CC BY
15
умном знании онтологические предпосылки. С другой стороны, философия, оторванная от науки, превращается в сферу субъективистских откровений, иррацио-налистичсских суждений. Когда же она строит мировоззрение с учетом содержания науки, то может оказывать обратное воздействие на ход научного исследования: ее принципы, категории становятся ориентирами научного поиска. Разрабатываемые философией идеи (в том числе и идея жизненных начал, пронизывающих Есе сущее) могут стать программой завтрашнего дня науки, наладить междисциплинарные научные связи, обосновать интеграцию наук, повлиять на современный стиль научного мышления.
Таким образом, разрыв между философией и наукой в современных условиях был бы неоправданным. Как неоправданным было бы и исключение из картины природы ценностных представлений о ней, воплощенных в художественных, нравственных, религиозных идеях. Современная ситуация ведет к необходимости включения в единую картину природы не только знания конкретно-научного, но и ценностно нагруженного, способного придать смысл всем частным целям и результатам человеческой деятельности (в т.ч. и научной). Природа во всей ее органической полноте доступна каждому духовно здоровому человеку, т.е. тому, мировоззрение которого опирается на принцип цельности духа. Такое мировоззрение располагает к братству, родственности, гармонии в отношениях с природой, а не к вражде, борьбе, насилию, господству.
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ ОРГАНИЦИЗМ О ПРОБЛЕМЕ ОБЪЕКТИВНОСТИ И ЗАКОНОМЕРНОСТИ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
А.Н. Фатенков
Рациональный анализ любого значительного социального явления — прошедшего, настоящего, будущего — плодотворен при условии, если, во-первых, возможность его наступления рассматривается как факт объективный (до некоторой степени независимый от сознания и воли, как минимум, каждого отдельного человека либо, как максимум, — от общей воли и общественного сознания людей, входящих в изучаемую социальную систему) и закономерный (с некоторой вероятностью вытекающий из считающихся имманентно присущими исследуемому объекту законов его функционирования и развития); а, во-вторых, актуализация указанной возможности, т.е. свершившееся историческое событие, обсуждается с максимально полным учетом осознаваемых и неосознаваемых действий и стремлений его участников, а также всего того, что стоит за этими действиями и стремлениями и так или иначе их детерминирует в качестве объективных и субъективных, материальных (абсолютно объективных, обладающих принудительной силой еще до того, как пройдут через сознание людей) и идеальных (идеологических), предварительно прошедших через сознание факторов в их логической относительной обособленности и в их реальной взаимосвязи и взаимовлиянии.
Перечисленные принципы хорошо укладываются в рамки организм ической социально-философской парадигмы с ее попыткой найти оптимальное сочетание объективно-закономерного и субъективно-личностного моментов человеческой истории. Объективно-закономерная линия обнаруживается обычно в концепциях органицистов в форме приверженности большинства из них общеметодологическому монизму (изоморфизму природных и социальных законов), проявляюще-
муся, правда, в различных, часто конкурирующих между собой версиях: натуралистической, диалектико-материалистической, идеал-реалистической. О , признании органицистами высокой роли субъективно-личностной стороны человеческой эволюции свидетельствует убежденность большинства из этих мыслителей в том, что, несколько расширительно толкуя выражение Э. Берка1, конкретные фигуры живых людей, определяющих посредством своей активной деятельности содержание той или иной социальной системы, «в десятки тысяч раз важнее» ее отвлеченно-формальной структуры; то есть свидетельствует, иными словами, о приоритете принципов персонализма перед принципами институционализма.
Специфика исторического пути нашей страны, особенности отечественной философии способствовали глубокому укоренению в мышлении творцов «русской идеи» взгляда на общество как на организм, сделали его доминирующим, несмотря на другие существенные расхождения в мировоззренческих и социально-политических позициях интеллектуалов2. Эвристически ценное частичное (метафорическое) уподобление общества организму широко использовали, в частности, один из крупнейших теоретиков анархизма, ярый приверженец материализма и индуктивизма в науке и философии, натуралистического монизма в методологии П.А. Кропоткин3; активный оппонент народников, лидер большевистского крыла российской социал-демократии, твердый сторонник диалектического и исторического материализма В.И. Ленин4; либеральный консерватор, талантливый выразитель идей «всеединства», «конкретного идеал-реализма», отталкивающегося от духовных истоков общественного бытия, С.Л. Франк5.
Сопоставление натуралистического (П.А. Кропоткин), диалектико-
материалистического (В.И. Ленин) и идеал-реалистического (С.Л. Франк, Н.О. Лосский, Л.П. Карсавин) вариантов организмических теорий позволяет рельефнее выявить контуры этого фундаментального «архетипа» отечественного обществоведения и прояснить потенциал данной парадигмы применительно к решению смысложизненных вопросов, в том числе и историософского характера.
Взаимосвязь объективного и субъективного моментов исторического процесса может быть представлена в рамках монистической методологии двумя принципиально различными способами: субординационным (один из указанных моментов в конечном счете всегда детерминирует другой), либо координационным, (взаимо-обусловливая друг друга, каждая из сторон в течение какого-то временного отрезка может выступать в роли ведущей). Именно ко второму типу должна быть отнесена позиция П. А. Кропоткина — насколько вообще реконструируема точка зрения позитивиста, налагающего категорический запрет на рациональное обсуждение такого рода «метафизических» проблем, но, так или иначе, вынужденного к ним обращаться. «Общество,— читаем мы в одной из главных его работ, - ...не является результатом какого-нибудь основного начала, логически , развитого и приложенного ко всем потребностям жизни. Как всякий живой организм, общество представляет собой, наоборот, очень сложный результат тысячи столкновений
1 Берк Э. Размышления о революции во Франции. М., 1993. С. 57.
2 Гахалконов А.А. Органическая теория как методология социологической концепции Н Я. Данилевского в книге «Россия и Европа». // Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб.,1995. С. 11.
3 Кропоткин П А. Современная наука и анархия. // Кропоткин II.A. Хлеб и воля. Современная паука и анархия. М,1990.
4 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? ПСС. Т. I.M., 1967.
5 Франк С. Л. Духовные основы общества. М., 1992.
и тысячи соглашений, вольных и невольных...»1.
В диалектико-материалистической и идеал-реалистическо й версиях преобладает субординационный подход. Выразить единство и взаимосвязь материального и идеального начал общественного бытия В.И. Ленин, например, стремится в диалектике гегелевской пары категорий «содержание» — «форма»2, где приоритет традиционно остается за «содержанием» (материальными, производственными отношениями, у В.И. Ленина), а оппонирующие ему Н.О. Лосский3 и С.Л. Франк4 — в диалектике аристотелевской пары «форма» — «материя», где ведущее место принадлежит «форме» (духовному миру идей, у Н.О. Лосского и С.Л. Франка). Причем соподчиненность взаимодополняемых начал социальной жизни в диалектическом материализме проступает более отчетливо: «...Общественные отношения делятся на материальные и идеологические. Последние представляют собой лишь надстройку над первыми, складывающимися помимо воли и сознания человека... Сознательный элемент играет... подчиненную роль в истории культуры...»5. Сторонники идеал-реализма, напротив, делают следующие уточнения: «Общественное бытие по своей природе выходит не только за пределы антитезы «материальное — психическое», но и за пределы антитезы «субъективное — объективное»... Общественная жизнь как духовная жизнь...есть...органическое не-раздельно-неслиянное сотрудничество и противоборство идеальных и реальных сил человеческого существа»6.
Во всех трех рассматриваемых нами разновидностях социально-философского органицизма утверждается закономерность хода истории.
П. А. Кропоткин, склонный к редукционизму, в своем учении, превращающимся, по сути, из органицизма в механицизм, провозглашает достаточность механических регулярностей «для объяснения всей природы и жизни органической, умственной и общественной»7. Универсальные природные законы, по мнению мыслителя, не обладают фатальной, незыблемой силой, но всегда носят «условный характер»8, осуществляются в виде тенденций, одну или несколько из которых мы можем усиливать, стимулируя соответствующие ей условия. Так что вклад сознательного начала в результат законосообразного действия, согласно П.А. Кропоткину, весьма значителен. По его убеждению, «через всю историю нашей цивилизации проходят два течения, две враждебные традиции: римская и народная, императорская и федералистская, традиция власти и традиция свободы»9. Аналогичная ситуация наблюдалась и в предшествующих цивилизациях. Их закат и гибель связаны как раз с тем, что в них, в конце концов, неизменно брала верх тенденция к иерархически-государственному обустройству общественной жизни. Диалектико-материалистический и идеал-реалистический варианты органицизма преодолевают редукционизм его натуралистической версии. Законы функционирования и
1 Кропоткин П.А Современная наука и анархия. // Кропоткин П.А Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990. С. 454.
2 Ленин В.И. Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве. // ПСС.Т. 1. М., 1967. С. 429.
3 Лосский Н.О. Мир как органическое целое. //Лосский Н.О. Избранное. М., 1991. С. 478.
4 Франк С.Л Духовные основы общества. М, 1992. С. 102-103.
5 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? // ПСС. Т. 1. М., 1967. С. 149,166.
6 Франк С.Л Духовные основы общества. М., 1992. С. 72,103.
7 Кропоткин ПА. Современная наука и анархия. // Кропоткин П.А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990. С. 259.
8 Там же. С. 343.
9 Там же. С. 452. (Под «нашей цивилизацией» ПА. Кропоткин подразумевал европейскую цивилизацию последних пятнадцати столетий)..
развития социальных систем в обеих концепциях рассматриваются одновременно и как однотипные природным регулярностям, и как имеющие собственную качественную специфику; и как универсальные, неизменные в своей ноуменальной глубине, и исторически конкретные на феноменальном уровне. Они проявляются в эмпирической жизни достаточно адекватно, с точки зрения диалектического материализма,— не в последнюю очередь благодаря подчиненной роли в эволюции человечества субъективного фактора; и, напротив — со значительными, но, видимо, неизбежными искажениями, с позиции идеал-реализма (сказывается заметное влияние как осознанных, так и инстинктивных побуждений, сопряженных с несовершенством человеческой природы и тварного мира в целом).
Согласно В.И. Ленину, фундаментальные экономические законы, определяющие в итоге динамику всех иных сторон социального бытия, опосредуются не только «каждым историческим периодом», т.е., прежде всего, доминирующей в нем общественно-экономической формацией, но и проживающими эту формацию конкретными социальными организмами, далеко не похожими друг на друга1. К одному из таких, общественно-экономических по своей сущности организмов может быть причислена, несомненно, и Россия — на что неоднократно указывалось В.И. Лениным и в ранних2, ив поздних3 работах.
На взгляд идеал-реалиста Л.П. Карсавина, универсальные законы эволюции человечества, предполагающие необходимую последовательность возникновения, расцвета и гибели всякой всеединой индивидуальности4 (а точнее, ее эмпириче-ски-ограниченного подобия, некой органической целостности5), преломляются иерархически соподчиненными историческими индивидуальностями, важнейшие из которых суть неповторимо-своеобразные религиозные культуры. Затем, по нисходящей, «каждая из религиозных культур индивидуализируется в культурах; каждая культура — в личностях следующего порядка, преимущественно... в «народах»6. Россия, опять же, безусловно принадлежит к числу высокоорганизованных социокультурных организмов7.
Опирающаяся на платоновско-аристотелевскую традицию и, более широко, на идею всеединства, организмическая модель-метафора общества, как некий «идеальный тип», выкристаллизовывается в соперничестве собственных эмпирически существующих ее вариантов, но прежде всего — в противоборстве со своим извечным антагонистом — механистической парадигмой. Историософский органи-цизм с его тенденцией к общеметодологическому монизму и, скорее, к координационному нежели субординационному пониманию взаимосвязи и взаимовлияния материальной и духовной сторон общественного бытия, утверждает объективнозакономерный, но отнюдь не фатальный характер исторического процесса. Обозначенная позиция нашла отражение в чеканной формуле: «Смысл жизни не дан -он задаю>8.
Тем самым преодолеваются крайности механицизма, олицетворяющего, во многом, европейский стиль мышления в целом: устраняется а) ограниченность
1 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? // ПСС.Т. 1.М., 1967. С. 167.
2 Там же. С. 195,274-275.
3 Ленин В.И. О нашей революции. IIПСС. Т. 45. М., 1970. С. 379.
4 Карсавин ЛП. Философия истории. СПб., 1993. С. 210.
5 Там лее. С. 154-155.
6 Там же. С. 175.
7 Карсавин ЛП. Восток, Запад и русская идея. // Карсавин ЛП. Сочинения. М., 1993. С. 197-198, 203.
8 Франк С. Л Смысл жизни. // Вопросы философии. 1990. № 6. С. 114.
предельно жесткого детерминизма и объективизма, базирующихся на — особенно присущем классическому и логическому позитивизму — полном отождествлении социальных и природных регулярностей, считающихся абсолютно незыблемыми вне зависимости от нашего их постижения; б) ограниченность откровенного релятивизма и субъективизма, основанных чаще всего на дуалистической методологии, на фундаментальном противопоставлении законов природы и общества. Последняя точка зрения, наметившаяся, вероятно, уже у софистов, получившая онтологическое обоснование в своеобразных интерпретациях учений Р. Декарта и И. Канта, была детально проработана баденской школой неокантианства и приобрела полемически заостренный вид у К. Поппера.
Обращение к наследию классиков мировой и отечественной мысли демонстрирует огромный, до конца еще не реализованный эвристический потенциал социально-философского органицизма, который сопрягается с формирующейся сейчас синергетической картиной мира, полицентрическим взглядом на социокультурную эволюцию человечества, способного методологически подкрепить исследования истории нашей страны. Так что отказываться от его принципов, глубоко укорененных в мировоззрении русского человека, нам не имеет смысла
РУССКАЯ СИСТЕМА ЦЕННОСТЕЙ И СПОРЫ О БУДУЩЕМ РОССИИ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА
И.В. Фролов
Обращение к мыслям о будущем России и человечества русских философов начала XX в. представляется особенно значимым в плане изучения русской системы ценностей. Именно во взглядах на цели, идеалы общественного движения и развития наиболее отчетливо и зримо отражается специфика национальных ценностей и святынь.
Вскоре после Октябрьской революции были высказаны две точки зрения о будущем России. Одна принадлежала группе либеральных интеллектуалов, в кото-руто вошли Н. Бердяев, С. Булгаков, С. Франк и ряд других мыслителей. Вгсрая — представителям идейно-философского течения евразийцев, у истоков которого стояли Н. Трубецкой, Л. Карсавин, Г. Флоровский. Созданные ими концепции имеют на первый взгляд мало общего. Однако при внимательном рассмотрении за внешними различиями, на которых обычно и концентрируют свое внимание исследователи, обнаруживается глубинное единство исходных принципов, фундаментальных позиций, обусловленное в конечном счете лежащими в их основе ценностями русской культуры.
Представители обоих идейных течений в своих размышлениях о будущем России и человечества исходили из двух основных, тесно связанных между собой положений. В первом из них утверждалось, что человечество вступает в новую историческую эпоху, переход к которой во многом обусловлен разложением всех основных форм социально-экономической, политической и культурной жизни Западной Европы, глубоким кризисом фундаментальных ценностей западноевропейской культуры Нового времени, на которых они покоились. Поэтому новая историческая эпоха требует коренной перестройки сознания, отказа от привычных установок мышления. Вторым было положение об уникальности России как своеобразного культурного мира, которому предопределено особое место в истории, предначертан свой исторический путь и особая миссия.
