CC BY
49
И.В. Грошевихин
СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ ЦЕННОСТЬ СПОРТА И ФОРМИРОВАНИЕ
ПРАВОСОЗНАНИЯ
Правосознание как важнейший элемент правовой культуры не ограничивается сферой собственно правовых феноменов, связанных, например, с правотворчеством, правовым регулированием и правоохранительной деятельностью. Обыденное правосознание с его укорененностью в общественной психологии связано с чувствами, оценками, переживаниями, традициями и ценностями данного общества. Представления о правовых явлениях формируются в широком поле культурных ценностей, идеалов и норм поведения. В свою очередь, правосознание отнюдь не индифферентно для людей, определяющих справедливость или несправедливость тех или иных действий, оценивающих моральную и культурную значимость явлений социальной жизни. Мы исходим из методологической установки об органической целостности культуры и общественного сознания, элементы которых взаимосвязаны и взаимообусловливают друг друга. С этой точки зрения, социокультурная ценность спорта, исторически меняющаяся в ходе развития общества, оказывает значительное влияние на формирование правосознания.
Социокультурная значимость спорта определяется в современной гуманитаристике с различных позиций. Ряд психологов и философов, в особенности гуманистически ориентированные представители экзистенциализма, персонализма и феноменологии, в духе классической европейской традиции утверждали, что спорт представляет огромные возможности для самовоспитания, самосовершенствования, самодостраивания личности, причем акцент делался не только на ее телесную составляющую, но и, прежде всего, на ее морально-нравственную, духовную стороную. Так, Л. Сьюэне отмечал: «Спорт помогает человеку овладеть самим собой, а это составляет основу любой подлинной цивилизации» [1, с. 136]. Само существо спортивных состязаний основано на длительном, методическом, напряженном труде, самоограничении (аскетизме в духе Б. Франклина), возможности сравнить свои качества со способностями других людей, преодолеть себя, добиться новых результатов.
Вслед за Й. Хейзингой, выдающимся историком культуры, в спорте часто видят проявление сущностного свойства человека - его игровой природы. Именно «человек спортивный» есть наиболее адекватное воплощение «человека играющего». Соревновательность лишена непосредственного утилитаризма и является свободной творческой игрой, позволяющей победителю стать обладателем символических благ. Известный специалист в области взаимоотношения спорта и культуры Н.Н. Визитей писал: «То, что соревновательность является универсальным общественным отношением, уже само по себе проясняет вопрос о высокой способности спорта (самой, напомним, соревновательной деятельности из всех официально организуемых соревнований) преодолевать межкультурные барьеры» [2, с. 191]. Для Ортеги-и-Гассета культурный потенциал спортивной деятельности заключается в том, что он «"спасает" современного человека, обладает социокультурной способностью релаксации, ибо пробуждает в нем "мальчишеский дух в одряхлевшем мире" и уводит от "серьезности" жизни, сближая с праздничностью спортивных игр и развлечений»: «За короткое время мы увидели, насколько поднялась на страницах газет волна спортивных игрищ, потопив почти все корабли серьезности. Передовицы вот-вот утонут в глубокомыслии заголовков, а на поверхности победоносно скользят яхты регаты. Культ тела - это всегда признак юности, потому что тело прекрасно и гибко лишь в молодости, тогда как культ духа свидетельствует о воле к старению, ибо дух достигает вершины своего развития лишь тогда, когда тело вступает в период упадка. Торжество спорта означает победу юношеских ценностей над ценностями старости» [3, с. 257]. Спорт, с его точки зрения, противостоит труду, поскольку возникает не по обязанности, а в качестве свободного порыва жизненной энергии. Недаром модель «человека отдыхающего» в современной постмодернистской социологии и экономике (см., например, работы Инглхарта), сменившая модель «человека труда», акцентирует внимание на релаксации, здоровом образе жизни, культе спорта и других игровых видах деятельности.
В данном контексте спорт представлен в постмодернистской философии в качестве важнейшего элемента дальнейшей «иградизации» социума. Сторонники диалогичной модели культуры видят в спорте проявление диалога как всеобщего свойства бытия общественного человека, ибо соревнование, будучи всеобщеуниверсальным свойством человека, частью его антропологической природы, всегда есть диалог или полилог. По Н.Н. Визитею, общекультурный потенциал спорта заключается, прежде всего, в том, что
он соревнователен, соревнование есть всеобщее, «сквозное» качество человеческой культуры, понимаемой как диалог. Для Г. Люшена социокультурная значимость спорта определяется его социально-интегративной функцией, которая наиболее ярко проявляется в сфере зрелищного спорта, когда большие группы населения, а иногда и целые нации идентифицируют себя с одной из соревнующихся сторон, «болея» за нее.
Таким образом, спорту отводится, наряду с сохранением и укреплением здоровья, физическим совершенствованием, важная роль в производстве, трансляции и распространении ценностей культуры. Для европейских философов и культурологов спорт есть институализированная форма поведения индивида, «снимающая» в ходе цивилизационного развития насилие (см. работы Элиаса), а также элемент культуры, обладающий специфическими функциями и ценностями.
Упадок и кризис культуры связан с негативной оценкой спорта. В качестве примера рассмотрим отношение к нему в эпоху Античности, в эпоху зарождения современного олимпийского движения и возникновения идеала гармонично развитого человека, способного реализовать себя в различных сферах общественной жизни. Спортсмены, особенно олимпионики (победители олимпиад), являли собой идеальные образцы для подражания, некоторым из них воздавались даже божественные почести. В эпоху расцвета античной демократии гражданское воспитание включало в себя два взаимосвязанных момента -телесное, воинское, направленное на формирование способности защищать свой город-государство, и правовое - умение участвовать в народных собраниях, процедурах выборов, утверждениях законов и т.д. Однако в У—1У вв. до н.э. функции и содержание спорта, отношение к нему значительно меняются в связи с появлением наемной армии, что определило снижение ценности физической готовности. Все большее место в соревнованиях занимают различные негативные явления. Усиливается политизация общественной жизни, что переносит акцент с физического, телесного совершенства на способности ораторские и организаторские. Занятия спортом все более приобретают характер заработка, и стремление к физическому совершенствованию уступает место соревнованиям за деньги.
Древнегреческая агонистика вырождается в развлечение со всеми сопутствующими ему чертами и обманами, подменами, подставками, договорами и т.д. Главным стал результат в денежном эквиваленте, в итоге этическое и эстетическое содержание спорта уменьшилось. Уже знаменитый драматург Еврипид в У в. до н.э. - сам, кстати, бывший победителем в Панафинейских играх, отмечает в «Антолике»: «По всей Элладе есть бесчисленное множество гнойников, но нет ничего более злостного, чем род атлетов» [4]. Основными целями атлетов стала погоня за достижением сиюминутного результата и успеха у зрителей. Мягкий ремень, которым обматывали кисти рук участники кулачных боев, заменили железными накладками или медными обручами. Раны, полученные в схватках, ставших откровенно грубыми, увековечивались скульпторами. Выпадение спорта из сферы культуры констатирует Аристотель, когда критикует спартанскую систему воспитания, ибо главную роль должно играть прекрасное, а не «дикоживотное». Профессиональные спортивные состязания оказались вне игровой культуры, ибо регулировались не принятыми правилами, а профессиональными и корыстными интересами атлетов и организаторов зрелищных мероприятий.
Здесь вновь уместно обратиться к Ортегу-и-Гассету, который подметил, что иерархия человеческих забот и интересов может быть представлена «в виде ряда концентрических кругов, радиусы которых измеряют дистанцию до центра жизни, где сосредоточены наши высшие стремления. Вещи любого порядка - жизненные или культурные - вращаются по своим орбитам, притягиваемые в той или иной степени гравитационным центром системы» [3, с. 258]. Искусство, наука, политика, спорт ранее располагались в непосредственной близости от центра тяжести личности, теперь же они перемещаются к периферии. Они не потеряли своих внешних признаков, однако удалились от центра, стали менее весомыми и вторичными.
По-видимому, превращение спорта в «свое другое», в антикультурное, явление периодически повторяется в истории общества в связи с его кризисом, когда дисфункции и деструкции приобретают всеобщий, социетальный характер. Аномийность ситуации вполне соответствует описанию, данному еще Р. Мертоном в его анализе дисбаланса, противоречия между культурной и социальной подсистемами общества. Оказывается, что легальными способами достичь заданных целей невозможно, и спортсмен сознательно идет на нарушение правовых норм. Примеров спортивной аномии, разъедающей правовую культуру современного общества, предостаточно. В результате спорт может образовывать собственную субкультуру, содержащую ценности, отличающиеся от общепринятых, от базовых ценностей социально-культурной системы. В рамках этой субкультуры могут возникать аномийные, девиантные формы поведения, продуцирующие и транслирующие в обществе внеправовое отношение к декларируемым и официально признанным правилам.
Признано, что одна из социокультурных ценностей спорта заключается в том, что он есть «школа fair play». Это выражение переводится как «честная или справедливая, игра» и обозначает набор этических, духовно-нравственных принципов, на которые должны ориентироваться спортсмены, тренеры, болельщики, т.е. все люди, вовлеченные в спорт. Точная характеристика данных принципов связана с существенными трудностями, которые проанализировал английский специалист в области спорта П. Макинтош. Как правило, исследователи определяют принципы честной игры как решительный и полный отказ от достижения победы любой ценой, создание равных условий для всех участников соревнований. Этот принцип включает и внутреннюю убежденность в невозможности победы путем обмана или за счет ошибки судьи: победа, достигнутая в результате несправедливо сложившихся условий, - вовсе не победа. Честная игра основана на уважении к партнеру, к сопернику, к самому себе, к судьям и зрителям, она предполагает способность остаться скромным после победы, спокойно принимать неудачу
[5].
Спорт в данном случае оказывает позитивное влияние на правосознание, ибо принципы честной игры могут служить примером для политических партий, для конкурентов, заключающих коммерческие сделки.
Однако современный спорт имеет иные корни, нежели античный. Он связан с развитием буржуазного общества, городской культуры. Истоки его лежат не в необходимости гармоничного совершенствования личности и не в традиционных ритуалах, а преимущественно в новых возможностях проведения досуга. Атлетам Древнего мира покровительствовали боги, сами они иногда приравнивались к богам, спорт же Нового времени во многом порожден коммерческими отношениями и нездоровым азартом.
В ХХ веке развернулась острая социальная критика: спорт оценивался как явление, чуждое культуре и антигуманное в своей основе. Социолог Т. Веблен в своей работе «Теория праздного класса» рассматривал спорт как атавистический уродливый социальный нарост, унаследованный от варварского периода развития человечества. По его мнению, спортом занимается «праздный класс», т.е. аристократия, снобы, деклассированные слои, ибо они стремятся выместить в спорте свои обиды, нанесенные людьми. Для классов, занятых в индустриальном производстве, спорт - совершенно никчемное, пустое занятие [6].
Сама организация спортивных соревнований часто настраивает спортсменов и тренеров на направление своих усилий к решению чисто прагматических задач - достижение только победы, рекорда, высокого спортивного результата. Эта направленность на конкретный прагматический результат стимулируется не только моральным, но и материальным образом. Интенция на победу пропагандируется средствами массовой информации, спортивными функционерами, политиками, которые хотят использовать спорт в своих эгоистических целях. Подобная погоня за высокими результатами и рекордами, желание любой ценой добиться победы часто приводят к «переступлению» через моральную черту, нарушению правовых норм, к использованию незаконных средств спортивной подготовки, например, медицинских и фармацевтических средств, которые отрицательно сказываются на здоровье людей.
Если «любую цену» готовы платить владельцы клубов, общественные и государственные учреждения, от имени которых выступают спортсмены и от которых зависит успех деятельности спортсмена, то высшие цели и ценность спорта перерождаются, а победы, рекорды из символов спортивной чести превращаются в самоцель, которая может быть сфальсифицирована, и тем самым «выпасть» из сферы правовой культуры. В этом коренится одна из существенных причин дегуманизации спорта, проявляющаяся во второй половине ХХ в. Складывается система, подчинившая спортсмена своим интересам, превращающая его в инструмент добывания побед, медалей и, в конечном счете, денег.
Все эти признаки кризиса наиболее отчетливо проявились и в нашей стране. Характерны они и для мирового спорта в целом.
Крайне отрицательное явление - вытеснение из спорта духа соревновательности, собственно соревнования - как следствия «договорных» матчей, когда конечный результат предопределен сговором, а не уровнем мастерства, демонстрируемом на спортивной площадке. Немалую роль здесь играют полуподпольные букмекерские конторы, бухгалтерские подсчеты ставок и выгод. Так, согласно некоторым данным, в конце 80-х годов ХХ в. 60 % матчей союзного футбольного чемпионата были проданы заранее [7, с. 25]. Речь, таким образом, идет не просто о коммерциализации спорта, а об его уничтожении околоспортивными «деятелями».
Допинг в современном спорте стал чуть ли не главной проблемой. Опасность допинга заключается не только в том, что он подрывает здоровье спортсмена, но и в том, что он разрушает нравственное ядро личности. Ведь результат спортивной деятельности оказывается достижением не индивида, свободно развивающего свои возможности и способности, а всякого рода технологий.
Таким образом, нарастает отчуждение между обществом и сферой спорта. Некоторая часть спортсменов - всеобщих любимцев, демократичных героев - стали особой кастой, отделенной заборами
закрытых баз, сборов, рекламой. Они - герои спортивных зрелищ, а не представители «народа». В результате гораздо больший интерес у бизнесменов от спорта вызывают цели практические, утилитарные.
Коммерциализация спорта, ведущая к его дегуманизации, утверждение идеи, что «все позволено» ради результата, оказывают разрушительное воздействие на правосознание не только атлетов, тренеров, спортивных руководителей, но и на огромную массу болельщиков. Многочисленные случаи послематчевого вандализма среди футбольных фанатов в различных странах мира явно свидетельствуют о том, что спорт, лишенный внутренней культурной ценности, архаизирует сознание людей (недаром структуралист К. Леви-Стросс видел в дуальности спортивного состязания элемент древнейшей архитектоники человеческого мира), оказывается мощным социопсихологическим механизмом, разрушающим правовую культуру индивида. Отсюда становятся понятными идеи многих культурологов и философов современности, отрицающих социокультурную ценность спорта. Тот же Т. Веблен оценивал спортивные состязания не более, чем в качестве канала, дающего выход негативной энергии. Представитель Франкфуртской школы Т. Адорно, опираясь на мнение Й. Хейзинги, исключившего современный спорт из сферы игры, утверждал, что машина спорта подавляет человека. Символический конфликт на поле игр, состязаний может вылиться во вполне реальную борьбу, агонистику, сметающую все правила и законы цивилизованного общества. Интересно, что столь частые драки спортсменов на хоккейных и футбольных полях вообще выводятся из правового поля и наказываются не в уголовном или административном порядке, а по «особым» законам - предупреждение, удаление с поля, дисквалификация на следующую встречу и т.д. Многие авторы (Сараф, Столяров, Ленк и др.) отмечают, что в кризисные периоды развития общества негативное воздействие спорта отодвигает на задний план его гуманистически ориентированную сущность (достаточно вспомнить Олимпиаду 1936 г. в нацистской Германии, задумывающуюся ее организаторами как «триумф белой расы»). Конечно, эти отрицательные моменты не следует абсолютизировать. Спортивная культура, в том числе и современная, оказывает в целом мощное положительное влияние на общество, общественное сознание. Однако в процессе воспитания правосознания следует учитывать двойственный характер воздействия спорта на людей.
Литература
1. Сьюэне Л. Спорт и его гуманизирующее или дегуманизирующее воздействие на человека // Спорт и образ жизни: Сб. статей. М.: ФиС, 1979.
2. Визитей Н.Н. Социально-культурная специфика спорта и его возможности выступить в качестве средства укрепления мира и дружбы между народами // Спорт и перестройка: Сб. науч. трудов по матер. Всесоюзной науч.-практ. конф. «Государство, спорт и мир» (Москва, 20-22 апреля. 1988). М., 1988.
3. Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация искусства // Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство, 1991.
4. Кун Л. Всеобщая история физической культуры. М.: Радуга, 1982.
5. Манифест СИЕПС о честной игре // Информационный вестник ВНИИФК. 1977. № 10.
6. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.
7. Конфликт: Сб. / Сост. В.Я. Шабельникова, Е.П. Моева / Под общ ред. В.И. Винокурова. М.: ФиС, 1989.
