CC BY
209
Вестник ПСТГУ I: Богословие. Философия
2012. Вып. 3 (41). С. 76-86
СОКРАТ-ПИФАГОРЕЕЦ — ИЗОБРЕТЕНИЕ ПЛАТОНА?
Ю. А. Шичалин
Статья посвящена образу Сократа у Платона и Аристофана: автор находит пифагорейские черты, свойственные образу Сократа, у обоих авторов. Тем самым статья привлекает внимание к пифагорейцам и их роли в процессе создания постоянных школ и обращает внимание на то, что софисты не были единственной силой, приведшей к появлению постоянных образовательных и научных институтов.
Прежде чем перейти непосредственно к теме статьи, хочу сделать несколько замечаний, которые помогут понять суть предлагаемого в ней подхода к Сократу и так называемым сократикам.
Во всех последующих рассуждениях я исхожу из того, что Сократ нам известен прежде всего как литературный персонаж1; это не значит, будто я отрицаю историчность Сократа: это означает только то, что, на мой взгляд, в нашем распоряжении нет текстов или каких-то иных свидетельств, ставящих своей целью не создание того или иного литературного образа, а восстановление прообраза, некой реальной фигуры. Менее всего на изложение реальной картины литературной и интеллектуальной истории второй половины V — первой половины
IV в. нацелены доксографы, излагавшие историю философии хата бюбохас;: для сколько-нибудь ясного понимания и корректного изложения как нашего, так и любого другого периода от их школярских схем необходимо отказаться.
По-видимому, настоящую известность Сократ приобретает в 423 г. как комедийный персонаж. Но мы не знаем, почему Аристофан полагал, что Сократ в качестве центрального персонажа комедии вызовет интерес у публики. Мы не можем также сказать, насколько первая постановка комедии Облака была своей неудачей обязана именно образу Сократа2. Хотя другие комедиографы также
1 Историки философии регулярно обращаются к этому подходу (см., в частности: Montuo-ri M. Socrate. Fisiologia di un mito. Firenze, 1974. Р. 13—14) и во всяком случае отмечают условность термина «сократики» (см., например, раздел «Minor Socratics», написанный Ф. Д. Ка-ицци для: A Companion to Ancient Philosophy / M. L. Gill, P. Pellegrin, eds. Malden (MA), 2006. Р. 119—120). Среди отечественных ученых на Сократа как на литературный персонаж смотрел И. Д. Рожанский (Рожанский И. Д. Загадка Сократа // Прометей. М., 1972. Т. 9. С. 77—95), следовавший в этом не в последнюю очередь О. Жигону (Gigon O. Socrates: Sein Bild in Dichtung und Geschichte. Bern, 1947).
2Aristophanes. Clouds / K. J. Dover, ed. Oxford, 1968. P. LVII.
изображали Сократа, мы можем только гадать, почему начиная с 423 г. Сократ стал популярен у комедиографов3.
Мы также ничего не можем сказать о школе Сократа, поскольку в сознании авторов, вероятно всей первой половины IV в., ни слова, ни понятия «сократи-ки» не существовало: этот термин мы впервые встречаем у Аристотеля4, но у него 2wxpaтlx0^ — X6yoi, а не последователи Сократа, причем это не обозначение речей о Сократе или диалогов с участием Сократа, а указание на некий способ ведения беседы, который на академическом жаргоне назывался 2юxpaтlx0г X6yoi или та 2wxpaтlxd5: одним из первых стал писать 2юxpaтlx0г X6yoi Протагор6, который, разумеется, не был учеником Сократа и не писал о Сократе, но ввел определенного рода рассуждения.
Представители киренской, мегарской, элидо-эретрийской школ, вероятно, в пределах всего IV в. не называются сократиками, хотя во второй книге Диогена Лаэртия они и сведены в качестве таковых. Впрочем, даже Диоген говорит о «так называемых сократиках» (2. 47. 1: tov XEYo^ivwv 2wxpaтlxыv) и при этом исключает из раздела о сократиках Антисфена, от сократиков переходит к Платону как к главе другой школы (там же, 4—6). И все же именно Платон, Ксенофон и Антисфен оказываются «главнейшими» сократиками7.
Необходимо сделать и еще одну констатацию: как Аристофан в последней четверти V в. пренебрегал различиями между Сократом и софистами, в силу чего и счел возможным сделать Сократа главным софистом8 в изображенной им школе, а с его легкой руки осудившие Сократа судьи, вероятно, так и считали его софистом9, так в начале 90-х гг. не было никакого специального различия между софистами и «сократиками», которое позволило бы выделить их в некое самостоятельное течение10. Тем самым не было ни «великих», ни «малых» сокра-
3 О Сократе у комедиографов см., в частности: Guthrie W. K. C. Socrates. Cambridge, 1972 (A History of Greek Philosophy; 3. 2). P. 40 sqq. См. также: Brown P. The comic Socrates II Socrates from Antiquity to the Enlightenment and Socrates in the Nineteenth and Twentieth Centuries I M. Trapp, ed. L., 2007. Vol. 1. P. 1-16.
4Aristoteles. Rhetorica 1417a21; Poetica 1447b10; см.: Fragmenta varia 1. 11. 72.
5 Idem. Rhetorica 1393b4-8: napaPoXn бе та I^pa^Kd, olov ЄЇ тід Xeyoi оті ou бй xXnpMTOug apxeiv, хтХ.
6 Diogenes Laertius. Vita Philosophorum IX. 53. 1. Правда, тот же Диоген (2.123.16-18) говорит, что еще при Перикле «npwTOg біг|Хєх9г| TOug X6youc; тойд 2мxpaтlx0йс;» некий Симон Кожевник, что, на мой взгляд, свидетельствует только о том, что означенный Симон Кожевник — один из литературных персонажей сократической литературы.
7 Diogenes Laertius. Op. cit. II. 47. 2: oi xop^amaTOi ^ev ПXdтмv, Sєvoф«v, ’Av^oB^n^.
8 У Аристофана Облака, которым покланяется Сократ, — боги софистов (Nubes 311: «2м. ou Y&p Af’ olo9’ отіп яХЕШтоис; arnai P6oxo-uoi ooфloтdд», etc.); сам Сократ, по мнению хора Облаков, уступает разве что «метеорософисту» Продику (Ibid. 360-361: «ou Y&p av aXXw y’ unaxouoaiMEv tov vuv мєтємpoooфloт«v II nXnv n npo6fxw», etc.); наученный Кривдой «выпускник» сократовской школы — софист (Ibid. 1111: «Нт. a^iXa, ko^ie! тoUтov ooфloтпv 6e|i6v»).
9 Cw.: Aeschines. In Timarchum 173. 1-4: «и^йд, w ’A9nva!oi, EMxpduiv ^ev т6v ooфloтпv aяєxтє^vaтє, оті Kpmav £фdvn nEnai6euxwg, eva tov тpldxovтa», хтХ. См.: Woodruff P. Socrates Among the Sophists. A Companion to Socrates I S. Ahbel-Rappe, R. Kamtekar, eds. Oxford, 2009. P. 36.
10 Во всяком случае, их не видит Исократ как в речи ^та tov ooфloтwv так и в двух других эпидиктических речах, Бузирисе и Елене (этому специально посвящена статья А. В. Усаче-
тиков. Из «великих» Антисфен был одним из софистов, во всяком случае, для Исократа11, как и сам Исократ был софистом в глазах Алкидаманта12, Демосфе-на13 и в своих собственных14. Конечно, вероятно, именно облик Сократа и образ его жизни повлияли на Антисфена; но его учителем был скорее софист Горгий, а не Сократ, причем просто потому, что Горгий определенно учил, чего нельзя с уверенностью сказать о Сократе (во всяком случае платоновском). Помимо этого для проведения своих идей Антисфен не ограничивался образом Сократа, но, как известно, использовал, например, образ Одиссея.
Ни в каком смысле не был сократиком профессиональный военный, историк и литератор Ксенофонт, который равно использовал для выражения своих идей как образ Сократа, так, например, и образ перса Кира Старшего, и прочие литературные образы.
Менее всего сократиком был Платон: и хотя во Втором Письме от имени Платона и говорится, что он никогда и ничего не писал, так что нет ни одного сочинения Платона, а все, что называют платоновским, принадлежит Сократу15, сам Платон очевидным образом считает себя пифагорейцем, хотя имя Пифагора и встречается в корпусе его текстов единственный раз16, и его в античности также воспринимают как философа-пифагорейца (или «пифагориста», как называют его схолии к Феокриту17).
вой в текущем номере журнала). Здесь же нужно заметить, что и некое «движение софистов», чьими оппонентами могли бы быть Сократ и его школа, также не было деятельностью некой оформленной группы, но было просто очередным этапом институализации научной и образовательной деятельности, а именно развитием профессионального платного преподавания (см.: Введение).
11 Isocrates. Helenae sncomium 1. 2-5: тот, кто до старости доказывает невозможность противоречия, — Антисфен, хотя у софистов до него (Ibid. 2. 6) были такого рода рассуждения, и, разумеется, его следует отнести к тем, кто, по Исократу (Ibid. 9. 5), называют себя софистами. См.: Xenophon. Symposium 4. 4. 5-6: «avdoxou Mivroi, w ooфloтd, £XeyX6Mevoc;», — так Калий обращается к Антисфену (конечно, можно сказать, что это не терминологическое употребление слова, а шутливая реплика в непринужденном разговоре; но даже в шутку никто при жизни не называл Антисфена сократиком); Аристипп — софист для его младшего современника Аристотеля (Aristoteles. Metaphysica 996а32: «tov ooфloтwv т^ёс; olov ’Ap^oтlяяoс;»).
12 Напомним, что Алкидамант пишет свою речь прежде всего против Исократа и называет ее «nepi to>v т0йд YpanTOug X6Youg Ypaф6vтмv n nepi ooфloтwv».
13 Для Демосфена (или иного автора Contra Lacritum и для его слушателей I читателей) очевидно, что школа Исократа выпускает софистов (40. 3-4): «...єї тід PoUXєтal ooфloтпg elvai xai ’Iooxpdтєl apYupiov avaXfoxeiv», xтX. См.: Isocrates. Fragenta 17. 1-2: «’Iooxpdiing o ooфloтпg тойд єифийд to>v MaBr^wv 9ewv яaїбag e'Xeyev elvai». (Theon, I, p. 203 et 210, 15 Walz).
14 Разумеется, Исократ говорит не в последнюю очередь и о себе: «Офш Y&p бпя0и тоото YE яdvтag YiYvwoxeiv, оті ooфloтп Mio96g xdXXloт6g eo^v xai м^ютос;, flv tov ^aBr^w ттед xaXoi xaYaBoi xai фp6vlмol YsvM^ai xai napd т0Їд ^oXtaii; єuбoxlмoUvтєg» (Isocrates. Antidosis 220. 1-7).
15 314с2-4: «Ou6ev я«я0т’ £Y« nepi тoUтмv Y£YPaфa, 0иб’ ёот^ ouYYpaMMa ПXdтмvog ou6ev ou6’ f^ai, та бё vuv XeY6Meva EMxpdTOug штЫ..».
16 Plato. Respublica 600b2.
17 Scholia in Theocritum 14. 5-6: «ToiouTOg npwav тід афіхєто Пu9aYoplXтdg, II wxp6g Х0П'ия6бгт0С ’A9avatog б’ ё^т’ hmev. Scholia vetera: £VтaU9a бё nu9aYopioi;nv ттес; т6v EiM^av, £Tepoi бё т6v ПXdтмvd фaolV. £X£yeto бё o ПXdтмv т6v nu9aY6pav 0итмд a;лoб£xєo9al d>g xaf тlva voMfZeo9ai X£yeiv aurau, оюте т6v ПXdтмva n^aYopio^v eipflo9ai. exepoi бё evavtia nepi той nu9aYopixou xai nu9aYopioTOu X£youoiv».
Именно поэтому в своем первом опубликованном в конце 90-х гг. (см.: Post-scriptum) и с тех пор постоянно воспроизводившемся европейцами тексте, в Апологии Сократа, Платон так рисует нам этого фаоюуоу opviv таы Афин18: перед нами пифагореец19, верный слуга Аполлона (21е4—5, 23с1, 31b1—5)20, дельфийского бога, сказавшего, что нет никого мудрее Сократа (21а4—7) и тем самым определившего его себе на службу (28е4, 30а5, 33с4-7, 37е6-38а1); Сократ — подарок Афинам от бога (30d7—8, 30е3, 30е6, 31а8), божественный голос21 с детства исправно остерегает его от неверных поступков (31с8—9, 31d2—4, 40а4—Ь6, 40с2—3, 41d5—6) и при этом не запрещает пророчествовать (39с1: хрлоцфбпоаь, 39d9: цаут£иоац£УОс); Сократ очевидно верит в бессмертие души (41с6) и в ее загробное существование (40е4 sqq.), а также в то, что по смерти нас ждут наказания и награды от богов (40с3—5, 4k8—d6).
В связи с этим выразительным образом Сократа в Апологии встает вопрос, поставленный в качестве названия статьи: Платон ли изобрел Сократа-пифагорейца и сделал его адептом учения того, кого ученики считали Аполлоном Гиперборейским или Пифийским?22 Если Сократ-пифагореец — новость Платона, почему никто из современников не стал протестовать, как, например, протестовал Исократ, прочтя у Поликрата, что учеником Сократа был Алкивиад? Чтобы ответить на этот вопрос, еще раз присмотримся к образу Сократа у Аристофана и посмотрим, не было ли в окружении Сократа других пифагорейцев кроме Платона.
У Аристофана в Облаках изображена школа, каких, похоже, до недавних пор не было в Афинах, поскольку это постоянное специально устроенное помещение, где изучают прежде всего астрономию и геометрию. В Афинах занятия математикой становятся популярны как раз в это время. Прокл, излагая историю геометрии во Введении к комментарию на первую книгу Начал Евклида, сообщает, что после Пифагора Анаксагор из Клазомен, Энопид Хиосский, Гиппократ Хиосский и Феодор Киренский прославились в математике, причем Гиппократ написал первые Начала23. Не будем питать иллюзий относительно безупреч-
18 Я предпочитаю относить это определение (см.: Diogenes Laertius. Op. cit. II. 30. 4) к Сократу, а не к Ификрату.
19 Это упускает из виду Т. Эберт, утверждающий, что Платон впервые и ко всеобщему удивлению нарисовал Сократа-пифагорейца в Федоне (Ebert Th. Sokrates als Pythagoreer und Anamnesis in Platons Phaidon. Mainz; Stuttgart, 1994; см.: перевод А. А. Россиуса: Эберт Т. Сократ как пифагореец и анамнесис в диалоге Платона «Федон». СПб., 2005. С. 25, 24).
20 См. раздел: «Apologie: der Apollinische Ursprung der Philosophie» в работе: Schefer Chr. Platon und Apollon: vom Logos zumck zum Mythos. Sankt Augustin, 1996. S. 53; см. также раздел: «Pythagoras und Apollon» (S. 33—38).
21 Хотя Ксенофонтов Антисфен в Пире, который написан заведомо позже Апологии, и знает о «демонии» Сократа (Symposium 8. 5. 3), весьма вероятно, что именно Платон придумал эту вполне пифагорейскую черту Сократа: «Пифагорейцам он предсказал восстание, которое действительно произошло, поэтому он и уехал [заранее] в Метапонт, никем не замеченный. Переходя с другими реку Каса, он услышал, как его окликнул глас громкий и сверхчеловеческий: “Привет, Пифагор!” — спутников же его объял ужас» (Aristoteles. Fragmenta varia 191. 11—15; пер. А. В. Лебедева).
22 Iamblichus. De vita Pythagorica 6. 30. 15—16.
23 65.21—66.11: «...многих геометрических вопросов касались Анаксагор из Клазомен и Энопид Хиосский, который немного моложе Анаксагора; в “Соперниках” Платон упоминает о них как о прославившихся в науках. За ними в геометрии прославились Гиппократ Хи-
ной исторической корректности Прокла, опиравшегося на Порфирия (а не на Евдема, как обычно считается24), но все-таки обратим вместе с ним внимание на безусловную популярность математических занятий в это время: афинские аристократы считали престижным решать задачи по квадрированию луночек, чем был знаменит Гиппократ Хиосский, преподававший математику за плату25. Об Анаксагоре и Энопиде спорят в Соперниках из Платонова корпуса (132а5—6) юноши в школе грамматиста Дионисия (у которого, по традиции, учился Платон). Для нас все эти замечания имеют смысл постольку, поскольку отсылают нас к школе Пифагора, имя которого было очевидно популярно в это время.
Прокл не называет еще одну фигуру, которая связывает время появления Аристофановых Облаков с Пифагором: разумею Иона Хиосского, разнообразные дарования которого делали его заметным явлением в Афинах. Аристофан не мог не знать о нем, поскольку упоминает его в Мире (832—837), поставленном в 421 г. на Великих Дионисиях, вероятно, вскоре после смерти Иона:
Раб: Скажи, а правду говорят, что на небе,
Когда умрем, становимся мы звездами?
Тригей: Все правда!
Раб: Кто же там звездою сделался?
Тригей: Хиосец Ион. Воспевал и прежде он
«Звезду-денницу». Как скончался, на небе Его прозвали все «Звездою утренней»
(пер. А. Пиотровского)26.
Ион Хиосский — прямой адепт Пифагора: в приводимых у Диогена Лаэртия стихах Иона (1. 120. 7—8 = Fragmenta. 30. 3—4) мудрец Пифагор постиг мнения людей обо всем («,..£гя£р ПиЭауорпс ётицюс; о оофос; я£рг totvtwv // avGpwnwv ууыцас йб£ каг £^еца9гу»).
В сочинении Триады, написанном, вероятно, в конце жизни, то есть во второй половине 20-х гг., Ион говорил о том, что Пифагор некоторые свои сочине-
осский, открывший квадрируемые луночки, и Феодор Киренский. В частности, Гиппократ упоминается как автор первых “Начал”. За ними был Платон, стараниями которого геометрия — как и остальные науки — получила величайшее развитие» («’Ауа^ачорас; о КХа^о^еуюд noXXwv ёфп^ато m>v ката 7£м^£тр(ау каг ОЬютбпс; о Хго;, oMy« ушт£рос; wv ’Ауа^орои, wv каг о nXaTMV ev той; отт£раотаг; ё^vr|^6v£ш£v W; ёт той; ^абп^аоь 66|ffv XQeovTMV. ёф’ ok; '1яяократп; о Хо; о т6v той ^г^гокои т£тpаYff>Vlо^6v £up«v, каг 0£ббмро; о Кирг^аго; ё7ёvovтo я£р! 7£м^£тр^аv ёяlфаv£T;. ярйто; Yap о '1яяократп; tov ^vr|^ov£uo^evMv каг ото^йа 0uvё7pа^£v. nX^Mv б’ ёт тоиток; Y£v6^£vo; щ^готг^ ёяоглогу ётбоогу та т£ аХХа ^абп^ата каг ^v Y£M^£тp^аv ХаРт 6ia i^v я£рг аита ояоиб^», ктХ.).
24 Chitchaline Iu. A. L’Imagination chez Proclus, Porphyre et Erigene // Hermathena. A Trinity College Dublin Review. 1994. Vol. 157. P. 57—66.
25 См.: Heath Th. L. A History of Greek Mathematics: From Thales to Euclid. Mineola (NY), 1981. Vol. 1. Р. 22 (со ссылкой: Jamblichus. Op. cit. 89).
26 «01. Оик nv ар’ оиб’ a XeYomi, ката т6v аёра // w; аотёр£; YiYv6^£0’, oтаv ш; ano9avn; // ТР. Макота. 01. Каг тг; ёотlV аотлр vuv ёкй // "Imv о Хго;; TP. "Ovn£p ётолоп' яаХа1 // ёv9aб£ т6v ’AoT6v яо9’- w; б’ п^9’, £и9ём; // ’AoTov аUт6v яотт£; ёкаХо^ аотёра».
ния приписал Орфею27. Для афинян эта связь Пифагора с орфиками, пожалуй, не была неожиданностью: еще Геродот, живший в Афинах при Перикле и читавший здесь своих Муз, сообщал, что некоторые из так называемых орфических и вакхических обрядов — на самом деле египетские и пифагорейские28. Если мы рассматриваем Облака Аристофана на этом фоне, мы не можем не обратить внимания и на следующие детали.
Когда Стрепсиад, достучавшись в дверь мыслильни, начинает беседу с учеником, тот на первый же вопрос отвечает (140): «аХХ’ ои бецг; nX^v тог; ца9пташ^ XeY£lV», что явно указывает на закрытый характер школы и должно вызвать ассоциацию с вероятным запретом пифагорейцев разглашать сделанные в школе открытия29.
Уже в школе Стрепсиад видит Сократа подвешенным на канате30, он спрашивает, кто это, и в ответ слышит: «Сам» (Nubes 219: аит6;): так величали Пифагора его ученики, не называя учителя по имени31.
27 Diogenes Laertius. Op. cit. VIII. 8. 3—5: «'Imv бё о Хго; ёv тог; Трюсу^оТ; (FGrH 392 F 25a) фг|о^ аuт6v елаа яolпоаvта av^Y^n^ £г; ’Орфёа».
28 2. 81. 5—7: «'O^oXoYeornl бё таита того ’Орфютгт каX£0^ёvolOl каг Вакх^огот, ёouоl бё агYUят^0lOl каг П'u9аYop£^0lOl»; см. перевод А. В. Лебедева: «[Текст Римской семьи: кодексы RVS] Эти [обычаи египтян] согласуются с теми [греческими обрядами], которые называют “орфическими” и “вакхическими”, тогда как на самом деле они египетские и пифагорейские» (Фрагменты ранних греческих философов. М., 1989. Ч. 1. С. 139).
29 Несмотря на поздний характер изложений истории с Гиппасом и деления на акусмати-ков и математиков, едва ли можно предполагать, что так называемая школа Пифагора была общедоступной структурой, причем не только в силу ее непривычности и исключительности, но и ее политического характера. Л. Я. Жмудь, весьма скептически относящийся к тайному характеру пифагорейского учения и закрытости ранней пифагорейской школы, делает здравое замечание: «Отвергая мнение о тайности раннепифагорейских учений, мы вместе с тем не беремся утверждать, что любой человек мог абсолютно свободно вступить в пифагорейскую гетерию или присутствовать на ее собраниях» (Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. СПб., 1994. С. 99). Замечание Ямвлиха о том, что существовавший запрет на преподавание был снят в связи с бедностью некоего пифагорейца, который стал преподавать геометрию за плату, во всяком случае, заслуживает внимания (Iamblichus. De communi mathematica scientia 25. 35—38: «..Л£уош1 бё ог Пu9аY6p£l0l ё|£vr|vёx9аl Y£M^£тp^аv оитм;. anoPctXav тгуа ^v ouо^аv to>v Ш9аYop£^мv, w; бё тоит’ птихло£, бo9пvаl аитй хрл^атгоао9а[ ая6 Y£м^£тp^а;»).
30 Крфа9ра: ^£тёмp6v т1 катаок£иао^а, ёу ф ёт^9£оаv та я£plтт£uovта б'фа. крфа9ра бё apr^l бьа т 6 а£г ^фа^г^ ^eMpov d^ral. £гоaY£l бё ’Aplотoфavn; т6v ^кратг^ ёпг крфа9ра; ка9п^£Vov Y£^ofou xaplv, w; ^^мро^х^^ (Suda).
31 Elias. In Porphyrii isagogen commentarium 23. 31—33: «...оит£ Пu9аY6pа; ёрм^^о; aяoкp^V£таl оит£ ог ^а9г|таг аитои aXXo т1 aяoкp^vovтаl fl от “аит6; ёфа”, ^v aя6фаоlV той б^аокаХои йяёр &;h66£i!iv nYou^£vol»; Eustathius Thessalonicensis. Commentarii ad Homeri Odysseam 1. 122. 4—5: «.пара тй кмщкй т6 аит6 ёпг 2мкратои; pr|9ev. каг т6, аит6; ёфа т6 йя6 tov Пu9аYoplKwv ёпг тй б^аокаХш X£Y6^£vov»; Sch. in Nub: «т6 ёк£гvo; каг т6 аит6; avr 6v6^атo; пара^а^в^ш^. каг ''О^про; яаp£lоaY£l ^v @ётlv XёY0шаv // тгпт£ ^£ ктю; avMY£ ^а; 9£6;. V <каг пара Пu9аY0p£^0l; т6 “аит6; ёфа”,> Su. Ald ^оитёот^ о Пu9аY6pа;• каг ёу тог; ё|п; “аит6;”, nYouv о 2мкратп;.> Ald; Suda: Аит6; ёфа: тойто яаpolщак6v ёпг Пu9аY6pou той фЛоо6фои ао^ст £г; т6v pfov. оито; Yap aяoофvuvмv т6v ёаитой X6yov каг pfov ёv таг; ощНаи; e^£Y£V, аит6; ёфа^ avri той £in£V. оик ё^6; о X6yo;, фnогv, аХХа той 9£ой». См.: Iamblichus. De vita Pythagorica 18. 88. 17—89. 1; De communi mathematica scientia 25. 31—33: «..^£^0^ той аvбp6;• яpoоаYop£uouоl Yap оитм !6V Пu9аY6pаv каг ou каХобо^ 6v6^атl». Несмотря на то что
На вопрос, что он делает, Сократ отвечает (225, 1503): dEpo^a^, о чем считает нужным упомянуть и Платон (Apologia Socratis 19c3: «SMXpdin тіуа ехєт n;£pi^£p6M£V0V, фdoxovтd тє ^poPa^Ty»). Эта деталь также представляется неслучайной, если вспомнить сообщение Порфирия о том, что сам Пифагор ходил по воздуху (aEpoPawv), а его ученика Абариса называли ai0poPdrrc;32.
После небольшого разговора Сократ объявляет, что Стрепсиад нуждается в посвящении (254—259)33. Как приметы постоянной школы, так и обряд посвящения менее всего свойственны гастролирующим софистам, наезжавшим с лекциями (если только не относить к числу софистов, т. е. профессиональных преподавателей самых разных дисциплин, в качестве их родоначальника и Пифагора, которого хорошо известный афинянам Геродот назвал «не самым слабым знатоком из греков»34); но все это вполне соотносимо с преподаванием Пифагора и сакрализацией знания и учения в его школе. В связи с этим обратим внимание, что в Евтидеме Платона не софисты Евтидем и Дионисодор, а Сократ объясняет юноше Клинию, что перед началом обучения над ним совершают 0p6vwoig (277d7) — обряд посвящения в мистерии Корибантов, которые были весьма популярны у орфиков.
Точно так же внешний вид Сократа и прочих обитателей его школы весьма напоминают описания «пифагористов» у позднейших авторов35: именно бедность и вынудила представителей пифагорейской школы обратиться к преподаванию и предать гласности часть скрываемого учения. После этого и произошло, согласно Ямвлиху, развитие математических наук, причем в особенности их продвинули вперед двое: Феодор из Кирены и уже упоминавшийся нами Гиппократ из Хиоса, живший в Афинах и преподававший геометрию36. Бедность Сократа на пифагорейском фоне также получает свое обоснование, поскольку у комедиографов именно «пифагористы» высмеивались за нищенский образ жизни37.
приведенные свидетельства опять-таки очень поздние, пифагорейская интерпретация нашего фрагмента из Облаков во всяком случае не невероятна.
32 Porphyrius. Vita Pythagorae 29. 9—30. 1; см.: Iamblicus. De vita Pythagorica 28. 136. 4—9: «...ai0popdтnс; бё т6 Apdp^og [sc. e^wvuMov], оті apa 6ютф tou єу 'Y;nEpPop£oig ’An6XXMvog бмpл9£vтl aura enoxouMevog яoтaмoUg тє xai neXdYr xai та aPaтa бl£palvєv, aEpoPawv тp6яoy wd, onep UnEv6roav xai nu9aY6pav т^ёс; ne;nov9£vai т6тє, nvfxa xai єу Mєтaяovт^w xai ёу TaupoMEvfw тоїс; Єxaт£pм9l Єтa^polс; wMfXroe тй au^ nM£p?».
33 «2м. xd9iZe TOivuv ёт т6у iep6v ox^мяoбa. II 2т. Іб0и, xd9rMai. 2м. тоитоуі TOivuv XaPё II т6у oт£фavov. 2т. eni ті oт£фavov; 0Їм0і, 2wxpaтєg, II wonep мє т6у ’A9dMav9’ бямд мП 9и0єтє. II 2м. oux, aXXd тaUтa яdvтa тойс; DEXouMivouc; II пмєїд noouMEV». На важность этой детали неоднократно обращали внимание исследователи; см., в частности: Janko R. The Physicist as Hir-erophant: Aristophanes, Socrates and the Authorship of the Derveni Papyrus II Zeitschrift ffir Papy-rologie und Epigraphik. 1997. Bd. 118. S. 69-70.
34 Herodotus. Histiriae 4. 95. 9-10: «'EXXrof тє 6мlXпoavтa [sc. т6у 2dXMo|iv] xai 'EXXnvMV ou тй ao9єvєoтdтw 00фі0тй nu9aY6pn».
35 Nubes 104: «тойс; wxplwvтag, тойс; йуия0бпт0ид»; cм.: Scholia in Theocritum 14. 5-6: «Пu9аYoplXтdg, II wxp6g хйуия6бпт0д^».
36 Iamblichus. De communi mathematica scientia 25. 27-35: «nepi б’ 'Inndoou X£youoiv, wg nv мёу т>у nu9aYopefMV, біа бё т6 Є|єуєтхєїу xai Ypd^ao9ai npwTOc; oфaїpav тпу ёх т>у бwбєxa Є|aYwvмv AtoXoito xaтa 9dXaттav wg aoePnoag, б6|av бё Xdpoi... ёя£бмхе бё та M^^M^a, Єяєі e|rv£x9roav бі000І яpodY0Vтє мdXl0тa, 0e66mp6c; тє 6 KuprvaTog xai 'InnoxpdTTic; 6 XTog».
37 Фрагмент из комедии Аристофона (IV в.): Aristophon. Pythagoristes 9. 1—7: «np6g т>у
Но при этом, если верить Поликрату, Сократ — противник демократии38, то есть в определенном смысле его образу не противоречил свойственный Пифагору и пифагорейцам аристократизм, что не забывал подчеркивать и Платон: Сократ у Платона прекрасно осведомлен, например, в достоинствах Платоновой родни на протяжении нескольких поколений как человек одного с ними круга (см.: Plato. Charmides 155a2 sqq., 157e1 sqq.). И вообще Сократ у Платона предпочитает общаться с приличными людьми, а не ведет бесед, как у Ксенофонта, с Антисфеном или с Аристиппом, из которых первый, по Диогену Лаэртию, был нечистокровным, а второй алчным и сластолюбивым39.
Но тот же Антисфен, согласно Порфирию, ценил Пифагора за его риторическую искушенность, позволившую ему равно убедительно говорить перед детьми, женщинами, правителями и юношами40. Аристипп же считал, что Пифагора называли так потому, что он изрекал истину не хуже Пифийского оракула41. И вообще, как справедливо замечает Кристоф Ридвег, «литературные источники начала IV в. до Р. Х. показывают, что положительное отношение к Пифагору и его учению было господствующим»42. Все эти обстоятельства, на мой взгляд, и позволили Платону создать в Апологии образ Сократа-пифагорейца, воспринятый современниками как вполне узнаваемый в той интеллектуальной атмосфере, которая сложилась в конце 90-х гг. IV в. среди учителей мудрости, использовавших среди прочих средств донесения своих идей и образ Сократа.
Но для самого Платона его первая литературная удача оказалась решающей: Платон решает продолжить литературные занятия и делает главным персона-
9£>v ог6^£9а, той; яаАш яотё // той; Пu9аYoplота; Ylvo^evou; оитм; punav // ёк6vта;, fl форпл' тp^Pмvа; пбем;; // оик ёот тoйтмv oU6ev, w; ё^ог бокй // аХХ’ ё| avaY^;, оик exovTC; оибё ev, // тп; £ит£Х£{а; яp6фаоlV £йp6vт£с; каХ^ // орои; еяг^ тог; nev^l хргощои;», ктХ. См. сходные насмешки у комедиографов Кратина Мл., Антифана, Мнесимаха, Алексида (см. подборку «пифагористы в средней комедии» в: Фрагменты ранних греческих. С. 501—503).
38 Libanius. Apologia Socratis 1. 1. 48. 2—4: «Емкратп; ё^ша ^v б^о^ат^, ’Avu^, каг тйpаvvov пбём; av £i6£v ёфштйта тл я6Ха; тп^а тoйтov; п, яр6; Al6;, айт6v»;
39 Diogenes Laertius. Op. cit. II. 65. 1 sqq.; VI. 1. 2. Возникает естественный вопрос, когда появился Сократ — родоначальник сократиков как некой школы. Во II в. до Р. Х. он, вероятно, уже существовал в «Преемствах» Сотиона, на которого (или на его перелагателей) опирается Диоген Лаэртий; но возможно, что возникает эта идея раньше: Антигон из Кариста писал в
III в. о философах и, вероятно, знал эристика Менедема Эретрийского или слышал о нем (см.: Diogenes Laertius. Op. cit. II. 136, 143); Менедем в свою очередь, скорее всего, знал Аркесилая, который, оправдывая свой переход к скептицизму, мог ссылаться на опыт Сократа, разумеется, героя платоновских диалогов, что могло подать мысль и Менедему возводить свою школу к Сократу, а это, в свою очередь, мог отразить Антигон. Суда s. v. nXOTMV называет Аркесилая и его последователей ог 2мкрат£б£;: очень хотелось бы истолковать это замечание в свою пользу, но, вероятнее, речь идет о некоем недоразумении (см.: Philod. Hist. de l’Acad. (Pap. Herc. 1021 et 164), col. XVII. 39—XVIII. 7, Diogenes Laertius. Op. cit. IV. 32 (Antigone de Caryste, frg. 18A-B Dorandi)), где Аркесилаю руководство школой после Кратета уступил некий Сократид.
40 Porphyrius. Fragmenta 51. 30—35.
41 Diogenes Laertius. Op. cit. VIII. 21. 8—10: «фпог б’ Арштияяо; о Кир^аю; ёv тй П£рг
фuоloX6YMv Пu9аY6pаv аuт6v 6vo^ао9пvаl от ^v ^р^п' oux ^ov той Пи9юи».
42 Riedweg Ch. Pythagoras: His Life, Teaching, and Influence / S. Rendall, trans. L., 2005. Р. 59: «.in the literary heritage around the beginning of the fourth century B.C.E. a positive attitude towards Pythagoras and his doctrines seems predominant».
жем именно Сократа, связывая с его образом как форму, так и содержание своих сочинений. К Сократу историческому этот образ, вероятно, не имел никакого отношения, но он отражал общую атмосферу в Афинах последней четверти V — начала IV в. И о том, что в этом становлении постоянных образовательных институций определенные пифагорейские установки играли не последнюю роль, мы можем судить не только по пифагорейцу Сократу у Платона, но и по пифа-горействующему софисту Сократу у Аристофана. И тем самым мы можем предположить, что в Афинах уже в последней трети V в. двумя основными силами, занимавшимися образованием, были пифагорейцы и софисты.
Postscriptum
Я совершенно уверен в том, что Апология была первым опубликованным сочинением Платона: представитель аристократического семейства, члены которого сравнительно недавно возглавляли ненавистный афинским демократам олигархический режим и, погубив множество граждан, погибли сами, едва ли мог развлекать афинскую демократическую публику поделками софистического толка — некими посвященными Сократу школярскими произведениями. Для первого публичного выступления нужны были веские причины, и, похоже, они были.
Дело было, разумеется, не только в Аристофане и его Женщинах в народном собрании, высмеивавших один из проектов Платона, но также и афинский демократический режим; дело было прежде всего в памфлете Поликрата, которого не случайно выделил Исократ из числа современных софистов в своем Бузири-се. Поликрат непосредственно и, видимо, впервые после амнистии участникам олигархического переворота с осуждением вспомнил о Критии и назвал Сократа его учителем. Исократ едва ли случайно именно в Бузирисе воспроизвел одну из важнейших тем43 Платонова проекта государственного устройства: всем было ясно, что текст Поликрата имеет политическую подоплеку и не может не задевать Платона, на которого Исократ прозрачно намекает в тоне иронического восхищения в связи с Пифагором и его современными последователями44.
Платон в свою очередь прекрасно понимал, что и казнили Сократа из политических соображений: Сократ входил в число 3000 «чистых» граждан, выбранных олигархами, и своими разговорами продолжал досаждать демократам, которые, присоединив Элевсин (в 400 г.), вероятно, хотели разделаться с теми, кто был связан с олигархами в Афинах. Сократа нельзя было прямо осудить за эту связь в силу амнистии, но очевидно, что именно это было подлинной причиной процесса над ним: Анит, от лица которого написал свое Обвинение Сократа Поликрат, был лишен олигархами части имущества, находился в изгнании и вместе с Фрасибулом был в Филе; олигархами был казнен сын Ликона, другого обвинителя Сократа45.
43 Исократ говорит о наличии в государстве трех классов; другую деталь — необходимость равно обучать мужчин и женщин — обыграл в Женщинах в народном собрании Аристофан.
44 Isocrates. Busiris 29. 5—8.
45 См.: Dherbey G. R. Socrate et la Politique. Socrate et les Socratiques. P., 2001. P. 37; и если (с. 31) Сократ действительно был женат на Мирто (Diogenes Laertius. Op. cit. II. 26), связанной
Поликрат, как известно, не только обвинял Сократа, но и восхвалял Фра-сибула, сокрушившего Тридцать тиранов46, вероятнее всего, в связи с возвращением в Афины в 393 г. Конона, которого называли вторым Фрасибулом. Восстановление с помощью персов Длинных стен, разрушенных в 404 г. с согласия олигархов, имело особенную важность в глазах демократов47. Поэтому развитие тематики олигархического переворота в тексте Поликрата не могло не встревожить Платона. Вот почему Платон показывает в Апологии, что Сократ не мог быть учителем Крития, потому что он вообще никого и ничему не учил, а приказов Тридцати не выполнял.
Предположить, что в самые тревожные для Афин времена, помимо некоего, так сказать, клубного общения на политические темы (благодаря чему и был известен его проект государства), Платон как добросовестный средний ученик свыше десяти лет писал так называемые ранние сократические диалоги, то есть в большинстве своем литературно бездарные школярские тексты, а потом вдруг стал писать литературно совершенные Апологию, Федра, Пир, Федона и пр., можно только при некоем традиционно-схоластическом ослеплении или при полном отсутствии вкуса...
Но когда мы понимаем, что эта школярская часть платоновского корпуса не могла быть написана Платоном в 90-е гг. и что Платон вообще никогда не был «сократиком», то вместе с этим исчезает и все иллюзорное множество «сократической литературы» в 90-е гг.: у нас нет ни текстов этого времени, посвященных Сократу или хотя бы как-то с ним связанных, ни современных свидетельств о наличии этих текстов, кроме свидетельства Исократа о Поликрате48, который похвалялся своим Обвинением Сократа...
Ключевые слова: образ Сократа, Сократ-пифагореец, Аристофан, Платон, сократическая литература.
Socrates the Pythagorean: an Invention of Plato?
Y. Shichalin
(Moscow State University; St Tikhon’s University)
This article discusses the image of Socrates as found in the Works of Plato and Aristophanes. The author discovers Pythagorean traits in the image of Socrates as
с аристократическим семейством Эвпатридов (Мирто была правнучкой противника Феми-стокла Аристида, в свое время возглавлявшего олигархическую партию), поводов для нелюбви к Сократу со стороны демократов было больше чем достаточно.
46Aristoteles. Rhetorica 1401a35.
47 Dherbey. Op. cit. P. 32.
48 Busins 4. 2—3.
portrayed by these two ancient authors. The author also discusses the Pythagoreans and their role in the creation of stable schools of Philosophy. He likewise shows that the sophists were not the only ones contributing to the creation of centres of education and learning in the ancient world.
Keywords: Image of Socrates, Socrates the Pythagorean, Aristophanes, Plato, Socratic literature.
