CC BY
156
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 6 (361). История. Вып. 63. С. 117-123.
УДК 94(47+57) "1958/1964":271.2
ББК63.3(2Рос):86.372
А. Н. Марченко
СОПРОТИВЛЕНИЕ ЕПИСКОПАТА РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ «ХРУЩЕВСКИМ» ГОНЕНИЯМ 1958-1964 ГОДОВ ПО МАТЕРИАЛАМ СОВЕТА ПО ДЕЛАМ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР
В период власти Н. С. Хрущева Русская православная церковь подверглась новым гонениям. В ходе «хрущевской» антирелигиозной кампании 1958-1964 гг. власть опиралась на часть склонного к конформизму епископата. В связи с этим в зарубежной публицистике был создан миф о «предательстве» высшим церковным руководством интересов Церкви. Документы свидетельствуют о несправедливости данной точки зрения. Многие епископы Московской Патриархии оказали сопротивление властям и мужественно защищали церковную жизнь своих епархий. Архиереи препятствовали закрытию храмов, активизировали деятельность подчиненного им духовенства и верующих, игнорировали распоряжения органов государственной власти, осуществлявших антицерковные акции. Однако сопротивление епископов не могло в полной мере предотвратить тяжелые последствия «хрущевских» гонений, ставших следствием коренных изменений в религиозной политике советского государства этого периода.
Ключевые слова: епископы; патриарх; Московская Патриархия; Русская православная церковь; Совет по делам Русской православной церкви; антирелигиозная кампания; религиозная политика; церковно-государственные отношения; Советское правительство.
Десятилетие 1954-1964 гг. стало временем новых испытаний для Русской православной церкви. После временного «перемирия» послевоенных лет равновесие церковно-государственных отношений в СССР было нарушено волюнтаристски настроенной группой нового руководства страны во главе с Н. С. Хрущевым. Пребывание у власти этого лидера КПСС открыло новую эпоху гонений на Русскую православную церковь в XX в., оставившую неизгладимый след в памяти православного духовенства и верующих1.
«Хрущевские» гонения носили бескровный характер. Репрессивные меры по отношению к духовенству и верующим были редким явлением. Как и в 1930-е гг., многие мероприятия, направленные против Церкви, власть стремилась проводить руками церковного руководства. Под давлением советских властей Патриархом Алексием I и органами высшего церковного управления неоднократно принимались невыгодные для Церкви решения. Стремление к замалчиванию этого факта или неспособность трезво и беспристрастно его осмыслить всегда приводили к появлению крайних суждений, возникавших как в церковной, так и в светской среде.
1 Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь... С. 359.
Первые обвинения в адрес иерархии прозвучали еще в середине 1960-х гг., после отстранения от власти Н. С. Хрущева. Большую известность получило открытое письмо священников Николая Эшлимана и Глеба Якунина, разосланное всем епархиальным архиереям в декабре 1965 г. Священники сообщили о закрытии храмов, считая, что часть вины лежит на церковном управлении, избравшем «порочную тактику молчания». По их мнению, вина церковного управления состоит в том, что оно подчинялось неофициальным, незаконным директивам Совета по делам Русской православной церкви и, не оказав ему сопротивления, по существу не исполнило своего долга. «Только заручившись молчанием высшего церковного управления, могли безбожники закрывать Божьи храмы!»2. Это категоричное заявление получило развитие в зарубежной диссидентской публицистике, представлявшей деятельность Патриарха Алексия I и епископата Русской православной церкви прямым продолжением «греха Сергианства», а самих епископов исключительно как агентов КГБ и сознательных разрушителей Церкви3.
2 Штриккер Г. Русская Православная Церковь. С. 54-64.
3 Степанов В. (Дьякон Владимир Русак). Свидетельство обвинения. С. 58-62; Талантов Б. В. Сергиевщина... С. 745.
Имеющиеся исследования показали, что в условиях мощного антицерковного натиска состояние церковной жизни в каждой епархии напрямую зависело от личных усилий архиереев, их опыта, настойчивости, способностей и готовности к самопожертвованию1.
Деятельность епископов достаточно широко представлена в документах Совета по делам Русской православной церкви, которые свидетельствуют, что далеко не все епископы были конформистами. В центре внимания центрального аппарата Совета и региональных уполномоченных находились архиереи, мужественно стоявшие на страже церковных интересов, оказавшие сопротивление властям.
Среди иерархов, обладавших твердой и непримиримой позицией, был епископ Львовский и Тернопольский Палладий (Каминский). Уже в начале «хрущевских» гонений епископ Палладий вступил в открытую конфронтацию с уполномоченным Совета по Тернопольской области Кра-гликом. В 1958-1959 гг. уполномоченный неоднократно требовал от Владыки принять репрессивные меры к священникам, «нарушающим советское законодательство и допускающим антисоветские высказывания», но епископ Палладий не соглашался. Из-за открытого противодействия властям в вопросе о закрытии монастырей в документах Совета этот архиерей характеризовался исключительно с негативной стороны: «Палладий не признает и игнорирует уполномоченного по Тернопольской области т. Краглика, болезненно воспринимает правильные требования уполномоченного к духовенству, нарушающему советское законодательство о культах, открыто заявляя, что контроль со стороны светской власти за деятельностью религиозных объединений является большим нарывом на теле церкви...», - писал 28 апреля 1960 г. зав. инспекторским отделом Совета И. Сивенков2.
В мае 1960 г. епископ Палладий (Каминский) под давлением Совета был смещен Священным Синодом с занимаемой кафедры и назначен епископом Оренбургским и Бузулукским. В 1963 г. был вновь переведен на Рязанскую кафедру, где развернул активную деятельность. Уполномоченного Совета по Рязанской области П. Малиев, получив в лице епископа активного противника своим действиям, характеризовал его как лидера церковного сопротивления в регионе: «За по-
1 Пономаренко Д., диакон. Епископ Стефан (Никитин). С. 212.
2 Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ). Ф. 6991. Оп. 7. Д. 177. Л. 16-17.
следние годы в ряде религиозных общин Рязанской епархии отмечалось снижение активности служителей культа и некоторый отход верующих от церкви. Оценив обстановку, Палладий стал принимать меры к укреплению дисциплины духовенства, а так же сотрудникам епархиального управления <...> Намеревался заменить священников, которые не проявляли активности в службах или допускали аморальные проступки. При этом не считался с мнением уполномоченного.
В целях завоевания авторитета он занялся благотворительной деятельностью. Он выдал денежное пособие вернувшемуся из заключения священнику С. Наумову и ранее снятому с регистрации за нарушение законодательства о культах иеромонаху Д. В. Смирнову. Благотворительность прекратил после замечания уполномоченного.
Палладий вмешивается в дела исполнительных органов, дает им рекомендации писать жалобы на законные действия местных органов власти, не соглашается с решением исполорганов о снятии священников <...> Приведенные факты свидетельствуют о том, что Каминский фанатически реакционно настроен в духе религиозной идеологии и является активным ее проводником среди духовенства и прихожан»3.
В списках «реакционных» архиереев, находившихся под пристальным вниманием руководителей Совета по делам Русской православной церкви, числился архиепископ Пензенский и Саранский Феодосий (Погорский). С марта 1960 г. Владыка Феодосий управлял Пензенской епархией и проявил себя активным защитником интересов Церкви, твердым и настойчивым церковным деятелем. Владыка постоянно стремился укреплять положение приходов, принимал решительные меры по укреплению церковной дисциплины, наведению образцового порядка в храмах, поддержанию на высоте морального облика духовенства. Архиепископ требовал от священников постоянно произносить проповеди в церквях, строго взыскивал с нерадивых. Постоянной заботой архипастыря было обновление кадров духовенства, привлечение на службу молодых священников. В донесениях уполномоченного не раз отмечалась строгая личная жизнь архиепископа Феодосия: «.Какими-либо материалами, компрометирующими его с морально-бытовой стороны и политической стороны, не располагаю», - писал 15 октября 1964 г. уполномоченный по Пензенской области С. Попов4.
Перечень неудобных власти архиереев, намеченных Советом к отстранению от управления
3 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 177. Л. 52-53.
4 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 183. Л. 18-20.
епархиями, продолжил архиепископ Ивановский и Кинешемский Иларион (Прохоров). Отличаясь глубокой религиозностью, Владыка зарекомендовал себя твердым и неуступчивым руководителем церковного народа, стремящимся укрепить положение Церкви и активизировать ее деятельность. Руководство Совета справедливо отмечало в нем человека, настроенного оппозиционно по отношению к антирелигиозным мероприятиям властей и политике «безмолвия» руководства Московской Патриархии.
В декабре 1962 г. архиепископ Иларион направил с нарочным «особо секретное письмо» на имя Святейшего Патриарха Алексия, в котором открыто высказал Первосвятителю свое недовольство новым порядком управления Церковью, предусмотренным решениями Архиерейского Собора 1961 г., и поставил ряд вопросов относительно поведения уполномоченного Совета по Ивановской области и местных советских органов1.
В своей архипастырской деятельности Владыка предпочитал действовать самостоятельно и независимо. Он по-прежнему требовал от приходских общин предоставления в епархию финансово-хозяйственных отчетов, согласования с ним всех вопросов приходской деятельности. В феврале 1963 г. в годовом отчете в Патриархию архиепископ Иларион обвинил уполномоченного по Ивановской области в том, что он целенаправленно ведет работу по ликвидации Ивановской епархии2.
В октябре 1963 г. под нажимом Совета по делам Русской православной церкви Священный Синод принял решение о переводе архиепископа Илариона на Уфимскую кафедру. Прощание ивановской паствы с архиепископом Иларионом вылилось в настоящую религиозную манифестацию. Около кафедрального собора собралось множество людей. Сотни верующих с плачем и криком выражали свое недовольство переводом архиерея из Ивановской епархии3.
Приняв Уфимскую кафедру, Владыка Илари-он не изменил своих взглядов и стиля управления. Его сопротивление антицерковным акциям принимало все более открытый и непримиримый характер. Деятельность архиепископа Ила-риона вызвала нескрываемую тревогу местных властей, требовавших его немедленной отставки и удаления из Башкирии. «Илларион не прислушивается к рекомендациям уполномоченного Совета, группирует вокруг себя различных кли-
1 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 52. Л. 18.
2 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 52. Л. 19.
3 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 52. Л. 19.
куш и фанатиков <...> Он требует от служителей культа активно противостоять широкому наступлению атеистов, в проповедях призывать не только удерживать верующих, но и привлекать в церковь новых людей, расширять влияние церкви на население, использовать любой повод для жалобы в Москву <...> В связи с изложенным и учитывая преклонный возраст Илариона, считаю целесообразным рекомендовать патриарху отправить его на покой», - докладывал 30 марта 1964 г. в Совет уполномоченный по Башкирской АССР Н. П. Сигачев4.
Оказал сопротивление гонителям архиепископ Тамбовский и Мичуринский Иннокентий (Зельницкий). Возглавив епархию в 1962 г., Владыка тщательно следил за содержанием церковных зданий в надлежащем порядке, заботился об укомплектовании штатов духовенства. Недовольный деятельностью архиерея, уполномоченный Совета А. И. Зверев писал: «Из бесед с Иннокентием явствует, что передачу управления хозяйственно-финансовой деятельностью исполнительным органам он считает неоправданной, так как члены исполнительного органа в своем большинстве не могут обеспечить руководство церковными приходами и делами ввиду своей малограмотности и преклонного возраста <...> Иннокентий стремится, чтобы каждая церковь активно влияла на верующих, старается помочь затухающим общинам своим влиянием»5.
Епископ Никон (Лысенко), назначенный в марте 1959 г. управляющим Уфимской и Стерли-тамакской епархией, прилагал усилия к ее укреплению. Ему удалось наладить снабжение свечами и церковной утварью из Куйбышева. Владыка пытался увеличить штаты духовенства в церквях, приглашая в республику преданных ему священников, поддерживал молодое духовенство. Всех священнослужителей епархии епископ обязывал ремонтировать и украшать храмы, стремиться к усилению религиозного влияния на верующих.
В 1960 г. в дни советских праздников (Октябрьские дни, 1 мая, день Конституции, Новый год) епископ Никон ввел благодарственные богослужения в храмах епархии. Местные власти квалифицировали поступок архиерея как попытку отвлечения трудящихся от общественных мероприятий и запретили их совершение.
В Совет по делам Русской православной церкви о деятельности епископа Никона поступали только негативные отзывы. В одном из документов уполномоченный писал: «На факты наруше-
4 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 52. Л. 20.
5 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 53. Л. 50-51.
ния духовенством законодательства о культах Никон не реагирует, а нарушителей берет под свою защиту. В сентябре 1959 г. за враждебную деятельность с регистрации был снят священник А. П. Дудинов, который призывал родителей удерживать детей от вступления в пионеры, а перед началом учебного года приводить их в церковь для причащения <...> Зная о причинах снятия Дудинова, Никон выступает в его защиту и добивается возобновления ему регистрации.».
В мае 1960 г. с регистрации уполномоченным был снят настоятель Покровской церкви г. Уфы архимандрит Таврион (Батозский). Епископ Никон принял все меры, чтобы оставить о. Тавриона в Уфимской епархии1.
В 1959-1960 гг. епископ Никон упорно отказывался предоставлять уполномоченному Совета данные из финансовых отчетов церквей, заявив: «Церковь - организация самостоятельная, и никто не имеет права контролировать ее деятельность и требовать от нее отчетов». При закрытии церквей Владыка всегда предлагал священникам и членам исполнительных органов писать об этом подробные жалобы в Патриархию. Епископ Никон систематически финансировал экономически слабые - «затухающие приходы», которые власти готовили к закрытию.
18 июля 1961 г. епископ Никон принял участие в Архиерейском Соборе, утвердившем синодальное постановление «О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни» от 18 апреля того же года. Вернувшись в епархию, Владыка высказал недовольство решением Собора. «Быстро утвердили то, что нас ограничивает, а как мы должны жить в будущем, о наших правах и снижении налогов ничего не сказали, как будто все идет хорошо. В связи с этим я решил уйти на покой.»2.
Сопротивление властям оказал епископ Николай (Федосьев), назначенный в марте 1960 г. управляющим Чебоксарской и Чувашской епархией. До рукоположения этот архиерей дважды отбывал срок заключения (1929-1934 гг. и 19501956 гг.) Назначение Владыки Николая было связано с переводом архиепископа Мануила (Ле-мешевского) из Чебоксарской в Куйбышевскую епархию. С первых дней своего пребывания в качестве управляющего Чебоксарско-Чувашской епархией епископ Николай игнорировал уполномоченного, проявляя волю к самостоятельному управлению церковными общинами. Вопреки требованиям властей, систематически оказывал
1 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 93. Л. 17-18.
2 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 93. Л. 19.
денежную и другую материальную помощь экономически слабым приходам.
Уполномоченный по Чувашской АССР Я. Ма-клашкин характеризует деятельность епископа Николая следующим образом: «В своей архиерейской деятельности показал себя как реакционно-настроенный человек, таящий глубокую ненависть к органам власти. Оставаясь на протяжении всех четырех лет своего пребывания в Чебоксар-ско-Чувашской епархии на прежних своих реакционных позициях, культивирует у своих подчиненных нездоровые взгляды на политику, проводимую нашей партией по отношению к церкви и религии.
В целях укрепления своей позиции среди духовенства заменил почти всех недостаточно инициативных и лояльных к органам власти священников <.> За время своей работы обеспечил значительное обновление состава священнослужителей молодыми кадрами, в результате чего количество молодых священников в возрасте от 20 до 40 лет возросло с 43 % до 54 %.
Ко всем мероприятиям, связанным с проведением в жизнь законодательства о культах, относится исключительно враждебно, усматривая в них способ нажима и гонений на религию <.>
Наиболее открытое и резкое противодействие им было оказано мероприятиям по установлению системы квитанционного учета совершаемых обрядов. Оно выражалось в том, что он начал подстрекать верующих на писание всякого рода анонимных жалоб на представителей органов власти, обвиняя их в том, что они этим допускают нарушение декрета об отделении церкви от государства <.>
В быту ведет скромный образ жизни. Уделяет большое внимание архиерейским службам. В неделю проводит не менее трех архиерейских служб. Ведет большую индивидуальную работу с членами исполнительных органов церквей <...>, располагает их к послушанию духовенству, увеличению размеров отчислений на содержание епархии и патриархии, сознательно противопоставляя их отчислениям средств в Фонд мира <.>
В своей деятельности уделяет большое внимание вербовке молодежи в духовные учебные заведения, вследствие чего за последние годы в республике увеличились случаи подачи заявлений о поступлении в духовные семинарии <.> Ведет усиленную работу по возрождению бездействующих и затухающих религиозных организаций <.>
В интересах нормализации отношений было бы целесообразным учесть Совету невозможность дальнейшего оставления его в этой долж-
ности в Чебоксарско-Чувашской епархии»1.
Классическим примером противостояния церковной иерархии властям является борьба епископа Ташкентского и Средне-Азиатского Ермогена (Голубева) с уполномоченным Совета по Узбекской ССР Н. Ф. Вороничевым. Кульминацией обострения отношений епископа Ермоге-на с властями Узбекистана стало строительство в Ташкенте Успенского кафедрального собора. Чтобы осуществить такое строительство, епископу пришлось пойти на хитрость. Еще в 1957 г. Ташкентская епархия получила разрешение Совета по делам Русской православной церкви на расширение и архитектурное оформление здания собора. Расширение было мотивировано тем, что столицу Узбекистана посещало много иностранных туристов. Размеры расширения здания были согласованы специальной комиссией Ташкентского горисполкома.
Однако в 1958-1959 гг. вместо незначительного расширения старого здания Ташкентская епархия предприняла капитальное строительство с кладкой нового фундамента и возведением стен. В кратчайшие сроки вместо старой маленькой церкви, без наличия специального разрешения, в Ташкенте появилось новое здание кафедрального собора на 4000 человек. Побывав на месте строительства, уполномоченный Вороничев с горькой иронией заметил, что «его (Вороничева) теперь многие уполномоченные будут поздравлять, что в его области построен такой великолепный храм». Понимая свое упущение, Н. Ф. Вороничев постарался всецело возложить вину за «несанкционированное строительство культового сооружения» на епископа.
Объясняя властям свой поступок, епископ Ер-моген упорно и методично доказывал правоту совершенного дела. «Постройкой этого здания не нанесен никакой ущерб государству, ни материальный, ни моральный. Наоборот, это строительство имеет известное положительное значение с политической точки зрения. В настоящее время Ташкент является городом, который посещают иностранные делегации с Востока и Запада. Посещают они и собор и одновременно построенную с ним мечеть <...> Что касается советских верующих граждан, то постройка воспринята ими с чувством глубокой благодарности Правительству, так как с постройкой собора получили возможность молиться в надлежащих санитарно-гигиенических условиях, чего были лишены ранее.»2. Кафедральный собор в Ташкенте ока-
зался не единственным церковным сооружением, построенным при епископе Ермогене в Средней Азии. Так же стремительно был построен храм в Самарканде, новый собор в Ашхабаде, большая каменная крещальня в г. Фрунзе (современный Бишкек), отреставрированы и восстановлены храмы Самарканда, Красноводска, Мары.
В 1959-1960 гг. уполномоченный Н. Ф. Воро-ничев предпринял попытку существенно сократить численность храмов Ташкентской епархии. В частности, власти планировали закрыть ряд молитвенных домов, построенных в послевоенные годы, в ряде районов Узбекской ССР. Титаническими усилиями епископу Ермогену удалось предотвратить разложение религиозных обществ и закрытие храмов в своей епархии. В 19581960 гг. ни один храм в Средней Азии не был закрыт. На 1 января 1961 г., так же как и в 1958 г., в Узбекской ССР действовало 25 приходов (из них 4 - типовые церкви, 21 - молитвенный дом). В докладной записке старшего инспектора Совета А. Мишина говорилось, что «уполномоченный Совета Вороничев Николай Федорович приложил немало усилий в борьбе с мракобесом Ермо-геном, но методы этой борьбы не были достаточно эффективными в деле сокращения церковной сети, уменьшения доходности церквей»3.
После выхода постановления ЦК КПСС от 13 января 1960 г. «О мерах по ликвидации нарушений духовенством Советского законодательства о культах» Совет по делам Русской православной церкви персонально обязал Н. Ф. Вороничева приступить к решительным действиям по ограничению влияния Церкви на население и ослаблению ее материальной базы в Узбекской ССР. Однако коренных изменений в сложившейся ситуации в республике не последовало. Сломить неуступчивого иерарха властям не удалось. Сам уполномоченный Н. Ф. Вороничев оказался в затруднительном положении. Его карьере угрожал печальный конец.
Вскоре руководство Совета приняло кардинальное решение - убрать епископа Ермогена из Средней Азии. Оказав сильное давление на Московскую Патриархию, Совет добился поставленной цели. 15 сентября 1960 г. решением Священного Синода «архиреакционный архиерей» епископ Ермоген был отстранен от управления Ташкентской и Средне-Азиатской епархией и отправлен в «бессрочный отпуск»4.
Таким образом, в годы «хрущевских» гонений архиереи целого ряда православных епархий
1 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 90. Л. 3, 10, 52-56.
2 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 33. Л. 80-81.
3 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 33. Л. 12.
4 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 33. Л. 22.
встали на путь открытого сопротивления антирелигиозным мероприятиям властей и вступили в конфронтацию с уполномоченными Совета по делам Русской православной церкви.
Церковное сопротивление на местах выражалось в игнорировании архиереями и священнослужителями требований Совета и соответствующих вынужденных распоряжений высшей церковной власти. Ответом на антицерковные акции стало стремление епископов улучшить качество богослужебной деятельности в епархиях, повысить активность духовенства и верующих. В связи с этим внимание епархиального руководства было сосредоточено на кадровом вопросе: подготовке молодых священнослужителей и укреплении органов приходского управления инициативными верующими людьми.
Возможность сопротивления епископата, особенно в 1958-1960 гг., обусловлена тем, что в этот период духовенство еще сохраняло за собой предусмотренное «Положением об управлении Русской Православной Церкви» 1945 г. право занимать главенствующее положение в органах церковного управления, а вместе с ним доминирующее влияние на церковную жизнь. Относительную свободу маневра в отстаивании интересов Церкви епископат имел благодаря двой-
ственной и противоречивой позиции руководства Совета по делам Русской православной церкви во главе с Г. Г. Карповым. Однако претворение в жизнь в 1961 г. «приходской реформы», ужесточение контроля деятельности епископата и духовенства со стороны государственных структур, репрессивные меры по отношению к протестующим сводили к минимуму реальные возможности иерархии к эффективному организованному сопротивлению.
Список литературы
1. Пономаренко, Д., диакон. Епископ Стефан (Никитин) / диакон Д. Пономаренко. М., 2010.
2. Степанов, В. (Дьякон Владимир Русак). Свидетельство обвинения / В. Степанов. М., 1993.
3. Талантов, Б. В. Сергиевщина или приспособление к атеизму. Архив самиздата / Б. В. Талантов. Мюнхен, 1969-1979.
4. Шкаровский, М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве / М. В. Шкаровский. М., 2005.
5. Штриккер, Г. Русская Православная Церковь в советское время / Г. Штриккер. М., 1995. Кн. 2.
Сведения об авторе
Марченко Алексей Николаевич - доктор исторических наук, заведующий кафедрой теологии Регионального института непрерывного образования Пермского государственного национального исследовательского университета. prot.marchenko@yandex.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. № 6 (361). History. Issue 63. P. 117-123.
RESISTANCE OF THE EPISCOPATE OF THE RUSSIAN ORTHODOX CHURCH TO "KHRUSCHEV'S" PERSECUTIONS OF 1958-1964 APPLIED TO MATERIALS OF THE COUNCIL FOR THE RUSSIAN ORTHODOX CHURCH AT THE COUNCIL OF MINISTERS OF THE USSR
A. N. Marchenko
Doctor of Historical Sciences, the Head of the Department of Theology of Regional Institute of Continuous Education of Perm State University (PUS), the Ministry of Education and Science of the Russian Federation.
prot .marchenko@yandex.ru
In the period of N. S. Khrushchev's rule the Russian Orthodox Church underwent new persecutions. During "Khruschev's" antireligious campaign of 1958-1964 the power was relying on the part of the episcopate inclined to conformism. In this regard foreign journalism created the myth about the high priesthood's "treachery" of the Church's interests. Documents testify the injustice of this point of view. Many bishops of Moscow Patriarchy showed resistance to the authorities and courageously protected the church life of their eparchies. Bishops hampered the closure of the temples, intensified the activity of the subordinate clergy and
the believers, ignored the orders of the state authorities which were carrying out anti-church actions. However, the resistance of the bishops couldn'tfully prevent the serious consequences of "Khruschev's" persecutions, which were the results of the radical changes in the religious policy of the Soviet state of that period.
Keywords: bishops; patriarch; Moscow Patriarchy; Russian Orthodox Church; Council for Russian Orthodox Church; antireligious campaign; religious policy; church and state relations; Soviet government.
References
1. Ponomarenko D., diakon. Episkop Stefan (Nikitin) [Bishop Stephen (Nikitin)]. M., 2010. (In Russ.).
2. Stepanov V. (D'yakon Vladimir Rusak). Svidetel'stvo obvineniya [Evidence of charges]. M., 1993. (in Russ.).
3. Talantov B. V. Sergievshchina ili prisposoblenie k ateizmu. Arkhiv samizdata [Sergievschina adaptation or to atheism.]. Myunkhen, 1969-1979. (In Russ.).
4. Shkarovskiy M. V. Russkaya Pravoslavnaya Tserkovpri Staline i Hruscheve [Russian Orthodox Church under Stalin and Khrushchev]. M., 2005. (In Russ.).
5. Shtrikker G. Russkaya Pravoslavnaya Tserkov'v sovetskoe vremya [Russian Orthodox Church in the Soviet times], kn. 2. M., 1995. (In Russ.).
