CC BY
5
Научная статья УДК 111.1
htlps://doi.org/10.24158/fik.2023.8.15
Специфика топоса рефлексии в контексте трансцендентальной и экзистенциальной моделей рассмотрения
Светлана Анатольевна Ескина
Сургутский государственный университет, Сургут, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-7937-6331
Аннотация. Работа посвящена рассмотрению топологической проблематики феномена рефлексии в контексте понимания трансцендентальной и экзистенциальной моделей ее рассмотрения. На основе историко-философского и герменевтического анализа выделены некоторые особенности топоса рефлексии. Показано, что в развитии классической традиции понимания рефлексии зарождаются идеи метафизики как особой сферы познания абсолютного, что определяет первичность рефлексии по отношению к чувственному познанию. Топос рефлексии располагается в сфере умозрения субъекта. В традиции формирования представлений о трансцендентальной рефлексии на первый план выходит идея значимости трансцендентального Другого, перемещая топос рефлексии за пределы сознания. Свойство «зеркальности» и трансцен-дентальности подчеркивает дуалистический характер рефлексии, актуализацию духовного и рационального начал в рефлексивном опыте субъекта. Обозначен интерсубъективный характер топоса рефлексии в философских представлениях И. Канта. С опорой на философские воззрения М. Бахтина раскрыта специфика топоса экзистенциальной модели рефлексии, где в качестве Другого выступает разнозначный субъект, для которого рефлексивно-коммуникативный акт является экзистенциальным событием. Топос экзистенциальной рефлексии не задан изначально, подвижен, неустойчив, обусловлен интенсивностью ценностного взаимодействия личностных начал. В завершение задан вектор более глубокого осмысления топологической проблематики рефлексии в контексте экзистенциального рассмотрения.
Ключевые слова: рефлексия, топос, онтологические модели рефлексии, фундаментальная рефлексия, трансцендентальная рефлексия, экзистенциальная рефлексия, И. Кант, М. Бахтин Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Ескина С.А. Специфика топоса рефлексии в контексте трансцендентальной и экзистенциальной моделей рассмотрения // Общество: философия, история, культура. 2023. № 8. С. 105-110. htlps://doi.org/10.24158/fik.2023.8.15.
Original article
Specificity of the Reflexion Topos in the Context of Transcendental and Existential Models of Consideration
Svetlana A. Eskina
Surgut State University, Surgut, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0001-7937-6331
Abstract. The paper is focused on the examination of the topological problematics of the reflexion phenomenon in the context of understanding the transcendental and existential models of its consideration. Some features of the reflexion topos are highlighted based on the historical-philosophical and hermeneutic analysis. It is shown that in the development of the classical tradition of understanding reflection, the ideas of metaphysics as a special sphere of knowledge of the absolute are born, which determines the primacy of reflection in relation to sensory cognition. The reflexion topos is located in the sphere of the subject's speculation. In the tradition of forming ideas about transcendental reflection, the idea of the significance of the transcendental Other comes to the fore, moving the reflection topos beyond the limits of consciousness. The property of "mirroring" and transcendentality emphasizes the dualistic nature of reflection, the actualization of the spiritual and rational principles in the subject's reflective experience. The intersubjective character of the reflexion topos in I. Kant's philosophical ideas is outlined. Based on the philosophical views of M. Bakhtin, the specifics of the topos of the existential model of reflexion are revealed, where the Other is a multivalued subject for whom the reflexive-communicative act is an existential event. The existential reflexion topos is not initially set, is mobile, unstable, and is conditioned by the intensity of value interaction between personal principles. In conclusion, a vector for a deeper understanding of the topological problems of reflection in the context of existential consideration is given.
Keywords: reflexion, topos, ontological models of reflexion, fundamental reflexion, transcendental reflexion, existential reflexion, I. Kant, M. Bakhtin
© Ескина С.А., 2023
Funding: Independent work.
For citation: Eskina, S.A. (2023) Specificity of the Reflexion Topos in the Context of Transcendental and Existential Models of Consideration. Society: Philosophy, History, Culture. (8), 105-110. Available from: doi: 10.24158/fik.2023.8.15 (In Russian).
Рефлексия как свойство бытия и мышления человека является одной из центральных междисциплинарных проблем, рассматриваемых в пространстве современного научного дискурса (экзистенциальной и когнитивной психологии, философии, педагогики и др.). Разнообразие подходов к изучению данного феномена требует постоянного обращения к раскрытию и обоснованию онтологических и гносеологических принципов исследования обозначенной проблематики, выявления новых ракурсов в ее осмыслении. Поле философских размышлений в поиске ответов на вопросы, связанные с изучением рефлексии, постоянно расширяется: каковы механизмы получения и формирования представлений субъекта о самом себе, в чем выражается онтологическое различие видов рефлексии, какие функции и свойства воспроизводятся в результате того или иного вида рефлексии, какие смыслы при этом могут быть актуализированы? В результате выделяются новые виды рефлексии, в которых высвечивается различное истолкование их сущности и специфики воспроизведения. Как отмечает Г.П. Щедровицкий, «исследователи непрерывно искали то объектное или онтологическое место, в которое рефлексия могла бы быть помещена, так чтобы вместе с тем ей могли быть приписаны определенные свойства, соответствующие этому месту» (2005: 97).
Поиск ответов на такого рода вопросы требует погружения в исследование философской традиции рассмотрения рефлексии, неразрывно связанной с изучением механизмов самопознания человека. Цель работы - выделить специфику изменчивости топоса рефлексии на примере трансцендентальной и экзистенциальной моделей ее понимания на основе историко-философского и герменевтического методов исследования. В рамках настоящей работы задан вектор осмысления проблематики топологичности рефлексии, который выводит к необходимости переосмысления онтологических, экзистенциальных оснований данного феномена.
Онтологический вопрос о топосе рефлексии обращает к поиску исходной точки (места) формирования особого взгляда на себя как субъекта познания и самопознания. Проблематика топоса рефлексии впервые была обозначена в философских представлениях Аристотеля, в которых актуализируется особый вектор вопрошания - возможно ли «восприятие восприятия», что является фактором единства самосознания человека (эмпирического «я»), в основе которого лежит чувственное восприятие? В платформе мысли Аристотеля появляется термин етатрофп, который имел несколько значений в обыденном словоупотреблении: «поворот, приведение в круговое движение, обращение назад, обращение внимания, забота, и наконец, пребывание в каком-либо месте»1. Топологичность рефлексии предполагает саму остановку в некой точке покоя, где можно мысленно воспроизвести весь жизненный путь и, как результат, обрести некое прозрение. Аристотель указывает на внутреннее чувственное восприятие человека как дуалистического существа (единство души и тела), которое выполняет особую функцию - интеллектуального «общего чувства» (koine aisthesis), производящего синтез и оценивание исходных чувственных данных воспринимающего субъекта (1983). При этом Аристотель выносит топос рефлексии за пределы самочувствия, самоощущения в сферу умозрения.
Так в древнегреческой философии рефлексия приобрела свои классические формы: устремленность к открытию парадоксальности реальности, открывающейся за обыденным опытом, и пытливому поиску истины, глубинных оснований человеческого мышления. Интерес к предельным началам бытия и мышления (онтологических и гносеологических предпосылок познания) становится источником пробуждения идеи метафизики как особой сферы познания абсолютного. Фундаментальная рефлексия направляет мысль «вглубь» к ее абсолютным основаниям. Начинает зарождаться представление о рефлексии как «интеллектуальной интуиции», выступающей своеобразным механизмом «схватывания» и постижения целого, отражающим внутреннее содержание умственной деятельности. Но для этого «рефлексии необходимы тело и место», поскольку «рефлексивные акты производит не чистое сознание, но человек, наделенный и телом, и сознанием» (Савчук, 2010: 44).
Такая установка определяет характер формирования представлений о первичности рефлексии по отношению к чувственному познанию, ее неразрывной связи с сознанием. Рефлексия стала рассматриваться как механизм «схватывания» и постижения целого, раскрывающего внутреннее содержание умственной деятельности. Поле анализа конститутивной рефлексии, проблематика которой наиболее четко обозначилась в философии Нового времени, высвечивает новые горизонты понимания рефлексии. Задаются новые координаты, в пространстве которых толкование
1 Греческо-русский словарь, составленный А.Д. Вейсманом, бывшим ординарным профессором Императорского С.-Петербургского историко-филологического института : 5-е изд. СПб., 1899. С. 508-509.
рефлексии изменяется, расширяется, открывая возможные горизонты бытия мысли, определяемые системой исходных предпосылок познающего субъекта. Классическое понимание рефлексии, которое сложилось в философии Нового времени, предполагает степень достоверности в акте «оборачивания сознания на себя» (Frank, 1991: 81), наличие непосредственного (интуитивного) знания о самом себе. Постановка вопроса об условиях и границах человеческого познания становится основанием для формирования представлений о рефлексии с позиций трансцендентализма (Р. Декарт, Дж. Локк, Л. Лейбниц, И. Кант, И.Г. Фихте, Г. Гегель, Э. Гуссерль и др.).
Трансцендентализм как философское течение корнями уходит в средневековую философию. В обсуждении традиции формирования представлений о трансцендентальной рефлексии представляется значимым отметить, что именно в средневековой философии в трансцендентальных представлениях о душе на первый план выходит идея значимости трансцендентального Другого, которая определяет специфику топоса рефлексии, что наполняет ее особым смыслом. В философско-религиозном контексте рефлексивные практики описываются как акты соучастия души «в самопознании Богом реальности» (Аникина, 2010: 131), что получает выражение в иконописи как особой точки видения, усмотрения Божественной Истины посредством душевной трансцендентности человека, обращенного к Богу. Здесь речь идет о проявлении характерной для Средневековья символики Света, отражающего истину Бытия в сакральном событии прикосновения к Божественному (трансцендентальное начало).
Представляется, что идея о трансцендентальном основании топоса рефлексии определяет специфику формирования представлений о «зеркальной» рефлексии, наиболее ярко звучащих в эпоху Возрождения. Так, например, Н.О. Кузанский в трактате «О Богосыновстве» пишет о Боге как о совершенном зеркале Истины, к которому устремляются все искривленные интеллектуальные зеркала. Рефлексия начинается с приостановки в потоке сознания и всматривания в первое Зеркало Истины (Бог), в котором открывается видение собственного отражения в нем, озаренного лучом Истинного Света. В этом смысле рефлексия рассматривается как путь к самопознанию, возможный только через связь с Богом. В рефлексивном движении человека к Богу открывается возможность в божественном зеркальном отражении увидеть содержание своего внутреннего мира, сформировать новое представление о самом себе (чистый образ «я»), которое затем предстоит принять и осмыслить разумом (Кузанский, 1979). Как отмечает В.Г. Аникина, «...в рамках трансцендентальной традиции изначально существует устойчивая структура - "я" и так называемое "табло сознания", "место рефлексии", относительно которого и происходит рефлексивное самопознание» (2010: 136). Свойство «зеркальности» и трансцендентальности подчеркивает дуалистичность онтологического основания рефлексии: первое - духовное, трансцендентное - начало обусловливает прорыв от искаженных представлений эмпирического субъекта о самом себе к усмотрению чистого образа «я»; второе - рациональное - начало удерживает и придает целостность образу, который открывается в трансцендентально-рефлексивном опыте субъекта.
Традиция трансцендентализма неразрывно связана с философскими воззрениями И. Канта, который выявляет условия возможности предметного познания априори и показывает их применение в изложении системы трансцендентальной философии. Экспликация критических рассуждений И. Канта в отношении эмпирической рефлексии (Дж. Локк) и логической рефлексии (Л. Лейбниц) показывает, что данные типы картезианской рефлексии не способны избавить познание от заблуждений о «вещи в себе». Это обусловливает перемещение топоса трансцендентальной рефлексии в трансцендентальный объект (Кант, 1964). Трансцендентальное выделяется И. Кантом как особая реальность, которая противопоставляется как трансцендентному, так и субъективному. При вхождении в субъективную сферу трансцендентальное становится объективированным, но при этом остается необходимым и всеобщим (Лазарев, Лебедев, 2016: 21). При этом эмпирическая и логическая рефлексии имплицитно содержат трансцендентальную рефлексию (Кузьмин, 2005: 235). Однако чувственность и рассудок в стремлении выйти за свои пределы и расширить сферу притязания на познание оказываются ограниченными в возможностях благодаря трансцендентальному основанию, которое по сути своей беспредметно. Трансцендентальная рефлексия, «направленная на самые предметы, содержит основание возможности объективного сравнения представлений друг с другом» (Кант, 2006: 253) и задает условия познаваемости и непознаваемости, т. е. устанавливает возможности познания (в том числе о возможности и условиях познания субъективности). В сфере познания трансцендентальная рефлексия рассматривается как незавершенный в своем формировании процесс, который воспроизводится в новых для себя формах, соотносится с продуктивной способностью воображения. Трансцендентальная рефлексия как фундаментальное свойство человеческого разума обусловливает воспроизведение трансцендентального единства апперцепции, что является, согласно И. Канту, высшим условием познания и возможностью реализации в самопознании - «я мыслю». В данном контексте рассмотрения топос трансцендентальной рефлексии интерсубъективен. Эмпирический субъект предметно задан, чувственно созерцаем,
определен опытом и его объективными условиям, что не позволяет задавать универсальные принципы познания (Кузьмин, 2005: 238). Значит, топос рефлексии перемещается в область трансцендентального субъекта, который, согласно представлениям И. Канта, является высшим условием всякого познания, связанного как с содержательным аспектом (материал ощущений), так и с формальным (априорные формы созерцания).
Переходя к анализу вопроса рефлексии в экзистенциальной традиции рассмотрения, представляется важным вновь обратиться к философским воззрениям Аристотеля, в которых звучит мысль об особой значимости коммуникативного аспекта рефлексивного действия как актуализации «общего чувства», проявляемого в обращении «я» к Другому, в котором открывается собственное «я». С этой позиции рефлексия раскрывается в другом существенном аспекте как акт ценностного «всматривания в себя» сквозь призму Другого, что выступает основой самопознания (Аникина, 2010: 128-129). Другой в контексте данного рассмотрения обретает особую значимость - это есть мое второе «я», Друг. Человек нуждается в дружбе, поскольку без Другого, как пишет Аристотель, знание самого себя невозможно (1983: 373). Если в трансцендентальной модели рефлексии таким ценностно значимым Другим является Абсолютное начало (Бог), то в неклассической экзистенциально-герменевтической традиции (М. Хайдеггер, А. Камю, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, М.М. Бахтин, М. Бубер, Х.-Г. Гадамер, М. Бахтин и др.) в качестве такового выступает субъект - живая, чувствующая, со-переживающая личность. И вновь в различных неклассических версиях раскрытия природы и механизмов воспроизведения рефлексии звучит идея «зеркальности» и диалогичности. «Зеркальность» усматривается в способности субъекта занимать внешнюю позицию по отношению к «я». При этом Другой становится «зеркалом» - точкой опоры построения целостного образа самого себя. В качестве Другого (в отличие от трансцендентальной традиции рефлексии) предстает субъект, для которого рефлексивно-коммуникативный акт является значимым экзистенциальным событием. Устремленность «я» и Другого друг к другу определяет топос рефлексии, который изначально не определен и не стабилен, поскольку обусловлен степенью интенсивности настроенности субъективных начал на удержание рефлексивного взаимодействия.
В частности, специфика осуществления рефлексии в эстетическом модусе бытия представлена в философско-эстетической концепции М.М. Бахтина, построение и оформление целостного образа принципиально неповторимого и потенциально незавершенного «я» возможно в особом эстетическом режиме настроенности «я» по отношению к Другому. Рефлексия здесь раскрывается как процесс вчувствования, усмотрения «я» во внутреннем мире значимого Другого - схватывание того, каким Другой видит и чувствует «я». Далее происходит возвращение «я» из мира Другого в точку «из-себя-видения» с тем, чтобы то, что открылось в акте созерцания, теперь восполнить, обрамить, завершить собственным чувственным видением. Это созерцание-действие носит эстетически-рефлексивный характер. «Я должен вчувствоваться в этого другого человека, ценностно увидеть изнутри его мир, так, как он его видит, стать на его место и затем, снова вернувшись на свое, восполнить его кругозор тем избытком видения, который открывается с этого места вне его, обрамить его, создать ему завершающее окружение из этого избытка моего видения, моего знания, моего желания и чувства» (Бахтин, 1979: 27). Позиция «вненаходимости», актуализация позиции Другого, построение ценностного диалогичного отношения «я» и Другого -основополагающие характеристики рефлексии.
С опорой на концептуальные позиции М.М. Бахтина рефлексию можно определить как процесс коммуникативного сопереживания и созидания целостного эстетически значимого видения «Другого-для-меня». Актуализация рефлексии носит вероятностный характер, поскольку ее проявление зависит от возможности складывания эстетического ценностного отношения между двумя личностными началами. Если Другой и «я» совпадают, то в таком случае речь идет об автобиографичном характере рефлексии, т. е. саморефлексии.
Таким образом, следует выделить два вектора построения онтологической модели рефлексии, в основании которых лежит принцип «зеркальности», обусловливающий перемещение топоса рефлексии. В трансцендентальной модели рефлексии, позволяющей прорываться к уточнению и открытию «чистого» истинного образа «я», искривленного эмпирическими представлениями субъекта, требуется обращение к Богу (Другому) - трансцендентальному началу (топос рефлексии). Это движение является условием возможности открытия изначальной подлинности своей личности.
В экзистенциально-герменевтической модели рефлексия предстает как бесконечный процесс достраивания собственного образа, своей души через установление диалогичного ценностного отношения с Другим (живым субъектом). Топос рефлексии подвижен, требует коммуникативного удержания на границе обращенности к Другому действующему субъекту. Рефлексия здесь имеет как внешнюю (созерцательную), так и внутреннюю (чувственную) направленность.
Аксиологическая позиция «я» в данной модели фундирует топос рефлексии, активизируя смысловые структуры самосознания личности. Это определяет динамичность топологических модусов рефлексии, которые устанавливаются и детерминируются самим субъектом - его активностью и рефлексивной настроенностью по отношению к Другому. В постнеклассическом типе рациональности рефлексия производится в режиме равноценности субъективных начал, которые могут выступать выразителями различных культурных традиций и цивилизаций и т. д. Субъект не существует в поле заданных, уже готовых смыслов. Это всегда открытая возможность, раскрывающаяся в точке выхода к Другому. Изменения, которые производит смена топоса рефлексии, не предполагают автоматизма.
В завершение сформулируем ряд вопросов, требующих, на наш взгляд, дальнейшего развития и осмысления: можно ли определить то место, в котором свершится рефлексия как осмысленная и заданная определенным алгоритмом процедура; возможно ли задать формулу рефлексии; каков смысл рефлексивной деятельности экзистирующей личности; как возможно расширение области саморефлексии? Осмысление данной проблематики требует углубления в экзистенциальную сферу рассмотрения вопроса, в пределах которой вырабатываются способы проявления онтологической заботы человека как глобальной тенденции, связанные с изменчивостью его ценностных ориентиров в современном мире.
Список источников:
Аникина В. Философские традиции изучения рефлексии в контексте решения проблемы самопознания // Развитие личности. 2010. № 3. С. 127-138.
Аристотель. Большая этика // Сочинения : в 4 т. Т. 4. М., 1983. С. 295-374.
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. 423 с.
Кант И. Критика чистого разума. В 2 ч. Ч. 1 // Сочинения на немецком и русском языках. М., 2006. В 5 т. Т. 2, ч. 1. 1081 с.
Кант И. Сочинения : в 6 т. М., 1964. Т. 3. 799 с.
Кузанский Н.О. Богосыновстве // Сочинения. М., 1979. С. 303-320.
Кузьмин А.А. Типология трансцендентальной рефлексии в философии И. Канта // Кант между Западом и Востоком: к 200-летию со дня смерти и 280-летию со дня рождения Иммануила Канта : тр. междунар. сем. и междунар. конф. : в 2 ч. / ред. В.Н. Брюшинкин. Калининград, 2005. Ч. 1. С. 233-239.
Лазарев Ф.В., Лебедев С.А. Философская рефлексия: сущность, типы, формы // Вопросы философии. 2016. № 6. С. 15-28.
Савчук В.В. Становление рефлексии // Мысль: Журнал Петербургского философского общества. 2010. Т. 10, № 2. С. 41-56.
Щедровицкий Г.П. Мышление. Понимание. Рефлексия. М., 2005. 798 с.
Frank M. Selbstbewußtsein und Selbsterkenntnis. Essays zur analytischen Philosophie der Subjektivität. Stuttgart, 1991. 485 p.
References:
Anikina, V. (2010) Philosophical traditions of studying reflection in the context of solving the problem of self-knowledge. Development of Personality. (3), 127-138. (In Russian)
Aristotle. (1983) Great ethics. In: Aristotle. Works. Vol. 4. Moscow, Mysl', 295-374. (In Russian)
Bakhtin, M.M. (1979) Aesthetics of verbal creativity. Moscow, Iskusstvo. (In Russian)
Frank, M. (1991) Self-awareness and self-knowledge. Essays on the Analytical Philosophy of Subjectivity. Stuttgart, Reclam. (In German)
Kant, I. (2006) Critique of pure reason. Pt 1. In: Kant, I. Works in German and Russian. Vol. 2, pt 1. Moscow, Nauka. (In Russian)
Kant, I. (1964) Essays. Vol. 3. Moscow, Mysl'. (In Russian)
Kuzanskii, N.O. (1979) Sonship of God. In: Kuzanskii, N.O. Essays. Moscow, Mysl', 303-320. (In Russian)
Kuzmin, A.A. (2005) Typology of transcendental reflection in the philosophy of I. Kant. In: Bryushinkin, V.N. (ed.) Kant between West and East: On the 200th anniversary of his death and the 280th anniversary of the birth of Immanuel Kant: Proceedings of the International seminar and international conference. Pt 1. Kaliningrad, Baltiiskii Federal'nyi Universitet imeni Immanuila Kanta, 233-239. (In Russian)
Lazarev, F.V. & Lebedev, S.A. (2016) The philosophical reflex: Essence, form, types. Voprosy Filosofii. (6), 15-28. (In Russian)
Savchuk, V.V. (2010) Formation of reflection. Mysl': Zhurnal Peterburgskogo Filosofskogo Obshchestva. 10 (2), 41-56. (In Russian)
Shchedrovitskii, G.P. (2005) Thinking. Understanding. Reflection. Moscow, Nasledie MMK. (In Russian)
Информация об авторе С.А. Ескина - аспирант Сургутского государственного университета, Сургут, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1122294
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author S.A. Eskina - PhD student, Surgut State University, Surgut, Russia. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1122294
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 20.06.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 18.07.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 22.08.2023.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.
