CC BY
172
А.Ю. ЖУКОВ
СОСТОЯНИЕ ВОЛЖСКОЙ БОЛГАРИИ В ПРЕДДВЕРИИ МОНГОЛО-ТАТАРСКОГО ЗАВОЕВАНИЯ
К началу XIII в. Волжская Болгария являлась одним из наиболее значительных государств в восточной части Европы. Выгодное географическое положение позволило ей выступать в качестве связующего звена между Западом, русскими землями, с одной стороны, и Востоком - с другой, вплоть до монголотатарского завоевания.
Рассмотрение вопроса о том, что собой представляла Волжская Болгария накануне завоевания, следует начать с определения территории, которую она занимала к этому времени. При этом нужно отметить, что в сохранившихся письменных источниках нет никаких данных о точных очертаниях территории компактного проживания самих болгар (Болгарской земли) и общей территории Волжской Болгарии, включившей в свой состав марийские и удмуртские, пермские земли, часть мордовских и башкирских земель. Лишь опираясь на данные археологических исследований, мы можем относительно точно представить, какие земли входили в состав этого государства. В качестве одного из основных ориентиров могут выступать зафиксированные археологические памятники волжских болгар. Основываясь на данных о местонахождении этих памятников, приведённых Р.Г. Фахрутдиновым, а также учитывая археологические данные, содержащиеся в трудах Г.И. Матвеевой, М.Р. Полесских, Г.Н. Белорыбкина и др., можно предположить, что перед монголо-татарским нашествием северные пределы Волжской Болгарии простирались вплоть до современной Кировской области, на востоке границы государства протянулись до современного Башкортостана, на юге - до Самарской луки. Большинство памятников сосредоточено в Закамской (к югу от р. Камы) части современного Татарстана [1]. Это указывает на то, что данная территория являлась центром Волжской Болгарии. Ничтожно малое число болгарских археологических памятников, обнаруженных на территории Башкортостана и Кировской области, заставляет думать, что в этих приграничных регионах были лишь опорные пункты волжских болгар. Что касается западных пределов Волжской Болгарии, то, безусловно, что правобережье р. Волги в рассматриваемый период также входило в состав этого государства. Р. Г. Фахрутдинов отмечает здесь домонгольские болгарские археологические памятники, в их числе тридцать городищ на территории современной Ульяновской области, Чувашии, Татарстана [2]. Г.Н. Белорыбкин дополнил эти данные, отметив наличие ряда болгарских памятников в современной Пензенской области [3]. По мнению Р.Г. Фах-рутдинова, на территории современной Чувашии болгарское население занимало лишь районы, связанные с бассейном р. Свияга, т.е. юго-восточную и отчасти восточную части республики [4]. С данной точкой зрения не согласился В.Ф. Каховский. В результате археологических раскопок в разных районах Чувашии, проводившихся им в течение многих лет, он пришёл к выводу, что болгарские и су-вазские племена довольно компактной группой заселяли уже в IX в. бассейны р. Кубня, Була, а также Присурье [5]. После 1236 г. они расселяются по Цивилю. Число обнаруженных В.Ф. Каховским болгарских поселений и других археологических памятников превысило шестьдесят [6]. Стоит отметить, что на присутствие болгар в домонгольскую эпоху не только в южных, но и в северных районах Чувашии (в районе Чебоксар) указывал и А.П. Смирнов [7]. Выводы В.Ф. Каховского неоднократно подвергались критике представителями «казанской школы», такими
как П.Н. Старостин [8], Ю.А. Краснов [9], Ф.Ш. Хузин [10] и др. Как правило, они отмечали неточность в датировке поселений, а также, якобы, относительно малое количество болгарских вещей на раскопах и сомнительность отнесения их к числу болгарских. Их целью было опровергнуть любую связь современных чувашей (и территории их нынешнего расселения) с Волжской Болгарией. Следует признать, что кроме В.Ф. Каховского серьёзным изучением болгарских древностей на территории Чувашии не занимался практически никто из археологов. Отсюда и недостаток информации о степени включения данного региона во внутригосударственные связи Волжской Болгарии. И всё же, мы полагаем, что обнаруженные археологические свидетельства могут указывать на то, что в предмонгольское время на территории Чувашии (и не только в её восточной части) болгарское население присутствовало, но находилось в меньшинстве среди финно-угорского большинства. Нет оснований утверждать, что волжских болгар здесь в рассматриваемый период было много. Однако данный регион имел для них важное стратегическое значение, так как он соприкасался с землями Северо-Восточной Руси. Вполне возможно, что Сура - самая полноводная из рек в западной части современной Чувашии - играла роль естественной преграды от проникновения сюда русских.
Вероятно, именно отношения с ближайшим западным соседом - СевероВосточной Русью - в преддверии монголо-татарского нашествия вызывали в Волжской Болгарии наибольшую озабоченность. Русские летописи содержат упоминания о ряде походов волжских болгар и русских друг против друга на рубеже ХИ-ХШ вв. Следует отметить, что большинство описываемых в этих источниках походов предпринималось русскими князьями, нежели Волжской Болгарией [11]. Это можно объяснить стремлением русских активизировать борьбу за контроль над Поволжским регионом. Волжским болгарам пришлось обороняться, а это вынуждало их тратить значительные ресурсы и терпеть немалые убытки в результате этих столкновений. Последствия для Волжской Болгарии были, как видно из данных археологических исследований, очень серьёзными. В.Ф. Каховский и А.П. Смирнов отмечали, что болгарские города, располагавшиеся на правобережье Волги, были уничтожены именно в домонгольское время [12]. Вместе с тем Г.А. Фёдоров-Давыдов называет причиной исчезновения одного из этих городищ - Тигашева, ошибочно принимаемого им за феодальный замок, -обострение феодальной междоусобицы [13]. Мы полагаем, что это городское поселение также стало жертвой осложнений, возникших между русскими и волжскими болгарами. Месторасположение Тигашева (западная часть Волжской Болгарии) может указывать на это. На правобережье Волги в XIX в. были зафиксированы развалины болгарского города Ошель, погибшего, согласно русским летописям, в 1220 г. [14], и так и не восстановленного после этого [15]. Нет оснований, как это делает Р.Г. Нугманов, считать, что под Ошелью русских летописей на самом деле скрывается город Казань [16].
Ещё одним следствием ухудшения отношений между русскими и волжскими болгарами стал перенос столицы Волжской Болгарии вглубь страны, с целью обезопасить её от вероятной агрессии западных соседей. Р.Г. Фахрутдинов в нескольких своих статьях довольно обстоятельно рассмотрел этот вопрос, отметив, что столица из города Болгара на Волге была перенесена в город Биляр («Великий город» в изложении русских летописей) на Черемшане [17]. Несколько раньше среди ряда казанских историков сложилось мнение, что столицей Волжской Болгарии в течение всего домонгольского периода, с самого начала существования этого государства, был город на р. Черемшан, и его остатки, якобы, известны как Билярское городище [18]. Следовательно, по мнению А.Х. Халикова и его по-
следователей, никакого переноса столицы на рубеже XII-XIII вв. не было. Р.Г. Фахрутдинов подверг данное высказывание критике и, на основе письменных, нумизматических и археологических свидетельств, показал, что Биляр становится столицей Волжской Болгарии в результате осложнения обстановки на западных границах в рассматриваемый период. Символично стало то, что с этого времени в русских летописях появляется новое название г. Биляра - Великий город [19].
Кризис в политических отношениях между двумя соседями, усилившийся в это время, негативно повлиял и на отношения в других сферах, в частности, в экономике. Так, имеются свидетельства о том, что в какой-то степени пострадала торговля между Волжской Болгарией и русскими землями. Археологические данные говорят о том, что на период XII - первой половины XIII вв. приходится меньшее число находок привозных стеклянных изделий на Болгарском городище. По мнению М.Д. Полубояриновой, дорогая стеклянная посуда, привозившаяся через Крым на Русь, в это время в Болгар почти не попадала [20]. В то же время нужно отметить, что найденные в Болгаре стеклянные браслеты домонгольского периода, датирующиеся XII - началом XIII в., по внешнему виду ближе всего к древнерусским [21]. Значит, они всё же могли быть привезены в данный период из русских земель. Следовательно, не приходится говорить о полном прекращении экономических, и, прежде всего, торговых связей между Волжской Болгарией и Русью. Несмотря на то, что военные походы русских осуществлялись неоднократно, они не носили характера полномасштабной, продолжительной завоевательной войны. Очевидная взаимная выгода от торговли, надо думать, способствовала её продолжению вплоть до монголо-татарского нашествия. Одним из стимулов к этому должен был стать мирный договор, подписанный, согласно Никоновской летописи, в 1229 г. [22]. Этот договор, судя по всему, окончательно закрепил условия перемирия, подписанного ранее, после похода русских войск на Ошель в 1220 г. Факты указывают на то, что инициаторами мирного договора были волжские болгары. Именно они с таким предложением пришли к великому князю Юрию Всеволодовичу [23]. В.Н. Татищев описывает условия данного мира: «учинили мир на шесть лет купцам ездить в обе стороны с товары невозбранно пошлину платить по уставу каждого града безобидно; (бродникам) рыболовам ездить по обе стороны до межи; и иметь любовь и мир, пленников всех освободить; а буде будет разпря, судить, съехався судиам от обоих на месте» [24].
Вскоре волжские болгары подтвердили свои мирные намерения, оказав продовольственную помощь пострадавшим от голода русским. Часть этого продовольствия продавалась болгарскими купцами, а часть предоставлялась в качестве дара, как, например, «тридцать насадов жит», присланных великому князю Юрию [25]. Существует мнение, что волжские болгары, в ходе переговоров с русскими в первой трети XIII в., пошли на ряд уступок. Так, В.А. Кучкин предполагает, что одним из условий мира, заключённого в результате похода на Ошель, был отказ болгарских князей от своего контроля над мордовскими племенами [26]. В качестве подтверждения этой мысли он указывает на то, что в 30-40-х годы XIII в. князья Владимиро-Суздальской земли не предпринимают больше походов на Волжскую Болгарию, но начинают более активно осваивать территории, занятые мордовским населением. Мы допускаем, что некоторые уступки русским действительно были сделаны, однако едва ли это было признанием волжскими болгарами своей слабости. Как видно, сам мирный договор не носил характера капитуляции или прямого ущемления положения Волжской Болгарии. Болгарам было необходимо как можно скорее уладить отношения с соседними русскими княжествами ввиду опасности, которую представлял более сильный противник - монголо-
татары. Вероятно, что русские уже тогда рассматривались волжскими болгарами как возможный союзник в борьбе против угрозы с Востока.
Приведённые факты дают основания полагать, что, несмотря на пагубные последствия осложнений в русско-болгарских отношениях на рубеже XII-XIII вв., вызванных борьбой за влияние в Поволжье, накануне монголо-татарского вторжения, Волжская Болгария ещё имела большой потенциал для развития. Мы не можем согласиться с мнением И.Л. Измайлова, считающего (со ссылкой на А.Х. Халикова), что примерно в этот период страна вступает в полосу феодальной раздробленности [27]. В дошедших до нас письменных источниках нет никаких свидетельств об этом. В русских летописях словом «Болгары» обозначаются как жители Волжской Болгарии, так и сама эта страна. Арабские источники также не выделяют здесь отдельные самостоятельные княжества. Поэтому, мы считаем, что государство волжских болгар, вплоть до своего падения в ходе монголотатарского завоевания оставалось единым, а во главе его стоял один правитель.
Для лучшего понимания обстановки, в которой Волжская Болгария находилась в период, непосредственно предшествовавший завоеванию, мы обратимся к экономическому положению страны в это время. Как и прежде, экономика волжских болгар держалась на «трёх китах»: сельское хозяйство, торговля и ремесло. Если судить по различным данным, их основными занятиями вплоть до второй четверти XIII в. являлись земледелие и скотоводство. Продукты этих видов деятельности, в частности, зерно, вывозились и за пределы страны как к соседям, так, по-видимому, и в дальние страны. Мы уже отмечали, что в неурожайные годы болгарское зерно поставлялось и в русские княжества. Таким образом, имеются основания для предположения о том, что сельскохозяйственное производство Волжской Болгарии в рассматриваемый период постепенно приобретает товарный характер, т.е. значительная часть сельскохозяйственной продукции предназначается для реализации, главным образом, на внешнем рынке. Принимая во внимание, что земледелием и скотоводством было занято большинство жителей страны, т.е. сельское население, нужно учесть и то, что горожане также были вовлечены в сельскохозяйственную деятельность, хотя, по большей части, для удовлетворения собственных потребностей. Археологические раскопки показали наличие большого числа зерновых и прочих хозяйственных ям, а также костей домашнего скота на территории болгарских городов [28].
И всё же, основываясь также на археологических данных, можно утверждать, что главным занятием городских жителей были ремесло и торговля. В рассматриваемый период в ряде ремёсел произошёл ощутимый прогресс. Т.А. Хлебникова полагает, что XII - начало XIII вв. отмечены значительным скачком в развитии гончарного дела. На это время пришлось знакомство волжских болгар с так называемым «восстановительным обжигом в горне», освоение ряда приёмов обжига, в результате которых гончарная горнового обжига керамика приобрела большое цветовое разнообразие [29]. Развиваются в этот период также и кожевенное ремесло [30], и металлообработка [31].
Развитие ремесленного производства объясняется, в том числе, и увеличением потребностей растущего населения болгарских городов. О росте численности горожан говорят, например, данные об интенсивности застройки г. Болгара в конце домонгольского периода [32]. Вместе с тем продукция ремесленного производства Волжской Болгарии сбывалась в это время не только внутри страны, но и вывозилась за пределы государства. Любопытные находки были сделаны археологами на территории Тюменской области, в районе г. Сургута. В 1975 г. здесь были найдены серебряное блюдо и разнообразные по технике изготовления украшения из аналогичного металла, определяемые как болгарские. Н.В. Фёдорова
считает, что можно говорить о каких-то устойчивых связях таёжных племён среднего Приобья с волжскими болгарами [33]. Находки подобного типа, причём неединичные, подтверждают правдивость сообщений средневековых восточных авторов о торговле волжских болгар с народами Севера. По словам арабского путешественника XII в. ал-Гарнати, в обмен на ремесленную продукцию болгарские торговцы получали от местного населения шкурки пушных зверей [34]. Но если ал-Гарнати утверждает, что волжские болгары вывозят на Север «мечи, которые делают в Азербайджане», то вышеупомянутые археологические свидетельства наводят на мысль, что волжские болгары были не только посредниками на пути движения иноземных товаров к народам Сибири, но занимались экспортом и своих, т.е. болгарских, ремесленных изделий, пользовавшихся спросом, как видно из примера, далеко за пределами Волжской Болгарии.
Широкие торговые связи в домонгольский период, в том числе и накануне монголо-татарского вторжения, Волжская Болгария поддерживала и с другими территориями. В раскопанной на городище Болгары яме XIII в. были обнаружены обломки иранской, византийской и хорезмийской поливной посуды, а также египетского художественного стекла [35]. На остатках Муромского городка, находившегося на южных окраинах Волжской Болгарии, было отмечено присутствие среди прочей керамики привозной посуды из Хорезма, Азербайджана, Армении, Ирана и других стран [36].
В предмонгольский период волжские болгары стали активнее проводить модернизацию вооружения и оборонительных рубежей. Это было продиктовано не только необходимостью противостоять натиску со стороны русских земель, о чём было сказано выше, но и опасным соседством со степью, откуда могли последовать внезапные набеги кочевников. Изменения прослеживаются по данным археологических раскопок, выявивших образцы болгарского вооружения и снаряжения конца XII - начала XIII вв. [37]. Были усовершенствованы и фортификационные сооружения, в частности, оборонительная система новой столицы - Биляра. По мнению М.М. Кавеева, в отличие от X-XI вв., когда важнейшим из искусственных защитных сооружений являлись рвы, а основную оборонительную роль играли естественные препятствия, ближе к XIII в. здесь идёт постройка более мощных валов и навальных конструкций [38]. Исследования показали, что в валу города были расположены лёгкие деревянные городки. Деревянными же были и над-вальные оборонительные строения [39]. Во второй половине домонгольского периода был прорыт ров, и была образована вторая линия укреплений, защищавшая наиболее плотнозастроенную часть г. Болгара [40]. Следует отметить, что практически все оборонительные конструкции болгарских городов сохранились очень плохо. А.П. Смирнов сумел восстановить их предполагаемый внешний облик. Судя по всему, они представляли собой деревянные срубы, заполненные грунтом и соединённые между собой [41]. Некоторое представление об этом даёт и описание взятия русскими дружинами г. Ошеля в 1220 г.[42]. А.П. Смирнов отмечал «соответствие городских укреплений волжских болгар требованиям тогдашней военной техники», и в то же время полагал, что «сами болгары не могли и не умели защищать свои города» [43]. Нам данное суждение представляется ошибочным. В русских летописях имеются данные об обороне волжскими болгарами своих городов, например, уже упомянутого Ошеля. К тому же, строительство болгарами сложных и хитроумно спланированных оборонительных сооружений вокруг своих городов также может указывать на их владение фортификационным делом и приёмами организации обороны. Некоторые из таких укреплений были достаточно оригинальными по своей форме. Г.А. Фёдоров-Давыдов реконструировал защитную систему Тигашевского городища. Он, в частности, обнару-
жил, что, прорывая одно кольцо обороны, противник неминуемо оказывался под ударом с флангов, со второго кольца и т.д. [44].
Наряду с мероприятиями по усилению городской обороны, волжские болгары в рассматриваемый период проводят работу по строительству заграждений и на открытой местности, т.е. в степной полосе. На восточных и юго-восточных границах государства были возведены огромные земляные валы общей протяжённостью десятки километров [45]. Они являлись частью системы укреплений, в которую также входили и городища, находившиеся у восточных и южных пределов страны. Есть основания считать, что эти городища были крепостями, а значит, они должны были выполнять и оборонительную функцию. На это указывает месторасположение городищ - близость их к степи. Р.Г. Фахрутдинов, в связи с этим, заметил, что такие городища расположены на высоком правобережье Шешмы - пограничной полосе основных болгарских земель, по обоим берегам Камы, по высокому правобережью Волги ниже устья Камы, особенно в современной Ульяновской области и в районе Жигулей, игравших стратегическую роль по охране южных пределов Болгарского государства на Самарской луке [46].
Таким образом, в начале XIII в. Волжская Болгария приняла ряд мер по подготовке к отражению внешней угрозы. Трудным, но успешным для болгар оказался процесс урегулирования отношений с Северо-Восточной Русью. Были произведены работы по усилению оборонительных рубежей как на западном (г. Болгар), так и на восточном и юго-восточном направлениях. Всё это позволяет думать, что монголо-татарское нашествие не было неожиданным, и волжские болгары приложили большие усилия, чтобы защитить свою страну и не стать лёгкой добычей завоевателей.
Литература
1. Фахрутдинов Р.Г. Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии и её территория. Казань: Тат. кн. изд-во, 1975. С. 19.
2. Он же: Классификация и топография Булгарских городищ // Советская археология. 1990. №4. С. 71-78.
3. Хузин Ф.Ш. Археология Волжской Булгарии (X - нач. XIII в. - современное состояние, проблемы) // Языки, духовная культура и история тюрков: традиции и современность: Труды международной конференции: В 3 т. 9-13 июнь, 1992, г. Казань. М.: ИНСАН, 1997. Т.Ш. С. 106.
4. Фахрутдинов Р.Г. Археологические памятники... С. 63.
5. Каховский В.Ф. Новые памятники болгарской культуры Чувашского Поволжья // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М.: Наука, 1978. С. 239.
6. Там же.
7. Смирнов А.П. Роль Болгарского государства в формировании Казанского ханства // Труды Общества истории, археологии и этнографии при Казанском университете. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1963. Т.1(36). С. 67.
8. Старостин П.Н. Новые памятники на территории Чувашии // Археологические открытия 1966 г. М.: Наука, 1967. С. 94.
9. Краснов Ю.А. Проблема происхождения чувашского народа в свете археологических данных // Советская археология. 1974. №3. С. 120.
10. Хузин Ф.Ш. Указ. соч. С. 106.
11. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т.!. Лаврентьевская летопись и Суздальская летопись по академическому списку. М.: Изд. вост. лит., 1962. Стб.400, 444, 502; Приселков М.Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 207, 244, 250, 266, 273, 291, 305; ПСРЛ. Т. IX. Летописный сборник, именуемый Патриаршим или Никоновским. СПб., 1862. С. 151, 230, 247; Т. X. С. 9, 83; ПСРЛ. Т. XV. Летописный сборник, именуемый Тверскою летописью. СПб., 1863. Стб.235, 248, 268, 274, 330; ПСРЛ. Т. XXI. Книга степенная царского родословия. СПб., 1908. Ч.1. С. 189, 226, 258; Татищев В.Н. История Российская. М.; Л.: Изд-во АН СсСр, 1963. Т. II. С. 134; М.; Л., 1964. Т. III. С. 55, 80, 97, 128, 129, 139, 174, 182, 184, 208.
12. Каховский В.Ф., Смирнов А.П. К вопросу о болгарских городах правобережья Волги // Краткие сообщения Института Археологии. М.: Изд-во АН СССР, 1968. Вып.113. С. 51.
13. Фёдоров-Давыдов Г.А. Булгарский феодальный замок // Учёные записки ЧНИИЯЛИЭ. Чебоксары: Чувашгосиздат, 1958. Вып^к С. 225.
14. Шпилевский С. М. Древние города и другие булгаро-татарские памятники в Казанской губернии. Казань, 1877. С. 135.
15. Пономарёв П.А. Данные о городах Камско-Волжской Булгарии // Известия Общества археологии, истории и этнографии при императорском Казанском университете. Казань, 1892. Т.Х. С. 273-288.
16. Нугманов Р.Г. Новая версия о времени основания г. Казань // Языки, духовная культура и история тюрков... С. 54.
17. См. Фахрутдинов Р.Г О столице домонгольской Булгарии // Советская археология. 1974. №2.; Он же: Ещё раз о столице домонгольской Булгарии // Советская археология. 1975. №4.
18. Халиков А.Х. О столице домонгольской Булгарии // Советская археология. 1973. №3. С. 84.
19. Фахрутдинов Р.Г. Ещё раз о столице домонгольской Булгарии // Советская археология. 1975. №4. С. 79.
20. Полубояринова М.Д. Стеклянные изделия Болгарского городища // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. М.: Наука, 1988. С. 212.
21. Там же.
22. ПСРЛ. Т.Х. С. 98.
23. Там же.
24. Татищев В.Н. История Российская. Т.ІІІ. С. 225.
25. Татищев В.Н. Т.ІУ. С. 369.
26. Кучкин В.А. О маршрутах походов древнерусских князей на государство волжских булгар в ХІІ - первой трети ХІІІ в. // Историческая география России. ХІІ - нач. XX вв.: Сб. ст. к 70-летию Л.Г. Бескровного. М.: Наука, 1975. С. 44.
27. Измайлов И.Л. О русско-булгарских связях в области техники и военного дела // Волжская Булгария и Русь. Казань: ИЯЛИ, 1986. С. 128.
28. См. Смирнов А.П. Волжские булгары. М.: Изд. ГИМ, 1951. С. 148; Кирьянов А.В. К вопросу о земледелии волжских болгар // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. М.: Изд-во АН СССР, 1955. Вып.ЬУИ. С. 5; Каховский В.Ф., Смирнов А.П. Хулаш // Городище Хулаш и памятники средневековья Чувашского Поволжья. Чебоксары: ЧНИИЯЛИЭ, 1972. С. 23, 28; Матвеева Г.И. Итоги работ Средневолжской экспедиции 1969-1974 гг. // Очерки истории и культуры Поволжья. Куйбышев: Изд-во Куйбышев. ун-та, 1976. Вып.2. Труды Средневолжской археологической экспедиции. С. 71; Петренко А.Г. Фауна древнего города Булгара // Вопросы древней и средневековой археологии. С. 233.
29. Хлебникова Т.А. Гончарное производство волжских болгар Х - нач. ХІІІ вв. // Материалы и исследования по археологии СССР. М.: Изд-во АН СССР, 1962. №111. Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Т.ІУ. С. 152.
30. Хлебникова Т.А. Кожевенное дело // Город Болгар: Очерки ремесленной деятельности. С. 250.
31. Савченкова Л.Л. Чёрный металл Болгара. Типология // Город Болгар. Ремесло металлургов, кузнецов, литейщиков. Казань: ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова АН РТ, 1996. С. 80.
32. Хлебникова Т.А. Исследования центра города Болгара в 1964-1970 гг. // Города Поволжья в средние века. М.: Наука, 1974. С. 22.
33. Фёдорова Н.В. Новая находка булгарского серебра в Северном Приобье // Этнокультурные связи населения Урала и Поволжья с Сибирью, Средней Азией и Казахстаном в эпоху железа (Препринты докладов и сообщений). Уфа: АН СССР, Башкир. фил., 1976. С. 42.
34. Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153 гг.). М.: Гл. ред. вост. лит., 1971. С. 58.
35. Аксёнова Н.Д., Смирнов А.П., Хлебникова Т.А. Раскопки городища Болгары // Археологические открытия 1969 года. М.: Наука, 1970. С. 173.
36. Матвеева Г.И. Связи Волжской Болгарии со Средней Азией, Ираном и Закавказьем (по материалам Муромского городка) // Этнокультурные связи населения Урала и Поволжья. С. 39-40.
37. Измайлов И.Л. Указ. соч. С. 129-133.
38. Кавеев М.М. О некоторых результатах изучения оборонительных сооружений Билярского городища // Из истории материальной культуры татарского народа. Казань: ИЯЛИ, 1981. С. 42.
39. Халиков А.Х., Старостин П.Н., Фахрутдинов Р.Г. Исследования Биляра // Археологические открытия 1968 г. М.: Наука, 1969. С. 169.
40. Аксёнова Н.Д., Полубояринова МД., Полякова Г.Ф., Хлебникова Т.А. Работы в Болгарах // Археологические открытия 1976 г. М.: Наука, 1977. С. 126; Хлебникова Т.А. История археологического изучения Болгарского городища. Стратификация. Топография // Город Болгар. Очерки истории и культуры. М.: Наука, 1987. С. 63; Краснов Ю.А. Оборонительные сооружения города Болгара // Город Болгар: Очерки истории и культуры. С. 118.
41. Смирнов А.П. Волжские булгары. С. 234.
42. ПСРЛ. Т.ХУ. Стб.330.
43. Смирнов А.П. Указ. соч. С. 89.
44. Фёдоров-Давыдов Г.А. Тигашевское городище. Археологические раскопки 1956, 1958, 1959 гг. // Материалы и исследования по археологии СССР. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Т.111. С. 63.
45. Каргалов В.В. Монголо-татарское нашествие на Русь ХІІІ в. М.: Просвещение, 1966. С. 19; Халиков А.Х., Халиуллин И.Х. Основные этапы монгольского нашествия на Волжскую Булга-рию // Волжская Булгария и монгольское нашествие. Казань: ИЯЛИ, 1988. С. 8.
46. Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. М.: Наука, 1984. С. 65.
ЖУКОВ АЛЕКСЕЙ ЮРЬЕВИЧ родился в 1975 г. Окончил Чувашский государственный университет. Старший преподаватель кафедры источниковедения и архивоведения Чувашского университета. Автор 6 статей по средневековой истории Среднего Поволжья.
