CC BY
12УДК 304.2
СООТНОШЕНИЕ ЭТНИЧЕСКОЙ И ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ НАРОДОВ РЕСПУБЛИКИ АЛТАЙ5 RELATION OF ETHNICAL AND NATIONAL IDENTITY OF THE PEOPLES OF THE
RESPUBLIC ALTAI
О. А. Персидская, С. А. Мадюкова
O. A. Persidskaya, S. A. Madukova
Ключевые слова: общенациональная идентичность; этническая идентичность; народы Республики Алтай;
полиэтническая общность; этносоциологическое исследование Key words: national identity; ethnical identity; the peoples of the Republic Altai; multi-ethnic community;
ethno-sociological study
В статье в качестве значимых видов социальной идентичности рассматриваются этническая, региональная, макрорегиональная и общенациональная идентичность. Общенациональная идентичность является фактором консолидации массового сознания вокруг интересов страны. Высокая степень выраженности данного компонента является залогом политической и духовной консолидации и единства национальной общности. Этническая идентичность значима для формирования систем внутренней культуры и ценностных ориентиров личности этнофора. Она реализуется через осознание важности языка и культуры и потребности в их трансляции последующим поколениям. Рассматриваемые виды социальной идентичности не противоречат друг другу в сознании носителей; напротив, их полная актуализация является залогом гармоничного развития полиэтничного общества, что особенно актуально для современной социокультурной действительности Российской Федерации. Анализ данных этносоциологического исследования, проведенного в Республике Алтай методом массового опроса, показал, что все виды этнической идентичности являются у респондентов достаточно выраженными и в целом система рассматриваемых идентичностей сбалансирована. Это позволяет предположить наличие оснований для полноценного развития полиэтнической общности Республики Алтай в рамках единого национального государства.
In the article as significant kinds of social identity the ethnical, regional, macro regional and national identity are reviewed. National identity is a factor of consolidation of mass consciousness around the interests of the country. High degree of expression of this component is a guarantee of political and spiritual consolidation and unity of national commonality. Ethnical identity is significant for formation of systems of inner culture and value guidelines of person of ethnophor. It is implemented through awareness of importance of language and culture and need to transmit them to the subsequent generations. The reviewed kinds of social identity do not contradict to each other in the consciousness of ethnophors, in opposite, their full actualization is a guarantee of harmonious development of multi-ethnic society, what is especially actual for contemporary socio cultural reality of Russian Federation. Analysis of data of ethno-sociologic study, conducted in the Republic Altai by mass interview method, showed, that all kinds of ethnical identity are evident enough in respondents, and in general the system of reviewed identities is balanced. This allows assuming the presence of basis for the full development of a multi-ethnic community of the Republic Altai within the united national state.
Формирование общенациональной российской идентичности является одной из важнейших современных задач внутренней политики России, поскольку отсутствие стратегической самоопределенности и утрата чувства национального самосознания могут привести к неспособности четко формулировать и отстаивать национальные интересы, без решения этих проблем затруднительно обеспечение международной безопасности [1]. На первый взгляд актуализация локальных (этнических) идентичностей противоречит формированию полноценной общенациональной идентичности и оказывает негативное влияние на целостность России, идентичность ее граждан с этим целым. Кроме того, как
5 Работа выполнена по проекту «Влияние этнокультурного неотрадиционализма на формирование общенациональной и этнической идентичности» в рамках Комплексной программы СО РАН № 11.2.
справедливо отмечают О. Е. Ноянзина, С. Г. Максимова, Г. С. Авдеева, Д. А. Омельченко и Н. П. Гончарова, «в настоящее время сформировались основания институционализации новой позиции российских этносов и республик, образованных на их основании: произошло изменение правового статуса республик в составе РФ, избрание в них президентов, утверждение конституций, подписание федеративного договора и целого ряда двусторонних договоров между субъектами федерации и федеральным центром, принятие законов о языках и об образовании» [2]. Тем не менее, решение задачи разработки и реализации программы формирования гражданской идентичности российской нации «требует учета не только современной социально-политической ситуации и характера межэтнических отношений, но и факторов формирования этнической идентичности культурных групп населения России» [3]. Таким образом, наряду с укреплением общероссийского гражданского единства, значимой задачей реализации внутренней политики страны представляется развитие этнокультурного многообразия народов России. В Конституции Российской Федерации закреплена формула: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации, .... сохраняя исторически сложившееся государственное единство, исходя из общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов» [4]. Кроме того, в Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года в явном виде обозначены как задачи укрепления государственного единства и целостности России, так и сохранения этнокультурной самобытности ее народов, «сочетания общегосударственных интересов и интересов народов России,. активизация всестороннего сотрудничества народов Российской Федерации, развитие их национальных языков и культур» [5].
С целью терминологической определенности отметим, что под идентичностью в самом общем виде мы понимаем осознание личностью своей принадлежности к определенной социальной или личностной позиции. В данной статье мы фокусируем исследовательское внимание на групповых (социальных) формах идентичности.
Социальная идентичность является результатом процесса социальной идентификации, в результате которого личность осознает себя частью той или иной группы. Этот процесс позволяет личности организовывать информацию об окружающем мире. Категоризация групп, сопутствующая процессу социальной идентификации личности, направлена на заострение различий между категориями и их смягчение между элементами внутри одной категории, так для личности формируются группы «своих» и «чужих». В случае категоризации в ту или иную социальную группу члены данной группы стремятся сохранять позитивную социальную идентичность [6]. Идентификация как процесс соотнесения себя с группой и идентичность как результат этого процесса являются необходимыми составляющими социальности человека: так он конструирует свое «я» и встраивается в социум. Осознание личностью своей социальной идентичности обязательно проходит через обращение к себе как к наследнику и носителю определенных черт характера, традиций, ценностей, особенностей культурно-исторического развития той или иной социальной группы. Становление социальной идентичности формирует у личности восприятие себя в составе целого и отражается в особенностях мироощущения, мировоззрения, эмоционального склада, поведения, специфике коммуникативных актов [7].
Сложная система, которую представляют собой разные виды социальных идентичностей личности, отражает ее принадлежность к разным социальным группам. Структура системы социальных идентичностей личности многомерна, но в фокусе данного исследования находятся лишь некоторые ее компоненты: общенациональная (государственная), этническая (включая субэтническую), макрорегиональная (выраженная «сибирским» измерением) и региональная идентичности. Разнообразие перечисленных видов идентичности и сила их выраженности в сознании носителей может стать как основанием для гармоничных взаимоотношений между людьми, так и причиной противоречий и конфликтов на уровне государств, народов, регионов, населенных пунктов. Согласимся с О. Богатовой, что «одна из актуальных проблем современного российского общества, как и других полиэтничных и мультикультурных сообществ, заключается в интеграции различных в этническом и культурном отношении социальных групп при сохранении существующего этнокультурного многообразия и гарантий как коллективных, так и личных культурных и социальных прав» [8].
107
Каждый из перечисленных видов идентичности прежде всего имеет отношение к общей территории проживания социальной группы, будь эта территория вписана в границы целой страны или муниципального образования. Однако помимо территории каждый из видов идентичности актуализирует в сознании носителя свои специфические ментальные и поведенческие характеристики.
Стоит отметить, что авторы данной статьи рассматривают понятие гражданская идентичность как синонимичное государственной и общенациональной идентичности. Как отмечает Е. А. Кочина, «наиболее распространенная интерпретация термина гражданская идентичность в отечественной социологической литературе рассматривается как осознание собственной причастности к сообществу граждан определенного государства» [9]. Эта точка зрения не является единственной существующей. В частности, А. В. Буханцова и С. В. Кущенко подчеркивают важность различения государственной и гражданской идентичностей, что соотносится с одним из современных пониманий гражданства. «Гражданская идентичность, в отличие от государственной и тем более этнической идентичности, не подразумевает единой культуры, одной ценностной ориентации или мифической национальной территории» [1]. Аналогичного мнения придерживается Л. М. Дробижева [10]. П. В. Григорьев считает, что «гражданская (российская) идентичность — это свободное отождествление человека с российской нацией (народом); включенность человека в общественную, культурную жизнь страны, осознание себя россиянином; ощущение причастности к прошлому, настоящему и будущему российской нации» [11]. Согласимся с позицией М. Т. Шергалиевой, что «понятие гражданская идентичность равнозначно понятию «государственная (национальная) идентичность в тех случаях, когда последнее рассматривается в рамках подхода к нации как к согражданству, общности, организованной по государственно-политическому признаку (Б. Андерсон, А. Смит, Э. Гелленер и др.). В данном подходе категории национальная и гражданская общность совпадают» [12]. В работах Р. Ю. Шиковой содержательно гражданская идентичность представляет собой лояльность населения государству, которая достигается через оформление отношений прав и обязательств между властью и гражданином, эмоциональную привязанность к стране, включает в себя отождествление с гражданами страны, подкрепленную политической и общественной самоорганизацией (язык, ментальность, мира, социокультурные ценности, нормы поведения, солидарность, гордость, обиды и т. п.), то есть это и готовность личности к принятию активного участия в жизни государства [13]. Автор фиксирует значимость соотношения объективной и субъективной составляющих гражданской идентичности, которым определяется степень ее целостности и функциональности для обеспечения социального воспроизводства через осуществление соответствующих социальных практик: в стабильном обществе доминирует объективная составляющая; преобладание субъективной составляющей гражданской идентичности происходит в период радикальных трансформаций социокультурных ценностей и норм в обществе [13]. Таким образом, общенациональная (гражданская) идентичность является фактором, консолидирующим массовое сознание вокруг интересов страны, поэтому высокая степень выраженности данного компонента является залогом политической и духовной консолидации и единства национальной общности [14]. Отметим также, что значимым аспектом гражданской общенациональной идентичности являются мысли и чувства о стране, в которой проживает человек, эмоциональная привязанность, а базовым идентифицирующим механизмом гражданской идентичности является патриотизм, чувство гордости за свою страну [9]. В последние годы ряд исследователей отмечают рост гражданской идентичности через актуализацию процесса идентификации с российской общностью в массовом сознании россиян: «в последнее десятилетие российскими социологами были получены данные, свидетельствующие о том, что эта общность (россияне — авт.) в XXI веке представляет собой уже нечто большее, чем проект. Сознание принадлежности к такому сообществу, как «россияне» стало частью социальной идентичности большинства граждан России» [15]. Стоит отметить также, что «в кросскультурных сравнительных исследованиях гражданская идентичность измеряется ответственностью за дела в стране, готовностью действовать во имя
ее интересов, доверием к окружающим, участием в общественных акциях, проявлениями солидарности» [1].
Говоря об этнической идентичности, стоит отметить, что сам термин «этничность» не столь давно введен в гуманитарный научный дискурс. Считается, что первым его использовал американский социолог Д. Рисман в 1953-м году [16]. Проблемное поле дискурса этничности является достаточно широким и неоднозначным. Как отмечает, например, С. Лурье, «на этничность смотрят то как на способ политического манипулирования с целью захватить или усилить свое влияние, то как на врожденное чувство принадлежности к определенной группе, то как на психологически комфортную идентичность. Исследования этничности иногда определяются как исследования национальных меньшинств и проблем мигрантов, иногда как исследование любых этнических проблем. Прилагательное «этнический» может обозначать «относящийся к этносу», а может — «проживающий в инокультурной среде». Под понятие «этнос» подводится то лингвистическое, то биологическое, то культурное, то политическое основание» [17].
В данной статье мы рассматриваем сам этнос (этническую группу) с позиций, близких сформулированным Ю. В. Бромлеем: этносы характеризуются определенными собственно этническими свойствами (язык, культура, этническое самосознание, закрепленное в самоназвании), эти свойства формируются в соответствующих условиях: территориальных, природных, социально-экономических, государственно-правовых [18]. Соответственно, этническая идентичность реализуется через осознание важности, в первую очередь, языка и культуры, а также потребности в их трансляции последующим поколениям. Часто исследователи подчеркивают важность этнической идентичности для формирования систем внутренней культуры и ценностных ориентиров личности этнофора: «выступая как особый род бытия, этническая идентичность помещает индивида в определенную систему координат, позволяет реализовать себя в своем отношении к бытию как таковому. Она помогает человеку соединиться с другими людьми и избежать одиночества. И в этом единении он может открыть для себя ответы на ряд важнейших вопросов его жизни, в том числе и мировоззренческого характера: вопросы выбора смысла жизни, выяснение своих отношений с иным, самообретения своей целостной личности» [19]. Кроме того, этническая идентичность тесно связана с воспроизводством этничности — сложным, многоуровневым и многосубъектным процессом, для понимания которого, по мнению Л. В. Сагитовой, важно проследить содержание и действие объективных условий (экономика, политика, культура и т. д.) и субъективного фактора (социализация, личностная идентификация, установки и этнические стереотипы) [20].
В полиэтничном обществе именно этническая идентичность выходит на первый план при повышении уровня межэтнической напряженности, и в нестабильной этнокультурной ситуации служит катализатором возникновения быстро вспыхивающих межэтнических конфликтов. В последнее время, как замечает В. А. Тишков, «этнический фактор стал одним из важнейших параметров общественной жизни и приобрел манифестные, а во многих случаях — конфликтные формы» [21]. Работающий на подсознательном уровне «кодификатор» реагирует на иной оттенок кожи, разрез глаз или акцент, тут же присваивая носителю этнических признаков категорию «свой» или «чужой». Так, с точки зрения Э. Хобсбаума, этничность «позволяет дать четкое выражение групповой идентичности, внушить всем членам группы («нам») чувство сплоченности, подчеркивая их отличие от «других» [22]. М. Т. Шергалиева рассматривает этническую идентификацию как социальный процесс, в котором понятия культурных различий заданы социальным контекстом и связаны с процессом стратификации или борьбой за получение ресурсов. «Этническую идентичность можно определить как составную часть социальной идентичности личности, предполагающую осознание личностью своей принадлежности к определенной этнической общности. Этническая идентичность — результат когнитивно-эмоционального процесса осознания себя представителем определенного этноса на основе отождествления с ним и дифференциации от других этносов. Иначе говоря, переживание личностью тождества с одной этнической общностью и отделения от других. Этническая идентичность может носить как положительную, так и отрицательную окраску, то есть позитивная и негативная идентичности» [12]. В социальном плане осознание человеком
109
своей этнической идентичности может быть выражено в разных формах, во многом зависящих от стабильности этнокультурной ситуации. При низком уровне межэтнической напряженности этническая идентичность чаще всего выражается в форме этнопатриотизма, однако при усложнении ситуации она может принять форму национализма и стать причиной межэтнических и межнациональных конфликтов. Важно также, что чувство этничности бывает обострено у не доминирующих общностей [23].
Основанием макрорегиональной идентичности, проиллюстрированной в данной статье «сибирской» идентичностью, является не только принадлежность к определенной территории. А. А. Анисимова и О. Г. Ечевская отмечают, что к способам интерпретации дефиниции «сибиряки» можно отнести региональную (сибиряки — те, кто родился и долго живет в Сибири), культурно-историческую (сибиряки — коренные, местные жители Сибири), психологическую (сибиряки — особые по складу здоровья, характера и ума люди) и этническую (сибиряки — смесь нескольких этносов, среди которых русские, украинцы, татары и др.) составляющие. Важно, что сибирская компонента идентичности часто проявляется не сама по себе, а в противопоставлении с федеральным центром, олицетворенным в массовом сознании в образе «Москвы»: «нарративы жителей Сибири, полученные в ходе исследования, демонстрируют важность самоидентификации "сибиряк" в контексте осознаваемых различий между европейской Россией, Москвой и "тем, что за Уралом", — азиатской Россией и Сибирью. Эти различия касаются, прежде всего, отношения центра к сибирской территории, к способам ее освоения, которые часто описываются информантами в терминах отношений между метрополией и колониями» [24].
Регионально-территориальная идентичность, выраженная в принадлежности личности к своей республике, округу или области, отражает моменты, связанные с единством территории, общими чертами социально-экономических условий жизни, некоторыми разделяемыми этнокультурными особенностями, а также элементами рефлексии о региональном политическом процессе. А. А. Алаудинов связывает данный компонент системы идентичностей с понятием «малая родина» и считает, что региональная идентичность является основой формирования местного патриотизма [25]. В то же время, региональная идентичность может быть рассмотрена как инструмент для формирования политики регионализма. Г. С. Денисова предполагает, что «регионализм формируется также и "снизу", как стратегия территорий, направленная на защиту собственных интересов. И в этом качестве регионализм выступает необходимым условием формирования гражданского общества и федеративного порядка» [26].
Этническое своеобразие народов, населяющих Республику Алтай, специфика природно-географической среды и исторического развития, обусловившие яркость иллюстраций этнической и общенациональной идентичности ее жителей, дает основания для фиксации актуальности исследования соотношения общенациональной и этнической идентичности у группы народов данного региона.
Республика Алтай является полиэтничным субъектом РФ, где на одной территории проживают представители разных этнических групп — русские (56 % населения), алтайцы (32 %) и казахи (6 %): При этом русское население республики в значительной части сформировано потомками староверов, переселенцев и ссыльных. Алтайцев, как правило, делят на северную и южную группы в соответствии с территорией проживания в республике. Алтайцами в настоящее время называют проживающие в южных районах республики «группы алтай-кижи и теленгитов, а также часть северных алтайцев, говорящих на родном языке (диалекте)» [27]. Кроме того, жителями региона являются представители коренных малочисленных народов Севера. КМНС Алтая — теленгиты, тубалары, телеуты, челканцы и кумандинцы — составляют менее 4 % от числа жителей республики. Казахи Республики Алтай «состоят из двух групп: наиболее многочисленных чуйских (Кош-Агачский район) и небольшой группы туратинских (Усть-Канский район), расселившихся в Горном Алтае в конце XIX в. ... Сложившееся этнокультурное своеобразие казахов Горного Алтая, проявляющееся в скотоводческом быту, говоре, изменившемся под влиянием алтайского языка, дает основание назвать их этнической группой "алтайские казахи"» [27]. Полиэтничность региона является фактором актуализации этнических идентичностей его жителей.
110
В 2014 году в Республике Алтай, а именно в г. Горно-Алтайске, Майминском, Чемальском, Шебалинском и Кош-Агачском районах был проведен массовый социологический опрос; в числе прочих, в инструментарий полевого исследования были заложены вопросы по теме идентичности. Опрос провели сотрудники сектора этносоциальных исследований Института философии и права СО РАН под руководством д. фил. н., проф. Ю. В. Попкова и канд. фил. н. Е. А. Ерохиной. Авторы данной статьи также принимали участие в организации и проведении исследования. Всего было опрошено 416 человек, представляющих разные этнические, возрастные, половые и профессиональные группы.
В инструментарий исследования были заложены несколько уровней идентичности. Помимо этнической и гражданской идентичности, это макрорегиональная (сибирская) и региональная идентичность (выраженная в важности ощущения себя жителем Республики Алтай). Кроме того, в задачи исследования входило выяснение степени актуальности для респондентов таких этноконсолидирующих факторов, как язык и культура, а также некоторых аспектов, связанных с идентификацией через соблюдение традиционной религиозной и этнической обрядности. Так как принято считать, что структура идентичности многомерна и в ней могут быть одномоментно выраженными несколько составляющих, респондентам в ходе исследования предлагалось не проводить ранжирование идентичностей или выбирать какую-либо из альтернативных, а отметить важность или не важность ощущения себя россиянином, сибиряком, представителем своей национальности и жителем Республики Алтай.
По результатам анализа данных проведенного массового опроса, все обозначенные аспекты идентичностей оказались значимыми для респондентов, однако существуют некоторые интересные вариации в предпочтениях той или иной идентичности разными этническими группами (таблица).
Важность для респондентов разных видов идентичности, %
Этнические группы
русские алтайцы казахи КМНС
Важно чувствовать себя представителем своего народа 69 96 88 91
Важно чувствовать себя россиянином 92 86 99 88
Важно чувствовать себя сибиряком 78 78 90 81
Важно чувствовать себя жителем Республики Алтай 69 93 95 95
Общенациональная идентичность, выраженная в важности для респондентов ощущения себя россиянином, является у этнических групп Республики Алтай существенно выраженной. Ее важность для себя отметили 92 % русских, 86 % алтайцев, 88 % представителей КМНС и 99 % казахов. При этом если у русских и казахов выраженность актуальности общенациональной идентичности преобладает над этнической (причем у русских преобладает значительно), то для алтайцев и представителей КМНС этническая несколько более преобладает над общенациональной.
Актуальность этнической идентичности опрошенных алтайцев, казахов и представителей КМНС также высока: степень важности ощущения себя представителем своего народа в этих группах около (или даже выше) 90 % . Интересную статистику демонстрируют данные по опрошенным русским: у них самый низкий процент обозначивших важность для себя этнической идентификации. Кроме того, каждый четвертый из опрошенных отвечал, что для него «ощущать себя представителем своего народа» не важно. В то же время, актуальность знания языка и культуры своего народа — фактора, который является основным содержанием этнической идентичности — высока для всех этносов в Республике Алтай. Также высокие показатели у фактора, связанного с актуальностью трансляции языка и культуры последующим поколениям - от 85 до 95 процентам опрошенных важно, чтобы их дети знали язык и культуру своего нарда. Таким образом, для алтайцев, казахов и КМНС важно ощущать себя представителем своего народа и столь же необходимо знать и транслировать последующим поколениям язык и культуру своего народа. Но для русского этноса ситуация иная: с одной
стороны, отмечается важность языка и культуры своего народа, но, с другой стороны, самоощущение себя как русского выражено слабее.
С этнической идентичностью алтайцев и представителей КМНС тесно связан специфический феномен двойственной алтайской идентичности. Он заключается в том, что некоторые представители КМНС считают себя также и алтайцами. Не все представители КМНС регистрируют свой статус официально: это связано как с устойчивым ощущением представителями КМНС себя частью алтайского этноса, так и с трудоемкостью процедуры закрепления статуса за носителем. Ее прохождение нередко подвергается общественному осуждению, поскольку подтвержденная принадлежность к коренным малочисленным народам влечет за собой определенные льготы, квоты и пр. Соответственно, часть представителей КМНС, опасаясь общественного порицания в корыстности своих целей, не подтверждает свою принадлежность к данным народам. Как результат, признавая, безусловно, важным сам факт осознания своей этнической принадлежности, респонденты нередко проявляли неуверенность в ее определении в «паспортичке» анкеты, не зная, к кому себя отнести [28].
Кроме этого, часть самих алтайцев считает, что признание статуса коренного малочисленного народа за алтайскими субэтносами ведет к этнической дифференциации и распаду этноса. По мнению местного населения, в этом случае численность титульного этноса сократится и республика лишится статуса субъекта федерации.
Сравнение степеней выраженности макрорегиональной (сибирской) и региональной (республиканской) идентичностей показывает, что для алтайцев, представителей КМНС и казахов идентификация себя как жителя республики выражена сильнее, нежели идентификация как сибиряка. Для опрошенных русских ситуация обратная — большее их число отметило важность для себя сибирской, а не региональной идентичности.
Сравнительный анализ разных видов идентичности показывает, что для большинства опрошенных русских, как уже говорилось, наиболее актуальной является общенациональная идентичность, чуть меньшее их число считают важной сибирскую идентичность и еще меньшее — этническую и региональную. Наибольшее число опрошенных алтайцев отметили важность для себя этнической идентичности, немного меньшее — региональной и общенациональной идентичности. Большинство респондентов среди казахов акцентировали общенациональную идентичность, на втором месте по распространенности находятся региональная и затем прочие виды идентичности. Наконец, большинству опрошенных представителей КМНС Республики Алтай важно чувствовать себя представителями своего народа и жителями республики, немного меньшему их числу важно ощущать себя россиянами и сибиряками.
Как представляется, такой баланс между этнической, общенациональной, макрорегиональной и региональной идентичностью — когда ни одна из них не является ни явно преобладающей, ни недостаточно востребованной по сравнению с другими — является наиболее благоприятным и для отдельной личности, и для общества в целом. Все это позволяет предположить наличие оснований для полноценного развития полиэтнической общности Республики Алтай в рамках единого национального государства.
Таким образом, по нашему мнению, этническая идентичность может достаточно гармонично сосуществовать (и сосуществует) с гражданской идентичностью. Принципиально значимым представляется, что культурно-языковая компонента общественного бытия является основой этнической идентичности. Поэтому при сохранении политического, экономического и правового единства Российской федерации, при осмысленной политике неслияния этих сфер, этнокультурное многообразие в стране не является фактором угрозы раздробленности страны, но, наоборот, выполняет функцию определенного механизма «распознавания себя» российским сообществом через выбор собственных историко-культурных традиций. В этом смысле укрепление локальных этнических идентичностей может и должно являться фундаментом формирования общероссийской гражданской идентичности. Как представляется, самоидентификация посредством обращения к культурной памяти является для современного российского общества более продуктивной, чем поиски идентичности в мире «западных» ценностей, привносимых глобализацией.
Список литературы_
1. Буханцова А. В., Кущенко С. В. Гражданская идентичность как ресурс консолидации общества // Идеи и идеалы. - 2015. - Т. 2. - № 2 (24). - С. 112-117.
2. Ноянзина О. Е., Максимова С. Г., Авдеева Г. С., Омельченко Д. А., Гончарова Н. П. Этническая и гражданская идентичность населения современного региона России // Вестник Алтайского государственного аграрного университета. - 2015. - № 6 (128). - С. 200-204.
3. Шергалиева М. Т. К методологии проблемы идентичностей: социальная, личная, этническая и гражданская // Система ценностей современного общества. - 2014. - № 33. - С. 100-105.
4. Конституция Российской Федерации [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.constitution.ru/ (дата обращения: 15.05.2016).
5. Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года (п.2, раздел I Общие положения) // Министерство национальной политики Удмуртской Республики. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.minnac.ru/res_ru/0_hfile_1118_1.pdf (дата обращения: 15.05.2016).
6. Микляева А. В., Румянцева П. В. Социальная идентичность личности: содержание, структура, механизмы формирования. - СПб.: изд-во РГПУ, 2008. - 118 с.
7. Барсукова Е. Н., Романенко И. Б. Социокультурная идентичность и национальный менталитет: урбантропологический подход // Общество. Среда. Развитие. - 2012. - № 4 (25). - С. 193-196.
8. Богатова О. А. Этнорегиональная и национально-гражданская идентификация в структуре социальной идентичности населения Республики Мордовия // Власть. - 2011. - № 5. - С. 110-115.
9. Кочина Е. А. Гражданская идентичность в полиэтническом регионе как элемент национальной идентичности // Инновационная наука. - 2015. - Т. 2. - № 6 (6). - С. 255-257.
10. Дробижева Л. М. Российская идентичность в массовом сознании // Вестник российской нации. - 2009. -№ 1. - С. 135-146.
11. Григорьев Д. В. Формирование гражданской идентичности современного школьника // Интернет-конференция «Перспектива гражданско-патриотического воспитания в системе образования». [Электронный ресурс]. - Режим доступа: Ь|Нр://ргоеИ:ра^^2..П1т^о.со1Т|/гражданская-идентичность/ (Дата обращения 06.06.2016).
12. Шергалиева М. Т. К методологии проблемы идентичностей: социальная, личная, этническая и гражданская // Система ценностей современного общества. - 2014. - № 33. - С. 100-105.
13. Шикова Р. Ю. Гражданская общероссийская идентичность (социологический аспект) // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. - 2009. - № 1. - С. 111-116.
14. Санина А. Г. Социальные основания гражданской идентичности в современном обществе: субстанциональный, пространственный и деятельностный аспекты // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12. - 2010. - Вып. 4. - С. 281-286.
15. Богатова О. А. Этническая, религиозная и гражданская идентичность в регионе // Регионология. - 2009. -№ 3. - С. 249-260.
16. Эриксен Т. Х. Что такое этничность?, «Ethnicity and Nationalism», 2002 // Диалог. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://dialogs.org.ua/ru/cross/page8768.html (дата обращения: 15.04.2016).
17. Лурье С. Национализм, этничность, культура // Общественные науки и современность. - 1999. - № 4. - С. 101-111.
18. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. - М.: Наука, 1983. - 412 с.; Он же. Этнос и этнография. - М., 1973.
320 с.
19. Мухлынкина Ю. В. Социально-философский анализ структуры этнической идентичности // Позиция. Философские проблемы науки и техники. - 2014. - № 8 (8). - С. 87-92.
20. Сагитова Л. В. Этничность в современном Татарстане: Воспроизводство этничности в татарстанском обществе на рубеже 1980-1990-х гг.: (По материалам респ. прессы и этносоциол. исслед.). - Казань, 1998. - 183 с.
21. Тишков А. В Этничность и национализм в постсоветском пространстве // Региональные проблемы межнациональных отношений в России. - Омск, 1993. - С. 265-277.
22. Хобсбаум Э. Национализм и этничность // Национализм. (Взгляд из-за рубежа). - Реф. сб. / Рос.акад. гос. службы при Президенте РФ и др. М., 1995. - 135 с.
23. Волкогонова О. Д., Татаренко И. В. Этническая идентификация русских, или искушение национализмом // Мир России. - 2001. - № 2. - С. 149-166.
24. Анисимова А. А., Ечевская О. Г. Сибирская идентичность: предпосылки формирования, контексты актуализации: Монография. - Новосибирск: НГУ, 2012. - 176 с.
25. Алаудинов А. А. Региональная идентичность: понятие, содержание и структура // Перспективы науки. -2014. - № 9 (60). - С. 134-137.
26. Денисова Г. С. Структура региональной идентичности городского и сельского населения Ростовской области // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. - 2010.- № 1 (1). - С. 82-90.
27. Тадина Н. А. Алтайцы, русские, казахи — три этнических образа в этнокультурном взаимодействии в Республике Алтай // Этнография Алтая и сопредельных территорий Материалы международной научной конференции. Под редакцией Щегловой Т. К. - 2011. - С. 66-71.
28. Чемчиева А. П. Алтайские субэтносы в поисках идентичности. - Новосибирск, 2012. - 254 с.
_Сведения об авторах
Персидская Ольга Алексеевна, младший научный сотрудник, Институт философии и права СО РАН, г. Новосибирск, e-mail: olga_alekseevna@mail.ru
Мадюкова Светлана Александровна, к. фил. н., научный сотрудник, Институт философии и права СО РАН, г. Новосибирск, e-mail: sveiv7@mail.ru
Persidskaya O. A., junior researcher, Institute of Philosophy and Law of Siberian branch of IRAS, Novosibirsk, e-mail: olga_alekseevna@mail. ru
Madyukova S. A., Candidate of Science in Philosophy, researcher, Institute of Philosophy and Law of Siberian branch of RRAS, Novosibirsk, e-mail: sveiv7@mail.ru__
УДК 316.477
ПО МАТЕРИАЛАМ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ МОЛОДЕЖИ ТЮМЕНИ
ON SOCIOLOGICAL RESEARCH OF SOCIAL ACTIVITY YOUTH TYUMEN
В. В. Юдашкина
V.V. Yudashkina
Ключевые слова: молодежное сообщество; социальная активность; факторы развития Key words: youth community; social activity; factors of development
Статья посвящена изучению проблемы повышения социальной активности молодежного сообщества. Даются трактовки понятий молодежное сообщество, социальная активность. Анализируются результаты анкетирования и экспертного опроса по исследованию проблем социальной активности молодежи Тюмени. Экспертами выступили представители административных и образовательных структур, а также руководители молодежных организаций. Эксперты предлагают формы и методы активизации молодежи Тюмени.
The article studies the problems of increasing the social activity of the youth community. The interpretations of the concepts youth community, social activity are given. The results of the questionnaire survey and expert poll on research of problems of social activity of youth of Tyumen are analyzed. The experts were the representatives of administrative and educational structures, as well as leaders of youth organizations. Experts suggest the forms and methods of activating the youth of Tyumen.
В настоящее время в научной среде превалирует точка зрения, что технический прогресс не сделал человека счастливее, не решил важных социальных проблем. В центре внимания опять находится человек, социальное сообщество.
«Не земля, не машины и оборудование, а человек — работник — вот главный капитал, ресурс и, значит, главное поле современных инвестиций. Не компьютер, лазер, не техника и экономика, а человек, создающий компьютеры и лазеры, всю экономику и технику — вот подлинный двигатель прогресса нашей эпохи. Общество, вкладывающее деньги в молодежь (в ее обучение, воспитание, быт, культуру, здоровье и т. п.), инвестирует в свой прогресс [1].
Современные общества обращаются к молодежи, осознавая важность развития молодежного сообщества. Это связано с сущностными характеристиками молодежи как важнейшего элемента социальной структуры общества. Молодежь, являясь социальной общностью, обладает характеристиками, которые имеют прямое влияние на социальные процессы и явления. От успешной социализации и самореализации молодежного сообщества
