CC BY
48
УДК 81'373
М. Н. Коннова
СМЫСЛООБРАЗУЮЩИЕ ДОМИНАНТЫ МЕТАФОРИЧЕСКОГО ОБРАЗА ПУТИ: ТЕМПОРАЛЬНЫЙ АСПЕКТ
Рассматриваются когнитивная природа и языковые особенности пространственных метафор времени в диахронии; выявляется ценностный прототип метафорического образа пути в английском и русском языках.
The article focuses upon cognitive basis and lexical manifestations of the axiological aspect of the spatial time metaphors in the English and Russian languages.
Ключевые слова: время, пространство, концептуальная метафора, аксиология.
Key words: time, space, conceptual metaphor, axiology.
Пространственные метафоры как один из наиболее распространенных способов раскрытия содержания категории времени неоднократно становились предметом исследования языковедов. Изучению особенностей использования лингвистических структур движения и местоположения при описании темпоральных понятий посвящены, в частности, работы Н. Д. Арутюновой, Е. С. Яковлевой, Т. И. Вендиной, И. В. Бариновой, М. Н. Закарян, Х. Альверсона, П. Кларка, Дж. Лакоф-фа, Г. Раддена, Э. Трауготт, Д. Вундерлиха, В. Иванс, У. Булла, М. Хас-пелмата. Вместе с тем до сих пор недостаточно описаны когнитивная природа и языковые особенности выражения аксиологического аспекта пространственных метафор времени.
Целью настоящей статьи является изучение ценностной составляющей одного из ключевых пространственных образов времени англо-и русскоязычной картин мира — концептуальной метафоры пути.
Концептуальные метафоры, по мысли Дж. Шартери-Блэка, появляются на основе общепринятой системы ценностей, на традиционных
Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2012. Вып. 2. С. 51 — 59.
52
для данного общества понятиях и правилах [21, р. 12]. Способность метафоры выражать мировидение проистекает, по мнению Е. О. Опариной, из связи ее образного основания с категориями культуры — символами, стереотипами, эталонами, прототипическими ситуациями [13, с. 38].
Ключевые конвенциональные метафоры рождаются из некоего преобладающего чувства, они имеют сквозной характер, составляя в совокупности «тезаурус культуры» [16]. В англо- и русскоязычной картинах мира к таким «сквозным» конвенциональным метафорам, на протяжении столетий очерчивающим когнитивное пространство темпо-ральности, относится концептуальная метафора lifetime is a journey/ время жизни - это путь, ср.:
— англ. I hope our paths cross again / Надеюсь, наши пути пересекутся вновь; I think he is on the right (wrong) track these days / Думаю, он сейчас на правильном (ложном) пути; Tom is at a crossroads / Том на перепутье; This job she has now is a complete dead end / букв. Эта работа — полный тупик [24, р. 88];
— рус. У него непростой жизненный путь; Выбиться из колеи; У каждого смертного своя стезя; Художник идет своей тропой; Шаг к победе; Неожиданный поворот событий [15, с. 31—32]1.
Приведенные примеры свидетельствуют о том, что концептуальная схема lifetime is a journey / время жизни - это путь сама по себе аксиоло-гически нейтральна, как нейтральны и участвующие в процессе мета-форизации понятийные области жизни (времени) и пути (пространства). Ценностное содержание, способность описывать метафоризируе-мую деятельность как путь ложный или путь правильный появляются при соотнесении с неким культурно обусловленным аксиологическим прототипом — смыслообразущей доминантой мировидения.
Общий код сознания в европейском культурном пространстве сформировался под воздействием христианства [5, с. 59]. В течение длительного времени культурное развитие народов Европы проходило под влиянием образов, представленных в книгах Ветхого и Нового Заветов. Ценностное начало христианской веры создало ту «вертикальную» ось координат, которая соединила «горизонтальную» направленность земной жизни с вечностью.
Рассмотрим основные ценностные доминанты метафорического образа пути в текстах Псалтыри и Евангелия на английском и церковнославянском (русском) языках.
1 Метафорическое осмысление жизни в терминах пути свойственно и другим европейским языкам, ср.: нем. Unsere Wege (Lebenswege) haben sich mehrmals gekreuzt / букв. Наши пути многократно пересекались; krumme Wege gehen / букв. ходить кривыми путями — поступать нелегально; jemanden auf den rechten / richtigen Weg bringen / кого-либо наставить на путь истины; seinen eigenen Weg gehen / идти своим путем [23, S. 1718]; фр. être dans la bonne (mauvaise) voie / быть на верном (ложном пути); détourner de la bonne voie / совратить с пути истинного; s'égarer de la bonne voie / perdre son chemin/сбиться с пути (перен.); suivre le chemin battu / идти по проторенному пути (перен.) [7, с. 152, 882]; пол. isc, przejsc przez zycie / идти по жизненному пути; Jej syn wchodzi juz niedlugo w zycie / Ее сын скоро начнет самостоятельную жизнь (букв. войдет в жизнь); dqzyc ku zmianom / стремиться к переменам [26, s. 105, 131, 1046].
В тексте Псалтыри предельно высоким аксиологическим содержанием насыщаются пространственные словосочетания the paths of the Lord / пути Господни, напр.: «The meek will he teach his way. All the paths of the Lord are mercy and truth unto such as keep his covenant and his testimonies»2 (Ps. 25: 9—10) — «Научит кроткия путем Своим. Вси путие Господни милость и истина взыскающим завета Его и свидения Его» (Пс. 24: 10)3.
Путями здесь иносказательно называются заповеди [14, c. 130—132], другим парафрастическим именем которых, вследствие их спасительного воздействия на человека, выступает словосочетание path of life / пути живота, напр.: «Thou wilt show me the path of life: in thy presence is fullness of joy; at thy right hand there are pleasures for evermore» (Ps. 16: 11) — «Сказал ми еси пути живота, исполниши мя веселия с лицем Твоим, красота в деснице Твоей в конец» (Пс. 15: 11)4.
Словосочетания the paths of the Lord / пути Господни; the path of life / пути живота являются в текстах Псалтыри метафорическими маркерами высшего уровня аксиологической шкалы, при соотнесении с которой происходит оценка действительности. При ословливании результатов ценностного ранжирования человеческих поступков антитеза разделяет диаметрально противоположные по аксиологической отнесенности словосочетания the way of the righteous / путь праведных и the way of the ungodly / путь нечестивых, напр.: «For the Lord knoweth the way of the righteous but the way of the ungodly shall perish» (Ps. 1: 6) — «Яко весть Господь путь праведных, и путь нечестивых погибнет» (Пс. 1: 6)5.
В тексте Евангелия от Иоанна метафора пути становится словесной формой Откровения: «Jesus saith unto him, I am the way, the truth, and the life: no man cometh unto the Father, but by me» (St. John 14: 6) — «Глагола ему Иисус: Аз есмь путь и истина и живот: никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною» (Ин. 14: 6)6.
В Евангелии от Матфея в виде развернутой пространственной метафоры представлена притча о двух путях жизни: «Enter ye in at the strait gate: for wide is the gate, and broad is the way, that leadeth to destruction, and many there be which go in thereat: Because strait is the gate, and narrow is the way, which leadeth unto life, and few there be that find it» (St. Matthew 7: 13—14) — «Внидите узкими враты; яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящии им. Что узкая врата, и тесный путь вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его» (Мф. 7: 13 — 14)7.
53
2 Здесь и далее курсив в цитатах наш. — М. К.
3 Рус.: «Научает кротких путям Своим. Все пути Господни — милость и истина к хранящим завет Его и откровения Его» (Пс. 24: 9 — 10).
4 Рус.: «Ты укажешь мне путь жизни: полнота радостей пред лицем Твоим, блаженство в деснице Твоей вовек» (Пс. 15: 11).
5 Рус.: «Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет» (Пс. 1: 6).
6 Рус.: «Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14: 6).
7 Рус.: «Входите тесными вратами; потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7: 13 — 14).
54
Мысль об отсутствии пространственных ограничений, имплицируемая определениями broad / широкий, wide / пространный, вызывает образ физической свободы, а также, метафорически, роскоши и раздолья, легкости и всеобщности (ср. broad — «very easy to understand; general» [22, р. 167]; wide — «including many different types» [Там же, р. 1663]; пространно — «роскошно» [9, c. 515], широкий — «не стесненный в проявлении чего-либо» [12, c. 884])8. Единственный признак, по которому паре broad / широкий - wide / пространный противопоставлены определения strait / узкий, narrow / тесный — это наличие ограничения в пространстве, метафорически переосмысляемое как трудность (ср. straits — «a difficult and troubled situation» [22, р. 1434]; теснота — «огорчение; затруднение, недоумение» [9, с. 744])9. Видимое противоречие евангельской притчи состоит в аксиологической отнесенности пространственных образов: итогом, или метафорическими воротами (gate/врата), тесного, неудобного пути является жизнь (life / живот), широкого, удобного — погибель (destruction / пагуба).
Мысль о трудности пути получает в Евангелии свое предельно емкое словесное воплощение в лексеме-символе cross / крест: «If any man will come after me, let him deny himself, and take up his cross daily, and follow me. For whosoever will save his life shall lose it: but whosoever will lose his life for my sake, the same shall save it» (St. Luke 9: 23—25; cf. St. Mark 8: 34; St. Matthew 10: 38) — «Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и воз-мет крест свой, и последует Ми. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю; а иже погубит душу свою Мене ради, сей спасет ю» (Лк. 9: 23 — 25, ср. Мк. 8: 34; Мф. 10: 38)10.
Тексты Священного Писания сыграли решающую роль не только в развитии религиозной жизни, но и в становлении современной англо-и русскоязычной культур. «Став производной от культа, культура раз-
8 Путь, ведущий к погибели, назван «пространным и врата широкими: как бы ты не менял различные колеи этого пути, как бы не внимателен к себе ни был, пространный путь этот приведет тебя к широким вратам погибели» [8, с. 272].
9 Путь, ведущий к вечной жизни, назван узким, потому что «идя вообще всяким узким путем, например тропинкой по краю отвесной скалы... надо быть очень внимательным и осторожным, чтобы... не попасть в бездну, так и идя в жизнь вечную, надо внимательно следить за каждым поступком, за каждым желанием своим, дабы не свернуть с этого пути; как трудно, сбившись с узкого пути, вновь попасть на него, — так трудно войти в Царство Небесное, сойдя с ведущей в него дороги. Идя указанным путем, надо ни на минуту не упускать из вида цели своего шествия, то есть тех как бы ворот, через которые надо пройти; ворота эти тесны, то есть тоже узки; просмотришь их и не попадешь туда, куда стремился» [8, с. 272].
10 «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее» (Лк. 9: 23 — 25). Ср. близкозначность слова-символа крест и пространственной метафоры путь жизни в современном русском языке: «Деточка, деточка, никогда не сходи со своего креста... Не откажись его нести во спасение ради Бога. Будь верен Богу. Верного человека Сам Бог наставит на истину и поведет Ею по пути жизни» (из письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина) 1910 — 2006) [4, с. 291].
вивалась на этих текстах, пополняя сокровищницу опыта и знания целого народа» [10, c. 206]. Под воздействием аллюзивных текстов Библии сформировались и ценностно-окрашенные метафорические значения английских и русских пространственных лексем.
К 825 г. относится употребление в англоязычном переводе Псалтыри существительного way в значении «образ жизни»: «Fot..min stod in wege S^m rehtan» (Vesp. Psalter xxvi. 12) [25]11. К 1000 г. формируется получившее впоследствии широкое распространение ценностно-маркированное созначение «должный путь жизни или поведения; закон или заповеди (Божии)», ср.: «I walked closely in the ways of God» / букв. «Я шел по путям Господним» (С. Тоулд (S. Told), 1786 г.) [Там же].
К середине XVIII в. это значение расширяется, и форма множественного числа ways начинает обозначать «общепринятые нормы поведения; традиции», ср.: «We judge a stranger by our home-bred ways» / букв. «Мы судим незнакомца в соответствии с привычными нам традициями / путями» (Литтон (Lytton), 1853 г.) [Там же].
Аксиологическое наполнение приобретают также пространственные существительные path («стезя, тропа»), road («дорога»). У лексемы path в древнеанглийский период формируется значение «образ поведения; прежде всего, образ жизни, ведущий к духовной цели». Впоследствии оно закрепляется в аксиологически маркированных словосочетаниях path of truth («путь правды», 1484 г.), path of goodness («путь добродетели», 1682 г.), path to bliss («путь к блаженству», 1781 г.), ср.: «Tread softly and circumspectly in this... narrow Path of Goodness» / «Ступай тихо и осмотрительно на этом узком пути добродетели» (Т. Браун (T. Browne), 1682 г.) [Там же].
Существительное road, до конца XVI века имевшее значения «конная, морская поездка; рейд», впервые употребляется в значении «дорога» в 1580 г., в метафорическом контексте: «Out of this free... libertie of doctrine, what wil you bring to passe els, but make an open roade to sinne» / «Подобная свобода учения приведет только к тому, что откроет дорогу ко греху» (Дж. Бэлл (J. Bell), 1580 г.) [Там же]12.
Характерно, что лексемы way, path, road наполняются аксиологическими смыслами, передающими идею «правильной жизни», тогда как слова с семантикой разнонаправленного движения приобретают отчетливо негативную коннотацию (ср. [6, c. 73]), напр.: transgression (букв., перен. «преступление»), wayward («своенравный»), way-out («странный»), out of the road («странный»), ср.: «Nothing goes down with her, that is quaint, irregular, or out of the road of common sympathy» / «Она не принимает ничего, что было бы странным или не получало (букв. не было на пути) всеобщего одобрения» (С. Лэмб (C. Lamb), 1823 г.) [25]13.
В древнерусском языке метафорические значения лексемы путь многообразны — это и «намерения, дела», и «способ, средство, меры», и
55
11 Церк.-слав.: «Нога моя ста на правоте» / рус.: «Моя нога стоит на прямом пути» (Пс. 25: 12).
12 Ср. «There is one road / To peace and that is truth» / «Есть одна дорога к миру и это — правда» (Shelley, 1818 год) [25].
13 О подобных процессах в русском языке см. издание [6].
56
«порядок, правило», и «образ действий, деятельность, поприще», ср.: «А кто тем путем живет... от Бога греха нет, а от людеи остуды, а от гостеи похвала во всех землях» (Домострой, XVI в.) [19, с. 66].
С начала XV в. существительное путь в аксиологически маркированном значении «польза» входит в состав словосочетаний въ путь («на пользу»), не въ путь («не на пользу, не к месту»), безъ пути (путя) («напрасно»), путь строити («приносить успех»), ср.: «А смерение все уп-равляеть, возвышаа и строя путь» (Житие Иоанна Златоуста, Великие Минеи Четии, ноябрь, XIV — XVI вв.) [Там же, с. 67—68]14.
Способность выражать аксиологически насыщенное содержание закрепляется за словом путь в русском литературном языке, где оно используется в словосочетаниях, передающих этические смыслы, ср.: «И тех страдальцев не забудь, / Что обрели венец терновый, / Толпе указывая путь, — Путь к возрожденью, к жизни новой!» (Плещеев. О, не забудь, что ты — должник); «Путь доблести, самоотвержения... не закрыт никому и никогда» (Н. Чернышевский. Эстетика отношения искусства к действительности) [18, с. 1757]15.
Лексема путь и в ХХ в. продолжает входить в состав устойчивых выражений с предельно высоким аксиологическим наполнением, например путь Божий, путь Господень, путь праведных, путь веры, путь правды, путь добра, путь добродетели, путь спасения, ср.: «Да, нужно пересмотреть пути... и выбрать верный, что по душе России, — путь не мелкой, заманной "будто-правды", а Великой Правды, которую нельзя нарушить» (И. С. Шмелев. Душа Родины, 1924 г.) [20, с. 337]; «...в том и есть путь спасения: в охране и воспитании целомудрия» (М. М. Пришвин, В. Д. Пришвина, 1940 г.) [11].
Среди ценностно-маркированных устойчивых выражений с лексемой путь особое место занимают восходящие к евангельским текстам словосочетания крестный путь, тернистый путь, путь на Голгофу [3, с. 582], посредством которых реальная действительность — жизнь каждого конкретного человека — соотносится с евангельским прототипом и вводится во вневременной контекст Священной истории. Данные словосочетания часто встречаются в текстах, написанных в годы общественных потрясений или описывающих события того времени: «Пусть слабостью кажется иным эта Святая незлобивость церкви. пусть "не-вместимо" и "жестоко" кажется омирщенному пониманию радость, черпающая себе источник в страданиях за Христа, — но Мы умоляем вас. не отходить от этой единственно спасительной настроенности
14 Данное значение сохраняется в современном русском языке в производных лексемах путность («дельность, пригодность»), путно («хорошо, как полагается»), путный («дельный, разумный, толковый»), путящий [18, с. 1752—1753, 1759—1760 гг.].
15 Ценностно-маркированное значение закрепляется и за рядом других пространственных лексем, церковнославянских по происхождению, напр. стезя, поприще, прибежище, нива, обитель, пристанище, ср.: По стезе правды и добра [15, с. 32]; Подвизаться на благородном поприще [Там же, с. 37].
христианина, не сходить с пути крестного, ниспосланного нам Богом, на путь... силы или мщения. "Не будьте побеждены злом, но побеждайте зло добром" (Рим. 12: 21)» (из Послания патриарха Тихона (Бел-лавина), 8 (21) июля 1919 г.) [1, c. 160]; «Дело и страдания Патриарха Тихона столь огромны, столь единственны в своем роде, что ускользают от холодного и равнодушного взгляда. <...> Слова изнемогают и отказываются служить, присутствуя при этом Гефсиманском борении и видя этот Голгофский путь, и только любовь и благодарность стремятся излить себя в словах» (из слова профессора протоиерея С. Н. Булгакова, посвященного памяти Святейшего патриарха Тихона, 14 (27) апреля 1925 г.) [Там же, с. 387]16.
В ряде случаев словосочетания с корнем -крест- и ее производными употребляются для того, чтобы подчеркнуть надвременное аксиологическое содержание человеческого бытия: «Как и прежде, путь христианина в современном мире — это путь крестоношения, путь, ведущий на Голгофу. Но не будем забывать, что за Голгофой следуют Воскресение и Вечная жизнь. Немощь человеческая страшится крестных страданий, но, укрепляемая силой Божией, побеждает всякое искушение и грядет вослед Божественному Учителю, вместе с Ним терпя уничижение, скорби и страдания и с Ним же и в Нем обретая вечное, нетленное Царство» (Патриарх Алексий II (Ридигер), 15 декабря 1999 г.) [2].
Аксиологические доминанты христианского образа пути, формировавшиеся на протяжении столетий под воздействием евангельских текстов, сохраняются в русском языковом сознании и в настоящее время, реализуясь в ценностно-маркированных сочетаниях с пространственной лексемой путь: «В судьбоносное для страны время, находясь на рубеже столетий, мы надеемся на преемственность пути созидательного обновления, объединяющего государство и общество. <...> Верю и надеюсь, что именно таким путем пойдет Отечество наше, пойдет от шатаний и неправд к вере и истине, от лености и алчности к созиданию и благотворению, от нестроений и смут к примирению и согласию, в которых — будущее России» (Патриарх Алексий II (Ридигер), 11 января 2000 г.) [Там же].
Исследование аксиологии языковых реализаций концептуальной метафоры lifetime is a journey / время жизни - это путь свидетельствует о
16 Ср. выражения тернистый / тяжкий / каменистый путь: «Вы спросите: «Господи, Господи! Разве легко быть гонимыми? Разве легко идти через тесные врата узким и каменистым путем?» ... А я скажу вам: «Да, да! Легко, и чрезвычайно легко». Почему легко идти за Ним по тернистому пути? Потому что будешь идти не один, выбиваясь из сил, а будет тебе сопутствовать Сам Христос: потому что Его безмерная благодать укрепляет силы... Когда я шел по весьма тяжкому пути... путь этот был радостным путем, потому что я чувствовал совершенно реально... что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое и крест мой. Тяжелое было это бремя, но вспоминаю о нем, как о светлой радости, как о великой милости Божией» (фрагмент проповеди святителя Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа и профессора-хирурга, лауреата Сталинской премии 1946 г., перенесшего неоднократные аресты и более десяти лет ссылок; 28 января 1951 г.) [17, с. 189].
58
том, что на протяжении многих веков ценностные константы христианского образа пути являлись смыслообразующими доминантами в концептуализации времени человеческой жизни в англо- и русскоязычной картинах мира.
В настоящее время «для сохранения европейской культурной идентичности, особенно в ее соприкосновении с иными культурными и цивилизационными стандартами, чрезвычайно важно сохранить нравственное измерение, которое одухотворяет и облагораживает жизнь европейцев» (из выступления Патриарха Алексия II перед членами ПАСЕ 2 октября 2007 г.) [5, c. 57].
Список литературы
1. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917—1943 гг. / сост. М. Е. Губонин. М., 1994.
2. Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. Церковь и духовное возрождение России. Т. 2. Слова, речи, послания, обращения. 1998 — 2000. М., 2000. URL: http://212.188.13.168/izdat/Patriarh/149.htm (дата обращения: 16.02.2012).
3. Бирих А. К. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь. М., 2005.
4. Божий инок. Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2009.
5. Булеков Филарет, игумен. Русская Церковь в столице «большой» Европы // Журнал Московской Патриархии. 2010. № 10. С. 56 — 61.
6. Вендина Т. И. Из кирилло-мефодиевского наследия в языке русской культуры. М., 2007.
7. Ганшина К. А. Французско-русский словарь. М., 1979.
8. Гладков Б. И. Толкование Евангелия. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2000.
9. Дьяченко Григорий, свящ. Полный церковно-славянский словарь. М., 2007.
10. Колесов В. В. Слово и дело: Из истории русских слов. СПб., 2004.
11. Национальный корпус русского языка. URL: http://ruscorpora.ru (дата обращения: 29.10.2010).
12. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1995.
13. Опарина Е. О. Лингвокультурология: методологические основания и базовые понятия // Язык и культура. М., 1999. С. 27—48.
14. Разумовский Григорий, прот. Объяснение священной книги псалмов. М., 2002.
15. Русский семантический словарь : в 3 т. М., 2003. Т. 3.
16. Свирепо О.А. Метафора как код культуры : дис. ... канд. филос. наук. Ростов н/ Д 2001.
17. Святитель Лука Крымский (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание...» Автобиография. М., 2007.
18. Словарь современного русского литературного языка : в 17 т. М. ; Л., 1961. Т. 13.
19. Словарь русского языка XI — XVII века. М., 1995. Вып. 21.
20. Шмелев И. С. Душа Родины: Избранная проза / сост. А. Н. Стрижев. М., 2001.
21. Charteris-Black J. Corpus Approaches to Critical Metaphor Analysis. Palgrave Macmillan, 2004.
22. Cambridge International Dictionary of English. Cambridge, 1998.
23. Duden. Deutsches Universal Wörterbuch A-Z. Dudenverlag, 1996.
24. McCarthy M., O' Dell F. English Idioms in Use. Cambridge, 2005.
25. Oxford English Dictionary. URL: http://dictionary.oed.com (дата обращения: 03.03.2010).
26. Slownik poprawnej polszczyzny. Warszawa, 1973.
Об авторе
Мария Николаевна Коннова — канд. филол. наук, доц., Балтийский федеральный университет им. И. Канта.
E-mail: maria.konnova@rambler.ru
About author
59
Maria Konnova — PhD, associate professor, I. Kant Baltic Federal University. E-mail: maria.konnova@rambler.ru
