CC BY
33
далее порождает новое сокращение объемов производства и так до бесконечности по спирали сверху вниз».
Полемизируя с монетаристами и опираясь на широкую аналитическую базу, авторы показывают немонетарный характер инфляции в России и доказывают, что для укрепления экономической безопасности России необходимо привлекать реальные инвестиции в развитие реального сектора экономики. В качестве центрального звена обеспечения экономической безопасности развития авторами выдвинута и обоснована антикризисная стратегия, разработаны механизмы ее реализации.
В четвертой главе экономическая безопасность России рассмотрена в новой мирохозяйственной системе координат, где проанализированы внешнеполитические факторы экономической безопасности, а также особое место отведено рассмотрению евразийских аспектов экономической безопасности.
Каждая глава монографии завершается общими результирующими выводами.
Следует отдельно отметить большую работу, проведенную авторами по разработке аналитического инструментария оценки уровней экономической безопасности в целях предупреждения возникающих угроз, представленного в Приложениях книги. Так, в части 1 предложены методические рекомендации для расчета уровня экономической безопасности России, а в части 2 — экономико-математические расчеты определения состояния экономической безопасности России.
В результате теоретико-методологических исследований такой важной научной проблемы, как обеспечение экономической безопасности России через системный подход, авторами получены следующие основные научные результаты:
- проведен системный анализ на новой теоретико-методологической основе, а также сделаны соответствующие расчеты в результате чего, получены количественные и качественные оценки реального состояния экономической безопасности России за 2013-2015 годы в разрезе ее основных подсистем и системы экономической безопасности в целом;
- определены особенности формирования, измерения и тенденций развития системы экономической безопасности, а также ее влияние на другие подсистемы национальной безопасности;
- усовершенствован действующий и предложен новый категориальный аппарат национальной и экономической безопасности, так под категорией «экономическая безопасность» следует понимать не отдельные ее элементы, функции и задачи, а только целостность, отражающую взаимодействие, взаимозависимость, взаимопроникновение процессов и явлений, обеспечивающих саморегуляцию, а также способность сохранять, воспроизводить, восстанавливать утраченное динамическое равновесие, поддерживать устойчивое состояние, резистентность, адаптивность, защищенность и живучесть объектов (системы) безопасности;
- предложен системно-комплексный подход в исследовании экономической безопасности с помощью таких методов научного познания как теория систем, теория хаоса, теория катастроф, теория бифуркаций динамических систем, синергетика, системный подход, системный анализ, факторный анализ, теория конфликта. При этом экономическую безопасность следует рассматривать не как совокупность составных частей, а наоборот как полноценную сложную систему, взаимодействующую с внешней и внутренней средой, как целостность, как множественность механизмов, инструментов и ресурсов, обеспечивающих гомеостаз организма — системы в пределах научно обоснованных оптимальных и критически допустимых пороговых значений;
- обосновано, что применение синергетики при исследовании проблем безопасности позволяет использовать нетривиальные подходы к изучению сложных системных образований, динамике неравновесных систем, диссипативных структур и производства энтропии, а также таких феноменов, как самоорганизация, автоколебания, коэволюция;
- рассчитано и предложено количественные пороговые параметры индикаторов экономической безопасности Российской Федерации, а также определение гомеостатических границ и их пороговых значений, что является ключевым моментом в системе стратегического управления по обеспечению национальной безопасности государства;
- систематизированы основные внешние и внутренние угрозы экономической безопасности России на современном этапе;
- определены приоритетные направления обеспечения экономической безопасности, разработаны концептуальные основы экономической безопасности и механизм ее обеспечения с позиций комплексного системного подхода;
- предложены четыре классических уровня опасности в диапазоне от 0 градусов «абсолютной безопасности» до 180 градусов «абсолютной опасности», а также определен уровень устойчивости с помощью тригонометрических функций, в том числе через sin, cos, tg угла, что упрощает вычисление значений опасности против часовой стрелки или безопасности по дуге по часовой стрелке;
- выявлены особенности взаимосвязей экономической безопасности с информационной, экологической, военной и политической системой безопасности;
- предложено подходить к решению социально-экономических проблем сквозь призму экономической безопасности, рассматриваемой в качестве сложной системы, и на этих же принципах следует разрабатывать и антикризисную стратегию. Именно сложная система способна порождать порядок и организацию из беспорядка и хаоса в результате процесса самоорганизации, а применение синергетики при исследовании проблем безопасности предоставляет возможность использовать нетривиальные подходы к изучению сложных системных образований, динамике неравновесных систем, диссипативных структур и производства энтропии, а также таких феноменов, как самоорганизация, ритмичность, цикличность, периодичность, коэволюция, нообиогеоценоз;
- раскрыта сущность процессов и явлений экономической безопасности, которая заключается в ее многогранности, многофакторности, многофункциональности, многоуровневости и сложности системы;
- обоснованы методологические и методические принципы расчета уровня экономической безопасности в Российской Федерации, которая должна функционировать на принципах полного гомеостаза и может быть применена для оценки и обеспечения экономической безопасности государств Содружества и других стран мира;
- проведен сравнительный анализ геостратегических потенциалов России и США и способности их к выживанию.
На основании вышеизложенного можно констатировать, что выход в свет новой книги безусловно станет заметным явлением в научной жизни страны, поскольку авторами монографии проведено фундаментальное исследование важнейшей проблемы, от решения которой зависит суверенитет, стабильность, устойчивое развитие экономики, решение насущных социально-экономических проблем российского общества. Книга имеет важное теоретико-методологическое и практическое народнохозяйственное значение. Она будет востребована и государственно-управленческими структурами, научно-образовательными организациями и широкой читательской аудиторией.
СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ ЕВРАЗИЙСТВА
рецензия на учебник «Евразийская политическая экономия»*
с.ю.румянцева,
доцент кафедры экономической теории Санкт-Петербургского государственного университета,
кандидат экономических наук [email protected]
Ключевые слова: евразийство, политическая экономия, евразийская интеграция
евразийство как течение: контекст учебник Ю.В. Яковца «Политическая экономия цивилизаций» [9],
В настоящее время существует целый ряд исследований в в котором в рамках становления экономики интегрального строя области политэкономии цивилизаций, в частности, великолепный анализируется эволюция планово-рыночной экономики и на ос-
* Евразийская политическая экономия / Под ред. И.А. Максимцева, Д.Ю. Миропольского, Л.С. Тарасевича. - СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2016. - 684 с. 262
нове цивилизационного подхода изучаются ключевые категории политической экономии. Также вышло в свет исследование цивилизаций, осуществленное Б.Н. Кузыком и Ю.В. Яковцом [4], в котором выявлена специфика экономического строя различных типов исторических цивилизаций, населяющих Землю. В этих работах имплицитно подразумевается, что экономика локальных цивилизаций обладает не просто спецификой, но уникальными качественными характеристиками, определяющими возможности диалога и взаимодействия цивилизаций. В частности, Ю.В. Яковец в работе «Глобализация и взаимодействие цивилизаций» выделяет Североамериканскую, Западноевропейскую, Японскую, Российскую, Китайскую, Индийскую, Латиноамериканскую и Мусульманскую цивилизации [8, С 26]. В этом подходе реализуется давно разрабатываемый подход к анализу многообразия цивилизационного мироустройства, к возможностям использования ноосферного подхода к изучению, в частности, российской цивилизации, развивается идея о том, что экономические механизмы и ценности не сводятся исключительно к ценностям и моделям, навязываемым рыночными Североамериканской и Западноевропейской цивилизациями, закладываются основания для диалога цивилизаций.
В этом аспекте на сегодня центральное место в научных исследованиях занимает анализ евразийства как явления, превосходящего специфику локальной цивилизации. Так, 24 мая 2016 г. в МГУ им. Ломоносова прошла Международная конференция — XI Циви-лизационный форум «Перспективы и стратегические приоритеты возрождения евразийской цивилизации», на котором выступили такие известные представители цивилизационного подхода к анализу общества, как Ю.В. Яковец, С.Ю. Глазьев, А.А. Акаев. Вопросы евразийской интеграции, конкурентоспособности и устойчивого развития активно развиваются в РАН под руководством академика С.Ю. Глазьева. В частности, в 2013 году вышла в свет монография С.Ю. Глазьева, В.И. Чушкина и С.П. Ткачука «Европейский союз и Евразийское экономическое сообщество: сходство и различие процессов интеграционного строительства», в которой на основе глубокого и подробного анализа истории межнациональных объединений и интеграционных процессов обоснована евразийская модель интеграции и описан ход евразийского интеграционного процесса в условиях глобализации с выделением ограничений и перспектив этого процесса. [1]. На страницах журнала «Проблемы ^временной экономики», начиная с 48 номера публикуются статьи о механизмах евразийской интеграции, судьбе ЕАЭС и последовавших за ним экономических объединениях на евразийском пространстве. Таким образом, теория и практика евразийства как становящейся мировой силы уже нашла отражение в экономической научной литературе.
Тем не менее, как отмечает С.Ю. Глазьев, «До сих пор процесс евразийской интеграции ограничивался сугубо прагматичными вопросами снятия трансграничных барьеров для создания общего рынка товаров и услуг. Для его дальнейшего развития необходимы общая стратегия развития и общеприемлемая идеология (курсив мой — С.Р.), определяющие видение общего будущего. Пока бушует глобальный кризис и в памяти свежи чудовищные экономические и социальные последствия распада Советского Союза и мировой системы социализма, роль этой идеологии выполняет простая идея выживания и объединения экономических потенциалов для повышения конкурентоспособности. В дальнейшем она должна развиваться, опираясь на общее духовное наследие народов, участвующих в процессе интеграции государств и на современную парадигму устойчивого развития, отстаивая общие интересы в формировании нового мирового порядка» [2, С 33].
Думается, что в данном контексте выяснение собственно природы евразийства для создания идеологических, культурных и научных условий для интеграции народов на постсоветском пространстве представляется архиважной задачей, которая успешно решена на страницах рецензируемого учебника.
Однако, в настоящее время вообще ставится под сомнение вопрос, возможна ли специфическая евразийская политическая экономия. Как отмечает Д.Ю. Миропольский — идейный вдохновитель и организатор рецензируемого учебника—теоретическое осмысление еще не означает возникновение евразийской политической экономии. Обращаясь к методологии диалектической логики Гегеля, автор отмечает, что начало как непосредственное включает в себя опосредование (то есть вся палитра экономических законов отдельных цивилизаций уже включена в непосредственное). Специфические же условия каждой конкретной страны, по идее Д.Ю. Миропольского, не являются случайным хаосом, а содержат в себе закономерное ядро. Как отмечает автор, истинный способ создания
политэкономии капитализма состоит в том, чтобы особенные условия единичных стран и народов изначально включались в предмет (начало) науки и выступали в процессе развертывания предмета не как случайные и внешние, а как необходимая диалектика моментов всеобщего, особенного и единичного в капитале» [6]. Таким образом, политэкономия евразийства предстает не как наука для отдельной локальной цивилизации, а как синтетический продукт, включающий в свою структуру политэкономию догосударственно-го устройства общества, политэкономию протогосударств, политэкономию развитых форм общественного устройства, таких как феодализм, капитализм, социализм, информационное общество. К слову сказать, именно евразийское пространство было местом возникновения первых протогосударств, таких как Шумер, Крито-Микенское Царство — которые ассоциируют обычно с азиатским способом производства, но которые являются на самом деле про-тоформами государственного общественного устройства. И то, что эти государства образовались на территории Евразии, вполне может служить основанием для того, чтобы евразийскую политэкономию рассматривать как всеобщую науку.
Таким образом, хотя вопрос о роли евразийской цивилизации в современном мире и о специфике евразийства, о месте евразийской политэкономии и ставится в научной литературе, но в качестве учебника сформулирован еще не был. Таким прорывным учебником стал труд коллектива авторов под ред. И.А. Мак-симцева, Д.Ю. Миропольского и Л.С. Тарасевича «Евразийская политическая экономия».
О методологии учебника
Важно отметить, что с первых страниц авторы предупреждают читателя о современной проблеме экономического образования в России, когда студенты не владеют диалектическим методом. Таким образом, курс адаптирован для студентов, не изучающих диалектический метод в университете — «Курс основан на диалектическом методе. Но изложение материала построено формально-логически. Диалектико-логические построения лишь кое-где вкрапливаются. Это сделано для того, чтобы текст был доступен для студента, не владеющего диалектическим методом». — С. 37. Хотя диалектический метод заявлен очень скромно, он, тем не менее, в полной мере реализуется в учебнике, но изложен доступно и предельно ясно, так что можно надеяться, что в процессе изучения этого учебника студенты овладеют и основами диалектики.
Учебник, как и заявлено в его методологии, основан на широком применении эмпирического анализа, кроме того, широко применяется метод абстракции в виде различных модельных представлений, облегчающих и систематизирующих понимание вербальных конструкций. Авторы идут от простого, постепенно наполняя учебник интереснейшим фактологическим материалом и статистикой к описанию все более сложных идей, имеющих существенный новаторский характер.
В учебнике полностью реализован набор современных подходов к анализу экономического развития — это не только маржи-нализм и марксизм, как может показаться с первого взгляда, но и теория информационного общества, человеческого капитала, неоклассические теории экономического роста, институционализм, с помощью которого анализируется смешанная экономика, кейнси-анство и все это применяется с целью выявить особую евразийскую специфику экономического развития. Может быть, в следующих изданиях, которые будем надеяться последуют, стоило бы в разделе методологии указать весь этот набор теоретических инструментов для более выгодного представления методологии учебника.
Синтетический уровень учебника полностью реализуется, когда на основе первоначальных более простых понятий и глубокого анализа эмпирики, теорий и модельных представлений дается понятие «воспроизводство» в смешанной рыночной экономике, которое непосредственно подводит к выявлению евразийской специфики, поскольку как вытекает из учебника, евразийская экономика — это по преимуществу экономика смешанного типа.
Авторами снято противоречие между формационным и ци-вилизационным подходом к анализу общественного развития, поскольку оба этих подхода используются в неразрынном синтетическом единстве и на основе глубокого анализа эмпирических данных. В этом плане интересен анализ последствий неолитической революции, в котором показана роль мутации эгейского мира в сторону рыночной экономики — дан интереснейший материал о развитии по товарному пути Эгейской цивилизации.
Важно, например на стр. 72, что специфика евразийства выражена через понятие специфического евразийского продукта и
специфических черт мотивации евразийского человека, которые в целом можно было бы охарактеризовать как холизм и в продукте и в человеке — преобладание общего над частным. В этом плане авторы дают студентам не просто новое знание, но обогащают их представления о разнообразии типов хозяйственных мотиваций индивидов, не сводимых только к целерациональному поведению, нацеленному на максимизацию полезности, принятому в неоклассическом мейнстриме.
Все это говорит о том, что методологический подход учебника можно назвать обширным, новаторским и мультидисциплинарным, включающим последние достижения научного знания и нацеленным на решение архиважной практической задачи выработки идеологических основ интеграционных процессов в Евразии.
пионерный продукт и информационное общество
Понятийный аппарат учебника оригинален и основан на собственных концепциях авторов учебника. Так, в качестве ключевого понятия, вокруг которого развивается вся логика построения умозаключений и связей в тексте, выдвигается понятие продукта. На основе понятия «продукт» [5] введено понятие пионерных продуктов и пионерных секторов — которые, собственно, производят инновации для данной цивилизации. Это очень важно, особенно с учетом специфики евразийской цивилизации, ориентированной на холизм, и возможности применения в ее организации плановых начал. Ведь евразийская экономика является менее рыночной и, следовательно, менее инновационно-ориентированной по своей природе, значит, в рамках евразийской цивилизации плановые принципы внедрения пионерных продуктов принимают принципиально важное значение с точки зрения обеспечения национальной экономической независимости — а это совсем другие принципы управления инновационным процессом, чем при чистом рынке, что необходимо учитывать при разработке стратегий инновационного развития как отдельной страны — России, так и евразийского объединения в целом.
В этом смысле разработка специфики евразийской цивилизации с учетом баланса в ее структуре плановых и рыночных начал имеет не только важное гносеологическое значение, но и большой практический, экономико-политический выход. Это значит, что к инновационному развитию в странах Евразии нужен специфический подход, недопустимо прямое копирование инструментов, сложившихся в западной индустриальной цивилизации. В этом плане очень интересен раздел, посвященный специфике внедрения пионерных продуктов в индустриальной и информационной цивилизациях — поскольку авторы последовательно показывают, как растет планомерность по мере перерождения капитализма в информационное общество. И в этой тенденции видится потенциал возможного сближения экономических моделей западного и евразийского типа к некоему новому интегральному общественному устройству, если, конечно, в рамках евразийского пространства будет реализован в достаточной для этого мере потенциал информационной экономики.
Здесь важно отметить, что базовые категории — продукт, базовый продукт, пионерный продукт, стадии воспроизводства, деньги, капитал, финансы — последовательно, при переходе от анализа одной стадии развития мировой экономики к другой — раскрываются на новых уровнях. К анализу этой эволюции продукта можно отнести мысль С.А.Дятлова о том, что «производство конкретного продукта обусловлено интегральной связью всех поколений людей, а его потребление и воспроизводство посредством живой человеческой личности или группы людей есть лишь момент в непрерывном потоке общественного воспроизводства жизни всей человеческой цивилизации, протекающем во времени и пространстве от одного поколения к другому». [3]. В частности, в учебнике показаны перспективы и риски развития пионерного продукта на основе новых технологий в России и в целом в евразийском объединении.
Очень интересно, что процесс становления евразийской цивилизации проанализирован на основе теории информационной экономики и глубокого анализа процессов, происходящих в области информационного производства. В частности, выявлена роль информационного неравенства как препятствия для развития единого евразийского пространства.
план и рынок
Авторами учебника последовательно развивается идея о том, что в чистом виде рынка и плана не существует. В учебнике дается очень глубокая характеристика рынка и плана как моделей экономического развития, при этом показывается, что в историческом
развитии цивилизации рынок и план связаны воедино, и особенно это характерно для стран, которые можно отнести к типу евразийской экономики. Кроме того, план понимается как развитие продукта — как отмечает в одной из статей Д.Ю. Миропольский, «продукт как одно, в котором исчезает, снимается многое, есть планомерность продукта, необходимо содержащего в себе товарность и планомерность. Эти два принципа дают впоследствии две формы продукта — капитал и план, капитал всегда содержит в себе план, а план — капитал» [6]. И в этом плане евразийский продукт предстает как конкретное единство капитала и плана. Более того, показано, что и современная эпоха информационного производства, на базе которой собственно и должно развиваться евразийство, чтобы быть экономически жизнеспособным, представляет собой в определенном смысле снятие, синтез плановых и рыночных начал — как при формировании системы смешанной экономики, как более раннего этапа, так и в особенности при возникновении экономики сетей, в которых рынок и план слиты воедино и как бы снимаются новым качеством развития.
При анализе плановой экономики, как части евразийской экономики, очень интересен анализ положения о том, что в условиях плановой экономики основное противоречие выступает как противоречие между частным характером производства и общей формой присвоения. Авторы наполнили это основное противоречие планового хозяйства конкретным содержанием — оно предстало как противоречие между номенклатурой и объемом. На этом основании обосновано, что крах системы социализма с Советским Союзом во главе был связан с критическим усложнением номенклатуры плана при переходе к информационной экономике.
В аспекте соотношения рынка и плана выделены рыночный и плановый антиподы индустриального типа — Англия и Россия, при этом очень хорошо показано, что в России плановый тип экономики зародился еще далеко до революции. В этом смысле очень интересной является мысль из характеристик этих типов о том, что приспособление пионерных продуктов (это основа конкурентоспособности) к нуждам непосредственного потребления имела в России огромные препятствия — «Англия, имея небольшую армию, медленно и монопольно развивая индустриальный сектор, могла себе позволить приспосабливать пионерные продукты для нужд конечного потребления. России (СССР), с трудом догоняющей Европу, было не до личного потребления пионерных продуктов. Отсюда пионерные продукты теряли свойства товара и приобретали свойство номенклатуры» (С. 350-351).
Даны перспективы — в переходе капитализма к информационному обществу, в идее о том, почему же капитал не может исчерпать собой весь индустриальный продукт и порождает свою противоположность — план? Это, как полагают авторы, происходит потому, что капитал противоречив. И его собственные противоречия толкают его в сторону плана. План — это всего лишь противоположная капитализму форма индустриального развития, которая возникает там, где противоречия капитала обостряются чрезмерно. Высказывается идея о том, что на этапе информационной экономики сеть выступает новым способом существования рынка и плана в их взаимодействии.
Интересна высказанная в заключении мысль о том, что в условиях эпохи после разделения труда на основе формирования информационной стадии производства самоликвидируются два «уродства» человека — рынок и план. Так, отмечает С.А.Дятлов, информационная экономика характеризуется формированием и развитием сетевых структур в различных областях общественной жизни, включая политику, экономику, науку, культуру, быт, безопасность [3]. Приоритеты все более и более смещаются от собственности и капиталов к научным знаниям и информации. Более того, он делает фундаментальный вывод о том, что функционирование человеческого общества как целостной системы базируется на многоуровневом сетевом организационно-технологическом принципе, т.е. социальная и экономическая сферы человеческого общества организованы сетевым многоуровневым образом. Уже в информационных сетях возникают новые формы экономических отношений, интегрирующие рынок и план как подчиненные моменты в более сложное единство. Свое завершение этот процесс найдет в эпоху после разделения труда.
В то же время следует заметить, что авторы высказывают мысль о том, что в эпоху после разделения труда исчезают экономики как евразийского, так и западного типов; продукт больше не будет лимитировать жизнь человека — эта мысль немного дискуссионна для учебника, отчасти противоречит идее евразийства, кажется преждевременной.
предпосылки для Евразийства?
Большое место в учебнике отведено анализу собственно предпосылок для возникновения евразийства как экономического, а не только идеологического объединения на основе не только практики интеграционных процессов, но и собственно теории — политэкономии — альтернативной западному миру модели хозяйствования. Авторы анализируют в этом ключе парадокс Нейсбитта: «Чем выше уровень глобализации экономики, тем сильнее ее мельчайшие участники». Отсюда возникают парадоксы глобализации — что именно при глобализации становится возможным многополярный мир, биполярный мир, различные формы интеграционных объединений. В этом плане большой интерес представляет анализ российско-американской и китайско-американской биполяризации. Перспективы евразийства отыскиваются в построении модели развития на основе концепции устойчивого развития и зеленой экономики.
В качестве выражения сущности евразийской политэкономии признаны интеграционные процессы в рамках Евразийского экономического союза — указано на доминирование в евразийском продукте принципа одного над принципом многого.
Это имеет большое практическое и идеологическое значение для разработки методологии становления евразийской интеграции и наверняка будет востребовано в других странах объединения. В этом плане очень интересным является анализ евразийства с точки зрения азиатского принципа производства и вопрос о том, к какому типу может относиться евразийская цивилизация — плановому или рыночному.
Казалось бы, план давно ушел на периферию истории и сами авторы показывают, что доминирующие страны стараются навязывать тот тип устройства своим вассалам, которые они сами имеют — «рыночная центро-периферическая зона разрушает центр планового конкурента, сохраняя лишь его периферийные производства». В этом смысле доминирование рынка при господстве США кажется неизбежным. Однако, при усилении евразийского сообщества возможно и усиление элементов плана, как исторически близкого евразийской цивилизации, что вытекает из идей учебника, и это принципиально важно и ново.
Это важно и в связи с высказанной мыслью о том, что рыночная система в большей степени ориентирована на богатство, чем на прогресс. Следовательно, для прогресса нужен план.
В качестве спорного момента в этом аспекте следует отметить следующее. На основе анализа аграрного способа производства в евразийской цивилизации в учебнике показано, в том числе на базе анализа парадокса Нидхэма, почему европейские страны опередили Индию и Китай — это связано с более высокой эффективностью индивидуализированного ремесленного производства. В связи с этим все-таки остается вопрос об относительной конкурентоспособности рынка и плана, поскольку последний как бы имплицитно рекомендуется для евразийства. Возникает вопрос — не проиграет ли евразийство с его более высокой долей планового начала в экономике странам, ориентированным на доминирование рынка, как это случилось в свое время с Советским Союзом. С другой стороны, «при одних и тех же масштабах базового сектора плановая экономика способна поддерживать более крупный — пионерный». То есть вопрос об относительной конкурентоспособности рынка и плана остается дискуссионным.
специфика евразийства
Очевидно, что в евразийской экономике существуют свои специфические экономические механизмы, отличные от механизмов западной цивилизации. Эти специфические механизмы показаны в учебнике. В частности, очень интересен сюжет про особенности евразийских денег, которые лежат, собственно, в основе азиатского способа производства. Как отмечают авторы, «в экономике, развивающейся по евразийскому пути, существовала практика централизованной разработки стандартного соотношения эквивалентности для сравнительной оценки стоимости различных видов сырья и готовой продукции. Так, первоначально общим эквивалентом, оценивающим стоимость сырья и готовой продукции, становится ячмень, и количественная оценка стоимости осуществляется в объемных единицах его измерения. Данный метод использовался в вавилонском учете периода около 2600 г. до н.э. Причем результаты труда (вскапывание земли и сбор урожая) планировались с учетом пола и возраста работника». Такая практика применялась в Древнем Египте, в Китае. Этот опыт очень интересен для понимания последующей природы денег при социализме и, вероятно, пригодится для анализа возможной эволюции денег в условиях постиндустриальной экономики.
В дальнейшем в разделе учебника, посвященного собственно евразийству, выявлены особенности евразийского экономического цикла, основанного на преимущественном доминировании банковского кредита в инвестиционном процессе и патерналистских моделях поддержки экономики. Это реализовано в разделах «Деньги, кредит и финансы в смешанной экономике рыночного типа и планового типа», в разделе «Процесс воспроизводства в информационной экономике евразийского типа». Понимание специфики евразийских финансов очень важно с точки зрения разработки адекватных инструментов стимулирования инноваций, например, при постановке вопроса о том, можно ли на территории евразийских государств стимулировать внедрение инструментов коммерциализации технологий рыночно-ориентированного типа, приживутся ли они при исторически сложившейся тенденции к предпочтению банковского кредитования и прямого бюджетного ассигнования на нужды развития промышленности, как это было принято на всем евразийском пространстве. Ведь, как показывает и исследование Г.А. Черемисинова, успех российского экономического роста в самый плодотворный для страны период перед началом I Мировой войны, даже при капитализме, обеспечивался прямыми государственными ассигнованиями на развитие промышленности и инфраструктуры [7].
В этом плане интересен приведенный в учебнике пример ко-сыгинской реформы, когда были списаны прежние долги государству сельхозпроизводителей — колхозов и совхозов), что привело к фактическому вырождению кредитных отношений в финансовые в смешанной экономике планового типа.
в целом можно заключить, что данный учебник будет интересен и полезен не только студентам высших учебных заведений России и других стран евразийского объединения, но и лицам, принимающим решения, научному сообществу. В нем представлена интереснейшая методология, множество новых фактов, дискуссионных моментов для размышления, теоретически обоснованных оснований, на которых можно строить экономическую политику национального и наднационального уровня. Очень бы хотелось, чтобы данный учебник приобрел самое широкое распространение.
литература
1. Глазьев С.Ю., Чушкин В.И., Ткачук С.П. Европейский союз и Евразийское экономическое сообщество: сходство и различие процессов интеграционного строительства / С.Ю. Глазьев, В.И. Чушкин, С.П. Ткачук. — М.: ООО «ВИКОР МЕДИА», 2013. — 240 с.
2. Глазьев С.Ю. Снова к альтернативной системе мер государственной политики модернизации и развития отечественной экономики // Российский экономический журнал 2013 №3, С. 3-36.
3. Дятлов С.А. Принципы информационного общества // http://emag.iis.ru/arc/infosoc/emag.nsf/BPA/34a0170934d95e29c32569e5004d6643. Дата обращения 29.06.2016.
4. Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее. М., Институт экономических стратегий, 2009. — 161 с.
5. Миропольский Д.Ю. Производство и потребление продукта как предмет экономической теории // О философских основах предмета и метода экономической науки. — СПб., Изд-во НПК «РОСТ», 2008. — 390 с.
6. Миропольский Д.Ю. Возможна ли евразийская политическая экономия? // Проблемы современной экономики. — 2015. — №1(53). — С. 42-45.
7. Черемисинов Г.А. Парадигма директивно-плановой экономики: российский опыт хозяйственных преобразований. Ч.1. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2012. — 348 с.
8. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. — М.: ЗАО Изд-во «Экономика»», 2003. — 441 с.
9. Яковец Ю.В. Политическая экономия цивилизаций: Учебник для системы дополнительного профессионального образования. — М.: «Экономика», 2016.
