CC BY
23
УДК 913.1
СОПРЯЖЁННОСТЬ РУРАЛЬНОГО РЕКРЕАЦИОННОГО ПРОСТРАНСТВА И АРЕАЛОВ ДЕПОПУЛЯЦИИ В УСЛОВИЯХ РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ:
ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
© 2013 г. В.А. Семиглазова
Семиглазова Владислава Андреевна - аспирантка, СевероКавказский научно-исследовательский институт экономических и социальных проблем Южного федерального университета, ул. Пушкинская, 160, г. Ростов-на-Дону, 344006, e-mail: sva. vladasem @mail. ru.
Semiglazova Vladislava Andreevna - Post-Graduate Student, North Caucasian Research Institute of Economic and Social Problems of the Southern Federal University, Pushkinskaya St., 160, Rostov-on-Don, Russia, 344006, e-mail: [email protected].
Рассматриваются возможности туристско-рекреационной системы Ростовской области на предмет использования в руральном виде туризма. Географически идентифицированы приоритетные площадки для функционирования сельского туризма в соответствии с геопространственной локализацией рекреационного потенциала региона и учёта региональных особенностей депопуляции.
Ключевые слова: депопуляция, сельский туризм, региональная туристско-рекреационная система, пространственная сопряжённость.
This article examines the possibilities of tourism and recreation system of the Rostov Region for using in the rural tourism. Priority areas for the functioning of rural tourism are geographically identifies in accordance with the geo-spatial localization of the recreational potential of the region and the regional peculiarities of depopulation.
Keywords: depopulation, rural tourism, regional tourism and recreation system, spatial comparison.
Россия - страна огромных расстояний и обширнейших территорий макрорегионов и регионов [1]. Обширное территориальное пространство страны при неразвитости рыночной, социальной и инженерной инфраструктур порождает ряд негативных экономических, хозяйственных и экистических экстерналий, обусловливающих затруднённость его освоения, тем самым усиливая дезинтеграцию и поляризацию территорий Российской Федерации по уровню социально-экономического развития.
На фоне таких дестабилизирующих факторов для территориальной структуры российской повседневности характерен нисходящий тренд естественной и механической убыли населения - депопуляции (охватившей российское общество с 1990-х гг. XX в.),
хотя в последние годы он несколько ослабевает за счёт притока мигрантов. Под прессингом данного пролонгированного процесса находится традиционная демографо-поселенческая система и территориальная организация современного общества, которые не в состоянии быстро адаптироваться к стремительно растущей «волне» депопуляционной аномалии и сохранить территориальную структуру российской периферии.
В зарубежных странах (Франция, Германия, Чехия и др.) вопрос устранения территориального диспаритета расселения приобрёл характер комплексного процесса, затрагивающего многие аспекты социально-экономической и политической жизни этих государств. Программа устойчивого развития зарубежных рураль-
ных территорий активно реализуется в сфере эффективного бюджетообразующего и стабилизирующего подхода, а именно организации сельского туризма.
Общая концепция термина «сельский туризм» за рубежом и в нашей стране является синтезом различных определений, что отражает трудности в исследовании и сравнительном анализе данной дефиниции.
В российской практике теоретические подходы к дефиниции «сельский туризм» культивируются экономическими исследованиями в сфере туризма и связаны с именами А.Б. Здорова, М.Б. Биржакова, Н.И. Кабушкина, А.Ю. Александровой, В.Г. Гуляева, А.С. Кускова, К. Финаева и др.
А.Б. Здоров, сельский туризм рассматривает как доминирующую отрасль в территориальном аспекте, когда остальные отрасли подстраиваются технологически под соответствующую природно-рекреационную среду [2]. А.С. Кусков, трактуя понятие, «сельский туризм», отмечает, что это отдых горожан в сельской местности в гостевых домах, созданных сельской семьёй на основе собственного жилого дома и приусадебного участка, а также на земельном участке, отведённом под фермерское хозяйство [3]. При формировании позиции в отношении сельского туризма А.Ю. Александрова утверждает, что сельский туризм - это разновидность экологического туризма второго порядка, осуществляемого вне границ ООПТ и акваторий [4].
Обобщая подходы к определению, применительно к данной работе сельский туризм рассматривается в широком смысле слова как туризм, не связанный с сельскохозяйственной деятельностью, осуществляемый на сельских территориях в гостевых домах, вне границ особо охраняемых природных территорий и акваторий, на пространстве окультуренного или культурного ландшафта.
В 80-е гг. сельский туризм стал частью протекционистской политики в странах Европейского союза, когда была введена система квотирования, резко сократились объёмы сельскохозяйственного производства и возникла необходимость создания новых рабочих мест на селе во избежание серьёзных конфликтных ситуаций, таких как [5]:
- безработица;
- миграционный отток населения в урбанизированные зоны;
- упадок сельского хозяйства;
- отсутствие эффективного инвестиционного финансирования;
- различия социально-экономических возможностей жителей периферии и города и т.д.
Соответствующие проблемы находят своё отражение и на российских сельских территориях, которые в целом уверенно приближаются к точке бифуркации. Возможно ли в России сохранить территориальную структуру и социальный контроль над сельским пространством или же приспосабливаться к условиям хаотичности и неустойчивости? В условиях российской действительности данный вопрос, к сожалению, остаётся открытым и риторическим.
Российский кризис локальных сельских социумов достиг своего апогея на постсоветском этапе (1990-е гг. XX в.), когда правительственный вектор был ориентирован на выстраивание рыночных отношений за
счёт аграрной сферы. Данный подход привёл к девальвации экономического закона об обязательной эквивалентности межотраслевых товарных связей, к диспаритету цен на продукцию сельского хозяйства и промышленности, сокращению инвестиций в основной капитал АПК, созданию новых форм хозяйствования (агрохолдинги, ЛПХ, КФХ) [6].
Пореформенные результаты аграрного эксперимента в XXI в. демонстрируют, что сельскохозяйственный сектор в составе национальной экономики страны находится на грани перехода в зону устойчивого геноцида за счёт:
- деструкции социально-демографического базиса сельской периферии;
- деградации ценных земельных угодий;
- миграций (около 700 тыс.);
- выведения из оборота 40 млн га сельскохозяйственных земель (учёт 1990-2011 гг.);
- дискриминации аграрного лобби.
Депрессивные, кризисные и иные проблемы территорий в большинстве своём есть порождение кризиса материальной основы культурогенеза за счёт деструкции уклада жизни, утраты истории и самобытности. Перспективность развития сельского туризма на руральных территориях постсоветской России обусловлена не только необходимостью их устойчивого развития, достижением эффекта мультипликатора-акселератора [7], но также и значительными возможностями региональных туристских рекреационных систем, их рекреационно-ресурсной насыщенности. Геокультурное российское пространство характеризуется крайней неоднородностью, разнообразием природно-климатических условий, мультикуль-турацией, тем самым создавая благоприятные предпосылки для функционирования несельскохозяйственной занятости.
Однако разрешение дилеммы рационального использования ресурсов сельских районов и их перспективного планирования вызывает необходимость адекватной оценки эффективности сельского туризма в условиях отдельных регионов и их субрегиональных территориальных единиц. Одним из таких российских регионов, где «экономический кризис», депопуляция, деградация сельской системы расселения на сельских территориях свидетельствуют о целесообразности использования возможностей туристско-рекреационной системы в качестве «катализатора» экономического роста сельской местности и превращения региона в ареал локализации сельского туризма, является территория Ростовской области [8].
В данном территориально-локализованном контексте региональное исследование олицетворяет собой анализ и обоснование направлений функционирования сельского туризма в соответствии с геопространственной организацией рекреационных ресурсов региона и учёта региональных особенностей депопуляции.
Региональная компаративистика представляет собой триединство логически взаимосвязанных этапов:
1) типологическая диагностика процесса депопуляции в ТСЭС Ростовской области;
2) демаркация ареалов сельской рекреации;
3) сопряжённость ареалов депопуляции и рекреации.
Типологическая диагностика процесса депопуляции в ТСЭС Ростовской области
Закономерности территориального развития, диагностика реакции областной системы и её отдельных элементов на воздействие экзогенных факторов единой социальной и экономической среды нашли своё отражение в типологическом анализе территории [9]. Общая картина развития области представляет собой синтез индикаторов в системе депопуляционной стагнации, а также динамику этого процесса на территориях с разной степенью экономической и демографо-экистической освоенности.
Дифференциация проводилась с учётом ряда формально-статистических данных (ввод в действие жилья, плотность населения и степень активности депопуляции, %о) с последующей демаркацией границ по следующей схеме:
1) определение позиций субрегиональных территориальных единиц в системе «развитость-отсталость»;
2) учёт селитебного компонента;
3) динамика изменения численности населения, %о.
Проведённая типологическая диагностика позволяет утверждать, что территория Ростовской области -это типичный российский регион, характеризующийся незавершённостью третьей фазы демографического перехода со стабильным сокращением сельских жителей, ослаблением селитебной и хозяйственной освоенности при сохранении районов с приростом населения.
Степень активности тренда депопуляции определённо высока. Анализ изменения естественного прироста и миграционного показателя в 1998-2010 гг. позволил идентифицировать депопуляционную составляющую на территории области. Пиковой отметки процесс достиг в 2001 и 2004 гг. Коэффициент общей убыли увеличился в 2,5 раза за счёт нисходящей динамики естественного движения и ослабления миграционной детерминанты (рис. 1).
-»-естес венте дмшсме -ф-мира.и' ♦ сЛцин прцхст гуСьль|
Рис. 1. Компоненты изменения численности сельского населения Ростовской области (1998-2010 гг.)
Гипотетически маргинализация сельских территорий - это необратимый процесс, который приведёт к расширению ареалов недееспособных районов и усилению негативных показателей по кривой общей убыли.
Пространственная проекция депопуляции в реалиях территориальной социально-экономической системы донской периферии формируется из показателей устойчивости, интенсивности, умеренности и прироста процесса в соотношении 14:12:14:3 соответственно,
что в итоге демонстрирует доминирующую роль показателей устойчивости и интенсивности при поглощении индикаторов умеренности и прироста.
Устойчиво-интенсивный вектор демографической убыли фиксируется в северном и восточном направлении, а вектор умеренности и прироста данной аномалии - вокруг региональной агломерации и вблизи лежащих районов (рис. 2).
интенсивная депопуляция ' учеречная депопуляция ■ прирост
Рис. 2. Пространственная проекция депопуляции в ТСЭС РО
Демаркация ареалов сельской рекреации
Фокусируя внимание на объекте исследования -региональной туристско-рекреационной системе -нельзя не подчеркнуть, что РТРС Ростовской области имеет свои специфические черты. Во-первых, она характеризуется неоднородностью и разорванным характером размещения объектов культуры и истории. Во-вторых, субрегиональные территориальные единицы донского региона разнородны по своему генезису, национальному составу, рекреационному потенциалу, так как территориальная конфигурация рекреационного каркаса сформировалась под воздействием ряда исторических, природно-экологических, этнических факторов, определивших его современные локальные черты.
При рассмотрении возможностей туристско-рекреационной системы на предмет использования в руральной рекреации следует констатировать, что в условиях донского региона сельская рекреация имеет свои конкретные параметры, географические координаты, делимитационные границы.
Учёт ситуации в Ростовской области свидетельствует, что ареалы сельского туризма имеют топологическую привязку в территориальном пространстве к региональным гидрографическим объектам и аккумулируются в районах среднего, нижнего и верхнего течения р. Дон. Рекреационные границы сельской рекреации на территории донского региона сформировались с учётом специфики жизнедеятельности отдельных этнокультурных сообществ, отразившихся в особенностях размещения рекреационных активов и резерватов.
Согласно национальным и местным нормативам существующая пространственная локализация элементов сельской рекреации объясняется присутствием на территории области Войска Донского особого этноса - казаков и их поселенческим, культурным и бытовым поведением в пределах донской ойкумены. Базис руральной рекреации насчитывает 12 единиц аттракции, которые компактно локализованы на территориях следующих районов: Шолоховского (1), Азовского (2), Аксайского (3), Мясниковского (4), Октябрьского (5), Усть-Донецкого (6), Семикаракор-ского (7), Белокалитвинского (8), Каменского (9), Волгодонского (10), Мартыновского (11), Цимлянского (12) (рис. 3).
Географическая идентификация основных ареалов сельской рекреации более наглядно отражает специфику их территориального расположения в условиях областной туристско-рекреационной системы (рис. 3).
Рис. 3. Ареалы сельской рекреации в РТРС Ростовской области
Как видно из рисунка, резерваты сельского туризма плотным шлейфом протянулись с запада на восток, оставляя в изолированном очаге рекреационно неосвоенной территории - Шолоховский район.
Значительная концентрация перспективных площадок для наращивания руральной рекреации представлена в юго-западных сельских районах, тяготеющих к урбанизированной зоне в радиусе 100-150 км от г. Ростова-на-Дону. Первоочередными реципиентами и участниками ранее не характерной экономической активности являются Азовский, Аксайский, Мясниковский, Октябрьский и Усть-Донецкий районы. Рекреационная зона характеризуется высокой по отношению ко всей территории степенью рекреационной освоенности и населения, компактной локализацией близкорасположенных крупных городов. Плотность населения в данных сельских районах варьируется от 88,3 до 29,1 жителя на 1 км2 по отношению к среднему по периферии - 18 жителей на 1 км2. Данный руральный ареал синтезирует основные областные рекреационные аттракторы: ст. Старочеркасская, ст. Раздорская - х. Пухляковский - х. Ка-
ныгин, ст. Елизаветовская и х. Обуховка, х. Недви-говка, ст. Бессергеневская - ст. Кривянская - ст. За-плавская. Восточный архипелаг сельского туризма образуют территории Семикаракорского, Волгодонского, Мартыновского и Цимлянского районов.
В северном направлении ареалы сельской рекреации расположились крайне дисперсно, при этом имея в своём арсенале мощный рекреационно-ресурсный центр федерального значения - Шолоховский район. Белокалитвинский, Каменский и Шолоховский районы в ТСЭС области демонстрируют слабую селитебную освоенность (38,4:18,5:10,7 жителя на 1 км2) в сочетании с хозяйственной стагнацией.
В условиях донской периферии ареалы сельской рекреации имеют тесные приграничные связи, что в дальнейшем позволяет вести речь об интеграции рекреационных потенций для создания туристских маршрутов экологической направленности (подобно опыту организации маршрута «Серебряная подкова Дона»).
Сопряжённость ареалов депопуляции и рекреации
Сопряжённость ареалов депопуляции и рурально-го рекреационного пространства позволила выявить чёткую пространственную корреляцию и в итоге сформировать типологическую структуру, интегрирующую эти пространственные параметры в разрезе отдельных районов ростовской периферии. Типологическая структура состоит из четырёх видов гомогенных субрегиональных единиц (рис. 4) и отражает позиции рекреационно-ресурсных районов в системе депопуляционной динамики.
Рис. 4. Сопряжённость ареалов сельской рекреации и депопуляции в разрезе областной периферии
Закономерность такова, что перспективные сельские районы для развития несельскохозяйственной занятости попадают в зону интенсивно-умеренной динамики депопуляции и прироста в юго-западной и
восточной частях области, за исключением северных районов с устойчивостью процесса (Шолоховский, Каменский и Белокалитвинский районы).
Позиции сельских районов в ТСЭС Ростовской области.
Тип № 1 синтезирует сельские рекреационные районы Шолоховский, Белокалитвинский и Каменский с устойчивой депопуляцией.
Депопуляция в северных периферийных районах демонстрирует высокие коэффициенты проявления, которые в 4 раза превышают среднеобластной показатель - 6,7 % (Шолоховский - 5,9, Каменский - 14,3, Белокалитвинский - 11,4 %).
Шолоховский район (1) - недостаточно развитая слабозаселённая территориальная единица с устойчивой депопуляцией (ст. Вешенская).
Белокалитвинский (11) и Каменский (12) районы -недостаточно развитые среднезаселённые территории с устойчивой депопуляцией. Рекреационные ресурсы представлены в х. Погорелов, х. Хоботок и х. Диченском.
Тип № 2 образуют Азовский, Аксайский, Семика-ракорский и Цимлянский сельские районы с умеренной депопуляцией.
Азовский (2) и Аксайский (3) районы характеризуются как относительно развитые плотнозаселённые субрегионы с умеренной депопуляцией. База для сельской рекреации - п. Койсуг, п. Овощной, ст. Ели-заветовская, х. Обуховка и ст. Старочеркасская.
Семикаракорский район (7) - недостаточно развитая плотнозаселённая территория с умеренной динамикой депопуляции и возможностью осуществления сельского туризма в ст. Кочетковской.
Цимлянский район (10) - среднеразвитая плотноза-селённая территория с умеренной депопуляцией. Рекреационный аттрактор - стилизованный казачий курень.
Тип № 3 - Октябрьский, Усть-Донецкий, Мартыновский сельские районы с интенсивной динамикой.
Октябрьский (5) и Усть-Донецкий (6) сельские районы относятся к категории недостаточно развитых плотнозаселённых территорий с интенсивной депопуляцией. Ресурсные активы представлены сетью казачьих поселений: ст. Бессергеневская - ст. Кривянская -ст. Заплавская; ст. Раздорская - х. Пухляковский -х. Каныгин.
Мартыновский (8) район - недостаточно развитый слабозаселённый район с интенсивной депопуляцией. Казачьи курени и дома XX в., комплекс построек купцов Верхоломовых - объекты, представляющие интерес для сельской рекреации.
Тип № 4 - Волгодонской и Мясниковский районы с приростом населения.
Мясниковский район (4) является относительно развитым плотнозаселённым районом с перманентным приростом населения. Руральная рекреационная основа - х. Недвиговка.
Волгодонской район (9) характеризуется как недостаточно развитая плотнозаселённая территориальная единица с приростом населения. Ст. Красноярская выступает ядром сельского туризма на базе Волгодонского эколого-исторического музея.
С момента фиксации процесса депопуляции северные и юго-восточные территории выступают болевыми точками региона в демографоэкистическом и хозяйственном плане и характеризуются деструкцией типичной сети локальных поселенческих общностей в современных условиях. Площадь отсталых слабозаселённых территорий с нисходящей динамикой депопуляции, не имеющих ярко выраженных ареалов для наращивания массовой руральной рекреации, занимает 61 % территории.
В устойчивых зонах сельской депопуляции её показатели варьируются от -15,9 до -13,0 %, в районах с интенсивной динамикой - от -11,4 до -4,6, умеренностью процесса - от -10,3 до - 0,7 %.
Сельская рекреация является инвариантом туризма экологической направленности, тем самым изначально ориентирована на принадлежность к территориям с относительно удовлетворительной степенью экологической напряжённости. Ситуация, которая сложилась на территории Ростовской области, выходит за рамки общепринятых норм и правил, позволяя вести речь о территориальном противоречии.
В пространственном размещении районов с различным уровнем экологической напряжённости выявляется определенная зональность. Ситуация в целом ухудшается с востока на запад - от относительно удовлетворительной до кризисной через промежуточные напряжённую и критическую. Этой закономерности не подчиняется Волгодонской район - единственная зона развития кризисного состояния на востоке области и Мясниковский район - «оазис» в западном ареале развития кризисной ситуации [10].
Пространственная оценка локализации ресурсного потенциала для развития сельского туризма позволяет дать следующую констатацию его функционирования на отдельных территориях (таблица).
Сельские районы, выступающие локомотивом ру-ральной рекреации, попадают в зону наиболее экологически опасных районов с кризисной ситуацией. Здесь отмечается очень высокий уровень антропогенной нагрузки (промышленная, сельскохозяйственная, транспортная), значительное загрязнение среды, крайне неудовлетворительное состояние здоровья населения. Районы с относительно удовлетворительной обстановкой занимают северо-восток и юго-восток области. Для них характерно очень слабое антропогенное воздействие и умеренное загрязнение окружающей среды в сочетании с низким рекреационным базисом для становления несельскохозяйственной занятости.
При рассмотрении сельского туризма в качестве социально-экономического инструмента при диверсификации национального аграрного сектора экономики следует констатировать, что развитие руральной рекреации будет способствовать:
1) преодолению падения жизненного уровня населения;
2) увеличению занятости населения в аграрном
секторе;
3) повышению инвестиционной активности;
4) сохранению плотности населения и преодолению миграционного оттока;
Экологическая ситуация некоторых районов в ТСЭС Ростовской области как условие развития сельской рекреации
Сельские районы Динамика проявлений депопуляции Экологическая ситуация [10]
Азовский Аксайский Умеренная депопуляция Кризисная
Мясниковский Прирост населения Критическая
Октябрьский Усть- Донецкий Интенсивная депопуляция Кризисная Напряжённая
Семикаракорский Умеренная депопуляция Критическая
Волгодонской Прирост населения Кризисная
Мартыновский Интенсивная депопуляция Напряжённая
Цимлянский Умеренная депопуляция
Белокалитвинский Критическая
Каменский Устойчивая депопуляция Кризисная
Шолоховский Напряжённая
5) привлечению дополнительных контингентов рекреантов и дачников в ареал перманентно и динамично развивающихся территорий Ростовской агломерации и тяготеющих к ней районов, преимущественно в северном направлении за счёт Шолоховского района, маргинализуя при этом 61 % активно депопулирующих и экономически деградирующих территорий.
Литература
1. Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга Рос-
сии: факторы, особенности, стратегии. Ростов н/Д, 2009. 288 с.
2. Здоров А.Б. Агротуристский комплекс: прогнозирование
регионального развития. М., 2007. 230 с.
3. КусковА.С. Основы туризма. М., 2008. 254 с.
4. Александрова А.Ю. География туризма. М., 2008. 592 с.
5. Никитина О.А. Организационно-экономические меха-
низмы развития сельского туризма и их роль в обеспе-
Поступила в редакцию_
чении занятости на селе в рыночных условиях. СПб., 2011. 207 с.
6. Володин В.М. Аграрная Россия: история, проблемы,
перспективы. Пенза, 2007. 288 с.
7. Гайсин Р.С. Организационно-экономические проблемы и
перспективы развития сельского туризма в России // Сельский туризм: состояние и перспективы. 2006. № 1. С. 11.
8. Паршина Т.П. Развитие третичной сферы в системе ре-
гиональной экономики: факторы, приоритеты, механизмы (на материалах Ростовской области): автореф. дис. ... канд. экон. наук. Ростов н/Д, 2008. 22 с.
9. Роговская Н.В. Типология сельских районов на регио-
нальном уровне // Информационный обмен в сельском хозяйстве на русском языке: материалы междунар. конф. Москва, 2-10 июня 2010 г. М., 2010. С. 141-145.
10. Экологический мониторинг Ростовской области // Дон-
ской экологический центр. URL: http://www.ektor.ru/ pages/mon1.asp?idi=5&id=37 (дата обращения: 18.04.2013).
3 июня 2013 г.
