CC BY
64
УДК 316.344
Л.В. ДАВЫДОВ,
к.филос.н., соискатель-
докторант
кафедры конфликтологии
СПбГУ (Санкт-Петербург)
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА И МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ
В статье анализируются процессы моделирования социальной политики, факторы устранения наиболее негативных социальных последствий реформирования общественной системы. Социальная политика предстает комплексным, системным образованием в появлении новых социальных субъектов.
Social policy and models of social differentiation
In the article the author analyses the social policy modeling processes, removal factors of more negative social consequences of society system reformation. Social policy is a complex system formation in the appearance of new social subjects.
Г. Осадчая полагает, что социальная политика отличается той спецификой, что она не обладает собственным автономным инструментарием, механизмами, обеспечивающими реализацию целей. Социальная политика рождается законодательством (социальным, трудовым, хозяйственным), а также экономической политикой. И в то же время социальной политике придается предпочтение в периоды трансформаций, ее называют «механизмом обеспечения перманентных трансформационных процессов». И этот механизм важен только в силу того, что с трансформации связаны с процессами перестановками внутри социальной структуры, ростом и расширением одних социальных групп, сужением и исчезновением других, изменением их доходов, статуса, престижа, качества жизни. Все это ведет к серьезной ломке сложившейся системы дифференциации социальных групп на макросоциальной шкале доходов [1, с. 91]. В этих противоположных, принадлежащих одному автору, суждениях становится понятным одно - что социальная политика все-таки является инструментом и средством вполне самостоятельным только в переходные периоды. Только в переходные периоды, когда стоит вопрос об изменении социальной структуры общества значение социальной политики возрастает только в силу того, что изменяется макросоциальная шкала доходов.
Изменение в доходах требует от государства всякий раз устанавливать приоритетные цели социальной политики. И действительно в данном случае законодательные основы социально-политической деятельности государства приобретают действительное значение, приобретают значение и цели и задачи экономической политики. Экономика переходного периода, как показывает практика в России, мало ориентирована на социальные нужды большинства населения страны. Какие бы показатели социального развития не принимались во внимание, нет ни одного среди них, которые были бы необходимы для мирного развития. Реформа, делающаяся ради ухудшения положения основной массы народа, не есть реформа, она - контрреформа.
В зависимости от того, какую позицию занимает государство по отношению к социальной политике, а та в свою очередь к социальной дифференциации, выделяются 4 условные модели социальной дифференциации: сверхполярная, умереннополярная, умеренная и эгалитарная (нерыночная [1, с. 92].
Сверхполярная модель характеризуется необеспеченностью большинства, часто в форме откровенной бедности и нищеты. Хотя и полагают, что в подобной модели представлено социальное недовольство, но это не так. В данной модели реализуется
тотальный принцип зависимости неимущих от имущих. Как говорит Ленге, один из ранних критиков буржуазно-либерального взгляда на «свободу» рабочего, «поденщики родятся, воспитываются для служения богатству... Стоит только богатству топнуть ногой о землю, как из земли появятся легионы трудолюбивых людей, оспаривающих друг у друга честь служить ему. И если исчезает один из толпы этих наемников, которые строят ему дома или ухаживают за его садами, то пустого места и не видно - оно тотчас же заполняется без всякого вмешательства с чьей-либо стороны. Не жаль потерять каплю воды из большой реки, потому что непрестанно прибывают новые потоки. Так обстоит дело и с рабочими; легкость, с какой одни замещаются другими, питает бесчувственное отношение к ним со стороны богатых» [2, с. 351]. Такие модели социальной дифференциации не опасны, ибо всепоглощающая зависимость одного класса от другого не порождает антагонизма и снижает опасные действия со стороны тех, кто находится в полной зависимости. Бедный политически малоактивен, хотя их личная безопасность практически отсутствует из-за отсутствия нормального дохода. Поэтому распространяющиеся представления о том, что бедный опасен для общества в целом, не имеют под собой оснований ни материального, ни духовного характера. Поэтому говорить о том, что нищета явилась материальным условием появления социалистических и коммунистических концепций - значит принизить их значение в развитии человечества. Пребывающий в постоянной материальной нужде, борющийся за существование не может подняться до осознания причин, порождающих его нищету. Для таких обществ уровень дифференциации доходов между крайними децильными группами варьируется в пределах 20-30:1. Что, конечно, не дает серьезных оснований говорить о том, что группы людей, находящихся за чертой бедности, обладают высоким протестным потенциалом. Данная поляризация доходов может говорить только о том, что отсутствует как система самобезопасности, так и социальной безопасности.
Умеренно-полярная модель характеризуется тем, что государство начинает вводить социальную политику и формировать систему социальной защиты от рисков различного характера, но особенно рисков, образующихся в результате функционирования рыночных отношений. Для умеренно-полярной модели характерна средняя децильная дифференциация порядка 10-15:1. Эта дифференциация перескакивает пороговые значения, что говорит о том, что система самобезопасности также отсутствует, но получает свое развитие и система социальной безопасности, направляемой из единого центра.
Умеренная модель социальной дифференциации характеризуется тем, что децильная дифференциация колеблется в пределах от 3:1 до 6:1. Такая дифференциация не достигает пороговых пределов, что говорит о том, что система самобезопасности и социальной безопасности развита преимущественно за счет государственной и фирменной социальной политики, а уровень заработной платы наемных работников позволяет большой доле людей создавать систему самобезопасности. Умеренная модель является наиболее распространенной в странах с развитой экономикой и большими экспортными возможностями. Так для США дифференциация доходов составляет 6:1, в Западной Европе - 4-5:1, а для Швеции - 3:1. Некоторые исследователи социальной дифференциации связывают подобную децильную дифференциацию с различными господствующими моделями социальной политики. На наш взгляд, та или иная степень децильной дифференциации связана с демографическими особенностями населения страны. Чем больше населения в стране, тем выше децильная дифференциация, и наоборот.
Эгалитарная модель социальной дифференциации относится к нерыночной экономике. Ее обычно относят к моделям планируемой дифференциации, которая поддерживается на уровне 4:1. В середине 80-х годов в бывшем Советском Союзе планируемая дифференциация составляла 3,5:1.
В современной России по разным оценкам по различным годам децильная дифференциация достигала 60:1, 17:1, 10:1. За десятилетия реформ Россия испытала различные модели социальной дифференциации. Тем самым можно сказать, что модельное представление о социальной дифференциации не может окончательно ответить нам на вопрос о причинах порождения большого слоя людей, живущих за чертой бедности. Основной причиной резкой поляризации российского общества по доходам является стремление новой буржуазии осуществить значительные накопления за короткий срок. Русскому капитализму отпущено не так много времени, для того чтобы стать конкурентоспособным на мировом экономическом пространстве. Поэтому значительно были сокращены издержки на заработную плату.
В переходный период, который характеризует состояние российской действительности, «социальная сфера заслуживает особого внимания, так как является потенциально конфликтообразующим фоном общественно-политических изменений... Поэтому даже несмотря на жесткие бюджетные ограничения, приходится прилагать усилия для решения ключевых социальных проблем, связанных с безработицей и бедностью. В то же время во многих странах переходного типа государство под девизом преодоления идеологии социального иждивенчества сокращает свое присутствие в социальной сфере, уменьшает пособия и социальные трансферты. Но это оказывает негативное, тормозящее влияние на процессы адаптации человека к изменившимся социально-экономическим условиям. Отсюда - тенденция к маргинализации определенных слоев населения» [1, с. 530].
Социальная политика современных государств определяется как деятельность государства, направленная на социальную сферу жизнедеятельности людей с целью укрепления социального положения индивидов и его защиты от рисков функционирования рыночных отношений. Она также может быть рассмотрена как условие политического характера, которое способствует воспроизводству отношений, продуктом которых является соответствующее потребностям экономики социальное положение индивидов. При этом защитная функция социальной политики тем эффективнее, чем, с одной стороны, активнее укрепляется удовлетворительное положение индивида, с другой, чем интенсивнее осуществляется воспроизводство господствующих (рыночных) отношений в их неискаженном виде. Последнее означает то, что индивид, находящийся под защитой государства, в своей собственной деятельности неукоснительно следует рыночным принципам.
Смыслом социально политической деятельности государства, как целого, является утверждение социальности, которая экономически необходима. А экономически необходимая социальность основана на имущественном различии и формальном равенстве возможностей потреблять. В действительности социальная политика государства всегда стремится достаточно успешно реагировать на экономические изменения и создавать безопасные условия жизни для тех, кто в большей степени страдает от этих экономических изменений. Поэтому социально-политическая деятельность государства не в состоянии опережать экономические требования и при этом носит запаздывающий, а тем самым, абсолютно компенсаторный характер. В социальной политике государства получают институциональное значение только такие отношения, которые получают признание, как со стороны работодателей, так и представителей наемного труда.
Принципы, положенные в основание функционирования общественной системы, также определяют степень сложности или простоты системы институтов социальной политики государств. Социально-демократические принципы предполагают наиболее активное воздействие государства на социальную сферу жизнедеятельности общества, либеральные и консервативные - меньшую степень такого воздействия. В связи с этими глобальными принципами некоторые ученые выделяют институциональные модели социальной политики современных государств. Так Л. И. Селезнев, полагает, что в
Конституциях современных государств выделяются три модели социальной политики. Они подразделяются на консервативные, либеральные, социал-демократические модели. По нашему мнению, необходимо также говорить о социалистической модели социальной политики, которая в силу принципов, положенных в основание функционирования общества в целом, отождествляла политику государства вообще с социальной политикой.
Если в основу либеральной модели социальной политики положен так называемый «страховочный принцип», предполагающий только в основном денежные компенсации и только остро нуждающимся, то социал-демократическая модель базируется на принципе, что все граждане имеют право на выплаты из фондов, формируемых за счет налоговых поступлений. Консервативная модель социальной политики с успехом применяет как принципы либеральной, так и социал-демократической моделей социальной политики. По мнению Л. И. Селезнева, консервативная модель является господствующей в Германии, Франции и Италии, либеральная модель получила развитие в таких странах как Великобритания и США, социал-демократическая - в Скандинавских странах, Австрии и Нидерландах.
Основным системоопределяющим критерием эффективности государственной социальной политики являются институты социальной политики, которые могут быть рассмотрены как положительное определение социально-политической деятельности государства. В силу этого имеют место и институциональные особенности. В одних странах институты социальной политики представлены либо более широко, либо менее широко, а сила их воздействия либо слабая, либо сильная.
Манфред Шмидт (Manfred Schmidt) разработал ряд критериев для государств всеобщего благосостояния на примере скандинавских стран и рассмотрел характерные черты «либерального», «консервативного» и «социал-демократического государства всеобщего благосостояния». Известно, что под государством всеобщего благосостояния понимается такое государство, которое отражает измененную социально-политическую ситуацию в обществе. Изменения связаны, в первую очередь, с укреплением социально-политической функции современного государства. Поэтому критерии, определяющие тип государства всеобщего благосостояния, являются и критериями социальной политики государства. Манфред Шмидт выделяет 7 критериев, в зависимости от силы проявления которых, он относит то или иное государство к трем вышеупомянутым типам. К этим критериям относятся:
(1) размер отчислений на социальную защиту лиц наемного труда, связанных с функционированием рынка и другими причинами потери дохода (рассчитан как отношение государственных социальных расходов к валовому внутреннему продукту);
(2) размер установленного законом социального обеспечения (измеряется как часть социальных расходов, которая используется согласно принципам социальной нуждаемости по отношению ко всем государственным социальным расходам);
(3) соотношение между государственными и частными социальными расходами, (затраты частного страхования по старости и болезни на индивидуальной или групповой основе в процентах к государственным расходам на эти нужды);
(4) размер индивидуального или коллективного финансирования социального государства посредством налогов (измеряется как доля индивидуальных взносов ко всем социальным налоговым поступлениям);
(5) количество однотипных социальных гарантий и их распределение по различным профессиональным группам и группам риска (возраст, безработица, болезнь);
(6) размеры перераспределения социальной политикой (измеряется как доля работодателей в системе социального обеспечения и страхования в доходах мало- и высокообеспеченных лиц наемного труда);
(7) глубина мер, принимаемых правительством по обеспечению полной занятости, и в какой мере оно достигло этой цели (измеряется среднегодовым процентом безработных).
Показатели Либеральная Консервативн ая Социал-демократичес кая
(1) Защита против сил рынка и потери Слабая Средняя Сильная
доходов
(2) Социальные права или пособия по Помощь Социальные Социальные
бедности (помощь бедным) бедным права права
(3) Часть частных социальных расходов Высокая Средняя Низкая
(4) Размер индивидуальной поддержки Средний Высокий Средний
(5) Различные системы обеспечения для
различных профессиональных групп и Нет Есть Нет
групп риска
(6) Размеры перераспределения Умеренные Умеренные Высокие
(7) Гарантии полной занятости Нет Только в становлении Да
Источник: Manfred G. Schmidt Sozialpolitik. Historische Entwicklung und internationaler Vergleich, Leske + Budrich, Opladen 1988, S. 162.
С помощью этих индикаторов конструируются три основных типа политики государства всеобщего благосостояния: тип «либерального государства всеобщего благосостояния», тип «консервативного государства всеобщего благосостояния» (так называемое «государство всеобщего благосостояния политической середины»), тип «социал-демократического государства всеобщего благосостояния».
Социальная политика не претендует на всеобщее определение состояния общества, однако она оказывает определяющее воздействие на его социальную структуру изменением социальной дифференциации. Это предназначение социальной политики определяется свойствами политики вообще и государственной политики в частности. Определяя социальную политику как деятельность государства по поддержанию таких отношений в обществе, которые бы не отрицали, а, наоборот, утверждали господствующие экономические отношения и их тенденции развития, необходимо концентрировать внимание на том, что для социальной политики наиболее важным является формулирование структуры социальной сферы подобной или необходимой экономической структуре.
Субъективным показателем политической или государственной эффективности, цементирующей, в конечном счете, политический строй и делающей его стабильным и социально безопасным, является степень удовлетворенности жизнью. При этом надо полагать, что принимаемая большинством населения политика, отражает результаты политической деятельности государства и особенно деятельности в социальной сфере. В то же время государство, наращивая социальные расходы, стремится реализовать социальный интерес наемных работников через систему социального обеспечения изменением модели социальной дифференциации. При этом государственный эффект тем больше, чем в большей степени система социального обеспечения соответствует насущным интересам наемного труда, что в свою очередь порождает политическую стабильность в обществе и укрепляет социальную безопасность.
Заключение
Социальная дифференциация выступает в качестве глобальной причины конфликта и ослабления безопасности в обществе. Исследования причин конфликта приводят нас к выводу о том, что они могут быть поняты как причины глобальные, связанные с социальной структурой общества, со степенью социальной дифференциации. Социальная структура общества есть продукт или результат рыночных отношений и сложившейся
системы распределения богатства в обществе, т.е. социальной дифференциации. Субъективной основой социальной структуры и дифференциации господствующих форм распределения являются потребности людей. Потребности людей выступают мотивом конфликтных действий. Тенденция усиления конфликтных действий индивидов связана, в первую очередь, с раскрепощением потребностного содержания современной жизни.
Производство становится зависимым от потребностей. Тем самым уже не производство диктует и формирует потребности, а, наоборот, потребности начинают диктовать условия производству. Однако неравномерное потребление, определяемое неравным распределением дохода, в силу неравенства источников дохода усиливает борьбу за доход, а тем самым за такое социальное положение в обществе, которое является для него удовлетворительным. Социальное положение индивида соотносится с социальной структурой общества, оно есть элемент социальной структуры и такой элемент, который источает либо господство, либо подчинение, либо богатство, либо нищету. Социальное положение соотносится и с социальной дифференциацией. Можно сказать о том, что дифференцируются не индивиды, а их социальные положения.
Социальное положение имеет свою субъективную и объективную стороны, которые в той или иной степени определяют силу его самого для других. Субъективной стороной социального положения являются потребности индивида, объективной -непосредственные условия жизни индивида. Не вдаваясь в подробности описания связей непосредственных условий жизни и потребностей, следует заметить, что положение индивида выступает реальной связью его самого с обществом. Находясь в определенном социальном положении, индивид либо проявляет активность по изменению его, либо, наоборот, стремится оградить и сохранить устраивающее его положение.
Положение как категория отражает социализированную сущность потребностей индивида, указывает на силу или слабость позиций индивида в обществе. Индивид только в своем положении может быть удовлетворен или не удовлетворен как жизнью в целом, так и ее частями. Индивид, только находясь в своем положении, намечает пути его изменения. Борьба индивида за положение есть основной смысл борьбы индивида. Конфликт, который по сути дела является отражением дифференцированного положения индивидов в обществе, говорит нам о снизившемся уровне социальной безопасности и о том, что безопасность определяется конфликтом, а тот в свою очередь определяется социальной дифференциацией как постоянно действующей угрозой.
Социальная дифференциация тем скорее определяет и снижает уровень социальной безопасности, чем сверхполярнее модель социальной дифференциации, принятая в обществе. Чем выше социальные различия в обществе, чем меньше представлена в структуре государства социальная политика, тем выше политическое принуждение в обществе, тем отвратительнее насильственные меры, принимаемые государством, для того чтобы поддержать общественный порядок.
Социальная политика государства выступает основным демократическим инструментом предупреждения социального конфликта и укрепления социальной безопасности. Общество, основанное на рыночных отношениях, не смогло найти иных средств достижения социальной безопасности. Тем самым оно должно уметь пользоваться этим инструментом для снижения уровня конфликтности в обществе и укрепления социальной безопасности. Российское государство еще не может продемонстрировать того, что оно освоило социально-политический инструментарий снижения конфликтности и укрепления социальной безопасности. Последние реформы (см. последний закон №122 ФЗ - Авт.) показывают нам, что перевод социальной политики на денежный расчет снижает ее функцию контроля за конфликтностью в обществе и состояние социальной безопасности. Денежная форма социальной политики в силу постоянных инфляционных процессов не позволит быть эффективным политическим средством сдерживания роста социальной дифференциации, конфликтности и снижения социальной безопасности. Государство, отдавая социальную политику в распоряжение рынка, тем самым перестает
быть действенным субъектом формирования бесконфликтного пространства в стране, теряет контроль над уровнем социальной безопасности. Тем самым мы не только вступили в новую качественную полосу развития рынка, мы вступили в полосу хаоса и беспорядка, что не замедлит сказаться в ближайшей перспективе на усилении конфликтного противостояния глубоко дифференцированных сил общества. Библиографический список
1. Социальная политика в постсоциалистическом обществе: Задачи, противоречия, механизмы. С. 91.
2. Цитата по Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Издание второе. Госполитиздат, М., 1962. С.
351.
Рецензент: Н. К. Поздняков, д-р филос. наук, профессор
