CC BY-NC
66Исторический журнал: научные исследования
Правильная ссылка на статью:
Ян И. — Советско-японский договор 13 апреля 1941 г.: реакция Китая // Исторический журнал: научные исследования. - 2021. - № 2. DOI: 10.7256/2454-0609.2021.2.35602 URL: https ://nbpubMLcom/fcary_read_article.php?id=35602
Советско-японский договор 13 апреля 1941 г.: реакция Китая
Ян Инн
аспирант, кафедра Отечественной истории XX - XX вв., Московский Государственный Университет им.
М В. Ломоносова
119991, Россия, Московская область, г. Москва, ул. Ломоносовский Проспект, 27/4
И ]апЛт^и311 @yandex.ru
Статья из рубрики "История и историческая наука"
DOI:
10.7256/2454-0609.2021.2.35602
Дата направления статьи в редакцию:
28-04-2021
Дата публикации:
07-05-2021
Аннотация: Предметом исследования является реакция власти, политических партий и общества Китайской Республики на подписание Пакта о нейтралитете между СССР и Японией 13 апреля 1941 г. - одного из важнейших двухсторонних соглашений периода Второй мировой войны, принесшего коренные изменения в дальневосточную международную систему. Негативное воздействие советско-японского Пакта о нейтралитете отразилось в первую очередь на отношениях между СССР и Китайской Республикой. Цель работы - объективно оценить воздействие советско-японского Пакта о нейтралитете 13 апреля 1941 г. как на внутреннюю и внешнюю политику китайского правительства, так и на дальнейшее развитие советско-китайских отношений. Новизна исследования состоит в том, что, основываясь на малоизученных отечественных и зарубежных документальных материалах, рассматриваются вопросы, которые редко затрагивались в российской историографии, а именно: как Китай воспринял заключение пакта о нейтралитете между СССР и Японией? Насколько советско-японский договор 13 апреля 1941 г. затронул советско-китайские отношения? Основные выводы проведенного исследования заключаются в том, что советско-японский Пакт о нейтралитете 13 апреля 1941 г., заключенный в самый тяжелый момент японо-китайской войны, явился для Китая психологическим ударом. Позиция гоминьдановского правительства была двойственной: с одной стороны, оно воздерживалось от публичной антисоветской пропаганды; с другой стороны, недовольство китайского народа было
использовано им для усиления давления на своего главного политического оппонента -КПК. Поэтому, в целом советско-китайские отношения не испытали серьезных проблем, однако, усугубился внутренний раскол китайского общества, что в значительной степени подорвало образование единого антияпонского фронта в Китае.
Ключевые слова: советско-японский нейтралитет, дальневосточная международная ситуация, дальневосточная политика СССР, советско-японские отношения, советско-китайские отношения, японо-китайская война, внешняя политика Китая, Чан Кайши, внешнеполитическая позиция КПК, внутренний раскол Китая
Постановка проблемы
Советско-японский Пакт о нейтралитете 13 апреля 1941 г. - один из важнейших международных договоров в годы войны, который не только оказал значительное влияние на развитие международных отношений своего времени, но и послужил источником разногласий в исторических взглядах в наши дни между Россией, Японией, а также Китаем. Япония продолжает обвинять СССР в том, что в августе 1945 г. он «нарушил» нейтралитет и «неправомерно» вступил в войну против Японии, а в Китае, якобы, забыли о советской помощи 1937-1941 гг. в борьбе против японских захватчиков из-за сохранения памяти о «предательстве» СССР 13 апреля 1941 г. Учитывая то, что международные отношения на Дальнем Востоке и по сей день в определенной степени не преодолели негативные последствия Второй мировой войны, исследование данной темы представляет актуальность.
Степень изученности проблемы. В современной российской историографии, посвященной исследованию советско-японских отношений в период Второй мировой войны, существует значительные пробелы. Например, тема Советско-японского Пакта о нейтралитете 13 апреля 1941 г. - история его заключения, соблюдения и аннулирования уже широко освящена в трудах таких известных историков-международников, как Б.Н.
Славинского t161, А.А. Кошкина l^01 и К.Е. Черевко-^231 и д., и также в работах исследователей нового поколения В.Э Молодяковаii^i, В.В. Кузьминкова^^ и т.д. Однако о реакции международного сообщества на подписание этого исторического соглашения и его воздействии на формирование международного имиджа СССР речь почти вообще не идет.
В развитии советско-японских отношений особую роль сыграл Китай. Значительным прогрессом в отечественной историографии является введение в научный оборот проф.
Л.Е. Гришаевой сущностного термина «Сдерживающий фактор Китая»[3, с 22; 4 с- 22; 5' с-64; 6, с. 101: «Во-первых, Китай был главной сценой взаимодействия и конфликтов между Японией и СССР. Во-вторых, любые изменения в советско-японских отношений во многом
зависели от Китая» [3, с- 801. Следует отметить, что проф. Л.Е. Гришаева до сих пор также является единственным российским исследователем, обратившим внимание на негативное восприятие китайским правительством советско-японского договора 13 апреля 1941 г.
Советско-японский договор от 13 апреля 1941 г. является одной из самых обсуждаемых тем в современной историографии КНР и Тайваня. Из новейших исследований ученых
КНР большой интерес вызывают труды Цао И (кт. Ш2) -t2011 и Дэн Е (кт. ^ßir) в которых дана положительная оценка советской внешней политики данного периода. В них
подчеркивается, что подписание с Японией пакта о нейтралитете послужило стабилизирующим фактором в советско-японских отношениях и не принесло Китаю никакого ущерба. А в последних работах тайваньских историков-международников,
представителем которых является проф. Ци Сишэн (кт. советско-японский
договор от 13 апреля 1941 г. осуждается как одностороннее предательство СССР, между тем, игнорировано важное значение советской военной и материальной поддержки для Китая в первые годы войны. Дискуссия по этой теме продолжается.
Цель данной статьи состоит в том, чтобы ответить на вопросы, которые крайне редко затрагивались в российской историографии, а именно: как Китай воспринял заключение пакта о нейтралитете между СССР и Японией? Насколько советско-японский договор 13 апреля 1941 г. затронул советско-китайские отношения? Как советско-японский компромисс повлиял на внутреннюю и внешнюю политику гоминьдановского правительства?
Состояние источниковой базы. Источниковая база работы представлена как опубликованными материалами, касающимися реакции разных политических сил Китая на советско-японский договор 13 апреля 1941 г. (в т.ч., записи совещаний и бесед, телеграммы, публичные заявления КПК и Гоминьдана, газетные передовые статьи и др.), так и источниками личного происхождения - дневниками и мемуарами свидетелей и участников ключевых вех внешней политики СССР и Китая в конце 1930-х - начале 1940-х гг. Современное осмысление этих документальных материалов позволяет рассмотреть советско-японский договор 13 апреля 1941 г., внешнюю политику СССР описываемого периода с позиции Китая - именно в этом заключается новизна данного исследования.
Реакция правительства Гоминьдана
на заключение между СССР и Японией Пакта о нейтралитете 13 апреля 1941 г.
Переговоры между СССР и Японией с целью урегулирования двухсторонних отношений начались осенью 1939 г. - в самый разгар японо-китайской войны, которая являлась важной частью Второй мировой войны. Для китайской армии, не выдержавшей атаку врага и отступавшей по всему фронту, советская военная и экономическая поддержка была значимой как никогда. Договоренности СССР и Японии вполне могли привести к ухудшению советско-китайских отношений и даже к прекращению советской помощи Китаю в антияпонской борьбе, что не могло не вызвать сильного опасения у китайского руководства.
Для генералиссимуса Чан Кайши и его соратников первым тревожным сигналом послужил доклад Наркома Иностранных дел СССР В.М. Молотова на Внеочередной 5-й сессии Верховного Совета СССР 31 октября 1939 г., в котором Молотов полностью умолчал о советско-китайских отношениях, но, между тем, оптимистически оценил развитие отношений СССР и Японии: «За последнее время в советско-японских отношениях имеется известное улучшение... мир был полностью восстановлен на монголо-маньчжурской границе. Тем самым был сделан первый шаг к улучшению советско-японских отношений... Кроме того, выяснилась возможность приступить к
переговорам по вопросам советско-японской торговли» —с,22-23]. Это произвело сильное впечатление на лидеров гоминьдановского правительства.
4 ноября 1939 г. Ван Шицзе (кт. 1891-1981) - министр пропаганды
гоминьдановского правительства, фактически отвечавший за внешнюю политику Китая -записал в дневнике, что Молотов в своем докладе «ни единым словом не упомянул о
Китае, только выразил желание улучшить отношения с Японией - это может привести к
непредсказуемым изменениям в дальневосточной политике СССР»[1, с-178"". На беседе с советским послом А.С. Панюшкиным 8 ноября 1939 г. и в письме И.В. Сталину от 1 декабря 1939 г. Чан Кайши упоминал, что сближение СССР с Японией приведет к серьезным последствиям: международный авторитет Японии будет повышен, США и Великобритания в отношении Японии снова будут проводить политику «умиротворения»,
Китай будет полностью оккупирован японской армией —с,35°-355,—с,356-357]. Тем временем, всем зарубежным дипломатическим представительствам Китая было отправлено указание Чан Кайши: «Использовать все возможности следить за переговорами между Москвой и Токио, доложить вовремя и любым способом помешать
достижению между ними соглашения» [19, с-23"". Таким образом, в 1939-1940 гг. сбор сведений о советско-японских переговорах стал одной из приоритетных задач китайской дипломатии.
В марте - апреле 1941 г., во время визита министра иностранных дел Японии Мацуока Есукэ (яп. 1880-1946) в Германию и Италию, в Китае появились слухи о том, что
настоящая цель поездки Мацуока в Европу была «проездом» посетить Москву и
подписать со Сталиным договор о ненападении [22, с-229"". с тех пор тема советско-японских отношений часто доминировала в заголовках китайских газет. 20 марта 1941 г. армейская газета «Саодан Бао» (кт. «ЙШШ», ''Карательная газета'') писала: «Мацуока пытается одновременно подладиться и к Германии, и к Советскому Союзу. Вряд ли у него
получится» [20, с-50"". 9 апреля 1941 г. партийная газета Гоминьдана «Чжун-ян Жибао» (кт. «ФЙ:ВШ», ''Центральный дневник'') писала: «СССР и Япония не подпишут никакое соглашение, т.к. между двумя странами существует куча неразрешенных вопросов, между тем, советское правительство не может не учитывать интересы Китая, с которым
имеет пакт о ненападении (21 августа 1937 г.) [20, с-50"". Вовсе не странно, что 13 апреля 1941 г., после получения сообщения о подписании СССР и Японией Пакта о нейтралитете, первоначальная реакция китайского правительства, по словам военного атташе СССР В.И. Чуйкова, была «чрезвычайно нервозной», «среди правительственных и
гоминьдановских деятелей царили растерянность и даже паника» [27, с-36"" - к тому времени большинство китайцев питало надежду на то, что Советский Союз ничего не подпишет с Японией.
Для Китая самым неприемлемым пунктом в советско-японском договоре 13 апреля 1941 г. была статья о взаимном уважении территориальной ценности Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-го, которая, по мнению китайцев, являлась нарушением суверенитета Китая. По решению расширенного совещания ЦК Гоминьдана, 14 апреля 1941 г. МИ Д Китая заявил о непризнании права иностранных правительств решать
вопросы, связанные с Маньчжурией и Внешней Монголией, помимо Китая [26, с-228-2291. Резкая критика СССР также встречалась в самой читаемой китайской интеллигентной газете «Дагунбао» (кт. Ш», ''Газета всеобщей справедливости''), которая писала 6 апреля 1941 г.: «На протяжении 20-30 лет китайская интеллигенция доверяла СССР в него политике поддержки угнетенных народов, в том числе и Китай. Теперь получается,
что мы ошиблись» [8, с-213"". с тех пор антисоветское настроение начало охватывать общество Китая.
Однако, учитывая важность советской поддержки в китайской антияпонской борьбе, Чан Кайши и большая часть гоминьдановских лидеров согласились в том, что должно реагировать на советско-японский договор 13 апреля 1941 г. максимально спокойно и сдержанно. 15 апреля 1941 г. Ван Шицзе лично провел разговоры с лицами,
отвечавшими за пропагандистскую, общественную и молодежную работу партии и страны, повторно подчеркивая, чтобы «нигде и ни у кого не было никаких
экстремистских антисоветских высказываний» Г1, с-57"". В результате, в конце апреле -мае 1941 г. под воздействием гоминьдановской пропагандистской машины во всех официальных газетах критика СССР постепенно исчезала.
Кроме того, Чан Кайши, как военный полководец, с военной точки зрения воспринял советско-японский договор 13 апреля 1941 г. как символ приближения перелома войны. На экстренном военном совещании 14 апреля 1941 г. Чан полагал, что поспешное подписание СССР и Японией пакта о нейтралитете означает одно - скоро война будет развиваться по двум линиям: первая - в Европе, между Нацистской Германией и СССР; вторая - в Юго-восточной Азии, между Японией и западными державами. Начальник генштаба генерал Сюй Юнчана (кт. §Же, 1887-1959) записал в дневнике, что к данному моменту большинство участников совещания не могло согласиться со «смелыми
предсказаниями» генералиссимуса Г18, с-82-83"". 24 апреля 1941 г. Чан Кайши лично подготовил длинную телеграмму для всех высших командиров гоминьдановской армии, подчеркивая, что советско-японский договор 13 апреля 1941 г. является «результатом временного взаимного обмана» между СССР и Японией и не принесет Китаю никакой ущерб. Тем более, приближающееся японо-американское и советско-германское
столкновение поспособствует улучшению собственного положения Китая Г9, с-133-1401. в дневнике 30 апреля 1941 г. Чан записал, что его телеграмма сыграла важную роль в сохранении боевого духа армии Г9, с-170"".
Таким образом, несмотря на первоначальное разочарование и даже отвращение к советско-японскому договору 13 апреля 1941 г., понимая, что СССР - партнер №1 в китайской антияпонской войне, гоминьдановское руководство предприняло существенные шаги для успокоения общественного мнения и армии. К тому же, советская сторона неоднократно уведомляла китайское правительство, что договор с Японией 13 апреля 1941 г. не затрагивает советско-китайские отношения,
соответственно, СССР не собирается прекращать помощь КитаюГ7, с-577, 5991. Вплоть до второй половины 1944 г. в Китае работали советские военные советники Г14, с-348"|, которые сыграли значительную роль в разгроме японского милитаризма и в обеспечении безопасности советского Дальнего Востока в годы Великой Отечественной войны.
КПК: интернационализм или национализм?
Весной 1941 г., когда между СССР и Японией активно шли переговоры с целью урегулирования двухсторонних отношений, в Китае усугубился внутренний раскол: в январе 1941 г. на юге провинции Аньхоя произошел крупнейший вооруженный конфликт за все время Второй мировой войны между войсками Гоминьдана и Коммунистической партии Китая (КПК), в котором погибло около 4000 коммунистов, вследствие чего межпартийный единый антияпонский фронт был расколот.
Несчастный инцидент на юге Анхоя вызвал у советского правительства решительный протест. В советско-китайских отношениях появилась «новая трещина», которая, по мнению лидера КПК Мао Цзэдуна, послужит благоприятным моментом для Японии достичь компромисса с СССР. В телеграмме от 17 марта 1941 г. Мао дальновидно предупредил о возможном скором подписании советско-японского соглашения и подчеркнул, что такое соглашение приведет только к углублению внутреннего раскола Китая Г12, с-319"". Как показало дальнейшее развитие событий, он был прав.
После заключения советско-японского пакта о нейтралитете от 13 апреля 1941 г., КПК, политически подчиненная Коминтерну с момента своего основания, сразу объявила о своей поддержке данного соглашения. 15 апреля 1941 г. в партийной газете «Синьхуа Жибао» (кт. ''Дневник Нового Китая'') опубликовал заявление ЦК КПК, в
котором отмечено важное значение советско-японского договора от 13 апреля 1941 г. для безопасности советского Дальнего Востока: «Хасанские и Халхин-гольские бои произошли на советско-монгольско-маньчжурской границе, естественно, советско-японские переговоры не могли не касаться вопросов Внешней Монголии и М аньчжоу-го. Только политические спекулянты ожидают новой советско-японской войны, из которой они смогут получить выгоды. Для СССР важно одно - чтобы Маньчжурия не стала плацдармом вторжения на советскую территорию. Уничтожение японских захватчиков в Маньчжурии - наши свои задачи в будущем. Мы искренне верим, что Советский Союз по-прежнему остается нашим союзником в священной национально-освободительной
борьбе» [20' с-8Ч
Заявление КПК, носившее явный характер оправдания советско-японской договоренности относительно Маньчжоу-го и Внешней Монголии, вызвало резкую критику со всех сторон. 19 апреля 1941 г. Мао получил донесение Чжоу Эньлая -зампредседателя КПК, возглавившего делегацию КПК при гоминьдановском правительстве в столице Чунцине, что заявление КПК 15 апреля 1941 г. разочаровало
многих беспартийных демократов и даже левых деятелей [13, с-333"". в тот же день девять известных беспартийных общественных деятелей во имя «Ассоциации Национального спасения» опубликовали публичное письмо советскому послу А.С. Панюшкину, в котором выражено сожаление за то, что советско-японский договор 13 апреля 1941 г. являлся нарушением советской стороной советско-китайского договора о ненападении 21 августа 1937 г. и советско-китайского соглашения 31 мая 1924 г., статья 5 которого подтвердила
признание китайской принадлежности Внешней Монголии [8, с-216-217"". Это письмо, по мнению гоминьдановского руководства, символизировало падение авторитета коммунистов в китайском обществе. В апреле - мае 1941 г., несмотря на то, что китайское правительство сознательно воздержалось от антисоветской пропаганды, но, по ряду прямых директив ЦК Гоминьдана острие критики было направлено против КПК -все массовые газеты атаковали КПК за «безусловное подчинение своей ''второй родине''
- Москве» «нехватку национальной совести» и т.д. [20, с-140-149"". Коммунисты как никогда оказывались в изоляции в китайском обществе.
Заключение советско-японского договора 13 апреля 1941 г. также непосредственно повиляло на антияпонскую партизанскую войну в Маньчжурии, которой руководил маньчжурский комитет КПК. По воспоминанию генерала Чжоу Баочжуна (кт. 1902-
1964) - одного из главных командиров партизанских отрядов, весной 1941 г. УНКВД по Хабаровскому Краю из опроса захваченного японского агента узнало, что японская разведка уже выяснила, что китайские партизанские войска в Маньчжурии получили
поддержку прямо от Советского Союза [24, с-589-59°"". Именно поэтому, чтобы не дать японцам повод обвинить СССР в нарушении советско-японского договора 13 апреля 1941 г., в апреле 1941 г. штаб советской дальневосточной армии решил временно перестать отправлять обратно в Маньчжурию китайских партизан, оставшихся в то время на советской территории за продовольствие и медицинскую помощь. 26 мая 1941 г.
маньчжурский комитет КПК заявил о понимании и поддержке решения СССР[25, с-379-
По договоренности обеих сторон оставшиеся в СССР китайские партизаны вошли в состав РККА и стали основой сформированной в 1942 г. 88-я отдельной стрелковой
бригады, которая сыграла важную роль в советской наступательной операции против Квантунской Армии в августе 1945 г.
Вне всякого сомнения, совершено различная реакция КПК, Гоминьдана и беспартийных демократов на заключение советско-японский договор 13 апреля 1941 г. усугубила внутренний раскол китайского общества. Общественное мнение было сознательно использовано гоминьдановским правительством для начала новой «пропагандистской войны» против китайских коммунистов с целью укрепить лидерство Гоминьдана в стране. Отношения между КП К и Гоминьданом обострились, и стали еще более напряженными: участились мелкомасштабные столкновения на передовой линии, что угрожало существованию единого антияпонского национального фронта, созданного в 1937 г. благодаря посредничеству СССР, и в определенной степени предрекло развязывание гражданской войны после победы над Японией 1945 г.
Заключение
Таким образом, советско-японский договор от 13 апреля 1941 г. был заключен в самый тяжелый момент японо-китайской войны как важной составной части Второй мировой войны. Для СССР, учитывая его геополитическое положение, особенно важно было избежать войны на два фронта, как в Европе, так и в Азии. Именно поэтому СССР стремился в какой-то мере обезопасить себя, и вынужден был предпринимать шаги по сдерживанию стран «Оси», в частности, нацистской Германии на европейском направлении и милитаристской Японии - на азиатском.
Особо подчеркнем, что СССР был единственным государством, оказывавшим Китаю существенную поддержку. И вполне объяснимо, что подписание советским правительством пакта о нейтралитете с Японией - агрессором и врагом, в определенном смысле явилось для Китая психологическим ударом. Позиция гоминьдановского правительства была двойственной: с одной стороны, оно воздерживалось от публичной антисоветской пропаганды; с другой стороны, недовольство китайского народа было им использовано для усиления давления на КПК, что в значительной степени подорвало образование единого антияпонского фронта.
Однако в целом, советско-китайские отношения серьезных проблем не испытали, и вплоть до последних дней войны СССР не прекращал поддержку Китая. Историю нельзя искажать и фальсифицировать. Взаимное доверие и совместные действия Советского Союза и Китая послужили ключевым фактором в разгроме японского милитаризма в 1945 г. и в Победе во Второй мировой войне.
Библиография
1. Ван Шицзе. Ван Шицзе жици [Дневники Ван Шицзе]. Кн.2: Январь 1939 - декабрь 1940 гг. Тайбэй: Чжун янь юань цзинь ши суо, 1990. 406 с. (на кит. яз.)
2. Внеочередная пятая сессия Верховного Совета СССР 31 октября-2 ноября 1939 г. Стенографический отчет. М.: Издание Верховного Совета СССР, 1939 . 104 с.
3. Гришаева Л.Е. «Потсдамская точка» во Второй мировой войне // Дипломатическая служба. 2015. № 5. С. 75 - 88.
4. Гришаева Л.Е. Долгое эхо советско-японской войны 1945 г. // Дипломатическая служба. 2020. № 4 (91). С. 18 - 41.
5. Гришаева Л.Е. Начало и итоги Второй мировой войны: спорные вопросы // Дипломатическая служба. 2019. № 6 (87). С. 15 - 41.
6. Гришаева Л.Е. О виновниках и победителях во Второй мировой войне //
Дипломатическая служба. 2020. № 2 (89). С. 6 - 35.
7. Документы внешней политики 1940-22 июня 1941. Кн. 2: 2 марта-22 июня 1941 г. М.: Международные отношения, 1998. 448 с.
8. Дэн Е. Чан Кайши дэ чжань люэ бу цзюй. 1939-1941 [Стратегическое размышление Чан Кайши. 1939-1941 гг.". Пекин: Шэкэ вэньсянь чубаньшэ, 2019. 411 с.
9. Цзян Чжунчжэн цунтун дан ань. Шилюэй гаобэнь [Коллекции президента Цзян Чжунчжэн (Чан Кайши): Черновой вариант биографического очерка". Т.46. Апрель-август 1941 г. Тайбэй: Гуоши гуань, 2010. 744 с. (на кит. яз.)
10. Кошкин А. А. Россия и Япония: Узлы противоречий. М.: Вече, 2010. 480 с.
11. Кузьминков В.В. Россия и Япония. Японский взгляд на территориальное размежевание. М.: Квадрига, 2018. 304 с.
12. Мао Цзэдун нянь пу [Биографическая хроника Мао Цзэдун". Кн.2: Июль 1937 -август 1945 гг. Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 2013. 697 с. (на кит. яз.)
13. Мао Цзэдун. Мао Цзэдун вэнь ци [Сб-к соч. Мао Цзэдуна". Т.2. Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 2004. 456 с. (на кит. яз.)
14. Мировые войны XX века: в 4 кн. / Ин-т всеобщей истории. Кн. 3: Вторая мировая война: ист. очерк / отв. ред. Е. Н. Кульков. М.: Наука, 2002. 597 с.
15. Молодяков В. Э. Россия и Япония в поисках согласия (1905-1945): геополитика, дипломатия, люди и идеи. М.: АИРО-ХХ1, 2012. 656 с.
16. Славинский Б. Н. Пакт о нейтралитете между СССР и Японией: дипломатическая история, 1941-1945 гг. М.: ТОО «Новинка», 1995. 335 с.
17. Советско-китайские отношения (1917-1957 гг.). Сборник документов / Под ред. И.Ф. Курдюкова и др. М.: Издательство восточной литературы. 1959. 467 с.
18. Сюй Юнчан. Сюй Юнчан жици [Дневники Сюй Юнчана". Кн.6.: Январь 1941 -декабрь 1942 гг. Тайбэй: Чжун янь юань цзинь ши суо, 1991. 536 с. (на кит. яз.)
19. Ху Ши. Ху Ши жэнь чжу мэй даши цицянь ванлай дяньгао [Телеграммы и записки Ху Ши на посту посла Китая в США". Пекин: Чжунхуа шуцюй, 1978. 147 с. (на кит. яз.)
20. Цао И. Су жи чжунли тяо юэй: эр чжан шици дэ чжунгуо юй юаньдун [Советско-японский Пакт о нейтралитете: Китай и Дальний Восток в годы Второй мировой войны". Пекин: Шэкэ вэньсянь чубаньшэ, 2012. 337 с. (на кит. яз.)
21. Ци Сишэн. Цун вутай бяньюань цзоу сян чжун ян: мэйгуо цай чжунгуо канчжань чуци вайцзяо ши е чжун дэ чуанбянь. 1937-1941 [В центр сцены: эволюция роли США во внешней политики Китая в начальные годы японо-китайской войны. 19371941 гг.". Тайбэй: Ляньцинь чубаньшэ, 2017. 560 с. (на кит. яз.)
22. Чан Кайши ки хиро ку [Секретные записки Чан Кайши". Кн.4. Токио: Санкэй симбун, 1975. 223 с. (на яп. яз.) [Кит. пер.: Чан Кайши ми лу. Чанша: Хунань жэньминь чубаньшэ, 1988. 546 с. (на кит. яз.)"
23. Черевко К. Е. Кириченко А.А. Советско-японская война (9 августа-2 сентября 1945 г.). Рассекретные архивы. М.: Бимпа, 2006. 320 с.
24. Чжоу Баочун. Чжоу Баочун канжи цюйгуо вэньци [Сб. соч. Чжоу Баочуна в национально-спасительном движении". Чанчунь: Цилинь жэньминь чубаньшэ, 1996. 1371 с . (на кит. я з .)
25. Чжоу Баочун. Чжоу Баочун юци жици [Дневники Чжоу Баочун в северо-восточной партизанской войне". Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 1991. 844 с. (на кит. яз.)
26. Чжунхуа миньгуо чжун яо шиляо чжубянь. Дуэй жи канчжань шици [Ключевые источники истории Китайской Республики. Период японо-китайской войны". Т.3. Кн.2. Тайбэй: Гоминьдан чжун ян вуэй юань хуэй данши яньцзю хуэй, 1981. 883 с.
(на кит. яз.)
27. Чуйков В.И. Миссия в Китае. М.: Воениздат,1983. 252 с Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
Несмотря на то что с момента окончания Второй мировой войны прошло уже почти 76 лет, интерес к ней не угасает. И хотя гораздо чаще в поле зрения не только специалистов, но и широкой читательской аудитории попадают события в Европе, в действительности Дальневосточный театр военных действий заслуживает не меньшего внимания. В самом деле, ведь в восприятии современного полуторамиллиардного Китая мировая война началась еще в 1937 г. с конфликта с Японией. А чего стоит советско-японский пакт о нейтралитете 1941 г., который во многом способствовал безопасности на дальневосточных рубежах нашей страны. После капитуляции Японии в сентябре 1945 г. Верховный главнокомандующий сказал: «поражение русских войск в 1904 г. в период Русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот это день наступил». Указанные обстоятельства определяют актуальность представленной на рецензирование статьи, предметом которой является советско-японский договор 13 апреля 1941 г. Автор ставит своими задачами рассмотреть восприятие Китая на заключение пакта о нейтралитете между СССР и Японией, показать степень влияния данного пакта на советско-китайские отношения, определить его отношение на внутреннюю и внешнюю политику гоминдановского правительства. Работа основана на принципах историзма, анализа и синтеза, достоверности, методологической базой исследования выступает историко-генетический метод, в основе которого по определению академика И.Д. Ковальченко находится «последовательное раскрытие свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения, что позволяет в наибольшей степени приблизиться к воспроизведению реальной истории объекта», а его отличительными сторонами выступают конкретность и описательность. Научная новизна статьи заключается в самой постановке темы: автор стремится охарактеризовать советско-японский договор 13 апреля 1941 г., а также внешнюю политику СССР описываемого периода с позиции Китая. Рассматривая библиографический список статьи, как позитивный момент следует отметить его масштабность и разносторонность: всего список литературы включает в себя 27 различных источников и исследований. Несомненным достоинством рецензируемой статьи является привлечение зарубежных материалов на китайском языке, что определяется самой постановкой темы. Из используемых автором источников укажем на опубликованные документы (записи совещаний и бесед, телеграммы, публичные заявления КПК и Гоминьдана), а также дневниковые записи и воспоминания В.И. Чуйкова, а также Мао Цзедуна, Чан Кайши и других китайских политических и общественных деятелей рассматриваемого периода. Из привлекаемых исследований отметим труды Л.Е. Гришаевой, А.А. Кошкина и других авторов, которые рассматривают отношения между нашей страной и Японией. Добавим от себя, что библиография обладает важностью как с научной, так и с просветительской точки зрения: после прочтения текста читатели могут обратиться к другим материалам по ее теме. В целом, на наш взгляд, комплексное использование различных источников и
исследований способствовало решению стоящих перед автором задач. Стиль написания статьи можно отнести к научному, вместе с тем доступному для понимания не только специалистам, но и широкой читательской аудитории, всем, кто интересуется как историей Второй мировой войны, в целом, так и дальневосточным театром военных действий, в частности. Апелляция к оппонентам представлена на уровне собранной информации, полученной автором в ходе работы над темой статьи. Структура работы отличается определенной логичностью и последовательностью, в ней можно выделить введение, основную часть, заключение. В начале автор определяет актуальность темы, дает характеристику источниковой базы, показывает, что «переговоры между СССР и Японией с целью урегулирования двухсторонних отношений начались осенью 1939 г. - в самый разгар японо-китайской войны, которая являлась важной частью Второй мировой войны». В работе показано, что для гоминдановского правительства «самым неприемлемым пунктом в советско-японском договоре 13 апреля 1941 г. была статья о взаимном уважении территориальной ценности Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-го, которая, по мнению китайцев, являлась нарушением суверенитета Китая». Примечательно, что как показывает автор в рецензируемой статье, важность советской военной помощи Китаю привела к спокойной позиции Гоминьдана по отношению к указанному пакту, в то же время это вызвало новую пропагандистскую компанию против КПК. Вызывает интерес приводимая в статье позиция Чан Кайши, согласно которой «поспешное подписание СССР и Японией пакта о нейтралитете означает одно - скоро война будет развиваться по двум линиям: первая - в Европе, между Нацистской Германией и СССР; вторая - в Юго-восточной Азии, между Японией и западными державами». Представленная на рецензирование статья посвящена актуальной теме, вызовет читательский интерес, а ее материалы могут быть использованы как в курсах лекций по истории России, так и в различных спецкурсах. К статье есть отдельные замечания: так, в ряде случаев требуется улучшить стилистику («Учитывая то, что международные отношения на Дальнем Востоке и по сей день в определенной степени не преодолели негативные последствия Второй мировой войны, исследование данной темы представляет актуальность»), автор пишет «Нацистская Германия» и в то же время «Юго-восточная Азия», «Советско-японский Пакт о нейтралитете» и т.д. Желательно обратиться и к архивным источникам по рассматриваемой теме. Однако, в целом, на наш взгляд, статья может быть рекомендована для публикации в журнале «Исторический журнал: научные исследования».
