CC BY
2839Драфт: молодая наука
А.Ю. ЛЮБИВАЯ
(г. Екатеринбург, Россия)
УДК 821.161.1.3 (Островский А.Н.)
ББК Ш33(2Рос=Рус)-8,44
СНЕГУРОЧКА
В «ВЕСЕННЕЙ СКАЗКЕ» А.Н. ОСТРОВСКОГО:
ИСТОКИ И ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ОБРАЗА
Аннотация. Выявляются ми фологические и фольклорные истоки образа Снегурочки. Определяется место героини в системе образов пьесы А.Н. Островского, сочетающей реалистические художественные принципы с романти -ческими и фольклорными традициями. Исследуется психологизация образа драматургом. Рассматриваются вариации литературоведческих трактовок образа геро н разл чные нтерпретац нравственно-пс холог ческого кон-фл кта ф нала пьесы.
Ключевые слова: ми фология, фольклор, Снегурочка, Островский, система образов.
Образ сказочной героини Снегурочки формировался в народном сознании постепенно, на протяжении веков. Из русских народных сказок всем нам звестна ледяная девочка-внучка, которая «летом дет с подружками в лес по ягоды и либо теряется в лесу (и в этом случае ее спасают звер и, привезя ее на себе домой), либо тает, прыгая через костер (по всей видимости, купальский)». Последняя версия, по мнению Е. Душечкиной, является наиболее убедительной, поскольку здесь «обнаруж вается связь с календарным (купальск м) обрядом прыганья через костер, который является н ц ац онным (в этот момент девочка превращается в девушку)» [Душечкина 2003]. А.Н. Афанасьев об-наруж вает сходство Снегурочк с образом облачной девы: «Отголосок предан я о про схожден облачных духов з тающ х весною льдов снега доселе слыш тся в нашем народном сказан о Снегурке». Несмотря на бытование различных вариантов сказок, фольклорист приходит к выводу о сезонном существовании этого персонажа: «В з мнюю пору, когда облака з дождевых превращаются в снеговые, прекрасная облачная дева нисходит на землю - в этот мир, заселенный людьми, и поражает всех своею нежною белизною (т.е. падает на поля в виде снега); с приходом же лета она принимает новый, воздушный образ , удаляясь с земл на небо, нос тся там вместе с друг м легкокрылыми нимфами» [Афанасьев 1995: 325-326].
Сложность вопроса об стоках Снегурочк связана с тем, что по сравнению со сказочным Дедом Морозом, главным прообразом кото-
Драфт: молодая наука
рого стал восточнославянский обрядовый Мороз, образ героини в обрядовом фольклоре не зафиксирован. Поэтому образ «снежной» девушки пытались связать с более знакомыми славянской мифологии персонажами. Так, Е.В. Улыбина соотносит Снегурочку с обрядовым чучелом, которое приносится в жертву богу Яриле с песнями о хорошем плодороди и, счастливой жизни: «Уничтожаемая кукла называлась по-разному - Морена, Купала, Кострома, Смерть - и была не воплощением конкретных боги нь, а выражала представления древних славян об общей раст тельной с ле, которая пр похоронах куклы должна перейти на новый урожай» [Улыбина 1999: 261]. А.Н. Афанасьев отмечает очеловеченность этого образа в обрядовом действ , где похороны куклы сопровождались ее оплакиванием: «Борьба оканчивалась торжеством нападающих, которые схватывали куклу, снимали с нее платье перевяз , а солому топтал ногам бросал в воду, между тем как побежденные защ тн к предавал сь неутешному горю, закрывая лица своими руками и как бы оплакивая смерть» [Афанасьев 1995: 355]. Заключительный эпизод обрядового действа позволяет определ ть Кострому как воплощен е сезонного духа плодород я, растительности. На славянских праздниках, проходящих в начале марта, уничтожение чучела Морены (именем, производным от корня «мор» - смерть) было связанно с победой жизни над смертью, тепла над холодом: «Встречая Весну торжественным праздн ком, славяне совершал в то же время обряд згнан я Смерт л З мы повергал в воду чучело Мораны» [Там же: 21]. В таком случае, может быть, Кострома (Морена) - не просто род на Снегурочк , она есть та самая Снегурочка? Неслучайно Кострома описывается не только как соломенное чучело, но как молодая женщ на, закутанная в белое, с дубовой веткой в руках, дущая в сопровожден хоровода.
Самой звестной л тературной нтерпретац ей образа Снегурочки стала «весенняя сказка» А.Н. Островского, где фантастический образ героини превращается в символический, воплощающий этические взгляды драматурга.
Своеобразие драматургии А.Н. Островского, ее новаторство особенно отчетл во проявляется в сочетан реал ст ческ х пр н-ц пов создан я художественных образов с романт ческ м трад ц -ями. Драматург писал: «Реальное получило преобладание, но оно не и сключило возвышенного лири зма... Реальное не значит ни зменное, реальное знач т правд вое, верное, но ведь л р зм, возвышенные чувства существуют в человеке» [Островский 1952: 14]. Реализм Островского состо т в глубоком пс холог ческом насыщен образов, сосредоточенност на внутреннем м ре, духовно-нравственном
Драфт: молодая наука
содержании героев, типическом обобщении, социально-и сторической детерминированности, связи характера с культурной средой. Романтизм драматурга в обрисовке характеров, по словам Н.М. Леоновой, заключается в «устремленност к свету, красоте, свободе, деалу, мечте, в эмоционально-патетической приподнятости», в том, что герои Островского «не знают половинчатых решений, готовы на странные жертвы рад ч стой, цельной любв », «отвергают компро-ми сс, отвергают жи знь в полжизни» [Леонова 2001]. «Снегурочка» построена драматургом по пр нц пам народнопоэт ческой сказк , но особенный поэтический мир «весенней сказки» возникает благодаря введен ю в м ф «реальных даже бытовых черт», поэтому даже персонажей фантастического плана (Весну, Мороза, Ярило, Снегурочку, Леля) драматург стремится очеловечить, сблизить с жизнью людей.
Образ Снегурочки в пьесе А.Н. Островского наделен множеством характер ст к, часто прот вореч вых. Пр ч ной двойственност характера девушк является ее необыкновенное про схожден е: она «является результатом буквального, брачного союза прот воположных сил Весны и Мороза, т.е. жизни и остановки жизни» [Улыбина 1999: 262]. Мотив предопределения трагической судьбы главной героини обозначен уже в д алоге Весны Мороза. Весна называет Снегурочку «од нокой», «д каркой», которой чужды все людск е чувства забавы, не знакомы любовь радость от песен гулян й:
У девушки Снегурочки другое:
С людьм пож ть; подружк нужны ей Веселые, да гры до полноч ,
Весенн е гулянк да горелк С ребятами...
[Островски й 1989: 11].
Но Мороз бо тся жестокой мест Яр лы опасается отпускать Снегурочку к берендеям, пророчествуя ее дальнейшую судьбу:
Дочь не знает
Любв совсем, в ее холодном сердце Н скры нет губ тельного чувства;
И знать любви не будет, если ты Весеннего тепла томящей нег ,
Ласкающей, разымчи вой.
[Там же: 13].
Драфт: молодая наука
Девушка не может больше оставаться в царстве льда снега, ей хочется обрест счастье, а возможно это, по ее мнен ю, только в царстве берендеев:
Бывало, я, пр жавш сь за кустам Колючи ми, гляжу не нагляжуся На дев чь забавы. Од нокой Взгрустнется мне, плачу. Ах, отец,
С подружкам по алую мал ну,
По черную смороди ну ходи ть,
Аукаться; а зорькою вечерней Круг вод ть под песн , вот что м ло Снегурочке [Там же: 14].
«Холодное сердце» девушки пока еще не знает любви и человече-ск х чувств, но, тем не менее, ее пр влекает, завораж вает м р людей. Оказавш сь по настоян ю матер сред берендеев, Снегурочка попадает в м р людск х страстей сама станов тся пр ч ной конфл ктов.
По мнению А.А. Лаврентьевой, символичен сам переход девушки из своего «лесного» локуса в «чужой», берендеевский, «границей между которым является река посад». Соотнося момент пр хода героини в мир берендеев с мифом, А.А. Лаврентьева использует термин В.Я. Проппа «ситуация недостачи». Желание приблизиться (стать подобной) к жителям Берендеева посада заставило Снегурочку поки -нуть свой лес посел ться в чужом, « значально смертельно опасном для нее мире» [Лаврентьева 2009: 72-73]. Исследователь отмечает, что образ Снегурочки является традиционным для произведений с «фабулой неравной любви». Снегурочка поражает людей своей красотой, скренностью, доверч востью. Семья Бакулы Бобыля, в которой оказалась Снегурочка, желает воспользоваться красотой девушк для своего личного обогащения, ее упрашивают принимать ухаживания богатых берендеев. Но, не пон мая, как возможна ласка без настоящ х чувств, девушка остается холодна ко всем молодым людям. В проти -вопоставлении бушующих человеческих страстей мира людей и холодного спокойств я Снегурочк заключена трагед я геро н :
Моя беда, что ласки нет во мне.
Толкуют все, что есть любовь на свете,
Что девушке любви не ми новать;
А я любви не знаю; что за слово:
Сердечный друг что такое м лый,
Не ведаю
[Островски й 1989: 27-28].
Драфт: молодая наука
С момента вхожден я девушк в ж знь берендеев, где «геро ня вынуждена подч няться не воле богов, а воле родового сообщества» [Лаврентьева 2009: 73], начинает проявляться одна из сторон нравственно-философского конфликта, в основе которого лежит противо-реч вое пон ман е счастья общественного л чного. С самого начала Снегурочка «больше прот восто т, чем пр надлеж т царству Берендея. Она не похожа на других, и красота её - “нездешняя”» [Бурдакова 2008: 185].
Появлен е геро н сред людей пр внос т зменен я, нарушение традиционного идиллического образа жизни берендеев [Любивая 2012: 106-119]. Берендеи как дети природы язычески безразличны к личному началу в любви. Отношение берендеев к любви ярко проявляется в безл чной ласковост «люб мца Солнца» пастуха Леля:
К нему дев цы ходят,
Красав цы, по головке гладят,
В глаза глядят, ласкают целуют,
И Лелюшком Лелем называют,
Пр гоженьк м м леньк м
[Островски й 1989: 15].
Образ Леля зан мает особое место в характер ст ке Снегурочк и развитии любовного конфликта пьесы-сказки (который организуют Снегурочка, Лель, Купава и Мизгирь). По определению А.Л. Штейна, Лель - «существо лучезарное легкое, он дар т срывает поцелу , его песн , прон занные солнцем, пробуждают любовь». Песн Леля необход мы для раскрыт я главной темы пьесы, он «пр дают теме любв более ш рокое ун версальное звучан е», «представляют собой своеобразные поэтические иносказания» [Штейн 1973: 272]. В песне о девушке-с рот нке, которую пастух сравн вает с землян ч-кой, Лель предсказывает бл жайшую г бель Снегурочк :
Земляни чка-ягодка Без пр греву вызябнет,
С рот нка-девушка Без пр вету высохнет.
[Островски й 1989: 33-34].
Именно волшебные песн Леля послуж л основной пр ч ной изменения внутреннего мира дочери Весны и Мороза, повлекли её к людям: «И слушаешь, и таешь.». Мороз ужасается восхищенным речам дочер :
Драфт: молодая наука Слыши шь: таешь!
Ужасный смысл таится в этом слове.
Снегурочка, беги от Леля, бойся Речей его и песен. Ярым солнцем Прони зан он насквозь
[Там же: 15].
Лель несет те самые лучи, от которых погибает Снегурочка: «Пастух Лель выполнил свойственную одноимённому божеству функцию, судьбоносную для Снегурочки и, в итоге, для всего народа берендеев. Сердце Снегурочки «оттаяло» не вдруг, оно постепенно готовилось принять чувство «огненной» силы, которой ему не суждено выдержать» [Бурдакова 2008: 187]. Иносказательность образа пастуха заложена и в словах Мороза:
Песн Леля
И речь его - обман, ли чи на, правды И чувства нет под ни ми, то ли шь в звуки Одетые палящи е лучи
[Островский 1989: 15-16].
Именно с песен Леля началось разв т е внутреннего м ра геро -ни. Жестокий поступок Леля, брошенный им цветок, стал причиной первого проявления чувства ревности в душе Снегурочки: «Как больно здесь, как сердцу тяжко стало!..» [Там же: 35]. Причину жестокого отношения пастуха Леля к Снегурочке А.А. Лаврентьева видит в разли -чии их места в обществе: он - представитель рода берендеев, она -«чужая лесная красавица» [Лаврентьева 2009: 75].
Изменен я геро н отражаются в характере ее реч : постепенно увеличивается объем реплик героини, стремящейся рассказать о сво х чувствах. Пока не способная люб ть, она все же спытывает боль, когда Лель целует другую. Ей хочется, чтобы все видели, как люб т ее Лель:
Сердце Снегурочк , холодное для всех,
И для тебя любовью не забьется.
Но отчего ж обидно мне, досада Сж мает грудь, том тельно тоскл во Глядеть на вас, глядеть на вашу радость,
Счастли вые подружки пастуха?
[Островски й 1989: 35].
Драфт: молодая наука
Почему дет ревностная борьба за расположен е Леля между девушками берендеевского посада? Согласно мифологическим представлен ям, Лель как «д тя солнца» л шен мужского начала, напротив, является женской фигурой. Б.А. Рыбаков установил, что в мифолог древн х славян не было мужского образа Леля, а был образ до-чер Лады, бог н весеннего плодород я, Леля. Следовательно, жела-н е женщ н стать люб мой Лелем обусловлено стремлен ем продолжить род [Рыбаков 2001: 264]. Именно с этой точки зрения можно анализировать искренние просьбы Снегурочки к Лелю:
Люб меня немножко; дож дайся,
Снегурочка сама тебя полюб т.
Свед меня смотреть шатры царевы,
И солнышко встречать возьми подружкой!
Хорошеньки й-при гоженьки й, возьми!
[Островски й 1989: 88].
В ответе пастуха на прошения девушки также обнаруживается м фолог ческое представлен е о рол Леля в продолжен рода:
Возьмешь тебя - об дятся друг е;
Другую взять - тебя обидеть. Скоро Румяная забрезжи ться заря,
Народ с царем пойдет на встречу Солнца.
А мне вперед идти и запевать С подружкою. Кого бы взять? Не знаю [ Там же : 86].
Мифологическая роль Леля проявляется и в эпизоде, где Берендей призывает всех молодых парней разжечь огонь любви в душе Сне-гурочк :
Смотр те ей в глаза! Она полюб т К рассвету дня, - меня л другого,
Снегурочка полюб т непременно.
Поверьте мне. А бедный пастушонко,
Кудрявый Лель, в угоду богу-Солнцу И светлому царю, поможет ей!
[Там же: 78].
Рядом сследователей д нам ка геро н рассматр вается как процесс постепенного ее взросления. Так, Е.В. Улыбина связывает зменен я в поведен геро н с пс холог ческ м ф з олог че-
Драфт: молодая наука
ск м ее взрослен ем, первым этапом которого является преодолен е нарциссизма. В этом, по мнению ученого, заключается причина выбора Снегурочкой Леля: при нарциссическом выборе человек ценит другого «не за то, что он собой представляет как таковой, но в гораздо большей степен за то, что он меет с н м общее. В конечном счете, человек ценит в нем самого себя» [Улыбина 2001: 265]. К Лелю героиня испытывает «детские» чувства. На материальные признаки нарциссизма Снегурочки, ее неумения любить указывает и Купава перед восходом Ярила-Солнца:
А ты сплела венок,
Надела бус на шейку, пр чесалась,
Пр глад лась, - запон, коты Новехоньк , - тебе одна забота,
Как глупому ребенку, любоваться На свой наряд, да забегать вперед,
Поодаль стать, - в глазах людей вертеться И хвастаться обновками.
Отвергает «детскую любовь» Снегурочки и пастух Лель:
Уч сь у ней люб ть знай, что Лелю Не детская любовь нужна
[Островски й 1989: 97].
Желан е люб ть станов тся для девушк равноценной ж зн . Г ероиня бежит за помощью к матер и-Весне:
Любви прошу, хочу люби ть. Отдай Снегурочке дев чье сердце, мама!
Отдай любовь ль ж знь мою возьм !
[Там же: 98].
Под вл ян ем дара Весны, венка, наполненного любовным с -лами, преображается весь окружающий Снегурочку мир:
Зеленый лес оделся! Берегами И озером нельзя налюбоваться.
Вода мани т, кусты зовут меня Под сень свою; а небо, мама, небо!
[Там же: 101].
Е.В. Улыбина связывает приход девушки в лес с обрядом иници -ац : «Лес - это древн й с мвол потустороннего м ра, потусторонн х
Драфт: молодая наука
сил, иного царства. В лес отправляется ребенок при совершении ини -циации» [Улыбина 2001: 265]. Следовательно, возвращение из леса можно рассматр вать как момент преображен я геро н , перехода на новую стад ю ж зн , где Снегурочка уже готова люб ть:
Какое я сокров ще храню В груд моей. Ребенком пр бежала Снегурочка в зеленый лес, выход т Деви цею с душой счастли вой. Полной Отрадных чувств золотых надежд
[Островски й 1989: 101-102].
«Детская любовь» Снегурочки к Лелю сменяется в итоге взрослой любовью девушк к М зг рю, который ол цетворяет мужское начало, с лу: «Нарц сс ческ й выбор объекта по сходству, по т пу «второго Я», позволяющ й в другом люб ть, прежде всего, себя, сво черты, сменяется выбором по т пу опоры, что характерно для более взрослого состояния» [Улыбина 2001: 265].
О нет, Ми зги рь, не страхом Полна душа моя. Какая прелесть В речах тво х! Какая смелость взора!
Высокого чела отважный в д И гордая осанка пр влекают,
Манят к тебе
[Островский 1989: 102].
С точностью и психологической глубиной обрисованы драматургом развитие душевного мира Снегурочки, проявления настоящей любви к Мизгирю и гибель во имя обретения этого высокого чувства. В сравнении с образом народной Снегурочки, которая отличается статичностью, не наделяется духовно-нравственным развитием, героиня А.Н. Островского, сохраняя внешнюю красоту и внутреннюю холодность, устремлена к духовной жизни.
Чего-то я боялась,
Смешно самой стыдно, берегла Какое-то сокров ще, не зная,
Что все, что есть на свете дорогого.
Живет в одном лишь слове. Это слово:
Любовь
[Там же: 103].
Драфт: молодая наука
С ла любв преображает не только Снегурочку, но М зг ря, что проявлено уже в эп зоде погон М зг ря за пр зраком Снегурочк :
Безумец, я, любовью опьяненный,
Сухой пенек за м лый образ пр нял Холодный блеск зеленых светляков [Там же: 91].
Как отмечает А.Л. Штейн, «это признак того, что должно случиться. Вся любовь его к Снегурочке была погоней за призраком» [Штейн 1973: 275]. Но почему Мизгирь влюбляется именно в непр и-ступно-холодную Снегурочку, а не любящую его Купаву? Островский-драматург противопоставляет коллективно-общественному сознанию поведение индивида. Проявление любви Мизгиря к девушке-Снегурочке является своеобразным «бунтом» прот в общепр нятых родовых норм. Непохожесть на других девушек, недостижимость ге-ро н , ее скромность отстраненность от всех людей - вот те черты, которые очаровывают молодого парня:
Влюблённому всего дороже скромность И робкая оглядка у деви цы;
Сам-друг она оставш сь с м лым, щет Как будто где себе защ ты взором.
Опущены стыдл вые глаза,
Ресн цам покрыты; л шь украдкой Мелькнёт сквозь н х молящ й нежно взор.
Одной рукой ревн во держ т друга,
Другой его отталк вает прочь.
А ты меня любила без оглядки,
Обе м рукам обн мала И весело глядела [Островский 1989: 51].
Для Мизгиря дочь Мороза и Весны является «женским идеалом, а знач т, тайной духа, пребывающей за н м. Он коснулся того, что не могло пр надлежать м ру л времен , в котором он ж л, - вот что стало для него роковым» [Бурдакова 2008: 187-188].
Какой тоской душа больна. Не знала До сей поры она любв страдан й,
Утехи ли шь и звестны ей; а сердце При казывать при выкло, не молило,
Не плакало оно. Перед тобою В слезах стоит не мальчи к; гордый духом Смиряется [Островски й 1989: 89].
Драфт: молодая наука
Смерть Мизгиря и Снегурочки в «весенней сказке» А.Н. Островского пр обретает несколько смыслов, станов тся с мвол чной. Характеризуя поведение Снегурочки как прохождение обряда инициа-ци и, приобретения герои ней нового возрастного статуса, Е.В. Улыбина говорит о неизбежности смерти героев с точки зрения мифологического сознан я берендеев, «для которого мя вещь нераздел мы»: «Снегурочка, воплощая детский нарциссизм, холодность, неразрывно связана с эт м качествам . Пр знак не может быть ун чтожен отдельно от вещ , а знач т, чтобы преодолеть детское состоян е, должна умереть сама Снегурочка» [Улыби на 2001: 266]. Таким образом, смерть Снегурочк пон мается как стремлен е останов ть ж знь для того, чтобы продолж ть ж знь уже в новом состоян . Поэтому в момент таян я сама Снегурочка не может точно определ ть свое состоян е:
Но что со мной: блаженство л смерть?
Какой восторг! Какая чувств и стома!
О, мать-Весна, благодарю за радость,
За сладки й дар любви! Какая нега Томящая течет во мне!
[Островский 1989: 107].
Оппоз ц я ж зн смерт обогащается прот вопоставлен ем общественного начала нд в дуальному. М зг рь Снегурочка, с точк зрен я родового сознан я берендеев, предстают чуж м , непонятыми, опасными. Финал пьесы-сказки демонстрирует торжество общественного сознания, народного, родового: «Ценность единства с группой, со сво м родом, чрезвычайно знач ма для арха ческого сознан я, а сомнен е в абсолютност эт х ценностей является опасным. А знач т, нос тел разрушающего группу сомнен я воспр н маются как опасные, чужие» [Улыбина 1999: 267]. Поэтому смерть Снегуроч-к М зг ря не вызывает у берендеев чувства груст , сострадан я, горя, а, напрот в, пон мается м как естественное, не збежное:
Снегурочк печальная конч на И страшная пог бель М зг ря Тревож ть нас не могут; Солнце знает,
Кого карать м ловать. Сверш лся правди вый суд!
[Островский 1989: 108].
Но с другой стороны, в этой с туац несомненна победа н-дивида: «Невозможность пережить смерть или разлуку с любимым
Драфт: молодая наука
демонстр рует знач мость ун кальност л чност , недопуст мость замены партнера» [Улыбина 1999: 267]. Смерть героев си мволи зиру-ет возвышение ценности любви над ценностью жизни, что совершенно не применимо к мифологическому сознанию, где любовь и ж знь рассматр ваются как категор , меющ е в своей основе главную цель - продолжение рода. Мизгирь обращается к поги бающей геро не:
Снегурочка, обманщ ца не ты:
Обманут я богами; это шутка Жестокая судьбы. Но есл бог Обманщи ки - не стоит жить на свете
[Островский 1989: 107].
Таким образом, в Снегурочке объединяются два противоположных начала. Сначала в ней ярко выражен полюс холода, смерти, поэтому пока она ж ва - останавл вается ж знь вокруг. Об этом не раз говорит своему народу мудрый царь Берендей:
Недоброе сул т яр л н год:
<...>
Неполные нал вы хлебных зерен,
Ненастную уборку - недород,
И ранни е осенни е морозы,
Тяжелый год ж тн ц оскуденье [Там же: 106].
Снегурочка с мвол ческ воплощает сердечную стужу, холод, равнодушие, красоту, лишенную внутреннего тепла. Не обладая сердечным теплом, Снегурочка не способна н сама ощут ть всю полноту ж зненного счастья, н пр нест радость окружающ м людям. Поэтому гибель героини не вызывает сожаления берендеев. Царь про знос т:
Мороза порожденье,
Холодная Снегурочка поги бла.
Пятнадцать лет на нас серд лось Солнце.
Теперь с ее чудесною конч ной Вмешательство Мороза прекрат лось.
Изгон м же последн й стуж след Из наш х душ обрат мся к Солнцу [Там же: 108].
Драфт: молодая наука
Парадоксально, но момент таян я Снегурочк больше похож на ее новое рождение, преображение. Она теряет свой внутренний холод пр обретает способность горячо люб ть. И эт зменен я в геро не замечает любящ й ее М зг рь, для которого девушка перестает быть недосягаемым «пр зраком»:
Снегурочка, обманщ ца, ж в ,
Люб меня! Не пр зраком лежала Снегурочка в объятиях горячих:
Тепла была; чуял я у сердца,
Как сердце в ней дрожало человечье [Там же: 107].
В пьесе А.Н. Островского героиня представляет собой недости -жимый идеал любви. Любовь Снегурочки именно жертвенная, так как «ценою г бел Снегурочк дост гается освобожден е берендеев от страшного оцепенения зимы» [Штейн 1973: 277].
В отличие от фольклорного варианта героини А.Н. Островский пс холог ческ углубляет сказочный образ, надел в Снегурочку стремлен ем к духовной ж зн , жаждой любв . Центральный образ пьесы наполняется сложным внутренн м м ром, прот вореч востью чувств непрерывным духовным разв т ем. С геро ней связаны все остальные персонажи (Весна, Мороз, Мизгирь, Лель, Берендей и др.), способствуя раскрыт ю ее образа форм рован ю нравственно-ф лософского кон-фл кта «весенней сказк ». Вар ац трактовок образа геро н д нам к ее разв т я пр водят сследователей к разл чным нтерпретац -ям нравственно-психологического конфликта и финала пьесы - смерти Снегурочки и Мизгиря: воплощение в образе Снегурочки недостижимого идеала; утверждение человека как полноценной самозначимой лич-ност ; г бель Снегурочк во мя любв как высшей ценност ; отражен е в ж зненном пут девушк обряда н ц ац ; разрешен е кон-фл кта « нд в д-коллект в» в пользу коллект вного в свете м фолог -ческой парад гмы сознан я, торжество народного, родового сознан я над личностным. На наш взгляд, финал пьесы-сказки А.Н. Островского глубоко оптимистичен. «Смерть ради любви» приобретает в «Снегурочке» высокоморальный, ценностно-эстетический смысл, обозначая непреложность так х категор й, как любовь, скренность, самопожерт-вован е, свобода л чностного выбора, красота. Доказав смертью Снегу-рочк победу Весны над Морозом, тепла над холодом, Островск й утверждает право человека на полноценную духовную ж знь, воплощая мечту о форм рован гармон чных вза моотношен й между людьм .
Драфт: молодая наука ЛИТЕРАТУРА
Афанасьев АН. Поэтические воззрения славян на природу: в 3 т. - М.: Сов. писатель, 1995. Т. 2.
Бурдакова Т.В. Смыслы и образы на пересечении реального, идеального и фантастического в пьесе А.Н. Островского «Снегурочка // Вестник Моск. гос. обл. ун-та. - Сери я: Русская филология. - 2008. - 7 4. - С. 182-188.
Душечкина Е. Дед Мороз и Снегурочка // Отечественные записки. -2003. - 7 1. иЯЬ: http://magazines.russ.ru (дата обращения: 10.12.12).
Лаврентьева А .А. Фабула неравной любви в пьесе А.Н. Островского «Снегурочка» // Вестни к Челябинского гос. ун-та. - Вып. 31. - Филология. Искусствоведени е. - 2009. - 7 13. - С. 72-74.
Леонова Л.М. Литературно-эстетические принципы в драме
А.Н. Островского «Снегурочка»: автореф. д с. . канд. ф лол. наук. - Самара, 2001. иЯЬ: http://dissertation1.narod.ru/avtoreferats3/b16.htm (дата обращения: 16.03.2013).
Любивая АЮ. Берендеево царство в «Снегурочке» А.Н. Островского: и стоки и эстетическая природа образа // ЫТТЕРАГЕЛЛА: Материалы II Всероссийской с междунар. участием очно-заоч. конф. молодых ученых / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатери нбург, 2012. - С. 106-119.
Островский АН. Полное собрание сочинений: в 14 т. - М.: Худож. литература, 1952. Т. XII.
Островский АН. Снегурочка. - Л.: Би бли отека поэта. Малая серия, 1989.
Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. - М.: София, Гели ос, 2001.
Улыбина Е.В. Обыденное сознани е в карти не ми ра ли чности: пс хосемант ческ й подход: д с. . д-ра пс х. наук. - Ставрополь, 1999.
Улыбина Е.В. Психология обыденного сознания. - М.: Смысл, 2001.
Штейн А.Л. Мастер русской драмы. Этюды о творчестве А.Н. Островского. - М.: Совет. пи сатель, 1973.
© Любивая А.Ю., 2013
