CC BY
74
УДК 343.91-053.6:303.4
В. Б. Малинин, К. З. Трапаидзе
Социологическое исследование несовершеннолетних осужденных
Статья основана на материалах социологического исследования несовершеннолетних осужденных в рамках новой науки - пенитенциарной социологии. Рассматривается иерархия позиций, ролей и обязанностей (стратификация) осужденных несовершеннолетних, их тюремная субкультура. Определяются основные принципы статификации несовершеннолетних осужденных. Делается вывод, что стратификация несовершеннолетних осужденных отличается жестким детерминизмом по стратам тюремной иерархии. Статус личности несовершеннолетнего осужденного определяется его положением в том или ином страте тюремной иерархии. В каждом страте есть свои законы, правила, системы ценностей, привелегий. Для изучения существующей в тюремной среде статификации авторами используется методика пространственно-знаковой социометрии.
This article was written based on sociological studies nesover-shennoletnih convicted under the new science - the penitentiary socio-ogy. With article explores the hierarchy of positions, roles and responsibilities (stratification) of juvenile offenders, their prison subkul tour. Defines the basic principles statifikatsii minors-are convicted. Based on the authors of the study concluded that the stratification of juvenile offenders is characterized by a rigid determinism strata prison hierarchy. Status personality incompatibilities vershennoletnego-convict is determined by its position in a particular stratum of the prison hierarchy. Each stratum has its own laws, the great-Vila, value system privileges. To study the existing bye-jugular environment statifikatsiiavtorami technique used space-tively-sign sociometry.
Ключевые слова: социологическое исследование, пенитенциарная социология, несовершеннолетние осужденные, стратификация, методика пространственно-знаковой социометрии.
Key words: sociological research, penitentiary sociology, incommensurate-vershennoletnie convicts stratification technique spatially sign sociometry.
Иерархия позиций, ролей и обязанностей (стратификация) существует в любой группе законопослушных подростков и юношей. Однако деление в преступной среде людей на касты (стратификация) и наделение их в соот-
© Малинин В. Б., Трапаидзе К. З., 2017
216
ветствии с этими правами и обязанностями - одно из основных проявлений криминальной субкультуры несовершеннолетних.
В любой воспитательной колонии существует несколько каст, т. е. групп осужденных разного «достоинства». Каста - социально-психологический срез микросреды осужденных, имеющих одинаковый неформальный статус. Неофициальное деление осужденных издавна происходит «по мастям», которые отличаются друг от друга по уровню привилегированности и степени участия во «второй жизни» исправительного учреждения.
Так, В.И. Поздняков и А.В. Усс различают касты осужденных по объему неформальной власти, характеру отношений с другими осужденными, образу жизни в воспитательном учреждении [14, с. 42]. На наш взгляд, указанные критерии неформального деления осужденных на касты не являются первичными или главными, так как они являются производными из степени идентификации и самоидентификации осужденных с преступным миром, т. е. их отношением к преступным традициям.
Деление в преступной среде людей на касты (стратификация) и наделение их в соответствии с этим правами и обязанностями - одно из основных проявлений криминальной субкультуры несовершеннолетних.
Необходимо определить основные принципы стратификации несовершеннолетних. Н.Л. Денисов в качестве таких принципов в местах социальной изоляции (в отличие от социально-психической стратификации в любой другой общности) определяет следующие:
1) жесткое деление людей на «своих» и «чужих», а также однозначное определение социальных статусов и ролей подростков в целом и в «своей» группе с однозначным обозначением прав и обязанностей: кому что «положено» и «не положено»;
2) социальное клеймение: использование для обозначения принадлежности правонарушителей к высшим слоям группы благозвучных возвышающих терминов, для обозначения принадлежности к низшим иерархическим группам - менее благозвучных, а также оскорбительных терминов, унижающих человеческое достоинство его носителей («стукач», «махно», «планшетка», «чушки» и др.). При этом оскорбительная и унизительная терминология преобладает при социальном клеймении как в спецучреждениях, так и после освобождения из них;
3) автономность существования каждого иерархического слоя, касты, группы, затрудненность или отсутствие непосредственных контактов между представителями из-за угрозы остракизма для представителей [4, с. 194].
217
Статус личности в уголовном мире складывается под влиянием целого ряда факторов, каждый из которых представляет собой составную в общей иерархии престижа личности.
Штефан Е.Ф. к факторам, влияющим на положение подростка в тюремной иерархии, относит: возраст, материальное обеспечение семьи, знание тюремных правил, волевые качества, физическую развитость, занятие боевыми единоборствами [20, с. 277].
A. Подгурецкий выделяет пять таких факторов: возраст, «бикс», вид криминальной деятельности, социально-региональное происхождение, рецидивизм или срок лишения свободы [13, с. 212].
A.A. Бакин и А.Ю. Пиджаков подтверждают: «Социальный статус осужденных в местах лишения свободы определяется их физической силой, агрессивностью, материальным благосостоянием («поддержкой с воли»), протекционизмом (покровительством со стороны администрации учреждения или преступных авторитетов), индивидуально-психологическими особенностями (умением избегать конфликтов, налаживать межличностные отношения). Тем не менее, любой осужденный периодически подвергается испытаниям со стороны более агрессивных индивидуумов на предмет соответствия своему месту в «зековской иерархии» [3, с. 9].
Для изучения существующей в преступной среде стратификации (распределения членов группы на социальной иерархической лестнице) В.Ф. Пирожков предлагает методику пространственно-знаковой социометрии, которая является развитием ранее предложенной им пространственной социометрии [10; 11; 12].
В пространственно-знаковой социометрии в качестве критериев используются не вопросы, которые принято задавать опрашиваемым, а готовые ответы наподобие того, как читаются знаки воинских различий. Задача исследователя заключается в том, чтобы правильно «прочитать» эти «знаки различия» и на их основании составить социограмму изучаемой криминальной группы [12, с. 115].
В отличие от групп законопослушных подростков и юношей в криминальных группах социально-психологическая стратификация закрепляется социальной стигматизацией («знаками различия»).
Средствами социальной стигматизации несовершеннолетних являются:
а) татуировки, в которых с помощью надписей, рисунков, условных знаков, аббревиатур отражаются опыт несовершеннолетнего в криминальной деятельности, степень его авторитетности в уголовной среде, его притязания и ожидания;
б) клички, по степени благозвучности (неблагозвучности), возвышенности (оскорбительности) которых можно судить о положении личности в групповой иерархии - чем благозвучнее кличка, тем выше положение личности в криминальном сообществе;
в) система вещественных атрибутов, к которым относятся носильная одежда и обувь, личные вещи, пища и т. п. Самая модная одежда должна быть у вожака группы. Если он ее не имеет, то любой член группы должен ее уступить (дать «поносить», конечно, без возврата). Никто не имеет права курить более модные сигареты, чем вожак. Вожак первым получает пищу в столовой закрытого воспитательного или исправительного учреждения, затем - его приближенные. Изгои и отверженные («чушки», «обиженные») получают пищу в последнюю очередь;
г) размещение несовершеннолетнего в пространстве, занимаемом криминальной группой. Определенные точки пространства, занимаемого группой (спальня, столовая, клуб и т. п.), обладают разной ценностью. Место у окна, не проходное, теплое, хорошо проветриваемое и освещенное, ценится выше, чем место у прохода, у входной двери. Зная социально-групповую ценность каждой точки пространства группы и положение личности в нем, можно достоверно определить ее статус и роль в криминальной группе. Вожак не займет койку около входной двери спального помещения. В клубе и столовой самые удобные места опять-таки занимают «верхи» неофициальной структуры. В классе «вожак» не садится у входа или около преподавателя [9].
Однако, как пишут А.Л. Салагаев и А.В. Шашкин, «процесс иерархи-езации и установления отношений власти/подчинения между представителями различных маскулинностей не сводится лишь к поиску знаков субординации» [16, с. 27].
Они же отмечают, что социоматрица в пространственно-знаковой социометрии строится с учетом всех социометрических критериев («знаков различия») и их сопоставления. Чтобы определить взаимный выбор и взаимное отвержение, необходимо установить: кто дал подростку или молодому человеку благозвучную кличку, а кто унизительную или нанес оскорбительную татуировку. Получив эти сведения, можно утверждать, что в первом случае мы имеем позитивный выбор, во втором - взаимное отвержение [16, с. 115].
Результаты проведенного нами исследования позволяют говорить, что стратификация несовершеннолетних осужденных отличается жестким детерминизмом по стратам тюремной иерархии.
Мы бы выделили следующие типы каст:
1) лидерский: «бугор», «босяк», «пахан», «рог», «старый», «шишка»;
219
2) предпочитаемый: «баклан», «блатной», «борзой», «фраер»;
3) терпимый: «молодой», «пацан», «приблатненный», «пригретый»;
4) отверженный: «вафель», «обиженный», «опущенный», «петух», «помойка», «чушка».
Как и колонии для взрослых, воспитательные учреждения (колонии) для несовершеннолетних можно разделить на две группы: «красные», где администрация держит порядок, и «черные», где существуют «воровские» обычаи и традиции. Поэтому разделение на касты различно в зависимости от вида колонии.
Как пишут А. Гуров и В. Рябинин, «особенность нелегальной или так называемой "другой жизни" в "красных" ВК, заключается еще в том, что здесь из привилегированных категорий формируется особая "каста" осужденных - "бугры", занимающие в иерархии неформальной структуры отношений, как правило, доминирующее положение. В нее входят: председатель совета коллектива, колонии, отряда, отделения, секретари этих советов, председатели некоторых других общественных комиссий осужденных. Они подбираются администрацией из числа осужденных, как правило, привилегированных категорий и становятся не только формальными, но и неформальными лидерами, которые оказывают большое влияние на жизнедеятельность осужденных. Это влияние в ряде случаев носит негативный характер, и прежде всего тогда, когда администрация передоверяет им свои права по наказанию осужденных, а также если данные лица ведут с администрацией "двойную" игру: занимаются поборами, рукоприкладством» [15, с. 135].
Для воспитательных колоний этой группы («красных») характерно следующее иерархическое построение осужденных:
1) председатель совета коллектива колонии («главбугор»);
2) председатель совета коллектива отряда («бугор»);
3) председатель самодеятельной организации осужденных отряда («главкозел»);
4) секретари, хозяйственники, санитары («шныри»);
5) нейтральные осужденные («пацаны»);
6) деперсонализированные осужденные («форшмаки»).
По данным Г.Ф. Хохрякова, к неформальным лидирующим группам принадлежит от 5 до 18 % заключенных [18, с. 77].
Одной из особенностей «красной» группы является тот факт, что актив имеет важные привилегии, недоступные для других социальных групп в колонии. Члены актива имеют больше свобод и в целом живут значительно лучше, чем остальные. Так, активисты имеют возможность довольно хорошо
220
и иногда даже роскошно питаться. Чаще всего они не ходят в столовую, а питаются «вольной» пищей в самом отряде. Это становится возможным в силу существования специфического «налога» (своеобразного «оброка») на рядовых воспитанников. Каждый воспитанник обязан отдать активу часть передачи с воли, часть полученной посылки, часть продуктов из ларька. Так образуется для обеспечения жизни актива общий фонд («общак»), который позволяет довольно сносно существовать в колонии этой группе осужденных [8, с. 11].
А.Н. Олейник пишет, что «администрация может оказать поддержку "буграм", и это часто происходит в воспитательных колониях, - представителям осужденных, призванных командовать остальными и следить за дисциплиной. Желая уменьшить влияние блатных ("припотелых"), администрация дает в руки "бугров" практически неограниченную власть и право добиваться дисциплины физической силой ("бугры", как правило, переростки, которых администрация сознательно не переводит во взрослые колонии). Но вместо всеобщего подчинения закону и формальным правилам руководство воспитательных колоний зачастую способствует беспределу» [7, с. 149-150].
Он же отмечает, что попытки администрации воспитательных колоний осуществлять повсеместный и детальный контроль за повседневной жизнью осужденных означают создание сети информаторов, которые занимаются доносительством на других заключенных. Полная зависимость от всевластной администрации подталкивает некоторых заключенных на такого рода сотрудничество с нею, на поиск привилегий в ущерб остальным. Политика поддержки и защиты «стукачей», а именно так на тюремном арго зовут негласных осведомителей администрации (в основном этим занимаются оперативные отделы), позволяет легальной власти свести к минимуму риск акций коллективного протеста и достигать определенных успехов в борьбе с тюремной субкультурой в целом. Стукачество - самое верное и безотказное средство разрушения самообороны угнетенных и эксплуатируемых» [7, с. 155].
Наиболее удобные и престижные места, желательно подальше от основной массы, занимают «бугры». Они стремятся их облагородить: наклеивают на стены цветные картинки из журналов, ставят цветы и т. п.
В столовой «бугров» обслуживают «пацаны», отдавая им лучшие и большие порции. «Борзый» никогда не будет есть кашу в столовой - не солидно. Он предпочитает деликатесные и редкие продукты, отбирая их у ребят, получивших посылки из дома, а нередко им даже готовят отдельно. Едят «борзые» из посуды, не имеющей царапин или отбитых краев. Если, например, воспитатель выставит полученную кем-то из «пацанов» посылку на общий стол отделения, то хозяин к ней не прикоснется, пока «бугор» не даст
221
команду. Если воспитатель попытается настоять на том, чтобы подросток съел что-нибудь, он откажется, сославшись на моментально выдуманную причину (сыт, живот болит и т. п.).
Надо сказать, что пример лидеров криминальных групп заразителен. Выделиться здесь хотят и другие лица. Однако их попытки иметь привилегии сурово наказываются. Если воспитанник ВК пытаются оставить себе присланные из дома какие-нибудь хорошие вещи, (мыло, зубную щетку и пасту, ручку, носки и т. п.), то их, как правило, отбирают, передают «бугру», да еще сурово наказывают виновного за попытку скрыть содержимое посылки. Опасность и вредность привилегий состоит в том, что они культивируют социальную несправедливость, социальную незащищенность личности, неизбежно порождают и формируют паразитизм, агрессивность, создают условия для вымогательства в социальной общности. Так, у новичка могут отобрать модную одежду или обувь, другие личные вещи или деньги [11, с. 67].
Таким образом, лица, относящиеся к привилегированным категориям по ряду важных характеристик и прежде всего криминальному опыту, полученному до ареста, и степени преступной деморализации, существенно отличаются от представителей непривилегированных категорий [21, с. 24-26].
Об этом же пишет и С.И. Курганов: «Особо привилегированные ("босс", "бугор", "рог" зоны) - неформальные лидеры, "законодатели", арбитры в спорах и конфликтах. Обеспечивают сплоченность группы, определяют наказание нарушителям. Распоряжаются общим имуществом, имеют лучшее спальное место, лучшую пищу, эксплуатируют других. Привилегированные ("борзый", "отрицал") - "советники" при "боссе", исполнители его воли, толкователи норм. Держат в подчинении основную массу подчиненных, обладают широкими привилегиями. Составляют не более 5-10 % от общего числа осужденных. Нейтральные ("пацаны") - основная масса осужденных. Они соблюдают нормы "другой жизни", но не обязаны активно участвовать в ней, на определенных условиях могут сотрудничать с администрацией. Непривилегированные ("шестерка", "чушка", "шнырь"). Авторитет серьезно подорван или нарушением норм, или наличием компрометирующих данных о прошлой жизни. Лишены всех привилегий и выполняют всю грязную работу, если в группе нет "обиженных". Если есть, то используются в качестве оружия издевательства над последними. У полностью лишенных привилегий ("опущенные", "обиженные") всякий авторитет отсутствует в силу физической нечистоплотности, пассивного гомосексуализма или компрометирующего поведения (доносительство, помощь правоохранительным органам и т. п.). Объект издевательства и притес-
222
нений выполняют любую грязную работу, используются для удовлетворения сексуальных потребностей других осужденных» [5, с. 47].
Имея власть над всей массой несовершеннолетних осужденных, активисты могут делегировать часть этой власти другим несовершеннолетним воспитанникам. Но так же, как поступала в свое время администрация с ними - в обмен на определенные услуги.
Активист может позволить себе иметь нечто наподобие личного слуги. Такой человек приобретает в зоне определенный социальный статус. В зоне для взрослых осужденных такая социальная группа называется «шнырями». Социальный статус такого человека ниже социального статуса средней группы заключенных («мужиков»).
В этом смысле интересной особенностью «малолетки» является тот факт, что формальная и неформальная структура группы в общем совпадают. Здесь нет противопоставления формальных и неформальных лидеров. Нет потому, что актив и администрация стремятся перевести неформальных лидеров в формальные. Противостояние же формальной и неформальной групповой организации администрации не нужно. Это только осложнило бы работу и было чревато какими-либо непредсказуемыми конфликтами. Правда, если быть точным, то неформальная оппозиция на «малолетке» все же есть. Но она очень слаба, ее представители немногочисленны, и их быстро ломают. Это так называемые «отрицалы» - те подростки, которые стремятся следовать воровским традициям, соблюдать «воровской закон» и пытаются противостоять администрации и активу, т. е. пытаются строить отношения, подобные отношениям во взрослой колонии. Таким выжить тяжело, по крайней мере в ВК. Здесь их легко можно сломать. Значит, реальной силы группа «отрицал» на «малолетке» не представляет. Но внимание таким лицам администрация уделяет значительное. Для таких ребят приготовлено три пути: либо его постепенно «приручают» и постепенно делают из него активиста; либо, если он освобождается до достижения им 18 лет, он не вылезает из дисциплинарного изолятора (ДИЗО), а затем его отправляют по достижению 18 лет в ИУ для взрослых.
Другое дело - на «малолетке» в средней группе («пацанов») существуют подростки, стремящиеся следовать воровской романтике, но они не нарушают режим, не вступают в конфликт с администрацией. А администрации большего и не надо. Но даже и эта группа ценит хоть какой-то порядок [5, с. 15-16].
«Красная» колония прививает людям презрение и пренебрежение к чужим правам и свободам. Происходит это в том числе, как уже было сказано,
223
за счет использования системы «актива», дисциплинарного воздействия на подростков через посредников, надсмотрщиков. В актив обычно вербуются ребята, не просто склонные к лидерству, но более физические развитые, более агрессивные, более жестокие и, как правило, те, кто попал в колонию за более страшные преступления. Сама система построения статусных взаимоотношений внутри колонии способствует дальнейшему разрушению личности человека. Человек более слабый, более уязвимый оказывается в колонии физически, морально, нравственно униженным [2, с. 42].
В воспитательных колониях второй группы («черных») существует следующее иерархическое распределение:
1) неформальный лидер колонии («главпахан»);
2) неформальный лидер отряда («пахан»);
3) члены неформальных групп («припотелые»);
4) нейтральные осужденные («пацаны»);
5) деперсонализированные осужденные («опущенные»).
Аналогичное распределение отмечено и другими исследователями:
«Авторитетные осужденные, так называемые, "боссы", "паханы" - осужденные, прошедшие "прописку" и претендующие на более высокий статус в системе неформальных отношений; осужденные, еще не прошедшие "прописки" и испытательного срока. Кроме вышеуказанных категорий, имеются "чушки" - осужденные с низким статусом, выполняющие грязную работу, обслуживающие авторитетов. Более низкую ступень занимают "обиженные", "опущенные", которые служат объектом издевательств, особо привилегированные ("боссы"); привилегированные (их окружение); нейтральные ("пацаны"); непривилегированные ("шныри"); полностью лишенные привилегий ("опущенные")» [8, с. 13].
Неформальный лидер несовершеннолетних колонии и лидеры несовершеннолетних отряда образуют элиту, решающую все вопросы неформальной жизни колонии и образуют так называемую «главную» семейку. А неформальный лидер отряда и неформальные лидеры отделений образуют «старшую» семейку, решающую все вопросы неформальной жизни отряда. Помощь им оказывают члены неформальных групп. Данные «семейки» являются неформальными группами, в которых сосредоточены осужденные отрицательной направленности, и для них также характерен деструктивный тип взаимоотношений: «Социологические исследования однозначно показывают, что в молодежных группировках асоциальной направленности в местах лишения свободы так же, как и в армии, формируется специфический, как
правило, жестокий социальный уклад, в котором противостоять действию неформальных норм не сможет никто» [19, с. 26].
В некоторых ВК для несовершеннолетних вырабатывается даже своеобразный кодекс «пацана», например: «Придя на зону, я должен жить честным "пацаном". "Пацан" должен знать, что ему положено, и быть преданным воровскому кругу. "Пацан" активистом не работает, все полученное и добытое сдает в общак. Кто нарушает законы общака - тот предатель. "Пацан" на "хозяина" не работает, с "воспетами" ведет себя аккуратно, старается не вызывать подозрений. "Помоек" и "чушек" "пацан" должен держать в строгости... Если "пацан" нарушит эту клятву, его должны "опомоить" [1, с. 32].
Вышеприведенная стратификация несовершеннолетних осужденных в воспитательных колониях является неполной, поскольку в ней отражены лишь основные классификационные группы. Фактическая стратификация правонарушителей является более дробной, асоциальные роли более многочисленные. При этом оказывается, что стратификация подростков захватывает как лиц, принадлежащих к сфере «другой жизни», так и не входящих в нее и не придерживающихся ее «норм и правил».
Несмотря на типичность приведенной стратификации несовершеннолетних в воспитательных колониях, в последнее время наблюдается их значительное региональное (а может быть и национальное) своеобразие.
Можно заметить, что в структуре молодежной иерархии отсутствует среднее звено, составляющее большую массу осужденных во взрослых колониях - так называемые «мужики». Даже «терпимые» тяготеют к отрицательно настроенным осужденным - «блатным».
Как отмечает А.Н. Сухов, коэффициент корреляции рангов между статусом осужденных и нарушителями режима равен +0,64. Особенно это характерно для так называемых «пацанов», которые претендуют на завоевание позиции «авторитетов». Занимая промежуточное положение среди категорий осужденных, они хотят занять лидирующую позицию, перейти из одного страта в другой [17, с. 52-53].
Нетрудно предположить, что в дальнейшем с такой установкой по отношению к обществу, государству и микросоциальному окружению трудно не только стать полноценным членом общества, но и просто не нарушать уголовно-правовые запреты.
Неформальная стратификация осужденных чрезвычайно консервативна, поэтому повышение статуса, т. е. переход из одной масти в другую, чрезвычайно редок и затруднен, а для таких категорий, как «отвергнутые» и вообще невозможен. В то же время необходимо отметить,
225
что понижение статуса в иерархической лестнице - явление для криминального сообщества, в общем-то, довольно обычное. Понижение происходит в основном из-за нарушения тем или иным осужденным каких-то норм и правил воровского или тюремного закона, а то и по «беспределу».
Существование «мастей» у осужденных приходится учитывать и администрации исправительных учреждений и следственных изоляторов, хотя, согласно ст. 8 Уголовно-исполнительного кодекса РФ, все осужденные равны перед законом и соответственно между собой. В то же время невозможно посадить «блатного» или «пацана» в камеру, где сидят «отверженные». А если администрация и пойдет на это, то это закончится либо тем, что «блатного» «опустят», либо он нанесет кому-то телесные повреждения, либо ему нанесут. Поэтому практически камеру, где ему сидеть, определяет сам осужденный (кроме случаев, когда администрация делает это намеренно, с целью сломить неугодное ей лицо, а также в случаях «беспредела блатных», когда человека «опускают» просто так, ради развлечения).
В чем-то такое положение администрацию устраивает. Какую бы власть над осужденными она не имела, она все же ограничена в своем контроле над ними правовыми формальностями. Поэтому ей выгодно договариваться с неформальными лидерами и «блатными» и взять «пацанов» под двойной контроль. С помощью «блатных», выступающих, по существу, в роли надсмотрщиков, легче добиться соблюдения дисциплины в колонии.
Впрочем, в некоторых зонах по команде сверху администрация иногда пыталась переломить ситуацию.
Так, всех «бугров», «блатных» и «пацанов» силой пытались усадить в столовой за один стол с «отверженными». Ничего хорошего из этого, конечно же, не вышло. В лучшем случае, все это кончалось массовым отказом от приема пищи, а в худшем - начиналась серия массовых неповиновений и других групповых нарушений режима содержания.
Также проводился эксперимент, когда всех «отверженных» собирали в отдельные отряды и бригады с целью оградить их от издевательств, унижений и иных притязаний со стороны других осужденных. Но этот эксперимент также ничего положительного не дал. Казалось, что люди, прошедшие сквозь ад немыслимых унижений, построят свое сообщество по-другому. Но через некоторое время в их среде опять выделились свои «бугры, «пацаны» и «опущенные» [6, с. 216].
Таким образом, в таких отрядах быстро устанавливалась своя, еще более жесткая, стратификация. Этот метод и сегодня практикуется в некоторых исправительных учреждениях.
В последнее время «верхи» стали активно использовать «табели о рангах» для поборов (вымогательств) в подростковой среде, осуществляемых двумя способами. В закрытых воспитательных учреждениях существует такой способ: постоянная «дойка» низов путем то повышения, то понижения статуса того или иного подростка. Например, «шавка» просит «шишкаря» поднять его статус до «пацана». Тот требует за это определенную плату в деньгах, пище, одежде и т. п. Получив плату, «шишкарь» разыгрывает спектакль на глазах у всех подростков. Он, например, докуривает за «шавкой» сигарету, что по «закону», казалось бы, недопустимо. Результат налицо - все поняли, что подросток «поднят». Проходит какое-то время и «шишкарь» «опускает» подростка, заставив его постирать свои носки, поднять с пола бычок и докурить его и т. п. И «пацан» вновь становится «шавкой», «чушкой» и т. п.
Таким образом, основания для повышения социального статуса (мобильность вверх) и его понижения (мобильность вниз) в последнее время значительно изменились. Коррупция и блат разъедают не только общество в целом, но и преступную среду, в том числе, что самое страшное, и несовершеннолетних. Теперь можно выйти в «люди», стать «бугром», «паханом», не имея никаких криминальных «заслуг» и «выслуги лет», а купив это звание или опираясь на силу и преобладание своей этнической группировки [11, с. 43].
Следует заметить, что в последние годы все больше дает о себе знать не наблюдавшаяся раньше тенденция сращивания актива с уголовными авторитетами, позволяющая использовать всю полноту официальной и неофициальной власти. Не является ли это своеобразным отголоском сращивания на свободе мафиозных структур с представителями власти? Здесь есть почва для размышлений.
Список литературы
1. Александров Ю.К. Очерки криминальной субкультуры. - М.: Права человека, 2001.
2. Бабушкин А. Первобытно-казарменная система // INDEX - Досье на цензуру. - 1999. - № 7-8.
3. Бакин A.A., Пиджаков А.Ю. Криминальная субкультура осужденных как фактор формирования отклоняющегося и противоправного поведения // Уголовно исполнительная система: право, экономика, управление». - 2004. - № 1.
4. Денисов Н.Л. Влияние криминальной субкультуры на становление личности несовершеннолетнего преступника: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2002.
5. Курганов С.И. За колючей проволокой - другая жизнь // Социологические исслед. - 1989. - № 3.
6. Курганов С.И., Кравченко А.И. Социология для юристов. - М.: Канон-пресс-Ц, 1999.
7. Олейник А.Н. Тюремная субкультура. - М.: ИНФРА-М, 2001.
8. Олешкевич В.И., Александров Ю.К. Малолетка (социально-психологическое устройство воспитательной колонии) // Личность. Культура. Общество. - 2000. - Т. 2. - Вып. 2 (3).
9. Пирожков В.Ф. Криминальная психология. Кн. 1. Психология подростковой преступности. - М.: Ось-89, 1989.
10. Пирожков В.Ф. Криминальная субкультура учащихся - подростков и юношей: дис. ... д-ра психол. наук. - М., 1992.
11. Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи (криминальная субкультура). - Тверь: Приз, 1994.
12. Пирожков В.Ф. Криминальная психология. - М.: Ось-89, 2007.
13. Подгурецкий А. Очерки социологии права. - М.: Прогресс, 1974.
14. Поздняков В.И., Усс А.В. Особенности неофициальных взаимоотношений в среде осужденных и конфликты между ними / Социальные проблемы исправления и перевоспитания осужденных: сб. науч. тр. ВНИИ МВД СССР. - М., 1984.
15. Правители преступного мира / сост. А. Гуров, В. Рябинин. - М.: Зеленый парус, 1992.
16. Салагаев А. Л., Шашкин А.В., Уличное насилие и виктимизация: борьба за власть и маскулинные иерархии среди подростков в современной России // О-во и преступность несовершеннолетних: сб. ст. / под ред. Л. Ежовой, М. Маколи. - СПб.: ЦНСИ, 2007.
17. Сухов А.Н. Криминогенное общение в среде осужденных. - Рязань: РВШ МВД РФ, 1993.
18. Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрьмы: проблемы, дискуссии, предложения. -М.: Юрид. лит., 1991.
19. Шевелева О.А. Асоциальная субкультура в криминальных и асоциальных группах подростков // Юрид. науки. - 2006. - № 2.
20. Штефан Е.Ф. Особенности конфликтного поведения в среде несовершеннолетних осужденных, отбывающих наказание в воспитательных колониях // Цели и средства уголовной и уголовно-исполнительной политики в отношении несовершеннолетних: сб. материалов междунар. науч.-практ. конф. Вологодск. ин-та права и экономики ФСИН России 26-27 нояб. 2009 г. - Ч. 1. - Вологда: ВИПЭ ФСИН России, 2009.
21. Якушин Н. «Другая жизнь» и поведение несовершеннолетних в местах лишения свободы // Дорога дальняя, казенный дом.../ сост. И.В. Маймистов. - М.: Мол. гвардия, 1990.
УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
УДК 343.122:343.139
И. В. Широков
Оптимизация процессуального статуса потерпевшего при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением
В статье рассматриваются вопросы, связанные с реализацией потерпевшим правового статуса при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением. Дается характеристика процессуальным отношениям института особого порядка принятия судебного решения, определяется роль, проблемные аспекты участия потерпевшего в процессуальном институте, предлагаются способы их разрешения.
The article is devoted to questions connected with realization by victim his legal status if the accused agrees with charge brought against him. The author characterizes the procedural relations of law institute of special order for taking a court decision, defines a role and problem aspects of participation of victim in this procedural institute, offers the ways of their permission.
Ключевые слова: уголовный процесс, потерпевший, обвиняемый, правовой статус, особый порядок принятия судебного решения.
Key words: criminal procedure, crime victim, the accused, legal status, special order for taking a court decision.
Одной из тенденций развития отечественного уголовного процесса является его активная дифференциация. Свидетельством тому послужило принятие нового УПК РФ в 2001 г., где появился ранее незнакомый институт особого порядка судебного разбирательства. Его активное применение в течение 15 лет привело к тому, что особый порядок de facto стал основным способом рассмотрения уголовных дел судами. Свидетельством тому служит отчетность органов прокуратуры и суда. Справедливо указывает Н.Ю. Реше-това, что в 2015 г. в особом порядке судами рассмотрено 62,8 % дел (в 2014 г. - 64,2 %), по которым вынесены итоговые судебные решения в отношении 579 989 подсудимых. С учетом сокращенного дознания и заключенных досудебных соглашений о сотрудничестве общее количество дел, рассмотренных судами в упрощенном порядке, составило в 2015 г. 68,3 % (в 2014 г. -
