CC BY
52
ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
УДК 616-084
СОСТОЯНИЕ ЗДОРОВЬЯ СЕЛЬСКИХ ЖИТЕЛЕЙ РЕСПУБЛИКИ АДЫГЕЯ ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ПЕРВОГО ЭТАПА ДИСПАНСЕРИЗАЦИИ
© Самородская И.В.1, Болотова Е.В.2, Тимофеева Ю.К.3, Тхитлянов Э.А.3
1Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины, Россия, 101990, Москва, Петроверигский переулок, 10
2Кубанский государственный медицинский университет, Россия, 350063, Краснодар, ул. Седина, 4 3Красногвардейская ЦРБ, Россия, 385300, Республика Адыгея, с. Красногвардейское, ул. Больничная, 15
Резюме: изучалась частота факторов риска (ФР) хронических неинфекционных заболеваний (ХНИЗ) и отдельных ХНИЗ среди сельского населения Красногвардейского района, прошедших 1-й этап диспансеризации с учетом этнических особенностей. В пилотное исследование методом простого случайного отбора включено 111 человек, прошедших диспансеризацию с января по июль 2015 г. (67 женщин и 44 мужчины; 59 адыгов и 52 русских; средний возраст 53,2±1,5 лет; среди адыгов - 45,2±2,0 лет; среди русских - 62,2±1,7 лет). Выполнен объем обследования, входящий в 1-й этап диспансеризации согласно приказу МЗ РФ №36ан от 03 февраля 2015 г. Согласно результатам анкетирования, нерациональное питание (НП) выявлено у 82% обследованных, низкая физическая активность (НФА) - у 74,8%, избыточная масса тела и ожирение - у 75,7%, артериальная гипертензия (АГ) - у 45,9%, гиперхолестеринемия - у 19,8%, гипергликемия - у 0,9%, курение - у 3,6%, злоупотребление алкоголем - у 1,8%; достоверных различий между русскими и адыгами не выявлено. При оценке распространенности очень высокого риска по шкале SCORE с учетом возраста и пола, национальность не имела значимого влияния, статистически значимым фактором оказался только возраст (коэфф. В 1,1; 95% ДИ 1,051,14 на каждый год жизни). Имелись значимые различия в доле адыгов (33,9%) и русских (59,6%; р=0,007), исключенных из оценки риска по шкале SCORE. Наше исследование показало, что существует необходимость разработки и реализации профилактических программ в сельской популяции с учетом гендерных и этнических характеристик жителей в данном регионе.
Ключевые слова: диспансеризация, факторы риска, хронические неинфекционные заболевания, сельская популяция, русские, адыги
HEALTH STATUS OF RESIDENTS IN RURAL COMMUNITIES OF ADYGHEA ON RESULTS OF THE FIRST STAGE OF PREVENTIVE MEDICAL EXAMINATIONS Samorodskaya I.V.1, Bolotova E.V.2, Timopheyeva J.K.3, Tkhitlianov E.A.3
1Governmental Research Centre for Preventive Medicine, Russia, 101990, Moscow, Petroverigsky Lane, 10 2Kuban State Medical University, Russia, 350063, Krasnodar, Sedina St., 4
3Krasnogvardeyskaya Central Regional Hospital, Russia, 385300, Republic of Adyghea, Krasnogvardeiskoye Village, Bolnichnaya St., 15
Summary: studied risk factors (FR) for chronic non-communicable diseases (CNCD) and certain chronic diseases among rural populations of Krasnogvardeisky region who undergone the first stage of preventive medical examinations with regard to ethnic characteristics. Randomized pilot study included 111 individuals who undergone medical examinations from January to July, 2015. There were 67 women and 44 men. Among them, 59 were Adyghes and 52 were Russians. The mean age of respondents was 53.2±1.5 years. In Adyghes it was 45.2±2.0 years and in Russians it was 62.2±1.7 years. A set of investigations specified in the order # 3 released by the Ministry of Public Health of the Russian Federation on 03-Feb-2015, that is mandatory for the first stage of preventive examinations, was performed in all respondents included into the study. According to the study results, unhealthy diet (UD) was detected in 82% of patients, low physical activity (LPA) was found in 74.8%, overweight and obesity in 75.7%, arterial hypertension (AH) in 45.9%, hypercholesterolemia in 19.8%, hyperglycemia in 0.9%, smoking in 3.6 per cent, regular heavy drinking in 1.8%. No significant differences were found between Russians and Adyghes. A SCORE scale was used to assess the prevalence of very high risk for CNCD with regard to age and gender. Ethnicity of the respondents was not statistically significant. Age was the
only one statistically significant factor for CNCD (odds 1.1; 95% CI 1.05-1.14 for each year of life). There were significant differences in the proportion of Adyghes (33, 9%) and Russians (59.6 per cent; p=0.007 excluded from the SCORE scale assessment. Our study confirms the need for the development and implementation of prevention programs in rural areas with regard to gender and ethnic characteristics of the residents.
Key words: clinical examination, risk factors, chronic non-communicable diseases, rural population, russians, adyghes
Введение
Глобальная угроза хронических неинфекционных заболеваний (ХНИЗ) является актуальной проблемой общественного здравоохранения [3]. К началу XXI в. Россия вернулась по продолжительности жизни на уровень развитых стран начала XX в. [10]. Основными причинами смертности в настоящее время стали ХНИЗ, к которым относятся болезни системы кровообращения (БСК), онкологические, хронические бронхолегочные заболевания и сахарный диабет (СД). Более половины смертей от ХНИЗ (57%) в структуре смертности Российской Федерации (РФ) занимают БСК [8], факторы риска (ФР) развития которых хорошо изучены и поддаются коррекции. Это, так называемые, модифицируемые ФР - дислипидемия, артериальная гипертензия (АГ), курение, гипергликемия, избыточная масса тела / ожирение, низкая физическая активность (гиподинамия) и злоупотребление алкоголем [6]. Поэтому, своевременное выявление и коррекция отдельных ФР и их сочетаний при проведении диспансеризации взрослого населения [7], несомненно, повлекут за собой улучшение показателей здоровья населения [6]. Роль первичного звена особенно велика в сельском здравоохранении. Так, по данным Росстата (20032009 гг.) и статистическим данным ВОЗ [12], ожидаемая продолжительность жизни сельского населения оказалась ниже, чем городского на 2,6 года, а смертность - почти на 20% выше.
Учитывая, что сельское население Республики Адыгея довольно значительно и многонационально, а система расселения характеризуется высокой плотностью [2], изучение закономерностей и ФР развития сердечно-сосудистых заболеваний на конкретной территории с учетом этнических особенностей представляет особый интерес. Так, по Республике Адыгея в 2009 году смертность в сельской местности составила 14,5 умерших на 1000 человек населения, что на 3,6% выше среднего показателя по республике, и на 6,6% выше, чем в городе [4]. В частности, в Красногвардейском районе Республики Адыгея, представленным сельским населением (численность которого составляет 31,2 тыс. человек по данным Росстата на январь 2015г), смертность от БСК неуклонно растет. По данным годовых отчетов по Красногвардейскому району, в 2013 г. смертность от БСК составила 8,94 на 1000 населения, в 2014 г. - 9,82 на 1000 населения, за первое полугодие 2015 г. - 3,60 на 1000 человек населения. В настоящее время издан Приказ Министерства здравоохранения РФ от 3 февраля 2015 г. №36ан «Об утверждении порядка проведения диспансеризации определенных групп взрослого населения», но детального анализа результатов диспансеризации на основании персонифицированных данных на территории Республики Адыгея не проводилось, что обуславливает актуальность проведенного пилотного исследования. Поэтому целью нашего исследования явилось изучение частоты ФР ХНИЗ и отдельных ХНИЗ среди сельского населения Красногвардейского района, прошедших 1-й этап диспансеризации в соответствии с приказом Министерства Здравоохранения Российской Федерации № 36ан от 03 февраля 2015 г. с учетом этнических особенностей.
Методика
Исследование выполнено на базе 2-х терапевтических участков аула Хатукай Красногвардейского района Республики Адыгея. Общая численность прикрепленного населения составляет 5081 человек (адыги - 22,3%, русские - 73,9%, другие национальности - 3,8%). Число мужчин - 2412 человек (47,4%), женщин - 2669 человек (52,5%).
В данное пилотное исследование методом простого случайного отбора включено 111 человек, прошедших диспансеризацию с января по июль 2015 г. В соответствии с приказом Министерства Здравоохранения Российской Федерации №36ан от 03 февраля 2015 г. «Об утверждении порядка проведения диспансеризации определенных групп взрослого населения» диспансеризации подлежат взрослые (18 лет и старше): работающие и неработающие граждане, обучающиеся в образовательных организациях по очной форме. Первый этап диспансеризации включал опрос (анкетирование), направленный на выявление ХНИЗ и ФР их развития (Приложение 1 Приказа №36ан); антропометрию (измерение роста стоя, массы тела, окружности талии (ОТ), окружности бедер (ОБ), расчет индекса массы тела (ИМТ); измерение артериального давления (АД);
определение уровня общего холестерина (ОХС) крови экспресс-методом (допускался лабораторный метод); определение уровня глюкозы крови экспресс-методом; определение суммарного сердечно-сосудистого риска (для граждан в возрасте до 65 лет); оценка наличия следующих ХНИЗ: хроническая болезнь почек (ХБП), острое нарушение мозгового кровообращения (ОНМК) в анамнезе, гипертоническая болезнь/симптоматическая АГ, сахарный диабет 2 типа, хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ), ишемическая болезнь сердца (ИБС).
Оценка наличия ФР развития ХНИЗ, патологических состояний и заболеваний, повышающих вероятность развития ХНИЗ, проводилась в соответствии с вопросами №17-29 анкеты для лиц в возрасте до 75 лет, и №8, 18-23 анкеты для лиц в возрасте 75 лет и старше, представленных в Приложении №2 Приказа. У граждан в возрасте от 21 до 39 лет рассчитывали относительный суммарный сердечно-сосудистый риск, у граждан в возрасте от 40 до 65 лет при отсутствии выявленных заболеваний, связанных с атеросклерозом, рассчитывали абсолютный суммарный сердечно-сосудистый риск по шкале SCORE [9].
Анализ проведен на основании выкопировки данных из амбулаторных карт пациентов, внесенных в таблицу Exel с последующим импортом в программу SPSS 20.0. При выполнении статистического анализа оценивались средние значения количественных показателей (М), стандартная ошибка (m); частота распространенности признаков. Сравнение средних выполнялось с помощью параметрического критерия Стьюдента для непарных выборок, различия в частоте качественных показателей оценивались с помощью критерия % . Вычислялись значения р, 95% ДИ (доверительный интервал), проводился однофакторный анализ и коррекция сравнения распространенности показателей с помощью уравнения логистической регрессии с учетом пола, возраста и национальной принадлежности. Различия считались статистически значимыми при значении р<0,05.
Результаты исследования
За анализируемый период диспансеризацию прошли 111 человек, из них 67 женщин и 44 мужчины. Несмотря на то, что в группах русских и адыгов, прошедших диспансеризацию, были определенные различия в соотношении мужчин и женщин, статистически значимых различий по полу не выявлено (р=0,16) (табл. 1).
Таблица 1. Этнический и гендерный состав граждан прошедших диспансеризацию.
Пол Адыги Русские
абс % абс %
Мужчины 27 45,8 17 32,7
Женщины 32 54,2 35 67,3
Итого 59 100 52 100
Средний возраст прошедших диспансеризацию составил 53,2±1,5 лет; среди адыгов - 45,2±2,0 лет; среди русских - 62,2±1,7 лет. Различия были статистически значимы (р<0,0001) (табл. 2).
Из таблицы следует, что прошедшие диспансеризацию в молодом и среднем возрасте (до 56 лет) представлены почти полностью адыгами (38,7% от общего числа прошедших диспансеризацию или 72,8% от числа прошедших диспансеризацию адыгов). Распределение ФР ХНИЗ среди обследуемых представлены на рис. 1.
Таблица 2. Возрастной и этнический состав граждан прошедших диспансеризацию
Возраст Адыги Русские
абс. % абс. %
18-25 лет 6 10,2 0 0,0
26-35 лет 12 20,3 0 0,0
36-45 лет 16 27,1 7 13,5
46-55 лет 9 15,3 6 11,5
56-65 лет 7 11,9 21 40,4
>65 лет 9 15,3 18 34,6
Итого 59 100 52 100
Рис. 1. Распределение факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний среди русских и адыгов
По результатам анкетирования 82% обследованных питаются нерационально (среди адыгов -86,4%, среди русских - 76,9%; р=0,193), в том числе среди мужчин адыгов - 92,6% и среди русских 88,2% (р=0,6); среди женщин адыгеек - 81,2% и среди русских женщин 71,4% (р=0,5). Недостаточно потребляют овощи и фрукты 74,5% опрошенных, преимущественно адыги (79,3% против 69,2% русских; р=0,226); в том числе среди мужчин адыгов - 88,9% и среди русских мужчин 70,6% (р=0,12); среди женщин адыгеек - 71,0% и среди русских женщин - 68,6% (р=0,8). Избыточное потребление соли выявлено у каждого третьего (36,0% от общего числа обследованных), статистически значимых различий между русскими и адыгами не выявлено (р=0,770); у мужчин адыгов - 40,6% и среди русских 41,2% (р=0,9); у женщин адыгеек - 34,4% и у русских женщин - 31,4% (р=0,9); 37,3% адыгов и 34,6% русских ответили, что досаливают уже приготовленную пищу, не пробуя ее. Из числа обследованных, у 30 человек выявлен факт избыточного потребления сахара (27,0%). Среди русских несколько чаще, по сравнению с адыгами (30,8% против 23,7%), различия статистически не значимы (р=0,405); в том числе среди мужчин адыгов - 25,9% и среди русских - 35,3% (р=0,5); среди женщин адыгов - 21,9% и среди русских женщин - 28,6% (р=0,5).
ИМТ >25,0 кг/м и ожирение (ИМТ >30 кг/м2) выявлены у 75,7% обследованных (44 человека адыгов -74,6% и 40 русских - 76,9%); в том числе среди женщин адыгов - 12,5% и среди русских женщин - 8,6% (р=0,6). Среди мужчин адыгов - 14,8% и среди русских мужчин 11,8% (р=0,7). Ожирение различной степени имели 11,7% осмотренных (8 человек адыгов - 13,6% и 5 русских -9,6%). Средний ИМТ среди адыгов составил 27,2±0,6 кг/м , среди русских - 27,4±0,5 кг/м (р=0,8). Индекс ОТ/ОБ в обеих группах был сопоставим и составил среди адыгов - 0,84±0,01, а среди русских - 0,83±0,009 (р=0,678).
Гипергликемия (без диагноза сахарного диабета) выявлена у 1 обследуемого (0,9% от общего числа обследованных). Средний уровень гликемии у адыгов составил 4,7±0,1 ммоль/л, у русских -4,8±0,08 ммоль/л (р=0,347). Гиперхолестеринемия зарегистрирована у 22 человек (19,8%), с преобладанием среди адыгов (23,7% против 15,4% русских; р=0,271), несмотря на то, что средний возраст адыгов был ниже среднего возраста русских. Среди женщин частота гиперхолестеринемии была сопоставимой (15,6% - у адыгов и 14,3% - у русских). Среди мужчин гиперхолестеринемия выявлена в 33,3% случаев у адыгов и 17,6% русских (р=0,25), несмотря на то, что средний возраст мужчин адыгов был достоверно ниже (46,6±3,1 лет против 66,0±2,9 лет у русских мужчин; р<0,0001).
Примечательно, что факт злоупотребления алкоголем и табакокурения признало только очень небольшое число анкетированных: злоупотребление алкоголем - 2 (1,8% от всех опрошенных), а табакокурение - 4 адыга (3,6% от общего числа обследованных). Ни один из русских не указал на табакокурение или злоупотребление алкоголем. Но и среди адыгов среднее количество выкуриваемых в день сигарет по данным анкетирования было низким и составило 0,678±0,4.
Низкая физическая активность была выявлена у 83 из 111 обследованных (74,8%), статистически значимых различий между русскими и адыгами не выявлено (76,3% - среди адыгов и 73,1% -среди русских, р=0,699).
Оценка распространенности уровня суммарного абсолютного сердечно-сосудистого риска проведена по Европейской шкале SCORE. В то же время число пациентов, исключенных из оценки риска, составило 51 человек (45,9% от общего количества прошедших диспансеризацию). Причина в том, что согласно рекомендациям Европейского общества по гипертонии и Европейского общества кардиологов (июнь 2007 г.) среди пациентов высокого / очень высокого суммарного риска развития смертельных сердечно-сосудистых событий использование шкалы SCORE для определения сердечно-сосудистого риска нецелесообразно [9]. Сравнительная распространенность суммарного сердечно-сосудистого риска по шкале SCORE представлена в табл. 3.
Таблица 3. Сравнительная распространенность суммарного сердечно-сосудистого риска (SCORE)
Уровень риска (SCORE) Адыги Русские р
абс. % абс. %
Низкий риск 21 35,6 2 3,8 <0,0005
Умеренный/средний риск 16 27,1 15 28,8 0,840
Высокий риск 2 3,4 1 1,9 0,634
Очень высокий риск 0 0,0 3 5,8 0,061
Лица, ССР которым не определялся 20 33,9 31 59,6 0,007
Имелись значимые различия в доле адыгов (33,9%) и русских (59,6%; р=0,007), исключенных из оценки риска. Эти различия обусловлены тем, что среди русских была более высокая доля лиц старшего и пожилого возраста. При оценке распространенности очень высокого риска по шкале SCORE с учетом возраста и пола, национальность не имела значимого влияния, статистически значимым фактором оказался только возраст (коэфф. В 1,1; 95% ДИ 1,05-1,14 на каждый год жизни). Частота ХНИЗ, оцениваемая на 1 этапе диспансеризации в соответствии с Приказом, представлена в табл. 4.
Таблица 4. Сравнительная частота ХНИЗ среди обследуемых
Нозология Адыги Русские ОШ 95% ДИ р
абс. % абс. %
Хроническая болезнь почек 5 8,5 1 1,9 0,2 0,024-1,88 0,128
ОНМК в анамнезе 1 1,7 1 1,9 1,1 0,07-18,6 0,93
ГБ/САГ 21 35,6 30 57,7 2,5 1,2-5,3 0,02
Сахарный диабет 2 типа 2 3,4 3 5,8 1,7 0,28-10,8 0,55
ХОБЛ 1 1,7 0 0,0 0,5 0,4-0,63 0,34
ИБС 13 22 8 15,4 0,6 0,24-1,7 0,52
Примечание: ОНМК - острое нарушение мозгового кровообращения; ГБ - гипертоническая болезнь; САГ - симптоматическая гипертоническая болезнь; ХОБЛ - хроническая обструктивная болезнь лёгких; ОШ - отношение шансов; ДИ - доверительный интервал
Следует отметить, что все указанные заболевания у пациентов были вышвлены1 до прохождения плановой диспансеризации. Из общего количества обследованных ХБП имели 6 человек (5,4%); ХОБЛ страдал 1 человек (0,9%); гипертоническая болезнь выявлена у 51 обследуемого (45,9%), 15 из которых имели признаки застойной сердечной недостаточности. ОНМК в анамнезе констатировано у 2 человек (1,8%), ИБС страдали 21 человек (18,9%), сахарный диабет 2 типа имели 5 человек (4,5%). ИБС была представлена следующими нозологическими единицами: стенокардия напряжения: адыги - 15,3%, русские - 13,5%; перенесенный инфаркт миокарда - у 1 адыга (1,7%), нарушение сердечного ритма - у 1 адыга (1,7%), стенокардия напряжения в сочетании с перенесенным инфарктом миокарда - у 2 адыгов (3,4%), стенокардия напряжения в сочетании с нарушением сердечного ритма - у 1 русского (1,9%).
АГ с застойной сердечной недостаточностью регистрировалась с одинаковой частотой 13,6% среди адыгов и 13,5% среди русских. АГ без застойной сердечной недостаточности чаще регистрировалась у русских (23 человека - 44,2%), по сравнению с адыгами - 13 (22,0%). Несмотря на то, что частота АГ статистически значимо была выше среди адыгов, проведение регрессионного анализа показало, что национальность не является независимым фактором. Статистически значимым фактором были возраст (р<0,0001; ОШ (отношение шансов) 1,07 на каждый год; 95% ДИ 1,03-1,1) и пол (р=0,026; ОШ 0,35; 95% ДИ 0,14-0,88). Среди женщин частота АГ выявлялась реже, чем среди мужчин (33% и 45% соответственно). В группе лиц с АГ без сердечной недостаточности независимым фактором, связанным с частотой встречаемости АГ, был только возраст (р<0,0001; ОШ 1,07 на каждый год; 95% ДИ 1,03 -1,1). В то же время, в группе лиц с АГ и сердечной недостаточностью независимыми факторами, связанными с частотой встречаемости АГ, были наличие ИБС (р<0,0001; ОШ 13,4; 95% ДИ 3,2 - 55) и пол (р<0,047; ОШ 0,25; 95% ДИ 0,07 -0,98). Возраст и национальность не были статистически значимыми факторами.
Обсуждение результатов исследования
Обращает внимание, что полученные нами данные о распространенности таких ФР ХНИЗ, как курение табака (3,6%) и злоупотребление алкоголем (1,8%) значительно ниже выявленных в общероссийском исследовании ЭССЭ-РФ (2014). Причин может быть несколько. С одной стороны, можно предположить, что пропаганда здорового образа жизни, проводимая, как средствами массовой информации, так и работниками первичного звена здравоохранения, приносит положительные результаты и люди более осознанно стали подходить к своему здоровью. Тем более, что лица, явившиеся для прохождения диспансеризации, заинтересованы в поддержании и улучшении состояния здоровья. С другой стороны, массивная компания, направленная на борьбу с алкоголем и курением, делает эти привычки «маркерами», позволяющими часть вины за наличие болезни переложить на самого человека и поэтому пациенты могут скрывать их наличие, опасаясь явного или скрытого негативного отношения к себе со стороны медицинского персонала. И это не является российской проблемой. Об этом говорится и в статье, посвященной изучению распространенности злоупотребления алкоголем в Германи. Исследователи подчеркивают, что не только пациенты, но и врачи опасаются стигматизации пациентов и, поэтому, далеко не всегда делают соответствующие записи о злоупотреблении алкоголем пациента, ограничиваясь только «очевидными» случаями [16].
В то же время, распространенность «приемлемых» с точки зрения общественного восприятия поведенческих факторов риска ХНИЗ, среди сельских жителей Республики Адыгея довольно высока. И среди русских, и среди адыгов выявлена низкая распространенность «оздоровительной» физической активности, составившая по результатам анкетирования в нашем исследовании 74,8%, что значительно выше, чем в исследовании ЭССЭ-РФ (2014) - 38,8% [1]. Это можно объяснить особенностями жизни сельских жителей, резко выраженной сезонностью физической активности, связанной с сельскими работами, малой степенью разнообразия видов трудовой деятельности у сельских жителей зимой. В то же время, следует отметить, что в целом по России с 1995 по 2011 г. физическая активность снизилась на 18%, и прогнозируется ее дальнейшее снижение [5]. Следует также отметить, что оценка уровня физической активности зависит от используемой методики. В Приказе предусмотрен учет «оздоровительной физической активности» и анкетируемые не относили к ней ежедневно выполняемую физическую работу, присущую сельским жителям. Однако ряд исследований [15] учитывает не только «оздоровительную физическую активности», но другие виды физической активности, обусловленной работой по дому или приусадебном участке, что, безусловно, имеет место у многих селян, прошедших диспансеризацию.
Поэтому, можно предполагать более высокую ФА жителей села, учитывая приверженность сельского человека, как носителя крестьянской культуры предшествующих поколений, к сельскохозяйственному труду. Кроме того, исследования последних лет свидетельствуют о необходимости оценки не только уровня физической активности, но оценки продолжительности времени, проводимого человеком в положении сидя. Так, в когортном исследовании Whitehall II [14], участники предоставляли информацию о времени, проведенном сидя (час/неделю) на работе, во время досуга, просмотра телевизора и т.д. Авторы пришли к выводу, что на уровень риска смерти влияет не только частота и длительность «оздоровительной» физической активности, но и ежедневная продолжительность сидячего образа жизни.
Значительную долю среди всех ФР в нашем исследовании занимает, согласно критериям Приказа №36-ан, нерациональное питание, и, в частности, недостаточное потребление фруктов и овощей (74,5% опрошенных). Из числа лиц, питающихся нерационально, адыги в большей степени, чем русские употребляли в пищу недостаточное количество овощей и фруктов (79,3% против 69,2%,
117
ОШ= 0,5; 95% ДИ= 0,2-1,396, р=0,226) и больше страдали избыточным потреблением соли (37,3% против 34,6%; ОШ=0,8; 95% ДИ=0,4-1,938, р=0,770). Избыточное потребление сахара в большей степени выявлено у русских (30,8% против 23,7% у адыгов; ОШ=1,4; 95% ДИ 0,6-3,311; р=0,405). Данная особенность объяснима традиционно сложившейся системой питания адыгов, употреблявших значительное количество мяса в вареном, жареном, тушеном, копченом, сушеном виде. Из всех видов мяса предпочтение у них отдается блюдам из баранины, излюбленным и часто приготовляемым блюдом является жареная курица. Феномен питания адыгов заключается также и в том, что традиционно они употребляют, в основном, животные жиры. Существенные национальные особенности есть и в употреблении углеводов. Адыги раньше практически не употребляли сахар. Основным источником углеводов для них являлись пшенная и кукурузная крупы [11]. Вероятно, именно такие особенности питания приводят к тому, что среди мужчин адыгов гиперхолестеринемия выявлялась почти в 2 раза чаще, чем у русских с учетом возрастных различий.
Заключение
Таким образом, в ходе исследования среди 111 человек, прошедших диспансеризацию, не выявлено ни одного нового случая ХНИЗ, но выявлена частота отдельных ФР развития ХНИЗ, а также определенные различия в частоте их регистрации среди мужчин и женщин, адыгов и русских. Значительная доля поведенческих факторов риска была представлена наличием нерационального питания, гиподинамии и как следствием этого - избыточной массой тела и ожирением. Следует отметить, что полученные данные не свидетельствуют о плачевной ситуации с поведенческими ФР ХНИЗ среди сельского населения республики Адыгея. Скорее это соответствует особенностям жизни современных людей. Так, согласно данным B.L. Willis и соавт. (Cooper Center Longitudinal Study - 4906 участников, средний возраст 56 лет), частота встречаемости «идеального» сердечно-сосудистого здоровья в США составляет <1% [13].
Полученные результаты подтверждают необходимость проведения диспансеризации, направленной на раннее выявление ФР сердечно-сосудистого здоровья. Помимо информированности пациентов о выявленных ФР сердечно-сосудистого здоровья и ХНИЗ, диспансеризация способствует повышению мотивации пациентов к выполнению профилактических программ и врачебных рекомендаций по лечению уже имеющихся ХНИЗ. Данные вопросы в пилотном исследовании не изучались, но их мониторинг нами запланирован в дальнейшем.
Литература
1. Баланова Ю.А., Концевая А.В., Шальнова С. А. и др. Распространенность поведенческих факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний в российской популяции по результатам исследования ЭССЭ-РФ // Профилактическая медицина. - 2014. - Т.17, №5. - С. 42-51.
2. Бузаров А.Ш. География Республики Адыгея. - Майкоп: Адыгейское республиканское книжное изд-во, 2001. - 200 с.
3. Глобальный план действий по профилактике и контролю неинфекционных заболеваний на 2013-2020 гг. Обновленный пересмотренный проект. Сайт ВОЗ. URL:http://www.who.int/cardiovascular_diseases/ 15032013_updated_revised_draft_action_plan_russian.pdf
4. Делова Л.А. Этнодемографическая ситуация в Республике Адыгея // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2011. - №2. - С. 60-64.
5. Маккаллум-Картер Л. Как найти выход из эпидемии физической пассивности // Профилактическая медицина. 2014. - Т.17, №1. С. 28-30.
6. Оганов Р.Г., Шальнова С.А., Калинина А.М. Профилактика сердечно-сосудистых заболеваний: руководство / М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. - 216 с.
7. Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации «Об утверждении порядка проведения диспансеризации определенных групп взрослого населения» от 3 февраля 2015 №36ан / Сайт Минюст РФ. URL:http://minjust.consultant.ru/documents/13752?items=1&page=1
8. Профилактика хронических неинфекционных заболеваний. Рекомендации // Под ред. Бойцова С.А., Чучалина А.Г. Сайт ГНИЦ ПМ МЗ РФ. URL:http://www.gnicpm.ru/UserFiles/Profilaktika_khronicheskikh_ neinfekcionnykh_ zabolevanijj.pdf
9. Мамедов М.Н., Чепурина Н.А Суммарный сердечно-сосудистый риск: от теории к практике. Пособие для врачей / Под ред. акад. РАМН Оганова Р.Г. - М: РАМН, 2007. - 40 с.
10. Улумбекова Г.Э. Здравоохранение России. Что надо делать. Научное обоснование «Стратегии развития здравоохранения РФ до 2020 года». - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010. - 96 с.
11. Цикуниб А. Д., Агиров А.Х., Цику Р.Х. Традиции и адаптационные свойства пищи. - Майкоп: АГУ, 1998. - 68 с.
12. European health for all database (HFA-DB). World Health Organization Regional Office for Europe. The website WHO. URL: http://data.euro.who.int/hfadb/index.php
13. Pilkerton C.S., Singh S.S., Bias T.K. et al. Changes in Cardiovascular Health in the United States, 2003-2011 // American Heart Association. - 2015. - N4. - Р. 38-42.
14. Pulsford R.M., Stamatakis E., Britton A.R. et al. Associations of sitting behaviours with all-cause mortality over a 16-year follow-up: the Whitehall II study // International Journal of Epidemiology. - 2015. - N81. - Р. 58-62.
15. Saidj M., Jоrgensen T., Jacobsen R.K. et al. The influence of housing characteristics on leisure-time sitting. A prospective cohort study in Danish adults // Preventive Medicine. - 2015. N81. - Р. 56-62.
16. Wedegaertner F., Geyer S., Arnhold-Kerri S. et al. Alcohol use disorder-related sick leave and mortality: a cohort study // Addiction Science & Clinical Practice, 2013. - N1. - Р. 3-8.
Информация об авторах
Самородская Ирина Владимировна - доктор медицинских наук, профессор ФГБУ «Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины» Минздрава России. E-mail: [email protected]
Болотова Елена Валентиновна - доктор медицинских наук, профессор ГБОУ ВПО «Кубанский государственный медицинский университет» Минздрава России. E-mail: [email protected]
Тимофеева Юлия Константиновна - врач-терапевт, ГБУЗ РА «Красногвардейская ЦРБ». E-mail: [email protected]
Тхитлянов Эдуард Алиевич- главный врач ГБУЗ РА «Красногвардейская ЦРБ». E-mail: [email protected]
