CC BY
90
УДК 94 (47+57) «1941/1945»
СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ МОЛОДЕЖИ УРАЛА В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
© У. Б. Гайсин
Уфимский государственный авиационный технический университет Россия, Республика Башкортостан, 450000 г. Уфа, ул. К. Маркса, 12.
Тел./факс: +7 (347) 273 78 54.
E-mail: [email protected]
В статье освещаются неимоверно трудные условия жизни и труда молодежи тыла, вызванные военным временем. Хлеб и большинство товаров повседневного спроса выдавались по карточкам. Не хватало жилья, топлива, электроэнергии. Ухудшились коммунальное обслуживание, работа городского транспорта. В то же время максимально возрастала производственная нагрузка на каждого работника, сократилось до минимума время отдыха трудящихся, ужесточились меры наказания за нарушение производственной дисциплины.
Ключевые слова: Урал, регион, тыл, молодежь, фронт, оборонная промышленность, снабжение, условия, продовольствие, налоги.
Социальные аспекты молодежной политики советского государства в условиях военного времени нуждаются в более подробном рассмотрении, поскольку они относятся к группе наименее исследованных вопросов в изучении истории Великой Отечественной войны. В статье указанная проблема рассматривается на материалах Урала. Выбор региона обусловлен той ролью, которую Урал сыграл в годы Великой Отечественной войны как базовый район оборонной промышленности. Г лавный арсенал давал фронту 40% всей военной продукции, в том числе более 50% боеприпасов и вооружений,60% средних и 100% тяжелых танков [1, с. 5]. Важную роль в этом сыграли молодые труженики тыла.
Не являясь прямым административно-
территориальным субъектом Российской Федерации, Урал в то же время, с точек зрения географической и экономической, представлял собой многоотраслевой народнохозяйственный комплекс, ведущее место в котором занимала тяжелая промышленность.
В рассматриваемый период к Уральскому региону относились Башкирская и Удмуртская автономные республики (ныне Республика Башкортостан и Удмуртская Республика) и 5 областей: Курганская (Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 февраля 1943 г. из состава Челябинской области было выведено 32 района, которые образовали названную область), Молотовская(ныне Пермская), Свердловская, Челябинская, Чкаловская (ныне Оренбургская). Территория Урала к 1941 г. достигла 856.9 тыс. км2, где проживало 13.5 млн. человек, из них, по данным переписи 1939 г., русских - 71.54%, татар - 8.95, башкир - 5.96, удмуртов - 3.89, украинцев - 3.00, мордовцев - 1.53, чувашей - 1.07%. За годы войны удельный вес горожан в составе населения вырос с 37.5 до 49.4%, а селян упал с 62.5 до 50.6% [2, с. 124-125].
Молодежь военных лет, как и население страны в целом, жила и трудилась в неимоверно трудных условиях. Хлеб и большинство товаров повсе-
дневного спроса выдавались по карточкам. Не хватало жилья, топлива, электроэнергии. Ухудшилось коммунальное обслуживание, работа городского транспорта. В то же время максимально возрастала производственная нагрузка на каждого работника, сократилось до минимума время отдыха трудящихся, ужесточились меры наказания за нарушение производственной дисциплины.
Удовлетворение минимальных потребностей людей в питании, одежде, жилье было сопряжено с огромными трудностями, вызванными потерей основных сельскохозяйственных районов страны, большого числа предприятий легкой и пищевой индустрии. На территории, оккупированной к ноябрю 1941 г., производилось 38% всей довоенной валовой продукции зерна, 84% производства сахара, находилось 38% поголовья крупнорогатого скота. Продукция всех предприятий пищевой промышленности уменьшилась в 1942 г. по сравнению с 1940 г. на 58%, легкой - на 52% [3, с. 245].
Сложность заключалась не только в резком уменьшении производства потребительских товаров, но и в том, что значительная их часть направлялась на снабжение действующей армии. При ограниченных финансовых и промышленных ресурсах доля рыночных фондов для личного потребления населения уменьшилась в 1942 г.: сахара - в 6.6 раза, кондитерских изделий - в 4.8, жиров - в 2, мясных продуктов - в 2.8, хлопчатобумажных тканей - в 12, кожаной обуви - в 11, спичек - в 8 раз и т д. [4, с. 318].
Чтобы обеспечить возросшие военные расходы, государство повысило налоговые платежи населения. В ноябре 1941 г. был введен налог на холостяков, одиноких и бездетных граждан, в январе
1942 г. - военный налог [5, с. 318].
Снабжение городского населения осуществлялось, как уже было сказано, по карточкам. раньше всех они были введены в Москве (17 июля 1941 г.) и на следующий день в Ленинграде. Нормирование, которое затем постепенно распространилось на
другие города, включало хлеб, муку, крупу и макаронные изделия, сахар и кондитерские изделия, жиры, мясо, рыбу и соответствующие продукты из них, а из промышленных товаров - хлопчатобумажные, льняные и шелковые ткани, швейные изделия, трикотаж, чулки, носки, кожаную и резиновую обувь, мыло.
Преимуществом в снабжении пользовались работники важнейших отраслей индустрии, связанных с обеспечением армии всем необходимым. Для рабочих и служащих карточная норма хлеба имела две категории. По первой категории снабжались рабочие, инженерно-технические работники угольной промышленности, рудников, занятые на подземных работах, трубопрокатных заводах черной металлургии, вредных цехов химической промышленности и т. п. По второй категории хлеб получали работники остальных отраслей промышленности.
Нормы по первой категории колебались от 800 г до 1-1.2 кг в сутки, по второй категории рабочие и инженерно-технические работники получали 500 г., иждивенцы и дети старше 12 лет - 300400 г. Обычная месячная норма снабжения по рабочей карточке другими продуктами питания была следующей: мясо, рыба - 1.8 кг, жиры - 0.4 кг, крупа и макаронные изделия - 1.2 кг [6, с. 250]. В условиях колоссального напряжения на потребительском рынке эти меры воспринимались как суровая необходимость.
Кроме категорийных норм карточного обеспечения хлебом и группой других продовольственных товаров, в централизованном снабжении действовало еще 7 норм: особо повышенные, особого списка, города Москвы, торфопредприятий, для служащих, для иждивенцев. Наконец, часть рабочих и служащих Наркомата путей сообщения обеспечивалась по тыловым нормам Наркомата обороны. Помимо норм централизованного снабжения, для 18 основных наркоматов были установлены дополнительные нормы довольствия с выдачей горячего питания, обедов руководящим работникам через спецстоловые и спецбуфеты, сухих пайков, усиленного диетического питания и холодных завтраков. Продукты питания (продовольственный стимул) занимали особое место в поощрительной политике власти. Назначение централизованного снабжения, перевод довольствующихся из одной категории в другую, предоставление дополнительного питания осуществлялись по постановлениям ГКО. Само поощрение питанием устанавливалось как кратковременное, долгосрочное или постоянное.
Не на должном уровне было организовано продовольственное обеспечение научных сотрудников, преподавателей и студентов вузов. Согласно распоряжению СНК СССР и Наркомторга СССР «Об упорядочении снабжения работников науки, искусства и литераторы», изданному только в июне
1942 г., было введено снабжение представителей этой категории интеллигенции по нормам, установ-
ленным для рабочих промышленных предприятий. Студенты вузов по нормам продовольственных товаров были приравнены к рабочим с февраля
1943 г., а преподаватели и ассистенты - с октября
1944 г. [7, с. 316].
Таким образом, в силу сложившихся объективных причин в годы войны жизнь молодежи страны, как и жизнь населения страны в целом, круто изменилась. Но в то же время анализ архивных и других источников показывает, что крайнее ухудшение условий труда и опыта рабочей молодежи зачастую происходило по вине руководителей предприятий, местных органов власти.
Побывавшие на Белорецком металлургическом комбинате (Башкирская АССР) ответственные работники ЦК ВЛКСМ вскрыли вопиющие факты пренебрежительного отношения к молодым рабочим. Составляя соответствующие документы, они писали: «Учащиеся, прибывшие в комбинат из детдома, не имеют обуви и работают (босиком, ходят в нижних рубахах и рваных брюках. Многие из них не получали спецодежду в течение 1,5-2 лет. В прокатном, мартеновском и доменном цехах рабочие не обеспечены рукавицами и работают, придерживая горячий металл концами рукавов.
Столовая ОРСа готовит пищу плохо. Очень распространенное блюдо «затируха» (заварная каша из муки) приводит к заболеваниям. Старший мастер Кузнецов* в ночную смену после такого обеда в течение трех часов не мог работать из-за невыносимых болей в желудке. Такие случаи не единичны, и часто рабочие после обеда заболевают по 8-10 человек одновременно. Поэтому молодежь вынуждена питаться с рынка, что ведет к продаже карточек и последних вещей» [8].
На Уфимском моторостроительном заводе, где трудились 17 тыс. молодых рабочих, в результате тяжелых условий труда и плохого питания в течение
1943 г. было зафиксировано 73 045 случаев заболевания с потерей 507 133 рабочих дней. За это же время умерло 258 человек, в основном в результате дистрофии, воспаления легких и туберкулеза [9].
Некоторые подростки с Кировского завода (Челябинская область) не могли ходить на работу из-за отсутствия обуви и одежды. Многие молодые рабочие жили непосредственно в цехах, потому что не имели жилья, одежды и обуви. Молодой рабочий цеха №150 этого завода Костыря не выходил из цеха в течение 1,5 месяца, а Карагодин (цех №300) -более 3-х месяцев. В цехе №10 девять молодых рабочих были вынуждены постоянно находиться в цехе.
20 июля 1943 г. на завод «Станкопатрон» г. Челябинска прибыло 100 выпускников ремесленного училища, 88 из которых администрация завода не обеспечила жильем. Среди присланных на завод было 11 воспитанников детдомов, слесарей 5го разряда. Они в течение двух суток спали во дворе, потом их поместили в баню и голубятню. У ре-
бят не было нательного белья, в баню не ходили месяцами, так как им не давали ни мыла, ни смены белья. Питание они получали один раз в сутки. В довершение ко всему за рабочими местами их начали переквалифицировать, снизив многим при этом разряд [10].
Как правило, поступившие на завод выпускники ремесленных училищ и школ ФЗО годами продолжали работать по 2-3 разряду, хотя вполне квалифицированно выполняли обязанности рабочего 4 и 5 разрядов. Поэтому значительная часть молодых рабочих за свой труд получала мало: их заработок составлял в среднем 300-400 рублей в месяц (для справки: в 1942 г. в среднем по РСФСР на рынках 1 кг зерна стоил 53 рубля 80 копеек, 1 л молока - 38 рублей, 1 кг баранины - 196 рублей) [11, с. 321].
На наш взгляд, здесь необходимо сравнить заработную плату молодых рабочих с денежными доходами других категорий советской молодежи, в частности, представителей интеллигенции. В связи с этим важно отметить любопытный, на наш взгляд, факт, характеризующий отношение Советского государства к науке и образованию. 18 декабря 1943 г. Совет народных Комиссаров по ходатайству Президиума АН СССР и Комитета по высшей школе повысил стипендию докторантам до 900 рублей в месяц, а несколько раньше, в августе этого же года была повышена стипендия аспирантам до 700 рублей в месяц [12].
Не лучшими были условия жизни в молодежных общежитиях. Об этом свидетельствуют, например, факты, обнаруженные инструктором Свердловского обкома ВКП(б) Розиной при проверке работы оборонных предприятий области: «Молодые рабочие живут в бараках, делящихся на секции. Бытовое положение этих ребят очень тяжелое. Обувь у большинства совершенно разбитая. Ноги мокрые и грязные. Подросток Крюков болен туберкулезом. На голеностопном суставе у него гноящийся свищ. При нас он снял ботинки и выжимал из портянок жидкую грязь. Он ни на что не жалуется, но просит, чтобы ему дали какую-либо обувь.
В общежитиях грязно, вся спецовка, грязные ботинки, сапоги находятся под койкой, поскольку нет сушилки. Постельное белье застирано и меняется очень редко. Девушки из детдома живут в дощатом бараке, где кругом щели, с потолка бежит вода, нет не только горячей воды, но и холодной. В холодную погоду многие из них ночевали в столярке цеха - там, где они работают. Приходя с работы в общежитие, они сидят в пальто с грязными лицами и руками» [13].
В ремесленном училище нефтяников №2 (г. Уфа) из 670 учащихся местом в общежитии было обеспечено всего 120 человек. Многие из учащихся жили на частных квартирах и платили за проживание продуктами, деньгами. Ученица Кулакова за угол платила 2 кг хлеба, Голубовская и
Фролова - по 200 рублей в месяц. В 1944 г. из училища сбежали 20 человек [14].
Некоторые руководители предприятий, проявляя бездеятельность и равнодушие к рабочим, не обеспечили своевременное получение уже выделенных наркоматами фондовых, а значит, гарантированных товаров первой необходимости для рабочих, о чем говорят приведенной ниже данные, составленные по оборонному заводу №78 (Челябинская область) [15]:
Следует отметить, что после принятия в июле
1944 г. ЦК ВЛКСМ постановления «О неправильном отношении к нуждам молодых рабочих на Бе-лорецком металлургическом комбинате» там заметно улучшили бытовые условия рабочей молодежи. Было организовано регулярное питание молодых рабочих, им выдали 1 200 пар валяной обуви, 635 ватных брюк, 1 265 теплых фуфаек, 610 шапок и столько же комплектов белья [16].
Выполняя совместное решение ЦК ВЛКСМ и ВЦСПС «О подготовке общежитий и культурнобытовых учреждений к зиме», в юнгородке завода №26 (г. Уфа) провели капитальный ремонт. Отремонтировали и открыли столовую и библиотеку для рабочей молодежи. Реконструировали главный корпус юнгородка, где вместо больших комнат на 60-80 человек построили комнаты на 3-6 человек. Организовали работу мастерской по ремонту верхней одежды и обуви. Стал работать кружок кройки, шитья и вышивания среди девушек. При заводе начал работать дом отдыха на 350 человек. На заводе им. Сталина Наркомата нефтяной промышленности организовали дом отдыха на базе подсобного хозяйства, где отдыхали по 25 молодых рабочих за один заезд [17].
Сами руководящие работники Башкирского обкома ВЛКСМ считали основным недостатком своей работы по улучшению бытовых условий молодежи нерешительной постановкой этих вопросов перед руководителями предприятии. К этому следует добавить: там, где руководители проявляли больше желания и настойчивости в стремлении облегчить положение трудящихся, им это, как правило, почти всегда удавалось.
Наименование Заявка Фонд, выделен- Полу-
товаров завода ный наркоматом чено
1. Ботинки 1600 574 174
кожаные пар
2. Ботинки на 1600 300 100
деревянной
подошве
3. Телогрейки - 1750 -
4. Брюки ват- - 1650 -
ные
5. Одеяла 800 500 -
6. Белье 500 компл. 1200 1200
К сожалению, для отдельных номенклатурных работников пренебрежение к человеку превратилось в норму жизни. Управляющий трестом «Ишимбайнефть» Анисимов (Башкирская АССР) в ответ на ходатайство бригадира передовой комсомольско-молодежной бригады Бочкарева о выдаче валенок, смеясь, заявил, что скоро весна, а на просьбу о постельных принадлежностях сказал: «Мы вас здесь женить не собираемся» [18].
Доведенная до отчаяния равнодушным отношением к себе и невыносимыми условиями жизни работница Уфимского моторостроительного завода, вдова фронтовика Уразовская писала кандидату в члены Политбюро ЦК ВКВ(б) Н. М. Швернику: «Наши правители бездушны. Если в начале войны были трудности чисто организационного порядка, то за три года пора бы наладить работу в сторону улучшения материально-бытовых условий рабочего... Рабочий стал изворачиваться, он начинает идти на преступления, таща с завода все и меняя их на продукты питания. Правительство, вместо того, чтобы наладитъ порядок в своей стране, ловит ободранного рабочего, судит, направляет в колонии, где он живет в лучших условиях, чем наш рабочий. Там он работает бесплатно, но он обут, одет и питается три раза в день. Г де же логика? Сделайте и наш завод концлагерем, с удовольствием будем работать бесплатно, только оденьте, обуйте, накормите и дайте возможность отдохнуть от изво-рачивания... Я не считаю себя виновной, виновата система управления местной советской властью... На фронте бьешь врага в лоб, а здесь не знаешь, кто враг, он скрытый, поэтому трудно с ним бороться» [19].
Впрочем, данная категория начальствующего состава иногда «внимание» к рабочим все же проявляла. Отправляя эшелон с рабочими в Среднюю Азию, руководители Тавдинского лесокомбината Свердловской области в один из вагонов предусмотрительно загрузили доски для гробов, а для сопровождения выделили плотника. Делали они так, потому что знали: рабочие по дороге умирали сотнями, но сами ничего не сделали для облегчения их положения. В феврале 1944 г. в ЦК ВКП(б) поступает информация от секретаря ЦК Компартии Туркменистана Перманова. Сообщается, что рабочих с предприятий Свердловской и Челябинской областей отправляют, как правило, без питания и хлебобулочных карточек. Из 711 человек, выехавших 14 декабря 1943 г. из Тавды Свердловской области в Чарджоу, 162 умерло в пути [20].
Что касается руководителей Тавдинского лесокомбината, то реакция на их инициативу была не менее специфичной: председатель Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б) И. Шкирятов квалифицировал ее как «провокационное действие». Директор лесокомбината получил два года лишения свободы, а начальник эшелона - год исправительных работ [21, с. 320].
На предприятиях наблюдалась большая текучесть кадров. В силу различных обстоятельств (эвакуация предприятий, голод, неустроенность на новом месте) часть молодежи не выдерживала суровых испытаний и сбегала домой. С апреля по июль 1942 г. с Кировского завода самовольно ушли или, как писали тогда в документах, дезертировали 201 человек в возрасте от 15 до 22 лет. За 1943 г. с оборонного завода №78 Свердловской области дезертировали 1 089 молодых рабочих. С Уфимского моторостроительного завода в течение 1943 г. бросили работу и ушли с завода 3 631 человек, в том числе 329 комсомольцев. Одной из главных причин самовольного ухода с предприятий были тяжелые материально-бытовые условия и плохо организованный труд молодых рабочих.
Упоминая о фактах самовольного ухода рабочих с предприятий, нельзя не вспомнить и другое -жесткие меры советского государства по отношению к трудящимся. Были приняты ряд чрезвычайных законов, о которых следует сказать особо. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 июня 1941 г. «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время» вводились обязательные сверхурочные работы до 1-3 часов, отменялись отпуска. 26 декабря 1941 г. в целях стабилизации кадров на оборонных заводах все работающие там мужчины и женщины были объявлены Указом Президиума Верховного Совета СССР мобилизованными для работы на производстве и в строительстве на период войны. По этому указу, одному из самых суровых, самовольный уход с предприятий рассматривался как дезертирство, и лица, совершившие самовольный уход, приговаривались к лишению свободы от 5 до 8 лет. Вводилась уголовная ответственность не только за самовольный уход, но и за прогулы, опоздание на 21 минуту и более.
По данным Народного комиссариата юстиции СССР, было осуждено за прогулы и опоздания на работу на 21 минуту и более: в 1941 г.- 1 458 185, в 1942 г. - 1 274 644, в 1943 г. - 961 545, в 1944 г. -893 242 человека, всего за три с половиной года -4 587 616 человек. За самовольный уход с предприятий оборонной промышленности в соответствии с указом от 26 декабря 1941 г. попали в заключение: в 1942 г.- 121 090, в 1943 г - 367 047, в 1944 г.-275 966 человек. Среди них были и подростки 1415 лет, которые в военное лихолетье заменяли у станков отцов и братьев, ушедших на фронт [22, с. 320].
Таким образом, трудовое право военных лет характеризовалось рядом новых жестких положений, с помощью которых руководство страны решило добиться интенсификации производства. Но не слепое повиновение, не страх перед суровым наказанием подняли молодежь военных лет до высот трудового подвига. На пределе своих сил тру-
дились они вполне осознанно - ради спасения Отечества.
Следует отметить, что приведенные здесь архивные и другие источники, свидетельствующие о пренебрежительном отношении к молодым рабочим со стороны отдельных номенклатурных работников, не могут, однако, служить основанием для игнорирования той работы, которая проводилась в социальной сфере в годы войны. В то же время не следует упускать из виду стремление существовавшей системы решать возникавшие проблемы за счет самого народа, используя громадный энтузиазм и самоотверженность народа, бескорыстно оказывавшего помощь фронту. При этом официальная идеология требовала от трудящихся самопожертвования, которое не всегда вызывалось объективной необходимостью.
В связи с этим необходимо подчеркнуть, что несмотря на значительное ухудшение условий труда и быта, творческая энергия и трудовой энтузиазм юношей и девушек были неисчерпаемы. Проявляя высокое чувство гражданского самосознания, они стойко переносили и голод, и холод, и изнурительный труд. Все это еще раз подчеркивает глубину патриотизма молодежи, осознания ею высокого долга перед Родиной.
Таким образом, находясь на переднем крае борьбы за укрепление военно-экономического по-
тенциала страны, рабочая молодежь отдавала свои силы для того, чтобы приблизить час победы над фашистскими захватчиками. Юноши и девушки в огромной степени обеспечили успешную перестройку промышленности на военный лад, ее дальнейшее развитие и совершенствование. Проявляя массовый трудовой героизм и способность к решению непростых производственных задач, рабочая молодежь внесла реальный и весомый вклад в достижение победы над врагом.
Литература
1. Вознесенский Н. А. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М.: Политиздат, 1947. С. 5.
2. Урал - фронту. М.: Экономика, 1985. С. 11.
3. Советская экономика в период Великой Отечественной войны. М., 1970. С. 245.
4. Всероссийская книга памяти. 1941-1945. Обзорный том. М., 1995. С. 318.
5. История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991. С. 250.
6. ЦХДМО (Центр хранения документов молодежных организаций). Ф. 1. Оп. 3. Д. 329, Л. 120; Оп. 6. Д. 134. Л. 7; Оп. 3. Д. 329. Лл. 114, 120; Оп. 3. Д. 318. Л. 34; Оп. 6. Д. 134. Л. 67; Оп. 6. Д. 134. Л. 31; Оп. 6. Д. 134. Л. 8; Оп. 3. Д. 289. Л. 112; Оп. 3. Д. 318. Л. 34; Оп. 3. Д. 134. Л. 7.
7. РЦХИДНИ (Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории) Ф. 17. Оп. 125. Д. 201. Лл. 52, 54-59.
8. ЦДООСО (Центр документации общественных организаций Свердловской области). Ф. 4. Оп. 37. Д. 174. Лл. 35-36.
9. Известия. 1997. 1 ноября.
10. Советский тыл в годы Великой Отечественной войны. М., 1986. С. 320.
Поступила в редакцию 04.04.2012 г.
