CC BY
22
Философия права, 2015, № 4 (71 )
УДК 316.3 ББК 60.5
М. В. Демидова
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ТЕОРИИ СИМВОЛИЧЕСКОГО КАПИТАЛИЗМА
В статье показывается изменение структуры современного социального пространства и способов взаимодействия в нем Применение формационного, компаративного подходов, методов анализа и синтеза позволило обосновать авторскую теорию символического капитализма, согласно которой для новой символико-капиталистической формации характерен такой способ производства, как производство доверия, и выявить функциональную социальную систему символического капитализма.
Ключевые слова: социум, капитал, символический капитал, доверие, общественно-экономическая формация, социальная стратификация, социальный риск, дискурсивное управление.
SOCIAL AND PHILOSOPHICAL BASIS OF THE SYMBOLICAL CAPITALISM THEORY
In article is shown the change of contemporary social space. With the help offormational and comparative approaches, method of analysis and synthesis the author managed to substantiate the symbolic capitalism theory according to which the typical means of production in the new emerging symbolic and capitalistic formation is production of trust. The research shows the functional social system of symbolic capitalism.
Keywords: society, capital, symbolic capital, trust, economic formation of society, social stratification, social risk, discursive management.
Развитие современного социума подвержено серьезным трансформациям, имеющим отношение как к его структуре, так и способам взаимодействия индивидов. К основным причинам происходящих изменений относятся глобализацион-ные процессы, осуществляемые на фоне и посредством информационно-коммуникативных технологических систем, и формирование нового глобального информационного поля, социальное взаимодействие в котором осуществляется, исходя из символико-капиталистических характеристик акторов. Это ведет к образованию особого типа общественного устройства - символического капитализма, базирующегося на принципах функционирования символического капитала, лежащего в основе габитуса, регулирующего и направляющего развитие социума.
П. Бурдье полагает, что символический капитал - это «капитал чести и престижа, который производит институт клиентелы, в той же мере, в какой сам производится ей» [ 1, с. 231]. Такой капитал выступает в качестве стратегии накопления доверия, чести, престижа и возникает только в результате социального взаимодействия, направляемого и регулируемого габитусом как образом жизни, происходящим из того или иного жизненного опыта конкретной социальной группы. Символический капитал может приносить
материальную выгоду, но его главная задача -социальная интеграция индивидов.
В стратификации такого общества можно выделить два основных класса: символические капиталисты, то есть те, кто уже имеет большой символический капитал, и символические рабочие, только начинающие его зарабатывать. Остальные классы - когнитариат, прекариат, креативный класс, известные люди есть производные от двух первых. Социальное взаимодействие в условиях символического капитализма осуществляется на основании четырех критериев: 1) наличия символического капитала как стратегии накопления кредита доверия, чести и престижа; 2) функционирования человеческого познания, проявленного в двух формах символического капитала как познавательных стратегиях социального функционирования - рефлексивной и нерефлексивной; 3) наличия условий человеческой деятельности, выраженных на институциональном уровне социума и в его габитусе; 4) владения средствами осуществления взаимодействия - коммуникацией.
Критерием характеристики современного общества в качестве символико-капиталистиче-ского является современная актуализация такого способа производства, как производство доверия, являющегося сутью символического капитала. Рейтинговые агентства и спонсорство как
техники управления имиджем организации -привычные явления современности, в которой экономические процессы отличаются преобладанием и оценкой их символико-капиталистиче-ской составляющей, а не только материальным производством, замыкающем концепцию экономического развития К. Маркса.
Если следовать формационному подходу ученого, то сегодня мы являемся свидетелями становления новой общественно-экономической формации - символико-капиталистиче-ской, для которой характерен такой способ производства, как производство доверия. Относительно экономической сферы символический капитал выступает в качестве свойства участников рынка, выражающегося в авторитете, репутации или узнаваемости. Важными составляющими символического капитала являются репутация как реальная оценка субъекта и имидж как оценка идеальная, формирующие бренд субъекта карьеры, необходимый для успешного продвижения как материального товара, так и идеального, выступающего в качестве информации, услуг или даже идей, например, политических. Цель намеренного имид-жирования субъекта - получение денежных или символических выгод, в том числе политических, социальных и других. Чем большее доверие вызывают репутация и имидж как главные составляющие символического капитала не только сферы материального производства, но и сферы услуг в целом, тем большими будут выгоды.
Как видим, происходит превращение количественной товарно-денежной характеристики социальных отношений в качественную, основным эквивалентом которой выступает доверие в отношениях. Вслед за этим происходят изменения в социальном взаимодействии и структуре социума, иерархия которого стремительно усложняется.
Современная социальная стратификация по форме представляет собой уже не вертикаль или горизонталь, не пирамиду или спираль, а сеть, имеющую множество ответвлений в виде реальных и идеальных социальных классов: креативный класс, люди известности, фрилансеры и другие. Поэтому внутри указанной выше символической стратификации можно также выделить такие «сетевые ответвления», как символическая элита, состоящая из символических олигархов, обладающих огромным кредитом доверия, символических тиранов, то есть тех, кто злоупотребляет своим символическим капиталом, символических аристократов - знатной и привилегиро-
ванной верхушки общества. В данной стратификации можно выделить символическую массу, обладающую гораздо меньшим символическим капиталом. Она ведома, пассивна в плане зарабатывания символического капитала, обладает меньшей степенью ответственности за свои действия, в связи с чем не вызывает большого доверия. Данная социальная стратификация характерна для современного общества как на локальном, так и на глобальном уровнях.
Одной из причин смены социальной структурированности современного цивилизационно-го пространства, по мнению отечественного философа В. Б. Устьянцева, является смена типов рациональности: «В классической рациональности... структурность цивилизационного пространства ассоциируется с наличием географических, политических, культурных границ, образующих жизненное пространство отдельных народов. В постнеклассической рациональности при осмыслении пространства цивилизаций. применяется термин "жизнеспособные пространственные структуры". .Жизненное пространство цивилизации мыслится как особый вид пространственных структур, объединяющий техногенные, социально-политические и ценностные элементы, способные к сохранению и развитию цивилизации» [2, с. 97-98]. Кумулятивный принцип мышления сменился сетевым, или ризомным. Система координат Р. Декарта как отображение строго упорядоченного закономерного способа мышления человека, где точка пересечения двух осей есть точка отсчета мыслительного процесса [3], представляет собой образец классического линейного, упорядоченного, каузального и последовательного типа рациональности. Для постнеклас-сического характерны релятивизм, полифундаментальность, синергизм, интегратизм, когерентность, нелинейность, ризомность мышления и индивидуализм. Гносеологический анархизм приводит к индивидуализации познаваемого и, как следствие, индивидуализации истин. Коммуникация многих индивидуальных истин, «многих Я задает определенную социально-коммуникативную реальность» [4, с. 34]. Пространственно-временные структуры усложняются, поэтому строго последовательная иерархия социума сменяется на ризомную символическую стратификацию. Переструктурирование современной социальной стратификационной системы и способов функционирования в ней происходит неизбежно, так как «теория общества неразрывно связана с теорией познания» [5, с. 71]. Приоритетными в новом формирующемся общественном устройстве становятся символико-ка-
Философия права, 2015, № 4 (71)
питалистические характеристики социального взаимодействия, способствующие сохранению и развитию цивилизации.
Сегодня в ситуации глобального социального взаимодействия стратегия символического капитала выступает в качестве основной, так как способствует адаптивности членов социума к изменяющимся условиям. Успех адаптированно-сти индивидов зависит от степени их интегрирования в систему социальных отношений общества, где наличие или отсутствие доверительных отношений служит лакмусовой бумажкой, характеризующей социальные отношения конкретного общества и возможности интеграции. Исходя из того, что сфера функционирования символического капитала - социальная, отношения в социуме строятся на основе опыта, зафиксированного в знании, которое содержит оценки воспринимаемых единиц общества, с учетом которых делаются выводы о количестве и качестве символического капитала. В связи с этим символический капитал имеет свои формы как познавательные стратегии социального функционирования: нерефлексивную, представленную мифологическим, религиозным и обыденным мышлением, и рефлексивную, опирающуюся на научное мышление.
П. Бурдье отмечает, что в центре смысловой структуры определения понятия «символический капитал» находится его характеристика как кредита доверия. «Доверие - это установка личности на то, чтобы поручить себя кому-то или признать что-то без процедуры убеждения, например, доказательства. ...Это особый вид подчинения - подчинение авторитету» [6, с. 5]. Следовательно, доверие выступает в качестве власти над тем, кто доверяет. В философском смысле оно, как и познание, может быть нерефлексивным и рефлексивным. Под рефлексией понимается деятельность самопознания, раскрывающая «специфику душевно-духовного мира человека. Рефлексия в конечном итоге есть осознание практики, мира культуры и ее модусов» [7, с. 445].
Основными нерефлексивными способами получения знания являются ощущения, непосредственные переживания и интуиция, характерные для религиозного, мифологического и обыденного опыта жизнедеятельности человека, когда он не прибегает к рациональным объяснениям происходящих событий. Доверие, строящееся на данных способах получения знания, лежит в основе нерефлексивной формы символического капитала. К числу рефлексивных форм
познания относится наука как система получения достоверного знания. Для рефлексии обязательно понимание знания, его доказательность, обоснованность и достоверность, что достигается логической или эмпирической аргументацией. Именно на доверии базируется рефлексивная форма символического капитала.
Инструментальной составляющей реализации стратегии символического капитала выступает язык как коммуникатор между членами социума и главное средство социализации в условиях символического капитализма. С помощью языка оформляется смысловая реальность, транслируются знания и ценности, содержащие человеческий опыт.
Главным регулятором социального взаимодействия на институциональном уровне выступают формальные нормы, зафиксированные в правовой системе, которая является основной средой функционирования рефлексивной формы символического капитала. Нерефлексивная форма символического капитала - это социальная стратегия на уровне габитуса, где главным условием отношений выступают ценности, воплотившиеся в традициях, обычаях, ритуалах, нерефлексивных индивидуальных и коллективных социальных практиках. При взаимодействии институционального уровня общества и габитуса ведущей и направляющей формой символического капитала является все же нерефлексивная форма, так как, согласно П. Бурдье, установленные институционально правила содержат значительную долю неопределенности. Исходя из такой специфики, они могут применяться в зависимости от обстоятельств: «...габитус устанавливает с социальным миром, продуктом которого он является, настоящее онтологическое соучастие, принцип знания без осознания» [8, с. 22].
Складывающееся современное глобальное общество постепенно трансформируется в общественное устройство, основанное на принципах функционирования символического капитала.
В качестве рискогенной составляющей сим-волико-капиталистического общества выступает сфера управления социумом как на глобальном, так и локальном уровнях. Рискогенность обусловлена дискурсивным характером управления в условиях символического капитализма. По утверждению К. Ф. Седова, дискурс - это «запечатленный в вербальных и невербальных знаках процесс социального взаимодействия людей» [9, с. 13]. Поскольку социальный опыт зафиксирован в знании, то знаково-символическая фиксация опыта явля-
ется средой функционирования символического капитала и управления социальным взаимодействием. Исходя из специфики доверия, восприятие дискурса может осуществляться рефлексивно и нерефлексивно. Слухи, предсказания магов, вырванная из контекста информация, любые знания, воспринимаемые нерефлексивно, то есть основанные на нерефлексивной форме символического капитала, могут стать причиной возникновения нерефлексивных социальных рисков. Они сложнопрогнозируемы, а поэтому их профилактика, минимизация, локализация связаны с определенными трудностями. Рефлексивные социальные риски обусловлены знанием, воспринимаемым рефлексивно, то есть основанным на рефлексивной форме символического капитала. Такие риски рационализированы, поэтому более прогнозируемы, могут быть подвергнуты профилактике, институционально минимизированы и нивелированы.
В условиях глобализации риски дискурсивного управления напрямую связаны с целями субъектов управления: «...власть оказывается в руках тех, кто имеет возможность и способности создавать и моделировать новые дискурсы и культурные коды, конструировать новую реальность» [10, с. 35], так как «дискурс обладает внушающей, убеждающей силой, программирующей действие или бездействие человека, что делает его важным элементом в арсенале механизмов социального управления» [11, с. 74]. Тот или иной властный дискурс либо разрушает социум, либо «скрепляет социальный коллектив в относительно единое целое, удерживает его носителей в его рамках и обеспечивает совместную целерациональную деятельность» [11, с. 73]. Поэтому вопросы, связанные с изучением сферы управления социумом в условиях символического капитализма, заслуживают пристального внимания.
Таким образом, в результате проведенного исследования с социально-философских позиций обоснована теория символического капитализма как нового этапа в развитии общества. Выявлена ризомная структура символической социальной стратификации, свойственная формирующемуся символико-капиталистическому обществу. Освещены особенности социального взаимодействия в условиях символического капитализма, нашедшие отражение в таких понятиях, как «символические капиталисты», «символические рабочие», «символическая масса», «символическая элита», «символические олигар-
хи», «символические тираны», «символические аристократы», «рефлексивная форма символического капитала», «нерефлексивная форма символического капитала», «рефлексивный социальный риск», «нерефлексивный социальный риск».
Данное исследование не закончено. В качестве его перспектив намечена разработка и конкретизация вопросов изучения институционального регулирования габитуса, способов деэскалации стратагемности в социальном взаимодействии. Полученные в ходе исследования результаты могут быть полезны социально-философской науке, социальной теории и практике.
Литература
1. Бурдье П. Практический смысл. СПб., 2001.
2. Устьянцев В. Б. Пространство цивилизаций в контексте смены типов рациональности // Философия и общество. 2007. № 3.
3. Демидова М. В. «Продолженная» система координат Р. Декарта // Культура, наука, человек в постсовременном обществе: сборник статей. Саратов, 2009.
4. Мартынович С. Ф. Коммуникативное самоопределение философии интерсубъективности // Философия социальных коммуникаций. 2006. № 2.
5. Тетюев Л. И. Идея коммуникативного разума в социальной философии Юргена Хаберма-са // Поволжский торгово-экономический журнал. 2010. № 3.
6. Невважай И. Д. Знание, вера, доверие и научное образование // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2010. Сер. 6. Вып. 3.
7. Огурцов А. П. Рефлексия // Новая философская энциклопедия. М., 2001. Т. 3.
8. Бурдье П. Структуры, габитус, практики // Современная социальная теория: Бурдье, Гид-денс, Хабермас. Новосибирск, 1995.
9. Седов К. Ф. Дискурс как суггестия. Иррациональное воздействие в межличностном общении. М., 2011.
10. Орлов М. О. Дискурсивное управление социальной динамикой глобальных процессов: социально-политическая сфера // Известия Саратовского университета. Серия «Философия. Психология. Педагогика». Саратов, 2009. Вып. 1. Т. 9.
11. Рязанов А. В. Дискурсивное управление: возможности и ограничения // Власть. 2013. № 11.
