CC BY
169
Л.Н. Смирнова
Соотношение уголовно-правового задержания с иными обстоятельствами, исключающими преступность деяния
Задержание лица, совершившего преступление, в некоторых случаях сочетается с исполнением приказа или распоряжения. В соответствии со ст. 42 УК РФ не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения.
Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, исполнение приказа или распоряжения впервые получило регламентацию в новом УК 1996 г. Ранее оно подлежало учету для решения вопроса об уголовной ответственности лица, действовавшего по приказу, если его действиями был причинен уголовно наказуемый ущерб. По правилу, установленному законом, ныне ответственность за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам несет лицо, отдавшее незаконный приказ.
В связи с этим значительные трудности представляет выяснение, был ли приказ законным и был ли он обязательным для исполнения. Приказ является законным, если он 1) предписывает совершение правомерных действий, 2) издан уполномоченным на это лицом или компетентным органом, 3) имеет соответствующую установленному порядку форму, 4) исполняется уполномоченным, в пределах компетенции, лицом. Невыполнение одного из указанных требований делает приказ незаконным.
Обязательность приказа определяется соблюдением его формы, установленной законом, и обстановкой, оправдывающей совершение деяния, предписанного приказом. Если форма приказа оказалась несоблюденной или если обстановка не требовала причинения вреда, то исполнение такого приказа нельзя считать обязательным [1, с. 10-12].
Следовательно, если во исполнение приказа (распоряжения) при задержании причинен чрезмерный вред, не соответствующий характеру и степени общественной опасности преступления, совершенного задерживаемым лицом, или вред, не вызываемый обстановкой, то ответственность должен нести тот, кто отдал приказ. Например, был отдан приказ любой ценой, вплоть до причинения смерти, задержать лицо, совершившее изнасилование. Если вред при исполнении тако-
го приказа оказался чрезмерным, уголовную ответственность за убийство при превышении мер задержания и за превышение должностных полномочий должно понести лицо, отдавшее приказ. Если же для задержания вообще не было оснований, само задержание являлось незаконным, ответственность за причинение вреда в этом случае наступает на общих основаниях для лица, отдавшего незаконный приказ. В частности, ответственность за незаконный приказ, исполнение которого привело к убийству задерживаемого, будет нести лицо, отдавшее такой приказ.
Для лица, исполнившего приказ, если он не знал о его незаконности и действовал в точном соответствии с ним, преступность деяния исключается. Такие ситуации нередко могут возникать, когда сотрудниками органов внутренних дел, внутренних войск, пограничной охраны, уголовно-исполнительной системы по приказу или распоряжению вышестоящих начальников задерживаются лица, подозреваемые в совершении преступлений или бежавшие из-под стражи. Чтобы обеспечить исключение преступности деяния для лица, исполняющего приказ о задержании, отдаваемый приказ (распоряжение) должен содержать основные сведения о том, кто и когда должен быть задержан, какими средствами должно быть осуществлено задержание, какой вред допустим при задержании (например, задержать такое-то лицо, в такое-то время, с применением таких-то средств (огнестрельного оружия). Если в приказе указано, что при попытке задерживаемого скрыться следует стрелять на поражение, то это означает не что иное, как санкционирование убийства задерживаемого. В связи с изложенным отметим, что издание приказа об уничтожении преступника необходимо для того, чтобы поставить под правовую защиту исполнителей такого приказа.
Издание приказа (распоряжения), в котором указываются необходимые инструкции, создает условия для разграничения ответственности исполнителя и лица, отдавшего приказ. Если задерживающее лицо действовало за рамками приказа, то ответственность за содеянное оно несет самостоятельно.
В то же время, согласно ст. 42 УК РФ, если лицо совершает умышленное преступление во
6 7
исполнение заведомо незаконного приказа или распоряжения, оно несет уголовную ответственность на общих основаниях, как и лицо, отдавшее этот приказ. Заведомость имеет место, если исполнитель знает, что приказ преследует преступные цели или что в результате исполнения приказа будет причинен в преступных целях чрезмерный вред, при этом не только предвидит наступление вреда в результате исполнения незаконного приказа, но и желает его наступления или относится к его наступлению безразлично.
При исполнении заведомо незаконного приказа о задержании или превышении мер задержания с причинением чрезмерного вреда нет обстоятельства, исключающего преступность действий.
Остановимся еще на одном вопросе. При задержании лиц, совершивших такие преступления, как повторное убийство, убийство при совершении террористических действий, диверсий, захвате заложников, бандитизме, приоритетное значение приобретает цель не задержать для предоставления органам власти, а предотвратить совершение такими лицами новых особо тяжких преступлений. Нередко попытки задержать указанных лиц заканчиваются их убийством, что с точки зрения действующего уголовного законодательства и современных представлений теории о причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, не соответствует уголовному закону, так как обязательна цель - доставить лицо органу власти, а предупреждение преступления является целью, производной от первой. Между тем предотвращение новых преступлений этих лиц становится возможным только путем их ликвидации или причинения необратимого тяжкого вреда их здоровью (тяжелого увечья). На практике такие случаи приравниваются к состоянию необходимой обороны или неосторожному лишению жизни при задержании. Существует иная точка зрения: поскольку при задержании преступника одной из целей является пресечение новых преступлений («оно необходимо также и для того, чтобы пресечь возможность продолжения преступником общественно опасной деятельности»), то возможно убийство только с одной целью - предупреждения новых преступлений [2, с. 120]. Такую аргументацию нельзя считать обоснованной. Убийство преступников (подозреваемых) при совершении ими бегства или нахождении в убежищах происходит, когда преступление пресечено или прекращено, отсутствует непосредственная угроза совершения нового преступления, но нет возможности доставить лицо органам власти. Остается только предупредить в будущем совершение преступлений. Но ст. 37
УК РФ убийство или причинение тяжкого вреда здоровью с целью предупреждения совершения преступлений не предусматривает. Поэтому такое убийство нельзя считать совершенным в состоянии необходимой обороны, так как последняя предполагает наличность и действительность посягательства (нападения), выражающегося в непосредственных действиях или угрозе его не медленной реализации. Нет здесь и оснований ст. 38 УК РФ, так как задержание с причинением вреда предполагает доставление данного лица органу власти. В рассматриваемой нами ситуации посягательство уже не совершается, нет непосредственной угрозы его совершения и нет цели - доставить лицо, совершившее преступление, органу власти.
Приходится констатировать, что, хотя необходимость предотвращения новых преступлений, совершенных этими лицами, может существовать в течение длительного времени, это не создает оснований для правомерного причинения тяжкого вреда их здоровью или убийства.
Между тем практика деятельности военных и правоохранительных органов сложилась таким образом, что уничтожение преступников осуществляется на основании приказа начальника. Поскольку в ст. 37 и 38 УК РФ правового обоснования такого приказа нет, назрела необходимость обосновать его общественную полезность и правомерность.
В ст. 42 УК РФ речь идет только об исполнении приказа, но в ней нет никаких указаний на то, какие приказы или распоряжения считаются законными (незаконными). Более удачно эта норма сформулирована в Уголовном кодексе Украины. Так, в ст. 41 «Выполнение приказа или распоряжения» указывается: «2. Приказ или распоряжение являются законными, если они изданы соответствующим лицом в надлежащем порядке и в пределах его полномочий и по содержанию не противоречат действующему законодательству и не связаны с нарушением конституционных прав и свобод человека и гражданина» [3]. Обращает на себя внимание, что приказ не должен противоречить действующему законодател ьству.
В ст. 42 УК РФ нет такого условия. Следовательно, норма УК РФ о законности приказа является или бланкетной, если правила законности приказа находятся за пределами уголовного закона, или отсылочной, если их можно обнаружить в других нормах уголовного закона.
Согласно российскому уголовному законодательству законность приказа на убийство должна быть основана или на приговоре суда, или на нормах, предусмотренных другими обстоятель-
ствами, исключающими преступность деяния (например, ст. 37, 38, 39 УК РФ). Поэтому приказ на уничтожение лица, совершившего преступление, преследуемого оперативными работниками правоохранительных органов, должен быть основан на каком-то из обстоятельств, исключающих преступность деяния (или на необходимой обороне, или на задержании лица, совершившего преступление, или на состоянии крайней необходимости). Если нет этих обстоятельств (реального посягательства или вооруженного сопротивления задерживаемого, угрозы жизни другим лицам), то причинение смерти недопустимо. Поскольку законодательством не предусмотрено применение силы с причинением смерти для осуществления законного ареста или предотвращения побега, приказ «на уничтожение» является незаконным и должен влечь уголовную ответственность лица, его отдавшего.
Спорные с точки зрения законности и приказы о ликвидации террористов или их соучастников, находящихся вне пределов досягаемости для правосудия (например в стране, отказавшейся экстрадировать преступника, участвовавшего ранее на территории России в совершении особо тяжкого преступления).
Между тем согласно Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод никто не может быть намеренно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание. Лишение жизни не рассматривается как совершенное в нарушение статьи 2, если оно является результатом применения силы, не более чем абсолютно необходимой:
а) для защиты любого лица от незаконного насилия, б) для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях, в) в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа [4, с. 540]. Таким образом, в соответствии с п. б названной Конвенции допускается лишение жизни, если приказ на применение силы с причинением смерти производится для «осуществления законного ареста или предотвращения побега» лиц, представляющих повышенную опасность. В российском законодательстве такой нормы нет.
Надо иметь в виду, что указанные лица потенциально опасны для общества и государства, его граждан, поскольку никто не может гарантировать, что в будущем они не вернутся к своей преступной деятельности, имеющей характер повышенной общественной опасности.
Сказанное выше требует определения нового обстоятельства, исключающего преступность
деяния, которое бы устраняло его общественную опасность и наказуемость при исполнении приказов об уничтожении преступников во время их бегства или нахождения вне пределов досягаемости органов правосудия, но при этом устанавливало и условия, обеспечивающие исключение преступности этого деяния.
Мы полагаем, что к таким условиям следует отнести: 1) совершение лицом особо тяжкого преступления (например, посягательство на жизнь не менее двух человек, бандитизм, террористический акт и т.д.); 2) продолжение этим лицом деятельности, позволяющей ему или его соучастникам совершать преступления той же тяжести в будущем; 3) невозможность задержания такого лица с целью доставления органам власти для осуществления правосудия в связи с побегом или нахождением вне пределов досягаемости для органов власти; 4) обнаружившаяся невозможность предотвращения иным путем совершения этим лицом новых особо тяжких преступлений против жизни; 5) причинение необратимого вреда этому лицу не должно сопровождаться причинением вреда другим лицам;
6) причинение вреда может быть совершено только в пределах срока давности привлечения к уголовной ответственности.
При осуществлении задержания возможны ситуации, когда нужно совершить действия, сопряженные с риском причинения вреда другим лицам. Поэтому причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, следует сопоставить с обоснованным риском.
Статья 41 УК РФ устанавливает обстоятельство, которое не может быть сведено к крайней необходимости, так как здесь нет спасения одного блага за счет причинения вреда другому, охраняемому уголовным законом благу, а имеет место стремление к достижению положительного результата даже путем принесения в жертву неких важных для общества ценностей.
В отношении обоснованного риска в законе указывается на такие условия:
1) необходимо достичь общественно полезный результат;
2) эта цель не может быть достигнута иными, не связанными с риском действиями;
3) для предотвращения вредных последствий рискующий принял необходимые меры;
4) состояние риска исключается, если действия связаны с угрозой для жизни многих людей или с угрозой экологической катастрофы, или с угрозой общественного бедствия.
С учетом совокупности перечисленных условий риск нельзя считать обоснованным, если,
например, с целью задержания опасного преступника субъекты задержания стреляют на поражение по автомашине, в которой одновременно с беглецом - преступником - находятся другие лица. В этом случае вполне реальна угроза причинения большего вреда одним ценностям (жизни посторонних людей) для получения других (захват задерживаемых подозреваемых для доставления их органам власти).
Так же не могут считаться обоснованным риском попытки с помощью оружия освободить заложников, которыми прикрываются захватившие их лица, поскольку такой риск заведомо сопряжен с угрозой для жизни заложников. Тяжкий вред, причиненный в этих случаях, или является крайней необходимостью, или становится уголовно наказуемым, если это привело к гибели многих людей.
Несколько иную позицию в этом вопросе занимает О. Михаль, который обосновывает возможность профессионального (обоснованного) риска в ситуациях освобождения заложников с наступлением вреда - гибели освобождаемых людей - и допускает ненаказуемый вариант, когда в результате действий по освобождению заложников погибают не более 2-х человек [5, с. 40].
Нам представляется, что рассматриваемая проблема скорее относится к ситуациям необходимой обороны и крайней необходимости, а не обоснованного риска, поскольку в приведенном случае существуют посягательство и опасность причинения вреда охраняемым уголовным законом благам. Обоснованный же риск относится к случаям достижения положительного результата с помощью предпринятых для этого мер, позволяющих избежать значительного ущерба. Освобождение заложников происходит во время совершения лицами, их захватившими, преступления (ст. 206 УК РФ - тяжкое или особо тяжкое преступление). Посягательство наличное, поэтому средства, применяемые к лицам, захватившим заложников, являются необходимой обороной. Вынужденное причинение вреда
заложникам во время действий по их освобождению обусловлено крайней необходимостью и должно определяться правилами крайней необходимости.
Отличие обоснованного риска от причинения вреда при задержании состоит в том, что ущерб причиняется не тем, кого задерживают, а субъектам задержания. Об обоснованном риске можно вести речь, когда действия по задержанию дают полезный результат: предотвращают вред, причиняемый бегством или сопротивлением преступников, поимка которых направлена на прекращение их преступной деятельности, но при этом приходится применять такие способы и средства, от которых могут пострадать люди, участвующие в задержании.
Например, работникам милиции поручается произвести задержание лиц, совершивших преступление, когда заведомо известно, что они могут оказать сопротивление, опасное для жизни и здоровья участников задержания. Руководители группы захвата предпринимают необходимые меры, чтобы избежать людских потерь при осуществлении операции по захвату преступников. Тем не менее во время этой операции последние оказывают сопротивление. Приходится совершать рискованные действия для его преодоления, что приводит к таким потерям. Здесь можно рассматривать состояние обоснованного риска, в результате которого оказался причиненным определенный ущерб. Но ответственность для руководителей, проводивших операцию по захвату, может наступить только в том случае, если меры, принятые для предотвращения нанесения вреда участникам задержания, были заведомо недостаточны (например, не предприняты меры, предотвращающие возможность минирования подходов, предупреждающие возможность засады, и другие варианты противодействия преступникам). В других случаях риск следует считать обоснованным и рассматривать как обстоятельство, исключающее преступность деяния.
Литература
1. Старостина Ю. Обязательность приказа как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Законность. - 2000. - №4.
2. Орехов В.В. Необходимая оборона и иные обстоятельства, исключающие преступность деяния. -СПб., 2003.
3. Уголовный кодекс Украины 2001 года. - СПб., 2001.
4. Международные акты о правах человека : сб. документов. - М., 1998.
5. Михаль О. Профессиональный (обоснованный) риск при освобождении заложников // Уголовное право. - 2003. - №1.
