CC BY
62
Известия ТИНРО
2005 Том 143
БИОЛОГИЧЕСКИЕ РЕСУРСЫ
УДК 639.223.5
А.В.Буслов
(КамчатНИРО, г. Петропавловск-Камчатский)
СНЮРРЕВОДНЫЙ ПРОМЫСЕЛ ВОСТОЧНОКАМЧАТСКОГО МИНТАЯ
Выполнен анализ работы снюрреводного флота в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов. Охарактеризованы сезонные изменения в распределении флота, динамика вылова. Проведен критический анализ данных промысловой статистики о видовом составе уловов и величине изъятия минтая снюрреводами в Петропавловск-Командорской рыбопромысловой подзоне. Сделан вывод, что минтай восточнокамчатской популяции является доминирующим объектом в снюрреводных уловах в этом районе. Имеет место значительный неучитываемый вылов минтая, минимум в два раза превышающий официальный. Основу снюрреводных уловов составляет крупноразмерный минтай старше восьми лет. Размерно-возрастная структура уловов минтая в снюрреводах и пелагических тралах существенно разнится. Есть основания полагать, что снюрреводами эксплуатируется старшевозрастная часть популяций, недоступная для облова тралами и лишь частично учитываемая при расчете запасов. Исследования позволяют предположить, что снюрреводами можно вылавливать часть минтая сверх ОДУ, рассчитанного для тралового промысла.
Buslov A.V. Danish seine fishing of the East Kamchatka walleye pollock // Izv. TINRO. — 2005. — Vol. 143. — P. 3-20.
Danish seine in the North-West Pacific off Kamchatka and north Kuril Islands goes round the year with two peaks of activity: in spring and in late summer — early fall. The Danish seine fishing is widely used for fishing the walleye pollock of the East Kamchatka populations. The maximum catch of the East Kamchatkan walleye pollock by Danish seines is observed in March and in August. The fishery occurs mainly in the Avachinskiy and Kronotskiy Bays. By the second half of year the percent of walleye pollock in catches in this area increases. According to official statistical data, the portion of walleye pollock in the catches in the Petropavlovsk-Commanders subzone takes about 30 % in mass. According to observations aboard fishing vessels, this portion takes almost 50 %. A significant underestimation of the pollock catch is intended; real catch exceeds the official data in two times or more. Thus, the annual Danish seine catch of the East Kamchatkan walleye pollock is none less than 20 thousand tons, that overdraws the TAC for this population.
The Danish seine fishery is based mainly on the large-size walleye pollock of age > 8 years. Size-age structure of the walleye pollock in the catches of Danish seine is different than in pelagic trawls. That probably relates to features of the walleye pollock biology in the East Kamchatka area: the elder fish prefers demersal habitat on the shelf. This elder part of the pollock population is not available for trawls and is underestimated by trawl surveys of the stock abundance, however, the Danish seine fishery exploits it successively. So, our studies allow to suggest that Danish seines can take up a stock of walleye pollock over the TAC assessed for trawl fishing.
На современном этапе развития отечественного рыбопромышленного комплекса среди проблем прибрежного рыболовства на первый план вышли дискуссионные вопросы его законодательной базы, экономического функционирования и регулирования. Помимо этого, основополагающие принципы прибрежного рыболовства, на наш взгляд, должны опираться и на четкую систему знаний о количественном и качественном состоянии ресурсной базы, на которую это рыболовство ориентировано. При этом под качественным аспектом следует также понимать и соответствующую осведомленность о биологии эксплуатируемых гидро-бионтов. По понятным причинам рыбохозяйственными исследованиями в большей степени охвачены те ресурсы, которые обеспечивают функционирование крупномасштабных промысловых экспедиций. Вопросам же, касающимся прибрежного рыболовства, уделяется существенно меньше внимания. Особо остро эта проблема обозначилась для прикамчатских вод.
Основной вид промысла, который в первую очередь может быть ассоциирован с прибрежным рыболовством, — это лов донных и придонных видов рыб снюрреводами. Снюрреводным промыслом охвачены практически все прибрежные воды Камчатки (рис. 1). Этот способ лова занимает второе место (после разноглубинных тралов) по объемам изъятия рыбных ресурсов в прикамчатс-ких водах (Василец, 2004). Наибольшая активность снюрреводного промысла наблюдается в тихоокеанских водах Камчатки, входящих в состав Петропавловск-Командорской подзоны (Буслов, 2004). Следует заметить, что интенсивность данного вида лова в заливах тихоокеанского побережья Камчатки в последние годы существенно возросла. Например, количество промысловых усилий с 1997 по 2002 г. увеличилось в 3,5 раза (Коростелев, Василец, 2004).
64
150 155 160 165 170 175 180 185
Рис. 1. Распределение добывающего снюрреводного флота в прикамчатских водах в 2001-2003 гг. по данным информационной системы "Рыболовство". Цифрами указаны номера рыбопромысловых районов
Fig. 1. Distribution of Danish seine commercial fishery fleet in the waters adjacent Kamchatka in 2001-2003 from the data of the IS "Rybolovstvo". The numbers are the boundaries of commercial fishery areas
Известно, что доля минтая в снюрреводных уловах может быть значительной (Балыкин, 1991; Датский, 2004; Терентьев, Винников, 2004). Таким образом,
есть основания полагать, что в тихоокеанских водах Камчатки в рамках прибрежного рыболовства активно эксплуатируются запасы восточнокамчатской популяции минтая, воспроизводящейся в этом районе (Антонов, 1991). Поэтому представляется интересным исследовать характеристики современного снюрре-водного промысла в районах обитания восточнокамчатского минтая, оценить масштабы и закономерности его изъятия, определить роль этого вида в функционировании комплекса прибрежного рыболовства. Важно также рассмотреть биологические показатели минтая из уловов снюрреводом, что может быть полезно в дальнейшем для решения вопросов его рациональной эксплуатации. Кроме этого, надеемся, что представленная информация будет полезна для специалистов, так как вопросы снюрреводного промысла минтая и его рационализации практически не обсуждались в литературе.
Анализ промысловой статистики выполнен с использованием данных информационной системы "Рыболовство" (ИСР) о промысле снюрреводами в Петропавловск-Командорской и Северо-Курильской Тихоокеанской подзонах за 20012003 гг. Характеристику промысла проводили по данным суточных судовых донесений (ССД), которые представляют собой сведения судов персонального учета, отражающие документированные данные промыслового, технологического и судового журналов. Необходимые для анализа статистические ряды комбинировали по ряду позиций: дата, широта, долгота, количество промысловых операций, глубина лова, вид рыбы и величина улова. Из выбранной базы отсеивали заведомо ошибочные данные. Всего было проанализировано 18846 ССД.
Для сравнительной характеристики видового состава уловов по донесениям ИСР и данным контрольного лова анализировали результаты заметов, выполненных в присутствии научных наблюдателей в соответствующих районах и в аналогичные месяцы каждого года. Количество таких заметов в течение 20012003 гг. составило 417. Состав уловов из контрольных постановок группировали согласно тому, который используется в ИСР. Многолетнюю динамику видового состава снюрреводных уловов в тихоокеанских водах Камчатки проводили по архивным материалам, накопленным в лаборатории морских промысловых рыб КамчатНИРО. Количество проанализированных заметов составило 1792. Охваченный временной интервал — 1958-2003 гг., однако данные имелись не за каждый год.
Биологическая составляющая исследований заключалась в анализе размерно-возрастных характеристик минтая из уловов снюрреводов. Эти показатели сравнивались с аналогичными материалами из разноглубинных тралов. Промеры и анализы рыб осуществлялись по стандартным методикам (Правдин, 1966). Возраст определяли по отолитам. Объем использованного материала из уловов снюрреводов составил 40320 массовых промеров и 1772 определений возраста, из уловов разноглубинным тралом — соответственно 24550 и 3230.
В качестве одного из методов исследований применили анонимное анкетирование, т.е. опросы капитанов судов, владельцев и управляющих рыбоперерабатывающих предприятий о принципах лова, схемах сдач и переработки сырца.
Предваряя обсуждение вопросов снюрреводного промысла восточнокамчат-ского минтая, уместно сказать несколько слов о функциональной структуре ареала данной популяции. Об этом позволяют судить многолетние ихтиопланктон-ные исследования, траловые съемки, наблюдения в научно-поисковых и промысловых рейсах, выполнявшихся в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов (Золотов, Антонов, 1986; Антонов, 1991; Буслов, 2001; Варкен-тин, 2001; Буслов и др., 2004). В общих чертах структура ареала восточнокамчат-ского минтая выглядит следующим образом. Основные районы икрометания этой группировки располагаются в глубоководных каньонах Кроноцкого и Авачинско-го заливов, а также на расширенном участке шельфа у юго-восточной оконечности полуострова. Массовый нерест протекает во второй половине апреля. После
икрометания производители достаточно дисперсно распределяются вдоль всего узкого шельфа и свала глубин. Значительный поток нагульных миграций прослеживается в южном направлении в сторону северных Курильских островов. Осенью рыбы, составляющие основу нерестового запаса, смещаются на верхнюю часть материкового склона и постепенно начинают мигрировать к местам предстоящего воспроизводства, где концентрируются к февралю—марту. Скопления ранней молоди приурочены, как правило, к районам размножения и наиболее обильны в южных частях заливов и на мелководье юго-восточного побережья. Камчатский залив и северные Курильские острова считаются периферией ареала популяции. Здесь не обнаружено значительных масштабов воспроизводства, но регулярно наблюдаются нагульные скопления восточнокамчатского минтая (рис. 2). Таким образом, с точки зрения рыбопромыслового районирования ареал популяции располагается в пределах двух подзон — преимущественно в Петропавловск-Командорской (61.02.2) и частично в Северо-Курильской Тихоокеанской (61.03.1). Следовательно, эти районы будем рассматривать при характеристике снюрре-водного промысла.
Рис. 2. Функциональная структура ареала восточнокамчатского минтая Fig. 2. Functionals structure of the East Kamchatkan walleye pollock areal
Распределение флота и интенсивность промысла. Как видно на рис. 1, снюрреводным ловом полностью охвачен весь достаточно узкий шельф тихоокеанского побережья Камчатки и о-вов Шумшу и Парамушир. По данным ИСР,
в среднем за год в Петропавловск-Командорской подзоне на снюрреводном промысле занято 109 ед. флота, которые суммарно отрабатывают здесь 4155 судо-суток, совершая 13084 замета. У северных Курильских островов эти показатели ниже: 27 судов, 600 судо-суток и 2127 заметов. В обеих подзонах лов ведется круглогодично и имеет определенную сезонную динамику (рис. 3). Минимальное количество работающих судов наблюдается в январе. К февралю количество судо-суток лова возрастает более чем в два раза, и такая интенсивность сохраняется до мая, после чего в июне наблюдается ее снижение. Максимум отмечается в сентябре, когда месячное количество промысловых судо-суток достигает 590. В оставшуюся часть года интенсивность лова вновь уменьшается (рис. 3).
800 п
* го
^ 5 А з
о 5 3 о а.
600
О
400
200
0
Рис. 3. Сезонная динамика снюр-реводного промысла в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов по различным типам судов
Fig. 3. Seasonal dynamics of Danish seine fishing in the Pacific Ocean waters adjacent Kamchatka and the north Kuril Islands by different types of ships
I
II
III
IV
V
VI VII Месяц
VIII IX
X
XI XII
Если говорить о качественном составе флота, то в исследуемом районе в целом преобладают суда типа РС (48,6 % промыслового времени). Малотоннажный флот (МРТК, МРС и т.п.) также достаточно многочислен (37,8 %), чего нельзя сказать о среднетоннажном (13,6 %). Соотношение судов разных типов меняется на протяжении сезона (рис. 3). Так, с ноября по март промысел снюрре-водами ведут преимущественно суда типа РС. С мая, когда открывается навигация для судов типа МРС, начинает преобладать малотоннажный флот. После сентября интенсивность промысла малыми судами резко снижается. Исходя из материалов ИСР, среднегодовая величина суточного вылова по выбранным типам судов существенно не различается: 8,3, 6,7 и 6,6 т — соответственно у среднетон-нажных, РС и малотоннажных. Вклад этих категорий судов в общий среднегодовой вылов распределяется следующим образом: 16,6 % — первые, 48,2 — вторые и 35,2 % — последние.
Учитывая значительную протяженность тихоокеанского побережья Камчатки, рассмотрим особенности снюрреводного промысла по меньшим районам, а именно: Камчатский залив, Кроноцкий залив, Авачинский залив, юго-восточное побережье Камчатки и тихоокеанские воды северных Курильских островов. Такое деление оправданно и с точки зрения некоторой географической обособленности этих районов, и особенностями распределения восточнокамчатского минтая, и различной удаленностью от портов, что немаловажно для малотоннажного флота.
Наибольшая нагрузка падает на Авачинский (34,7 % промыслового времени) и Кроноцкий (23,7 %) заливы, на акватории которых приходится более половины всех промысловых судо-суток за год. В Камчатском заливе этот показатель минимальный — 10,3 %. Относительный вклад юго-восточного побережья и северных Курильских островов несколько больше — соответственно 17,6 и 14,1 %. Прослеживаются некоторые сезонные закономерности в распределении флота по районам (рис. 4). В зимне-весенний период (февраль—апрель) снюрреводный промысел наиболее активен в южной части. У Курильских островов и у юго-
7
восточного побережья Камчатки в эти месяцы сосредоточено более половины (54 %) добывающего флота. С мая интенсивность лова здесь существенно уменьшается и только у Курильских островов вновь несколько возрастает в июле— августе. В Авачинском заливе, наоборот, пик отмечается в мае, после чего количество работающих судов снижается, но тем не менее до конца года этот показатель остается самым высоким. В Кроноцком заливе интенсивность промысла относительно стабильна на протяжении всего года. Можно отметить лишь некоторый подъем в сентябре. В Камчатском заливе лов снюрреводами начинается в мае (когда улучшается ледовая обстановка) и постепенно возрастает до сентября, после чего, в связи с окончанием навигации для малотоннажных судов, резко сокращается. Таким образом, в тихоокеанских водах Камчатки и северных
Курильских островов
250 200 150 100 50 0
250 200 150 100 -50 0
Северные Курильские острова
Юго-восточное побережье Камчатки
в феврале—апреле промысел снюрревода-ми ведется преимущественно у юго-восточной оконечности Камчатки и у о-вов Шум-шу и Парамушир. В остальные месяцы основной лов перемещается в заливы.
ка
ту сл
б|
у С
250 200 150 -100 -50 0
250 200 150 100 50 0
250 200 150 -100 -50 0
Авачинский залив
Кроноцкий залив
Камчатский залив
IV V VI VII VIII IX X XI XII Месяц
Рис. 4. Сезонное распределение добывающего снюрреводного флота по районам в пределах Петропавловск-Командорской и СевероКурильской Тихоокеанской подзон
Fig. 4. Seasonal distribution of Danish seine commercial fishery fleet by areas within the Petro-pavlovsk-Commander and Pacific North-Kuril sub-areas
Помимо этого, достаточно четко проявляются сезонные закономерности в распределении добывающего флота по глубине лова. При этом во всех районах они идентичны (рис. 5). С января по март промысел, как правило, проходит на материковом склоне в диапазоне глубин 200-250 м. Затем суда постепенно перемещаются на внешний шельф, и к лету заметы проводятся уже в районе 100-метровой изобаты. Осенью начинается обратный процесс — увеличение глубины лова, и в декабре—январе снюрреводная флотилия опять возвращается к внешнему краю материковой отмели. Логично полагать, что отмеченные перемещения флота связаны с особенностями миграционного цикла рыб.
----Северные Курильские острова
---Юго-восточное побережье
-Авачинский залив
......Кроноцкий залив
----Камчатский залив
■Общее
Рис. 5. Средние изобаты лова при снюрреводном промысле в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов. Общее — взвешенно к количеству судо-суток в каждом районе
Fig. 5. Average isobaths of Danish seine fishing in the Pacific waters adjacent Kamchatka and
the north Kuril Islands. Total — estimated to the number of ship/days in every area
350 300 250 200 150 100 50 0
IV V
VI VII VIII Месяц года
IX X XI XII
Характеристика промысла минтая снюрреводами. По материалам ИСР среднегодовое изъятие минтая (2001-2003 гг.) в Петропавловск-Командорской подзоне при использовании снюрреводов составило 8,90 тыс. т. В СевероКурильской Тихоокеанской подзоне эта величина равнялась 1,54 тыс. т. Таким образом, по официальным данным за последние три года вылов восточнокамчат-ского минтая этим орудием в среднем достигал 10,5 тыс. т. Так как снюрревод-ный промысел направлен в первую очередь на изъятие камбал и трески, то имеет смысл рассмотреть соотношение объектов добычи в уловах (табл. 1). Как видно, в обоих рыбопромысловых районах уловы по биомассе на треть состоят из минтая. При этом у северных Курильских островов он уступает по вкладу только треске, а в Петропавловск-Командорской подзоне — лишь незначительно камбалам, включающим, как правило, 4-5 видов. Суммарно же для двух подзон можно констатировать, что минтай — доминирующий вид в снюрреводных уловах. Если анализировать видовой состав по отдельным районам, входящим в ареал вос-точнокамчатской популяции, то можно заметить, что его доля в биомассе уловов варьирует незначительно и в большинстве случаев близка к 30 %. Максимальна она в Авачинском заливе. Преобладает минтай и у юго-восточной оконечности Камчатки. В других районах он занимает второе место после трески или камбал. Самые высокие уловы минтая за судо-сутки характерны для периферийных районов. Минимальны же они в Кроноцком и Авачинском заливах. По всей видимости, данная особенность обусловлена тем, что на эти заливы приходится наибольший пресс снюрреводного промысла. В результате в них изымается более половины "снюрреводного" восточнокамчатского минтая (рис. 6).
В течение года вылов минтая претерпевает два подъема: первый в марте— апреле, второй (больший) — в августе—сентябре. Весенний пик обеспечивают южные районы — северные Курильские острова и юго-восточное побережье Камчатки, — на которые приходится 68,4 % вылова минтая за март—апрель. Напомним, что как раз в это время здесь концентрируется добывающий флот. В дальнейшем основное изъятие минтая происходит в заливах.
По всей видимости, сезонная динамика вылова минтая связана с особенностями его биологии. Очевидно, что весенний пик обусловлен обловом преднерестовых и нерестовых скоплений, которые у юго-востока Камчатки и частично у северных Курильских островов располагаются на внешнем шельфе и верхней части материкового склона, где и работает флот в эти месяцы (см. рис. 4). Основные преднерестовые скопления минтая в Кроноцком и Авачинском заливах не доступны для снюрреводов, так как приурочены к толще воды в глубоководных каньонах. Что касается увеличения уловов в августе—сентябре, то можно предположить, что в эти месяцы минтай начинает образовывать скопления на
шельфе перед началом осенней миграции за его пределы. Таким образом, изъятие восточнокамчатского минтая снюрреводами имеет сезонность. Интересно рассмотреть, как она соотносится с выловом других объектов промысла. Для анализа возьмем четыре основные категории рыб, обеспечивающих, согласно ИСР, более 90 % снюрреводного вылова в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов. Это минтай, треска, камбалы и бычки (рис. 7).
Таблица 1
Среднегодовой состав уловов (%) и улов за судо-сутки (т) на снюрреводном промысле в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов по данным ИСР
Table 1
Average interannual composition of catches (%) and ship/24-hours catches (t) in Danish seine fishery within the Pacific Ocean waters adjacent Kamchatka and north Kuril Islands on the data by the ISR
Улов Минтай Треска тт Кам- Пал-Навага , балы тусы Бычки Терпуг Ленок* Прочие**
Северные Курильские острова
Среднегодовой 29,0 40,8 1,5 20,9 0,7 5,5 1,1 0,2 0,2
За судо-сутки 2,26 3,19 0,12 1,63 0,06 0,43 0,08 0,02 0,01
Юго-восточное побережье Камчатки
Среднегодовой 31,3 24,6 0,2 29,1 0,4 10,2 3,8 0,3 0,1
За судо-сутки 2,19 1,72 0,01 2,04 0,03 0,72 0,27 0,02 0,01
Авачинскийзалив
Среднегодовой 38,9 14,2 + 28,2 0,2 11,0 7,3 0,1 0,1
За судо-сутки 1,96 0,72 0,002 1,42 0,01 0,56 0,37 0,01 0,01
Кроноцкий залив
Среднегодовой 31,3 13,3 0,1 37,1 0,8 9,6 7,6 0,1 0,1
За судо-сутки 1,89 0,80 0,003 2,24 0,05 0,58 0,46 0,01 0,01
Камчатский залив
Среднегодовой 32,4 7,3 + 47,4 0,5 11,3 1,0 - 0,1
За судо-сутки 2,77 0,63 0,001 4,06 0,04 0,97 0,09 - 0,01
Петропавловск-Командорская подзона
Среднегодовой 33,1 15,6 0,1 34,7 0,5 10,2 5,6 0,1 0,1
За судо-сутки 2,14 1,01 0,004 2,24 0,03 0,66 0,36 0,01 0,01
* Употребляемое в ИСР название зайцеголового терпуга (Hexagrammos lagocep-halus).
** Морские окуни, бельдюги, скаты.
Рис. 6. Вклад различных районов в вылов восточнокамчатс-кого минтая снюррево-дами в течение года (Ю.В.К. — юго-восточное побережье Камчатки), %
Fig. 6. Annual contribution to the Danish seines' catch of the East Kamchatkan walleye pollock (Ю.В.К. — the south-east coast of Kamchatka) by different areas, %
Характеризуя соотношение объектов снюрреводного лова в течение года в целом в Петропавловск-Командорской подзоне, можно говорить о следующих
10
1800 1500 1200 900
со
Б 600
.й
m
300 0
ЕЖамч. - 13,2
□ Крон. - 22,7
□ Авач. - 31,6
□ Ю.В.К. - 17,8 1Сев. Кур. - 14,7
II III IV
V VI VII VIII IX Месяц года
X XI XII
IV V VI VII VIII IX X XI XII Авачинский залив
IV V VI VII VIII IX X XI XII Камчатский залив
IV V VI VII VIII IX X XI XII
Юго-восточное побережье Камчатки
IV V VI VII VIII IX X XI XII Кроноцкий залив
Рис. 7. Соотношение основных объектов снюрреводного промысла в уловах в тихоокеанских водах Камчатки (по районам и обобщенно) и северных Курильских островов по данным ИСР Fig. 7. Ratio between principal objects of Danish seine fishery in the catches in the Pacific waters adjacent Kamchatka (by areas and in the total) and the north Kuril Islands from the data of IS "Ry-bolovstvo"
IV V VI VII VIII IX X XI XII
Петропавловск-Командорская подзона
^ бычки
□ камбалы
□ треска ■ минтай
IV V VI VII VIII IX X XI XII
тенденциях. С декабря по май в уловах доминируют камбалы. Доля минтая постепенно возрастает, и с июня по ноябрь он лидирует в пропорции рыб, составляя в это время не менее 40 % в заметах по массе. Максимум приходится на август—октябрь, когда ежемесячное изъятие минтая в среднем превышает 1000 т, а уловы более чем наполовину состоят из этого вида. Кроме того, отметим, что в течение декабря—марта в Петропавловск-Командорской подзоне в уловах достаточно высока доля трески (20-30 %). Присутствие бычков, будучи относительно постоянным, несколько увеличивается в летнее время. В итоге, вопреки представлениям о том, что снюрреводами в первую очередь должны эксплуатироваться запасы камбал и трески, следует признать, что в Петропавловск-Командорской подзоне основным объектом лова является минтай, который на протяжении полугода (лето—осень) доминирует в заметах, а в остальное время составляет не менее 20 % прилова. В таком случае закономерен вопрос: насколько характерна эта ситуация для снюрреводного промысла в тихоокеанских водах Камчатки?
Ранее уже выдвигалось предположение, что возросшая в последние годы интенсивность снюрреводного лова в заливах восточной Камчатки сказывается на структуре сообщества донных рыб (Коростелев, Василец, 2004). Если это так, то изменения должны проявляться и в составе промысловых уловов. Рассмотрим этот вопрос по материалам многолетних наблюдений на снюрреводном промысле. Учитывая, что состав уловов в тихоокеанских водах Камчатки может существенно разниться как в сезонном аспекте, так и по районам, ограничились данными, удовлетворяющими требованию единства времени (май—июнь и сентябрь—октябрь) и места лова (Авачинский и Кроноцкий заливы). Помимо этого, для сравнимости видовой состав скомпоновали в те же группы рыб, которые используются в ИСР.
Несмотря на то что собранный таким образом временной ряд имеет пропуски, материалов достаточно, чтобы сделать некоторые выводы (рис. 8). В конце 1950-х — первой половине 1960-х гг. XX в. в уловах снюрреводами абсолютно доминировали камбалы. Прилов минтая не превышал 5-7 % по массе. В конце 1970-х гг. доля камбал была еще высока, однако уже в начале 1980-х резко возрос вклад минтая. Наиболее многочислен он был в Авачинском заливе в осеннее время. В связи с этим заметим, что на первую половину 1980-х гг. приходился пик биомассы восточнокамчатской популяции (Антонов, 1991). "Вспышка" минтая в снюрреводных уловах оказалась непродолжительной, и далее на протяжении 1980-х гг. камбалы опять стали превалировать в заметах. С начала 1990-х гг. вновь наметилась тенденция к сокращению доли камбал, однако она в большей степени сопровождалась увеличением относительного количества бычков. В конце XX — начале XXI в. состав уловов кардинально изменился. Доля камбал сократилась до беспрецедентно низкой величины при одновременно возросшем вкладе минтая. Особенно ярко эта особенность проявилась в Авачинс-ком заливе, который, напомним, характеризуется максимальной интенсивностью снюрреводного промысла. При этом численность популяции восточнокамчатско-го минтая на современном этапе находится на минимальном уровне за всю историю его изучения. В результате есть основания полагать, что в тихоокеанских водах Камчатки высокая доля минтая в снюрреводных уловах является следствием сокращения запасов донных рыб (Коростелев, Василец, 2004), т.е. при отсутствии возможности выловить камбалу и треску более активно эксплуатируют запасы минтая.
Однако есть еще одна причина, обусловливающая возросший вклад минтая в уловах промыслового флота, — его коммерческая стоимость. В последние годы минтай стал одной из самых востребованных рыб, имея постоянный спрос и достаточно высокую рыночную цену. Наши наблюдения показали, что возможен специализированный облов скоплений минтая снюрреводами, а суточные уловы
по 30-40 т в весенний и осенний периоды для судна типа РС или СТР вполне обычны. При таких условиях рентабельность его лова в 4-5 раз выше, чем, например, трески. Можно с достаточной долей уверенности утверждать, что снюр-реводный промысел в Петропавловск-Командорской подзоне все больше ориентируется на минтая. В связи с этим обострилась традиционная проблема — несоответствие цифр фактического вылова минтая и официальной статистики. Это, в свою очередь, существенно снижает адекватность оценок запаса, прогноза его численности и общего допустимого улова (ОДУ).
Май-июнь Авачинский залив
О т-
<о <о
(Л (Л (Л (Л
со а> о т-
Ю СО О! О! (Л (Л (Л (Л
100% - □ прочие
80% - Ш Бычки
60% - □ Камбалы
40% - □ Треска
20% - ■ Минтай
0% .....
Кроноцкий залив
I
ююсосососососо^^оооооооооооооооооооооэоэаэаэаэаэооо
100% 80% 60% 40% 20% 0%
100% 80% 60% 40% 20% 0%
Сентябрь-октябрь Авачинский залив
BB(D(D(!)(!>(D(DSS03aK10C001010COffl®0)0113l®0)000
Кроноцкий залив
LOLOCDCDCDCDCDCDT— Г— ОООООООООООООООООООООЭОЭОЭОЭОЭОЭООО
оэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэооо
Рис. 8. Многолетние изменения состава уловов снюрреводами в тихоокеанских водах Камчатки по данным наблюдений на промысловых судах
Fig. 8. Long-term variations of Danish seine catch composition in the Pacific waters adjacent Kamchatka from the data of commercial fishery shipboard observations
Ознакомившись с современными реалиями снюрреводного промысла в Петропавловск-Командорской подзоне, можем сказать, что основной способ сокрытия улова — это неучитываемые, т.е. официально не регистрирующиеся, сдачи рыбы
на перерабатывающие мощности как в море, так и на береговые предприятия. Как показали наши опросы, в документах не фиксируется минимум каждая вторая сдача, или половина выловленного сырца. Заметим, что для последующей легализации продукции из такой рыбы существуют отработанные схемы. Таким образом, декларируемый официальной статистикой вылов, по крайней мере по минтаю, реально больше в два раза.
Помимо этого существует еще одно направление недоучета, когда выловленный и сданный в переработку минтай по документам проходит как другой, менее ценный объект промысла (например, камбала или бычки). Величину такого перелова можно оценить, зная официальное и фактическое соотношение рыб в промысловых уловах. Для этого материалы наблюдений за составом уловов в Петропавловск-Командорской подзоне сравнили с официальными данными за каждый конкретный месяц и район промысла. В результате в 15 из 18 сравниваемых рядов доля минтая по ИСР оказалась заниженной. В среднем за имеющийся период наблюдений его реальное относительное количество составило 48,3 %, а по данным промысловой статистики — 34,7 %. С камбалами ситуация оказалась противоположной (что подтверждает наше предположение), их доля по ИСР оказалась в 1,6 раза больше, чем по наблюдениям (соответственно 32,5 и 20,0 %). Треска, по всей видимости, достаточно адекватно отражается статистикой. По нашим материалам она составляет в уловах 10,6 %, а по официальным — 12,1 %. Если использовать фактическое соотношение рыб в уловах для расчета реального вылова минтая (т.е. сколько его будет выловлено при изъятии, например, одной тонны трески, камбалы с последующим пересчетом на год), то ориентировочный перелов за счет использования квот на других рыб составляет 39,3 %. С учетом же нерегистрируемых сдач годовое изъятие минтая снюррево-дами в среднем за 2001-2003 гг. вместо 8,9 тыс. т составляет 23,8 тыс. т. Если полученные нами цифры применить к каждому конкретному году, то можно констатировать, что в Петропавловск-Командорской подзоне ОДУ минтая больше чем наполовину в 2001 г. и полностью в 2002-2003 гг. был выбран только снюрреводным флотом (табл. 2). Учитывая вылов на других видах промысла, налицо явное превышение ОДУ.
Таблица 2
ОДУ и вылов минтая снюрреводами в Петропавловск-Командорской подзоне в 2001-2004 гг., тыс. т
Table 2
The allowed harvest level (TAC) and the catch of walleye pollock by Danish seines in the Petropavlovsk-Commanders sub-area in 2001-2004, thous. t
Вылов 2001 2002 2003 2004*
ОДУ 41,0 20,0 19,2 23,2
Общий по ИСР 37,7 18,6 16,7 6,6
Снюрреводами по ИСР 11,0 8,5 7,5 4,4
Расчетный фактический
снюрреводами 29,1 22,4 19,9 11,5
* Данные за январь—июль.
Размерно-возрастная структура минтая в уловах снюрреводами.
Исходя из вышеизложенного можно заключить, что запасы восточнокамчатского минтая (в Петропавловск-Командорской подзоне) эксплуатируются преимущественно снюрреводным флотом, т.е существует снюрреводный промысел данной популяции. В связи с этим необходимо рассмотреть размерно-возрастную структуру минтая в уловах этим орудием, так как данный биологический показатель является одним из важнейших параметров управления промыслом.
При сопоставлении размерного состава минтая из разных районов можно отметить несколько общих моментов. В каждый конкретный период наблюдений (в течение одного года и сезона) размерные ряды минтая из снюрреводных заметов достаточно сходны (рис. 9). Основу уловов во всех районах, как правило, составляют крупные рыбы одной когорты, однако молодь также может присутствовать в достаточном количестве. Судя по представленным графикам, доля мелкоразмерного минтая увеличивается в южном направлении от Кроноцкого залива к северным Курильским островам.
длина, см
Рис. 9. Размерный состав восточнокамчатского минтая в уловах снюрреводом в различных частях ареала (Ю.В.К. — юго-восточное побережье Камчатки)
Fig. 9. Size composition of the East Kamchatkan walleye pollock in Danish seine catches from different parts of the areal (Ю.В.К. — the south-east coast of Kamchatka)
Так как вылов минтая снюрреводами в Петропавловск-Командорской подзоне сопоставим и даже превышает изъятие разноглубинными тралами, которые являются специализированным орудием его лова, то интересно сравнить размерно-возрастную структуру минтая, добываемого двумя этими способами. Для того чтобы сравнение было полноценным, взяли данные, собранные в одни сроки и в одних и тех же районах. Возраст определяли отдельно для минтая из пелагических тралов и отдельно из снюрреводов. Как следует из приведенных примеров, размерный и возрастной диапазон минтая в снюрреводах несколько больше, чем в тралах (рис. 10). В первых встречаются рыбы от 15 до 80 см в возрасте 121 года, тогда как во вторых эти же показатели — 29-67 см и 2-17 лет. Во всех сравниваемых парах минтай из снюрреводных уловов оказался значительно крупнее и старше, чем в тралах, в первую очередь за счет рыб длиной более 50 см. Таким образом, в одно и то же время в одном и том же районе состав минтая в пелагиали (тралы) и у дна (снюрревод) значительно различается. В первом случае преобладают рыбы в возрасте 5-7 лет, на долю которых приходится от 61 до 81 %. В снюрреводах минтай такого возраста составляет примерно треть улова, тогда как на особей 10 лет и старше приходится от 24 до 40 %. В тралах относительное количество таких старых рыб не превышает 5 %. Следовательно, есть основания полагать, что снюрреводами облавливается часть запаса, не попадающая под воздействие тралового промысла. В этом случае закономерен вопрос о величине этой части.
В силу конструктивных особенностей и различной стратегии лова уловис-тость двух орудий несопоставима. Однако нам представляется возможным ре-
шить этот вопрос на основании данных о вылове, возрастной структуре уловов и некоторых биологических характеристик минтая. В качестве "модельного" периода возьмем декабрь 2003 г., по которому имеются данные из всех районов лова минтая в Петропавловск-Командорской подзоне как для трала, так и для снюрре-вода (рис. 10). Зная объемы изъятия, возрастной состав для каждого района и орудия лова, а также массу по возрастным группам, рассчитаем численность и биомассу выловленного минтая (рис. 11).
%
30 -, 25 -20 15 -10 5 0
Авачинский залив апрель 2002 г.
снюрревод пелагический трал Мсн=51,2 см Мтр=45,7 см
% 50 п
ЛШ
□ снюрревод
□ пелагический трал Мсн=8,3 года Мтр=6,6 года
llW,
пПП|
Мсн= 8,8 года Мтр=6,4 года
19 23 27 31 35 39 43 47 51 55 59 63 67 71 75 79 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
50 40 30 20 10
р1 , пгшищппнтпппп,
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Мсн=8,2 года Мтр=6,4 года
ггПГ М^рнрр,.....
19 23 27 31 35 39 43 47 51 55 59 63 67 71 75 79
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Мсн=9,0 года Мтр=5,2 года
Ж
ШШ1п
ПппгП
19 23 27 31 35 39 43 47 51 55 59 63 67 71 75 79 длина, см
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 возраст, лет
Рис. 10. Сравнительная характеристика размерно-возрастного состава восточно-камчатского минтая в уловах снюрреводом и разноглубинным тралом
Fig. 10. Comparative characteristic of size-age composition of the East Kamchatkan walleye pollock in the catches of a Danish seine and a mid-water trawl
Из расчетов следует, что 80 % биомассы минтая, добытого пелагическим тралом, составляли рыбы в возрасте 7 лет и младше, в свою очередь в снюрре-водах большая часть минтая по массе (76 %) была представлена особями старше 8 лет. Кривая, обобщенная по двум орудиям лова, характеризует фактически эксплуатируемый промысловый запас восточнокамчатской популяции. Если опираться только на данные из пелагических тралов, то из поля зрения выпадает существенная доля старшевозрастных рыб, причем ощутимые расхождения начинаются с возрастной группы 8 лет. Возможное объяснение этого явления кроется в особенностях биологии восточнокамчатского минтая. В качестве гипотезы можно предложить, что до 7 лет минтай ведет преимущественно пелагический образ жизни, образуя скопления, доступные для облова разноглубинными тралами. С 8-летнего возраста рыбы начинают переходить к донному образу жизни (подобно треске), перемещаясь на шельф. При этом часть минтая остается в пелагических скоплениях, однако все же большая доля старшевозрастных рыб становится недоступна траловому промыслу и добывается уже снюрреводами. Об
изменении образа жизни минтая с возрастом упоминалось и ранее (Шунтов и др., 1993, Буслов, 2003). О том, что у него в течение онтогенеза происходит изменение приоритетов в стратегии обитания, косвенно свидетельствуют и данные по темпу роста (табл. 3). В младших возрастных группах длина рыб из пелагических уловов больше, чем из донных, из чего можно заключить, что в этот период жизни обитание в пелагиали для минтая наиболее благоприятно. К 10 годам длина выравнивается, после чего у рыб, ведущих донный образ жизни, т.е. облавливаемых снюрреводами, наблюдается более высокий темп роста. Следовательно, поменявшиеся условия обитания становятся предпочтительными.
Рис. 11. Вылов восточнокамчатского минтая в декабре 2003 г. по возрастным группам пелагическим тралом и снюр-реводом
Fig. 11. Pelagic trawl and Danish seine catches of the East Ka-mchatkan walleye pollock in December, 2003 by age groups
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 возраст, лет
Таблица 3
Сравнительная характеристика длины восточнокамчатского минтая по возрастным группам в уловах пелагическим тралом и снюрреводом по t-критерию Стьюдента, см
Table 3
Comparative characteristics of the East Kamchatkan walleye pollock length by the age groups in the catches of pelagic trawl and Danish seine from Student's t-test, cm
Возрастная группа
3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Снюрревод
M 31,4 35,7 41,3 45,9 48,9 52,0 54,6 56,9 60,7 61,5 62,2 63,4 64,6 65,6 65,2 67,3 70,7 71,0
N 112 143 114 175 211 159 176 142 101 140 150 170 90 39 16 3 3 5
Sx 2,0 3,0 3,2 2,8 3,0 3,5 4,4 4,7 4,7 4,2 5,6 5,9 5,5 4,8 6,6 5,1 5,5 7,1
Пелагический трал
M 32,8 39,8 43,2 46,5 49,3 52,9 55,5 57,0 58,1 60,9 61,0 62,5 63,0 62,2 61,9 65,7 62,2 64,5
N 588 512 324 377 319 236 182 153 137 125 140 140 80 18 10 4 3 5
Sx 3,0 3,1 2,7 3,2 3,3 3,2 3,2 4,1 3,7 4,1 4,6 4,6 4,3 3,7 6,3 7,0 7,8 9,6
tf Р 6,17 <0,001 14,24 <0,001 5,64 <0,001 2,25 <0,05 1,46 >0,05 2,57 <0,05 2,18 <0,05 0,19 4,58 1,11 >0,05 <0,001 >0,05 2,27 <0,05 1,98 <0,05 2,36 <0,05 2,91 <0,01 1,21 >0,05 0,28 >0,06 1,26 >0,05 1,09 >0,05
Если наши предположения верны, то тогда показатели общей смертности минтая, рассчитываемые по данным траловых уловов, фактически являются завышенными, так как старшевозрастной минтай не погибает, а только выходит из-под
возраст, лет
воздействия этого вида лова. Для иллюстрации обратимся к упрощенному варианту прямолинейных кривых улова пелагическим тралом и обобщенного для обоих видов промысла (рис. 12). В этом случае правая ветвь графиков представляет собой кривую выживания (Рикер, 1979). Рассчитанный по этим данным мгновенный коэффициент общей смертности минтая в диапазоне 6-17 лет для пелагического трала составил 0,92, а обобщенный для снюрревода и трала — 0,47. При такой разнице реально допустить, что объективно численность минтая старших возрастных групп в популяции значительно больше, чем та, о которой мы имеем представление, опираясь только на данные траловых уловов. Отсюда можно сделать вывод, что снюрреводами вовлекается в промысел неизвестная (или недоучитываемая) часть запаса. Допустим, что это только рыбы возрастного диапазона 8 лет и старше, а их количество есть разность между изъятием снюрреводом и тралом. В итоге, если характеризовать промысловый запас только по уловам пелагическим тралом, то недоучтенное количество старшевозрастных рыб, не попадающих в траловый промысел, составит 28,1 % по численности или 49,9 % по массе. Следовательно, часть ОДУ восточ-нокамчатской популяции, резервируемую для снюрреводного промысла, можно увеличить за счет минтая, доступного только этому орудию лова, т.е. собственно "снюрреводного" ресурса. Однако обоснованные величины такого изъятия могут быть получены только при дальнейших более тщательных исследованиях и наблюдениях на промысле.
16
12
Ln
9 10 11 12 13
Возраст, годы
14 15 16 17 18 19 20
Рис. 12. Натуральные логарифмы численности последовательных возрастных групп восточнокамчат-ского минтая, выловленного пелагическим тралом (1) и снюрре-водом и пелагическим тралом (2)
Fig. 12. Natural logs of the abundance of the East Kamchatkan walleye pollock consequent age groups in a pelagic trawl (1) or in Danish seine and pelagic trawl (2)
В завершение приведем интересные, на наш взгляд, материалы, касающиеся затронутых в настоящем сообщении вопросов. Общеизвестно, что одним из самых распространенных и адекватных методов прямого учета запасов рыб являются донные траловые съемки. Теоретически при использовании донного трала должен учитываться и старшевозрастной минтай, составляющий основу снюрреводного промысла. Однако, как показали наши эксперименты, заключавшиеся в облове минтая донным тралом и снюрреводом в одно и то же время практически в одних и тех же координатах, состав уловов в этих двух орудиях лова оказался разным (рис. 13). Более того, размерно-возрастная структура минтая из донного трала оказалась сходной с таковой из пелагического, т.е. имеются все основания полагать, что и донный трал не отражает реальное состояние старше-возрастной части восточнокамчатской популяции минтая. В связи с этим нам представляется важным разработать и применять в дальнейшем методику проведения снюрреводных съемок.
Анализ работы снюрреводного флота в тихоокеанских водах Камчатки и северных Курильских островов показал, что данный вид промысла в этом районе осуществляется круглогодично с двумя пиками: весной и в конце лета — начале осени. Снюрреводным промыслом активно эксплуатируются запасы вос-точнокамчатской популяции минтая. Так как в уловах снюрреводов минтай яв-
ляется доминирующим объектом, и с учетом интенсивности этого вида промысла можно говорить о снюрреводном промысле восточнокамчатского минтая.
9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 возраст, лет
Рис. 13. Размерно-возрастной состав восточнокамчатского минтая в уловах донным тралом и снюрреводом
Fig. 13. Size-age composition of the East Kamchatkan walleye pollock in the catches of bottom trawl and Danish seine
Максимальный вылов восточнокамчатского минтая снюрреводами наблюдается в марте и в августе. Наибольший вклад в изъятие вносят Авачинский и Кроноцкий заливы. По данным официальной статистики доля минтая в уловах в Петропавловск-Командорской подзоне составляет около 30 % по массе, по наблюдениям на промысле — достигает почти 50 %. Во второй половине года доля минтая в уловах в этом районе увеличивается. В современных условиях снюр-реводный промысел в Петропавловск-Командорской подзоне ориентирован на вылов минтая как наиболее рентабельного объекта. В связи с этим наблюдается его значительный неучитываемый вылов, более чем в два раза превышающий официальный. В среднем за год снюрреводами изымается не менее 20 тыс. т восточнокамчатского минтая. В результате существенно превышается ОДУ для этой популяции в данной подзоне.
Основу снюрреводных уловов составляет крупноразмерный минтай старше 8 лет. Размерно-возрастная структура уловов минтая в снюрреводах и пелагических тралах существенно различается, что связано, вероятно, с особенностями биологии восточнокамчатского минтая. Рыбы старше 8 лет переходят преимущественно к придонному образу жизни на шельфе. Есть основания полагать, что снюрреводами эксплуатируется старшевозрастная часть популяций, не доступная для облова тралами и не учитываемая при расчете запасов. Исследования позволяют предположить, что снюрреводами можно вылавливать часть минтая сверх ОДУ, рассчитанного для тралового промысла.
Литература
Антонов Н.П. Биология и динамика численности восточнокамчатского минтая: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. — Владивосток: ТИНРО, 1991. — 23 с.
Балыкин П.А. Возможность увеличения уловов минтая в Беринговом море // Рыб. хоз-во. — 1991. — № 8. — С. 13-14.
Буслов А.В. Новые данные о распределении и миграциях минтая в тихоокеанских водах северных Курильских островов и юго-восточной Камчатки // Изв. ТИНРО. — 2001. — Т. 128. — С. 229-241.
Буслов А.В. Рост минтая и размерно-возрастная структура его популяций: Авто-реф. дис. ... канд. биол. наук. — Владивосток: ТИНРО-центр, 2003. — 24 с.
Буслов A.B. Перспективы снюрреводного промысла минтая в восточной части Охотского моря // Экономические, социальные, правовые и экологические проблемы Охотского моря и пути их решения: Мат-лы регион. науч.-практ. конф. — Петропавловск-Камчатский: КамчатГТУ, 2004. — С. 88-92.
Буслов A.B., Тепнин О.Б., Дубинина А.Ю. Особенности экологии нереста и эмбриогенеза восточнокамчатского минтая // Изв. ТИНРО. — 2004. — Т. 138. — С. 282-298.
Варкентин А.И. Некоторые черты распределения и биологического состояния минтая у восточной Камчатки осенью 1998 г. // Изв. ТИНРО. — 2001. — Т. 128. — С. 222-229.
Василец П.М. О структуре рыбного промысла (по орудиям лова) в прикамчатс-ких водах в 2003 г. // Исследования водных биологических ресурсов Камчатки и северо-западной части Тихого океана. — Петропавловск-Камчатский: КамчатНИРО, 2004. — Вып. 7. — С. 35-43.
Датский A.B. Минтай в прибрежных водах северо-западной части Берингова моря // Вопр. рыб-ва. — 2004. — Т. 5, № 1(17). — С. 28-65.
Золотов О.Г., Антонов Н.П. О популяционной структуре восточнокамчатского минтая // Тресковые дальневосточных морей. — Владивосток: ТИНРО, 1986. — С. 43-50.
Коростелев С.Г., Василец П.М. Изменения в составе донных ихтиоценов на шельфе Авачинского, Кроноцкого и Камчатского заливов под влиянием промыслового пресса // Изв. ТИНРО. — 2004. — Т. 137. — С. 253-261.
Правдин И.Ф. Руководство по изучению рыб. — М.: Пищ. пром-сть, 1966. — 375 с.
Рикер У.Е. Методы оценки и интерпретации биологических показателей популяций рыб. — М.: Пищ. пром-сть, 1979. — 408 с.
Терентьев Д.А., Винников A.B. Анализ материалов по видовому и количественному составу уловов в Петропавловск-Командорской подзоне (Восточно-Камчатская зона) в качестве подхода к рациональному многовидовому промыслу // Вопр. рыб-ва. — 2004. — Т. 5, № 2(18). — С. 276-290.
Шунтов В.П., Волков А.Ф., Темных О.С., Дулепова Е.П. Минтай в экосистемах дальневосточных морей. — Владивосток: ТИНРО, 1993. — 426 с.
Поступила в редакцию 22.07.05 г.
