CC BY
70
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (58) 2013
Гражданский и уголовный процесс
УДК 347.941
С.В. Петраков
Сложности понимания и обоснования применения в судопроизводстве норм с оценочными формулировками
В статье рассматриваются проблемы, возникающие в ходе применения норм с оценочными формулировками. Раскрываются причины, обусловливающие данные проблемы и предлагаются решения, по преодолению данной проблемы.
Ключевые слова: оценочные формулировки, оценочные понятия и категории, правоприменение, право, проблема, судебное решение.
S.V. Petrakov*. Norms with Assessing Judgments: Difficulties in their Understanding and Application in Legal Procedure. The article deals with the problems arising in application of norms containing assessing judgments. It examines the causes of these problems and offers their solution.
Keywords: assessing judgments, assessing categories and conceptions, law enforcement, law, problem, court verdict.
Оценочная формулировка права - это слово или словосочетание, закрепленное в норме права в виде оценочных понятий и оценочных категорий путем относительно определенного описания схожих обстоятельств (типичных признаков) всех возможных ситуаций, возникающих в правовой сфере, в связи с объективной невозможностью абсолютно определенно изложить данное описание, конкретизация которого осуществляется в рамках индивидуальной ситуации лицом, реализующим норму права в ходе свободной оценки ситуации на основе правосознания. Описание схожих обстоятельств (типичных признаков) происходит путём включения слов общелитературного языка в нормы права. В данной статье для удобства восприятия текста оценочные формулировки будут выделены курсивом. В качестве примера оценочных формулировок можно привести следующие: «уважительная причина», «необходимость», «исключительный случай», «незамедлительно», «особая сложность» и т. п. Данные нормы формулировки включаются как в материальные нормы, так и в процессуальные.
Должностное лицо, решая вопрос о применении норм с оценочными формулировками, должно сначала установить значение оценочной формулировки как слова, которое оно имеет в русском языке. Далее правоприменитель устанавливает примерные признаки той ситуации, на которую распространяются действия оценочной формулировки, исходя из ее положения в норме и сферы действия самой нормы.
В практической ситуации, используя соответственно грамматический и специальноюридический способы толкования, тем не менее сложно определить обстоятельства, при наличии которых подлежит применению соответствующая норма. Это связано с тем, что существенное значение при толковании оценочной формулировки занимает личностный (субъективный) фактор, т.е. воспринимает ли субъект те или иные фактические обстоятельства как имеющие юридически значимые последствия, исходя из своей системы ценностей, своей совести и моральных принципов.
Объективным является тот факт, что и система ценностей, и совесть, и принципы морали сугубо индивидуальны. Для нас это имеет существенное значение, поскольку одна и та же ситуация различными людьми будет оцениваться по-разному. В связи с этим актуализируется вопрос о том, чья система ценностей должна учитываться при толковании оценочных формулировок: правоприменителя или иных лиц, являющихся участниками разрешаемой ситуации? Данный аспект в ходе применения рассматриваемых норм является проблемным в праве.
По нашему убеждению, нормы с оценочными формулировками применяются к той или иной ситуации, исходя из системы ценностей правоприменителя. При этом система ценностей
* Петраков, Сергей Викторович, кандидат юридических наук, доцент кафедры предварительного расследования Санкт-Петербургского университета МВД России. Адрес: Россия, 198206 г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. Тел.: 8 (812) 730-26-90. E-mail: [email protected].
* Petrakov, Sergey Victorovich, the candidate of jurisprudence, the senior lecturer of the chair of the criminal investigation of the St.-Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Ph. 8 (812) 730-26-90.
© Петраков С.В., 2013
других участников той ситуации, к которой применяется соответствующая норма, во внимание не принимается. Обоснуем данный тезис следующими аргументами.
Во-первых, правоприменитель оценивает всю имеющуюся информацию по разрешаемому делу по своему внутреннему убеждению. Это может быть возможным тогда, когда само решение о производстве процессуального действия принималось по убеждению правоприменителя. Убеждение лица, применяющего норму, формируется исходя из требований законодательства и совести. Соответственно, правоприменитель, принимая решения, руководствуется собственной совестью. Если даже он и будет принимать соответствующее решение в интересах другого лица, то только потому, что это позволяет ему его совесть и обязывает закон. Ситуация, когда лицо делает вывод об отнесении того или иного случая к сфере действия нормы с оценочной формулировкой, руководствуясь при этом чужой совестью, является абсурдной.
Во-вторых, применение нормы с оценочной формулировкой может осуществляться только компетентными органами и лицами государства [6, с. 425]. В конституционном судопроизводстве это Конституционный Суд Российской Федерации (ст. 1 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»). В гражданском судопроизводстве к ним относятся: судья, действующий от имени суда, и суд (ст. 5 и 7 ГПК РФ); прокурор (ст. 45 ГПК РФ); органы государственной власти - в случаях, предусмотренных законом (ст. 46 и 47 ГПК РФ). При осуществлении правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности к данным органам относятся: арбитражные суды (ст. 1 и 17 АПК РФ); прокурор (ст. 52 АПК РФ); органы государственной власти - в случаях, предусмотренных законом (ст. 53 АПК РФ). В сфере уголовного судопроизводства к ним можно отнести: прокурора (ст. 37 УПК РФ); следователя (ст. 38 УПК РФ); руководителя следственного органа (ст. 39 УПК РФ); орган дознания (ст. 40 УПК РФ); начальника подразделения дознания (ст. 40.1 УПК РФ); дознавателя (ст. 41); начальника органа дознания (ч. 1 ст. 41 УПК РФ); судью (п. 54 ст. 5 УПК РФ, ст. 30 УПК РФ); суд (п. 48 ст. 5 УПК РФ, ст. 30 УПК РФ). При осуществлении правосудия по делам об административных правонарушениях к соответствующим лицам относятся: судьи; органы и компетентные должностные лица (гл. 23 КоАП РФ); прокурор (ст. 25.11 КоАП РФ).
Перечисленные участники судопроизводства являются правоприменителями, и только они уполномочены толковать и применять закон. На результаты толкования рассматриваемых формулировок, а следовательно, и на практику применения соответствующих норм оказывает влияние субъективный фактор. Поскольку из правоприменения исключаются граждане, то, соответственно, исключается и их оценка подлежащей разрешению ситуации. Если предположить обратное, то правоприменение потеряет такой обязательный для него признак, как государственная властность [7, с. 424], поскольку на решение указанных участников судопроизводства обязательно будет влиять усмотрение частного лица, т.е. лица, заинтересованного в разрешении фактических обстоятельств в его пользу. Решение же правоприменителя должно быть беспристрастным и объективным.
В-третьих, участниками фактических обстоятельств, в зависимости от сферы процессуальных правоотношений, могут быть: подозреваемый (обвиняемый); ответчик; лицо, в отношении которого ведется дело об административном правонарушении; а также лица, содействующие им. Правоприменители и указанные субъекты могут преследовать разные цели в ходе производства по делу. Так, в уголовно-процессуальных отношениях подозреваемый (обвиняемый) является участником стороны защиты, а дознаватель, следователь и прокурор - участниками стороны обвинения. Указанным должностным лицам, а также судье, рассматривающему и разрешающему дело по существу, со стороны подозреваемого (обвиняемого) может оказываться противодействие. В судопроизводстве по делам об административных правонарушениях такое противодействие может оказываться лицом, в отношении которого ведется производство. В такой ситуации противодействующие лица будут оценивать рассматриваемые формулировки исключительно в своих интересах (зачастую в неправомерных), с целью избежать юридической ответственности. Если должностные лица будут учитывать систему ценностей данных лиц в ходе применения норм с оценочными формулировками, то это может стать причиной ограничения возможности в сборе и проверке доказательств.
Можно возразить, что должностные лица и судья в соответствующих видах судопроизводства также могут толковать оценочные формулировки односторонне. Но это лишь на первый взгляд, т.к. помимо того, что указанные лица осуществляют производство по делу либо разрешают дело по существу, они в первую очередь должностные лица органов государственной власти. На соответствующие должности могут быть назначены лица при наличии соответствующего образования, прошедшие медицинскую комиссию, тестирование на профессиональную пригодность и собеседование с руководителем подразделения того или органа государственной власти. К кандидатам на должность судей, а также к процедуре наделения судей полномочиями, законом [1] предъявляются еще более строгие требования. Данные процедуры связаны с тем, что правоприменитель в своей деятельности преследует публичные интересы государства, исключая достижение личных интересов. «При этом вовсе не значит, что он абсолютно свободен в своих действиях. От него требуется такое понимание таких формулировок правовых норм, которое имеет наиболее широкое распространение в данный момент в той или иной сфере жизнедеятельности. Законность действий по усмотрению напрямую связана с правовой грамотностью правоприменителей. Чем юридически грамотнее работник, тем больше гарантий, что его субъективная деятельность будет соответствовать букве и духу закона, тем больше оснований и возможностей расширять правовые границы его самостоятельности» [5, с. 157]. Этим и обусловливается назначение судопроизводства.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (58) 2013
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (58) 2013
Гражданский и уголовный процесс
Обосновав, что при применении норм с оценочными формулировками учитывается система ценностей только правоприменителя, мы столкнулись со следующей проблемой. Правоприменитель осуществляет судопроизводство для защиты публичных прав государства, общества и индивида, т.е. для других лиц. Это означает, что личная оценка фактической ситуации, в которой возможно применение соответствующей нормы, должна быть доступно изложена для участников судопроизводства. Отсутствие такого изложения может привести к злоупотреблению статусом правоприменителя, когда при любом случае применения нормы с оценочной формулировкой должностное лицо будет аргументировать свою позицию тем, что «я так решил, исходя из личной оценки». Такие решения будут противоречить принципам права.
Сложность для правоприменителя заключается как раз в переводе информации, получаемой из личностного восприятия ситуации, в ее разумное обоснование языком правоприменения. Фактические обстоятельства оцениваются исходя из индивидуальной системы ценностей, моральных принципов конкретного человека. Таким образом, их восприятие происходит иррационально, на чувственном уровне. Информация о конкретном случае, в отношении которого решается вопрос о применении или неприменении нормы с оценочной формулировкой, познается через органы чувств в форме восприятия и представления. Здесь необходимо отметить, что восприятие - это процесс отображения в сознании человека предметов и явлений действительности при их непосредственном воздействии на органы чувств. В отличие от ощущений, отражающих отдельные свойства раздражителей, восприятие отражает предмет во всей совокупности его свойств [10, с. 159]. Представление же - это образ предмета (или явления), возникающий в сознании благодаря воображению или на основе впечатлений, полученных в прошлом [10, с. 487]. Этим как раз объясняется то, что закон не описывает всех жизненных ситуаций, и каждая из них может восприниматься сугубо индивидуально на уровне чувств, эмоций. «Таким образом, чувственное познание, обеспечивая связь сознания человека с внешним миром и являясь единственным источником наших знаний о мире, создает необходимые предпосылки получения знания» [8, с. 175].
Помимо этого, в познании фактической ситуации правоприменителем присутствует и узнавание (распознание образов). Оно также основано на таких формах чувственного познания, как восприятие и представление. Восприятие осмысленных изображений в этом случае происходит следующим образом. «В первую очередь срабатывает механизм влияния прошлого опыта и мышления, выделяющий в воспринимаемом изображении наиболее информативные места, на основе которых далее, соотнеся полученную информацию с памятью, можно составить целостное представление о воспринимаемом объекте» [9, с. 165]. «Познание как бы распадается на воспроизводство и укрепление старого знания (узнавание) и производство нового. Распознавание предполагает идентификацию познаваемого объекта с предшествующим опытом, а установление различий между ними создает предпосылки приращения знания» [8, с. 178]. Благодаря этому правоприменитель не познает заново отдельные фактические данные, представление о которых уже имеется в его сознании, в связи с тем, что они были восприняты им лично в ходе правоприменения или изучения правоприменительной практики, а оперирует уже имеющимся знанием. Применение исторического способа толкования как раз и основано на узнавании уже встречавшейся ситуации. Исходя из этого, существенная роль в эффективности применения норм с оценочными формулировками отводится практическому опыту, накопленному правоприменителем.
Разъяснение участникам судопроизводства, почему фактическая ситуация подпадает под сферу применения нормы с оценочной формулировкой, должно происходить рационально. Правоприменитель должен привести бесспорные, веские доводы в обоснование своей позиции, которые должны быть восприняты разумом остальных участников судопроизводства. Во-первых, это связано с тем, что конструкция правоприменения состоит из трех стадий: 1) установление фактических обстоятельств дела; 2) установление юридической основы дела; 3) решение дела. В третьей стадии выносится решение путем принятия акта применения права, «в котором закрепляется результат умственной деятельности по разрешению юридического дела» [6, с. 402]. Во-вторых, в сфере судопроизводства данное решение может быть закреплено, помимо постановления, еще и в протоколе, поскольку часть правоприменительных решений протоколируется без вынесения отдельных постановлений. Благодаря такому изложению процесса применения нормы с оценочной формулировкой в документе, надзирающие и контролирующие деятельность правоприменителя органы могут «проследить с начала и до конца ход мышления и проверить его правильность, соотнося с известными требованиями логики» [9, с. 262]. «Мотивированность как требование, предъявляемое к судебному решению, означает обязательность наличия в нем исчерпывающе аргументированных выводов суда о результатах оценки доказательств и установленных на их основании фактах. В необходимых случаях в решении также должно содержаться обоснование выбора каждой из примененных судом норм права и их толкование. ... Таким образом, в понятие мотивированности включается как наличие в решении ссылки на четко сформулированные фактическое и юридическое основания решения, так и отражение в нём того пути, по которому суд пришел к своим выводам по существу дела» [12, с. 9-10].
Рациональное изложение субъективной оценки какой-либо чувственно воспринимаемой ситуации, прямо не описанной в законе, обусловливается еще и тем, что это вытекает из требований нормативных правовых актов. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 198 ГПК РФ и ст. 199 ГПК РФ, решение суда должно быть мотивированным. Исходя из норм п. 2 и 3 ч. 4 ст. 170 АПК РФ, в мотивировочной части судебного решения должны быть указаны доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле. Исходя из ч. 4
ст. 7 УПК РФ, определение суда, постановление судьи, прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными. На основании п. 6 ч. 1 ст. 29.10 КоАП РФ в постановлении по делу об административном правонарушении должно быть указано мотивированное решение по делу. Именно обоснованность и мотивированность принимаемых решений публично объясняют субъектам правоотношений, почему из всех возможных было принято именно это решение.
На необходимость мотивированного изложения субъективной оценки какой-либо фактической ситуации, охватываемой, по мнению правоприменителя, оценочной формулировкой, указывалось и в актах высших судов России. Так, в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» указывалось, что обращение решения к немедленному исполнению по основаниям, указанным в ст. 212 ГПК РФ, возможно только по просьбе истца. В таких случаях выводы суда о необходимости обращения решения к немедленному исполнению должны быть обоснованы достоверными и достаточными данными о наличии особых обстоятельств, вследствие которых замедление исполнения решения может привести к значительному ущербу для взыскателя или невозможности его исполнения [2]. В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 февраля 2008 г. № 2 «О применении норм гражданского процессуального законодательства в суде надзорной инстанции в связи с принятием и введением в действие Федерального закона от 4 декабря 2007 г. № 330-ФЗ «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» разъяснялось, что в определении о восстановлении или об отказе в восстановлении срока на обжалование судье следует подробно изложить мотивы принятого решения [3], когда суд применял норму ч. 4 ст. 112 ГПК РФ в надзорном производстве о том, что пропущенный процессуальный срок может быть восстановлен по заявлению как физического лица, так и организации только в исключительных случаях, когда суд признаёт уважительными причины его пропуска по обстоятельствам, объективно исключающим возможность подачи надзорной жалобы в установленный срок.
В п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре» разъясняется, что суд, признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (тяжкие или особо тяжкие последствия, крупный или значительный ущерб, существенный вред, ответственное должностное положение подсудимого и другие), не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака [4].
Вместе с тем изучение отдельных решений судебных органов по уголовным делам показывает, что суды не обосновывают, в связи с чем та или иная ситуация, квалифицируется ими нормой с оценочной формулировкой. Так, по приговору Шебекинского районного суда Белгородской области [13], постановившего приговор по ч. 2 ст. 109 УК РФ, суд не обосновал, исходя из чего он пришёл к выводу, что подсудимый причинил смерть по неосторожности вследствие «ненадлежащего исполнения» своих профессиональных обязанностей. По приговорам Ленинского районного суда г. Чебоксары [14] и Ленинского районного суда г. Ростова-на-Дону [15], постановивших приговоры по ст. 177 УК РФ, суды не обосновали, исходя из чего они пришли к выводам, что подсудимые «злостно уклонились» от погашения кредиторской задолженности. По приговору Курского гарнизонного военного суда [16], постановившего приговор по ч. 2 ст. 341 УК РФ, суд не обосновал, исходя из чего он пришёл к выводу, что нарушение подсудимыми правил несения пограничной службы повлекло «тяжкие последствия». По приговору Магнитогорского гарнизонного военного суда [17], постановившего приговор по ч. 3 ст. 342 УК РФ, суд не обосновал, исходя из чего он пришёл к выводу, что вследствие «небрежного или недобросовестного» отношения подсудимых к правилам караульной службы, наступили «тяжкие последствия». Во всех указанных приговорах суды лишь приводили фактические обстоятельства, не обосновывая, почему приведённые данные охватываются содержанием соответствующих оценочных формулировок. Изначальные причины данных упущений связаны с предварительной квалификацией органов предварительного расследования, в решениях которых отсутствовало соответствующее обоснование. Исходя из этого, необходимо отметить, что «основными причинами судебных ошибок при применении норм с оценочными понятиями являются: неверное установление круга явлений, которые охватываются конкретными оценочными понятиями, включение в число признаков, характеризующих те или иные оценочные понятия, других оценочных понятий» [11].
Таким образом, для обоснованного применения в судопроизводстве норм с оценочными формулировками необходимо рационально аргументировать в тексте процессуальных документов, почему конкретную совокупность обстоятельств, правоприменитель посчитал возможным отнести к сфере действия той или иной нормы.
По итогам рассмотрения проблемных вопросов, изложенных в настоящей статье, можно прийти к следующим выводам.
1. При толковании норм с оценочными формулировками, правоприменитель должен исходить только из своей системы ценностей.
2. Уяснение фактической ситуации, которая регулируется нормой с оценочной формулировкой, происходит эмоционально-рациональным путем.
3. Реализация правоприменителем норм с оценочными формулировками зависит от их личностной оценки фактических обстоятельств дела.
4. Личностная оценка фактической ситуации должна быть рационально обоснована правоприменителем в тексте процессуального документа.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (58) 2013
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (58) 2013
Гражданский и уголовный процесс
Список литературы
1. Закон РФ от 26 июня 1992 г. N° 3132-1 (в ред. от 10 июля 2012 г.) «О статусе судей в Российской Федерации» // Российская газета. - 1992. - 29 июля.
2. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2004. - № 2.
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 января 2003 г. № 2 (в ред. от 10 февраля 2009 г.) «О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» // Российская газета. - 2003. - 25 января.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 (в ред. от 6 февраля 2007 г.) «О судебном приговоре» // Российская газета. - 1996. - 22 мая.
5.Москалькова, Т. Н., Черников, В. В. Нормотворчество : научно-практическое пособие. - М.: Проспект, 2010. - 384 с.
6. Теория государства и права : учебник для вузов / под ред. В.М. Корельского и В.Д. Перевалова; 2-е изд., изм. и доп. - М.: Норма, 2003. - 616 с.
7. Проблемы общей теории права и государства : учебник для вузов / под общ. ред. В.С. Нерсесянца. - М.: Норма, 2002. - 832 с.
8. Бучило, Н. Ф., Чумаков, А. Н. Философия : учебн. пособие; 5-е изд., перераб. и доп. - М.: ТК «Велби», Изд-во «Проспект», 2008. - 480 с.
9. Немов, Р. С. Психология : учебник. — М.: Юрайт, 2010. - 639 с.
10. Психологический словарь / под общ. научн. ред. П.С. Гуревича. - М.: ОЛМА Медиа Групп; ОЛМА ПРЕСС Образование, 2007. - 800 с.
11. Черепанова, Е. В. Оценочные понятия в УК РФ и их влияние на эффективность применения уголовного законодательства // Журнал российского права. - 2009. - № 2. - С. 128-134.
12. Пономаренко, В. А. Мотивированность судебного решения в гражданском и арбитражном процессе : дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2007. - 190 с.
13. Приговор Шебекинского районного суда Белгородской области в отношении Абросимова И.И. по ч. 2 ст. 109 УК РФ [Электронный ресурс]: Доступ с сайта Шебекинского районного суда Белгородской области. - URL: http://shebekmsky.blg.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud&rid=50 (дата обращения: 07.04.2013).
14. Приговор Ленинского районного суда г. Чебоксары по ст. 177 УК РФ [Электронный ресурс]: Доступ с сайта Ленинского районного суда г. Чебоксары. - URL: http://leninsky.chv.sudrf.ru/modules. php?name=docum_sud (дата обращения: 07.04.2013).
15. Приговор Ленинского районного суда г. Ростов-на-Дону в отношении Шершунова А.И. по ст. 177 УК РФ [Электронный ресурс]: Доступ с сайта Ленинского районного суда г. Ростов-на-Дону.
- URL: http://lenmsky.ros.sudrf.ru/modules.php?name=bsr (дата обращения: 07.04.2013).
16. Приговор Курского гарнизонного военного суда в отношении Филимонова Д.В. и Руденко Н.П. по ч. 2 ст. 341 УК РФ [Электронный ресурс]: Доступ с сайта Курского гарнизонного военного суда. - URL: http://gvs.krs.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo (дата обращения: 07.04.2013).
17. Приговор Магнитогорского гарнизонного военного суда в отношении Егорова А.Е. по ч. 3 ст. 342 УК РФ [Электронный ресурс]: Доступ с сайта Магнитогорского гарнизонного военного суда.
- URL: http://mgvs.chel.sudrf.ru/modules.php?name=docum_sud (дата обращения: 07.04.2013).
УДК 342.72 М.Ю. Порохов*
Проблемы реализации отдельных принципов российского правосудия как конституционных гарантий судебной защиты
Судебная защита гарантируется положениями Конституции РФ. Одним из основных способов реализации конституционных гарантий выступает соблюдение ряда принципов гражданского судопроизводства, в числе которых принципы открытости, доступности и гласности. Указанными принципами обеспечиваются независимость суда, проявление демократизма в процессе судебного разбирательства и вынесение решения по существу спора, основанного на нормах законодательства и справедливости. В настоящей статье рассматривается ряд проблем, препятствующих реализации на практике данных принципов, что, в свою очередь, влечет нарушение положений Конституции РФ.
Ключевые слова: гласность судопроизводства, открытость, доступность, публичность.
M.Y. Porokhov*. Problems of realization of separate principles of the Russian justice as constitutional guarantees of judicial protection. Judicial protection is guaranteed by the Constitution
* Порохов, Михаил Юрьевич, доцент кафедры гражданского процесса, кандидат юридических наук, доцент. Санкт-Петербургский университет МВД России. Адрес: Россия, 198206 г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. E-mail: [email protected].
* Porokhov, Michael Yurevich, the senior lecturer of faculty of civil process, the candidate of jurisprudence, the senior lecturer. St.-Petersburg university of the Ministry of Internal Affairs of Russia. Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. E-mail: [email protected].
© Порохов М.Ю., 2013
