментальным характеристикам приближаются к русскому населению, но при условии изменения условий существования проявляются черты традиционной ментально-сти.
Литература: 1. Вельм И.М. Этнический менталитет: истоки и сущность (на примере удмуртского этноса). — Ижевск, 2002. - 245 с.
2. Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». — М., 1993.
3. Додонов Р.А. Этническая ментальность: опыт социально-философского исследования. — Запорожье: РА «Тандем-У», 1998. -191 с.
4. Дубов Н.Г.Феномен менталитета: психологический анализ // Вопросы психологии. — 1993. — № 5. — С. 20-29.
5. Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1950 г.// Одиссей. — 1991. — С. 48--60
6. Напольских В.В. Размышления о возможности определения
уральского и индоевропейского психологических стереотипов и их предварительное сравнение// Вестник Удмуртского университета. — 1992. — № 5. — С. 7-17.
7. Настольная книга практического психолога / Сост. С.Т. Посо-хова, С.Л. Соловьева. — М, 2008. — 671 с. (с. 141-157).
8. Февр Л. Бои за историю. — М., 1991. — 629 с.
9. Хотинец, В. Ю. Моделирование ментальности на основе религиозно-мифологических представлений и культурных ценностей удмуртов // Социс. — 2011. — № 2. — С. 99108.
