CC BY
58
ПЕДАГОГИКА И ПСИХОЛОГИЯ
«НАУКА. ИННОВАЦИИ. ТЕХНОЛОГИИ». №3, 2013
удк 158.9 Л. Ц. Кагермазова [L. Ts. Kagermazova]
Л. А. Галачиева [L. A. Galachieva]
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ СТУДЕНТА-МИГРАНТА В НОВЫХ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ УСЛОВИЯХ
Socio-psychological adaptation of student workers in the new social and cultural conditions
В статье излагается, что в условиях социальных, экономических, политических, культурных изменений особую значимость приобретает социально-психологи-чтская адаптация студентов-мигрантов. Одна иг актуальных задач психологической науки в настоящее время - исследование феномена «мигрант» с точки зрения педагогической и социальной психологии с целью оказания социально-психологической помощи данной категории людей, для успешной их адаптации в новых условиях жизнедеятельности и снижения процесса межэтнической напряженности в местах проживания вынужденных мигрантов.
Ключевые слова: мигрант, миграция, социально-психологическая адаптация, социокультурные условия, личностное самоопределение, идентичность.
In terms of social, economic, political, cultural changes are especially important for the socio-psychological adaptation of students of migrants. One of the actual problems of psychological science in the present study the phenomenon of «migrant» from the point of view of pedagogical and social psychology to provide socio-psychological assistance to this category of people for their successful adaptation to new conditions of life and reduction of the process of inter-ethnic tension in places of accommodation of forced migrants.
Key words: migrant, migration, socio-psychological adaptation, social and cultural conditions, personal self-determination, identity.
Сегодня в мире отмечается процесс глобализации во всех сферах жизнедеятельности человека (политической, экономической, культурной и т. д.), влекущий за собой как положительные, так и отрицательные последствия, и неизбежно приводящий к возникновению миграционных потоков различного характера и уровня.
Миграционные процессы обрели со второй половины XX века поистине глобальные масштабы, охватив все континенты планеты, социальные слои и группы общества, различные сферы общественной жизнедеятельности. Вполне правомерно минувший век назван «эрой миграции». Сегодня уже никто не оспаривает того положения, что миграция стала
одним из главных факторов социального преобразования и развития во всех регионах мира. Как следствие, резко возросла социально-психологическая напряженность, особенно в сфере межгрупповых, в частности межэтнических отношений.
Как отмечает В. Н. Петров, «миграционные процессы, включая вынужденную миграцию, противоречия в социальной адаптации мигрантов, неопределенность социальных последствий миграционных перемещений в локальных, региональных и макросоциальных масштабах создают новые черты социальной реальности в современном российском обществе» [7, с. 98].
Особо остро встает проблема толерантности как необходимого регулятора общественных отношений и условие успешной адаптации мигрантов в принимающем сообществе.
Северо-Кавказский федеральный округ всегда был примером многонационального региона, в котором переплетение различных культур, сосуществование этнических групп имеет исторически обусловленный характер. Это обстоятельство позволяло успешно осуществлять межкультурное взаимодействие без риска утери каждым этносом своей идентичности и качественного своеобразия. Но этническая структура региона изменчива, и меняется она в первую очередь под воздействием двух причин. Во-первых, из-за разницы в темпах естественного прироста соседствующих групп, во-вторых, под влиянием этнических миграций. В результате отмечается рост социальной напряженности и интолерантных настроений в обществе среди приезжих и местного населения. Все это делает проблему изучения толерантности мигрантов и коренного населения остро актуальной как в теоретическом, так и в практическом планах. Другими словами, существует насущная научная и практическая потребность теоретико-методологического и эмпирического обоснования и изучения влияния миграционных процессов на специфику толерантности, как самих мигрантов, так и принимающего населения.
В последнее время все большее количество психологов, педагогов, философов, социологов обращается к теме толерантности и различных аспектов межэтнических взаимоотношений, разрабатываются новые теоретические концепции, подходы и практические программы формирования толерантного мышления и поведения. Однако анализ имеющейся литературы показывает, что толерантность в условиях миграционных процессов как фактор обеспечения взаимопонимания и
межкультурного взаимодействия между коренным населением и мигрантами, а также как условие успешной адаптации последних до сих пор остается недостаточно исследованной. В то же время, в отечественной и зарубежной науке и практике имеется значительное количество исследований, освещающих отдельные аспекты исследуемой проблематики, которые являются необходимыми теоретическими и эмпирическими предпосылками изучения психологических особенностей толерантности мигрантов [2, с. 215].
Стоит отметить, что проблема толерантности рассматривается очень широко, с различных позиций, в частности, можно отметить работы педагогов З. Т. Гасанова, В. П. Комарова, В. С. Кукушкина, Б. Риардон, П. Степанова и др.; психологов А. Г. Асмолова, В. В. Бойко, С. К. Бондыревой, И. Б. Гриншпун, Е. Ю. Клепцовой, Н. М. Лебедевой, Ф. М. Малхозовой, Г. У. Солдатовой, А. В. Тишкова, Л. А. Шайгеровой, Е. И. Шлягиной и т.д. Исследование причин и мотивов миграции, психологических проблем адаптации мигрантов к другой культурной и природной среде, изучение психологических особенностей мигрантов разных поколений и многие другие вопросы стали предметом специального научного осмысления зарубежных психологов примерно в 50-60-х годов XX в. В отечественной науке вопросы психологии вынужденной миграции до начала 1990-х годов практически не рассматривались.
Ключевая роль миграции в уже происходящих и ожидаемых переменах заставляет говорить о миграционном вызове как о важнейшей самостоятельной части этого более широкого, многопланового вызова. В частности, миграционный вызов станет вызовом толерантности, ибо он подвергнет испытанию способность сотен миллионов людей проявлять терпимость к инаковости своих сограждан, кто входит в их ближнее и дальнее окружение и с кем у них возникают отношения и взаимодействия.
Уже в середине 1960-х гг. в нашей стране установилось такое соотношение рождаемости и смертности, которое в долговременном плане не обеспечивало даже простого возобновления поколений, что и привело к тому, что с 1992 г. естественный прирост населения России сменился его естественной убылью. И это не временный кризис, по завершении которого все встанет на свои места и Россия вернется к расширенному воспроизводству населения, а устойчивые перемены в массовом демографическом поведении, которые произошли не только в России, но и в подавляющем большинстве развитых стран.
Миграция — единственная возможность хотя бы частично компенсировать потери от депопуляции, по крайней мере, в течение ближайших десятилетий. Сегодня закрыть двери перед иммигрантами или жестко регулировать их приток, выборочно принимая, например, только зарубежных соотечественников, значит смириться с непрерывным сокращением населения, его старением, дальнейшим снижением места России в мировой демографической иерархии, непрерывным ухудшением и без того не лучшего соотношения население/территория и т. п. [2, с. 160].
Замедлить или прекратить сокращение населения России, как того требует официальная Концепция демографической политики РФ до 2025 г. (стабилизировать численность населения к 2015 г. и «обеспечить постепенное увеличение численности населения, в том числе за счет замещающей миграции, до 145 млн человек» к 2025 г.), может только реализация стратегии активного привлечения иммигрантов. В Концепции демографической политики ставится задача обеспечить миграционный прирост на уровне не менее 200 тыс. человек ежегодно к 2016 г. и более 300 тыс. человек ежегодно к 2025 г.
Кроме того, миграционный прирост должен компенсировать и эмиграцию, которую также нельзя совсем сбрасывать со счетов. Даже если не пытаться дать точную оценку потребности в иммигрантах, ясно, что речь, вероятно, будет идти о нескольких сотнях тысяч человек в год.
Как и в других странах, при стратегии ежегодного привлечения и приема большого числа иммигрантов будет быстро меняться состав населения России, в том числе, этнический и конфессиональный. К середине XXI века мигранты и их потомки с довольно высокой степенью вероятности могут составить порядка трети населения нашей страны, а к концу века потомки сегодняшних россиян могут и вовсе оказаться в меньшинстве [4, с. 72].
Сейчас жители многих развитых стран, принимающих большое количество мигрантов, испытывают беспокойство именно по поводу того, что большой приток мигрантов, влекущий за собой изменение состава населения принимающих обществ, несет угрозу их коллективной идентичности и их системе ценностей. Как отмечает Д. Коулмэн, если последующие поколения мигрантов и лица смешанного происхождения станут все больше идентифицировать себя с населением той страны, куда они приехали, то изменение состава населения не будет иметь особых последствий. Если же, напротив, они в большей степени станут опреде-
лять себя как нечто отличное от коренного населения, убывающего как по абсолютной численности, так и относительно, то ситуация будет иной. Подобные процессы могут иметь самые разнообразные и существенные последствия, могут повлиять на идентичность той или иной страны, на социальную сплоченность ее населения [6, с. 12].
Эти опасения вполне обоснованы, так как у мигрантов так же, как и у жителей принимающих стран, есть свои ценности, которыми они могут не захотеть поступаться. Их ценности часто не совпадают с ценностями принимающих обществ, а иногда и враждебны им, и столкновение разных систем ценностей не может не вести к взаимной нетерпимости и конфликтам, порой очень острым и опасным.
Призыв к толерантности не может стать единственным ответом на эту опасность. Когда люди живут и тесно, повседневно взаимодействуют между собой, терпимость к «инаковости» сограждан становится необходимым условием сохранения социального порядка. Существуют, однако, пределы, за которыми терпимость становится несовместимой с собственной системой ценностей, а потому недопустимой в сколько-нибудь интегрированном обществе.
Эти пределы определяются системой ценностей в обществе. Вопрос о нахождении этих границ приобретает остроту в случае массовых миграций, когда взаимодействие местного населения и мигрантов осложняется существующими между ними цивилизационными и культурными различиями.
Границы толерантности могут быть проведены по-разному в разных странах, поскольку должны учитывать специфику каждой из них. Но коль скоро такие границы проведены, все остальные формы разнообразия, привносимые миграцией и остающиеся по эту сторону проведенных границ, даже если они непривычны, кому-то не нравятся, доставляют некоторые неудобства и т. п., требуют терпимого отношения. Это не означает, что все они должны как-то специально поощряться. Но они должны оставаться в зоне свободного индивидуального выбора, не стесняемого давлением государства или общественного мнения. Эта зона и есть область господства толерантности [5, с. 72].
Процессы глобализации; взаимопроникновение культур, связанное с развитием телекоммуникаций, средств массовой информации, способствуют формированию новой этнокультурной среды; создают предпосылки для большого количества прямых (миграция, туризм,
студенческие обмены) и опосредованных (Интернет, СМИ) контактов между представителями разных сфер: экономики, политики, культуры, образования, людьми вообще. В последние десятилетия миграция выдвинулась в ряд важнейших мировых проблем. Миграционные процессы во всем мире, в том числе и в России, достигли небывалых масштабов. По объему миграции наша страна оказалась на третьем месте в мире, после Германии и США, принимая в среднем за год по 781 тыс. мигрантов [1, с. 15].
Развитие Европы как многонационального и многоязыкового общества является реальным фактом. Для гармоничного сосуществования всех европейских стран необходимо взаимодействие не только на политическом и экономическом уровнях, но и в межличностном плане. Это свидетельствует о необходимости разработки специализированных мер, направленных на интеграцию мигрантов в новую социокультурную среду, что всегда осуществляется через сопоставление ценностей и целей отдельного человека или конкретной социальной группы с целями и ценностями иных людей, иных социальных и этнических групп, иных культур, конфессий и вероисповеданий.
Этот процесс может сопровождаться усилением проявлений в массовом сознании различных предрассудков и страхов: ксенофобии как реакции на встречу с чужим человеком или культурой, этнофобии (в частности, кавказофобии и антисемитизма), мигрантофобии, приводящих к ущемлению прав человека, национализму, дискриминации и нетерпимости. Тем самым, в условиях роста социального разнообразия российского общества при отсутствии активной социальной стратегии формирования толерантности как инструмента обеспечения согласия между отдельными людьми и группами с различными противоречивыми ценностными ори-ентациями существует опасная тенденция нарастания межэтнической, межконфессиональной, социально-экономической, межпоколенческой и политической интолерантности.
К числу проблем, с которыми сталкиваются мигранты на новом месте жительства, относятся не только традиционные социальные и юридические аспекты нормативно-правового регулирования статуса, проблемы трудоустройства, жилищного и социально-бытового обустройства мигрантов, но и сложнейшие социально-психологические проблемы адаптации и коадаптации мигрантов и принимающего общества. Они представляют собой сложный, многоаспектный и часто длитель-
ный процесс, связанный с переживанием мигрантами перемен, культурных различий, изоляции и депривации, связанной с непростыми вопросами воспитания толерантности как местного населения, так и мигрантов [8, с. 14].
Меры, предпринимаемые для социально-психологической адаптации мигрантов на разных уровнях государственного управления, нередко не приносят должных результатов, поскольку проводятся без серьезных концептуальных разработок и осуществляются методом дорогостоящих проб и ошибок. Вместе с тем, следует отметить, что в условиях радикальной трансформации и модернизации российского общества социальные институты, действующие в сфере регулирования миграционных процессов в первую очередь ориентированы на осуществление функций контроля и надзора, в связи с чем острейшие вопросы собственно социально-психологической адаптации мигрантов и принимающего общества уходят на второй план. Данное обстоятельство не позволяет находить своевременные и адекватные решения обозначенных проблем, тем самым существенно снижая уровень адаптированности мигрантов и толерантности принимающего общества. [4, с. 112].
Пока не разработана единая теория социально-психологической адаптации личности, которая дала бы исчерпывающий ответ на вопрос о том, какие адаптивные механизмы позволяют личности преодолеть сложные жизненные ситуации и достичь состояния адаптированности. Поэтому существует объективная необходимость анализа и теоретического осмысления современной ситуации, сложившейся в сфере социально-психологической адаптации этой категории населения; дальнейшего развития теории социально-психологической адаптации применительно к внешним мигрантам, разработки научно-практических основ организации деятельности по психологической реабилитации; психолого-педагогическому сопровождению процесса адаптации, социальной помощи мигрантам, с учетом накопленного отечественного опыта и международной практики, а также разработка различных программ социально-психологической поддержки и помощи студентам-мигрантам как особо незащищенной группе, направленным на преодоление отчуждения в новой социокультурной среде, оказание содействия в оптимизации адаптационного процесса в новом социуме.
Изучение процесса социально-психологической адаптации студентов-мигрантов - будущего нашей страны, является чрезвычайно актуаль-
ным. Для этого необходимо разработать и использовать новую концепцию социально-психологической деятельности по адаптации студентов-мигрантов, научно-практических основ психолого-педагогического сопровождения этого процесса. Данная концепция должна базироваться на новом, интеркультурном подходе, который должен стать интегративным и целостным подходом в психологической и педагогической работе. В основе этого подхода лежит идея целенаправленного учета этнокультурных особенностей студентов-мигрантов в программах ВПО.
ЛИТЕРАТУРА 1.
3.
5.
7.
Антонян А. Российские СМИ: мигрантов либо нужно выгнать из Москвы, либо тотально ассимилировать [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:// novostink.ru/sng/14194-rossiyskie- smimigrantov-libo-nuzhno-vygnat-iz- moskvy-libo-totalno-assimilirovat.html Макаров А. Я. Особенности этнокультурной адаптации детей мигрантов в московских школах // Социологические исследования. 2010. № 8.
Новохатский С. Миграция или оккупация? [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.rusbeseda.ru/ index.php?topic=606.0. Абакумова И. В. Смысл как научная категория и влияние его концептуальных интерпретаций на теорию образования и обучения // Научная мысль Кавказа. 2002. № 11. С. 111-117. Абакумова И. В. Современные теории смысла и их влияние на общую теорию обучения // Ежегодник Рос. психол. общества. Психология и ее приложения. 2002. Т. 9. Вып. 3. С. 73-74. Абакумова И. В., Ермаков П. Н. О становлении толерантности личности в поликультурном образовании // Вопросы психологии. 2003. № 3. С. 78-82.
Абакумова И. В., Кагермазова Л. Ц. Технологии направленной трансляции смыслов в обучении. // Российский психологический журнал. 2008. Том 5. № 4. С. 56-64.
Абакумова И. В., Кагермазова Л. Ц. Смыслообразование как фактор инициации ценностно-смысловых установок в процессе формирования антиэкстремистской идеологии // Российский психологический журнал, М., 2011. Т. 8. № 3. С. 11-20.
ОБ АВТОРАХ Кагермазова Лаура Цараевна, профессор кафедры педагогики и психологии ДПО Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова, доктор психологических наук. Адрес: 360004, Кабардино-Балкарская Республика, г Нальчик, ул.Чернышевского,173. Тел. 8-903-493-98-78. E-mail: [email protected].
Галачиева Лариса Абубовна, доцент кафедры физической географии биологического факультета Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова, кандидат географических наук. Адрес: 360004, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173. Тел. 8 (8662) 42-25-60. Е-mail: [email protected].
Kagermazova Laura Tsaraevna, Professor of Pedagogy and Psychology DPO Kabardino-Balkaria State University. H. M. Berbekov, Doctor of Psychology. Address: 360004, Kabardino-Balkaria, Nalchik, Chernyshevskogo st. 173. Tel. 8-903-493-98-78. Е-mail: [email protected].
Galachieva Larisa Abubovna, associate professor, Department of Physical Geography, Biological Faculty of Kabardino-Balkaria State University of H. M. Berbekov. Candidate of Geography. Address: 360004, Kabardino-Balkaria, Nalchik, Chernyshevskogo st. 173. Tel. 8 (8662) 42-25-60. Е-mail: [email protected].
