CC BY-NC-ND
19
Социокультурная детерминация восприятия речевых фонем
В статье рассматривается одна из ключевых проблем культурно-исторической теории Л.С. Выготского - функционирование речи как орудия организации сознания. Анализируется связь восприятия и оценивания фонем русского языка с социально выработанными оценочными категориями. Излагаются результаты многолетних исследований, проведенных на основе метода ранжирования индивидами фонем. Выявлена устойчивая связь оценивания различных фонем с оценочными категориями, лежащими в основе социальной организации сознания.
Ключевые слова: речь, сознание, деятельность, оценивание, фонемы, оценочные категории, интенциональность сознания.
Одним из центральных моментов культурно-исторической теории, развиваемой Л.С. Выготским и его последователями, является положение о речи как орудии высших психических функций, как орудии организации сознания и психических процессов человека. «Наши исследования показывают, - писал Выготский, - что речь в этом отношении не представляет какого-нибудь исключения из общего правила, которому подчинено развитие всяких психических операций, опирающихся на использование знаков, - все равно, будет ли это мнемотехническое запоминание, процессы счета или какая-либо другая интеллектуальная операция употребления знака»1. Л.С. Выготский критикует Пиаже за вынос основ формирования сознания за пределы социальных ситуаций развития ребенка. Подчеркивая социальный характер ситуаций, детерминирующих сознание, Л.С. Выготский вводит представление об «интерпсихических категориях»
© Шабельников В.К., Шабельников И.В., 2017
как начальных формах организации психических процессов. Изначальной формой организации сознания и его психических функций выступает взаимодействие ребенка с взрослыми, как общение, структурированное социальными знаками. «Культурное развитие какой-нибудь функции, в том числе и внимания, - пишет Л.С. Выготский, - заключается в том, что в процессе совместной жизни и деятельности общественный человек вырабатывает ряд искусственных стимулов, знаков. При их помощи направляется общественное поведение личности, они же становятся основным средством, при помощи которого личность овладевает собственными процессами поведения»2. Идеи Л.С. Выготского о социальной природе психических процессов человека, о роли орудий в формировании сознания и «высших психических функций» приводят к необходимости изучения речи как социальной системы детерминации сознания. Утверждая социальную природу орудий, определяющих организацию психики человека, сторонники культурно-исторического подхода приходят к необходимости исследования речи как основы социальной организации сознания. В основе организации сознания лежат системы общественных стимулов и знаков, зафиксированных в формах речи. В глубинах речи, а следовательно, и в основе организации сознания, лежит такой важный компонент речи, как звуки, или фонемы, языка. С какими именно компонентами социальной организации сознания связаны фонемы как базисные элементы речи?
Характеристика сознания человека может включать в себя описание представлений индивида о мире, его взглядов и позиций, может описывать содержание сознания, выявленное с помощью опросников и тестов. Вместе с тем теоретические концепции психологии подчеркивают такие базисные характеристики сознания, отражающие его глубинные основы, которые недоступны восприятию самого индивида. В основе сознания человека лежат системные основания, обычно не входящие в содержание его образов, но обеспечивающие и системность сознания, и характер практической активности индивида. Системность является одной из базисных характеристик сознания, как и его векторно-смысловая организация. То, что в основе сознания лежат системы смыслов, ценностей, мотивов, потребностей и семантических оценочных категорий, представлено в самых разных психологических концепциях (В. Франкл, А. Маслоу, А.Н. Леонтьев, Ч. Осгуд, В.Ф. Петренко и др.). Одной из важных концепций философии и психологии является концепция единства сознания и деятельности (Г.В.Ф. Гегель, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн).
Сознание обычно раскрывается в самонаблюдении как внутреннее пространство образов, событий и переживаний. Деятельность же всегда имеет векторный характер, она направлена на решение каких-то задач, на достижение целей или удовлетворение потребностей. А.Н. Леонтьев подчеркивал, что деятельность направлена на мотивы, которые и придают ей смысл. Представление о единстве сознания и деятельности предполагает осмысление структурного сходства или идентичности деятельности и сознания. Если деятельность имеет векторную направленную организацию, то имеет ли такую же векторную организацию наше сознание? Очевидно, что сознание тоже должно иметь в своей основе направленность или интенцию. Хотя в самонаблюдении векторность или направленность сознания мы не видим. В чем же проявляется векторность и интенциональность сознания? Являются ли образы ситуаций и объектов, представленные в сознании, направленными на что-то?
Представление об интенциональности3 сознания развивалось в психологии еще до становления психологических теорий деятельности и концепции единства сознания и деятельности. Уже со времен Фомы Аквинского интенция понималась как имманентная направленность сознания на свой предмет (безотносительно к тому, выступает ли предмет сознания реальным или воображаемым). В XIX в. понятие интенции было введено в психологию Ф. Брен-тано. Интенциональность представлялась основным свойством психических феноменов, выступая как их предметная отнесенность в сознании, как направленность сознания на его предметное содержание. До появления психологических теорий деятельности сознание понималось как непосредственное, прямое отражение человеком объектов и ситуаций. Поэтому и предполагалось, что сознание как бы непосредственно направлено на его объекты. В работах Вюрцбургской школы психологии (Н. Ах и др.) интенция сознания рассматривалась уже как результат воздействия на мышление неосознаваемых детерминирующих тенденций, исходящих от «образа цели» или поставленной задачи.
В теории деятельности сознание стало пониматься в его социальной организации, в его соотнесенности с общественной деятельностью. Сознание соотносится с общественно-исторической деятельностью, в которой оно организуется и функционирует. «Конечно, - пишет А.Н. Леонтьев, - развитие сознания у каждого отдельного человека не повторяет общественно-исторического процесса производства сознания. Но сознательное отражение мира не возникает у него и в результате прямой проекции на его мозг представлений и понятий, выработанных предшествующими
поколениями. Его сознание тоже является продуктом его деятельности в предметном мире»4.
Выполняя деятельность в социальном и предметном мире, человек усваивает некие системные категории, в логике которых он разворачивает свое сознание. Очевидно, эти системные категории сознания должны иметь свою векторную основу, должны позволять человеку осознавать объекты в соотнесении с организацией его деятельности. Но в чем конкретно проявляется или должна проявляться интенциональность сознания? На что направлено сознание индивида при оценке им объектов? Всегда ли на мотивы и цели? Или в основе сознания, как социально организованного процесса, лежит система общественных смыслов и категорий, организующих структуру мировосприятия?
Категориальное пространство сознания начинает формироваться у ребенка на самых ранних стадиях развития его мироощущения. Об этом говорят ведущие концепции психологии развития. Жан Пиаже как первый период развития мышления ребенка выделяет этап сенсомоторных координаций; движения младенца соотносятся на этом этапе с его ощущениями и уже приобретают векторность, направленность на получение приятных ощущений. Из этих взаимодействий ребенка с объектами или взаимосвязи движений с ощущениями возникают направленные действия, которые на следующих этапах возрастного развития объединяются в системы умственных операций, принимающих информацию и обрабатывающих ее. С самого начала формирования умственных схем, ложащихся в основание оценки информации, сознание человека приобретает векторную интенциональную основу.
Д.Б. Эльконин как первый период развития личности выделил период эмоционального общения ребенка с взрослыми. В отличие от концепции Пиаже в качестве основы развития психики ребенка здесь выделено не субъект-объектное взаимодействие с миром вещей, а субъект-субъектное взаимодействие с взрослыми. У Пиаже в основе векторов направленности ассимилятивных схем мышления, перерабатывающих информацию, лежат собственные психофизиологические ощущения ребенка. А у Эльконина (опирающегося на идеи Выготского об «интерпсихических» взаимодействиях ребенка с взрослыми как основе становления высших психических функций) векторы интенции человека организуются эмоциональным взаимодействием ребенка с взрослыми. В этом случае система категорий оценок, лежащая в основе интенции сознания, изначально имеет социальный характер.
Отталкиваясь от теории деятельности и социальной природы сознания, можно полагать, что в основе сознания лежат некие социальные по форме, но индивидуальные по особенностям взаимодействия с миром категории, которые задают векторы интенции сознания. Очевидно, что человек воспринимает объекты, соотнося их со смысловыми категориями своего сознания.
Но если системы, организующие векторы сознания, лежат в основе структуры мировосприятия и мировоззрения человека, то могут ли эти организующие сознание системы сами быть объектами восприятия или самонаблюдения? Скорее всего, вряд ли. Опыт психологии ХХ столетия показал, что психические схемы, лежащие в основе устойчивых действий и особенно в основе построения образов, сами чаще всего не являются объектами самонаблюдения (П.Я. Гальперин, А.В. Запорожец). Они обычно функционируют автоматически, без их осознания и ощущения. Вместе с тем значимость психических процессов от категорий, организующих векторы сознания, настолько высока, что психология, безусловно, нуждается в методах выявления подсознательных интенций, организующих векторную динамическую структуру сознания. Каков же может быть путь исследования этих подсознательных категорий и процессов, лежащих в основе векторности нашего сознания?
Сознание человека представляет собой многоуровневую систему. На верхнем психологическом уровне, доступном самонаблюдению индивида, функционируют восприятие объектов, сознательная оценка объектов, процессы мышления и пр. На более глубоком уровне организации сознания функционируют не только мотивы и бессознательные напряжения личности, но и интенции соотнесения воспринимаемых объектов (образов сознания) с социально выработанными категориями, на основе которых производится оценивание и осознание этих объектов. Психология ХХ века совершила прорыв за границы образов сознания, открывавшихся самонаблюдению, и благодаря психоанализу стала проникать в глубины бессознательного. Однако при всей революционности психоанализа и развернувшихся на его основе проективных методов психологии, слабостью этих методов была произвольность интерпретаций, отсутствие математической строгости презентации и обработки научных данных. В новых методах психологии XXI века мы имеем возможность получать достаточно точные картины организации нижних уровней сознания и подсознания человека, используя строгие математические методы обработки полученных данных.
Важнейшей характеристикой сознания, наряду с его соотнесенностью с деятельностью, является связь сознания с речью. Речевая
основа сознания подчеркивается в работах многих психологов и философов. Однако каким образом векторность и интенциональность сознания связаны с его речевой основой? Речь любого человека наполнена множеством смыслов, которые выражаются не только в словах, но и в построении фраз и их грамматическом оформлении. Смысловая организация речи и языка анализируется в психологии речи, в психолингвистике, семантике, искусствоведении и т. д.
На первый взгляд, звуки речи определенным образом не связаны с векторностью и смысловой организацией сознания. В любом речевом образе присутствует множество фонем, характер каждой из которых, казалось бы, не связан со смысловой организацией высказывания и тем более с векторной организацией сознания данного индивида. Но так ли это? Не скрыта ли в звуках, используемых нами при построении речи, определенная организация, связанная с нашими векторными установками и устремлениями? Используя в словах те или иные звуки-фонемы, не проводим ли мы в каждый момент подсознательную ориентировку, направленную на согласование звуковой формы слова с системой наших предпочтений и устремлений?
Л.С. Выготский говорит об «интерпсихических категориях» как основе формирования сознания, возникающей в форме взаимодействий ребенка с взрослыми. У каждого человека в детстве складываются свои особые отношения с окружающими взрослыми, несущие свои напряжения и смыслы взаимодействий. Индивид с детства интериоризирует эти организованные интерпсихические поля напряжений и взаимодействий, что определяет затем подсознательную структуру «интрапсихических категорий» как «высших психических функций» сознания данного человека. Исходя из концепции Л.С. Выготского, можно полагать, что любые объекты человек воспринимает в логике организации своих «интрапсихиче-ских категорий», составляющих основу его сознания. И, в частности, компонентами поля «интрапсихических категорий» являются звуки речи, приобретающие свою смысловую окраску в процессе социальных взаимодействий.
Мы предположили, что в структуре сознания каждого индивида существуют интенции, не только как устремления к целям или мотивам деятельности, но и как подсознательные соотнесения разных объектов со значимыми для деятельности оценочными категориями. Вряд ли вызывает сомнение тот факт, что в сознании человека с детства складываются довольно стабильные системы оценочных категорий, к которым могут относиться разные группы объектов.
Структуры оценочных категорий оформляют восприятие информации на подсознательном уровне. Воспринимаемый объект или воспринимаемое воздействие подсознательно соотносится с системами оценочных категорий, оценивается в соответствии с ними. Базисные системы оценочных категорий ассимилируют получаемые человеком воздействия от объектов, придавая воздействиям определенный информационный смысл. Любое воздействие на человека становится информацией, будучи соотнесенным с некими системами оценочных категорий. Взаимодействие воспринимаемого воздействия с системой оценочных категорий делает это воздействие информацией, придает тому или иному полученному впечатлению определенный информационный смысл или информационную функцию. Системы оценочных категорий позволяют человеку мгновенно оценивать в любом воспринимаемом объекте наиболее значимые для взаимодействия с ним качества объекта. Такими качествами могут быть опасность-безопасность, полезность-бесполезность, сила-слабость, нежность-жесткость, активность-пассивность и т. п. Каждый воспринимаемый объект на уровне подсознания соотносится с системами жизненно важных категорий («добрый», «опасный» и пр.), хотя на уровне сознания такой явной соотнесенности объекта с этими категориями может и не производиться. Поскольку такие социальные категории, как, например, «нежность» или «активность», имеют большую значимость в восприятии объектов, с которыми человек взаимодействует с детства, эти оценочные категории могут присутствовать в оценке любых явлений, составляя подсознательный базис восприятия мира.
Характеризуя сознание человека как социальное по его природе, мы не должны понимать «социальное» как однотипное, как одинаковое у всех людей. Социум дифференцирован, сложно организован и содержит в себе формы социальной культуры, задающие порой противоположные системы оценки каких-либо событий или объектов. Усваивая в своем сознании категории оценки разных явлений, каждый человек обретает принадлежность к тем или иным социальным группам, с их особыми социальными позициями и особыми характеристиками оценочных категорий сознания. В современных условиях дифференциации общества, приобретающей порой форму конфликтного противостояния сознаний, важно достаточно точно видеть отличия систем оценочных категорий, определяющих логику направленности сознания разных индивидов.
Можно полагать, что системы оценочных категорий различаются в разных социальных группах (возрастных, профессиональных, этнических и т. п.), определяя принципиальные различия
в оценке событий людьми, принадлежащими к разным социокультурным группам. Одной из задач психологии является раскрытие структуры базисных оценочных категорий сознания, с которыми соотносится восприятие объектов и ситуаций. Разные оценочные категории, такие, например, как «добрый», «справедливый», «нежный», «хороший», «гордый» и т. п., могут быть увязаны между собой, слиты, или могут относиться к разным смысловым полям. Совпадение систем оценочных категорий сознания может в таком случае быть условием взаимопонимания и взаимоприятия между индивидами, а различие систем оценочных категорий - условием непонимания и отторжения.
Каждая оценочная категория сознания имплицитно занимает определенное функциональное положение в интрасубъектном поле реальности человека. Психология еще не обладает достаточными методами, позволяющими научно констатировать структуры оценочных категорий сознания, лежащих в основе организации профессиональных, этнических или возрастных особенностей личности. Положение отдельной оценочной категории в поле сознания человека может оцениваться методом семантического дифференциала (Ч. Осгуд, В.Ф. Петренко). В методе семантического дифференциала любая выявляемая относительная оценочная категория (например, «мягкий-твердый» или «хороший-плохой») представлена формально градуированной шкалой, расположенной между двумя ее полярными характеристиками. Испытуемые на заданной шкале располагают свое представление о выраженности в анализируемом объекте предлагаемой категории. Но более сложными задачами являются, во-первых, выявление системности оценочных категорий сознания, выяснение их структурной организации, характерной для той или иной социальной группы, а во-вторых, определение интенциональной склонности индивида к той или иной системе оценочных категорий.
Для выяснения структурной организации систем базисных оценочных категорий можно использовать некие стандартные наборы объектов, с которыми группы испытуемых могут соотносить значимые для исследования категории. В разработанном нами методе «Способ оценки субъектного состояния»5 исследуется не просто представление человека относительно выраженности той или иной категории в объекте, а выявляется расположение стабильной группы объектов в пространстве группы заданных категорий. Иными словами, исследуется не только субъективное отношение испытуемого к объекту в заданной категории, но и логика распределения объектов в пространстве разных категорий.
На основе разработанного нами метода возникает возможность конкретизировать особенности сопряжения различных категорий при оценке любой интересующей исследователя группы объектов (фонем, геометрических фигур, цветов и т. д.), а это позволяет исследовать психологические основания того, почему одни категории сознания подсознательно сопряжены с другими. Кроме того, этот метод позволяет выявлять индивидуальную организацию пространства категорий сознания каждого испытуемого. Предлагая группам испытуемых ранжировать стандартные группы объектов по тем или иным оценочным категориям, мы выявляем степени соотнесенности каждого объекта с каждой категорией. Обобщая результаты ранжирования по какой-либо группе испытуемых, мы получаем профили взаимосвязи объектов с оценочными категориями, характерные для данной социальной группы, описывающие организацию категорий сознания, характерную для данной социальной группы. Соотнося данные ранжирования объектов отдельным индивидом с профилями оценочных категорий определенной социальной группы, мы получаем характеристику системы категорий данного индивида, раскрывающую степень его подсознательной принадлежности к данной социальной группе.
Набор речевых фонем является одним из наиболее удобных объектов, который можно использовать для исследования оценочных категорий разных индивидов. Соотносятся ли фонемы, звуки речи, лежащие в основе языковой организации сознания человека, со стабильными значимыми категориями сознания? Есть ли в сознании индивида особая, характерная для него, взаимосвязь между двумя такими структурными компонентами сознания, как фонемы его родного языка и оценочно-смысловые категории? В языковой структуре сознания каждого человека фонемы приобретают относительную связь с самыми разными оценочными категориями.
Можно предполагать, что использование фонем речи для выражения тех или иных характеристик объектов основано на некой подсознательно ощущаемой человеком характеристике каждой фонемы. В нашем исследовании мы предположили, что звуки родного языка, используемые в речи, обладают характеристиками, позволяющими человеку соотносить эти звуки с ценностными категориями сознания, имеющими для данного человека смысловое и эмоциональное значение. Любая фонема речи, так или иначе, подсознательно соотносится с эмоционально значимыми характеристиками объектов и явлений, характеризуемых в речи. Выстраивая фразу, выражающую какие-либо образы или другие компоненты сознания, человек описывает эти образы с помощью фонетических
структур, соответствующих этим образам по смысловым, ценностным и эмоциональным характеристикам.
Исследования А.П. Журавлева показали, что каждый звук (буква-фонема) имеет свою определенную смысловую нагрузку для носителей родного языка6.
Среднестатистический человек, мыслящий на русском языке, из всего предложенного набора букв-фонем, как наиболее естественную и близкую себе букву-фонему выбирает ту, которая является наиболее принимаемой и естественной для большинства представителей его языковой группы. Для русскоязычных людей таким тензором, или статистической нормой предпочтения, является:
ЩХЦШЫЙФЧЖЗПТ Э
27 26 25 24 23 22 21 20 19 18 17 16 15
ГКБСУДИЛНВРОАМ
14 13 12 11 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1
(чем меньше численное значение, тем выше среднестатистическое предпочтение фонемы)7. Любые отклонения от этой последовательности характеризуют индивидуальные личностные особенности текущей интенции человека. А.П. Журавлев и его последователи, выделив обобщенное положение звуков (фонем-букв) в семантическом пространстве речи у носителей одного языка, приняли это положение за общий для всех знаменатель. Сравнивая частоту использования человеком звуков в его устной или письменной речи с обобщенной частотой фонем по выделенным ими оценочным категориям, они давали характеристику этому человеку по степени отклонения его текста от общей частотной «нормы».
Позже А.Е. Наговицын выявил в каждой речевой фонеме ее скрытое когнитивное значение, которое данная фонема вносит в смысл слова8. Причем, как показывает Наговицын, когнитивный смысл определенных звуков-фонем сходен в разных языках, где используются данные фонемы.
Благодаря исследованиям А.П. Журавлева появилась возможность оценивать то или иное устное или письменное высказывание человека по его соответствию положению отдельных звуков (фонем-букв) в семантическом пространстве оценочных категорий.
В логике нашего метода оценки субъектного состояния мы разработали методику, которая позволяет фиксировать текущие подсознательные интенции любого человека через выстраивание
им последовательности определенных звуков (фонем-букв), в соответствии с распространенными в группе оценочными категориями (теплый, добрый, веселый, активный и т. п.).
Эта возможность возникает благодаря тому, что каждая фонема, в переживании частных жизненных случаев, имеет устойчивое положение в выражении личного отношения человека к реальности в целом. Психологическое основание такой определенности положения фонем в переживании человека связано с опорой взрослого человека на «слово» как на основу «речи», где слово, составляемое из определенного набора фонем, вплетено в структуру речи, со всеми ее отношениями к языковой реальности. Отталкиваясь от исследований А.П. Журавлева и его последователей, мы выдвинули предположение, что звуки-фонемы родного языка не только имеют свою особую смысловую нагрузку, но и сами включены в целостную векторно-смысловую систему сознания человека. Иными словами, отношения между разными фонемами речи связаны с различными оценочными категориями сознания, или, другими словами, разные фонемы имеют различную степень связи с такими категориями сознания человека, как «нежность», «смелость», «активность», «ответственность» и т. п.
Ранжируя стандартный ряд фонем, испытуемые раскрывают особенности организации своей индивидуальной системы оценочных категорий. При ранжировании фонем (или распределении других объектов) в логике образа какой-либо оценочной категории, эта удерживаемая в сознании категория изначально имеет отношение сразу ко всем фонемам. Но в процессе ранжирования фонемы выстраиваются в ряд - выражаются в виде тензорной интенции, которая подсознательно разворачивается в речи. В отличие от развернутой речи, опосредуемой социальными смыслами, ранжирование фонем является непосредственной проекцией симультанной подсознательной системы индивидуальных смыслов.
Результаты наших исследований показывают, что общая языковая «норма» имеет сложный «тензорный» характер сопряженности звуков с оценочными категориями и представляется в особых текущих индивидуальных интенциях. От особенностей этих текущих интенций часто зависит эстетическое предпочтение испытуемым того или иного события, высказывания или текста. Эстетическое предпочтение тех или иных событий, особенностей речи и текстов базируется на личностной внутренней тензорной системе сопряжения оценочных категорий, что находит воплощение в предпочитаемых людьми звуках (фонемах) и выражается в их текущей интенции.
Так, например, если предложить человеку последовательность букв-фонем:
ЩХЦШЫЙФЧЖЗПТ Э
ГКБСУДИЛНВРОАМ
и попросить его последовательно выбирать из них те, которые ему наиболее нравятся, наиболее приятны, близки и естественны, он отразит в порядке своего выбора свою текущую на данный момент подсознательную интенцию. Эта текущая интенция, помимо характеристики субъектного состояния и настроения испытуемого, будет содержать в качестве фона устойчивую личностную интенцию.
Если, например, текущая интенция испытуемого развернулась в следующем ранговом порядке9:
Щ Х Ц Ш Ы Й Ф Ч Ж З П Т Э
14 27 22 7 15 10 1 24 11 12 19 16 4
Г К Б С У Д И Л Н В Р О А М
21 8 23 20 13 25 18 5 26 9 17 3 2 6
то текущий звуковой фон испытуемого выражен последовательностью предпочитаемых им звуков (фонем).
ФАОЭЛМШКВЙЖЗУ Щ Ы Т Р И П С Г Ц Б Ч Д Н Х
В этом случае, если в читаемом тексте или в речи собеседника будет присутствовать высокая частота «х», «н», «д», «ч», «б» и «ц», то это может вызывать у данного человека эмоциональное отторжение текста или личности собеседника. Но если смысловое содержание текста или высказывание будет превалировать над эмоциональным отношением данного человека к этому тексту или собеседнику, то его текущая интенция может измениться соответствующим образом.
Базисные оценочные категории, удерживаемые в системе сознания, имеют свой потенциал относительно других категорий и всего фонетического пространства. При ранжировании фонем
эта потенция преобразуется в интенцию, в соотнесенность фонем с заданной оценочной категорией, что выражается проективной последовательностью фонем. Таким образом, субъективное отношение человека к категории фиксируется в этой последовательности фонем как в речи, так и в нашем исследовании. Но в отличие от речи в эксперименте ранжирование разворачивается в объеме строго заданной последовательности фонем как характеристике матрицы, что позволяет применять в исследовании все вычисления матричного анализа.
Каждая оценочная категория описывается типичным для нее порядком распределения фонем. Обобщая данные исследования ранжирования фонем родного языка по разным оценочным категориям, мы получаем ряды достаточно стабильных систем взаимосвязи речевых фонем с распространенными оценочными категориями. Испытуемые распределяют фонемы родного языка по степени их близости к каждой из таких категорий. В результате обобщения данных ранжирования фонем разными группами испытуемых мы получаем ряды устойчивых связей набора фонем с определенными категориями, характерные для той или иной группы испытуемых.
В эмпирическом исследовании нам удалось получить восемьдесят три профиля взаимосвязи фонем русского языка с отдельными оценочными категориями10. Некоторые профили взаимосвязи фонем с оценочными категориями не обладали достаточной устойчивостью. Но ряд связей оценочных категорий с фонемами имел выраженный характер. Наибольшей устойчивостью обладали профили оценочных категорий, более широко используемых в оценке межличностных отношений.
Порядки распределения фонем по степени их связи с разными оценочными категориями в ряде случаев оказались близкими для некоторых групп категорий (рис. 1, 2). В результате обобщения данных по группе испытуемых мы получили устойчивые профили связи фонем с целыми группами оценочных категорий.
На основе полученных нами эмпирических данных были выделены группы оценочных категорий, объединенные сходным порядком профилей расположения фонем. Некоторые группы оценочных категорий обладают общей связью с фонемным набором родного языка. Возникает вопрос: что лежит в основе этого совпадения порядка фонем с оценочными категориями? В любом случае мы видим, что разные по названию категории оценочных качеств имеют близкое или общее положение в сознании.
Рис. 1. Пример общего профиля связи фонем с тремя близкими по смыслу категориями
Сравнивая разные группы оценочных категорий, мы обнаружили, что выделяются группы категорий, имеющих сходные профили взаимосвязи с фонемами речи. Проведя факторный анализ профилей взаимосвязи фонематического ряда с 84 оценочными категориями, мы выделили двенадцать групп оценочных категорий, внутри которых профили распределения фонем были довольно близки между собой.
Рис. 2. Пример сходной связи ряда фонем с пятью разными оценочными категориями
Профили распределения фонем в семи из этих групп были наиболее сходными внутри каждой группы категорий. Такими группами категорий были: 1) «добрый», «заботливый», «отзывчивый»; 2) «усердный», «настойчивый», «стремительный», «смелый», «выносливый»; 3) «ответственный», «успешный», «верный»,
«рациональный»; 4) «скромный», «спокойный», «послушный»; 5) «оригинальный», «неординарный»; 6) «бодрый», «активный»; 7) «интеллигентный», «деликатный».
Вопрос о сходстве связи рядов фонем с группами оценочных категорий - это и вопрос о семантическом сходстве категорий внутри групп, и вопрос о достаточно четкой смысловой нагруженности каждой фонемы в основании сознания целой группы испытуемых.
Добрый, заботливый, отзывчивый
Ответственный, успешный, верный, рациональный
Усердный, настойчивый, стремительный, смелый, выносливый
Скромный, спокойный, послушный
Веселый, эмоциональный
Оригинальный, неординарный
Загадочный, жертвенный
Рис. 3. Стабильные распределения связи фонем с разными группами оценочных категорий
В то же время профили распределения фонем у разных групп категорий существенно различаются между собой. На графике (рис. 3) можно видеть явные различия ранговых значений фонем в их соотнесении с несколькими группами категорий, выделенными факторным анализом.
Одной из важных задач психологии является исследование культурно-детерминированных особенностей организации сознания. В частности, речь идет о специфике организации оценочных категорий того или иного индивида. Поскольку структура оценочных категорий лежит в области подсознания, выявить ее непосредственно довольно сложно. Но благодаря формированию общих для группы испытуемых профилей связи фонем с оценочными категориями, мы получаем еще и картину индивидуальных особенностей
распределения фонем каждого испытуемого. На основе этой картины мы можем исследовать степень совпадения ранжирования фонем данного индивида с общим профилем распределения фонем всей группой и выделить области различий индивидуального ряда фонем с групповым по той или иной категории. Отклонение индивидуального профиля взаимосвязи фонем от группового по каждой из категорий дает нам индивидуальную характеристику каждого испытуемого. Эта индивидуальная характеристика испытуемого раскрывается в подсознательном предпочтении испытуемого при выборе тех или иных фонем. На основании этого круга предпочтений мы можем установить характерную именно для данного испытуемого структуру оценочных категорий.
Можно полагать, что, являясь частью определенных социальных групп, каждый индивид усваивает системы оценочных категорий, обеспечивающие целостность и защищенность этих социальных групп. Это могут быть системы оценочных категорий, принятые в культуре семейно-родовых отношений, этнических, профессиональных, политических и тому подобных групп, причем некоторые из этих типов систем оценочных категорий становятся для данного индивида базисными, определяющими его бессознательную принадлежность к детерминирующей и формирующей его культуре. Можно предположить, что именно базисные системы оценочных категорий оказывают детерминирующее влияние на восприятие индивидом объектов, явлений, событий и разного рода внешних воздействий.
Человек усваивает не только оценочные категории, но и определенную логику связей фонем с оценочными категориями, инте-риоризирует эти связи в организации своего сознания. В ситуациях оценки явлений в схемах сознания индивид подсознательно устремляет процесс осознания к тем системам связи речи с оценочными категориями, которые являются основой организации именно его сознания. Эта устремленность выражаемых через речь оценок именно к определенным системам связи фонем с категориями оценок создает особый вид интенции сознания - не к индивидуальным мотивам или образам цели, а к социально выработанным основам сознания. Каждый человек, так или иначе, относит себя к определенным социальным группам, подсознательно отрицая логику организации сознания иных социальных групп, принимая ту звуковую палитру выражения ценностных категорий, которая наиболее близка именно ему. Выявление этих интенций - важный параметр оценки личности человека как носителя определенных форм сознания, характерных для определенной социальной группы.
Разработанная нами методика выявляет интенции индивида организовывать свое сознание в соответствии с логикой оценивания вещей в определенных подсознательно близких ему локальных социальных группах. Сравнивая индивидуальные особенности ранжирования фонем по ряду типичных оценочных категорий с полученными групповыми профилями ранжирования фонем разными группами индивидов по этим же категориям, мы характеризуем индивидуальные интенции испытуемых в пространстве социальных оценочных категорий. Эти интенции, как устремленность индивида к определенным типам связи звуковых основ сознания с оценочными категориями, лежат в основе организации его сознания.
Для результатов тестирования здесь важно, что логика связи звуков-фонем с оценочными категориями всегда лежит за пределами осознания самого индивида. Любой человек, подсознательно опирающийся в организации своей речи на наиболее близкую и приемлемую им логику связи фонем с важными оценочными категориями, сам эту логику связи не видит, не осознает. Поэтому в процессе тестирования по разработанной нами методике испытуемые в принципе не могут влиять на результаты тестов, изменяя картину связи фонем с оценочными категориями в желаемом направлении.
На основании обработки данных методом матричного анализа удается для каждого испытуемого построить не только картину личных интенций в организации его сознания, но и количественную картину тензоров, раскрывающих связи сознания данного индивида с системами оценочных категорий, т. е. выявить подсознательную близость, значимость или неприемлемость для испытуемого тех или иных категорий («нежность», «ответственность», «справедливость» и пр.), т. е. степень подсознательной сопряженности испытуемого с этими категориями.
В нашу базу данных были включены последовательности рядов фонем, характеризующие их групповые профили по 72 оценочным категориям. При компьютерном анализе отклонений интенций испытуемого от групповых профилей оценочных категорий11 специальная компьютерная программа выделяет те категории, по которым степень отклонения ранговых значений фонем в интенции данного испытуемого минимальна, и те, по которым степень отклонения максимальна. Наиболее показательными в оценке личности являются минимальные и максимальные значения отклонений личной интенции человека от групповых профилей последовательностей фонем в оценочных категориях.
Так, при интенции испытуемого, выраженной последовательностью:
ЩХЦШЫЙФЧЖЗПТ Э 14 25 26 15 19 24 8 4 22 27 5 17 6
ГКБСУДИЛНВРОАМ 16 20 9 23 10 11 7 3 2 18 21 13 12 1
минимальную степень отклонения от группового профиля имеет категория «нежность» - 76, а максимальную степень отклонения испытуемый проявляет по категории «выносливость» - 161, что тензорно характеризует лояльность и конфликтность сознания данного человека по этим оценочным характеристикам.
Значимой характеристикой личности является не только характер оценивания человеком воспринимаемых объектов, но и отношение данного человека к социально выработанным оценочным категориям. Какие-то оценочные категории (например, «смелость» или «ответственность») могут быть для данного человека особо значимыми, а другие (например, «ум» или «деликатность») могут, наоборот, вызывать у него конфликтное отторжение. Такая черта личности всегда будет отражаться на отношении данного человека к окружающим людям, проявит себя в характере его поведения в коллективе.
Получив развернутую картину тензоров, описывающих интенции данной личности в системе тех или иных оценочных категорий, мы имеем, по сути, психологический портрет личности, проецирующийся в любой значимой для исследователя системе оценочных категорий. В логике разработанного нами метода матричного анализа могут исследоваться подсознательные взаимосвязи любых оцениваемых групп объектов с любыми социально выработанными системами категорий. Помимо фонем, в качестве оцениваемых объектов могут выступать геометрические фигуры, цвета, реальные люди, портреты, пейзажи и любые другие группы объектов. В качестве систем оценочных категорий также могут выступать любые важные для исследователя характеристики. Во всех случаях наш метод предполагает выявление индивидуальной логики соотнесения испытуемыми рядов объектов с заданными системами оценочных категорий, а также получение обобщенных профилей норм соотнесения, характерных для определенных социальных групп. Как важная черта личности выявляется степень принятия или отвержения испытуемыми определенных социально принятых категорий.
Примечания
Выготский Л.С. Мышление и речь // Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М.,
1982-1984. Т. 2. М., 1982. С. 108.
Выготский Л.С. Собр. соч. Т. 3. М., 1983. С. 207.
Интенция - от лат. 1п1епйо - намерение, стремление.
Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 2004. С. 26-27.
Патент на изобретение № 2359611 «Способ оценки субъектного состояния».
Журавлев А.П. Звук и смысл. М., 1991.
Буквы-фонемы, предлагаемые здесь к ранжированию, расположены в обратном порядке к их среднестатистическому предпочтению. Такой порядок расположения букв-фонем в эксперименте способствует более критическому рассмотрению испытуемыми букв-фонем в контексте их выбора. Наговицын А.Е. Особенности ритмо-фонетической структуры текста: смысловое наполнение фонетических знаков: учебное пособие. М.: Флинта, 2005. Цифры в нижнем ряду указывают на порядок выбора испытуемым фонем по их предпочтению.
Профили были получены на выборке двухсот студенток одного из московских вузов.
Групповые профили оценочных категорий были получены нами в результате обобщения данных ранжирования фонем по заданным оценочным категориям определенными группами испытуемых.
8
9
10
11
