CC BY
28
УДК 811.11.2’ 1
СОЦИАЛЬНАЯ ПРОЕКЦИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ (на примере немецких концептов ‘Geld’ и ‘Politik’)
Р. Д. Керимов, Л. И. Федянина
В статье рассматриваются особенности объективации немецких концептов «деньги» и «политика» в сфере общественно-политической коммуникации современной Германии. Социальный признак данных ментальных единиц характеризует метафорические словоупотребления их репрезентантов, связанные со сферами спорта, криминала, войны, профессии, религии, искусства, науки и пр., в которых они выступают как средством упорядочивания опыта и знаний, так и средством политической идеологизации.
The article is dedicated to a cognitive study of the objectification of German social concepts “politics" and “money" in the social and political communication of modern Germany. The social code of both cognitive target domains manifests metaphorical use of their representative words in the source domains of sports, crime, war, employment, religion, art, science etc. These metaphors are a means of accumulating experience and knowledge, as well as a tool of political ideology.
Ключевые слова: когнитивная лингвистика, картина мира, когниция, концептуализация, концепт, концептуальный признак, концептуальная сфера, понятийная сфера, немецкая лингвокультура, социальная коммуникация.
|| Вестник КемГУ
В современной лингвистике прочно укоренился антропологический подход описания языковых реалий, связанный со смещением исследовательской парадигмы с изучения языка как саморегулирующейся и относительно самостоятельной системы на рассмотрение языка как способа отображения картины мира (наивной, научной, художественной и пр.) в сознании (когниции) носителей данного языка [16, 17, 24, 25].
Описание особенностей внешнего и внутреннего мира человека связано с делением (концептуализацией) этих миров на составляющие элементы (фрагменты, области), базовые единицы которых в когниции человека предстают в виде целостных ментальных образований (концептуальных сфер, концептов), отражающих в языковой картине мира опыт и ценности, культуру, историю и традиции данного народа.
Первым в отечественной лингвистике термин «концепт» употребил С. А. Аскольдов, который под концептом понимал «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределённое множество предметов одного и того же рода» [6, с. 269]. В современной лингвистике существует несколько подходов к трактовке понятия концепта в рамках различных направлений. Так, интегративное понимание концепта свойственно, например,
С. Х. Ляпину. По его мнению, концепт предстаёт как «многомерное культурно-значимое социопси-хическое образование в коллективном сознании, опредмеченное в той или иной форме» [15, с. 11].
Логический подход к изучению концептов связан с именем Н. Д. Арутюновой и представлен в серии коллективных трудов под её редакцией. Концепты определяются Н. Д. Арутюновой как понятия практической/обыденной философии, возникающие «в результате взаимодействия таких факторов, как национальная традиция и фольклор, религия и идеология, жизненный опыт и образы искусства, ощущения и системы ценностей» [5, с. 3]. При таком подходе особое внимание уделяется контекстуальной связи формирующегося концепта в сознании индивида или коллектива с уже усвоенными глобальными общественными ценностями социума.
В. В. Колесов говорит о концепте, как о «смысле, который может существовать на уровне сознания в различных формах: образе, символе, понятии» [11, с. 112]. Подробно излагая и анализируя идеи русских философов, он представляет различные точки зрения на понимание концепта: мистическую, богословскую, универсалистскую, диалектическую, логическую, методологическую, культурологическую, семиологическую, коммуникативную, лингвистическую и философскую [12, с. 127 - 129]. Философская трактовка концепта, по мнению В. В. Колесова, синтезирует все другие мнения, касающиеся понимания этого термина. Р. М. Фрумкина определяет концепт «ментальной сущностью» [23, с. 91].
Для Г. И. Берестнева концепт - «категориальная ментальная репрезентация», которая лишь относительно структурирована из диффузности и недис-кретности и не имеет собственного специального плана выражения, так как значение слова, входящего в синонимический ряд - это только часть концепта, никогда не доходящая до целого» [8, с. 48].
А. П. Бабушкин, анализируя различные толкования термина «концепт», дает свое определение концепта как «ментальной репрезентации, которая определяет, как вещи связаны между собой и как они кате-горизуются» [7, с. 9]. По мнению некоторых исследователей, данные определения соответствуют психолингвистическому подходу.
По определению В. В. Красных, концепт - это «самая общая, максимально абстрагированная, но конкретно репрезентируемая (языковому) сознанию, подвергшаяся когнитивной обработке идея «предмета» в совокупности всех валентных связей, отмеченных национально-культурной маркированностью» [13, с. 184]. По мнению А. Вежбицкой, «концепт - это объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий определённые культурно обусловленные представления человека о мире «Действительность» [26].
В интерпретации Е. С. Кубряковой, «концепт -оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка, мозга; всей картины мира, отраженной в человеческой психике, это - «квант знания» [14, с. 90]. Далее исследователем отмечается, что концептуальная информация может представляться в сознании индивидуума не только на основе значений языковых выражений, но и ментальными репрезентациями принципиально другого типа - образами, картинками, схемами, сценариями и т. п. Именно поэтому значение языкового выражения, в частности слова, определяется как концепт, «схваченный знаком» [14].
Как представляется, только часть концепта попадает в знак, т. к. концепты, по мнению многих исследователей, существуют в ментальном пространстве индивидуума не в виде чётких понятий, а как «пучки» представлений, понятий, ассоциаций, переживаний, знаний, которые сопровождают каждое слово и другое языковое выражение. По этому поводу Ю. С. Степанов отметил, что «концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда столкновений» [21, с. 43].
С точки зрения С. Г. Воркачёва, «концепт - это единица коллективного знания/сознания, отправляющая к высшим духовным ценностям, имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой» [9, с. 65]. По мнению М. В. Пименовой, «концепты - это единицы концептуальной системы в их отношении к языковым выражениям, в них заключается информация о мире. Эта информация относится к актуальному или виртуальному состоянию мира. Что индивид знает, думает, представляет об объектах внешнего и внутреннего миров, и есть то, что называется концептом. Концепт -
|| Вестник КемГУ
это представление о фрагменте мира. Такое представление (образ, идея, символ) формируется общенациональными признаками, которые дополняются признаками индивидуального опыта и личного воображения. Концепт - это национальный ментальный образ, идея, символ, осложнённый признаками индивидуального представления» [18, с. 9].
Таким образом, вербализованные концепты описывают свойства, качества реальности в том виде, в каком она представляется носителям данного языка и закреплена в их сознании, а язык, соответственно, являет собой лишь «зеркало», отражающее в своей структуре и всех своих субсистемах (в первую очередь - в лексической, грамматической и стилистической) все те ценности и весь тот опыт, который накоплен и закреплен в языковом сознании людей.
С данной точки зрения существенную роль в лингвистической науке приобрело изучение концептуальных структур и отдельных концептов разных языков и на материале различных типов дискурсов. Российские исследователи выделяют типовые группы и группировки концептов, в том числе дифференцируют, например, ментальные концепты (среди них: «дух», «душа», «сердце» и пр.), психические («ум», «разум», «воображение», «мечта»), эмотивные («любовь», «дружба», «ненависть» и пр.), социальные («политика», «экономика», «деньги», «семья»), культурно-политические («Россия», «Германия», «США»), категориальные (цветовые, дименсиональные и прочие концепты) и т. д. [1 - 4].
Концепты являются многомерными и неоднородными ментальными образованиями, которые могут включать в себя другие концепты, в таком случае представляется возможным выстроить иерархию концептов. Так, например, социальный концепт «политика» упорядочивают такие субконцепты (их можно также рассматривать как самостоятельные концепты), как «социум», «власть», «государство», «правительство», «экономика», «война», «религия», «СМИ» и пр. К этой же понятийной области относятся исследования и так называемых «историосфер» [20].
Семантическими смежными в немецкой языковой картине мира являются социальные концепты «деньги» (нем. ‘Geld’) и «политика» (нем. ‘Politik’), отражающие в современной немецкой лингвокуль-туре соответственно сферы социально-экономических и социально-политических отношений. В контекстуальных словоупотреблениях в различных типах дискурсов и в лексикографических источниках языковые номинанты данных концептов проявляют наиболее актуальные признаки в структуре данных концептуальных образований, отражающие как общечеловеческие (т. е. характерные и для других (прежде всего - европейских) лингвокультур), так и специфические, культурно-обусловленные характеристики, представленные в немецкой лингво-культуре.
Выделение признаковой структуры концепта сопряжено с выявлением в его структуре некоторых «слоев» («концептуальных признаков»), которые
охватывают исходные семантические области, аккумулирующие фундаментальные параметры окружающего мира, универсальные для всех представителей данного языкового сообщества. Так, например, в структуре определенных концептуальных сфер представляется возможным выделить признаки, среди которых «растительный..., зооморфный..., перцептивный, соматический (телесный), антропоморфный, предметный, пищевой, химический, колоративный, дименсиональный, пространственный, временной, ценностный, теоморфный» [19, с. 90], а также, например, социальный (исходная концептуальная сфера «Социум»).
Социальный концептуальный признак охватывает те номинации, которые связаны со сферой общественно-политических и гражданских отношений в обществе, когда человек проявляет себя как представитель определенного класса, социальной группы, политической партии и т. п. Данная понятийная сфера соотносится с такими видами деятельности, как спорт, криминал, война, профессиональная деятельность, национальная и религиозная принадлежность, социальный статус, искусство, наука и т. д. В структуре немецких концептов ‘Geld’ и ‘Politik’ социальный признак выражается определенными сходными и различными семантическими свойствами.
Метафорический признак войны характеризует «деньги» как солдата, который может быть мобилизован (нем. ‘mobilisieren’) и способен вести боевые действия (‘einen Krieg fuhren’), например: Zudem mobilisierten die insgesamt 138 Millionen Euro, die al-lein der Bund fur dieses Programm bereitstellte” (Per-spektiven im Osten). „Wenn Geld dazu dient, andere Familienmitglieder zu kontrollieren, kann dies auftert schmerzhaft sein“ (Boundy: 95). “Christian Leipert verwendet in seinen Arbeiten den Begriff der „defensi-ven Gelder“ (Schily, s. 102). „Geld fuhrt den Krieg“.
Сфера немецкой «политики» также может быть описана милитарными метафорами. Так, например, посредством вторичных номинаций деятельность немецких партий и фракций на внутриполитической арене представляется как «ведение предвыборной борьбы» (‘den Bundestagswahlkampf fuhren’) и «идеологические окопные войны» (‘ideologische Grabenkriege’), ср.: „Ich wunsche mir, dass sich unser Gemeinwesen solchen Fragestellungen zuwendet, spa-testens dann, wenn sich die multimedialen Nebel-schwaden des Bundestags wahlkampfes verzogen haben werden“ (Kohn, 1998, s. 13). „Das Gerede der SPD vom Kassensturz ist angesichts des von der Bundesre-gierung vorgelegten vollstandigen Zahlenwerks nichts anderes als Wahlkampfgetose“ (Waigel, 1998, s. 3). „Es ist nicht meine Aufgabe, mich an parteipolitischen Grabenkampfen zu beteiligen“ (Rau, 2001b, s. 409). „Ich rufe alle Verantwortlichen in den Parteien dazu auf, gemeinsame Losungen zu finden. Wenn das nicht gelingt, wird daruber im Wahlkampf zu reden sein, nur sollte im Wahlkampf daruber angemessen, also sensibel geredet werden, mit klaren Konturen, aber die durfen nicht als Schlagwaffe benutzt werden“ (Rau, 2002a, s. 447). „Die Zeiten ideologischer Grabenkriege gehoren
|| Вестник КемГУ
der Vergangenheit an“ (Rau, 2002b, s. б34). „Wir ha-ben gesagt: Wir wollen nicht alles anders, aber vieles besser machen. Daran werden wir uns halten. Das sa-gen wir denen, die heute die Schlachten des Wahlkampfes noch einmal schlagen wollen“ (Schrбder, І999, s. 7).
«Деньги» и «политика» в некоторых контекстах сами именуются оружием, средством достижения определенных целей. В таких случаях наиболее часто в словоупотреблениях встречаются «бомба» («финансовая бомба» (‘finanzielle Zeitbombe’), «социальная бомба» (‘soziale Bombe’)) и «дубинки» ((‘Schlagstбcke’)), ср., например: „Michail war und ist eine tickende finanzielle Zeitbombe, die darauf wartet, jeden Moment zu explodieren“ (Bunte, 2002, s. 33). „Die soziale Bombe tickt“ (Luft, i998a, s. 9). „Also, ich finde, man soll diese Geschichte aufarbeiten, aber man soll es redlich tun, man soll dabei nicht die verba-len Schlagstбcke benutzen“ (Rau, 200ib, s. 375). „Ich rufe alle Verantwortlichen in den Parteien dazu auf, gemeinsame Lбsungen zu finden. Wenn das nicht ge-lingt, wird daruber im Wahlkampf zu reden sein, nur sollte im Wahlkampf daruber angemessen, also sensibel geredet werden, mit klaren Konturen, aber die durfen nicht als Schlagwaffe benutzt werden“ (Rau, 2002a, s. 447).
Криминальные метафоры приписывают «деньгам» и «политике» свойства асоциальных объектов. «Деньги» могут быть вором, мучителем, преступником, убийцей и т. п., посредством чего в немецкой лингвокультуре выражается указание на то, что ради денег люди иногда (или часто) совершают незаконные действия, плохие поступки, ср.: „Komm, gib das Geld zuruck, wenn es dich qualt“ (B611, Erzah-lungen, s. 2б2). „Ein Pfennig lockt den anderen“ (Wander, І987, s. І2б9). „Der Pfennig ist ein rechter Dieb” (Wander, І987, s. І2б7). „Gold schlagt Geld, Sachwert schlagt Geldwert“ (Miller, І98б, s. 3І). „Der Pfennig ist ein Schalk“ (Wander, І987, s. І2б7). „Geld lauft ins Spielhaus wie der Verbrecher zur Richtstatte“. „Geld ist ein_Morder“. „Geld ist ein Dieb“. „Geld er-zeugt Diebe“. „Geld erzeugt Rauber“.
Именно связь с миром криминала способствует персонификации «денег» также и в сфере политики, которая может ассоциироваться с «убийцей рабочих мест» (‘der Jobkiller’) и даже c представительницами самой древней профессии на земле (‘die Hure’), как это представлено в следующих случаях: „Geld ist eine Hure, es will immer unter Leuten sein“. „Kon-sequente und marktwirtschaftlich orientierte Umwelt-politik ist kein Jobkiller, sondern Antrieb fur einen mo-dernen Wachstumsmarkt“ (Kohl, І997, s. І5). „Neue Technologie mag - in einer ersten Phase - durchaus ein Jobkiller sein. Aber schon das Einkommen aus neuer Technologie ist - in einer zweiten Phase - eine Quelle neuer Arbeitsplatze durch neue Investitionen und durch neuen Verbrauch“ (Herzog, І997, s. 24).
Немецкая политика также концептуализируется в социальной коммуникации терминами игры и спортивных состязаний. В целом немцы любят спорт и спортивные соревнования и при метафори-
ческой номинации социальной сферы используют понятия популярных в Германии видов спорта: футбола, лёгкой атлетики, гандбола, автогонок в классе автомобилей «Формула-І».
Так, например, федеральный президент ФРГ Йоханнес Рау (1999 - 2004 гг.) описывал работу немецких политиков как «эстафету по снижению налогов» (‘der Steuersenkungswettlauf ’), а страны с высокоразвитой экономикой - как футбольные команды, играющие в высшей лиге (‘in der Spitzenliga mitspielen’): „Drittens: Eine leistungsfahige бffentliсhe Infrastruktur, die im Interesse der Burger liegt, die im Interesse von Handwerk, Gewerbe und Industrie liegt, die lasst sich weder schaffen noch erhalten, wenn in der Politik der Steuersenkungswettlauf zum Modesport wird“ (Rau, 2002a, s. 259). „Wer in der Spitzenliga der Industrienationen mitspielen will, der sollte nicht ver-suchen, mit Niedrigtehnen zu operieren“ (Rau, 2002a, s. 299). „Moderne Steuerpolitik darf nicht zum Steuersenkungswettlauf werden - weder zwischen Parteien noch zwischen Staaten“ (Rau, 2002b, s. 3б4).
Из лёгкой атлетики в сферу общественносоциальных отношений перешли такие понятия, как «препятствие» (‘die Hurde’), «старт» (‘der Start’): „Die nachste Hurde nach einem gelungenen Start ist oft fehlendes Beteilungskapital oder eine nicht ausreichen-de Kredit- und Darlehensversorgung, um das neue Un-ternehmen zu konsolidieren, Produktionsanlagen zu fi-nanzieren oder neue Produkte bekannt zu machen“ (Clement, 2002b, s. 4).
Правительство Германии и оппозиционные ему фракции Германского бундестага описываются как две футбольные команды (‘FuBballmannschaften’), играющие между собой футбольный матч, например: „Und das Bild von zwei FuBballmannschaften ist ganzlich falsch: Keine Parlamentsmehrheit sturmt ge-gen das eigene, d. h. das Regierungstor“ (Laufs, І999).
Сложно осуществимые политические действия, в свою очередь, могут характеризоваться терминами сложных гимнастических упражнений, как, например, «шпагат» (‘der Spagat’): „Ich habe hier das Problem, in meinem kurzen Beitrag den politischen Spagat zu machen als einer, der im Innersten davon uberzeugt ist, dass auf lange Sicht Berlin als Hauptstadt naturlich auch Sitz von Regierung und Parlament sein wird“ (Luhr, І999).
Среди номинаций денег важное место в немецкой лингвокультуре занимают словоупотребления, характеризующие большую силу и огромный их (денег) экономический потенциал, который подчиняет себе человека. В подобных случаях «деньги» становятся «господином» (‘der Herr’) мира и над человеком, который часто превращается в их раба (‘der Sklave’). Иногда деньги, наоборот, описываются как «слуга», «помощник» (‘der Knecht’, ‘der Diener’), причем в некоторых контекстах оба эти значения противопоставляются друг другу («плохой, злой хозяин» - «хороший слуга»): „Geld ist der Welt Herr“. „Geld ist ein guter Knecht, aber ein schlechter Herr“. „Geld ist ein guter Diener, aber ein boserHerr“. „Der eine ist des Geldes Herr, der andere
|| Вестник КемГУ
sein Sklave“. „Geld ist wie ein Sklave; wenn du nicht verstehst, auf es zu achten, lauft es fort“. „Geld, der Meister aller Sachen weiB aus Nein oft Ja zu machen“.
Экономическая сила «денег» придаёт им иногда статус высокого социального положения, привилегированного положения в обществе, благородного происхождения и т. п.: „Geld ist Adel, Geld ist ohne Tadel“. Geld macht jeden, der es hat, adlig: „Geld gibt Ehre, sagte der Frosch und setzte sich auf einen Heller“. Das Geld gehбrt den Menschen, aber kann auch Leute verfuhren: „Geld ist des Volkes Recht“. „Geld macht Lotterbuben“.
Тот факт, что «деньги» зарабатываются человеком в его профессиональной деятельности, отражен в изречениях, указывающих на связь денег с профессиями, искусством, например: „Geld lehrt
Kunste“. „Geld macht aus Vogelscheuchler Grazien“. „Geld macht schбne Leute“. Политическая сила и власть, напротив, воздействуют на человека негативно, или, как говорится в одной немецкой поговорке, «портит его характер»: „Die Politik verdirbt den Charakter“ (DUW 200І). Различные субъекты политической деятельности также могут представляться в виде людей определенных профессий или социальных ролей (слуг, служанок и пр.): „Bonn ist das Zimmermadchen der Politik; hier dreht sich alles um die Macht. Berlin dreht sich um sich selbst; es kennt keinen Respekt vor Titel und Namen“ (WeiB, І999).
«Деньги» считаются и служат товаром (‘die Ware’), который, однако, может и сам вести торговлю, покупать (‘kaufen’): „Geld ist die beste Ware, sie gilt Sommer und Winter“. „Geld kauft das Land“. «Политика», совсем наоборот, является той сферой деятельности, которую осуществляют люди и которая никогда (в языковых номинациях и контекстах словоупотребления) не проявляет себя в качестве самостоятельной силы. Профессия политика (как род деятельности) при этом оценивается в немецком обществе в целом негативно, а сама политика, согласно известной поговорке (она есть и в русском языке), является грязным делом: „Die Politik ist ein schmutziges Geschaft“ (DUW 200І) (букв.: «Политика - грязное дело»).
Активно в современном немецком языке в сферу политики проецируется религиозный и сопутствующие ему (магия, волшебство) признаки. «Деньги» можно воспринимать как «всемогущего бога» (‘der allmachtige Gott’, ‘der Proteus’): „Jetzt ist eben Geld fur uns der Liebe Gott“ (Schily, І99б, s. 73). „Das Geld ist der tausendgestaltige charakterlose Proteus, der sich in alles zu verwandeln vermag“ (Schily, І99б, s. 75). „Das Geld ist sein Gбtze. „Geld ist des reichen Gott“. „Geld ist kein Gott, aber ein Halbgott“.
В немецкой культуре, помимо прочего, «деньги» считаются Божьим благословлением (‘ein Gottes Segen’). Богатство, по мнению немцев, человеку даётся от Бога (во внутренней форме русского слова это также отражено: богатство^ Бог), а значит , и «деньги» благословенны и могут служить благим делам: “Im Vorgefuhl des Geldsegens verbringen Maximilian und Lea leidenschaftliche Stunden auf
Gomera” (Prisma, 2003, s. 2б, ЗІ). „Einerseits er-scheint das Geld als Zeichen des gбttlichen Segens“ (Geld und Moral, І994, s. І2б).
Другая группа религиозных метафор отражает противоположный взгляд на природу «денег», которые воспринимаются как нечто «греховное»: „Im Mittelalter fiel Geld in Ungnade... Geld wurde in zu-nehmendem MaBe als damonisch dargestellt“ (Boundy, s. 43). „Viel Geld ist groBe Sunde, aber wenig Geld ist noch groBere“. „Viel Geld ist groBe Sunde“. „Das kos-tet ein sundhaftes Geld“.
В современном немецком языке существует понятие «греховных денег» (‘das sundhafte Geld’), которое, однако, не имеет отношения к сфере религии, а выражает квантитативную характеристику (количество) денежных единиц, а точнее, - большое количество «денег», ср.: „Das ist ein sundhafter Preis“. («Это - греховная цена») в значении „uberaus hoch“ (DUW 200І) («слишком высокая»).
В память о папских индульгенциях, когда в Средние века римско-католическая церковь отпускала грех за небольшое «вознаграждение», в словаре немецкого языка сохраняются выражения, которые говорят о том, что «деньги» очищают человека от всех грехов, делают его свободным, а отсутствие денег в свою очередь мешает быть набожным: „Geld kann den Sunder ledig machen, wo kein es ist, stehen bбs die Sachen“. „Wer kein Geld hat, dem hilft nicht, dass er fromm ist“.
Успешная политика в сфере экономики традиционно именуется метафорой «экономическое чудо» (‘das Wirtschaftswunder’), которое, по мнению президента И. Рау, переживала в своё время и Германия, ср.: „Ohne die Gewerkschaften ware das deutsche Wirtschaftswunder nicht mбglich gewesen“ (Rau, 200ib, s. І22). „Wir haben gerade in Deutschland mit der Zusammenarbeit der Tarifparteien gute Erfahrungen gemacht; ohne die Gewerkschaften ware das deutsche Wirtschaftswunder nicht mбglich gewesen, ohne die Gewerkschaften hatten wir heute nicht das Wohl-standsniveau und den sozialen Frieden, um den uns vie-le beneiden“ (Rau, 2002b, s. І02).
Политические действия правительства бывшей ГДР и социалистический способ экономического хозяйствования Восточной Германии восьмым президентом ФРГ (который по основной «гражданской» профессии до своего президентствования был как раз священником) были названы «греховными» (в первую очередь, - по отношению к окружающей среде) и, по его мнению, привели к «опустошению» (‘die Verwustung’) и «руинам» (‘die Ruine’): „Fur Ihr Land wie fur Deutschland gilt sinngemaB, was der tschechische Prasident Havel uber die Hinterlassen-schaft des Kommunismus gesagt hat: dass namlich nicht nur Wirtschaftsruinen und Umweltsunden das Er-be einer diktatorischen Vergangenheit sind, sondern auch die Verwustungen in den Mpfen der Menschen“ (Rau, 2000b, с. 247-248). „Diese mбrderische Grenze mitten durch Berlin und mitten durch Deutschland war das Kainsmal eines Regimes, das Machterhalt und
|| Вестник КемГУ
Ideologie uber Menschenrecht und Menschenwurde ge-stellt hat“ (Rau, 2002a, s. 49).
Политические оппоненты в общественнополитическом дискурсе в негативном смысле образно именуются «лжепророками» (‘falsche Pro-pheten’) и «лжепроповедниками» (‘falsche Prediger’), например: „Ja, ich bin zuversichtlich: Vieles wird bes-ser werden. Aber glauben wir nicht den falschen Propheten die uns sagen: Alles wird gut“ (Rau, 200ib, s. 235). „Herr Ruttgers mutierte in dem Zusammenhang bereits vom Zukunftsminister zum Innovationspredi-ger“ (Kiper, І998, s. 4).
Международные террористы - новая угроза конца XX - начала XXI вв. - в современной немецкой политической коммуникации получили негативные метафорические наименования «пророки силы» (‘Propheten der Gewalt’): „Wenn wir den Terro-rismus besiegen wollen, brauchen wir einen langen Atem. Wir mussen bereit bleiben, notfalls auch milita-risch einzugreifen. Vor allem aber ist ein politisches Handeln gefragt, das den Propheten der Gewalt im Vorhinein, also praventiv, den Boden entzieht“ (Rau, 2002b, s. 44-45).
Различные метафорические наименования «денег» функционируют и в концептуальной сфере сакрального, посредством чего подчеркивается их сила, исключительность, вера людей в их волшебную, потустороннюю силу. Много контекстов связано с употреблением лексемы «душа» (‘die Seele’) в сочетании с именем «деньги», причём эти контексты несут как негативный («душа войны», «похититель душ», «душегуб» и т. п.), так и позитивный («душа торговли») смысл, но негативный превалирует: „Geld ist die Seele des Geschafts“. „Geld ist die Seele des Krieges“. Das Geld kann auch als ein bбses Wesen dem Menschen die Seele stehlen oder sie tбten: „Geld ist ein Seelendieb“. „Geld ist ein Seelenverderber“. „Geld ist ein Seelenmбrder“. В некоторых немецких народных изречениях говорится о том, что деньги сами по себе нейтральны, а «плохими» или «хорошими» они становятся только в руках человека, ср.: „Geld ist an sich weder bбs(e) noch gut, es liegt (immer) an dem, der es brauchen tut“.
Магические метафоры объективируют концепты «деньги» и «политика» и развивают сакральную тематику, приписывая описываемым субстанциям волшебную, магическую силу: „Geld als Magie“ (Schily, s. 32). „Die Faszination des Geldes“ (Boundy, s. І88). “In unserer Vorstellung ist der Geizkragen fas-ziniert von seinem Geld und scheint vбllig in seinen Bann gezogen” (Boundy, s. І92). „Geld wird nicht nur mit Magie in der Verbindung gebracht, sondern auch mit dem Geheimnis der Fortpflanzung, Schбpfung, Fruchtbarkeit“ (Boundy, s. 32). „Geld hatte schon immer etwas Magisches“ (Boundy, s. 32). „Die ersten Munzen wurden oft als magische Amulette betrachtet, mit denen man sich vor Krankheiten, Armut und ande-ren Gefahren schutzen konnte“ (Boundy, s. 32).
«Деньги» имеют сакральную природу, скрытую от понимания человека, см.: „Diskussion um „die heimlichen Gelder“ hat immerhin zu verschiedenen
Ansatzen gefuhrt“ (Zeit, 2003). „Als der Rest meines Zaubergoldes erschopft war...“ (Chamissos Werke, 211). „Aber ich habe keinen Zauberstaub, um den Euro hereinzuzaubern“ (Spiegel, 17, 2002, s. 104). „Man kann aus dem Gelde etwas Wirkliches hervorzaubern“ (Boundy, s. 167). Das Geld kann sich wie ein Zauberer verwandeln: „In Zahlen nimmt Geld verschiedene Ge-stalten an” (Schily, s. 99).
«Политика», в свою очередь, понимается двояко. С одной стороны в немецком обществе и у политиков правящей партии представлено мнение, что «политика» не является «волшебным средством», «заклинанием» (‘Zauberwort’) от трудностей в сфере экономики, например: „Innovationen ist kein Zauberwort gegen die Arbeitslosigkeit, auch wenn in die-sem Lande manchmal so getan wird“ (Kiper, 1998, s. 4). „Innovationen, Investitionen, Infrastruktur - drei Begriffe markieren die Prioritaten fur den Fortschritt in Ostdeutschland. Sie kennzeichnen die Politik der Bun-desregierung. Es sind keine Zauberworte. Sie mussen mit Inhalten gefullt werden, die ineinander greifen und die sich gegenseitig erganzen: Dadurch entsteht eine moderne und wettbewerbsfahige Wirtschaftsstruktur als Basis, um die Generationenaufgabe Aufbau Ost zu be-waltigen“ (Clement, 2002b, s. 3). „Wie bereiten Sie sich am besten darauf vor? Ich habe dafur keine Zau-berformel a la Harry Potter. Aber Sie mussen auch gar nicht zaubern konnen, um Ihren Beitrag zu leisten“ (Rau, 2001a, s. 156). „Das nennt man mit dem schonen Zauberwort Flexibilitat. Ich sage denen, wir werden mit Ihrer, mit eurer Unterstutzung darauf zu achten haben: Ja, wir brauchen das, was Peter Hartz und andere „at-mende Fabrik“ genannt haben“ (Schroder, 2003g).
Но, с другой стороны, отдельные политики всё же приписывают некоторым социальным объектам определенную волшебную силу (как, например, у мифологического «эликсира жизни» (‘das Lebens-elixier’)), которая должна хранить самую большую ценность современного германского общества и немецкой политической культуры - демократию: „Ich will auch nicht in Vergessenheit geraten lassen, was mir gelegentlich widerfahren ist, wenn ich von Studenten gebeten wurde, vom Rektor der Universitat die Genehmigung zu erhalten, dass im Hofgarten eine Demonstration stattfinden konne, dass es namlich lan-ger Bemuhungen bedurfte, diesen Rektor zu bewegen, der eben nicht, wie das ublich in Berlin ist, gesagt hat: Demonstration ist ein Lebenselixier auch fur die De-mokratie, sondern der gesagt hat: Das stort unseren Bonner Frieden“ (Kuhlwein, 1999). „Darum ist politi-scher Streit, wenn er um die Sache gefuhrt wird, richtig und notwendig, ja ein Lebenselixier der Demokratie“ (Rau, 2002b, s. 639). „Und nur Werbung fordert den Wettbewerb der Produzenten und damit das Lebenselixier der Marktwirtschaft“ (Muller, 2003d).
В заключение следует отметить, что социальные концепты «деньги» и «политика» занимают в немецкой языковой картине мира одно из центральных мест, отражая ту область общественной деятельности, которая связана с товарноденежными отношениями и сферой борьбы за
|| Вестник КемГУ
власть. Выделение и описание социального признака в структуре концептов «деньги» и «политика» позволяет отметить как общие, так и специфические черты данных ментальных единиц, причем достаточно часто процесс концептуализации сопряжен с метафорическим переосмыслением и созданием ярких и наглядных образов.
В ряду общих свойств и качеств «денег» и «политики» можно отметить их важное место в жизни каждого человека, их способность влиять на жизнь, поступки людей, искупать их грехи и делать их свободными. В то же самое время деньги сами становятся активно действующей и самостоятельной силой, которая способна вести торговлю и войну, быть источником волшебной силы и, как гласит немецкая поговорка, «править миром» („Geld regiert die Welt“ (букв.: «Деньги правят миром»)). В немецкой народной мудрости отмечается, что иногда от самого человека зависит то, будут ли деньги «злым хозяином» или «добрым слугой», пойдут ли они на благие дела или принесут вред.
Политика, в отличие от денег, хотя и связана с процессом осуществления власти, не имеет таких больших возможностей и редко выступает в качестве самостоятельной силы, оставаясь, в первую очередь, инструментом (или оружием) в руках политических деятелей (правительства и оппозиции), которые ее (политику) собственно и осуществляют. Политика может вести войну, приносить разрушения, быть волшебной и мистической силой (или, наоборот, не быть таковой), но она не правит миром и никогда не ассоциируется с деньгами (за исключением финансовой системы государства), являясь к тому же часто «греховным» и, как известно, «грязным делом» („Politik ist ein schmutziges Ge-schaft“).
Таким образом, в социально-политической коммуникации в разных контекстных реализациях «политика» и «деньги» воспринимаются как позитивно, так и негативно, в чем, собственно, и проявляется многомерность данных концептуальных образований в немецкой лингвокультуре. Ввиду своей важности и актуальности для современного немецкого общества данные две сферы находятся в постоянном развитии, пополняясь всё новыми номинациями, что делает их дальнейшее изучение на материале разных типов текстов и в сопоставительном аспекте перспективным направлением.
Литература
1. Антология концептов: сб. научных трудов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. - Волгоград: Парадигма, 2005. - Т. 1. - 348 с.
2. Антология концептов: сб. научных трудов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. - Волгоград: Парадигма, 2005. - Т. 2. - 356 с.
3. Антология концептов: сб. научных трудов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. - Волгоград: Парадигма, 2006. - Т. 3. - 381 с.
4. Антология концептов: сб. научных трудов / под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. - Волгоград: Парадигма, 2006. - Т. 4. - 357 с.
5. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека. -2-е изд., испр./ Н. Д. Арутюнова. - М.: Языки русской культуры, 1999. - XV, 896 с. - (Язык. Семиотика. Культура).
6. Аскольдов, С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / С. А. Аскольдов; под ред. В. П. Нерознака. - М.: Academia, 1997. - С. 267 -279.
7. Бабушкин, А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика / А. П. Бабушкин: автореф. дис. . д-ра филол. наук. - Воронеж, 1998.
- 37 с.
8. Берестнев, Г. И. О «новой реальности» языкознания / Г. И. Береснев // Филологические науки.
- 1997. - № 4. - С. 44 - 52.
9. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С. Г. Ворка-чев // Филологические науки. - 2001. - № 1. - С. 6472.
10. Керимов, Р. Д. Артефактная метафорика в политическом дискурсе ФРГ: уч. пособие / Р. Д. Керимов. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2008. - 168 с.
11. Колесов, В. В. Жизнь происходит от слова. / В. В. Колесов. - СПб.: Златоуст, 1999. - 368 с.
12. Колесов, В. В. Философия русского слова / В. В. Колесов. - СПб.: Юна, 2002. - 448 с.
13. Красных, В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: курс лекций / В. В. Красных. -М.: Гнозис, 2002. - 284 с.
14. Кубрякова, Е. С. Концепт / Е. С. Кубрякова,
В. З. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина // Краткий словарь лингвистических терминов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. - М.: Изд-во МГУ, 1996. - С. 90 - 93.
15. Ляпин, С. Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты: научные труды Центр-концепта / С. Х. Ляпин. - Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1997. - Вып. 1. - С. 11 - 35.
16. Маслова, В. А. Введение в когнитивную лингвистику: уч. пособие / В. А. Маслова. - М.: Флинта: Наука, 2004. - 296 с.
17. Маслова, В. А. Когнитивная лингвистика: уч. пособие / В. А. Маслова. - Минск: ТетраСи-стемс, 2005. - 256 с.
18. Пименова, М. В. Душа и дух: особенности концептуализации / М. В. Пименова // Монография.
- Кемерово: Графика, 2004. - 388 с. - (Серия «Концептуальные исследования». - Вып. 3).
19. Пименова, М. В. Введение в концептуальные исследования: уч. пособие / М. В. Пименова, О. Н. Кондратьева. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 178 с. - (Серия «Концептуальные исследования». - Вып. 5).
20. Слышкин, Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в
|| Вестник КемГУ
сознании и дискурсе / Г. Г. Слышкин. - М.: Academia, 2000. - 128 с.
21. Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры: опыт исследования. - 2-е изд., испр. и доп. / Ю. С. Степанов. - М.: Академический проект, 2001. - 990 с.
22. Федянина, Л. И. Концепт Geld в немецкой языковой картине мира: опыт концептуального анализа: уч. пособие / Л. И. Федянина. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2008. - 160 с.
23. Фрумкина, Р. М. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? / Р. М. Фрумкина // Язык и наука конца ХХ века. - М.: Наука, 1995. -
С. 74-ІІ7.
24. Schwarz, M. Kognitive Semantiktheorie und neuropsychologische Realitat: Reprasentationale und prozedurale Aspekte der semantischen Kompetenz I M. Schwarz. - Tubingen: Niemeyer, І992. - VII. ІбЗ.
S. 273.
25. Schwarz, M. Einfuhrung in die kognitive Lin-guistik. - 2., uberarb. und aktual. Aufl I M. Schwarz. -Tubingen; Basel: Francke, І99б. - 238 S. - (UTB fur Wissenschaft: Uni-Taschenbucher, ІбЗб).
26. Wierzbicka, A. Lexicography and conceptual analysis / А. Wierzbicka. - Ann Arbor: Karoma Publ., І985. - Зб8 p.
Рецензент - Е. А. Пименов, ГОУ ВПО «Кемеровский государственный университет»
