CC BY
66
УДК 101.1:316.343.652
СОЦИАЛЬНО-РОЛЕВАЯ СУЩНОСТЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ Е.В. Ишимская
В статье рассматривается универсальная социальная природа интеллигенции и механизм реализации ее коммуникативно-смысловой функции. Автор описывает специфику интеллигенции как субъекта социальной деятельности
Ключевые слова: интеллигенция, социальная роль, коммуникативная компетентность
Чтобы показать функционирование
интеллигенции в обществе, необходимо предельно абстрагироваться от частных онтологических практик, опираясь на идеальную природу этого феномена. Через постижение всеобщего характера интеллигенции возможно более полное и глубокое понимание ее функции в конкретных социокультурных условиях, в координатах «здесь» и «теперь». Интеллигенция, преломляясь в том или ином общественном опыте, выполняет свою универсальную роль, принимая определенные культурные формы, детерминированные
синхронным и диахронным аспектами. Функциональная специфика ее отдельных форм, заданная конкретной культурно-исторический практикой, не противоречит социально-ролевой универсальности, а проистекает из нее. Поэтому в оценке деятельности «конкретных интеллигенций» следует понять единую, безусловную основу их функционирования, а не концентрироваться на разнообразных частных объективациях. Последняя установка при сравнении интеллигенций разных времен и культур ошибочно может привести к выводу об отсутствии у них общей природы и связи, поскольку целостность и всеобщность феномена, вследствие высокой плюралистичности
практических воплощений интеллигенции, не всегда очевидны. Отдельные «случаи» интеллигенции отнюдь не экстраполируются на другие. То, что приемлемо для одной культурно-исторический ситуации, необязательно соответствует остальным.
На наш взгляд, универсальная «социальная сказуемость» интеллигенции отражается в ее коммуникативно-смысловой функции. Рассматривая общество как сложноорганизованный текст, интеллигенция представляется как совокупность личностей, обладающих «презумпцией
семиотичности» [1, С. 254] и «коммуникативной компетентностью» [2]. Являясь включенной в
определенное социокультурное пространство, интеллигенции имманентно предоставлена возможность существовать в качестве внутреннего субъекта дискурсивности в семиотико-
информационном бытии. Только будучи частью данной семиосферы, имея пароли для расшифровки
Ишимская Елена Вячеславовна - ВГТУ, соискатель, ст. преподаватель, тел. 8-960-132-21-08, e-mail:
культурных кодов, можно адекватно совершать деятельность по реконструкции, интерпретации, актуализации, выработке текстов. Состояние погруженности в культурно-семиотический
континуум предопределяет дуалистичность положения интеллигенции: с одной стороны, она -творец, с другой - продукт культуры. Роль субъекта коммуникации интеллигенция играет в рамках собственной семиосферы, а также за ее пределами, во внесемиотическом пространстве. Например, русская интеллигенция является представителем, медиумом национальной культуры в пространстве Запада. Она не только представляет, но воспринимает и наполняет смыслом для своей культуры внесемиотические единицы, превращая их тем самым в означенные элементы, которые занимают определенную позицию по отношению к родной семиосфере. Благодаря интеллигенции как мосту, связывающему левый и правый семиосферные берега мировой культуры, осуществляется нахождение общего смысла, а также различение семиотических единиц каждой задействованной стороны. Следствием такого различения «своего» от «чужого» становится возможность четкого оформления границ социокультурного континуума, сохранения его общности, усиления внутренних связей между его элементами и обнаружение собственной сущности через постижение другой реальности.
Интеллигенция в семантически плюральной и подвижной общественной среде «есть власть, господствующая над запасом принадлежащих ей образов и представлений» [3, С. 290]. Являясь структурным коррелятом наличного культурносемиотического поля, она хранит константную информацию, коллективную память семиосферы и обеспечивает передачу культурных текстов внутри и за ее пределы. Однако интеллигенция обладает не только информативной, но и креативной (творческой) памятью, в которой и выражается ее активность как интеллектуальной семиотической единицы, носительницы разума. Благодаря креативной активности, интеллигенция
актуализирует элементы коллективной памяти, поддерживает их циркуляцию в обществе, генерирует новые тексты. В зависимости от конкретных историко-культурных условий «происходит смещение значимых и незначимых элементов структуры текста» [1, С. 674]. Причем
заранее данного, автоматического механизма совершения креативных действий интеллигенции не существует. Он также детерминирован специфическими пространственно-временными условиями того или иного социума. Ведь для человека каждый социокультурный отрезок на диахронной линии развития всегда есть «мир впервые» [4]. Именно этот смысл В.С. Библер считает ключевым в современной культуре. Уместно вспомнить, что сам философ представлял интеллигенцию в виде «гомункулуса», культурой формируемого и культурой проецируемого.
Всеобщим же способом выполнения коммуникативно-смысловой функции
интеллигенции, как и способом ее существования в целом, является направленность на общественный дискурс, в процессе которого и вырабатываются новые значения, упорядочиваются культурные тексты. Дешифруя, интерпретируя, актуализируя культурные коды, по необходимости дополняя их означенными элементами из внесемиотического континуума, интеллигенция порождает новые смыслы и наполняет ими семиосферу. Без интеллигенции, как субъекта смыслопорождения, бытие культуры не осмысленно разумно, бессмысленно. Бытие культуры и интеллигенции взаимозависимы. Через интеллигенцию культура осмысливается и развивается. Культура же задает интеллигенции способ вопрошания, но само вопрошание, потребность в нем - до всякой культуры, глубже нее. Можно сказать, что читателем и автором социокультурного произведения является интеллигенция, которая в свою очередь сама выступает его же социокультурным произведением.
Обладая «презумпцией семиотичности», интеллигенции в то же время свойственна некоторая автономность от собственного семиотического контекста, выражающаяся в «коммуникативной компетентности», в способности рационально вести общественный дискурс, критический диалог, нацеленный на смысловой поиск. Говоря образно, интеллигенция не просто разум, но душа культуры, поскольку благодаря ее коммуникативной активности передается не только аутентичная, фактуальная, но экзистенциальная информация. Точнее эта экзистенциальность приобретается культурным текстом в процессе общественного дискурса, вырабатывается интеллигенцией, способной к плодотворному коммуникативному действию (т.е. рациональна согласно теории Ю. Хабермаса), «подлинному» социальному
взаимодействию («подлинная коммуникация» К. Ясперса). Другими словами, она есть субъект экзистенциальной мыслекоммуникации
(смыслового аспекта социальной
мыследеятельности) [5, С. 281], синтезирующий действия по созданию общезначимых идеальномыслительных конструктов и по их бытийному воплощению в определенных пространственновременных условиях.
Общественный дискурс, в процессе которого интеллигенция существует как экзистенциальный мыслекоммуникатор, направлен на конструирование коммуникативно-компетентного общества,
смысловое оформление метафизики культуры, достижение социальной солидарности внутри семиотического континуума и связывает, одновременно объединяя и разъединяя,
семиосферные берега мировой культуры. Через критический диалог, «любящую борьбу» (термин К. Ясперса) происходит движение по пути к гуманизации общества, интеллектуально-духовному единению людей, обретению смысла коллективного и личного существования.
Таким образом, коммуникативно-смысловая функция интеллигенции заключается в сохранении коллективной памяти, интерпретации и
актуализации культурных текстов, генерации на их основе новых текстов, интеллектуально и экзистенциально воздействующих на все семиотическое пространство посредством
общественного дискурса, целью которого и является рациональное осмысление реальности, передача общезначимого смысла всем семиотическим единицам. Как экзистенциальный
мыслекоммуникатор интеллигенция осуществляет внутри- и меж-семиосферное взаимодействие, направленное на общее понимание и обретение собственной сущности через постижение другой семиотической реальности. Интеллигенция -смыслопорождающий носитель разума и духа культуры.
Эта функция реализуется скорее не благодаря профессиональным, образовательным или другим формальным качествам личности, а вследствие ее креативного отношения к бытию. Рассматривая жизнетворчество как способ существования
интеллигенции, А.В. Колесникова дает ей, на наш взгляд, меткое определение, заключающее в себе ключ к пониманию коммуникативно-семиотической функции: она есть «особое бытие, творящее идеи, на основании которых создается новое бытие, новая реальность» [6, С. 10]. Именно исходя из идеи жизнетворчества, «коммуникативной
компетентности» можно причислять ту или иную личность к интеллигенции и говорить о выполнении ею своей социальной роли в качестве интеллигента.
Описанная функция конкретизируют содержание инварианта интеллигенции,
заключающегося, по нашему мнению, в идее субъекта, осознающего собственную социальную ответственность, диалектически связывающего разумное и нравственное, преобразующего
субъективное в объективное для понимания смысла личного и коллективного существования.
Коммуникативно-смысловая сущность
интеллигенции приобретают особую значимость в современных условиях мультикультурного
общества, перед лицом глобальных социальных, экономических, экологических проблем. В то же время нынешнее положение можно считать
уникальным, поскольку глобальность является необходимым шагом на пути к интеллектуальнодуховному единению человечества, и, как черта современности, она предоставляет возможность полилогического со-бытия отдельных модусов интеллигенции посредством общественного дискурса сквозь призму гуманизма. Акцентируя внимание на взаимооткрытости русской интеллигенции и западных интеллектуалов, следует сказать, что их коэволюция в качестве социальных субъектов должна начинаться в теоретикометодологической сфере. На арену выходят высокопрофессиональный, образованный
интеллигент и социально-ответственный, высоконравственный интеллектуал,
символизирующие собой союз разума и сердца. Идея снятия противоречия между рациональным и нравственным наблюдается в работах П. Барана, П. Бурдье, М. Вебера, П.П. Гайденко, Л. А. Келеман, Д.С. Лихачева. Сходную позицию в этом вопросе занимает Н. А. Мещерякова, говоря о «новой рациональности», превосходящей одномерность объективности как ключевой ценностной установки классического рационализма, «не способного за непосредственностью бытия увидеть его подлинное основание, духовный стержень...» [7, С. 91-93]. Преодолевая отчужденность между разумным и нравственным, «новая рациональность», по мысли философа, не порывает с европейской традицией как таковой. В личностной ответственности, через которую лишь усиливается связь с рациональным опытом освоения мира, автор видит закон, своего рода категорический императив науки и преобразовательской деятельности. Предельно точно суть социальной ответственности интеллектуалов, интеллигенции как носителей понимающей мысли можно выразить, обратившись к следующему суждению автора: «Ответственность как необходимое определение творчества неразрывно связана с аксиологией «другого», полагаемой уже не объективной одномерностью бытия (другое как «чужое»), а действительной сложностью культурного процесса, с его вовлечением жизненной спонтанности в систему смысловых и ценностных отношений человека (другое как «свое иное»)» [7, С. 92]. В современном мире ответственность, качество носителя разума и духа культуры, становится важнейшим условием достижения интеллектуально-нравственного
единения человечества.
Отдельно касаясь вопроса об интеллигенции в современном российском обществе, следует подчеркнуть колоссальное значение реализации ее коммуникативно-смысловой функции. Перед ней стоит грандиозная задача: «Для того чтобы Россия могла стать точкой интенсивного цивилизационного роста, должен быть изнутри реформирован смысловой мир русской культуры, выработаны новые духовные ориентиры, новое, обновленное понимание человеческого призвания» [8, С. 69-70]. По словам С.Н. Жарова, «новая российская
цивилизация может сформироваться только в силу наших собственных духовных возможностей, открыть которые можно, лишь попав в мощное экономическое и правовое поле современной западной цивилизации», не воспринимая ее как «нечто внешнее и чуждое» [8, С. 70-71]. Думается, именно в этом и состоит ключевая роль российской интеллигенции.
Многообразие форм социокультурной объективации интеллигенции требует вскрытия механизма реализации ролевой сущности интеллигенции. Ее универсальная роль выражается в предельно конкретной социальной деятельности. Всеобщий инвариант воплощается в коллективных и личностных формах бытия интеллигенции. В советский период нахождение интеллигенции осуществлялось, прежде всего, на уровне социальных общностей, исходя из реалистической установки. Ключевым социальным субъектом, действия которого носят надындивидуальный характер, признавались общности, но не личности в их неповторимости, самостоятельности.
Субъектность личности сужалась до представления ее в качестве единицы, персонифицирующей ту или иную социальную общность. Так, у Л.П. Сверчковой природа интеллигенции
детерминирована общественной организацией труда и определяется способом получения, а также долей присваиваемого общественного богатства [9, С. 65]. По мнению исследовательницы, духовное производство, направленное на «обработку людей людьми», является критерием, объединяющим профессиональные группы интеллигенции, казалось бы, «не имеющие между собой ничего общего» [9, С. 67]. При подобном подходе субъективное начало интеллигенции нивелируется, а заявленный
интегрирующим фактор духовного производства
лишь внешне, искусственно соединяет локальные элементы. Другая крайность наблюдается в русле номинализма, игнорирующего надличностную
деятельностную детерминанту. Признавая абсолютную независимость субъекта от внешних условий в конструировании действительности, вряд ли можно говорить о существовании интеллигенции на уровне коллективного. Надындивидуальная форма интеллигенции наличествует лишь потому, что возможна ее индивидуальная объективация. Однако утверждение о сугубо субъективном характере деятельности не предоставляет достаточных оснований для формулирования интеграционного критерия причисления к
интеллигенции. Внутренние потребности и
интересы личности крайне разнородны и формируются не изолированно, но под
воздействием внешних социокультурных обстоятельств. Полагаем, субъективные и
объективные посылки деятельности интеллигенции едины. Ни один из этих полюсов, взятый в отдельности, не способен сыграть решающую роль при раскрытии механизма реализации деятельности интеллигенции. Внутренние посылки субъекта
лежат в основе преобразования окружающего мира. В то же время импульсом к конкретной деятельности выступает внешняя социокультурная среда.
Специфика интеллигенции как социального субъекта видится нам не в заданном предмете деятельности, а в личностно-всеобщем отношении к нему, в экзистенциальной направленности на предмет деятельности. Формальные параметры труда оказываются вторичными характеристиками, не обеспечивающими в своем доминировании единство условно выделяемых профессиональных групп интеллигенции. С другой стороны, формирование и развитие особого личностновсеобщего отношения к предмету происходит неотделимо от всего процесса деятельности, а потому конкретная сфера и характер труда накладывают отпечаток на субъектно-предметное свойство интеллигенции. Данная особенность подчеркивается В.С. Библером в суждении, кажущемся на первый взгляд противоречивым: интеллигент - это «человек, мыслящий и работающий наедине с собой, наедине с мыслящим человечеством»; «здесь основное, что это труд самоустремленный, труд, изменяющий основы человеческого мышления» [10]. Благодаря
личностно-всеобщему отношению к предмету деятельности, интеллигенция реализует внутренний экзистенциальный диалог и со-общается с человечеством. Ее социальная деятельность, в процессе которой преобразуется и сам носитель, и окружающая среда, является нитью, связывающей субъективное и объективное начала, своеобразным каналом взаимопередачи личностных,
коллективных, глобальных смыслов. Интеллигенция становится переводится смыкается с языком М. М
таковой, если субъективность
в объективность, где «субъект
самим собой» [3, С. 321]. Говоря Бахтина, «сделать себя объектом для другого и для самого себя» [11, С. 289] - это и есть путь для самовыражения интеллигенции. Оставаясь в монологическом бытии-для-себя, субъект не способен выполнить социальную роль интеллигенции. Каждый человек обладает потенциальной энергией интеллигенции,
раскрывающейся и интенсифицирующейся в конкретной социальной деятельности, посредством которой достигается диалогическое единство бытия-для-себя и бытия-для-других. Такое диалогическое бытие осуществляется на уровне как личностной, так и коллективной социокультурной объективации Воронежский государственный технический университет
интеллигенции. Пытаясь коротко сформулировать определение интеллигенции, отражающее ее
социальную роль, автор приходит к следующей конструкции: интеллигенция есть коммуникативнокомпетентный, социально ответственный
смыслопорождающий носитель разума и духа культуры, отличающийся личностно-всеобщим отношением к предмету деятельности.
Литература
1. Лотман Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. -СПб.: «Искусство - СПБ», 2000. - 704 с.
2. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Ю.Хабермас / Пер. с нем., под ред. Д.В. Скляднева, послесл. Б.В. Маркова. - СПб.: Наука, 2001. - 380 с.
3. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Том. 3. Философия духа / Г.В.Ф. Гегель / Отв. ред. Е.П. Ситковский. - М.: «Мысль», 1977. - 471 с.
4. Библер В.С. На гранях логики культуры. Культура. Диалог культур / В.С. Библер // http://www.bibler.ru/bim па киЬига d.htm
5. Щедровицкий Г.П. Избранные труды / Г.П. Щедровицкий. - М.: Школа культурной политики, 1995. -800 с.
6. Колесникова А.В. Жизнетворчество как способ бытия интеллигенции: автореф. дис. ... канд. филос. наук / А.В. Колесникова. - Новосибирск, 2003. - 19 с.
7. Мещерякова Н.А. Детерминизм и свобода в ценностном мире современной науки / Н.А. Мещерякова // Вестник ВГУ. Серия 1. Гуманитарные науки. - 2000. - № 1. - С. 77-97.
8. Жаров С.Н. Цивилизация и культура в исторических судьбах Запада и России / С.Н. Жаров // Вестник ВГУ. Серия 1. Гуманитарные науки. - 1999. - № 1. - С. 52-74.
9. Сверчкова Л. П. Субъект духовного производства: методологический анализ / Л.П. Сверчкова. - Л.: Издательство Ленинградского университета. 1988. -128 с.
10. Библер В.С. На гранях логики культуры.
Цивилизация и культура. Философские размышления в канун XXI века / В.С. Библер //
http://www.bibler.ru/bim па civil.htm
11. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин / сост. С.Г. Бочаров. - М.: Искусство, 1979. -424 с.
THE ESSENCE OF INTELLIGENTSIA SOCIAL ROLE
E.V. Ishimskaya
The universal social nature and realisation mechanism of communicative and essential function of intelligentsia is given in the article. The author discribes the particularity of intelligentsia as a subject of social practice Key words: intelligentsia, social role, communicative competenc
