CC BY
74
А. ШЕВЯКОВ,
доктор экономических наук, профессор, директор Института социально-экономических проблем народонаселения РАН
СНИЖЕНИЕ НЕРАВЕНСТВА - ВАЖНЕЙШАЯ ЗАДАЧА СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
Во все предыдущие годы реформ государственная социальная политика была направлена на уход государства из социальной сферы и насаждение в ней рыночных отношений. Даже сегодня, когда пришло понимание серьезности социально-экономических и демографических проблем и произошел существенный поворот к их решению, государственная политика здесь все еще носит несистемный, лоскутный характер, не имеет четких ориентиров. В ней упускается из виду ряд очень важных обстоятельств.
Во-первъгх, в многочисленных дискуссиях о социально-экономическом положении России задачи макроэкономической и социальной политики рассматриваются, как правило, отдельно. При этом успешность решения социальных проблем ставится в зависимость от роста макроэкономических показателей, а пока этот рост недостаточен — в зависимость от точной адресации ограниченных средств, направляемых на развитие социальной сферы и социальную поддержку бедных слоев населения. Иначе говоря, социальная политика, несмотря на повышенное внимание к ней в последнее время и заметные сдвиги в финансировании, все еще продолжает строиться по «остаточному» принципу.
Во-вторых, ориентирами для оценки динамики социальных показателей и выработки мероприятий по решению социальных проблем служат, в основном, среднестатистические показатели, которые не только не дают реального представления о существе и глубине этих проблем, но даже и дезориентируют. Это касается, прежде всего, учета реального распределения доходов населения в рамках балансовых ограничений, обусловленных уровнем продуктивности российской экономики1, и недооценки в связи с этим проблемы деформации распредели-
1 В 2006 г. ВВП России в расчете на душу населения в среднем за один месяц составил 15680 руб., а в текущем году в том же выражении он не превысит 21000 руб. Если сопоставить это с многомиллиардными состояниями сотни самых богатых и с доходами российских топ-менеджеров, исчисляемыми многими миллионами долларов, станет понятно, что остальной части населения в рамках баланса доходов остается немногое. По нашим расчетам, российский "золотой миллион" (примерно 0,7% населения) получал в 2006 г. среднедушевой доход более 120000 руб. в месяц (в 7,7 раза больше, чем ВВП на
тельных отношений и продолжающегося углубления социальноэкономического неравенства.
Политика правительства по снижению масштабов бедности может служить хорошей иллюстрацией недооценки и даже непонимания этой проблемы. Определяя уровень бедности на основе прожиточного минимума, правительство связывает снижение масштабов бедности только с повышением МРОТ, зарплаты бюджетникам, пенсий и других пособий, выделяя для этого дополнительные средства и наивно полагая, что эти средства, в основном, попадают к бедным. Но, как показывает детальный анализ на уровне различных доходных групп населения, даже достаточно радикальные предложения по повышению МРОТ и пенсий, которые в последнее время афишируются многими экономистами и политиками, не могут привести к заметным сдвигам в снижении бедности и избыточного неравенства.
Измерение уровня бедности на основе прожиточного уровня не является достаточно объективным, так как этот уровень определяется на основе субъективных оценок и в современных условиях уже не отражает реальной ситуации с бедностью 1. Можно было бы согласиться с таким подходом к оценке бедности и вытекающих из него «очевидных» мероприятий по ее снижению — увеличением МРОТ, пенсий, пособий, зарплат бюджетникам и т.п., — если бы не низкая эффективность этих мероприятий: только 12-15% выделяемых на эти цели ресурсов попадает к действительно бедным 2.
душу населения; это не заработки отдельных людей, а доход в расчете на одного члена семьи). А 0,1% наиболее обеспеченного населения (142380 человек) получало среднедушевой доход более 400000 руб. в месяц (в 25,5 раза больше ВВП на душу). Эти оценки сделаны без учета дохода от роста стоимости капитальных активов и других доходов, не отражаемых в российской статистике. Поскольку распределение доходов — это результат "дележа" ВВП, не мудрено, что 53% населения России имели в 2006 г. доход на душу менее 6000 руб. в месяц в среднем. А в 2007 г. те же 53% будут иметь доход на душу менее (многие из них значительно менее) 7700 руб. в месяц (в среднем в течение года).
1 Вообще говоря, сама идеология построения этого уровня имеет свои корни в советской действительности, когда многие необходимые потребности население удовлетворяло через общественные фонды потребления, и семья даже с низкими доходами имела реально бесплатный доступ к услугам здравоохранения, образования и отдыха. Мы сколь угодно можем говорить о бесплатном образовании и здравоохранении, но реально сегодня даже за скорую помощь приходится платить. Эти и многие другие аспекты жизнедеятельности человека в прожиточном минимуме практически не представлены, и он является скорее уровнем выживания. Хотя о каком выживании можно говорить, когда в нем отсутствуют затраты на приобретение или аренду жилья.
2 Дело в том, что повышение зарплат и пенсий происходит применительно к конкретной личности, а уровень бедности измеряется по отношению к домохозяйствам. А пенсионеры, бюд-
Конечно, все это необходимо делать. Но как? И какой уровень повышения доходов можно считать необходимым и достаточным? И достаточно ли для решения проблемы бедности осуществления только этих мероприятий?
Сегодня правительство уровень повышения доходов бедного населения связывает с наличием свободных средств на социальные нужды. С другой стороны, это повышение зависит от «вкусовых» предпочтений законодательной и исполнительной власти. Интересно отметить, случайно или нет, но во всех планах правительства по снижению бедности фигурируют не собственно показатели бедности, а показатели увеличения МРОТ, пенсий, пособий, зарплат бюджетникам и т.п. Заметные проценты подтягивания этих показателей к прожиточному минимуму демонстрируют «серьезные» усилия правительства по решению проблемы бедности. В то же время влияние этих мероприятий на снижение показателей бедности, как отмечалось, относительно мало. Сам же показатель бедности и нормативы его снижения в планах правительства впрямую нигде не обозначены.
Заметное снижение бедности (при таком подходе к решению проблемы) требует значительных ресурсов, что, в свою очередь, несет в себе опасность инфляции. Поэтому правительственная доктрина исходит из постепенного подтягивания показателей МРОТ и др. до уровня прожиточного минимума. Радикального снижения бедности при таком подходе ожидать не приходится, тем более, что инфляция и существующие распределительные механизмы, как будет показано ниже, фактически сводят положительный эффект этих мероприятий со временем к нулю1.
Суть проблемы в том, что существующие сегодня механизмы формирования и перераспределения доходов населения настроены и работают в пользу богатых. Большая доля совокупного роста доходов уходит на рост доходов наиболее обеспеченных слоев населения, а на повышение доходов наименее обеспеченных остаются крохи. В региональном разрезе в 2000-е гг. доходы 10% наиболее обеспеченного населения росли в 2 раза быстрее, чем ВРП на душу населения, а доходы 10% наименее обеспеченного населения — в 20 раз медленнее! Аналогичная картина получается при анализе оценки влияния внешней торговли на социально-экономическую поляризацию в российских регионах: выигрыш от внешней торговли обособленного кластера богатых в 36-38 раз превосходит выигрыш бедных. Таким образом, в результате реформ в
жетники и пр. присутствуют и в богатых, и в бедных домохозяйствах, что приводит к «размыванию» эффекта мероприятий по повышению МРОТ, пенсий и др. по всем доходным группам.
1 Если не считать того, что, задавая тот или иной уровень прожиточного уровня, мы можем и бедность свести к любой цифре.
России выиграли только 20% наиболее обеспеченного населения (9-я и 10-я децильные группы) 1. Группы населения со средними (близкими к медиане) доходами не только не разбогатели, но и не восстановили уровень благосостояния, который они имели в 1990 г. А группы населения с самыми низкими доходами остались за чертой абсолютной бедности.
Все это означает, что отдельные группы населения имеют институциональные преимущества, что позволяет наиболее обеспеченным перетягивать эффекты экономического роста на себя. Таким образом, речь идет не о недостатке ресурсов, а об институциональных дефектах системы. Все это в полной мере подтверждается тем, что численность относительно бедного населения России (с доходом на душу менее 60% среднедушевого дохода) росла с небольшими колебаниями во все годы реформ: сначала — очень быстро, а в 2000-е гг. — медленно, но, всё же, неуклонно росла. С точки зрения нормальной экономической логики (тем более логики социального государства) это представляется просто абсурдным и показывает, что деформация распределительных механизмов, связанная, прежде всего, с концентрацией доходов богатых, достигла такого уровня, когда нарушается даже естественная логика снижения бедности по мере экономического роста.
Динамика соотношения доходов населения России с прожиточным минимумом (ПМ) в децильных группах (1-10)
1 Причем в 2006 году соотношение дохода 9-й децильной группы с прожиточным минимумом увеличилось по сравнению с 1990 г. только на 16%. А соотношение с прожиточным минимумом дохода верхней (10-й группы) выросло за тот же период двукратно! Заметим, что в период с 2000 по 2006 гг. ВВП России вырос на 58%, тогда как соотношение доходов верхней группы с прожиточным минимумом выросло на 72%.
Рис. 1.
Говоря о динамике показателей бедности и возможных путях снижения ее масштабов, необходимо ясно представлять разницу понятий абсолютной и относительной бедности. Динамика показателей абсолютной бедности, расчет которой базируется на понятии прожиточного минимума, помимо динамики показателей доходов, совершенно естественно зависит от значения и динамики изменений этого минимума. Выбор значения прожиточного минимума, так или иначе, достаточно субъективен, и поэтому снижение показателя бедности может говорить не о его реальном уменьшении, а о неоправданном занижении правительством величины прожиточного минимума, отставании её корректировки из-за роста цен и т.п.
Показатели относительной бедности, где в качестве её границы выступает, как правило, 60% от медианного (среднего) уровня доходов, используются в странах ЕС. В российских условиях, когда за счет высокого неравенства средний уровень дохода значительно ниже среднедушевого дохода, мы берем в качестве границы относительной бедности 60% от среднедушевого дохода. Такой подход является, на наш взгляд, более информативными с точки зрения характеристики имманентных свойств механизмов распределения доходов.
Итак, на сегодняшний день наблюдается не только избыточное социально-экономическое расслоение нашего общества, но и распределительные механизмы, которые его создали, систематически поддерживают и препятствуют преодолению социальных диспропорций. Без переналаживания этих механизмов в направлении разумного ограничения роста самых высоких доходов, мы социальную ситуацию в обществе
не улучшим. Даже если сегодня всё разделим поровну, неравенство очень быстро вернется на круги своя.
Основной путь корректировки распределительных механизмов — это механизмы перераспределения доходов в системе "налогообложение - социальные льготы". В странах с рыночной экономикой уже в течение длительного времени осуществляется государственное регулирование, направленное на выравнивание материального положения различных доходных групп населения. Данная система признается наиболее важной частью механизма перераспределения доходов.
Эффективность такого государственного регулирования можно увидеть на примере США.
Распределение доходов по децильным группам домашних хозяйств в США в 2005 г.
Средний доход, тыс. долл.
Рыночный доход ^Располагаемый доход “Трансферты “Налоги
10-процентные (децильные) группы домашних хозяйств
Рис.2.
Выравнивание распределения доходов в США при переходе в результате перераспределения от первоначальных рыночных к располагаемым доходам приводит к снижению децильного коэффициента дифференциации в 4,5 раза (с 67,6 до 14,7) и к повышению доходов нижней бедной группы почти в 5 раз!
У нас же налогообложение неравенство увеличивает! Например, правительство и многие депутаты считают, что раз у нас плоская шкала налогов, то налогообложение для всех равномерное. Ничего подобного. Зарплату трудящихся дважды облагают налогом. Сначала снимают единый социальный налог (ЕСН) с фонда оплаты труда - 26,2%, а потом еще с зарплаты 13% - подоходный налог. Получается, что трудящийся
отдает со своих доходов практически 40%. В то же время человек, который живет на дивиденды, банковский процент или с аренды собственности, - лишь 9% -13%. Если он хранит свой вклад под проценты Центробанка, то вообще не платит с них налогов. При этом, как показывает дифференцированный анализ, в среднем по РФ основные доходы у 10% богатых - почти на 65-70% - это как раз такие доходы, а не зарплата. Так, например, в Москве в доходах 9 и 10 дециля эта доля выше 90% (т.е. доля заработной платы составляет менее 10%,) и налоговая нагрузка для этих децилей до трёх раз меньше по сравнению с остальными.
Ниже приводимая таблица дает полную иллюстрацию сложившейся ситуации и полностью опровергает расхожее мнение о, якобы, плоской и одинаковой шкале налогов для всех групп населения.
Таблица 1
Налоговое давление по децильным (1 - 10) группам населения
Москва 2006 г.
децили трансф. на душу, руб. трансф. на душу, % налоги на душу, руб. налоги на душу в % от душ. ден. дохода с налогами доход с налогами
1 746 32,0% 819,6 26,0% 3151,2
2 1759,8 31,5% 1880,9 25,2% 7474,7
3 2152,9 25,8% 3230,4 27,9% 11563,9
4 1681,9 15,4% 4822,6 30,6% 15779,1
5 1837,0 12,6% 6594,7 31,1% 21176,1
6 1524,9 7,7% 8224,6 29,4% 28001,9
7 2040,6 7,3% 13324,7 32,1% 41455,6
8 462,6 1,3% 9501,0 20,5% 46402,8
9 311,9 0,5% 7958,9 12,2% 65047,1
10 1139,9 1,0% 16856,5 12,9% 130984,9
средние 1365,8 4,6% 7321,4 19,7% 37103,7
Этот факт правительством сегодня совершенно игнорируется, и реформой распределительных отношений оно совершенно не озабочено. В основе этого, на наш взгляд, лежит непонимание того, насколько мощное обратное воздействие на экономическую и демографическую динамику оказывает социально-экономическая дифференциация населения. И здесь, как обнаруживает тщательный анализ, именно относительные показатели уровня жизни различных слоев или групп населения проявляют устойчивые и статистически значимые связи с показателями экономического роста и демографической динамики. Исследования в этой области, проведенные в ИСЭПН РАН в последние годы, вскрыли новые, неизвестные до настоящего времени закономерности влияния относительных показателей бедности на экономический рост, демографическую динамику
и качество человеческого капитала. Количественная оценка эффектов взаимодействия социальных и экономических факторов в рамках предназначенных для этого эконометрических моделей является важным и принципиально новым результатом разработанной нами теории и методологии анализа влияния неравенства на экономическую и демографическую динамику.
Наш новый подход основывается на двух основополагающих моментах.
Во-первых, как показали многочисленные исследования, общие показатели неравенства (например, коэффициент Джини или дифференциации) не проявляют заметных статистических связей ни с показателями экономического роста, ни с демографической динамикой. Дело в том, что показатель неравенства может быть одним и тем же в двух диаметрально разных ситуациях: 1) когда много богатых и мало бедных и 2) когда много бедных и мало богатых. Само же влияние неравенства на экономическую и демографическую динамику также носит двоякий характер. С одной стороны, возможность достижения высоких доходов и потребительских стандартов стимулирует людей на более качественный, квалифицированный и интенсивный труд, что положительно влияет на экономический рост. С другой стороны, часть населения, живущая за чертой относительной бедности, испытывает нейропсихоло-гическую напряженность, связанную с низкой оценкой социальных перспектив, безвыходностью социально-экономического положения, отсутствием путей для желаемой реализации своего человеческого потенциала. Эффект негативного социального напряжения подобен эффекту тяжелой депрессии, при которой ценность жизни утрачивается.
В этой связи представляет интерес возможность разложения общего показателя неравенства на две компоненты, детерминирующие эти положительные и отрицательные эффекты неравенства на экономическую и демографическую динамику. Наши теоретические разработки и практические исследования показывают, что такое разложение может быть построено, а структурные компоненты неравенства показывают устойчивые статистические связи с экономической и демографической динамикой.
Во-вторых, разложение общих показателей неравенства на структурные компоненты исходит из функциональной интерпретации эффектов неравенства и основан на гипотезе, что различным видам экономического, социального и демографического поведения соответствуют определенные функциональные границы или пороговые уровни доходов, переход через которые необходим для того, чтобы соответствующие виды поведения были полноценно осуществимыми !. Определение такой
1 Наш подход развивает теорию человеческих возможностей Амартии Сена, в которой осу-
функциональной границы для того или иного вида активности позволяет не просто фиксировать размеры существующего неравенства, а подразделить его на нормальное и избыточное неравенство с точки зрения осуществимости человеческих возможностей. Неравенство доходов выше функциональной границы мы интерпретируем как нормальное, а неравенство доходов ниже нее — как избыточное. Избыточное неравенство в этом случае служит измерителем относительной бедности по критерию функциональных возможностей.
Именно после такого подразделения (на основе статистической оценки соответствующих функциональных границ и их изменчивости при изменяющихся условиях) объяснение воздействия неравенства на макроэкономические и демографические показатели приобретает окончательную ясность, которую искали, но не могли найти до этого многочисленные исследователи.
На основе новой методологии в ИСЭПН РАН в последние годы были проведены обширные исследования взаимосвязей структурнофункциональных характеристик экономического неравенства с основными показателями социально-экономического и демографического развития как России в целом, так и отдельных регионов. Анализ таких связей показал, что нормальное неравенство всегда обнаруживает себя как позитивный фактор, а избыточное неравенство — как негативный. И динамика социально-экономических и демографических процессов хорошо объясняется динамикой соотношений между этими факторами.
Так, из совместного анализа значений функциональных границ по экономическому росту и демографической динамике и соотношений доходов по децильным группам населения с этими функциональными границами следует, что значения таких границ в 2-2,5 раза превосходят прожиточный минимум и составляют 60 - 70% среднедушевого дохода. Доходы более 60% населения лежат ниже этих границ, что не позволяет большей части нашего общества эффективно реализовывать себя в экономике и накладывает ограничения на их здоровье и репродуктивное поведение.
Функциональные границы по экономическим (ФГЭВ) и репродуктивным (ФГРВ) возможностям, по жизнеспособности (ФГЖС) и прожиточный минимум в процентном соотношении со среднедушевым доходом
ществимость тех или иных функциональных возможностей человека связывается не просто с уровнем его дохода, но с его положением в распределении доходов в обществе. Наша новация состоит в том, что с помощью введения понятия функциональной границы и соответствующего разложения неравенства доходов на нормальную и избыточную составляющие мы придаем идеям Сена операциональное содержание, включая возможности статистического измерения и использования соответствующих показателей при разработке прогнозов.
ФГЭВ ФГРВ ФГЖС •—ПМ
1988 1990 1992 1994 1996 1998 2000 2002 2004 2006 2008
Годы
100
80
60
40
20
0
Рис.3.
Исследование зависимостей темпов экономического роста и роста инвестиций от избыточного неравенства показало, что снижение избыточного неравенства по экономическим возможностям повышает темпы экономического роста и роста объемов инвестиций Во всех вариантах ретроспективных расчетов эффективной с точки зрения роста ВВП политики регулирования распределения доходов ВВП в период 2000-2006 гг. мог бы быть выше фактического на 30-50%.
Что касается взаимосвязи структурно-функциональных компонент неравенства с демографическими показателями, то здесь эконометрический анализ позволил дать четкую статистическую оценку интуитивным представлениям о роли и механизмах воздействия социальноэкономического неравенства и бедности на показатели рождаемости и смертности. Детальный анализ зависимостей коэффициентов рождаемости, смертности и естественного прироста населения от различных показателей неравенства, уровня жизни и бедности показывает, что абсолютные значения этих показателей не проявляют статистически зна-
1 Понижение избыточного неравенства на 1 пункт индекса Джини (т.е. на 0,01 при значениях индекса Джини, варьирующихся между 0 и 1) повышает темп экономического роста на 1,87 процентных пункта. А темп роста объема инвестиций повышается при этом в среднем на 3,6-3,8 процентных пункта. В более привычных терминах сказанное эквивалентно тому, что при снижении избыточного неравенства на 1% темп экономического роста повышается примерно на 5% (0,33 процентного пункта), а темп роста инвестиций повышается на 6,2% (0,67 процентного пункта).
чимых корреляций с показателями рождаемости и смертности, в то время как относительные объясняют 85-90% их изменений *.
Более детальный анализ и оценка системного эффекта воздействия снижения неравенства на демографическую динамику демонстрирует прогноз численности населения РФ до 2050 г.: при условии сохранения на перспективу полученных на статистике 1990-2006 гг. закономерностей взаимодействия этих факторов прирост населения к 2050 г. мог бы составить до 15-19 млн. чел., а численность населения России может возрасти до 159-161 млн. человек (только за счет внутренних возможностей, без учета эффекта миграции). Вместо ее снижения до 120-124 млн., как это следует из официальных прогнозов (при включении эффекта миграции и сохранении существующего механизма распределения доходов. В случае при исключении миграции численность собственного населения России понизилась бы к 2050 г. до 95 млн. человек). Эти цифры могут показаться фантастическими, но к ним надо относиться не как к конкретному прогнозу, а как к оценке эффективности влияния указанных мер на демографический рост.
Естественно, что «наступление» на проблему депопуляции должно вестись на всех фронтах. Здесь от нас потребуется мобилизация всех усилий и кропотливая работа во всех сферах общественной жизни и институциональных отношениях. Государство в решении квартирной проблемы должно сделать ставку на аренду и строительство дешевого жилья, потребуется тормозить и сглаживать негативные для общества
1 Предварительный ретроспективный анализ показал, что в среднем снижение избыточного неравенства (как компоненты индекса Джини) на 10% влечет за собой повышение рождаемости на 0,42 промилле и снижение смертности на 0,56 промилле. Или, что эквивалентно, при снижении избыточной компоненты индекса Джини на величину 0,1 рождаемость увеличивается примерно на 2 промилле, а смертность снижается примерно на 3 промилле. На первый взгляд, демографические показатели на порядок менее эластичны по избыточному неравенству, чем экономические показатели, хотя изменения избыточного неравенства объясняют вариации показателей рождаемости и смертности с коэффициентами детерминации 0,93 и 0,98 (в нелинейной регрессии). Но в предварительных оценках эластичности демографических показателей по избыточному неравенству мы не учитывали, во-первых, влияние роста реальных доходов, а во-вторых, то обстоятельство, что по мере снижения разрыва между доходами богатых и бедных демографическая функциональная граница дохода тоже заметно понижается. С учетом этих обстоятельств, при оптимальном перераспределении доходов, снижающим величину коэффициента дифференциации до 8, и при годовом росте реальных доходов на 10% рождаемость в 2007 г. повысилась бы на 2,8 промилле — до 13,2 промилле в год, — а не до 11 промилле, как это фактически происходит. А смертность при этом понизилась бы на 6 промилле — до 9,9 промилле в год, то есть уже в этом году, в принципе, можно было бы выйти на положительный естественный прирост населения в размере 3,3 промилле.
в целом социально-экономические тенденции (рост стоимости жилья и увеличение тарифов ЖКХ, расширение спектра платных услуг и увеличение их стоимости в сфере детского и подросткового здравоохранения и т. п.), особенно больно бьющие по многодетным семьям и способные легко «съесть» все выгоды дополнительной материальной помощи !. Сюда же надо добавить строительство необходимого количества дошкольных и школьных детских учреждений, и даже перевод их на бесплатную основу. Важной составляющей демографических перемен должно стать изменение отношения к традиционным семейным ценностям и здоровому образу жизни, что необходимо закреплять на разных уровнях: от школьных курсов до художественных фильмов, рекламы на телевидении и соответствующей пропагандой в СМИ. Естественно, успех демографической политики связан также
с достижениями в других областях - в борьбе с пьянством, наркоманией, смертностью на производстве, ДТП и т.д.
Снижение избыточного неравенства необходимым образом связано с перераспределением доходов населения. Наши исследования показывают, что переход на оптимальный характер распределения доходов, как с точки зрения экономического роста, так и сточки зрения демографической динамики, связан с дополнительным ограничением роста доходов богатых домохозяйств. При этом заметные ограничения (до 30% дохода) касаются только двух самых высокодоходных групп населения, а доходы самых бедных повышаются в 2-3 раза с пропорциональным увеличением доходов следующих низкодоходных групп2.
1 По нашим расчетам, средняя для Москвы доступность стандартной двухкомнатной квартиры в 54 кв. м, приобретаемой по средней рыночной цене семьей из 3-х человек со средним уровнем денежных доходов, составила в конце 2006 г. 6,3 года (в случае если семья весь свой доход будет откладывать на покупку квартиры), что более чем в 2 раза выше «западных» стандартов. Однако совершенно удручающая картина получается при рассмотрении этого показателя в разрезе децильных групп по уровню доходов. Достаточно комфортно на рынке жилья Москвы могут чувствовать себя не более 15% жителей города. Для всех остальных групп населения жилье на рынке практически недоступно, в том числе и с помощью ипотечного кредита.
Особенно это касается 1-5-й доходных групп, где средний срок накопления более 15 лет. Это означает, что если такие семьи реально будут ежегодно откладывать на стандартную квартиру треть совокупного семейного дохода, то накопить на нее они смогут не ранее, чем за 45-50 лет (в пятой децильной группе и далее - по нарастающей - до 240 лет в первой, наиболее бедной, децильной группе).
2 И налоги на богатых, и трансферты малообеспеченным определяются в зависимости от разности между их исходными доходами и пороговым уровнем дохода, при доходах ниже которого предоставляются трансферты, а доходы выше него облагаются налогом. Этот пороговый уровень не обязательно совпадает с функциональной границей и вы-
Важно, что предлагаемое перераспределение не связано с привлечением дополнительных ресурсов. Оно затрагивает не более 8-9% общего объема доходов, резко снижает неравенство (до всего лишь 7-10-кратного превышения доходов 10% наиболее обеспеченных над доходами 10% наименее обеспеченных), а также снижает одновременно абсолютную и относительную бедность. В результате доходы большинства населения РФ будут выше соответствующих функциональных границ.
Наш анализ показывает, что для РФ оптимальное, как с точки зрения экономического роста, так и сточки зрения демографической динамики, перераспределение доходов не выходит за рамки принятых в странах ЕС и США налоговых ставок и дает значительную прибавку малоимущим. И, что самое главное, оно не связано с увеличением денежной массы и инфляцией.
Таким образом, можно утверждать, что определенные выше параметры распределительных механизмов, когда неравенство находится в пределах значений 7-9 для коэффициента фондов, являются не только общественно справедливыми, но и оптимальными, как в экономическом, так и в обще стратегическом (в том числе, геополитическом) плане. Именно при таких параметрах распределения большая часть населения сможет реализовывать свои чаяния в экономическом и репродуктивном поведении, сохранении своего здоровья, наращивании человеческого потенциала и т.п.
Основные выводы из изложенных результатов наших исследований заключаются в следующем:
1. За годы реформ в социальной сфере и, прежде всего, из-за характера распределительных отношений, сложились далеко не оптимальные условия, как для экономического роста, так и для воспроизводства человеческого капитала, что представляет серьезную угрозу социальнополитической, экономической и демографической ситуации в стране.
2. Существующие сегодня механизмы формирования и перераспределения доходов населения настроены и работают в пользу богатых, большая доля совокупного роста доходов уходит на рост доходов наиболее обеспеченных слоев населения, а на повышение доходов наименее обеспеченных остаётся малая доля.
3. Отсутствие социально-ориентированной системы распределительных отношений привело к тому, что избыточное социальноэкономическое неравенство в России достигло угрожающих величин, доходы более 60% населения лежат ниже границ, позволяющих этой большей части населения эффективно реализовывать себя в экономике и накладывает ограничение на их здоровье и репродуктивное поведение.
бирается так, чтобы при заданном исходном распределении доходов получить максимальный функциональный эффект.
4. Эконометрический анализ показывает, что избыточное социальноэкономическое неравенство и бедность оказывают существенное обратное влияние на экономическую и демографическую динамику и являются основным препятствием для расширенного воспроизводства населения, человеческого капитала и повышения темпов экономического роста. Именно поэтому структурно-функциональные показатели неравенства и относительной бедности должны стать ключевым ориентиром согласованной экономической, социальной и институциональной политики.
5. Без радикального пересмотра распределительных отношений — увеличения налоговой нагрузки на сверхдоходы и увеличения доходов малоимущих, мы проблему нарастающей относительной бедности и увеличивающегося разрыва бедные - богатые не решим. Перераспределение доходов — это системный и принципиально важный способ создания оптимальных условий для ускорения экономического роста и изменения направления вектора демографической динамики.
6. Такое перераспределение связано с двумя моментами: ресурсным и институциональным.
7. Что касается ресурсного момента, то наши исследования показывают принципиальную возможность такого перераспределения, не связанного с привлечением дополнительных ресурсов. Переход на оптимальный характера распределения доходов, как с точки зрения экономического роста, так и с точки зрении демографической динамики, связан с заметным ограничением (до 30% дохода) только двух самых высокодоходных групп населения, и существенным увеличением доходов бедных (в 2-3раза). Такое перераспределение затрагивает не более 8-9% общего объема доходов, значительно (до 7-10 в значении коэффициента дифференциации)) снижает неравенство, абсолютную и относительную бедность, а доходы большинства населения РФ будут выше соответствующих функциональных границ. При этом никакого увеличения денежной массы не происходит, опасность инфляция не увеличивается и, что самое главное, по мере экономического роста не происходит нарастания выше указанных диспропорций неравенства и бедности.
Именно такие распределительные механизмы и отношения можно отнести к общественно справедливым и соответствующим нормам социального государства.
8. Реализация предлагаемого механизма перераспределения доходов с институциональной точки зрения требует детальной проработки затронутых проблем, и, самое главное, разработки конкретных мероприятий по реформированию распределительных отношений и их системной увязке в единую программу, что, естественно, требует даль-
нейших исследований и расчетов.
