CC BY
83
УДК [316.77:316.47:316.334.52](470.325)
РЕУТОВ Е.В., Социальное доверие
КОЛПИНА Л.В. в региональном сообществе1
Статья посвящена проблеме социального доверия и анализу его параметров в региональном сообществе. Эмпирический анализ социального доверия строится в горизонтальном и вертикальном измерениях, нормативном и дескриптивном аспектах, на межличностном и институциональном уровнях.
Ключевые слова: социальное доверие; межличностное и институциональное доверие, нормативное и дескриптивное доверие, взаимопомощь.
Проблема социального доверия активно дебатируется в современном обществоведческом дискурсе. Причина столь пристального внимания к ней обусловлена, по-видимому, не только теоретической сложностью и исследовательским потенциалом указанного феномена, но и объективной его значимостью для интеграции социума, эффективного развития прежде всего социокультурной, политической, экономической сфер, обеспечения позитивного социального самочувствия населения.
Целью данной статьи является исследование специфики показателей социального доверия населения Белгородской области. В качестве основных задач постулируется:
1) концептуальный анализ феномена доверия;
2) анализ нормативного и дескриптивного уровня социального доверия.
Теоретико-методологическая сложность исследования доверия связана с множественностью интерпретаций данного понятия. Так, А. Гидденс определяет доверие как уверенность в надежности некоторой личности или системы относительно данного комплекса последствий или событий, где эта уверенность выражает веру в честность или любовь другого лица или в правильность абстрактных принципов (технического знания). Причем доверием облекаются не только личности, но и «абстрактные системы», такие как
экспертное знание или финансовая сис-тема2. Н. Луман считает необходимым разделение доверия и уверенности, где первое отличается от второго тем, что не предполагает возможности разочарования в силу субъективного отсутствия риска в этих отношениях и, следовательно, отсутствия необходимости альтернатив, а второе предполагает риск, связанный с необходимостью выбора3.
П. Штомпка анализирует доверие в процессуальном аспекте «как ставку в отношении будущих непредвиденных действий других» и выделяет два компонента: особые ожидания в отношении того, как поведет себя другой человек в будущем, и убежденность, уверенность в действии (ставка)4. Ф. Фукуяма определяет доверие как возникающее у членов сообщества ожидание того, что другие его члены будут вести себя более или менее предсказуемо, честно и с вниманием к нуждам окружающих, в согласии с некоторыми общими нормами5. Э. Остром рассматривает доверие как следствие репутации и причину взаимности, обусловливающие уровень кооперации и возможность коллективного действия. При этом предпосылкой формирования и доверия, и репутации является информация о прошлых действиях6.
Таким образом, доверие представляет собой комплексный феномен, пронизывающий все уровни социального взаи-
модействия - от ближайшего окружения индивида до общественных организаций и властных структур. Являясь элементом установок индивидуального и общественного сознания, доверие с определенной степенью вероятности реализуется в поведенческих практиках. Так, на уровне взаимодействия индивидов доверие реализуется через традиционные практики взаимопомощи и товарищества, на следующем уровне объективируется в доверии общественным институтам, на самом высоком уровне реализуется через доверие государству7. Так, от наличия и укорененности в сообществе отношений доверия зависит его способность к самоорганизации на решение коллективных дел, возможность мобилизации и преодоления социальных рисков. Н. Луман, объясняя взаимосвязь между уровнем доверия и способностью граждан к солидаризации, объединению ради достижения каких-либо целей, выделяет два аспекта социальных отношений, продуцирующих данный феномен: отношения личностных систем, строящиеся на межличностном доверии, и отношения индивида и функциональных систем - этот тип доверия он обозначил как «уверенность». Он подчеркивает, что каждый из этих механизмов редукции комплексности (уменьшения неопределенности) может выступать в качестве базиса для формирования другого8. К. Клеман, в свою очередь, указывает на то, что доверие является ключевым элементом активистского фрейма и необходимым инструментом его институционализации9. Результаты социологического исследования П.М. Козыревой «Межличностное доверие в процессе формирования социального капитала» наглядно проиллюстрировали то, что люди, доверяющие окружающим, чаще других доверяют также политическим и рыночным институтам.
Таким образом, прикладная значимость исследования доверия заключается в том, что его эмпирическая диагностика, знание механизмов его формирования способствуют пониманию ряда социальных процессов и явлений. При этом недостаток доверия на макросоциальном уровне (к формальным и неформальным
институтам, а также различным институциям) компенсируется самоизоляцией, самоограничением населения предельно локализованным уровнем социальных связей и отношений, замыканием социальных контактов преимущественно на кровно-родственных связях, «уходом в семью». В свою очередь, компенсаторная ориентация на кровно-родственные связи препятствует широкой общественной консолидации и отрицательно влияет на развитие социума, о чем свидетельствуют исследования фонда «Общественное мнение» «Российский георейтинг: социальный капитал субъектов РФ» (2007-2008 гг.)10. Данная ситуация, по мнению А. Алексеевой, во многом характерна для российского социума11, а В. Федоров констатирует: «Не нация, не партия, не мир в целом - а только семья. Просто другого прибежища у русского человека уже не осталось, только семья»12.
Сложная природа феномена доверия обусловливает и неодинаковое влияние различных его аспектов на социальную действительность. Так, данные научно-исследовательской работы «Социальный капитал российского общества и его влияние на экономику: структура, функции, методы оценки» позволили выявить высокие положительные корреляции между продуктивными экономическими установками и уровнем институционального доверия. Положительную связь с демократическими социально-политическими установками и политической активностью демонстрируют показатели уровня межличностного доверия13.
Большинством ученых доверие рассматривается в качестве ключевой детерминанты формирования социальных ресурсов и капиталов, заложенных в разноуровневых горизонтальных (социальные сети) и вертикальных (институты гражданского общества и государственные институты) социальных связях и отношениях. Первый аспект тем более важен, что социальные сети все чаще начинают рассматриваться как перспективная форма самоорганизация граждан, в противовес социальным структурам (в первую очередь
общественным организациям), снижение роли которых фиксируется многими исследователями. М. Кастельс и Э. Киселева указывают на то, что «социальные движения [в России. - авт.] не могут быть такими же, что были в прошлом. Не будет ни знамен, ни массовых парадов, ни всеохватывающих идеологий, ни авангардных партий и натиска государства. Децентрализованные, сетевые и глубоко укорененные процессы социального изменения, использующие информационные и коммуникационные инструменты и создающие новое общество, находясь внутри его, являются новым алгоритмом социальной трансформации»14.
Е.С. Петренко и Г.В. Градосельская, рассматривая доверие как основу неформальных экономических и социальных отношений в обществе, считают, что именно доверие к действиям партнера, его поведению обеспечивает существование и функционирование социальных сетей, которые, в свою очередь, являются базой социального капитала. Они также указывают на взаимозависимость между параметрами функционирования горизонтальных и вертикальных социальных связей, подчеркивая, что в сетевой структуре совершается переход с межличностного уровня взаимодействий к отношениям общественных организаций и государства. Основой и гарантией безопасности подобного перехода как раз и служит доверие15.
Доверие обеспечивает позитивное социальное самочувствие в противовес недоверию как некоторому невротическому состоянию, которое на социальном уровне проявляется в социальной апатии, социальном пессимизме, социальной атомиза-ции, превалировании индивидуалистических поведенческих стратегий, распространении манипулятивных практик. По мнению Н. Лумана, если недостаток уверенности может привести к возрастанию чувства отчужденности и «уединению индивида в малых кругах» и, как следствие, распространению интолерантных установок, то недостаток доверия может «просто лишить индивида способности действовать»16.
В 1990-е годы разрушение российских государственных институтов и снижение
доверия к ним привели к общему снижению доверия в обществе. Лишь 54% участников репрезентативного опроса городского населения, проведенного ИСПИ РАН в 1993 году, и по 57% участников опросов 1994 и 1996 годов заявили, что большинству людей можно доверять17. В 2007 году по уровню доверия Россия набрала 3,83 балла по 10-балльной шкале и оказалась предпоследней среди 10 стран Европы18. По данным Левада-центра (2010 г., N =1600 человек), лишь 27% респондентов считают, что большинству людей можно доверять, а 66% - что в отношениях с людьми нужно быть очень осторожным (затруднилось ответить 4% респондентов). При этом начиная с 1989 года наблюдается неуклонное снижение показателей доверия19.
В Белгородской области проблема доверия обсуждается в первую очередь в связи с вопросами солидарности граждан, их социальной активности, а также обеспечения качества жизни населения. Так, в Стратегии социально-экономического развития Белгородской области отмечается, что в настоящее время сохраняется высокий уровень социальной пассивности населе-ния20, а по данным мониторинга «Российское гражданское общество в региональном измерении» (2008 г.)21, Белгородская область занимает шестое из семи мест по ряду показателей сформированности условий для его развития и относится к ряду субъектов с неблагоприятными возможностями.
В числе наиболее значимых детерминант такого положения - средняя выраженность значений индикаторов по уровням добровольчества, социального доверия; слабо выражены значения индикаторов по уровням солидарности, ответственности и участия. Для изменения подобной ситуации в Белгородской области разработана даже концепция программы формирования регионального солидарного общества, а уровень доверия включен в показатели качества регионального управления22.
В исследовании «Эффективность социальных сетей в региональном сообществе» (массовый анкетный опрос проведен в 2010 г., N=1000, отбор респондентов осуществлялся по методике квотной выборки, в качестве параметров которой выделялись
возраст, пол и место жительства) компонент доверия занимает существенное место, а анализ доверия осуществляется в вертикальном и горизонтальном срезах (от доверия жителям дома, двора до доверия руководству страны), в межличностном и институциональном измерениях, нормативном и дескриптивном аспектах.
Результаты исследования показали, что в целом социальная ситуация характеризуется преобладанием настороженного, недоверчивого отношения к людям. Для исследования уровня нормативного межличностного доверия нами задавался вопрос: «Как Вы считаете, большинству людей можно или нельзя доверять?» Положительно на него ответили 33,1% респондентов, отрицательно - 51,5%, затруднились с ответом - 15,4%.
Уровень нормативного доверия несколько растет с уменьшением масштаба поселения. Если среди жителей города с населением более 100 тыс. чел. тех, кто считает, что большинству людей можно доверять, 30,5%, а среди жителей города с населением менее 100 тыс. чел. и пгт -32,8%, то в сельской местности таких уже 37,8%. Число респондентов, которые считают, что большинству людей нельзя доверять, среди респондентов разных типов поселений практически идентично и колеблется в диапазоне от 50,3 до 53,7%.
Группировка данных по социально-демографическим характеристикам респондентов дает следующую картину: в большей степени расположены доверять людям женщины, в меньшей - мужчины. Так, среди женщин 37,5% считающих, что большинству людей можно доверять, и 48,1% высказывающих противоположное мнение. У мужчин - соответственно 28,4% и 56,5%. Недоверие, настороженность к окружающим более всего распространены в молодежной среде, менее всего - среди пожилых граждан. Среди респондентов 18-29 лет тех, кто доверяет людям, - 29,7%, не доверяет - 59,8%; 30-39 лет - соответственно 34,9% и 51,3%; 40-59 лет - 34,0% и 50,3%; 60 лет и старше - 34,7% и 47,3%.
Существенной социальной детерми-нантой нормативного межличностного доверия является образовательный уро-
вень респондентов. Так, самые низкие значения демонстрируют группы, расположенные на полюсах по образовательному признаку - со средним, незаконченным средним, с одной стороны, и высшим образованием - с другой. Их индексы доверия, рассчитанные как разница между положительными и отрицательными оценками, равны (-)30,2 и (-)28,9 соответственно; у респондентов со средне-специальным и незаконченным высшим образованием эти индексы равны (-)11,1 и (-)7,6.
В целом носителем самого низкого уровня нормативного доверия является молодежь, в большей степени городская, мужчины со средним или высшим образованием. Носители самого высокого уровня доверия - это, скорее, жители села, женщины в возрасте от 30 лет и старше со средне-специальным и незаконченным высшим образованием.
Исследование выявило крайне интересную закономерность. Наличие установки на доверие большинству людей прямо коррелирует с таким показателем социального самочувствия, как ощущение себя востребованным, нужным на разных уровнях социального взаимодействия. В большей степени это проявляется в контактах с друзьями и единомышленниками, соседями и знакомыми, коллегами по работе. Так, в полной мере чувствуют себя востребованными, нужными среди друзей и единомышленников 54,7% доверяющих людям и 41,0% не доверяющих; среди соседей и знакомых -24,6% и 13,3% соответственно; среди коллег по работе - 24,2% и 16,7%.
Замер дескриптивного уровня доверия, определяемого посредством вопроса-индикатора «Вы доверяете или не доверяете... (с указанием конкретных адресатов)», показал, что он снижается по мере увеличения масштаба социальных связей. Так, большинству жителей дома, своего и соседнего двора (для поселка и села-улицы) (микросоциальный уровень) в целом доверяют 47,3% респондентов (из них 13,2% однозначно ответили на данный вопрос, 34,1% - «скорее да, чем нет»). В целом не доверяют - 41,7% (14,1% - однозначно не доверяют, 27,6% - «скорее нет, чем да»). Затруднились с ответом 11,0% опрошен-
ных. Итоговый индекс доверия, рассчитанный по формуле: разница доверяющих и не доверяющих (где однозначно доверяющим и не доверяющим присвоен коэффициент 1, а тем, кто скорее доверяет или не доверяет, - 0,5), составил 2,35.
Поселенческое распределение переменной характеризуется отрицательными значениями у жителей городов с населением свыше 100 тыс. и городов с населением менее 100 тыс. и пгт. Так, среди респондентов из крупных городов в целом доверяют 40,1% (из них 9,4% однозначно ответили на данный вопрос, а 30,7% - «скорее да, чем нет»). Коэффициент доверия составил (-)5,95. Из респондентов городов с населением менее 100 тыс. и ПГТ в целом доверяют большинству жителей дома и двора 47,0% (12,5% - однозначно и 34,5% - «скорее да, чем нет»). Коэффициент доверия у них (-)4,7. У сельских жителей показатель доверия значительно выше (коэффициент 15,25), но здесь нужно иметь в виду принципиально иной смысл формулировки вопроса для селян. Дом и соседний двор у них - уровень личностно окрашенных контактов и в значительной степени - кровно-родственных отношений.
Большинству жителей города (поселка, села) (мезосоциальный уровень) доверяют уже существенно меньше. Так, доверяют им в целом 27,5% (из них 4,2% однозначно ответили на данный вопрос, 23,3% - «скорее да, чем нет»). В целом не доверяют 58,6% (21,1% однозначно не доверяют, 37,5% -«скорее нет, чем да»). Затруднились с ответом 14,0% опрошенных. Итоговый индекс доверия составил (-)24 п.п. Разница между уровнем дома, двора, улицы, как видим, весьма существенна - 26,35.
Наиболее низкие индексы доверия на мезосоциальном уровне характеризуют респондентов города с населением менее 100 тыс. чел. и пгт - (-)31,5, несколько выше - респондентов города с населением свыше 100 тыс. чел. - (-)26,6. Наиболее высокие индексы доверия у жителей сельской местности - (-) 13,7. Доверие жителям своего города (поселка, села) в большей степени характеризует респондентов со средне-специальным и высшим образованием (индекс доверия здесь равен (-)21,7 и (-)23,4), в меньшей степени -с незаконченным высшим (индекс доверия у них - (-)26,1), менее всего - со средним и незаконченным средним образованием - (-)33,3 (таблица 1).
Таблица 1
Скажите, пожалуйста, Вы доверяете или не доверяете:
В городе с населением свыше 100 тыс. чел. В городе с населением менее 100 тыс. чел. или пгт В сельской местности Всего
Большинству жителей Вашего дома, Вашего и соседнего двора Да 9,4% 12,5% 19,3% 13,2%
Скорее да, чем нет 30,7% 34,5% 39,0% 34,1%
Скорее нет, чем да 28,6% 29,1% 26,1% 27,6%
Нет 16,4% 15,0% 10,5% 14,1%
Затрудняюсь ответить 14,9% 8,9% 5,1% 11,0%
Большинству жителей Вашего города (поселка, села) Да 1,3% 1,9% 10,2% 4,2%
Скорее да, чем нет 23,2% 21,7% 25,8% 23,3%
Скорее нет, чем да 36,7% 38,9% 38,0% 37,5%
Нет 21,1% 24,8% 17,6% 21,1%
Затрудняюсь ответить 17,7% 12,7% 8,5% 14%
Обращает на себя внимание то, что если разница значений дескриптивного доверия на уровне жителей дома и двора между мужчинами и женщинами практически в пределах статистической погрешности (индексы доверия здесь у первых (-) 0,25, у вторых -4,5), то на уровне города - уже существенна. Индекс доверия жителям города (поселка, села) у мужчин здесь равен (-)29,1, тогда как у женщин - (-)20,4. Это возвращает нас к уже отмеченному ранее более высокому уровню нормативного доверия среди женщин. Кроме того, женщины в два раза чаще, чем мужчины, затруднились ответить на данный вопрос (таковых среди первых в сумме по двум параметрам 30,9%, а среди вторых - 14,5%).
Группировка данных по возрастным характеристикам респондентов дает следующую картину: в большей степени расположены доверять как жителям дома, своего и соседнего дворов, так и большинству жителей своего города (поселка, села) люди 60 лет и старше. В первом случае индекс доверия составил 13,85, во втором - (-)11. Респонденты 18-29, а также 30-39 лет, напротив, характеризуются самым высоким уровнем недоверия. Так, индекс доверия жителям дома, своего и соседнего дворов у 18-29-летних составил (-)6,35, у 30-39-летних - (-)7,25. Индекс доверия большинству жителей своего города (поселка, села) у 18-29-летних - (-)30,65, у 30-39-летних - (-)29,6.
Итак, дескриптивный уровень межличностного доверия снижается по мере увеличения масштаба социальных связей. Наиболее выраженными значениями дескриптивного межличностного доверия обладают жители села старше 60 лет, женщины со средне-специальным и высшим образованием. Наиболее низкими - жители города с населением менее 100 тыс. чел. или пгт, молодежь, мужчины со средним и незаконченным средним образованием.
Предыдущие данные характеризовали межличностное горизонтальное измерение доверия по отношению к людям, находящимся в относительно сходных социальных условиях и обладающим приблизительно одинаковым объемом социальных ресурсов.
Вертикальное измерение дескриптивного доверия определялось вопросами-индикаторами: «Скажите, пожалуйста, Вы доверяете или не доверяете: руководству города (района, поселения). руководству области. руководству страны?»
Показатели вертикального доверия по первым двум позициям оказались приблизительно соответствующими значениям межличностного доверия на мезосоциаль-ном уровне (город, поселок, село). Так, руководству города (района, поселения) в целом доверяют 25,0% респондентов (из них 5,4% однозначно ответили на данный вопрос, 19,6% - «скорее да, чем нет»). В целом не доверяют 59,3% (27,3% однозначно не доверяют, 32,0% - «скорее нет, чем да»). Затруднились с ответом 15,7% опрошенных. Итоговый индекс доверия составил (-)28,1.
Полученные в тот же период (апрель 2010 г.) данные ФОМ, касающиеся доверия главам местных администраций, показывают уровень доверия в 31% и недоверия - в 43%23. Однако здесь речь идет именно о доверии главам администраций, что в условиях персонификации власти и предпочтительности для массового сознания апелляции к конкретным властным персонажам создает условия для большей легитимности персональных, нежели коллегиальных, институтов. Последующие замеры ФОМ (в июне и июле 2010 г.) выявили небольшой рост уровня доверия главам МСУ (до 38 и 37% соответственно)24.
Руководству области в целом доверяют 24,2% респондентов (из них 6,1% однозначно ответили на данный вопрос, 18,1% - «скорее да, чем нет»). В целом не доверяют 58,9% (28,5% однозначно не доверяют, 30,4% - «скорее нет, чем да»). Затруднились с ответом 16,9% опрошенных. Итоговый индекс доверия составил (-)28,55.
Полученные в тот же период (апрель 2010 г.) данные ФОМ, касающиеся доверия главам исполнительной власти субъектов Федерации, показывают уровень доверия в 37% и недоверия - в 39%25. Последующие замеры ФОМ (в мае и июле 2010 г.) выявили сначала небольшой рост, а затем снижение уровня доверия губернаторам и президентам республик (до 40 и 33% соответственно)26.
Руководству страны, по данным нашего исследования, в целом доверяют 35,9% респондентов (из них 11,5% однозначно ответили на данный вопрос, 24,4% - «скорее да, чем нет»). В целом не доверяют 46,6% (22,9% однозначно не доверяют, 23,7% -«скорее нет, чем да»). Затруднились с ответом 17,5% опрошенных. Итоговый индекс доверия составил (-)11,05.
Таблица 2
Скажите, пожалуйста, Вы доверяете или не доверяете:
В городе с населением свыше 100 тыс. чел. В городе с населением менее 100 тыс. чел. или пгт В сельской местности Всего
Руководству города (района, поселения) Да 3,4% 4,5% 9,2% 5,4%
Скорее да, чем нет 17,8% 17,8% 24,4% 19,6%
Скорее нет, чем да 31,1% 35,7% 30,2% 32%
Нет 27,7% 29,3% 25,4% 27,3%
Затрудняюсь ответить 20,1% 12,7% 10,8% 15,7%
Руководству области Да 2,6% 4,8% 12,2% 6,1%
Скорее да, чем нет 19,0% 15,3% 20,3% 18,1%
Скорее нет, чем да 28,1% 35,4% 28,8% 30,4%
Нет 28,9% 29,6% 27,5% 28,5%
Затрудняюсь ответить 21,4% 15,0% 11,2% 16,9%
Руководству страны Да 5,7% 12,1% 18,6% 11,5%
Скорее да, чем нет 24,0% 23,6% 26,4% 24,4%
Скорее нет, чем да 25,0% 25,8% 20,3% 23,7%
Нет 23,7% 23,2% 22,0% 22,9%
Затрудняюсь ответить 21,6% 15,3% 12,5% 17,5%
Таким образом, вертикальное измерение дескриптивного социального доверия несколько отличается по своим тенденциям от горизонтального. Население в большей степени склонно доверять руководству страны, нежели руководству города (района, поселения) и области. Причем индекс доверия отличается достаточно существенно -на 17,5-17,95. При этом население фактически одинаково доверяет власти на районном и региональном уровнях - по-видимому, публичная власть в регионе рассматривается как достаточно недифференцированный социальный феномен. Но даже в случае с федеральной властью, которая пользуется большим доверием населения, в сознании людей все-таки преобладает недоверие.
Достаточно предсказуемым является тренд увеличения уровня вертикального доверия от города к селу. Так, индекс доверия руководству города (района, поселения) среди респондентов города с населением свыше 100 тыс. чел. равен (-)34,3, города с населением менее 100 тыс. чел. и пгт - (-)33,7, сельской местности - (-)19,1 (таблица 2).
Индекс доверия руководству области среди респондентов города с населением свыше 100 тыс. чел. составил (-)30,9, города с населением менее 100 тыс. чел. и пгт - (-) 34,9; в сельской местности - (-)19,6. Индексы доверия руководству страны среди респондентов
города с населением свыше 100 тыс. чел. составил (-)18,5; города с населением менее 100 тыс. чел. и пгт - (-)11,3; сельской местности - (-)0,2. Что касается возрастной специфики, то ситуация характеризуется наиболее высоким уровнем институционального доверия на всех уровнях среди людей старше 60 лет и наиболее низким среди 3039-летних респондентов.
Подводя итоги, следует отметить, что социальные настроения в регионе характеризуются преобладанием настороженного, недоверчивого отношения к людям. Достаточно низкими показателями характеризуется уровень как нормативного, так и дескриптивного доверия. При этом самые низкие показатели социального доверия фиксируются в молодежной среде. В большей степени склонны доверять друг другу и власти жители сельской местности, нежели горожане. Вертикальное доверие в большей степени проявляется в отношении руководства страны, нежели в отношении глав местного самоуправления и региона, хотя и здесь преобладает недоверие.
В целом же невысокий уровень социального доверия, как в его межличностном, так и в институциональном измерении пока не позволяет строить оптимистические прогнозы относительно возможности преодоления атомизации и индивидуализации жизненных практик. Тем не менее наличие установки на доверие людям существенным образом влияет на показатели социального самочувствия, в частности на ощущение себя нужным, востребованным на разных уровнях социального взаимодействия.
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта Министерства образования и науки РФ «Эффективность социальных сетей в региональном сообществе» (рук. - доц. Е.В. Реутов) по реализации Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. №1173.
2 Giddens A. The conséquences of modernity. Cambridge: Polity Press, 1990. P. 34-36.
3 Luhmann N. Familiarity, Confidence, Trust: Problems and Alternatives in: Gambetta, D. Trust: Making and Breaking Cooperative Relations. Pp. 95-175.
4 См.: Фрейк Н.В. Концепция доверия в исследованиях П. Штомпки // Социологические исследования. 2006. № 11. С. 11.
5 См.: Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию: Пер. с англ. - М.: ООО «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2004. С. 52.
6 См.: Плутник Д.А. Правила в общественном секторе в свете Нобелевской премии: Вклад Эл-лионор Остром в исследование коллективных действий // Вопросы государственного и муниципального управления. 2010. № 1. С. 62-63.
7 См.: Петренко Е.С., Градосельская Г.В. Гражданское общество. Добровольные объединения в условиях атомизации // Независимая газета. 2008. 22 июля.
8 Luhmann N. Familiarity, Confidence, Trust: Problems and Alternatives // Trust: Making and Breaking Cooperative Relations (electronic edition) / Ed. by D. Gambetta. Oxford: University of Oxford, 2000. Ch. 6. P. 104.
9 См.: Клеман К. Доверие социальное и институциональное // Социальные сети доверия: массовые движения и институты политического представительства в современной России: опыт старых и новых демократий в условиях глобализации: Научный доклад // Проект РГНФ № 06-03-00190а. Руководитель проекта С.В. Патрушев. М.: Институт Социологии РАН, 2007. С. 91.
10 Об этом подробнее см.: Полищук Л., Ме-няшев Р. Миф о социальном капитале России / / Режим доступа к изд.: http://www.forbes.ru/-column/54307-mif-o-sotsialnom-kapitale-rossii
11 См.: Алексеева А. Уверенность, обобщенное доверие и межличностное доверие: критерии различения // Социальная реальность. 2008. № 7. С. 85-98.
12 См.: Федоров В. Семья - последнее прибежище русского человека // ВЦИОМ, 09.07.2010 // Режим доступа к изд.: http://wciom.ru/arkhiv/ tematicheskii-arkhiv/item/single/ 13657.html?no_cache=1&cHash=a3026af5a8
13 Социальный капитал российского общества и его влияние на экономику: структура, функции, методы оценки. Отчет лаборатории социально-психологических исследований ЦФИ ГУ ВШЭ о научно-исследовательской работе (2007 г.). Руководитель проекта проф. Н.М. Лебедева // Режим доступа к изд.: http:// www.hse.ru/data/190/282/1234/Annot_TZ-27.doc
14 См.: Кастельс М., Киселева Э. Россия и сетевое общество // Режим доступа к изд.: http://www.hse.ru/journals/wrldross/vol00_1/ castels.htm
15 См.: Петренко Е.С., Градосельская Г.В. Гражданское общество. Добровольные объединения в условиях атомизации // Независимая газета. 2008. 22 июля.
16 Luhmann N. Familiarity, Confidence, Trust: Problems and Alternatives in: Gambetta, D. Trust: Making and Breaking Cooperative Relations. P. 104.
17 См.: Лукин В.Н., Мусиенко ТВ. Модель культуры доверия П. Штомпка: профили рисков // Режим доступа к изд.: http://www.intelros.ru/ readroom/credo_new/credo_02_2008/2159-model-kultury-doverija-p.shtompka.html
18 См.: Социальные сети доверия: массовые движения и политические институты представительства в современной России: опыт «старых» и «новых» демократий в условиях глобализации // Рук. проекта: С.В. Патрушев. 2007 г // Режим доступа к изд.: http://www.isras.ru/ seti_doveria.html
19 Стоит ли доверять людям? // Левада-центр, 19.05.2010. // Режим доступа к изд.: http:/ /www.levada.ru/press/2010051901.print.html
20 См.: Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Белгородской области на период до 2025 года. Постановление правительства Белгородской области от
25 января 2010 года № 27-пп // Режим доступа к изд.: http://www.belregion.ru/strat_ser/
21 Мерсиянова И.В. Российское гражданское общество в региональном измерении: мониторинг общественного мнения // ВЦИОМ, №4 (92) // Режим доступа к изд.: http:// wciom.ru/index.php?id=1354
22 См.: Основные положения Концепции Программы формирования регионального солидарного общества // Информационный бюллетень Белгородской областной общественной организации - общества «Знание» России. - Март 2010.
23 См.: Доверие институтам власти // Режим доступа к изд.: http://bd.fom.ru/pdf/ d27div10.pdf
24 См.: Там же.
25 См.: Там же.
26 См.: Там же.
