CC BY
101УДК 575.1: 618.39-021.3
Л.В. Кухтинская, А.В. Зураев, В.А. Будевич, И.Б. Моссэ
СОВРЕМЕННЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ГЕНЕТИЧЕСКИХ ДЕТЕРМИНАНТАХ ПСИХОэМОЦИОНАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ
ЧЕЛОВЕКА (Обзорная статья)
Институт генетики и цитологии НАН Беларуси; e-mail: [email protected] Республика Беларусь, 220072, г. Минск, ул. Академическая, 27
Данная обзорная статья освещает современное состояние исследований в области генетики стрессоустой-чивости. Рассмотрены основные механизмы и пути развития эмоционального стресса, связанные с функционированием систем транспортеров и рецепторов ряда О-катехоламинов и нейропептидов, таких как серото-нин, дофамин, норадреналин, окситоцин и вазопрессин. Взаимодействие множества генов, ассоциированных с психологическими особенностями человека, а также влияние факторов среды на разных этапах онтогенеза обуславливают индивидуальные различия стрессоустойчивости индивидуума.
Ключевые слова: стрессоустойчивость, генетические механизмы, система серотонина, система норадре-налина, система окситоцина.
Введение
Многие особенности современного мира способствуют повышению уровня психоэмоционального напряжения, возникновению таких психических состояний, как тревога, неудовлетворенность жизнью, раздражительность, агрессивность, депрессия и др. [1]. В 1990-х гг. началось изучение молекулярно-генетических основ отдельных свойств характера личности и темперамента, и на сегодняшний день неоспоримо значение генетических факторов в формировании индивидуальной вариативности отдельных психологических характеристик личности.
В формирование индивидуальных вариаций психодинамики в целом и психоэмоциональной устойчивости в частности вовлечено множество генов, как правило, с небольшим вкладом каждого из них, что делает задачу выявления роли конкретного гена чрезвычайно сложной. К примеру, вклад наследственности в формирование черт темперамента составляет 30-60% [2]. Посредством ряда семейных, близнецовых и эпидемиологических исследований установлено, что наследуемость, например, тревожности составляет около 45% (чрезмерной тревожности - 70-90% для монозиготных близнецов), депрессии в качестве психоэмоционального расстройства - 3 8%, а в качестве клиническо-
го заболевания - 48-76% [3-5]. При этом тревога и депрессия генетически гетерогенны [5]. Депрессивно-маниакальный психоз (биполярное расстройство) на 68%, а шизофрения на 34% генетически детерминированы [5]. Также в близнецовых исследованиях показана высокая наследуемость социальных фенотипов [6].
Выявление генетических маркеров стрессо-устойчивости является весьма значимым и представляет огромный интерес как для понимания молекулярно-генетических механизмов психологической устойчивости в отдельном этносе, так и для создания программ, выявляющих успешность в профессиональной деятельности, для формирования групп риска по развитию пограничных состояний и психических заболеваний, для разработки программ профилактики и коррекции девиантного поведения и создания эффективных лекарственных препаратов.
Концепции, связывающие психологические свойства личности с биологическими характеристиками
В современном понимании наследственные особенности черт личности обусловлены генетической детерминированностью нейронных систем мозга. Такому подходу предшествовал
ряд теорий эмоций, сосуществующих параллельно либо сменяющих друг друга («Классическая», «Таламическая», «Биологическая», «Вегетативно-гуморальная» и др.) [7]. Согласно анатомо-физиологической теории эмоций Дж. Грэя, все виды эмоций порождаются тремя нейронными системами, которые, в свою очередь, определяют появление трех основных групп эмоций. А индивидуальные особенности эмоциональности человека зависят от баланса этих эмоциональных систем. Повышенная активация одной из систем Дж. Грэя (система В/5) предопределяет склонность человека к высокой тревожности [7]. Позже С.Р. Клонингер выдвинул гипотезу о взаимосвязи функционирования нейромедиаторных систем мозга с особенностями темперамента (психобиологическая модель индивидуальности) [8]. Затем Д.Е. Коминг (2000) уточнил, что формирование личностных черт происходит при взаимодействии генов различных нейромедиаторных систем мозга, т.е. нейродинамикой мозга в целом [9]. При изучении психодинамики часто используется дименсионный подход Г. Айзенка, выделившего три основных измерения личности (темперамента): экстраверсия, нейротизм, психотизм, и Р. Кэттела, чья модель темперамента включает уже 16 личностных факторов, которые, по мнению В.Б. Павленко, сводятся к трем, отчетливо представляющим экстраверсию, нейротизм и, частично, психотизм [10]. В настоящее время все большее распространение получают идеи Д.Е. Коминга.
Психоэмоциональная устойчивость и механизм развития эмоционального стресса
Важными этапами становления понятия психоэмоциональной устойчивости является разработка Г. Селье (1936) учения о стрессе и Р. Лазарусом (1966) когнитивной теории стресса и копинга (в рамках которой рассматривается системный (физиологический) и психический (эмоциональный) стресс, а также копинговые (когнитивные, эмоциональные и поведенческие) стратегии осознанного поведения для совладания со стрессом) [11]. В настоящее время под психоэмоциональной устойчивостью понимается стрессоустойчи-вость к эмоционально окрашенным факторам.
При эмоциональном стрессе неблагоприятные факторы воздействуют на организм опосредованно, через включение отношения человека к ситуации, т.е. первостепенным является восприятие ситуации как угрожающей. По мнению В.Э. Мильмана, психический стресс можно представить в качестве функции двух факторов: величины потребности в достижении и субъективной оценки вероятности достижения [12].
Физиологические механизмы развития стресс-реакции на психологический стресс типичны. После воздействия стресс-фактора информация от рецепторов поступает в неокор-текс, ретикулярную формацию, лимбическую систему и гипоталамус, где подвергается эмоциональной оценке с формированием вывода о значимости информации для организма в самом неокортексе [13, 14]. Если ситуация воспринимается как угрожающая, то по сигналу от гипоталамуса посредством медиатора нор-адреналина и норадренергических элементов лимбико-ретикулярной системы происходит быстрая активация симпатоадреналовой системы (САС) и более медленная - гипоталамо-гипофизарно-адреналовой системы (ГГАС), приводящая к высвобождению гормонов стресса (катехоламины, кортикостероиды и др.) [14, 15], что запускает каскад специфических реакций, характерных для стресса. Многие физиологические и биохимические реакции на психологический и физиологический стресс являются общими (активация стресс-реализующей (САС и ГГАС) и стресс-лимитирующей (эндогенная опиоидная и ГАМК) систем, подавление репродукции, изменение поведения, снижение аппетита и умеренная гипертермия и др.) [14]. Однако при некоторой типичности физиологических проявлений стресса после запуска защитных механизмов, на этапе оценки уровня угрозы наблюдается большое разнообразие психологических реакций [16].
В ряде исследований показано, что длительный, чрезмерный или повторяющийся стресс оказывает влияние на развитие и проявление психических расстройств, включая беспокойство, депрессию, посттравматическое стрессовое расстройство и шизофрению, при наличии наследственной предрасположенности [17], а также посредством эпигенетической регуляции активности генов [18].
Проблематика исследования
молекулярно-генетических основ
психоэмоциональной устойчивости
Противоречивость данных при поиске генетических детерминант стрессоустойчивости обусловлена рядом проблем, возникающих на пути исследователя. Это и межгенные взаимодействия, и сложности определения вклада социокультурной среды на всех этапах онтогенеза, и сложности методического плана.
1. Уровень психоэмоциональной устойчивости, как и другие черты темперамента, зависит от суммарного взаимодействия многих генов. Вклад отдельного гена составляет порядка 1-4% [19]. На сегодняшний день, обнаружены хромосомные регионы, сцепленные с определенными психотипами либо психическими заболеваниями [20], что частично объясняет некоторые спорные результаты, полученные разными группами исследователей, поскольку ассоциация гена с определенной психологической чертой может быть обусловлена его локализацией.
2. Проявление генов модифицируется в зависимости от условий среды (при различном уровне стресса). Огромное значение имеет предшествующий опыт индивида. Влияние социокультурной среды особенно важно на ранних этапах формирования личности (до 3-6 лет), что сказывается на особенностях проявления индивидуальных черт, детерминируемых каким-либо полиморфным вариантом гена [20]. Индивидуальные особенности психодинамики зависят от ряда факторов окружающей среды, таких как стиль воспитания, насилие и наличие стрессовых ситуаций в детстве, воспитание в неполной семье, сезон рождения, порядок рождения, социально-экономический статус [21, 22, 23, 24].
3. Поскольку на проявление генов психоэмоциональной устойчивости (и психодинамики в целом) воздействуют социально-средовые факторы, в целях успешности и валидности исследования требуется проведение большого объема дополнительных психологических и клинико-лабораторных тестов. К примеру, изменение уровня глюкозы в крови в ответ на умеренный стресс-тест может служить хорошим диагностическим критерием [25].
4. В настоящее время подавляющее большинство работ по поиску ассоциаций генетических полиморфизмов с личностными характеристиками проводится на людях, страдающих различными психическими расстройствами в целях поиска генетических основ заболеваний. Таких исследований явно недостаточно для формирования полноценного представления о наследуемости такой психологической характеристики, как психоэмоциональная устойчивость. Назрела необходимость идентификации устойчивых психотипов и их генетических маркеров.
5. В человеческой популяции существует большая когорта индивидов, сохраняющих относительную психологическую стабильность в условиях чрезмерной эмоциональной нагрузки. К психологические чертам, способствующим формированию психоэмоциональной устойчивости личности, можно отнести тип темперамента (сангвинический по Гиппократу, экстравертный по Г. Айзенку, аффективно-экзальтированный по К. Леонгарду), адекватный уровень самооценки, тревожности и личной ответственности (в большей мере присущей интерналам), мотивацию на достижение цели [11, 26, 27].
6. Большинство отделов мозга формируются полностью к 20-25 годам, и в течение жизни наблюдаются изменения экспрессии ряда генов [28, 29]. В работах ряда авторов выявлены возрастные отличия функционирования дофа-минергической, серотонинергической и нора-дренергической систем. Существует некоторая вариабельность личностных черт с возрастом, обусловленная процессами социокультурного развития (снижается уровень нейротизма, зависимости от вознаграждения, мотивации [21, 30, 31] и все более значимым становится опыт социального взаимодействия [32]).
7. При оценке стрессоустойчивости необходимо учитывать уровень навыка психологической саморегуляции (эмоционального интеллекта) и тот факт, что в полной мере оценка стрессоустойчивости возможна только в экстремальных условиях [1].
Гены серотонинергической системы
Серотонин является одним из модуляторов реакций гипоталамо-гипофизарно- надпочеч-никовой оси на острый и хронический стресс.
С нарушением функции серотонинергической системы связывают развитие психических нарушений, проявляющихся депрессией и тревогой. Снижение уровня серотонина усиливает агрессивное поведение и импульсивность, тогда как повышение серотонинергической активности такие проявления нивелирует [33].
Ген транспортера серотонина (5-НТТ, SL-С6А4). Транспортер серотонина отвечает за активный транспорт серотонина в нейронах головного мозга, а также во многих периферических тканях [34]. Кодирующий его ген имеет размер 37,8 Кб, локализован в хромосоме 17q11.2 и состоит из 14 экзонов [35]. Функциональный инсерционно-делеционный полиморфизм 5-HTTLPR (SHTTLPR) включает 14 (аллель S) или 16 (аллель L) повторяющихся последовательностей в районе промотора гена [19, 31]. Показано, что при наличии короткого аллеля S экспрессия гена снижается на 60-70% в головном мозге и на 30-40% - в лимфобластах по сравнению с носителями только аллеля L [34, 36]. Влияние полиморфизма 5-HTTLPR проявляется в модулировании реакции человека на стресс. Носители аллеля L отличаются агрессивностью и импульсивностью, асоциальным поведением [35, 37, 38], а аллель S связан с большей вероятностью развития психоэмоциональных нарушений (депрессии, посттравматического стрессового расстройства) в неблагоприятной среде (стресс, усталость) и алкогольной зависимости [39, 40, 41].
Рецепторы транспортера серотонина. Все рецепторы серотонина, за исключением 5-НТ3, сопряжены с G-белком. 5-НТ3 относится к рецепторам ионного канала [42, 43]. Ген рецептора серотонина 5-НТ1А расположен в регионе 5q12.3 хромосомы и не имеет интро-нов. Полиморфизм C-1019G (ге 6295), представляющий собой замену в промоторной области гена, существенно влияет на степень его экспрессии. Генотип СС ассоциирован с более высоким риском возникновения депрессии [44], развитием мигрени [45, 46]. В свою очередь, носители аллеля G отличаются повышенным нейротизмом и имеют высокие показатели по шкале избегания ущерба [44]. Имеются данные о связи аллеля G с паническим расстройством [47]. Полиморфные варианты гена рецептора серотонина 5-НТ2А связаны с развитием психических, поведенческих расстройств, ней-
родегенеративных заболеваний, нарушением ритма сна. Ген 5-НТ2А локализован в 13ql4-q21 области хромосомы, имеет 2 интрона и 3 экзо-на. На сегодняшний день достаточно активно исследуется полиморфизм Т102С (rs 6313). Аллель Т ассоциирован с усилением экспрессии гена [48-50]. Носители генотипа ТТ отличаются повышенным уровнем агрессивности [51] и стрессогенным ухудшением глубины и длительности сна. У гетерозигот СТ отмечен высокий уровень профессионального стресса [52]. Наличие в генотипе одного аллеля С ассоциировано с алкогольной зависимостью, склонностью к депрессиям и тревожностью [53, 54]. В работе В.Е. Голимбета, проводившего исследование двух полиморфных маркеров Т102С и A-1438G у здоровых индивидов русской популяции, показано, что генотипы 5-НТ2А ТС и 5-НТ2А AG, в отличие от гомозиготных генотипов, отличаются пониженным уровнем социальной интроверсии и тревожности, что может свидетельствовать о большей социабельности и активности гетерозигот [55]. Гены рецепторов 5-HT3A и 5-НТ3В локализованы в регионах 11 q23.1 и 11 q23.2 соответственно. В последнее время публикуется большое число работ, описывающих влияние данного типа рецепторов на процессы, лежащие в основе систем памяти [56]. Также имеются данные о связи полиморфного варианта С178Т (rs l062613) со склонностью к тревожности у лиц, не страдающих заболеваниями психиатрического профиля [57] и с лабильностью настроения при биполярном расстройстве [58].
Гены дофаминергической системы
Функциональное разнообразие эффектов дофаминергической системы определяется наследственными различиями в структуре и уровне экспрессии белков DAT, СОМТ, DRD1, DRD2, DRD3, ТН1, DBH, МАОВ и др. Синтез медиатора дофамина в мозге постепенно возрастает от рождения до трехлетнего возраста, имея при этом характерное онтогенетическое распределение в различных зонах мозга [59]. Полиморфизмы генов дофаминергической системы связаны с уровнем тревожности и обуславливают проявление таких черт личности, как экстраверсия, импульсивность, стремление к новизне [8, 21, 60]. Дан-
ная система, совместно с миндалевидным комплексом, является ведущей в развитии тревожно-депрессивных расстройств [61, 62]. Повышенная тревожность ассоциирована с увеличением площади базолатеральной группировки миндалевидного комплекса, что может служить диагностическим критерием [61].
Ген транспортера дофамина (DAT1, SL-C6A3) кодирует синтез белка-переносчика дофамина (DAT1 или SLC6A3), который играет важную роль в нейротрансмиссии, ограничивая активность дофаминергической системы в синапсах. DAT1 принадлежит к семейству №+/С1--зависимых переносчиков нейроме-диаторов, интегрирован в мембрану клетки и осуществляет обратный захват нейромедиато-ра в пресинаптические терминалы. Ген DAT1 человека, длиной 52,6 т.п.н., локализован на 5-ой хромосоме в регионе р15.33 и содержит 15 экзонов [63,64]. Одним из наиболее изученных является полиморфизм числа тандемных повторов (VNTR) гена DAT1 в З'-нетрансли-руемой области гена (З'-UTR) с числом копий от 3 до 13 (длина одной копии 40 п.н.) [65]. Поскольку полиморфный сайт лежит вне открытой рамки считывания DAT, полиморфизм VN-TR может влиять на уровень экспрессии DAT [66] в зависимости от числа копий повторов. Носители генотипа с 9 единицами повтора обладают повышенной тревожностью по сравнению с носителями других генотипов [67]. Имеются данные о связи полиморфизма VNTR с уровнем эмоциональности, эмпатии у взрослых индивидуумов [24]. В свою очередь носители генотипа 9R9R склонны к агрессивному и асоциальному поведению [68]. Обнаружена также ассоциация полиморфизма VNTR с синдромом дефицита внимания (СДВГ), болезнью Паркинсона, шизофренией, алкоголизмом, курением, употреблением наркотиков [69, 70].
Ген рецептора дофамина 2 (DRD2) является наиболее значимым среди генов-рецепторов дофамина. Дофаминовые рецепторы типа 2 экспрессируются преимущественно в стриа-туме (полосатом теле), коре головного мозга, среднем мозге, и особенно широко распространены в лимбической системе [21, 62]. У человека ген, кодирующий рецептор дофамина 2DRD2, расположен на участке 11q22.3-23.1 и содержит ряд полиморфных маркеров. Известен полиморфизм TaqlA (Glu-
713Lys, С939Т, rs 1800497), локализованный в экзоне 8, который оказывает функциональное влияние на уровень экспрессии рецептора. Полиморфизм TaqlA ассоциирован с долговременной памятью у психически здоровых людей, расстройствами эмоциональной сферы при маниакально-депрессивном психозе, шизофрении [62, 71, 72]. Минорный аллель (Т, или А1) характеризуется более низким уровнем экспрессии в сравнении с аллелем (С, или А2) [21, 71] и ведет к снижению плотности рецепторов в стриатуме. Носители аллеля А1 (Т), частота встречаемости которого в европейской популяции составляет 18%, обладают повышенной тревожностью [67].
Ген фермента катехол-О-метилтранс-феразы (СОМТ) кодирует фермент, участвующий в обмене нейропептидов (окситоцина, вазопрессина и др.), в том числе и катаболизме дофамина в межклеточном пространстве, в связи с недостатком в префронтальной коре переносчика дофамина [71, 72]. Динамика данных нейропептидов в разных участках мозга регулирует социальное поведение [72]. Ген СОМТ расположен на участке 22ql 1.1— ql1.2. Существуют 2 изоформы данного фермента: S-СОМТ (растворимая изоформа, обнаружена в крови и периферических тканях) и МВ-СОМТ (мембран-связанный протеин, основная часть которого локализована в пре-фронтальной коре) [73, 74]. Наиболее известен полиморфизм G472A (rs 4680), представляющий собой однонуклеотидную замену в экзоне 4 гена с замещением аминокислоты Val на Met в кодоне 158 для изоформы МВ-СОМТ и в 108 кодоне - для S-COMT [73]. Аллель Met связан с низкой дофаминергической активностью и термостабильностью, что сопровождается повышением уровня дофамина в пре-фронтальной коре, а аллель Val - с высокой дофаминергической активностью (в 3-4 раза превышает таковую у носителей аллеля Met) [71, 73]. Носители аллеля Val отличаются более выраженным чувством сострадания и имеют преимущество в решении задач с эмоциональным компонентом [75]. Полиморфизм гена связан с когнитивными функциями [71, 73, 75], восприятием боли, психическими расстройствами, склонностью к самоубийству, агрессивностью [76], экстраверсией [77] и поиском новизны [74, 78].
Гены норадренергической системы
Согласно современным представлениям, гены адренергических рецепторов связаны с мотивацией [31], тревожностью, склонностью к депрессии и суициду [79], а также с формированием раздражительности и враждебности [9]. Гиперфункция норадренергической системы вызывает возбуждение и усиление поисковой активности [59, 80].
Среди генов норадренергеческой системы можно выделить 4 наиболее значимых гена, ответственных: за синтез норадреналина (ген дофамин-3-гидроксилазы DBH), за его транспорт (ген переносчика норадреналина NET1), за рецепцию (ген альфа-2А-адренорецептора ADRA2A) и за метаболизм (ген моноаминоксидазы МАОА).
Ген транспортера норадреналина NET (NET1, SLC6A2) локализован на хромосоме 16ql2.2 и состоит из 14 экзонов [81], протяженностью 45 Кб [79]. Транспортер норадренали-на осуществляет обратный захват в пресинап-тические терминалы 80-90% норадреналина, секретированного из синапсов в межсинапти-ческое пространство, оставшиеся 10-20% попадают в кровь и экстранейрональные ткани. Транспортер норадреналина принимает участие и в транспорте дофамина [82]. Ген NET1 связан с депрессией (79, 83, 84), увеличением риска асоциального поведения у взрослых и токсикоманией, а также СДВГ [59, 80].
Ген альфа-2А-адренорецептора (ADRA2A) кодирует бета 2 адренергический рецептор, локализован в хромосоме 10q25.2, охватывает 3876 п.н. и состоит из 1 экзона [85]. Наиболее изучен полиморфизм -1291C>G (rs 1800544). Носители аллеля G отличаются предрасположенностью к СДВГ [59, 85], шизофрении и алкоголизму [86], невнимательностью [87], замедленным восприятием [88]. В то же время, ряд авторов указывают на отсутствие связи гена ADRA2A с уровнем норадреналина плазмы и эмоциональной устойчивостью [89, 90].
Система окситоцина
Система окситоцина (гены ОХТ, OXTR)
играет ключевую роль в выраженности психологической и физиологической реакции на стресс при наличии либо отсутствии психологической поддержки [74].
Ген ОХТ - ген прогормона, кодирующий синтез предшественника окситоцина и ней-рофизина I (НФ1), локализован в хромосоме 20р 13, охватывает 3647 п.о. и содержит 4 экзона. Окситоцин - нейропептид с гормональной функцией, синтезируется в супраоптическом и паравентрикулярном ядрах гипоталамуса и транспортируется в секреторных гранулах совместно с НФ1 к задней доле гипофиза [91]. Окситоцин снижает секрецию адренокорти-котропного гормона (АКТГ) и кортизола, соответственно, тем самым угнетая ответ ГГАС [92]. Имеются данные о влиянии социально-средовых факторов на экспрессию гена и ее изменение посредством эпигенетической регуляции [93].
Окситоцин играет ключевую роль в регуляции сложных социальных когниций и в социальном поведении, в том числе в формировании привязанности [94], нравственных качеств, тревоги и страха [95]. Нейропептид окситоцин сопряжен со сниженным гормональным ответом на стресс и сниженной тревожностью у пациентов с депрессией [74, 96]. При поступлении сигнала из окружающей социальной среды и его интерпретации в качестве «безопасного», окситоцин способствует формированию просоциального поведения, в случае поступления «небезопасных» сигналов формируется антисоциальное поведение [97]. Поскольку экспрессия окситоцина у женщин выше, чем у мужчин, окситоцин обуславливает половые различия в реакции на стресс.
Ген рецептора окситоцина (OXTR) локализован в хромосоме 3р25-3р26.2, охватывает 17 Кб и имеет 4 экзона и 3 интрона [95, 98]. Синтезируемый полипептид содержит 389 аминокислот и принадлежит к IG-рецепторам [95]. В последние годы проведено много исследований, которые показали связь гена OXTR с аутизмом [98], шизофренией, психопатиями [99].
На сегодняшний день полиморфный вариант rs 53576 (G/А), локализованный в третьем интроне OXTR, рассматривают как особенно перспективный в исследовании социально-ориентированного поведения [94]. В сравнении с носителями гомозиготного варианта по аллелю G rs 53576 (GG), индивиды с одним или двумя копиями аллеля A (AG/ АА) проявляют более низкую поведенческую
и диспозиционную эмпатию [91], отличаются пониженным уровнем оптимизма и чувства собственного достоинства [100]. Носители генотипа GG характеризуются повышенным доверием к окружающим [101]. У лиц с одной или двумя копиями G аллеля (ге 53576) при наличии социальной поддержки уровень кор-тизола в ответ на стресс ниже, в сравнении с людьми с таким же генотипом, но не получавших никакой социальной поддержки [73]. Носители аллеля G являются более чуткими, чувствуют себя менее одинокими в социальном окружении, применяют более эмоциональные методы воспитания, имеют более низкие показатели развития аутизма и склонны к сопереживанию [102].
Таким образом, исследования последних лет показывают, что генетические полиморфизмы генов системы окситоцина, оказывая влияние на эффективность позитивного социального взаимодействия, выступают в роли защитного фактора в стрессовой ситуации.
Система аргинин-вазопрессина
Ген предшественника аргинин-вазопрессина (АУР) локализован в хромосоме 20р13 и содержит 4 экзона. Кодирует пробелок, который является предшественником нескольких белковых продуктов: нейропеп-тидного гормона аргинин-вазопрессина, нейрофизина 2 и копептина [104, 105, 106, 107]. Копептин и вазопрессин выделяются в кровоток в эквимолярных концентрациях, но, в отличие от вазопрессина, копептин имеет больший размер и большее время жизни (20 минут). В связи с этим его рекомендуют использовать для определения количества выделившегося вазопрессина [108]. Необходимо отметить, что психологический стресс приводит к увеличению уровня копептина
[105].
Аргинин-вазопрессин - нейропептид, принимающий участие в активации ГГАС, в процессах обучения и в регуляции социального поведения (привязанности, агрессии, тревожности и т.д.) [96]. Синтез аргинин-вазопрессина связан с циркадными ритмами
[106]. Усиление генной экспрессии наблюдается при выраженном стрессе и самозащите [109]. В отличие от гена ОХТ, AVP в большей
степени регулирует социальное поведение у мужчин. Функциональные исследования указывают на высокую концентрацию аргинин-вазопрессина в плазме крови у пациентов с депрессией, суицидальным поведением [110] и при аутизме [111].
Ген аргинин-вазопресинового рецептора 1А (АУРПА) локализован в хромосоме 12q14.2 и имеет 3 экзона, продукт гена состоит из 418 аминокислот [112]. Промоторный регион гена AVPR1A (12q14-15) характеризуется наличием трех функциональных микро-сателлитных повторов (^Т)25, RS1 и RS3). Локус RS3 в промоторном регионе гена связан с формированием доминантного типа социального поведения у шимпанзе [113], склонностью к моногамному поведению у полевок и качеством отношений в паре у человека [96, 114]. Полиморфизм RS1 ассоциирован со склонностью к поиску новизны и «избеганию ущерба» [115].
Ген аргинин-вазопрессинового рецептора 1В (АУРМВ) протяженностью 8008 п.о. локализован в хромосоме Ц32.1 и состоит из 2 экзонов [116]. Рецептор 1В аргинин-вазопрессина опосредует стимуляторные эффекты аргинин-вазопрессина на синтез адре-нокортикотропного гормона (АКТГ) [117]. Ассоциативные исследования также выявили вовлеченность гена AVPR1B в развитие агрессивного поведения [118], аффективных и панических расстройств [117, 119].
Изучение половых особенностей стрессоустойчивости
Половые различия психодинамики объясняются дифференцированным влиянием ан-дрогенов, прогестинов и эстрогена на реализацию эффектов нейромедиаторных систем у мужчин и женщин [120]. Имеются данные о половой специфичности ассоциаций многих генов с различными психическими признаками и заболеваниями [30, 121]. В ряде работ отмечается повышение тревожности (нейротизма) у женщин в сравнении с мужчинами [21]. Важную роль в формировании гендерных особенностей социального поведения играют системы окситоцина и аргинин-вазопрессина, а также сами половые гормоны и их рецепторы.
Заключение
Многочисленные данные о наследуемости психологических черт личности создают предпосылки к дальнейшему поиску молекулярно-генетических маркеров предрасположенности к психоэмоциональной устойчивости. Создание психобиологической модели С.Р. Клонин-гера и концепции Д.Е. Коминга, послужило началом широкомасштабных исследований генетических основ психодинамики. Все формы поведения человека детерминированы большим числом генов, которые влияют на психологические особенности индивидуума, но не определяют их, а обуславливают определенный тип реакции организма на те или иные условия среды. И хотя вклад аллелей отдельных генов в формирование психоэмоциональной устойчивости невелик, суммирование эффектов аллелей многих генов, а также учет эпигенетических факторов помогут в поиске генов предрасположенности к психологической стрессоустойчивости. Только комплексное исследование взаимосвязи генетических факторов, с психологическими и физиологическими показателями, с учетом социальных факторов, позволит выявить ключевые молекулярно-генетические маркеры, ассоциированные с проявлением психоэмоциональной устойчивости.
Список использованных источников
1. Аболин, Л.М. Эмоциональная устойчивость и пути ее повышения / Л.М. Аболин // Вопросы психологии. - 1989. - № 4 - С. 141-149.
2. Saudino, K.J. Behavioral genetics and child temperament / K.J. Saudino // J. Dev. Behav. Pe-diatr. - 2005. - Vol. 26, № 3. - P. 214-223.
3. Increased amygdala activation to angry and contemptuous faces in generalized social phobia / M B. Stein [et al.] // Arch. Gen. Psychiatry. - 2002. - Vol. 59, № 11. - P. 1027-1034.
4. Uher, R. Gene-environment interactions in severe mental illness / R. Uher // Front. Psychiatry. - 2014. - Vol. 5, № 48. - P. 1-9.
5. Joint analysis of psychiatric disorders increases accuracy of risk prediction for schizophrenia, bipolar disorder, and major depressive disorder / R. Maier [et al.] // Am. J. Hum. Genet. - 2015. - Vol. 96, № 2. - P. 283-294.
6. Genetics of human social behavior / R.P. Ebstein [et al.] // Neuron. - 2010. - Vol. 65, № 6. - P. 831-844.
7. Глотова, Г.А. Интерсубъективность бессознательного / Г.А. Глотова, Н.С. Минаева. -Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2005. -456 с.
8. Cloninger, C.R. A psychobiological model of temperament and character / C.R. Cloninger, D M. Svrakic, T.R. Przybeck. // Arch. Gen. Psychiatry. - 1993. - Vol. 50, № 12. - P. 975-990.
9. Comings, D.E. Reward deficiency syndrome: genetic aspects of behavioral disorders / D.E. Comings, K. Blum // Prog. Brain Res. -2000. - Vol. 126. - P. 325-341.
10. Павленко, В.Б. Роль аминергических нейронных систем мозга в формировании индивидуальных особенностей поведения / В.Б. Павленко // Таврический медико-биологич. вестн. - 2003. - Т. 6, № 3. - С. 245248.
11. Водопьянова, Н.Е. Психодиагностика стресса / Н.Е. Водопьянова. - СПб.: Издат. дом «Питер», 2013. - 338 с.
12. Мильман, В.Э. Стресс и личностные факторы регуляции деятельности /
B.Э. Мильман // Стресс и тревога в спорте: сб. ст. / сост.: Ю.Л. Ханин. - М., 1983. -
C. 24-46.
13. Charmandari, E. Endocrinology of the stress response / E. Charmandari, C. Tsigos, G. Chrousos // Annu. Rev. Physiol. - 2005. -Vol. 67. - P. 259-284.
14. Chrousos, G.P. Stress and disorders of the stress system / G.P. Chrousos // Nat. Rev. Endocrinol. - 2009. - Vol. 5, № 7. - P. 374-381.
15. Throusos, G.P. Glucocorticoid action networks and complex psychiatric and/or somatic disorders / G.P. Throusos, T. Kino // Stress. -2007. - Vol. 10, № 2. - P. 213-219.
16. Психофизиологические и нейрохимические механизмы стресса и шока: эксперимент и модель / С.Б. Парин [и др.] // Вестн. Нижегородского ун-та им. Н.И. Лобачевского. - 2007. - № 4. - С. 190-196.
17. Luethi, M. Stress effects on working memory, explicit memory, and implicit memory for neutral and emotional stimuli in healthy men / M. Luethi, B. Meier, C. Sandi // Front. Behav. Neurosci. - 2009. - Vol. 2, № 5 -P. 1-9.
18. Genetic variation in FKBP5 associated with the extent of stress hormone dysregulation in major depression / A. Menke [et al.] // Genes Brain Behav. - 2013. - Vol. 12, № 3. - P. 289-296.
19. Assotiation of anxiety-related traits with a polymorphism in the serotonin transporter gene regulatory region / K.P. Lesch [et al.] // Science. -1996. - Vol. 274, № 5292. - P. 1527-1531.
20. Identification of risk loci with shared effects on five major psychiatric disorders: a genome-wide analysis / Cross-Disorder Group of the Psychiatric Genomics Consortium // Lancet. - 2013. - Vol. 381, № 9875. - P. 1371-1379.
21. Казанцева, А.В. Молекулярно-генетические основы черт темперамента и личности : автореф. дис. ... канд. биол. наук : 03.00.15 / А.В. Казанцева; РАН, Ин-т биохимии и генетики - Уфа, 2008. - 23 с.
22. The socio-economic status of communities predicts variation in brain serotonergic respon-sivity / S B. Manuck [et al.] // Psychol. Med. -2005. - Vol. 35, № 4. - P. 519-528.
23. The association between conduct problems and maltreatment: Testing genetic and environmental mediation / R.J. Schulz-Heik [et al.] // Behav. Genet. - 2010. - Vol. 40, № 3. - P. 338-348.
24. Gene-Environment Correlation Between the Dopamine Transporter Gene (DAT1) Polymorphism and Childhood Experiences of Abuse / W. Rehan [et al.] // J. Interpers. Violence. -2016. - P. 1-14.
25. The change in blood glucose level after a moderate stress as a parameter of stress reactivity in anxiety and depression: a pilot translation-al study / S.V. Freiman [et al.] // Neurochemical J. - 2015. - Vol. 9, № 2. - P. 146-148.
26. Русалов, В.М. О природе темперамента и его месте в структуре индивидуальных свойств человека / В.М. Русалов // Вопросы психологии. - 1985. - № 1. - С. 19-32.
27. Ильин, Е.П. Мотивация и мотивы / Е.П. Ильин. - СПб: Издат. дом «Питер», 2013. - 512 с.
28. Association study between the novel functional polymorphism of the serotonin transporter gene and suicidal behaviour in schizophrenia / V. De Luca [et al.] // Eur. Neuropsychopharma-col. - 2006. - Vol. 16, № 4. - P. 268-271.
29. Low self-esteem is related to aggression, antisocial behavior, and delinquency / M.B. Don-nellan [et al.] // Psychol. Sci. - 2005. - Vol. 16, № 4. - P. 328-335.
30. Вовлеченность полиморфных маркеров гена рецептора эстрогена альфа (ESR1) в вариации черт личности / Ю.Ю. Кутлумбетова [и др.] // Вестн. Башкирского ун-та. - 2014. -Т. 19, № 1. - С. 49-53.
31. Полиморфизм генов серотонинового обмена и мотивационно-потребностная сфера личности / Л.А. Рядовая [и др.] // Вестн. Томского гос. пед. ун-та. - 2009. - Т. 81, № 3. - С. 49-53.
32. Барский, В.И. Анализ ассоциаций полиморфных маркеров генов дофаминергической (DRD2/ANKK1) и серотонинергической (HTR2A) систем мозга с личностными характеристиками подростков / В.И. Барский, М.Г. Аксенова, О.Б. Козлова // Эколог. генетика. - 2010. - Т. 8, № 2. - С. 9-17.
33. A polymorphism in the serotonin receptor 3A (HTR3A) gene and its association with harm avoidance in women / J. Melke [et al.] // Arch. Gen. Psychiatry. - 2003. - Vol. 60, № 10. -P. 1017-1023.
34. Crabbe, J.C. Genetic contributions to addiction / J.C. Crabbe // Annu. Rev. Psychol. -2002. - Vol. 53. - P. 435-462.
35. Kendler, K.S. Genetic and environmental pathways to suicidal behavior: reflections of a genetic epidemiologist / K.S. Kendler // Eur. Psychiatry. - 2010. - Vol. 25, № 5. - P. 300-303.
36. Allelic variation of human serotonin transporter gene expression / A. Heils [et al.] // J. Neu-rochem. - 1996. - Vol. 66, № 6. - P. 2621-2624.
37. Serotonin transporter genetic variation and the response of the human amygdala / A.R. Hariri [et al.] // Science. - 2002. - Vol. 297, № 5580. - P. 400-403.
38. Holmes, A. Abnormal behavioral pheno-types of serotonin transporter knockout mice: parallels with human anxiety and depression / A. Holmes, D.L. Murphy, J.N. Crawley // Biol. Psychiatry. - 2003. - Vol. 54, № 10. - P. 953-959.
39. Ассоциация полиморфизма 5-HT-TLPR гена SLC6A4 с показателями простой и сложной зрительно-моторных реакций и критической частоты световых мельканий у спортсменов под влиянием физической нагрузки / Е.В. Трушкин [и др.] // Бюл. экспер. биол. - 2010. - Т. 150, № 10. - С. 446-449.
40. Поликанова, И.С. Связь серотонинового транспортера (5НТТ) с развитием утомления / И.С. Поликанова, О.В. Сысоева, А.Г. Тоневицкий // Психологические исслед. -2012. - Т. 5, № 24. - С. 7.
41. Alcohol dependence and serotonin transporter functional polymorphisms 5-HTTLPR and rs25531 in an Italian population / E. Pascale [et al.] // Alcohol Alcohol. - 2015. - Vol. 50, № 3. - P. 259-265.
42. Перспективы изучения полиморфизмов ключевых генов нейромедиаторных систем. Сообщение II. Серотонинергическая система / М.А. Тимофеева [и др.] // Физиология человека. - 2008. - Т. 34, № 3. - С. 114-124.
43. Characterization of single-nucleotide polymorphisms in coding regions of human genes / M. Cardill [et al.] // Nat. Genet. - 1999. -Vol. 22, № 3. - P. 231-238.
44. Попова, Н.К. Роль серотонина мозга в экспрессии генетически детерминированного защитно-оборонительного поведения / Н.К. Попова, Л.И. Корочкин, Н.Н. Кудрявцева // Генетика. - 2004 - Т. 40, № 6. - С. 770-778.
45. Polymorphic variants of the serotonin receptor, 5-HT1A, and the serotonin transporter, 5-HTTLPR, and adverse pregnancy outcomes: a pilot study / H. Taube [et al.] // J. Reprod. Health Med. - 2015. - Vol. 1, № 2. - P. 96-102.
46. Genetic association of 5-HT1A and 5-HT1B gene polymorphisms with migraine in a Turkish population / O. Ates [et al.] // J. Neurol. Sci. - 2013. - Vol. 326, № 1-2. - P. 64-67.
47. Колесникова, Л.И. Гены нейромедиа-торных систем и психоэмоциональные свойства человека: серотонинергическая система / Л.И. Колесникова, В.В. Долгих, А.С. Гомбоева // Бюллетень ВСНЦ СО РАМН. - 2011. - № 5. - С. 212-215.
48. Reif, A. Toward a molecular architecture of personality / A. Reif, K.P. Lesch // Behav. Brain Res. - 2003. - Vol. 139, № 1-2. - P. 1-20.
49. Genomic structure and expression of the human serotonin 2A receptor gene (HTR2A) locus: identification of novel HTR2A and antisense (HTR2A-AS1) exons / C.L. Ruble [et al.] // BMC Genet. - 2016. - Vol. 17, № 1. - P. 16.
50. Association of the serotonin transporter and receptor gene polymorphisms in neuropsy-chiatric symptoms in Alzheimer disease / F. As-sal [et al.] // Arch. Neurol. - 2004. - Vol. 61, № 8. - P. 1249-1253.
51. Meta-analysis of genetic association studies supports a contribution of common variants to susceptibility to common disease / K.E. Lohm-ueller [et al.] // Nat. Genet. - 2003. - Vol. 33, № 2. - P. 177-182.
52. Effect of 5-HT2A receptor polymorphisms and occupational stress on self-reported sleep quality: a cross-sectional study in Xinjiang, China / Y. Jiang [et al.] // Sleep Med. - 2016. -Vol. 20. - P. 30-36.
53. The International HapMap Project / International HapMap Consortium // Nature. -2003. - Vol. 426, № 6968. - P. 789-796.
54. The CC genotype in the T102C HTR2A polymorphism predicts relapse in individuals after alcohol treatment / A. Jakubczyk [et al.] // J. Psychiatr. Res. - 2013. - Vol. 47, № 4. -P. 527-533.
55. Голимбет, В.Е. Полиморфные варианты гена рецептора серотонина (5-HTR2A) и особенности личности / В.Е. Голимбет, М.В. Алфимова, Н.Г. Митюшина // Молекулярная биология. - 2004. - Т. 83, № 3. - С. 404-412.
56. The HTR3A polymorphism c. -42C>T is associated with amygdala responsiveness in patients with irritable bowel syndrome / L.A. Kilpatrick [et al.] // Gastroenterology. - 2011. -Vol. 140, № 7. - P. 1943-1951.
57. Outcome definitions and clinical predictors influence pharmacogenetic associations between HTR3A gene polymorphisms and response to clozapine in patients with schizophrenia / A.P. Rajkumar [et al.] // Psychopharmacol-ogy. - 2012. - Vol. 224, № 3. - P. 441-449.
58. Niesler, B. 5-HT 3 receptors: potential of individual isoforms for personalised therapy / B. Niesler // Curr. Opin. Pharmacol. - 2011. -Vol. 11, № 1. - P. 81-86.
59. Григоренко, Е.Л. Генетические основы синдрома дефицита внимания с гиперактивностью / Е.Л. Григоренко // Вестн. Сев. (Арктического) федерального ун-та. Сер.: Естественные науки. - 2010. - № 1. - С. 43-54.
60. Benjamin, J. Molecular genetics and human personality / J. Benjamin, R.P. Ebstein, R.H. Belmaker. - Washington; London: American Psychiatric Publishing Inc., 2002. - 356 p.
61. Калимуллина, Л.Б. Анализ ассоциаций по сочетаниям генотипов полиморфных ДНК-локусов (TAG 1A и NCOI) DRD2, 256A/G гена SLC6A3 и объемных характеристик миндалевидного комплекса мозга с повышенной тревожностью / Л.Б. Ка-лимуллина, А.В. Ахмадеев, А.Я. Ханнанова // Успехи современного естествознания. -2011. - № 11. - С. 9-11.
62. Леушкина, Н.Ф. Исследование влия-ния фактора пола на поведение крыс с различиями аллельной структуры гена рецептора дофамина второго типа (DRD2) в тесте приподнятый крестообразный лабиринт и морфометрические характе-ристики миндалевидного комплекса мозга / Н.Ф. Леушкина, А.В. Ахмадеев, Л.Б. Ка-лимуллина // Успехи современного естествознания. - 2010. - № 10. - С. 9-13.
63. Response to methylphenidate is not influenced by DAT1 polymorphisms in a sample of Brazilian adult patients with ADHD / V. Contini [et al.] // J. Neural. Transm. - 2010. - Vol. 117, № 2. - P. 269-276.
64. Interactions between early parenting and a polymorphism of the child's dopamine transporter gene in predicting future child conduct disorder symptoms / B.B. Lahey [et al.] // J. Abnorm. Psychol. - 2011. - Vol. 120, № 1. P. 33-45.
65. Association of maternal dopamine transporter genotype with negative parenting: evidence for gene x environment interaction with child disruptive behavior / S.S. Lee [et al.] // Mol. Psychiatry. - 2010. Vol. 15, № 5. - P. 548-558.
66. The VNTR polymorphism of the human dopamine transporter (DAT1) gene affects gene expression / S. Fuke [et al.] // Pharmacogenom-ics J. - 2001. - Vol. 1, № 2. - P. 152-156.
67. Куликова, М.А. Полиморфизмы генов дофаминергической системы - маркеры проявления тревожности и у спортсменов : автореф. дис. ... канд. биол. наук : 14.00.51 / М.А. Куликова ; Федеральное гос. учреждение «Всерос. научн.-исслед. ин-т физич. культуры и спорта» - М., 2009. - 25 с.
68. Allelic association of a dopamine transporter gene polymorphism with antisocial behavior in heroin-dependent patients / G. Gerra [et al.] // Addict. Biol. - 2005. - Vol. 10, № 3. -P. 275-281.
69. Beaver, K.M. The interaction between genetic risk and childhood sexual abuse in the prediction of adolescent violent behavior / K.M. Beaver // Sex. Abuse. - 2008. - Vol. 20, № 4. -P. 426-443.
70. Рудых, Н.А. Применение аутосомных ДНК маркеров для описания структуры генофонда популяций человека / Н.А. Рудых, В.И. Евдокимов // Научн. ведомости Белгородского гос. ун-та. Серия: Медицина. Фармация. - 2013. - Т. 22, № 11. - С. 172-178.
71. Голимбет, В.Е. Молекулярно-генети-ческие исследования познавательных нарушений при шизофрении / В.Е. Голимбет // Молекулярная биология. - 2008. Т. 42 - № 5. -С. 830-839.
72. Ассоциация генов COMT и DRD2 со способностью больных шизофренией к пониманию психического состояния других людей / М.В. Алфимова [и др.] // Журн. неврологии и психиатрии. - 2013. - №8. -С. 50-56.
73. Look beyond Catechol-O-Methyltransferase genotype for cathecolamines derangement in migraine: the BioBIM rs4818 and rs4680 polymorphisms study / M.L. De Marchis [et al.] // J. Headache Pain. - 2015. - Vol. 16, № 520. - P. 1-8.
74. Common oxytocin receptor gene (OXTR) polymorphism and social support interact to reduce stress in humans / F.S. Chen [et al.] // Proc. Natl. Acad. Sci. U. S. A. - 2011. - Vol. 108, № 50. - P. 19 937-19 942.
75. Witte, A.V. Effects of COMT polymorphisms on brain function and behavior in health and disease / A.V Witte, A. Floel // Brain Res. Bull. - 2012. - Vol. 88, № 5. - P. 418-428.
76. Association study of a bra^der^ed neurotrophic factor (BDNF) Val58Met polymorphism and personality trait and intelligence in healthy young females / S.J. Tsai [et al.] // Neuropsychobiology. - 2004. - Vol. 49, № 1. -P. 13-16.
77. Reuter, M. Association of the functional catechol-O-methyltransferase Val158Met polymorphism with the personality trait of extraversion / M. Reuter, J. Hennig // Neuroreport. -2005. - Vol. 16, № 10. - P. 1135-1138.
78. Prefrontal neurons and the genetics of schizophrenia / D.R. Weinberger [et al.] // Biol. Psychiatry. - 2001. - Vol. 50, № 11. - P. 825-844.
79. Халилова, З.Л. Влияние нейромеди-аторных систем на развитие суицидального поведения / З.Л. Халилова, Ф.Х. Бикташева // Современная наука: теоретический и практический взгляд: материалы Третьей междунар. науч.-практ. конф. / Башкирский гос. ун-т; ред. Б.Е. Аверин [и др.] - Уфа, 2014. - С. 17-19.
80. Attention deficit hyperactivity disorder: genetic association study in a cohort of Spanish children / C.I. Gomez-Sanchez [et al.] // Behav. Brain Funct. - 2016. - Vol. 12, № 1. - P. 1-10.
81. Norepinephrine transporter and catechol-amine-O-methyltransferase gene variants and at-tention-deficit/hyperactivity disorder symptoms in adults / W. Retz [et al.] // J. Neural. Transm. -2008. - Vol. 115, № 2. - P. 323-329.
82. Madras, B.K. The dopamine transporter and attention-deficit/hyperactivity disorder / B.K. Madras, G.M. Miller, A.J. Fischman // Biol. Psychiatry. - 2005. - Vol. 57, № 11. - P. 1397-1409.
83. Novel and functional norepinephrine transporter protein variants identified in attention-deficit hyperactivity disorder / M.K. Hahn [et al.] // Neuropharmacology. - 2009. - Vol. 57, № 7-8. - P. 694-701.
84. Differential internalization rates and postendocytic sorting of the norepinephrine and dopamine transporters are controlled by structural elements in the N-termini / A. Vuorenpaa [et al.] // J. Biol. Chem. - 2016. - P. 1-25.
85. Experimental evidence of a link between the a2A-adrenergic receptor gene, early life stress, and ethanol drinking / E. Comasco [et al.] // Alcohol Alcohol. - 2015. - Vol. 50, № S1. - P. 1-67.
86. Preliminary evidence for association between schizophrenia and polymorphisms in the regulatory Regions of the ADRA2A, DRD3 and SNAP-25 Genes / J. Lochman [et al.] // Psychiatry Res. - 2013. - Vol. 205, № 1-2. - P. 7-12.
87. Clinical pharmacokinetics of metformin / G.G. Graham [et al.] // Clin. Pharmacokinet. -2011. - Vol. 50, № 2. - P. 81-98.
88. Tamm, G. Perception of emotion in facial stimuli: The interaction of ADRA2A and COMT genotypes, and sex / G. Tamm, K. Kreegipuu, J. Harro // Prog. Neuropsychopharmacol. Biol. Psychiatry. - 2016. - Vol. 64. - P. 87-95.
89. ADRA2A polymorphisms and ADHD in adults: possible mediating effect of personality / C.C. de Cerqueira [et al.] // Psychiatry Res. -2011. - Vol. 186, № 2-3. - P. 345-350.
90. No association between Mspl allele of the ADRA2A polymorphism and ADHD: meta-analysis of family-based studies / N.D. Shiffrin [et al.] // Psy-chiatr. Genet. - 2013. - Vol. 23, № 4. - P. 174-175.
91. OXT oxytocin/neurophysin I prepropep-tide (Homo sapiens (human)) [Electronic resource] / National Center for Biotechnology Information. - Bethesda M.D, USA. - Mode of access: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/gene?cm d=Retrieve&dopt=Graphics&list_uids=5020. -Date of access: 09.03.2016.
92. Oxytocin receptor genetic variation relates to empathy and stress reactivity in humans / M. Rodrigues [et al.] // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. - 2009. - Vol. 106, № 50. - P. 21437-21441.
93. Feldman, R. The cross-generation transmission of oxytocin in humans / R. Feldman, I. Gordon, O. Zagoory-Sharon. // Horm. Behav. - 2010. - Vol. 58, № 4. - P. 669-676.
94. Poulin, M. J. The neurogenetics of nice receptor genes for oxytocin and vasopressin interact with threat to predict prosocial behavior / M.J. Poulin, E.A. Holman, A. Buffone // Psychol. Sci. - 2012. - Vol. 23, № 5. - P. 446-452.
95. Kumsta, R. Adolescent callous-unemotional traits and conduct disorder in adoptees exposed to severe early deprivation / R. Kumsta, E. Sonuga-Barke, M. Rutter // Br. J. Psychiatry. -2012. - Vol. 200, № 3. - P. 197-201.
96. Genetic variants in AVPR1A linked to autism predict amygdala activation and personality traits in healthy humans / A. Meyer-Lindenberg [et al.] // Mol. Psychiatry. - 2009. - Vol. 14, № 10. - P. 968-975.
97. The role of oxytocin in social bonding, stress regulation and mental health: An update on the moderating effects of context and interindividual differences / M. Olff [et al.] // Psycho-neuroendocrinology. - 2013. - Vol. 38, № 9. -P. 1883-1894.
98. Cuartas Arias, J.M. Potential interactions between oxytocin receptor system (OXTR) and candidate genes associated to psychopathy / J.M. Cuartas Arias, C.A. Lopez Jaramillo // Int. J. Psychol. Res. - 2013. - Vol. 6, № SPE. - P. 109-116.
99. Oxytocin receptor (OXTR) does not play a major role in the aetiology of autism: genetic and molecular studies / K.E. Tansey [et al.] // Neu-rosci. Lett. - 2010. - Vol. 474, № 3. - P. 163-167.
100. Polymorphisms in the oxytocin receptor gene are associated with the development of psychopathy / M R. Dadds [et al.] // Dev. Psycho-pathol. - 2014. - Vol. 26, № 1. - P. 21-31.
101. Oxytocin receptor gene (OXTR) is related to psychological resources / S. SaphireBernstein [et al.] // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. -2011. - Vol. 108, № 37. - P. 15 118-15 122.
102. Oxytocin selectively increases perceptions of harm for victims but not the desire to punish offenders of criminal offenses / F. Krueger [et al.] // Soc. Cogn. Affect. Neurosci. - 2013. -Vol. 8, № 5. - P. 494-498.
103. Culture, distress, and oxytocin receptor polymorphism (OXTR) interact to influence emotional support seeking / H.S. Kim [et al.] // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. - 2010. - Vol. 107, № 36. - P. 15 717-15 721.
104. AVP Gene (Protein Coding) - Arginine Vasopressin. [Electronic resource] / The GeneCards human gene database. - Weizmann Institute of Science, Rehovot, Israel. - Mode of access: http://www.genecards.org/cgi-bin/card-disp.pl?gene=AVP&keywords=avp. - Date of access: 09.03.2016.
105. Copeptin as a stress marker prior and after a written examination - the CoEXAM study / S.A. Urwyler [et al.] // Stress. - 2015. - Vol. 18, № 1. - P. 134-137.
106. Vasopressin: behavioral roles of an "original" neuropeptide / H.K. Caldwell [et al.] // Prog. Neurobiol. - 2008. - Vol. 84, № 1. -P. 1-24.
107. Heterogeneity in clinical manifestation of autosomal dominant of neurohypophyseal diabetes insipidus caused by a mutation encoding Ala-1-> Val in the signal peptide of the arginine vasopressin/neurophysin II/copeptin precursor / D.R. Repaske [et al.] // J. Clin. Endocrinol. Metab. - 1997. - Vol. 82, № 1. - P. 51-56.
108. Katan, M. The stress hormone copeptin: a new prognostic biomarker in acute illness / M. Katan, M. Christ-Crain // Swiss Med. Wkly. -2010. - Vol. 140, № 13101.
109. Goodson, J.L. Social behavior functions and related anatomical characteristics of vaso-tocin/vasopressin systems in vertebrates / J.L. Goodson, A.H. Bass // Brain Res. Brain Res. Rev. -2001. - Vol. 35, № 3. - P. 246-265.
110. Fox, C. Therapeutic and protective effect of environmental enrichment against psycho-genic and neurogenic stress / C. Fox, Z. Mera-li, C. Harrison // Behav. Brain Res. - 2006. -Vol. 175, № 1. - P. 1-8.
111. Reduced plasma apelin levels in patients with autistic spectrum disorder / M. Boso [et al.] // Arch. Med. Res. - 2007. - Vol. 38. - P. 70-74.
112. Association between the arginine vasopressin 1a receptor (AVPR1a) gene and autism
in a family-based study: mediation by socialization skills / N. Yirmiya [et al.] // Mol. Psychiatry. - 2006. - Vol. 11, № 5. - P. 488-494.
113. Hopkins, W.D. A polymorphic indel containing the RS3 microsatellite in the 5' flanking region of the vasopressin V1a receptor gene is associated with chimpanzee (Pan troglodytes) personality / W.D. Hopkins, Z.R. Donaldson, L.J. Young // Genes Brain Behav. - 2012. -Vol. 11, № 5. - P. 552-558.
114. Genetic variation in the vasopressin receptor 1a gene (AVPR1A) associates with pair-bonding behavior in humans / H. Walum [et al.] // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. - 2008. - Vol. 105, № 37. - P. 14 153-14 156.
115. Zink, C.F. Human neuroimaging of oxytocin and vasopressin in social cognition / C.F. Zink, A. Meyer-Lindenberg // Horm. Behav. - 2012. - Vol. 61, № 3. - P. 400-409.
116. AVPR1B Gene (Protein Coding) - Ar-ginine Vasopressin Receptor 1B [Electronic resource] / The GeneCards human gene database. - Weizmann Institute of Science, Rehovot, Israel. - Mode of access: http://www.genecards. org/cgi-bin/carddisp.pl?gene=AVPR1B. - Date of access: 09.03.2016.
117. A complex selection signature at the human AVPR1B gene / R. Cagliani [et al.] //BMC EVol. Biol. - 2009. - Vol. 9, № 123. - P. 1-14.
118. Possible genetic association between vasopressin receptor 1B and child aggression / C.C. Zai [et al.] // Psychiatry Res. - 2012. -Vol. 200, № 2-3. - P. 784-788.
119. Family-based study of AVPR1B association and interaction with stressful life events on depression and anxiety in suicide attempts / Y.J. Ben-Efraim [et al.] // Neuropsychophar-macology. - 2013. - Vol. 38, № 8. - P. 15041511.
120. Parker, G.B. From diathesis to dimorphism: the biology of gender differences in depression / G.B. Parker, H.L. Brotchie // J. Nerv. Ment. Dis. - 2004. - Vol. 192, № 3. - P. 210-216.
121. Эстрогены и головной мозг / Е.Н. Карева [и др.] // Вестн. Российской акад. мед. наук. - 2012. - № 2. - С. 48-59.
L.V. Kukhtsinskaya, A.V. Zuraev, V.A. Budevich, I.B. Mosse
MODERN CONCEPTS OF HUMAN PSYCHOEMOTIONAL SUSTAINABLE
GENETIC DETERMINANTS (Review article)
Institute of Genetics and Cytology of the National Academy of Sciences of Belarus Minsk BY-220072, Republic of Belarus
This review article highlights current research state in field of stress resistance genetics. Mechanisms of emotional stress based on functioning of the transporter and receptor systems, such as serotonin, dopamine, noradrenaline, oxytocin and vasopressin systems are discussed. The interaction of genes, which are associated with human psychoemotional peculiarities and the influence of environmental factors on different steps of ontogenesis are responsible for individual differences of human psychic stress resistance.
Key words: psychic stress resistance, genetic mechanisms, serotonin system, noradre-naline system, oxytocin system.
Дата поступления статьи 11 февраля 2016 г.
