Сложные глаголы в калмыцком языке

Баранова Влада Вячеславовна

СЛОЖНЫЕ ГЛАГОЛЫ В КАЛМЫЦКОМ ЯЗЫКЕ1

1. Введение

Сложный глагол состоит из двух и более лексических единиц, образующих одну синтаксическую единицу. Набор глаголов, которые могут выступать в качестве вершины сложного глагола в калмыцком языке, ограничен; это глаголы движения (aas- ‘приближаться’, ir- ‘приходить’,jov- ‘идти, ходить’, od- ‘уходить’, or- ‘входить’, каг- ‘выходить’ и др.), глаголы позиции (suu-‘сидеть’, kevt- ‘лежать’), глаголы av- ‘брать’ и og- ‘дать’, ork-‘класть’, tav- ‘класть’, xaj- ‘бросать’, Ьаа- ‘быть’, bol- ‘становиться’, ald- ‘терять’, gi- ‘говорить’, xala- ‘смотреть’, Uz- ‘видеть’ и некоторые другие.

В калмыковедении эти глаголы рассматриваются в связи с выражением видовых противопоставлений. Г. Д. Санжеев [Санжеев 1983: 190] отмечает, что «вспомогательные глаголы передают значение законченного, кратковременного, ритмического и длительного» вида; в работе М. Д. Онджановой глаголы классифицируются в соответствии с выражением законченного, длительного и начинательного вида [Онджанова 1969]. Помимо того, что семантика этих форм, по нашим данным, несколько иная, такой подход, учитывающий только значение, не позволяет показать общие свойства сложных глаголов с аспектуальной семантикой и других сложных глаголов, выражающих пространственные отношения или модальные значения. И, наоборот, игнорирование морфосинтаксических свойств сложных глаголов

1 Материал собран в экспедициях 2007 г. в поселок Ергенинский и 2008 г. в поселок Тугтун Кетченеровского района Калмыкии при частичной поддержке гранта РФФИ № 07-06-00278 «Создание корпусов глоссированных текстов на малых языках России: нанайский, удэгейский, калмыцкий». Я благодарю С. С. Сая и Н. В. Сердо-больскую, прочитавших первую версию статьи и высказавших ценные замечания.

Труды ИЛИ РАН. Том У, часть 2. СПб., 2009.

255

приводит к включению в состав этой группы биклаузальных конструкций2.

Сложные глаголы в калмыцком состоят из деепричастной формы зависимого глагола и синтаксически главного глагола (вершины), который оформляется показателями, относящимися ко всей конструкции. В независимой предикации последний глагол принимает финитные показатели, как в примере (1):

(1) tiig-ad Kar-ad jov-u-vidn

делать.так-CV.ANT выходить-CV.ANT ходить-Р8Т-1РЬ

‘Так что мы ушли’ (02_pasport.57).

В зависимой клаузе линейно последний глагол может оформляться аффиксами условного или целевого деепричастия, аффиксами причастий и др.

(2) tiig-ad Kaxa un-ad

делать.так-CV.ANT свинья падать-CV.ANT ик-сз od-xlag3 (...)

умереть-CV.IPFV уходить-CV. SUCC2

‘Свинья упала и сдохла, {а она зовет к себе своего начальника} (04_svinja.8).

Разные вершины сочетаются с формами соединительного деепричастия на -J3, или разделительного деепричастия на -ad, или слитного деепричастия на -n3; некоторые глаголы могут сочетаться более чем с одной формой, образуя разные сложные глаголы. В статье рассматриваются только сложные глаголы, в которых зависимый глагол стоит в форме деепричастия на -J3 или деепричастия на -ad. В калмыцком языке существуют вспомогательные глаголы baa- ‘быть’ и bol- ‘стать’, использующиеся в качестве связок с причастиями и именами, однако я рассматриваю

2

М. Д. Онджанова включает в число «аналитических форм»

некоторые матричные глаголы, вводящие сентенциальные актанты

(Ыыш- ‘кончать’ и ек1- ‘начинать’), хотя они не проявляют признаков

грамматикализации и являются бипредикативными конструкциями.

3 тз

В калмыцком представлены сложные глаголы со слитным деепричастием на -п и различными формами глагола gi- ‘говорить’ и а1Ы- ‘терять’, которые здесь не рассматриваются (см. о конструкциях со значением отмененного результата [Баранова 2007]).

ниже только функционирование глагола baa- ‘быть’ в качестве вершины сложных глаголов с соединительным и разделительным деепричастиями.

Семантически сложные глаголы описывают одно событие. В зависимости от типа сложных глаголов различается вклад главного и зависимого глаголов в итоговое значение; в большинстве случаев именно синтаксически зависимый глагол несет основное лексическое значение. Главный глагол в составе сложного глагола в той или иной степени грамматикализован.

Под грамматикализацией обычно понимается процесс постепенного превращения лексических единиц в грамматические показатели, как правило, сопровождающийся повышением синтаксической связанности и частичной утратой лексической семантики. Десемантизация, утрата ряда синтаксических свойств и фонетические преобразования происходят параллельно (см. определения в работах [Hopper, Traugott 2003; Heine, Kuteva 2002] и др.). Для дальнейшего изложения важны два свойства процесса грамматикализации, неоднократно обсуждавшиеся в литературе. Во-первых, процесс грамматикализации затрагивает конструкции, а не лексемы, и следует учитывать вклад каждого лексического и грамматического элемента: «конструкция в целом, а не просто лексическое значение основы, является предшественником, и, следовательно, источником грамматического значения» [Bybee et al. 1994: 11]. Во-вторых, сходство человеческого восприятия обусловливает общие пути грамматикализации лексем с одним значением в языках мира и исходная семантика глаголов влияет на направление грамматикализации (см. справочник [Heine, Kuteva 2002]; исследования семантики глаголов передачи и глаголов позиции [Newman 1998; Newman 2002a]).

На пути от полнозначного лексического глагола к вспомогательному, выполняющему грамматические функции, находится зона неопределенности, допускающая неоднозначную

интерпретацию (см. [Heine 1993: 48; Anderson 2006: 5]). На синхронном уровне в калмыцком сосуществуют, например, (полу)свободные сочетания глаголов движения и грамматикализовавшиеся на их основе аспектуальные конструкции. Крайние случаи различаются как семантикой, так и морфосинтаксическими свойствами, однако во многих случаях невозможно однозначно определить то или иное сочетание.

Общими свойствами всех сложных глаголов в калмыцком языке являются: 1) упоминавшееся выше единое маркирование сложного глагола на вершине; 2) жесткий линейный порядок слов, не допускающий разрыва зависимого и главного глаголов другими зависимыми и/или перестановки местами частей сложного глагола; 3) единая аргументная структура; 4) семантическое единство сложного глагола. В зависимости от степени грамматикализации сложные глаголы по-разному 1) ведут себя при отрицании; 2) оформляются показателями каузатива, пассива, социатива и др.; 3) образуют стяженные формы с утратой части фонетического материала и ударения или сохраняют полноударную форму вершинного глагола; 4) частично сохраняют семантику вершины; 5) сочетаются с любыми предикатами или только с глаголами определенного класса. Эти особенности сложных глаголов рассматриваются ниже в каждом из разделов.

Формально на сложные глаголы похожи лексикализации и близкие им синонимические конструкции. Например, глагол а1-‘убивать’ регулярно сочетается с деепричастиями, обозначающими способ смерти:

(3) аукисэ Ши1а ла-^э а1э-V

охотник заяц стрелять-СУ.1РРУ убить-Р8Т

‘Охотник застрелил зайца’.

(4) Бап^э шока Ьоог1-аЫ а1э-V

Санжи змея душить-СУАШ" убить-Р8Т

‘Санжи задушил змею’.

В приведенных примерах не происходит собственно десе-мантизации глагола а1- ‘убивать’, однако сложный глагол

обозначает семантически одно событие, так как пример (3) не значит ‘стрелял и убил’; по этой модели можно образовать другие сочетания со значением насильственной смерти, например, ЪаХакай а1- (гореть-САШ-СУАет убить) ‘сжечь (о живом существе)’ и др.; невозможно переставить местами деепричастие и главный глагол, показатели финитности оформляют вершину. Несмотря на это, данные сочетания являются (полу)свободными неграмматикализованными сочетаниями, отражаемыми в словаре, а не в грамматике. Я не рассматриваю подобные конструкции, хотя следует помнить, что от некоторых сложных глаголов,

например, сложных глаголов движения, они отличаются лишь степенью грамматикализации, и что грамматикализованные сложные глаголы в калмыцком языке (по крайней мере, один из видов) возникли на основе подобных сочетаний.

Лексикализованные сочетания в калмыцком языке могут номинализоваться4 (см. в примере (5) номинализацию от хиШ-^э av- (продавать-СУМУ брать) ‘покупать’), и этим они отличаются от сложных глаголов (помимо признака регулярности У8. единичности). Однако многие лексикализации возникают на основе сложных глаголов, в том числе хиШ^э av- ‘покупать’ — на основе конструкций с глаголом av- ‘брать’ со значением рефлексивного бенефактива.

(5) д\%-вйэ хиЫ-зэ агэ-1кэн

имущество продать-СУ.1РБУ брать-:№МЪ2

‘ покупка приданого’.

В статье рассматривается семантика сложных глаголов в калмыцком языке, ограничения сочетаемости в зависимости от исходной лексической семантики и формальных свойств главного глагола, взаимодействие конструкции с акциональными свойствами зависимого глагола5, морфосинтаксические особенности сложных глаголов. Ниже рассматриваются сложные глаголы со значением комплетива (разделы 2.1-2.2), бенефактива и рефлексивного бенефактива (раздел 3), значения количественного аспекта (раздел 4), сложные глаголы со значением прогрессива и дуратива (раздел 5), сложные глаголы движения (раздел 6), сложные глаголы со значением конатива (раздел 7); в разделе 8 приводятся выводы.

2. Перфективная зона

М. Д. Онджанова выделяет несколько глаголов, образующих «законченный вид»: огк- ‘класть’, оШ- ‘уходить’, ха]- ‘бросать’, av- ‘брать’, дg- ‘дать’, и- ‘приходить’, хииг- ‘исчерпывать’,

4 Способность образовывать номинализацию, как отмечает

А. Гольдберг, — это своего рода тест на лексический статус, так как номинализация — свойство лексемы [Goldberg 2003: 90].

5 Об акциональных классах глаголов в калмыцком языке см. статью М. А. Овсянниковой [Овсянникова, настоящий сборник].

Шиш- ‘кончать’ [Онджанова 1969]. Экспедиционные материалы показывают, что перфективная семантика является основной для сложных глаголов с вершинами огк- ‘класть’ и оШ- ‘уходить’ и в определенных контекстах возникает у сложных глаголов с вершиной av- ‘брать’ (см. раздел 3). Сложные глаголы

с вершиной ха]- ‘бросать’ выражают другие значения (см. раздел 4), а глаголы хииг- ‘исчерпывать’ и Шиш- ‘кончать’ не образуют сложные глаголы (и поэтому здесь не рассматриваются). В этом разделе рассматриваются только сложные глаголы с вершинами огк- ‘класть’ и оШ- ‘уходить’.

В. А. Плунгян предлагает «признать перфективность неоднородной семантической зоной, состоящей из различных универсальных значений» и выделяет три релевантных для перфективной зоны семантических признака: ‘мгновенность/краткость’, ‘достижение естественного предела’ («комплетивность») и ‘вложенность

в более протяженный временной интервал’ («лимитативность») [Плунгян 1998: 370]. Для калмыцких сложных глаголов актуальны два из них — комплетивность и лимитативность.

2.1. Глагол огк- ‘класть’

В грамматиках отмечается, что «законченный вид» регулярно образуется с помощью аффикса -скэ, восходящего к сочетанию глагола огк- ‘класть’ с соединительным деепричастием на -5э6, или с помощью того же глагола огк- (из примеров становится ясно, что в последнем случае имеются в виду конструкции с разделительным деепричастием на -аШ [Санже-ев 1983: 190]). В разговорном варианте калмыцкого языка регулярно используется только аффикс, тогда как в литературном встречается как аффикс -скэ, так и конструкции на -аШ огк-.

Основное значение форм с аффиксом -скэ — комплетив (характерный для БРАТЬ путь грамматикализации в языках мира,

6 Такая трактовка происхождения аффикса -скэ (-$э + огк-) отчасти противоречит данным других монгольских языков (я благодарю И. А. Грунтова за это замечание, однако в дальнейшем изложении ориентируюсь на понимание, принятое в калмыковедении и не противоречащее языковой интуиции носителей; последние допускают замену аффикса аналитической конструкцией, которую оценивают как литературную форму).

[Heine, Kuteva 2002: 248]). Аффикс достаточно частотен; семантических ограничений на сочетаемость -скэ с глагольными корнями нет, но на значение словоформы влияют акциональные свойства и переходность/непереходность глагола: как правило, -скэ используется с переходными предельными глаголами. Особенности сочетания -скэ с глаголами разных акциональных классов подробно рассматриваются в статье К. В. Гото [Гото, настоящий сборник].

Г. Д. Санжеев трактует конструкции с глаголом ork- и аффикс -скэ как синонимы, хотя отмечает возможность достаточно широкой интерпретации конструкции -ad ork-:

Другой способ выражения законченности — глагол орк, к которому восходит аффикс -чк: ке-Ьзд орк (делать-CV.ANT класть) ‘сделать быстро, закончить’, ав-ад орк (брать-cv.ANT класть) ‘схватить, взять’), кел-зд орк (сказать-CV.ANT класть) ‘взять да и сказать’, мед-зд орк (знать-cv.ant класть) ‘узнать’ . Переводы, которые даны здесь, далеко не полностью или совсем не отражают видовые оттенки, выраженные аналитическим способом. Не поддаются переводу такие характеристики действия, как интенсивность, быстрота, мгновенность, досроч-ность осуществления действия [Санжеев 1983: 190-191, глоссы мои. — В. Б.].

Формы -ad ork- встречаются в литературных текстах достаточно часто (примеры из повести М. К. Тюлюмджиева «За бортом жизни» [Тюлюмджиев 1985: 3-4]).

(6) (...) xalx-asэ-nJ Ums-ad огкэ-v

щека-АВЬ-Р.3 целовать-CV.ANT класть-PST

‘Поцеловал (ее) в щеку’.

(7) arvэ-n tavэ-nx6rэ-n minut-ds kovU-n

десять-EXT пять-EXT 20-EXT минута-DAT мальчик-EXT

kUla-Kad orks-v

ждать-CV.ANT класть-PST

‘Юноша прождал пятнадцать-двадцать минут’.

7 В цитатах оставлена калмыцкая орфография, примеры из литературных текстов переведены в принятую в сборнике транскрипцию [Сай, настоящий сборник, Ь]).

В отличие от аффикса -скэ сложные глаголы на -ай огк-имеют не только комплетивное (6), но и лимитативное значение, т. е. указывают на ограниченность ситуации относительно более продолжительного временного отрезка (7) В устной речи сложный глагол с вершиной огк- ‘класть’ практически не употребляется; в наших текстах она встретилась только один раз (хотя

в анкетах информанты в некоторых контекстах считали такие

калмыцкие предложения приемлемыми):

(8) (...) соїи ау-ай ш-ай

камень брать-СУЛОТ бросать-СУАШ" огк-хіа-ш

класть-СУ 8ИСС-Р. 180

‘(...) когда я кинул камень {в змею}’ (14_хіїгу]_шигЬік.18).

В разговорном варианте калмыцкого языка сложный глагол У-ай огк- не имеет лимитативного значения (представленного в литературном варианте, см. выше пример (7) со стативным глаголом киїа- ‘ждать’). Материалы анкет показывают, что в устной речи глагол огк- может использоваться в сочетании

с глаголами непредельных процессов (9) или состояний (10).

(9) OKgentkэn шапа ґєіє/о-п койї-ай

неожиданно мы.ОЕК телефон-ЕХТ работать-СУ.АЫТ

огкэ-V

класть-Р8Т

‘Мой телефон неожиданно заработал {хотя его никто

не чинил}’.

(10) ОКкоуи-п йиик-ап киїа-кай

мальчик-ЕХТ младший. брат-Р.КЕЕЬ ждать-СУ.АЫТ огкэ-V

класть-Р8Т

‘Мальчик вдруг стал ждать братишку’.

Такие сложные глаголы указывают на начало ситуации. Сложный глагол вносит значение предела. Для непредельных и стативных глаголов таким пределом оказывается начальная (а не конечная, как в сочетаниях с аффиксом комплетива у предельных глаголов) точка. Сложный глагол позволяет заполнить лакуну в исходных акциональных свойствах глагола. Как и

указано у Г. Д. Санжеева, У-аШ огк- имеет дополнительное значение внезапности; часто использование сложного глагола возможно только в переносном значении. Употребление в этих случаях нейтрального способа — аффикса -скэ — признается информантами нежелательным.

Глагол огк- достаточно далеко зашел по пути грамматикализации. Он не встречается в самостоятельном употреблении (обычно употребляется глагол гт- ‘ставить,

класть’)8, не используется в составе синонимических бивер-бальных конструкций (вроде ‘ставить, положив’). Кроме того, сложный глагол с вершиной огк- имеет ряд ограничений: в частности, невозможно ни отрицание сложного глагола (11), ни каузативация сложного глагола.

(11) *ескэ-т пап-Шэ Ь1сэ g Ыс-сэ огк-5э п

отец-Р180 я-БЛТ письмо писать-СУ.1РБУ класть-РС.Р8Т

ща

№&СОР

‘Отец не написал мне письмо’.

Морфосинтаксические ограничения сложных глаголов с вершиной огк- и неиспользование огк- в качестве смыслового глагола в устном варианте калмыцкого языка, как кажется, согласуются с трактовкой происхождения аффикса -скэ в результате морфологизации (утраты единицей лексической самостоятельности). В письменном, более консервативном, варианте калмыцкого языка этот процесс происходит несколько медленнее; характерно, что глагол огк- сохраняется в составе конструкции с разделительным деепричастием на -аШ, выражающей разные значения перфективной зоны (конструкции с деепричастием на -аШ в калмыцком языке ближе к свободным бивербальным сочетаниям).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

8 Глагол tаv- ‘ставить, класть’ иногда используется и в составе сложных глаголов и, по-видимому, выражает то же значение, что и конструкции с огк-, однако таких употреблений в записанных текстах недостаточно для отдельного описания.

2.2. Глагол оШ- ‘уходить’

Глагол оШ- ‘уходить’ встречается в текстах как в одиночном употреблении, так и в составе сложных глаголов в качестве вершины. Глагол оШ- сочетается с соединительным деепричастием на -$э:

(12) Ьasejn хи тек1а Ьо1-^э

колодец совсем лягушка становиться-СУ.1РБУ

осэ

уходить.ЕУБ

‘В колодце лягушек полно стало’ (05_Ца§и8Ьк1.7).

Сочетания с разделительным деепричастием на -аШ иногда допускаются в сложных глаголах, передающих пространственные отношения, однако используются эти формы крайне редко (в текстах только три примера сочетаний с разделительным деепричастием на -аШ из 58 случаев употребления глагола оШв составе сложных глаголов):

(13) (...) 6vg-n-asэ ШтХ-аШ

старик-ЕХТ-ЛБЬ быть.впереди-СУ.ЛЫТ

оШ-аШ suг-Ja-na

уходить-СУ.ЛЫТ просить-РШО-РК8

‘(...) опередив (обойдя) деда, спрашивает’ (14_Хйу]_тигЫк.31).

Ниже рассматриваются сначала сложные глаголы движения с вершиной оШ- (в составе которых глагол оШ- сохраняет пространственное значение), а затем сложные глаголы с компле-тивным значением.

2.2.1. Глагол оШ- ‘уходить’ в пространственном значении. Под пространственным значением глагола оШ- уходить’ понимается одиночное употребление глагола оШ- ‘уходить’ и его использование в качестве вершины сложного глагола движения. Глагол оШ- ‘уходить, отправляться из дейктического центра’ в одиночном употреблении указывает на начало направленного движения в сторону от наблюдателя. Начальный пункт движения никогда не выражается, поскольку по умолчанию совпадает с дейктическим центром или говорящим; конечная точка чаще всего выражена дативом (14), несколько реже — директивом (15) или именной группой с послелогом га1 / 1а1ап букв. ‘сторона / сторона-Р.КЕЕЬ’ (16).

(14) (...) вместе ЪкоХ-Шэ оШ-са-па^Шэп,

школа-БЛТ уходить-РШО-РК8-1РЬ

1ко\-а5э г^а-паМШэп

школа-ЛБЬ приходить-РШО-РК8-1РЬ

‘Вместе в школу уходили, из школы приходили’ (06_оёеко1оп.26).

(15) тапа-ки г оШ-аШ, ха1ип са

мы.ОЕК-БШ уходить-СУ.ЛЫТ жаркий чай ии-хэ-т

пить-РС.БиТ-СОР.ЛББ

‘Пойдемте к нам пить горячий чай!’ (12_рго81юА1|а.39).

(16) (...) Ьигхэ-п га1 оШ-^э

бог-ЕХТ сторона уходить-ЕУБ ‘(...) и пошел к Богу’ (29_тата.2, не публикуется).

Дативное оформление соответствует движению внутрь (и совпадает с выражением локализации в пространстве), тогда как оформление директивом или послелогом имеет значение движения по направлению к объекту.

Употребления глагола оШ- в качестве вершины сложного глагола в сочетании с другими глаголами движения составляют менее трети употреблений в текстах глагола оШ- в качестве вершины сложного глагола (17 из 58 случаев); в одиночном употреблении этот глагол встречается 39 раз. В пространственном значении глагол оШ- чаще всего сочетается с глаголами, указывающими на способ передвижения, такими как gUU- ‘бежать’, nis- ‘лететь’, тб1к- ‘ползать’, 66тэ- ‘плыть’ (как правило, не обладающими семантикой направления движения; см. ниже раздел «Сложные глаголы движения»).

(17) бШтэ g-m6Шmэ g 6g-xla gUU-Jэ

хлеб-хлеб дать-СУ^ИСС бежать-СУ.1РБУ

оШ-аШ (... )

уходить-СУЛЭТ

‘Когда давали хлеб-млеб, (мы) подбегали’ (03_8етуа.42).

(18) Ыскэ п $оуы-и и^-аС nis-Jэ

маленький птица-ЕХТ вспархивать-СУЛОТ летать-СУ.ІРЕУ

odэ-V

уходить-Р8Т

‘Маленькая птица взлетела’.

Гораздо реже глагол od- ‘уходить’ сочетается с глаголами движения, обладающими собственным направлением (каг- ‘выходить’, ог- ‘входить’). Подобных примеров в текстах немного (3 случая) и они имеют переносное значение:

(19) атэ-П каг-сэ od-na

жизнь-Р.3 выходить-СУШБУ уходить-РР8

‘Вышел дух {т. е. умер}’ (12_рго8І;оА1|а.40).

(20) zaкsэ іС-хІа, teг киикэ-d

рыба есть-СУ^ИСС тот девочка-БЛТ

кШп-сЬ ог-^э ос

человек-ЕХТ-БЛТ входить-СУ.ІРБУ уходить.ЕУБ

‘Когда (девушка) съела рыбу, (душа) в девушку вошла’

(25_гуЪа.5, не публикуется).

Сочетания глагола оС- ‘уходить’ с глаголами движения служат источником грамматикализации оС- в качестве аспек-туального показателя. В зависимости от акциональных свойств зависимого глагола сложный глагол либо имеет значение начала движения (см. выше пример (18) с ингрессивно-непредельным глаголом nis- ‘летать’), либо указывает на момент достижения предела движения (с сильными предельными глаголами каг-‘выходить’, ог- ‘входить’).

2.2.2. Глагол оС- ‘уходить’ в комплетивном значении. Комплетивное значение реализуется в сочетаниях глагола оС-с глаголами, не передающими идею движения. Грамматики относят оС- ‘уходить’ к числу глаголов, передающих законченный вид, «полноту проявления действия» [Пюрбеев 1977: 113]. В зависимости от предельности или непредельности смыслового глагола оС-указывает на достижение предела (21) или привносит инхоативное значение (22); в последнем случае информанты часто переводят на русский конструкции с оС- с помощью русской приставки за-.

(21) tiig-ad kel-in cacu ams-nJ

делать.так-CV.ANT язык-GEN как.только рот-Р.3

kooci-js oc

деформироваться-CV.IPFV уходить.Е^

‘Как только произнесла это, ее рот исказился’ (17_tabu.4).

(22) Baatr asx-n-a arvs-n neg-n cas-la

Батыр вечер-EXT-GEN десять-EXT один-EXT час-COM

unt-j od-la

спать-CV.IPFV уходить-REM

‘Батыр заснул в одиннадцать часов вечера’.

Процесс десемантизации od-, по-видимому, охватывал сначала сочетания с глаголами движения и глаголы, допускающие значение ‘отправиться делать Р’, а затем распространился на остальные непереходные глаголы, однако сейчас для использования

конструкции не требуется пространственного контекста, а би-клаузальное прочтение ‘отправиться делать Р’ запрещено; для примера (22) неприемлем перевод ‘пошел спать’. Однако пространственная семантика глагола od- проявляется не только в составе сложных глаголов движения, но и в сочетаниях с глаголами, обозначающими изменение положения в пространстве:

(23) tiig-ad ter ber-in ams-n

делать.так-CV.ANT тот сноха-GEN рот-EXT

orsm-d-an suu-js oc,

место-DAT-P.REFL сидеть-CV.IPFV уходить^УО нормальный стал

‘И тогда рот этой невестки встал на место, нормальный стал’ (17_tabu.6).

В сочетаниях с глаголами, чья лексическая семантика не содержит компонента движения или изменения положения в пространстве, глагол od- ‘уходить’ значительно десемантизиро-ван. Исходная семантика ‘удаления, отправления, начальной точки движения’ проявляется, во-первых, в инхоативной трактовке ситуации (с непредельными процессами и состояниями), а во-вторых, в тенденции к сочетанию с глаголами, описывающими различные ситуации исчезновения, прекращения существования

или деформации объекта, что может метафорически осмысливаться как уход:

(24) ters Ukrs-n} Шкэ l-ta-Kan Uk-c

тот корова-Р.3 теленок-ASSOC-P.REFL умереть-CV.IPFV oc

ходить.EVD

‘Эта корова вместе с теленком сдохла’ (08_konflikt.26).

Лексические свойства глагола определяют частотность сложного глагола (с глаголами ‘гнить’ или ‘умирать’ od- используется чаще, чем с другими одноместными пациентивными глаголами, например, ‘звенеть’ или ‘цвести’, но последние вполне допустимы), однако в ряде случаев можно говорить о лексической избирательности конструкции. Информанты, как правило, запрещают использование od- с глаголом tor- ‘рождаться’ и для передачи соответствующего смысла предлагают сложный глагол с вершиной Kar- ‘выходить’.

(25) en am-tsn Sibir-ts

этот жизнь-ASSOC.COLL Сибирь-DAT tor-js Kars-v / *ods-v

рождаться-CV.IPFV выходить-PST уходить-PST ‘Эти люди родились в Сибири’.

Обнаруживается тенденция к дополнительному распределению od- и ork- /аффикса -cks: конструкция с глаголом od- ‘уходить’ и в пространственном, и в комплетивном значении не сочетается с переходными глаголами9, тогда как аффикс -cks и глагол ork-присоединяются преимущественно к переходным глаголам.

Распределение сложных глаголов с od- и ork- /-cks служит дополнительным средством различения глаголов с конечным -r/-l, входящих в эквиполентную каузативную оппозицию. Глаголы на -r — непереходные. В калмыцком языке представлено несколько подобных пар, например, tassr- ‘отрываться’ и tassl-‘отрывать’, suur- ‘рваться’ и suul- ‘рвать’, xamxsr- ‘ломаться’

9 За исключением выражения ша-кап хаа-^э ой- (добро-Р.КЕРЪ искать-СУ.1РБУ уходить) ‘умереть’ (букв.: ‘свое добро искать уйти’), дважды встретившегося от одного информанта (27_сеШеИ.04, 29, не публикуется).

и хашхэI- ‘ломать’ и др. С непереходными глаголами на -г для выражения комплетивного значения регулярно используется глагол ой-:

(26) suulкэ хашхэг-^э ойэ-V /

ведро ломаться-СУЛЭТ уходить-Р8Т

*хашхэ г-скэ-V ломаться-С0МРЬ-Р8Т ‘Ведро сломалось’.

С парными переходными глаголами на -I допустимы только аффикс -скэ или глагол огк-:

(27 а) Байша ко1-ап хашхэ 1-скэ-V / 0Кхашхэ 1-^э

Бадма нога-Р.КЕЕЬ ломать-С0МРЬ-Р8Т ломать-СУ.ІРБУ

огкэ-V

класть-Р8Т

‘Бадма сломал ногу’.

(27б) *Байша ко1-ап хашхэI-$ ойэ-V

Бадма нога-Р.КЕЕЬ ломать-СУ.ІРБУ уходить-Р8Т ‘Бадма сломал ногу’.

Кроме того, лабильный глагол хааі- ‘таять’ и ‘топить’ в значении ‘таять’ сочетается только с глаголом ой-, а в значении ‘топить’ — с глаголом огк- / аффиксом скэ-:

(28а) gentkэn caasэ-n хаа1-^э ойэ-V

неожиданно снег-ЕХТ таять-СУ.ІРБУ уходить-Р8Т

‘{Выглянуло солнце} и внезапно снег растаял’.

(28б) *gentkэn caasэ-n хаа1-скэ-V / хаа1-^э

неожиданно снег-ЕХТ таять-С0МРЬ-Р8Т таять-СУ.ІРБУ

огкэ-V

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

класть-Р8Т

‘{Выглянуло солнце} и внезапно снег растаял’.

(29а) Ьі tosэ хаа1-скэ-V / 0Кхаа1-^э

я.ШМ масло таять-С0МРЬ-180 таять-СУ.ІРБУ

огкэ-V

класть-180

Я растопила масло {на сковородке}’.

(29б) *bi toss xaal-js ods-v

я.ШМ масло таять-CV.IPFV уходить-lSG

Я растопила масло {на сковородке}’.

Распределение близких по семантике вспомогательных глаголов в зависимости от переходности/непереходности смыслового глагола наблюдается и в других языках. Возможно как использование пары глаголов, различающихся только переходностью (ср. в ряде тюркских языков употребление ЗАКОНЧИТЬ и ОСТАВИТЬ с переходными и ЗАКОНЧИТЬСЯ, ОСТАТЬСЯ — с непереходными [Насилов 1989]), так и использование разных грамматикализовавшихся глаголов (ср. в индоарийских языках сочетания ДАВАТЬ, БРАТЬ с переходными глаголами и ИДТИ, УХОДИТЬ с непереходными; подобное распределение иногда называют «гармонией по переходности» [Майсак 2005: 324-325]).

В калмыцком языке более строгим является требование сочетания переходного глагола в качестве вершины с другим переходным. Сочетания аффикса -cks или глагола ork-с непереходными глаголами категорически не признаются информантами, тогда как сложные глаголы с вершиной od- ‘уходить’ и переходными зависимыми глаголами иногда встречаются, хотя подтверждаются не всеми информантами10. Другие непереходные глаголы в функции вершины (baa- ‘быть’, kevt- ‘лежать’, suu-‘сидеть’) используются в текстах и в функции вершины в составе сложного глагола с переходными глаголами (хотя количественно преобладают сочетания с другими непереходными), тогда как для употребления сложного глагола с переходным глаголом av- ‘брать’ нередко используется каузативация зависимой формы глагола (см. подробнее [Сай, настоящий сборник, a]).

2.2.3. Степень грамматикализации конструкций с глаголом od- ‘уходить’. Глагол od- достаточно сильно грамматикализован. На синхронном уровне в калмыцком языке сосуществуют различающиеся семантически и морфосинтаксически сочетания od-‘уходить’ с другими глаголами движения и сложные глаголы,

10 Эти формы встречаются, в частности, в текстах, записанных от Ф.С. Шарваева (04_8Ут]а, 15_с^ог1 и др.); возможно, они являются особенностью идиолекта данного носителя.

в которых ой- ‘уходить’ привносит не пространственную, а аспектуальную семантику.

Частотная форма эвиденциального прошедшего от ой- ‘уходить’ используется в разговорной речи в стяженной форме осэ (ой-сэ, уходить-ЕУБ) и демонстрирует тенденцию к фонетическому слиянию с формой соединительного деепричастия (в частности, выстраивается по сингармоническому ряду, произносится с одним ударением), т. е. находится на пути морфологизации (ср. компле-тив -скэ и прогрессив -3а). В речи наших информантов фонетические различия (реализация глагола ой- как клитики или отдельной лексемы) зависят от формы глагола, темпа речи и идиолекта. Сложные глаголы движения с вершиной не образуют слитной формы.

Сложные глаголы с вершиной ой- в аспектуальном значении имеют ряд морфосинтаксических ограничений: в частности, невозможно отрицание сложного глагола с ой- в качестве вершины:

(30) *Вайта kдgsэг-3 ой-5эп ща

Бадма стареть-СУШБУ уходить-РС.Р8Т №О.СОР

‘Бадма не постарел’.

Сложные глаголы с пространственным значением допускают отрицание (отрицание относится ко всему сложному глаголу), как в следующем примере:

(31) киикэ й kiсаl-аsэ gUU-зэ oй-sэ п

дети урок-АБЬ бежать-СУ1РБУ уходить-РС.Р8Т

ща

№О.СОР

‘Дети не убежали с урока’.

Сложные глаголы с пространственной семантикой могут присоединять показатель -gйэ11 (со значением долженствования

(32); см. о семантике пассивного показателя статью А. В. Выдриной [Выдрина, настоящий сборник]). Показатель пассива находится либо на вершине, либо на обоих глаголах. Сложные глаголы с комплетивной семантикой не допускают пассивизации.

11 В оформлении сложных глаголов показатели каузатива, пассива -gйэ, социатива -1сэ, реципрока -1йэ и глагольной множественности -сха ведут себя одинаково, поэтому в каждом случае приводятся семантически наиболее естественные примеры.

(32) окпап-йэ дйэг Ьо1кэп ЕЫэ ог-зэ

я-БАТ день каждый Элиста входить-СУ.1РБУ oй-gй-na / oг-gй-зэ oй-gй-na

уходить-РА88-РК8 входить-РА88-СУ.1РБУ уходить-РА88-РК8 ‘Мне приходится ездить в Элисту каждый день’.

2.3. Семантика и распределение сложных глаголов в перфективной зоне

Для калмыцкого языка центральным значением перфективной зоны является комплетив; для предельных ситуаций комплетивное прочтение означает момент достижения высшей точки, а для непредельных в качестве предела выделяется начальная точка. Комплетив выражается синтетически: аффиксом -скэ, восходящим, предположительно, к сочетанию соединительного деепричастия с глаголом огк-, и сложными глаголами с ой- ‘уходить’, сочетающимся с непереходными глаголами. Комплетивные показатели (аффикс -скэ и аналитические конструкции с глаголом огк- ‘класть’ и ой-‘уходить’) не могут сочетаться друг с другом.

В настоящее время конструкция с глаголом огк- почти не используется, а морфологизованный вариант чрезвычайно частотен (сложный глагол с огк- встретился в текстах один раз, с вершиной ой- в аспектуальном значении — 41 раз, тогда как аффикс -скэ — 135 раз). В литературном калмыцком используется сочетание глагола огк- с разделительным деепричастием на -ай,

выражающее разные значения перфективной зоны (комплетивное

12

или лимитативное) . В устном варианте это сочетание встречается крайне редко, но предложенные информантам примеры показывают, что в составе сложного глагола У-ай огк- непредельные глаголы, плохо сочетающиеся с аффиксом -скэ, получают значение вступления в начальную фазу и, таким образом, выступают как предельные. Сложный глагол позволяет передать дополнительные оттенки внезапности начала действия или указывает на то, что глагол используется в переносном значении.

12 В зависимости, по-видимому, от акциональных свойств глагола, однако особенности литературного калмыцкого не рассматривались специально.

3. Сложные глаголы со значением бенефактива

Глаголы ау- ‘брать’ и дg- ‘дать’ в качестве вершины сложного глагола сочетаются с соединительным деепричастием на -$э:

(33) (...) ее сіпі зіткзї-сзп Штэ, ойа и^э

ээ ты.ОЕК жизнь-Р.280 такой сейчас так

тей-зэ ауэ-0

знать-СУІРБУ брать-ІМР

‘Такова твоя судьба, теперь ты это пойми’ (10_Би1§ии.13).

В текстах встречается 25 сочетаний с соединительным деепричастием на -3э и 5 случаев с разделительным деепричастием на -ай для глагола ау- ‘брать’, а для дg- ‘дать’ 11 сочетаний с деепричастием на -$э из 13 случаев употребления этого глагола. Конструкции с разделительным деепричастием на -ай близки свободным синонимическим сочетаниям (34); в частности, в этих случаях информанты допускают изменение порядка слов (несколько иначе этот материал анализирует Д. Ф. Мищенко, [Мищенко, настоящий сборник]).

(34) хо]т кытуэ-п аакэ сас-ай дg-ad (...)

два три-ЕХТ чашка бросать-СУЛОТ дать-СУЛОТ ‘Две-три пиалы разбрасывает {дает курице корм}’

(13_кигіса.6)

Глаголы ау- ‘брать’ и дg- ‘дать’ в качестве вершин сложных глаголоы сочетаются преимущественно с переходными глаголами.

Как уже упоминалось, М. Д. Онджанова рассматривает глаголы дg- ‘дать’ и ау- ‘брать’ как показатели законченного вида с дополнительным значением ‘совершения действия в чьих-то интересах’ или ‘для себя’ соответственно [Онджанова 1969], однако экспедиционные материалы показывают, что перфективная семантика не свойственна сложным глаголам с вершинами ау- ‘брать’ и дg- ‘дать’ в сочетании с одушевленным субъектом (см. ниже о конструкциях с вершиной ау- ‘брать’ и неодушевленным субъектом). Перфективное или имперфективное прочтение сложного глагола с вершиной дg- ‘дать’ или ау- ‘брать’ зависит от сочетания с аспектуальными аффиксами; перфективная семантика возникает в сочетании с аффиксом комплетива -скэ:

(35) дvgэ-п &ахї-ап хш-сэ ау-скэ-у

старик-ЕХТ борода-Р.КЕБЬ брить-СУ.ІРБУ брать-СОМРЬ-Р8Т

‘Старик побрился’.

Без аффикса комплетива сложный глагол с вершинами ау- ‘брать’ и дg- ‘дать’ имеет имперфективное прочтение, зависящее от формы сложного глагола (хабитуальное в форме настоящего времени (36)-(37), актуально-длительное в сочетании с аффиксом прогрессива (38)).

(36) Вайта дйэг Ъо1кэп saxl-an хш-сэ

Бадма день каждый борода-Р.КЕБЬ брить-СУ.ІРБУ

ау-па

брать-РК8

‘Бадма каждый день бреется’.

(37) Вайэт asxэ-n Ъо1кэп egс-t-an

Бадма вечер-ЕХТ каждый старшая.сестра-БЛТ-Р.КЕБЬ degtэr ыт$-сэ дg-na

книга читать-СУ.ІРБУ дать-РК8

‘Бадма каждый вечер читает сестре книгу’.

(38) namagэ дга-йэ ог-х^э Вайэт

я.ЛСС комната-БЛТ входить-РС.ГОТ-БЛТ Бадма

saxl-an xыs-с ау-са-1а

борода-Р.КЕБЬ брить-СУ.ІРБУ брать-РШО-КЕМ ‘Когда я вошел в комнату, Бадма брился’.

Сложные глаголы с вершинами ау- ‘брать’ и дg- ‘дать’ имеют не перфективное, а бенефактивное значение. Для сложного глагола с вершиной дg- ‘дать’ основное значение — бенефактив, а для сложных глаголов с вершиной ау- ‘брать’ — значение рефлексивного бенефактива (или, в другой терминологии, косвенно-объектного бенефактива).

Сложный глагол с дg- ‘дать’ означает, что в ситуацию включен бенефактивный участник, не совпадающий с агенсом (‘субъект совершает Р для Х’):

(39а) Вайта тахэ жг-$ дgэ-у

Бадма мясо жарить-СУ.ІРБУ дать-Р8Т

‘Бадма пожарил мясо {не себе, кому-то другому}’.

(39б) Badma nan-ds maxs sar-j ogs-v

Бадма я-DAT мясо жарить-CV.IPFV дать-PST

‘Бадма пожарил мне мясо’.

В сложных глаголах со значением рефлексивного бенефактива бенефициент и субъект совпадают:

(4Gа) Ajsa maxs sar-js avs-v

Айса мясо жарить-CV.IPFV брать-PST

‘Айса пожарила мясо {для себя}’.

(4G6) Ajsa bij-d-an maxs sar-js avs-v

Айса тело-DAT-P.REFL мясо жарить-CV.IPFV брать-PST ‘Айса себе пожарила мясо’.

Конструкции с av- ‘брать’и og- ‘дать’ вводят нового участника, однако он обязателен лишь семантически; синтаксическое выражение бенефициента факультативно, как в примерах (39а) и ^а). В сложных глаголах с og- ‘дать’ бенефактивный участник все же, как правило, выражен (если он не очевиден из контекста), тогда как в контекстах типа (4G6) рефлексивное местоимение bijdan появляется лишь в случае эмфазы. При невыраженном бенефактивном участнике выбор сложного глагола отражает совпадение или несовпадение бенефактивного участника и субъекта действия.

Конструкции с глаголами av- ‘брать’ и og- ‘дать’ отличаются от других сложных глаголов влиянием главного глагола на аргументную структуру. Для большинства сложных глаголов оформление аргументов продиктовано управлением зависимого глагола, линейно примыкающего к аргументам (в сложных глаголах с od- ‘уходить’ и ork- ‘класть’ дополнительно учитывается переходность I непереходность главного глагола). Сложные глаголы с av- ‘брать’ и og- ‘дать’ представляют собой собственно союз клауз (clause union), в результате которого образуется новая аргументная структура. Так, в примерах (39) и (4G), управление глагола sar- ‘жарить’ не содержит участника в дативе, т. е. сложный глагол дает возможность добавить бенефактивного участника).

Оба глагола — и av- ‘брать’и og- ‘дать’ частично сохраняют исходную семантику передачи; о том, что перед нами сложный

глагол, свидетельствует только порядок слов и единая аргументная структура. Конструкции лучше всего сочетаются с глаголами, подразумевающими физическую или метафорическую передачу:

(41) епэ tuul-igs bi eej-ass med-js

этот сказка-ACC a.NOM бабка-ABL знать-CV.IPFV

av-u-v

брать-PST-lSG

‘Эту сказку я узнала от бабушки’.

Оба глагола не полностью десемантизованы: они не допускают малефактивных значений, не сочетаются с глаголами, предполагающими утрату чего-либо (например, gee- ‘терять’).

Развитие бенефактивных значений является, пожалуй, самым частым направлением грамматикализации глагола ДАТЬ в языках мира [Heine, Kuteva 2002: 149], тогда как для глагола БРАТЬ конструкции со значением рефлексивного бенефактива не относятся к числу распространенных путей грамматикализации; БРАТЬ часто грамматикализуется в показатель комплетива [Heine, Kuteva 2002: 286-287]. Нередко в одном языке ДАТЬ и БРАТЬ параллельно грамматикализуются в составе синонимичных (или относящихся к одной семантической зоне) конструкций: ДАТЬ и БРАТЬ образуют формы каузатива или пермиссива (ср. пермиссивные и гортативные конструкции в русском языке: [Подлесская 2004; Podlesskaya 2006]); способствуют повышению транзитивности непереходных глаголов [Heine, Kuteva 2002: 287].

Строго говоря, значительно грамматикализованный бене-фактив преобразует актантную структуру исходного глагола, т. е. относится к области актантной деривации, а не аспекта, однако бенефактивные значения, выражаемые сложными глаголами, во многих языках совмещены с аспектуальными значениями. Сочетание семантики бенефактива/рефлексивного бенефактива с теми или иными значениями перфективной зоны характерно для тюркских языков: например, в чувашском al-/il- ‘брать’ образуют лексикализации со значением рефлексивного бенефактива и конструкции, имеющие значение лимитатива, семельфактива или отмененного результата (в зависимости от акциональных свойств глагола; см. [Шлуинский 2005: 220]).

В монгольских языках представлены разные варианты грамматикализации ДАТЬ и БРАТЬ в бенефактивном и комплетивном значениях, например, в монгольском языке Внутренней Монголии для глагола ‘дать’ отмечается бенефактивное значение, а для ‘брать’

— только значение полной завершенности [Chuluu 1998: 120]; в халха-монгольском представлены бенефактив и рефлексивный бенефактив [Кузьменков 1984].

Калмыцкие сложные глаголы с вершиной og- ‘дать’ и с вершиной av- ‘брать’ не симметричны: av- ‘брать’ чаще встречается в составе сложных глаголов, чем og- ‘дать’ (в независимом употреблении они используются примерно с равной частотой, ср. выше). Глагол av- с соединительным деепричастием на -js иногда образует стяженную форму -ja-vs (42); сложные глаголы с og-не подвергаются фонетическим трансформациям.

(42) bick-dUd muzej-ds ir-ad

ребенок-PL музей-DAT приходить-CV.ANT

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

olsn sonJn jums

разнооборазный интересный вещь xala-ja-vs = (xala-j avs-v) смотреть-CV.IPFV-брать.PST

‘Дети пришли в музей и насмотрелись разных интересных вещей’.

Сочетания og- ‘дать’ с неодушевленным субъектом не допускаются носителями, тогда как с вершиной av- ‘брать’ возможны, и в этом случае сложный глагол имеет комплетивную интерпретацию (рефлексивно-бенефактивная интерпретация с неодушевленным субъектом невозможна):

(43) cejnik-ts uss-n buss l-js avu-v

чайник-DAT вода-EXT кипеть-CV.IPFV брать-PST

‘Вода в чайнике вскипела’ / *‘ Кипела для себя’.

Интерпретация сложного глагола как рефлексивного бене-фактива затруднена прежде всего прагматически, однако информанты не допускают ее и в качестве языковой игры. Сочетания og- ‘дать’ с неодушевленным субъектом не имеют комплетивной интерпретации и признаются допустимыми лишь в бенефактивном значении в качестве языковой игры:

(44) OKtelefo-n (madn-ds) jiyn-js ogs-v

телефон-EXT (мы-DAT) звенеть-CV.IPFV дать-PST ‘Телефон позвонил {наконец-то соизволил нам позвонить}’.

Таким образом, у одного из этих глаголов с расширением сочетаемости появляется перфективная семантика в сочетании с неодушевленным субъектом.

Сложный глагол av- ‘брать’ сочетается с ограниченным числом зависимых глаголов, т. е. близок лексикализациям (некоторые лексикализации, например xuld-js av- (продавать-CV.IPFV брать) ‘покупать’, возникают на основе сложных глаголов с av- ‘брать’). Сложный глагол с av- ‘брать’ регулярно противопоставляет предельное ‘поймать’ и непредельное ‘ловить’ прочтения глагола bars - ‘ловить, держать, поймать’:

(45а) bi miis-in kicsg bars-v

я.ШМ кошка-GEN щенок держать-PST

Я ловила котенка {неизвестно, поймала или нет}’.

(45б) bi miis-in kicsg bar-js avu-v

я.ШМ кошка-GEN щенок держать-CV.IPFV брать-PST

‘Я поймала котенка’.

Часто используется сложный глагол ol-j av- (искать-CV.IPFV брать) ‘найти’ (последняя форма не противопоставлена непредельному варианту, так как глагол ol- ‘искать, найти’ вне сложного глагола встречается крайне редко; непредельный процесс передает глагол xaa- ‘искать’).

Отрицание при сложных глаголах с og- ‘дать’ встречается не очень часто в силу прагматических причин, поскольку говорящему сравнительно редко нужно специально указать бенефициента несостоявшегося действия, однако грамматически подобные конструкции вполне допустимы. Отрицание при сложных глаголах с og- ‘дать’ иногда интерпретируется как специальное указание на нежелание субъекта совершить действие. Сфера действия отрицания включает прежде всего значение самого глагола, а не только бенефактивности: для примера (46) запрещено толкование ‘Спела не мне’.

(46) Nina (nan-ds) duul-js og-ssn uga

Нина (я-DAT) петь-CV.IPFV дать-PC.PST NEG.COP

‘Нина (мне) не спела {отказалась петь, не захотела}’.

Отрицание сложных глаголов с av- ‘брать’ тоже ограничено не структурно, а прагматически. Достаточно регулярно встречается отрицание при сложных глаголах с av- ‘брать’, близких лексикали-зациям (с bar- ‘ловить’), или собственно лексикализаций: xuld-js av- (продавать-CV.IPFV брать) ‘покупать’.

4. Сложные глаголы с вершиной xaj- ‘бросать’

Глагол xaj- ‘бросать’ в качестве вершины сложного глагола сочетается с переходными глаголами. Конструкции с глаголом xaj- ‘бросать’ не упоминаются в калмыцких грамматиках [Пюрбеев 1977; Санжеев 1983]; как уже было сказано, в работе М. Д. Онджановой xaj- ‘бросать’ перечислен в числе вспомогательных глаголов, образующих «законченный вид» [Онджа-нова 1969], однако полевые материалы показывают, что сложный глагол с вершиной xaj- ‘бросать’ не выражает собственно перфективных значений. Сложный глагол с вершиной xaj- ‘бросать’ не входит в парадигму перфективных показателей и часто сочетается с комплетивным аффиксом -cks, который и вносит в итоговую конструкцию перфективную семантику. Дополнительно влияют акциональные свойства самого сильного предельного глагола xaj- ‘бросать’.

Основное значение сложного глагола — обозначение интенсивности действия (47) или полного охвата объекта (48):

(47) kovU-n eck-asn aa-Kad

мальчик-EXT отец-ABL.P.REFL бояться-CV.ANT

xaj-ja-na

бросать-PROG-PRS

‘Мальчик {сильно} боится отца’.

(48) carcaxa urKcs id-ad xaj-ja-na

саранча урожай есть-CV.ANT бросать-PROG-PRS

‘Саранча пожирает {весь} урожай’.

Сложный глагол часто используется с неисчисляемыми объектами (как в примере (48)). Сложный глагол с xaj- ‘бросать’ с квантованными объектами может выражать значение дистрибутивной объектной множественности (близкое русским формам ‘поразбросать’). Сложный глагол с вершиной xaj- часто сочетается с кванторами

всеобщности или указанием на множественность объектов (49а), но не допускает указание на единственность объекта (49б).

(49а) Ьі сщ аакэ-жуэ хашхї-аЛ

я.ШМ весь посуда ломать-СУЛОТ

ха]-скэ-V

бросать-СОМРЬ-180 Я все чашки перебила’.

(49б) *Ьі neg аакэ хашхї-ай ха]-скэ-V

я.ШМ одну чашку ломать-СУЛОТ бросать-С0МРЬ-180 ‘Я разбила одну чашку’.

Сложный глагол с вершиной ха]- ‘бросать’ также не сочетается с обстоятельством кратности:

(50) *поха Вайша-%э хо]г йакз^э zuu-кad собака Бадма-ЛСС два раз кусать-СУЛЭТ ха]-скэ-V

бросать-С0МРЬ-Р8Т

‘Собака дважды укусила / искусала Бадму’.

С мультипликативными глаголами сложный глагол с вершиной ха]- представляет действие как череду квантов, повторение одной и той же ситуации с тем же набором участников (‘бить’, ‘целовать’). В этих случаях часто используются редуплицированные формы деепричастия на -$э (редупликация — один из частых способов выражения в языках мира мультипликативных значений и, шире, глагольной множественности).

(51) Ва]Па киик-ап Uшs-аd / Uшs-с

Байрта девочка-Р.КЕЕЬ целовать-СУЛЭТ целовать-СУ.ІРБУ Uшs-сэ ха]-скэ-V

целовать-СУІРБУ бросать-С0МРЬ-Р8Т

‘Байрта зацеловала дочку’.

Рассмотренные примеры показывают, что сложный глагол с вершиной ха]- ‘бросать’ не относится к перфективной зоне. В зависимости от лексической семантики и акциональных свойств зависимого глагола сложный глагол имеет одно или несколько из близких значений интенсива, тотального охвата объекта, предполагает дистрибутивную объектную множественность

или имеет мультипликативное прочтение, т. е. связан с количественными, а не с линейными аспектуальными значениями (см. о видах количественного аспекта [Храковский 1989; Шлу-инский 2GG5]).

Глагол xaj- ‘бросать’ в составе сложных глаголов в некоторых контекстах не полностью десемантизирован: информанты осознают связь со значением ‘бросать, швырять’. Например, этот сложный глагол часто используют при описании деструктивных действий, особенно предполагающих бросание, как в приведенном выше примере (49). Существуют лексические ограничения на сочетаемость: сложный глагол с вершиной xaj-, как правило, имеет дополнительный пейоративный оттенок, содержит негативную оценку события. В литературных текстах эта конструкция не встретилась; носители языка оценивали ее как разговорную и даже грубую.

(52) mini egcs dala kino

я.GEN старшая.сестра много фильм

xala-Kad xaj-ck-cs

смотреть-CV.ANT бросать-COMPL-EVD

‘Моя сестра пересмотрела много фильмов {тратила время на пустяки}’.

Морфосинтаксические свойства сложного глагола с вершиной xaj- ‘бросать’ также свидетельствуют об относительно слабой степени грамматикализации. Зависимый глагол стоит в форме разделительного деепричастия на -ad (и иногда в редуплицированной форме соединительного деепричастия на -js, см. выше пример

(49)); разделительное деепричастие на -ad чаще используется в свободных бипредикативных сочетаниях, а не в составе сложных глаголов (см. о семантике разделительного деепричастия статью Д. Ф. Мищенко [Мищенко, настоящий сборник]).

Возможно отрицание при сложных глаголах с вершиной xaj- ‘бросать’ (семантически примеры вроде (53) не слишком естественны, но допускаются информантами).

(53) OKBadma gerg-m cok-ad xaj-ssn

Бадма жена-P.REFL ударить-CV.ANT бросать-PC.PST

uga

NEG.COP

‘Бадма не избивал жену’.

Аффиксы актантной деривации располагаются на зависимом глаголе, а не на вершине:

(54) (...) mal-sals Kar-K-ad

скот.разных.видов выходить-CAUS-CV.ANT

xaj-ck-s v

бросать-COMPL- 1SG

‘(Павший) скот выбрасывали’ (03_semja.35).

5. Имперфективная зона

5.1. Общие свойства имперфектива в калмыцком языке

Основной синтетический способ выражения имперфективных значений в калмыцком языке — показатель прогрессива -ja, образующий в сочетании с показателями настоящего времени и отдаленного прошедшего времени неполностью композиционные формы -jana и -jala (о последней форме см. статью К. В. Гото [Гото, настоящий сборник]). Показатель -ja восходит, по-видимому, к сочетанию соединительного деепричастия с глаголом baa-‘быть’ [Biasing 2003: 244], т. е. является результатом морфо-логизации сложного глагола. Кроме того, в калмыцком языке представлены сложные глаголы с имперфективной семантикой с вершинами baa- ‘быть’, jov- ‘ходить’, kevt- ‘лежать’ и suu-‘сидеть’ (о возможности выражения этими глаголами «длительного вида» упоминает, в частности, Г. Д. Санжеев [Санжеев 1983: 192]). Глаголы baa- ‘быть’ и jov- ‘ходить’ используются как с соединительным деепричастием на -js, так и с разделительным деепричастием на -ad. Глаголы позиции (kevt- ‘лежать’, suu- ‘сидеть’) сочетаются только с разделительным деепричастием на -ad. Все перечисленные глаголы — непереходные и сочетаются как с переходными, так и с непереходными зависимыми глаголами, хотя чаще используются с непереходными (см. выше в разделе 2.2.2 о «гармонии по переходности»).

В работах К. Эберт [Ebert 1999; Bertinetto et al. 2000] рассматривается семантика перечисленных выше сложных глаголов в соотношении с формой прогрессива настоящего времени на -jana в рамках принятого авторами трехчленного деления на «сфокусированный» (focalized) прогрессив, «несфокусированный»

дуративный прогрессив13 и дуратив. В отличие от дуративного прогрессива, собственно дуратив не допускает сфокусированного прочтения и сочетается не только с процессами, но и с состояниями. По мнению Бертинетто, Эберт и де Гроофа, в калмыцком языке сочетания соединительного деепричастия на -js с глаголами jov-‘ходить’ I baa- ‘быть’ образуют наиболее сфокусированные формы прогрессива, форма на -jana представляет собой дуративный прогрессив, а сочетания с разделительным деепричастием образуют не допускающий «сфокусированного» прочтения дуратив (сочетающийся не только с процессами, но и с состояниями), передающий различные значения продолжительности, граду-альности или итеративности [Bertinetto et al. 2GGG: 544]. К. Эберт записывает структуру последней конструкции как ‘-ad baa- Ijov-suu- ...’ [Ebert 1999: 334], предполагая, по-видимому, не только единую семантику этих сложных глаголов, но и возможность продолжения этого ряда. Такой подход позволяет показать близость сложных глаголов с одинаковыми формами, но разными вершинами, т. е. описать семантику конструкции в целом. Помимо этого, несмотря на близость имперфективных значений между собой и слабую специфицированность указанных выше конструкций, представляется перспективным анализ частных значений сложных глаголов имперфективной зоны в зависимости от исходной семантики грамматикализовавшегося глагола. Как показывают экспедиционные материалы, перечисленные выше сложные глаголы оказываются не полностью синонимичными друг другу и обладают различными сочетаемостными свойствами.

Далее я не буду использовать трехчленное деление (дуратив, дуративный и сфокусированный прогрессив); дуративом я буду называть различные типы неактуально-длительного толкования ситуации (в момент T ситуация P длится, то есть P имело место до момента T и будет иметь место после момента T), а прогрессивом — способность иметь актуальное прочтение (в момент T длительная динамическая ситуация P актуально имеет место).

13 Сфокусированные употребления прогрессива описывают ситуацию в момент наблюдения, тогда как несфокусированный (дуратив-ный) прогрессив предполагает, что ситуация может разворачиваться во времени и сочетается с обстоятельствами длительности вроде ‘два часа’ [Бегйпейо й а1. 2000: 533].

5.2. Глаголы позиции (suu- ‘сидеть’, kevt- ‘лежать’)

Превращение в имперфективные показатели — основное направление грамматикализации глаголов позиции СТОЯТЬ, СИДЕТЬ и ЛЕЖАТЬ в языках мира (см.: [Kuteva 2001; Newman 2002b]). Нередко в языке представлены синонимичные конструкции с двумя или даже тремя глаголами позиции; из этих глаголов чаще всего, по данным Т. А. Майсака, в языках мира грамматикализуется глагол СИДЕТЬ и реже всего — ЛЕЖАТЬ [Майсак 2005].

В калмыцком языке используются сложные глаголы с глаголами ‘лежать’ и, реже, ‘сидеть’ в сочетании с разделительным деепричастием на -ad. В других монгольских языках представлен различный набор глаголов позиции в составе сложных глаголов: в бурятском, по-видимому, наиболее грамматикализован

1 ,14 4 ,

глагол хэвтэ- лежать , тогда как глагол сидеть используется в качестве служебного в тех случаях, когда действие совершается субъектом в сидячем положении» [Санжеев 1962: 193]; в монгольском языке Внутренней Монголии отмечена только грамматикализация глагола ‘сидеть’, но не ‘лежать’ [Chuluu 1998].

Развитие у конструкций с глаголами позиции значения прогрессива/дуратива Т. Кутева объясняет кодированием пространственного положения физических объектов глаголами СТОЯТЬ, СИДЕТЬ или ЛЕЖАТЬ (аналогичных русским выражением ‘чашка стоит’, ‘ложка лежит)’. Во многих языках, допускающих использование глаголов позиции для обозначения пространственного положения неодушевленных объектов, происходит кристаллизация (‘sedimentation’) подобных структур и развитие значения прогрессива у конструкций с глаголами позиции [Kuteva 2001: 51]. Для калмыцкого языка это объяснение не подходит, так как метафорическое использование глаголов позиции в непозиционном значении запрещено и для локализации неодушевленных объектов используется только глагол ‘быть’:

14 Глагол ‘лежать’ в бурятском имеет дополнительный оценочный компонент, хотя и не совсем совпадающий с калмыцким. Сложный глагол предполагает, что действие совершается субъектом «при наличии затруднений, кое-как или медленно» [Санжеев 1962: 193].

(55) kampad1 sim deers baa-rn I *kevt-rn

конфета стол поверхность быть-PRS лежать-PRS

‘Конфеты лежат на столе’.

Глаголы позиции не в составе сложного глагола, а в одиночном употреблении используются только с одушевленными субъектами:

(56) BulKs-n Kanc-arn ger-t-an kevt-ш

Булгун-EXT один-INS.P. REFL дом-DAT-P.REFL лежать-PRS

‘Булгун одна лежит дома’ (1G_Bulgun.14).

В составе сложного глагола запрет на неодушевленное подлежащее снимается. Вершина десемантизована, и сложный глагол больше не имеет значения положения в пространстве, а передает аспектуальную характеристику действия:

(57) ens zursg darjgin un-ad kevt-ш

этот рисунок всегда падать-CV.ANT лежать-PRS

‘Эта картина все время падает’ I *‘ Картина, упав, лежит’.

(58) ens Kaza baa-xs xatxancs g taar-ad

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

этот снаружи быть-PC.FUT колючка резать-CV.ANT

xaj-ck-u-csn urK-ad suu-na

бросать-COMPL-PST-PCL.CONC расти-CV.ANT сидеть-PRS

‘Только срезаешь колючку — она снова вырастает’ I *‘Колючка растет сидя’.

К. Эберт отмечает, что сочетания с глаголами позиции используются чрезвычайно редко и всегда сохраняют что-то от своего буквального значения [Ebert 1999: 338], т. е. употребляются в контекстах типа ums-ad suu-Ikevt- (читать-CV.ANT сидеть Iлежать) ‘сидеть Iлежать и читать’. Однако экспедиционные материалы демонстрируют гораздо большую десемантизацию suu- ‘сидеть’ и kevt- ‘лежать’ в составе сложных глаголов. Исходная семантика положения в пространстве (сидения или лежания) не подразумевается:

(59) darjgin xo al-ad kevt-ш I suu-na

всегда овца убить-CV.ANT лежать-PRS сидеть-PRS ‘{Бадма любит принимать гостей и} постоянно режет овец’.

Более того, сложные глаголы с разделительным деепричастием на -ad, как правило, сочетаются именно с глаголами, не подразумевающими сидячее или лежачее положение, тогда как бипреди-

кативное сочетание ‘делать Рлежа/сидя’ выражается сочетанием с соединительным деепричастием на -$э15:

(60) Ajsa ЪшшМ ы]-зэ suu-na

Айса платье шить-СУШБУ сидеть-РК8

‘Айса сидит и шьет платье’

Глаголы позиции могут сочетаться с любыми динамическими глаголами, в том числе с глаголами движения:

(61) Ыап^э gerэ вт%-ай gUU-кad

Манджи дом кружиться-СУДОТ бежать-СУДОТ

suu-na / кеуг-па

сидеть-РК8 лежать-РК8

‘Манджи бегает и бегает вокруг дома’.

Разница между сложными глаголами с вершинами ‘сидеть’ и ‘лежать’ не до конца прояснена. Предположительно, использование сложных глаголов с вершиной suu- ‘сидеть’ является идиолектной особенностью: часть информантов никогда не использует этот сложный глагол, хотя опознает в речи других носителей, тогда как другие носители калмыцкого языка употребляли suu-‘сидеть’ примерно в тех же контекстах, что и кеу^ ‘лежать’ (как в приведенном выше примере (61)). Сложные глаголы с вершиной кеу^ ‘лежать’ используют все носители.

Сочетание разделительного деепричастия на -ad с глаголом кеу1- ‘лежать’ имеет значение интенсивного дуратива («Р длится [слишком / очень] долго»), т. е. имплицитно содержит (негативную) оценку говорящего. Наличие негативной оценки, экспрессивность конструкции постоянно подчеркивается носителями: информанты описывают сложные глаголы с кеу^ ‘лежать’ как грубые, разговорные формы16.

15 С соединительным деепричастием на -$э глаголы позиции образуют свободные сочетания за исключением лексикализации unt-зэ кеуи (спать-СУЛРБУ лежать) ‘спать’; отдельно глагол ти ‘спать’ используется крайне редко.

16 Общее число примеров сложных глаголов с вершиной кеу^ ‘лежать’ не позволяет делать выводы о распределении по типам текстов, но возможна связь конструкции с диалогическим модусом: сложный глагол с кеу^ ‘лежать’ встретился в текстах всего 6 раз, из них дважды

(62) caadks zalu-csn gergs-n-d-an

дальний мужчина-PCL.CONC жена-EXT-DAT-P.REFL

naa-ld-ad kevt-na

намазывать-RECP-CV.ANT лежать-PRS

‘{Моя соседка все время так на сына жалуется:} «Этот мужик к жене так прилип»’.

Дж. Ньюман отмечает важные для семантики глагола ЛЕЖАТЬ ассоциации с отдыхом, сном, болезнью и смертью [Newman 2GG2a: 3], служащие, возможно, основанием для грамматикализации оценочных значений.

Значение интенсивности действия или близкие значения количественного аспекта — итерация (в частности, фреквен-татив) — реализуются в зависимости от акциональных свойств глагола. Именно хабитуальное (‘обычно’, ‘регулярно’) значение не свойственно этой конструкции, поскольку она как раз выражает нарушение нормы, слишком частое повторение, избыточное с точки зрения говорящего.

С мультипликативными глаголами конструкция имеет

итеративное значение:

(63) kovU-d все cuKar namags cok-ad,

мальчик-PL весь я.ЛЖ ударить-CV.ANT

cok-ad kevt-na

ударить-CV.ANT лежать-PRS

‘Мальчишки все меня били, били и били’ (22_razbityj_nos.5, не публикуется).

Со стативами сложный глагол обозначает длящееся

единичное действие:

(64) Sanal ods r-t-an camag kUla-Kad

Санал день-DAT-P.REFL ra.ACC ждать-CV.ANT

kevt-U, jaK3-v

лежать-PST что.делать-PST

‘Санал тебя весь день ждал, вот он что делал’ (G7_dialog.4).

— в коротком диалоге, три раза — в «спонтанных нарративах» (08_копШЙ;, 22_га7Ъйу]_по8), один раз — в сказке при передаче эмоциональной реакции персонажа (14_х1йу]_ши7Ык.056).

Сложный глагол с kevt- ‘лежать’ семантически близок сложному глаголу с разделительным деепричастием на -ad и вершиной Ьаа-, но имеет дополнительное значение интенсивности действия и негативной оценки говорящего. В примере (65) информант использует сначала нейтральную форму сложного глагола с вершиной Ьаа-, а затем прибегает к более выразительной форме сложного глагола с kevt-:

(65) (...) cini Uj dU

ra.GEN двоюродный младший.брат gi-ck-ad xaakr-ad Ъаа-кай

говорить-COMPL-CV.ANT кричать-CV.ANT быть-CV.ANT

kedU mini xo-d id-dag gi-wad

сколько я.GEN овца-PL есть-PC.HAB говорить-CV.ANT

xaakar-ad kevt-va

кричать-CV.ANT лежать-PST.EMPH

‘Твой двоюродный брат все кричал, долго кричал: «Сколько моих овец съели!»’ (08_konflikt.17).

Возможно отрицание сложного глагола с глаголами позиции с сохранением структуры, хотя подобные примеры некоторым информантам кажутся сомнительными:

(66) Ajsa-n mal-mud Uvl-ar Uk-ad

Айса-GEN скот-PL зима-INS умереть-CV.ANT

kevt-san uga

лежать-PC.PST NEG.COP

Скотина в эту зиму у Айсы не передохла {а обычно у Айсы постоянно умирают животные, Айса плохая хозяйка}’.

5.3. Сложные глаголы с вершиной Ьаа- ‘быть’

Как отмечалось во введении, в калмыцком языке существуют глаголы-связки Ьаа- ‘быть’ и bol- ‘стать’, которые, в отличие от других грамматикализовавшихся глаголов в калмыцком языке, сочетаются не только с деепричастиями, но и с причастиями и именами. Формы глагола Ьаа- ‘быть’ в качестве связки с разными причастиями образуют различные видо-временные и модальные формы. Сочетание отдаленного прошедшего времени от глагола ЬИа ‘быть’ с хабитуальным причастием на -dag обозначает повторяющееся действие в прошлом:

(67) ter Altajsk

kraj-in mana ekd

край-GEN мы.GEN мать Mla

тот Алтайский kel-dsg

говорить-PC.HAB быть^М

‘Мама часто рассказывала об этом Алтайском крае’ 03_semja.021, не публикуется).

В составе сложного глагола Ьаа- ‘быть’ может сочетаться не только с разделительным деепричастием на -ad и соединительным деепричастием на -ja (как другие грамматикализовавшиеся глаголы в калмыцком языке), но и с другими, сравнительно редко встречающимися в калмыцком языке деепричастными формами, в частности, со слитным деепричастием на -n:

(68) kovU-n colu xaj-n Ьаа-^э

мальчик-EXT камень бросать-CV.MOD быть-CV.IPFV xdtikm-v

крикнуть-PST

‘Мальчик крикнул, продолжая бросать камни’.

Я не рассматриваю употребления глагола Ьаа- ‘быть’ в качестве связки, а из сложных глаголов с вершиной Ьаа- ‘быть’ анализирую только сочетания с соединительным деепричастием на -ja и с разделительным деепричастием на -ad.

Сложный глагол с вершиной Ьаа- ‘быть’ и формой соединительного деепричастия на -$э используется в калмыцком языке достаточно редко (в частности, в корпусе наших текстов не встретился ни разу, все примеры из анкет) и практически вытеснен формой прогрессива настоящего времени на -jana [Bertinetto et al. 2000: 533]. Глагол Ьаа- ‘быть’ не сочетается с соединительным деепричастием на -ja от динамических предикатов (в этих случаях информанты предпочитают форму прогрессива настоящего времени на -jana), а используется с формами соединительного деепричастия глаголов, обозначающих состояния:

(69) Badma Baatr xojr xorn jil-da UUrl-ja

Бадма Батыр два 20 год-DAT дружить-CV.IPFV

Ьаа-nd

быть-PRS

‘Бадма и Батыр дружат 20 лет’.

Однако глагол Ьаа- ‘быть’ может использоваться с соединительным деепричастием на -ja от пунктивных глаголов. Данные глаголы плохо сочетаются с прогрессивом -ja, а в составе сложного глагола с вершиной Ьаа- ‘быть’ обычно имеют переносное значение; сложный глагол имеет дополнительную семантику результата:

(70) Badm-in Manja toxm-an gee-ja

Бадма-GEN Манджи порода-P.REFL терять-CV.IPFV

Ьаа-nd

быть-PRS

‘Род Бадмаева Манджи прервался {одни девочки родились}’ (букв. ‘Бадмаев Манджи теряет род’).

Как упоминалось выше, К. Эберт рассматривает сочетания глагола Ьаа- ‘быть’ с соединительным деепричастием на -ja как формы, обладающие наибольшей «сфокусированностью» по сравнению с нейтральным синтетическим выражением прогрессива формой на -jana [Ebert 1999]. Однако трудно согласиться с такой интерпретацией, так как синтетическая форма и сложный глагол, от которого она образована, находятся в дополнительном распределении и от одного глагола нельзя образовать и нейтральную, и максимально «сфокусированную форму». Строго говоря, сложный глагол V-ja Ьаа- не является прогрессивом, поскольку сочетается со стативными глаголами, тогда как прогрессив, напротив, используется с динамическими предикатами и не сочетается с состояниями [Bybee et al. 1994: 126]. Формы прогрессива -ja (восходящие к сложному глаголу V-ja Ьаа-) и сам этот сложный глагол V-ja Ьаа- дополнительно распределены: форма прогрессива используется с предикатами, для которых естественно иметь актуально-длительное прочтение (процессы), тогда как сложный глагол сочетается с глаголами, для которых такая интерпретация не относится к числу нейтральных (стативами и пунктивами).

Соотношение морфологизованной формы (прогрессива на -ja) и сложного глагола близко распределению возникшего в результате морфологизации нейтрального способа выражения комплетива аффиксом cka- и сложного глагола с вершиной ork- ‘класть’, используемого для интерпретации непредельных глаголов как

имеющих предел (начальную точку). В обоих случаях сложный глагол является более сильным средством, по сравнению с морфо-логизованной формой, и «достраивает» акциональную парадигму зависимого глагола.

Сложный глагол с вершиной Ьаа- ‘быть’ и с зависимым глаголом в форме разделительного деепричастия на -ad, как уже упоминалось, является нейтральным способом выражения дуратива (см. выше в разделе 5.2 о различии между сложными глаголами с вершинами kevt- ‘лежать’ и Ьаа- ‘быть’). Глагол Ьаа- в качестве вершины сочетается с соединительным деепричастием на -ad от любых глаголов.

Сложный глагол V-ad Ьаа- выражает достаточно широкий круг дуративных и близких к дуративу значений. Собственно дуратив предполагает неактуально-длительное толкование ситуации (т. е ситуация имела место до некоторой точки и может продолжаться после нее):

(71) Ocir av-xa degtr-iga Sagla r suluwar

Очир брать-PC.FUT книга-ACC Саглара быстро

ums-ad Ьаа-nd

читать-CV.ANT быть-PRS

‘Саглар очень быстро читает книгу, которую у нее скоро заберет Очир’.

Сложный глагол в некоторых случаях может иметь итеративное или хабитуальное прочтение (‘каждый день’):

(72) (...) dura-n-da-nJ xota-nJ og-tid

желание-EXT-DAT-P.3 пища-Е3 дать-CV.ANT

^rd-ad Ьаа-т

откармливать-CV.ANT быть-PRS

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

‘(...) пищу дает по желанию, откармливает’ (13_kurica.6).

Дуратив с глаголом Ьаа- ‘быть’ может выражать свойство, постоянный признак предмета:

(73) terU-n-tisa iktir sej-tid

тот-EXT-ABL сильно быть.мнительным-CV.ANT

Ьаа-т

быть-PRS

‘От этого он постоянно очень испуган’ (01_avtobiografija.7).

C сильными предельными глаголами в форме разделительного деепричастия на -ad сложный глагол с вершиной Ьаа- ‘быть’ имеет результативное значение:

(74) (...) orjgr-ad Ьаа-ja mini ecka

умирать-CV.ANT быть-EVD я.GEN отец ‘(...) и умер, мой отец’ (01_avtobiografija.9).

5.4. Глагол jov- ‘ходить’

Исходным контекстом грамматикализации глагола jov- ‘ходить’ являются сочетания с глаголами движения, как правило, обозначающими способ передвижения (‘бежать’, ‘лететь’, ‘ползти’ и т. п.). Глагол jov- сочетается с соединительным и разделительным деепричастиями от глаголов, обозначающих изменение положения в пространстве и образует разные сложные глаголы.

5.4.1. Глагол jov- ‘ходить’ с соединительным деепричастием на -ja. Сочетание деепричастия на -ja с глаголом jov- образует прогрессив от глаголов движения (75), глаголов, обладающих семантикой перемещения в пространстве (таких как ‘танцевать’, ‘кружиться’ (76)) или содержащих компонент движения, как глагол ‘ставить’, описывающий каузацию движения (77).

(75) xala-0, xala-0 mowa ger-Ur

смотреть-IMP смотреть-IMP змея дом-DIR

or-ja jov-na!

входить-CV.IPFV ходить-PRS

‘Смотри, змея к дому ползет’.

(76) kUUka-n ЬШ-зэ jov-na

девочка-EXT танцевать-CV.IPFV ходить-PRS

‘Девочка танцует’.

(77) Nina sira deer aawa tav-ja

Нина стол поверхность чашка класть-CV.IPFV

jov-na

ходить-PRS

‘Нина ставит тарелки на стол’.

Некоторые действия обычно рассматриваются как совершаемые в движении (например, ‘искать’ в (78)), или их можно представить как сопровождающие перемещение (например, ‘говорить’ или

‘ссориться’), и в этих случаях используется сложный глагол с вершиной jov-, а не синтетическая форма прогрессива на ja-.

(78) Ы xusta g xaa-ja jov-na-v

я.NOM спичка искать-CV.IPFV ходить-PRS-1SG

Я спички ищу’.

Реже сложный глагол V-ja jov- используется с глаголами, которые не содержат семантики движения или перемещения в пространстве. Некоторые информанты запрещают подобные сочетания, однако в текстах они встречаются:

(79) (...) ci xalma g kel-n-da

ra.NOM калмыцкий язык-EXT-DAT

durl-ja jov-na-c

любить-CV.IPFV ходить-PRS-2SG

‘(Поэтому) ты любишь калмыцкий язык’ (18_blagopozhelanie.12).

Прогрессив настоящего времени и прошедшего времени от глаголов движения образуется и формами на -jana/-jala, и сочетанием деепричастия на -ja с глаголом jov- в форме настоящего времени на -na или отдаленного прошедшего времени на -la. Сложный глагол выражает направленное движение в сочетаниях с глаголами, обозначающими способ движения и не имеющими указания на направление. Подобные глаголы (например, gUU- ‘бежать’, nis- ‘лететь’, molk- ‘ползать’, ooma-‘плыть’) в калмыцком языке в независимом употреблении имеют значение ненаправленного движения:

(80) xala-0! sovu-n nis-ja-na

смотри-IMP птица-EXT летать-PROG-PRS ‘Смотри! Птица летает {туда-сюда}’.

В одиночном употреблении эти глаголы не могут сочетаться с обозначениями начальной и/или конечной точки движения; в этих случаях используется сложный глагол (см. подробнее в разделе 6).

(81) ter samolet Moskva-wasa Aws-ur

тот самолет Москва-ABL Волгоград-DIR nis-ja jov-na / *nis-ja-na

летать-CV.IPFV ходить-PRS летать-PROG-PRS

‘Этот самолет летит из Москвы в Волгоград’

5.4.2. Глагол jov- ‘ходить’ с разделительным деепричастием на -ad. Сочетание глагола jov- с деепричастием на -ad имеет дуративное или хабитуальное прочтение:

(82) xorts-n cug xoo-d al-ad jov-na

враг-EXT весь овца-PL убить-ANT ходить-PRS

а) ‘Враг убивает всех овец (сейчас)’; б) ‘Враг убивает всех овец (обычно так делает)’.

Сложный глагол V-ad jov- чаще всего используется с глаголами движения; с другими предикатами сложный глагол показывает, что действие представляется как совершаемое в движении, подчеркивает пространственное понимание ситуации:

(83) sak-ssn burxs-n kevta deer-asrn

оберегать-PC.PST бог-EXT подобно поверхность-ABL.P.REFL jom-Kad jov-ds-m

благословить-CV.ANT ходить-PC.HAB-COP.AFF

‘Чтобы оберегающий бог как бы сверху благословлял тебя все время’ (18_blagopozhelanie.22).

С глаголами движения могут использоваться сложные глаголы с вершиной jov- ‘ходить’ и с вершиной baa- ‘быть’; в последнем случае акцент переносится с семантики перемещения на обозначение нахождения в пространстве, ср. (84а-б):

(84а) Kard sovu-n xo-d deegUr nis-ad

орел птица-EXT овца-PL вверху летать-CV.ANT

jov-na

ходить-PRS

‘Орел летает над овцами’.

(84б) Kard sovu-n xo-d deegUr nis-ad baa-na

орел птица-EXT овца-PL вверху летать-CV.ANT быть-PRS

‘Орел летает над овцами {парит над стадом, застыл}’.

5.4.3. Грамматикализация сложных глаголов с вершиной jov- ‘ходить’. Превращение в имперфективные (включая хабиту-альные) показатели — один из основных путей развития конструкций с глаголом ИДТИ в языках мира [Heine, Kuteva 2GG2: 159; Майсак 2GG5]. В калмыцком языке глагол jov- ‘ходить’ грамматикализовался в составе двух разных конструкций.

В текстах часто используются тавтологические сочетания ]ОУа ]оу- (ходить-СООТ ходить-СУ.ІРБУ) / ]оузэ ]оу- (ходить-СУ.ІРБУ ходить) / )оуай )оу- (ходить-СУЛЭТ ходить) ‘идти, идти и идти’, свидетельствующие о десемантизации глагола )оу- в подобных употреблениях.

Сложные глаголы V-$э )оу- имеют значение прогрессива и чаще всего сочетаются с зависимыми глаголами движения (или предикатами, содержащими семантический компонент движения). В некоторых случаях невозможно точно определить семантику сложного глагола, который можно интерпретировать и в пространственном значении (указание на направленное движение) и в аспектуальном (образование форм прогрессива).

Сложные глаголы V-ad)оу- менее грамматикализованы, чем V-jз )оу- (возможно, потому, что в калмыцком языке существует ряд других сложных глаголов со значением дуратива) и в некоторых контекстах могут интерпретироваться в соответствии с буквальным значением глагола ‘ходить’, ср. (85а-б):

(85а) гвт кии-п-а кazэr-te kдdl-jэ

тот человек-ЕХТ-ОЕК земля-БЛТ работать-CV.IPFV

]оу-па

ходить-РР8

‘Он работает в чужом краю’.

(85б) дdэг sд ща kдdl-аd ]оу-па

день ночь №О.СОР работать-СУЛЭТ ходить-РР8

1) ‘Работает день и ночь, без отдыха’; 2) ‘Ходит днем и ночью на работу’.

Морфосинтаксические свойства сложного глагола также зависят от пространственной или аспектуальной интерпретации. Сложные глаголы V-jэ )оу- и V-ad )оу- допускают отрицание только в пространственном значении, когда глагол )оу- указывает на направленный характер движения:

(86) поха ez-аn аЫ-а&э dax-jэ

собака хозяин-P.REFL зад-ЛБЬ следовать-CV.IPFV ]оу-5эп ща

ходить-РС.Р8Т №О.СОР ‘Собака не пошла за хозяином’.

(87) Badma Karad-ad jov-ssn uga

Бадма прыгать-CV.ANT ходить-PC.PST NEG.COP ‘Бадма не прыгнул’.

Сложные глаголы V-js jov- и V-ad jov- со значением прогрессива не допускают отрицания. Однако между этими крайними точками наблюдается значительная зона варьирования, определяемая тем, склоняется ли информант в данном контексте к пространственной интерпретации или воспринимает сложный глагол как аналитическую форму прогрессива. Таким образом, в калмыцком языке представлены формы, допускающие и пространственную, и аспектуальную трактовку, т. е. формы с неопределенной интерпретацией (о неопределенности при грамматикализации [Heine 1993: 48]).

5.5. Распределение сложных глаголов в имперфективе В имперфективной зоне в калмыцком языке представлено несколько сложных глаголов (наряду с аффиксом прогрессива -ja, возникшим в результате морфологизации сложного глагола с соединительным деепричастием на -js и вершиной baa- ‘быть’). Распределение этих близких, но не полностью синонимичных сложных глаголов выглядит следующим образом (см. Таблицу 1).

В морфосинтаксическом отношении сложные глаголы со значением дуратива (V-ad baa- I jov- I suu- I kevt-) ведут себя схожим образом. Они не допускают отрицания, а показатели актантной деривации находятся на зависимом глаголе, а не на вершине:

(88) xojurn ark-an uu-ld-ad baa-na

вдвоем водка-P.REFL пить-RECP-CV.ANT быть-PRS

‘(С моим дядькой) вдвоем стал водку пить’ (G2_pasport.65).

б. Сложные глаголы движения

Движение и перемещение в пространстве в калмыцком языке чаще всего описывается с помощью сложного глагола, состоящего из двух и более глаголов движения:

(89) ovgs-n mod-an av-ad,

старик-EXT дерево-P.REFL брать-CV.ANT

xar-jQ ir-ja jov-ad (...)

возвращаться-CV.IPFV приходить-CV.IPFV ходить-CV.ANT ‘Дед взял дров, возвращался домой...’ (12_prostofilja.17).

Таблица 1. Сложные глаголы в имперфективной зоне

глагол основное значение сложного глагола дополнительные оттенки значения частотность, сочетаемость

V-ad kevt-‘ лежать’ интенсивный дуратив экспрессивный, разговорный оттенок, негативная оценка регулярно (вопреки данным К. Эберт)

V-ad suu-‘сидеть’ синонимичен V-ad кеуґ- не содержит негативной оценки редко используется, идиолектная черта

V-ad baa-‘быть’ нейтральный способ выражения дуратива, имеет хабитуальное значение, значение постоянного признака с сильными предельными глаголами или пунктивами имеет значение результата регулярно, сочетается с любыми глаголами

V-ja baa семантика дуратива дополнительное распределение с формой прогрессива на -ja крайне редко, только со стативными глаголами и пунктивами

V-& jov- прогрессив в отличие от формы прогрессива на -ja имеет значение направленного движения регулярно сочетается с глаголами движения или глаголами, содержащими компонент движения

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

V-ad jov- дуратив частично синонимичен V-ad baa-, но не очень часто, менее грамматикализован, чем У-39 ]оу-

Зависимые глаголы в составе сложных глаголов движения стоят в форме соединительного деепричастия на -$э, хотя формы с разделительным деепричастием на -ай допустимы (последние ближе к свободным сочетаниям).

Глаголы 1т- ‘приходить’, кат- ‘выходить’, ат1- ‘уходить’, кит-‘достигать’, формы неполного глагола аа1- ‘приближаться’17 и некоторые другие предикаты могут быть вершиной в составе сложного глагола только в конструкциях с глаголами движения, модифицируя направление или характер движения; в подобных конструкциях, как правило, не происходит десемантизации вершинного глагола. Более грамматикализованные глаголы ой-‘уходить’ и )оу- ‘ходить’ также используются в качестве вершины сложных глаголов со значением перемещения в пространстве, однако для удобства изложения эти конструкции рассматривались в разделах 2.2.1 и 5.4.1. Ниже не рассматривается семантика сложных глаголов с вершинами ой- ‘уходить’ и )оу- ‘ходить’, однако эти данные привлекаются для анализа общих свойств сложных глаголов движения.

Некоторые глаголы движения в составе сложного глагола в калмыцком языке тяготеют к использованию в качестве вершины, а некоторые — в качестве зависимого. В роли зависимого, а не вершины выступают глаголы тъ- ‘лететь’, тд1к- ‘ползать’, ддтз-‘плыть’, хат- ‘возвращаться’, катай- ‘прыгать, передвигаться прыжками, переступать’, преимущественно в роли вершины — глагол кит- ‘достигать’ и некоторые другие. Например, в текстах глагол от- ‘входить’ в функции зависимого встретился 16 раз, а в функции вершины — только 4 раза; глагол gUU- ‘бежать’ в качестве зависимого — 18, в качестве вершины сложного глагола — 1 раз. Среди зависимых глаголов в сложных глаголах движения преобладают лексемы со значением характера движения, способа перемещения (ср. gUU- ‘бежать’, н1ъ- ‘лететь’, шд1к- ‘ползать’, ддтз- ‘плыть’). Как уже указывалось, в независимом употреблении эти глаголы не могут сочетаться с обозначениями начальной и / или конечной точки движения и имеют значение ненаправ-

17 В современном калмыцком встречаются только формы настоящего времени аа$-иа и отдаленного прошедшего времени аа$-1а.

ленного движения. Вершина сложного глагола указывает направление движения, а зависимое — характер движения:

(90) ъато1ег тъ-сэ кат-па

самолет лететь-СУ.1РБУ выходить-РР8

‘Самолет вылетел’.

Зависимый глагол в сложных глаголах движения имеет адвербиальное значение. Глаголы от- ‘входить’ и хат- ‘возвращаться’ в составе сложных глаголов выражают значения ‘внутрь’ и ‘назад’18. Таким образом, в составе сложных глаголов движения происходит частичная десемантизация не только главного глагола, но и зависимого, образование новой семантики в итоговом сложном глаголе.

Наоборот, глагол ой- ‘уходить’ встречается в одиночном употреблении, в роли вершины сложного глагола (в пространственном и аспектуальном значении), но практически не используется в качестве зависимого в составе сложных глаголов (в текстах только дважды встретились конструкции с бенефактивом и прогрессивом). Глагол 1т- ‘приходить’ лишь четыре раза встретился в составе сложного глагола с )оу- ‘ходить’ со значением прогрессива, тогда как сложных глаголов с вершиной 1т- ‘приходить’ в текстах 60, одиночных употреблений — 49. Глагол )оу- ‘ходить’ относительно часто используется в качестве зависимого сложного глагола (хотя и существенно меньше, чем в функции вершины), но почти всегда в составе тавтологического сложного глагола ]ОУ^э)оу- (‘ходить-СУШБУ ходить’) ‘идти’,)оуоА)оу- (‘ходить-СУЛОТ ходить’) ‘идти’ (17 случаев из 26); из других вершин с глаголом )оу- относительно регулярно (6 раз) используется глагол ой- ‘уходить’. (Распределение некоторых глаголов движения представлено в Таблице 2 на следующей странице).

Грамматикализация глаголов движения предполагает переход от полноценной глагольной предикации к дейктическому оператору [8ЫЪа1аш 2006], т. е. вершина сложного глагола частично утрачивает собственно семантику движения и указывает на направление движения к дейктическому центру или от него. В калмыцком языке движение к говорящему или дейктическому центру (вентив) маркирует глагол

18 Параллельно деепричастию от глагола хат- ‘возвращаться’ в текстах используется наречие хати ‘назад’.

Таблица 2. Распределение некоторых глаголов движения в текстах

глагол одиночное зависимое вершина всего

]ву- ‘ходить’ 57 26 65 148

ой- ‘уходить’ 39 2 58 99

іт- ‘приходить’ 49 4 60 113

ог- ‘входить’ 54 16 4 70

кат- ‘выходить’ 46 4 16 64

кит- ‘достигать’ 21 7 1 29

%ии- ‘бежать’ 7 18 1 26

хат- ‘возвращаться’ 3 5 0 8

ir- ‘приходить’ и менее употребительные формы настоящего и отдаленного прошедшего времен aas-na / aas-la глагола ‘приближаться’19:

(91) kovU-n mads n tal-an gUU-js

мальчик-EXT мы сторона-P.REFL бежать-CV.IPFV

ir-na / aas-na

приходить-PRS приближаться-PRS

‘Мальчик бежит к нам’.

Грамматикализация глаголов со значением ПРИХОДИТЬ в показатели вентива часто встречается в языках мира [Heine, Kuteva 2002: 70]). Движение от говорящего или дейктического центра (итив) выражает глагол od- ‘уходить’ в функции вершины сложного глагола движения (и реже используемый в функции вершины сложного глагола Kar- ‘выходить’), см. примеры в разделе 2.2.1.

М. Д. Онджанова относит глагол ir- ‘приходить’ к числу аналитических показателей «законченного вида», а глагол Kar-‘выходить’ к «начинательному виду» (‘указывает на начало повторяющегося действия’) [Онджанова 1969: 84], однако информанты не допускали подобного употребления сложных глаголов; возможно, в литературном варианте калмыцкого языка эти конструкции более грамматикализованы. В других монгольских языках эти глаголы не только выражают пространственные отношения, но и грамматикализуются в аспектуальные или модальные показатели: в монгольском Внутренней Монголии ir- ‘приходить’ выражает дуративную

19 Других форм этого неполного глагола в современном калмыцком языке не представлено.

ситуацию, длящуюся с какого-то момента до настоящего времени (‘мы знаем друг друга с детства’), кат- ‘приходить’ в составе сложного глагола имеет значение возможности [СЬи1ии 1998: 120, 197].

Сложные глаголы движения используются с отрицанием; сфера действия отрицания — весь сложный глагол как единое событие.

(92) samolet nis-cэ iт-sэn ща

самолет летать-СУ.1РБУ приходить-РС.Р8Т №&СОР

‘Самолет не прилетел’ / *‘ Самолет летал и не возвращался’.

(93) ща, тока geт-Uт то1к-^э

№О.СОР змея дом-БШ ползти-СУ1РБУ

от-$эп ща

входить-РС .Р8Т №&СОР

{Кричат: «Змея в дом вползла!»} ‘Нет, змея в дом

не заползла’.

7. Конатив

В грамматике Г. Ц. Пюрбеева отмечается, что в сочетании с соединительным или разделительным деепричастием глагол ха1а- ‘смотреть’ / иг- ‘видеть’ «с модальным значением обозначает намерение, попытку и пожелание совершить какое-либо действие» [Пюрбеев 1977: 116]. Неудачная попытка совершения действия — конатив — относится, по В. А. Плунгяну, к зоне антирезультатива. В. А. Плунгян отмечает, что конатив почти всегда выражается глаголами ‘видеть’ или ‘смотреть’ [Плунгян 2001]. Неудача в достижении результата выражается в калмыцком языке сложными глаголами с вершинами иг- ‘видеть’ и ха1а- ‘смотреть’ в сочетании с контролируемыми предикатами. Эти конструкции предполагают сознательные (неуспешные) действия, направленные на достижение результата и не допустимы в контекстах, где контроль явно отсутствует или незначителен.

В халха-монгольском конструкция с глаголом Щеки-‘видеть’ может иметь грамматикализованное прочтение ‘стараться (и сделать что-то)’ [Уо8Ькаке 1929: 533], т. е. обозначает реализованную, успешную попытку (и поэтому ближе к буквальным сочетаниям; просто глагол Щеки- имеет не только значение ‘видеть’, но и ‘пробовать’). В монгольском Внутренней Монголии

глагол ‘видеть’ используется в модальном значении ‘пытаться’ [Chuluu 1998: 90].

Глагол Uz- ‘видеть’ в функции вершины сложного глагола сочетается с соединительным деепричастием на -js, а глагол xala-‘ смотреть’ с разделительным деепричастием на -ad.

(94а) mini egcs biil-js Uzs-v

я.ОЕК старшая.сестра танцевать-CV.IPFV видеть-PST ‘Моя старшая сестра пробовала танцевать {но у нее ничего не вышло}.

(94б) mini egcs biil-ad xala-vs

я.ОЕК старшая.сестра танцевать-CV.ANT смотреть-PST

‘Моя старшая сестра пробовала танцевать {но у нее ничего не вышло}’.

Сложные глаголы V-js Uz- и V-ad xala- чрезвычайно близки между собой, но первый используется чаще и несколько более грамматикализован (это согласуется и с данными об этих деепричастиях в составе других сложных глаголов). Сложные глаголы со значеним конатива сохраняют способность иметь отрицание:

(95) uga, naad-еэ Uz-ssn uga

NEG.COP играть-CV.IPFV видеть-PC.PST NEG.COP

‘{Вы пробовали играть в шахматы?} Нет, не пробовал’.

8. Заключение

8.1. Степень грамматикализации сложных глаголов Сложные глаголы в калмыцком языке возникают на основании лексем с обобщенным значением, отражающих базовые для человеческого опыта ситуации/понятия, — глаголов движения, глаголов позиции, глаголов каузации движения (‘класть’, ‘бросать’, ‘дать’, ‘брать’), бытийного глагола. И набор грамматикализующихся в калмыцком языке лексем-источников, и результаты грамматикализации согласуются с типологическими данными.

В обширной литературе по грамматикализации обсуждаются различные морфосинтаксические, семантические и фонетические свойства, сопровождающие утрату автономности лексической единицы и превращение в грамматический показатель [Hopper, Traugott 2003; Lehmann 1995; Майсак 2005]. Наибольший

интерес представляют признаки, систематизирующие эти относительно автономные микропроцессы. Б. Хайне учитывает обсуждавшиеся и ранее уровни грамматикализации: семантический

(десемантизация), морфосинтаксический (декатегоризация), морфонологический (клитизация) и фонетический («эрозия»), но объединяет их по стадиям; подобный подход позволяет описать алгоритм постепенного превращения во вспомогательный глагол и определить положение языковой единицы на шкале грамматикализации [Heine 1993: 54-60].

Анализ сложных глаголов показывает, что для калмыцкого языка релевантны следующие признаки грамматикализации: 1) способность принимать отрицание; 2) оформление показателями каузатива, пассива, социатива и др. зависимого или вершины; 3) образование стяженных форм; 4) частичное сохранение семантики вершины; 5) регулярность сочетания с любыми предикатами. Как видно из списка, релевантные для калмыцкого языка признаки лишь частично совпадают с теми, которые выделяет Б. Хайне; в частности, утрата возможности пассивизации рассматривается как четвертый этап грамматикализации по шкале декатегоризации [Heine 1993: 62-64], тогда как в калмыцком утрата возможности образования пассива только для вспомогательного глагола в собственно пассивном значении происходит на самых ранних стадиях грамматикализации, но возможность присоединения показателя пассива на -gds (со значением долженствования) к вершине является признаком большей грамматикализованности, чем запрет подобных форм (ср. выше пример (32) со сложным глаголом od-gds- (уходить-PASS)).

Как показано в соответствующих разделах, часть сложных глаголов не допускает отрицания (сложные глаголы ork- ‘класть’ и od- ‘уходить’, прогрессив V-js baa- / jov-, сложные глаголы со значением дуратива V-ad baa- / jov- / suu- / kevt-), тогда как другие сложные глаголы допускают отрицание, хотя это может быть затруднено прагматически (рефлексивный бенефактив с вершиной av-, бенефактив на og-, сложные глаголы с вершиной xaj-, конатив и сложные глаголы движения).

Показатели каузатива, пассива -gds, социатива -lcs, реципрока -lds и глагольной множественности -cxa находятся либо на вершине сложного глагола, либо на зависимом. Расположение на вершине

свидетельствует о большем единстве сложного глагола (каузативации подвергается вся ситуация, обозначенная сложным глаголом, или в состав сложного глагола входит зависимое с показателями актантной деривации). Аффиксы на вершине допускают глагол od-, ork- и лексикализации avc ir-Ul- (брать-CV.IPFV приходить-CAUS) ‘заставить принести’; с показателями актантной деривации сочетается аффикс комплетива -cks.

Фонетические преобразования максимально представлены в сложных глаголах ork- ‘класть’ и baa- ‘быть’; в этих случаях речь идет об утрате полнозначного ударения и превращении в аффиксы комплетива -cks и прогрессива -ja с сопутствующей адаптацией (аффикс прогрессива подчиняется сингармонизму и имеет алломорфы -ja и -ja). Глагол od- ‘уходить’ в форме эвиденциального прошедшего времени в качестве вершины сложного глагола с аспектуальным значением образует клитику oc-, которая в быстрой речи некоторых информантов имеет сингармонические варианты, однако в языке сохраняется и полная форма, появляющаяся при медленном произнесении. В пространственном значении стяженная форма, как правило, не используется. Глагол av- с соединительным деепричастием на -js иногда образует стяженную форму -ja-vs, но эта форма нерегулярна (она встречается в быстрой речи некоторых информантов).

Если свести обсуждавшиеся признаки к нескольким параметрам, внутри которых выделяется континуум, получаются следующие шкалы:

❖ Фонетические преобразования: сокращение

материала, т. е. а) утрата части звукового состава, изменение просодических характеристик, б) которое постепенно становится основным при любом типе произнесения, и в) адаптация (приводящая к появлению сингармонических алломорфов).

❖ Десемантизация: а) утрата исходного значения лексемы в функции вершины сложного глагола; б) регулярность сочетания с предикатами любых классов; в) стилистическая нейтральность (vs. маркированность, наследующая семантику вершины).

❖ Морфосинтаксические изменения («декатегоризация» по Б. Хайне): а) расположение показателей

актантной деривации на вершине или зависимом глаголе;

б) утрата способности образовывать отрицание.

Свойства калмыцких сложных глаголов суммированы в Таблице 3. Плюсом отмечены сложные глаголы, соответствующие всем признакам, знаком «-/+» или «+/-» формы, разделяющие один или два признака.

Таблица 3. Степень грамматикализации сложных глаголов

глагол фонетические преобразования десемантизация морфосинтаксические изменения

егк- + + +

еЛ- +/- + +

-33 Ъаа- + + +

-33 ]еу- - + +

-аЛ Ъаа- - + +/-

-аЛ ]еу- - +/- +/-

квуї-, шы- - +/- +/-

хаіа-, иі- - +/- -

ау- -/+ +/- -

^- - +/- -

ха]- - +/- -

глаголы движения - -/+ -

Как видно из Таблицы 3, различные уровни грамматикализации взаимосвязаны, хотя скорость прохождения тех или иных этапов может варьироваться для разных сложных глаголов.

В классификации Б. Хайне десемантизация окончательно завершается на этапе С и, хотя глагол может находиться на нескольких соседних стадиях по разным параметрам, предполагается, что на этапах Б-в обсуждение семантики излишне. Однако калмыцкие материалы показывают, что некоторые «следы» семантики вершинного глагола могут сохраняться и на самых поздних уровнях грамматикализации. В разделе 2.2.2. рассматривались особенности сильно грамматикализованного глагола еЛ- ‘уходить’, полностью утратившего семантику физического перемещения в пространстве, но сохраняющего оттенок семантики ухода (этот сложный глагол часто сочетается с глаголами физического уничтожения или исчезновения объектов, такими как ‘ломаться’, ‘разбиться’ ‘ умереть’, ‘гнить’, но не сочетается с предикатами, обозначающими появление, такими как ‘родиться’).

8.2. Семантика калмыцкой аспектуальной системы

Еще одно обобщение, которое можно сделать на основании анализа калмыцких сложных глаголов, касается организации аспектуальной системы калмыцкого языка. В калмыцком нет синтетических средств выражения аспектуальной семантики, которые не восходили ли бы к сложным глаголам. Иными словами, аспектуальная система калмыцкого языка сложилась в результате грамматикализации сложных глаголов; наиболее грамматикализованные формы в результате морфологизации образовали синтетические формы (аффиксы комплетива -скз и прогрессива -ja, восходящие к сочетанию соединительного деепричастия с глаголами ork- ‘класть’ и Ьаа- ‘быть’ соответственно), другие средства выражения видовых значений представляют собой континуум грамматикализованных сложных глаголов. Это сближает калмыцкий с другими языками с аналитическими аспектуальными системами (см. типологический обзор систем «аналитической перфективации» в [Майсак 2005: 293 и далее]).

Наиболее грамматикализовавшиеся формы представляют собой центральные значения для калмыцкой аспектуальной системы (частота использования и приводит к грамматикализации вплоть до морфологизации). Таким образом, Таблица 3 показывает распределение ядерных и периферийных аспектуальных значений в калмыцком языке.

Центральным значением для перфективной зоны является комплетив (аффикс -eks, сложные глаголы с вершинами ork-и od-), причем семантика комплетива зависит от акциональных свойств зависимого предиката: с предельными глаголами компле-тив имеет значение верхнего предела, достижения крайней точки развития ситуации, тогда как с непредельными процессами и с состояниями означает начало ситуации (инхоатив). Инхоативная интерпретация непредельных глаголов характерна и для других систем аналитической перфективации «комплетивного» типа [Майсак 2005: 321-330].

Для имперфективной зоны ядерное значение — прогрессив (морфологизовавшийся аффикс -ja). Для глаголов движения в калмыцком языке различается возможность выразить прогрессив со значением ненаправленного движения (с помощью аффикса -ja) и прогрессив с дополнительным значением направленного

движения (с помощью сложного глагола У-^э ^-). Менее грамматикализованные сложные глаголы выражают семантику дуратива, причем калмыцкий язык отличается разнообразием дуративных сложных глаголов (V-ай Ьаа / jov- / .шм- / kevt-), особой «разработанностью» периферийных значений имперфектива (в зависимости от типа зависимого предиката или способа представления ситуации, см. выше раздел 5.5.).

Периферийными аспектуальными значениями в калмыцком являются количественный аспект (выражающийся сложным глаголом с вершиной xaj- ‘бросать’), конатив (близкий модальной зоне), бенефактив и рефлексивный бенефактив.

Литература

Баранова В. В. 2007. Грамматикализация конструкций со значением «недостигнутого результата» в калмыцком языке //

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Д. В. Герасимов, С. Ю. Дмитренко, С. С. Сай (ред.). Четвертая конференция по типологии и грамматике для молодых ученых. Материалы конференции. СПб.: Нестор-История. С. 22-25. Выдрина А. В. Употребление показателя пассива в калмыцком языке.

Настоящий сборник.

Гото К. В. Система финитных форм прошедшего времени в калмыцком языке. Настоящий сборник.

Кузьменков Е. А. 1984. Глагол в монгольском языке. Л.: Издательство ЛГУ. Майсак Т. А. 2005. Типология грамматикализации конструкций

с глаголами движения и позиции. М.: Языки русской культуры. Мищенко Д. Ф. Деепричастия с показателями -39 и -ай в калмыцком языке. Настоящий сборник.

Насилов Д. М. 1989. Проблемы тюркской аспектологии.

Акциональность. Л.: Наука.

Онджанова М. Д. 1969. Аналитические глагольные формы в калмыцком языке. Автореф. ... дисс. канд. филол. наук. Л.

Овсянникова М. А. Акциональные классы глаголов калмыцкого языка.

Настоящий сборник.

Плунгян В. А. 2001. Антирезультатив: до и после результата. // Плунгян В. А. (ред.). Исследования по теории грамматики. Вып. 1: Глагольные категории. М.: Русские словари. С. 50-88. Плунгян В. А. 1998. Перфектив, комплетив, пунктив: терминология и типология // Черткова М. Ю. (ред.). Типология вида: проблемы, поиски,решения. М.: Языки русской культуры. С. 370-381.

Подлесская В. И. 2004. Глагольные категории во взаимодействии: русские пермиссивные конструкции со вспомогательным глаголом «дать» // Володин А. П. (ред.). Типологические

обоснования в грамматике: к 70-летию профессора

В. С. Храковского. М.: Знак. С.412-429.

Пюрбеев Г. Ц. 1977. Грамматика калмыцкого языка. Синтаксис простого предложения. Элиста: Калмыцкое книжное издательство.

Сай С. С. Аргументная структура калмыцких каузативных конструкций. Настоящий сборник, а.

Сай С. С. Грамматический очерк калмыцкого языка. Настоящий сборник, b.

Санжеев Г. Д. (ред.). 1962. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. М.: Издательство восточной литературы.

Санжеев Г. Д. (ред.). 1983. Грамматика калмыцкого языка. Фонетика и морфология. Элиста: Калмыцкое книжное издательство.

Тюлюмджиев М. К. 1985. За бортом жизни. Повесть. На калмыцком языке. Элиста.

Храковский В. С. 1989. Семантические типы множества ситуаций и их естественная классификация // Храковский В. С. (ред.). Типология итеративных конструкций. Л.: Наука. С. 22-50.

Шлуинский А. Б. 2005. Типология предикатной множественности: количественные аспектуальные значения. Диссертация ... канд. филол. наук. М.

Anderson G. D. S. 2006. Auxiliary Verb Constructions. Oxford: Oxford University Press.

Bertinetto P. M., Ebert K., de Groot C. 2000. The progressive in Europe // Dahl O. (ed.). Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin; New York: Mouton de Gruyter. P. 517-558.

Biasing U. 2003. Kalmuck // Janhunen J. (ed.). The Mongolic languages. London: Routledge. P. 229-248.

Bybee J., Perkins R., Pagliuca W. 1994. The evolution of grammar: tense, aspect and modality in the languages of the world. Chicago; London: The University of Chicago Press.

Chuluu U. 1998. Studies on Mongolian Verb Morphology. PHD dissertation. University of Toronto, Ontario.

Ebert K. H. 1999. Degrees of focality in Kalmyk imperfectives // Abraham W., Kulikov L. I. (eds.). Tense-aspect, transitivity and causativity: Essays in honour of Vladimir P. Nedjalkov.

Philadelphia: John Benjamins. P. 323-339.

Goldberg A. E. 2003. Words by default: inheritance and the Persian Complex Predicate Construction // Francis E., Michaelis L. A. (eds.). Mismatch: Form-function Incongruity and the Architecture of Grammar. Stanford: CSLI Publications. P. 84-112.

Heine B. 1993. Auxiliaries. Cognitive Forces and Grammaticalization. New York; Oxford: Oxford University Press.

Heine B., Kuteva T. 2002. Word lexicon of grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press.

Hopper P., Traugott E. 2003. Grammaticalization. Second edition. Cambridge: Cambridge University Press.

Kuteva T 2001. Auxiliation. An Enquiry into the Nature of Grammaticalization. Oxford: Oxford University Press.

Lehmann Ch. 1995 (1982). Thoughts on Grammaticalization:

a programmatic sketch. Rev. ed. Munchen: Lincom Europa.

Newman J. (ed.). 1998. The Linguistics of Giving. Amsterdam: John Benjamins.

Newman J. 2002a. A cross-linguistic overview of the posture verbs ‘sit’, ‘stand’ and ‘lie’// Newman J. (ed.). The Linguistics of Sitting, Standing and Lying. Amsterdam: John Benjamins. P. 1-24.

Newman J. (ed.). 2002b. The Linguistics of Sitting, Standing and Lying. Amsterdam: Benjamins.

Podlesskaya V. I. 2006. Auxiliation of ‘give’ verbs in Russian // Tsunoda T., Kageyama T. (eds.). Voice and Grammatical Relation. In Honor of Masayoshi Shibatani. Amsterdam: John Benjamins. P. 271-298.

Shibatani M. 2006. Grammaticalization of motion verbs. Presentation on the 11th Biennial Rice Linguistics Symposium, Rice University. Houston, March 18, 2006.

Yoshitake S. 1929. Auxiliary verbs in Mongolian // Bulletin of the School of Oriental Studies, 5, No. 3. R 523-539.

Сложные глаголы в калмыцком языке Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Баранова Влада Вячеславовна

Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Баранова Влада Вячеславовна

Текст научной работы на тему «Сложные глаголы в калмыцком языке»