CC BY
84
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2017. № 3 (15). С. 238-248. УДК 94(57)'' 15-17''
DOI 10.25513/2312-1300.2017.3.238-248
Г. Х. Самигулов
СЛОБОДСКОЕ РАССЕЛЕНИЕ КАК СПОСОБ ОТЧУЖДЕНИЯ ВОТЧИННЫХ ЗЕМЕЛЬ ЯСАЧНОГО НАСЕЛЕНИЯ: ТУРИНСКИЙ И ТЮМЕНСКИЙ УЕЗДЫ XVII ВЕКА*
Рассматривается вопрос быстрого захвата вотчинных земель местного населения Туринского и Тюменского уездов для крестьянского расселения. Выяснилось, что практически все слободы в Туринском и Тюменском уездах были поставлены по распоряжениям из Тобольска или Верхотурья, т. е. извне. При этом крестьяне этих слобод были неподсудны воеводам Туринского и Тюменского уездов, поскольку числились в ведении Верхотурского либо Тобольского уездов. Жалобы ясачных людей туринскому и тюменскому воеводам не давали результата, а жаловаться в Тобольск или Тюмень они не решались. Таким образом, в достаточно короткие сроки основные территории Тюменского и Туринского уездов были отведены слободам, поставленным по наказным памятям из Верхотурья и Тобольска.
Ключевые слова: ясачная волость; вотчина; слобода; уезд; ясачные татары.
G. Kh. Samigulov
SLOBODA SETTING AS A WAY OF THE VOTCHINA LAND ESTATE DISPOSAL OF THE YASAK PEOPLE: TURA AND TYIMEN YEZDS IN 17th CENTURY
The article concerns the problem of quick seizure of the votchina land estates of the local people in Tura and Tyimen yezds for farmers' settling. We can suppose that all the slobodas in Tura and Tyimen yezds were built according to orders from Tobol'sk and Verkhotur'e, thus, from outside. At the same time, farmers from these slobodas were not triable for voevodas of Tura and Tyimen yezds, because they belonged to jurisdiction of Tobol'sk and Verkhotur'e uezds. Complaints of the yasak people to voevodas of Tura and Tyimen yezds were not considered. They did not dare to complaint in Tobol'sk or Tyuimen. So, in short terms, the main lands of Tura and Tyimen yezds were assigned to slobodas that were built according to "nakaznaya pamyat" from Tobol'sk and Verkhotur'e.
Keywords: yasak volost'; sloboda; yezd; yasak Tatars.
В истории Сибири после присоединения к Московскому государству достаточно тем, требующих изучения. Остановлюсь на одной из них, на первый взгляд локальной и незначительной. Меня уже несколько лет интере-
совал вопрос: почему так быстро и относительно легко были распределены между слободами и острогами территории Туринского, а затем Тюменского уездов в XVII в.? Это достаточно странно, учитывая наличие мест-
* Исследование выполнено при финансовой поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации (государственное задание 33.5494.2017/БЧ). Статья подготовлена при поддержке Правительства РФ (постановление № 211 от 16.03.2013 г.), соглашение № 02.A03.21.0011.
© Самигулов Г. Х., 2017
ного ясачного и служилого населения, которое являлось владельцем этих земель ещё со времён Сибирского или даже Тюменского ханства. Не просто владельцем, а обладателем вотчинных прав.
В качестве своего рода провокации приведу две карты из «Хорографической книги Сибири» С. У. Ремезова. Первая называется «Чертёж слободам и жилью и ружью» [1, л. 162] (рис. 1). На ней показаны территории по рекам Туре, Нице, Исети, Пышме, Миасс, Тобол и Иртыш между Тобольском и Тарой. Из населённых пунктов обозначены города и слободы с острогами, которых особенно много по рекам Исети, Нице, по Тоболу выше устья Исети и по Иртышу выше Тобольска. Вторая карта - «Чертёж града Тюмени и его уездов» [Там же, л. 166] (рис. 2) отображает территории по рекам Туре, Пышме, Исети и частью Тобол. Показан город Тюмень, масса русских деревень и татарских юртов, и практически нет слобод и острогов. Исключение составляют Тарханский и Ялуторовский остроги и Бешкильская слобода, и то первые два обозначены так, что нет никакой уверенности, что имеются в виду именно остроги.
Я долго не мог понять, почему на «Чертеже града Тюмени» не обозначены слободы и остроги, изображённые на рисунке 1. А потом осознал, что там показаны только те поселения, которые относились к Тюменскому уезду (присуду). Слободы же административно к Тюменскому уезду не относились. Но понял я это относительно недавно, когда вдруг обнаружил, что практически все слободы и остроги в Туринском и Тюменском уездах были поставлены по наказным памятям из Верхотурья и Тобольска. Но я всё ещё не понимал, с чем был связан подобный странный метод слободского расселения? Мне представляется, что сейчас, благодаря работам предшественников и с опорой на документы, как опубликованные, так и вновь выявленные, я разобрался с причинами массового строительства слобод и острогов в чужих уездах и некоторыми последствиями такой политики. Об этом и будет идти речь дальше.
Почему для рассмотрения выбраны именно Туринский и Тюменский уезды?
Ещё В. И. Шунков отмечал, что по состоянию на 1699 г. 76 % крестьянского на-
селения Сибири были сконцентрированы в 4 уездах: Верхотурском, Тюменском, Туринском и Тобольском [2, с. 58-59]. Он же отмечал, что к концу первого десятилетия XVIII в. по рекам Туре, Тавде, Пышме, Тобол, Миасс, Тече «находилось 28 слобод Тобольского уезда с 325 деревнями и ряд слобод Верхотурского уезда» [2, с. 59]. На Тоболе слободы располагались преимущественно в среднем течении. Практически все перечисленные территории формально не относились к Тобольскому уезду.
В. И. Шунков отобразил ситуацию, сложившуюся к началу XVIII в. А проиллюстрировать её можно с помощью карты, составленной С. У. Ремезовым на рубеже XVII-XVIII вв. (см. рис. 1). Мы видим, что слободы по Туре, Пышме и Исети (особенно по Исети) стояли весьма плотно. При желании можно посчитать, сколько из них располагалось по указанным выше рекам. Не очень понятно, почему В. И. Шунковым названо число 28 слобод, в действительности их было гораздо больше: к 1699 г. все слободы и остроги по Тоболу, Исети, Миассу, Ба-гаряку, Туре и часть слобод по Пышме находились в ведении Тобольска. Верхотурью подчинялись слободы, расположенные на территории Верхотурского уезда, по р. Нице в Туринском уезде и некоторые слободы по р. Пышме [3]. Необходимо учитывать, что слово «слобода» означало не только само поселение, но и территорию, ему отведённую. А отвод составлял иногда весьма значительную площадь. Приведу некоторые примеры: Далматовскому Успенскому монастырю были отведены по Исети земли размерами 60x20 вёрст [4, с. 184]; Верхне-Миасской (Чумлякской) слободе отвели «от речки Изюмки до митрольей межи тритцет вёрст, а в степь по обе стороны Миясу реки вёрст с тритцет же и болше» [5, л. 169-171]; Ра-файлову монастырю на Исети нарезали «с пашенными землями, сенными покосами и боровыми лесами и всякими мокрыми и кочковатыми местами в длину прежних тысячных на 10, а поперёг на 4, на 3 и на 2 вёрсты...»; под Белоярскую Теченскую слободу «под слободу, и под пашни, и под сенные покосы земли отведено по обе стороны Течи речки в длину на 10 вёрст, а поперёг с тож число» [4, с. 185]. В последних двух случаях речь идёт о «тысячных» вёрстах,
Рис. 1. «Чертёж слободам и жилью и ружью» из «Хорографической книги» С. У. Ремезова Слободы и остроги, существовавшие на рубеже ХУП-ХУШ вв.
Рис. 2. «Чертёж града Тюмени и его уездов» из «Хорографической книги» С. У. Ремезова Территория Тюменского уезда, русские деревни и юрты ясачных людей, существовавшие на рубеже ХЧИ-ХЧШ вв., при этом почти полное отсутствие слобод
включавших в себя по 1 000 саженей и равных двум обычным вёрстам.
Посмотрев на карту С. У. Ремезова (см. рис. 1), можно представить себе ситуацию по рекам Исети, Пышме, Туре. Понятно, что земли слобод граничили друг с другом и угодьями монастырей, между крестьянами разных слобод зачастую возникали земельные споры. Территории, не занятые под отводы слободам, острогам и монастырям, составляли меньшую часть Тюменского и Туринского уездов. В то же время количество слобод на территории Верхотурского и Тобольского уездов едва ли можно сравнивать с таковым на территории Тюменского и даже Туринского уездов. Как отмечал В. И. Шун-ков: «Прежде всего в этом районе заселялись долины рек Туры, Тавды, Пышмы и Тобол. Несколько поселений возникает по Иртышу, вниз и вверх от Тобольска. К северу земледельческое население не пошло. Остяцкое население этих территорий не столкнулось с крестьянской волной. Последняя растекалась по пределам Кучумова юрта» [2, с. 5859]. В целом достаточно верно отражена тенденция крестьянского расселения с той поправкой, что оно захватило в XVII в. далеко не всю территорию Кучумова юрта (или Сибирского ханства), а лишь среднюю его часть. Невелико было количество крестьян в Тарском уезде [Там же, с. 57], а зауральская часть Уфимского уезда оставалась вне потока крестьянской колонизации до середины XVIII в. Не очень понятно, почему В. И. Шун-ков пропустил в перечислении р. Исеть, на берегах которой было основано больше слобод и острогов, чем по любой другой реке из названных им. В этом тоже достаточно легко убедиться, взглянув на рисунок 1.
Итак, наибольшую плотность русских слобод к концу XVII в. мы видим на реках Исети, Пышме, Туре, Нице, в среднем течении р. Тобол (см. рис. 1) - фактически это территория Тюменского и Туринского уездов, где насчитывалось порядка 50 слобод. Даже если не учитывать поселения в среднем течении Тобола и на южных притоках Исети (Миасс, Синара, Теча), то получается не менее 35 слобод и острогов. И вот здесь возникает ряд вопросов: как удалось решить проблему с собственностью на землю с ясачными людьми этих уездов, каков был статус
ясачных и имели ли они вотчинные права на земли своих волостей? Если ясачное население действительно обладало вотчинными правами, то как удалось столь легко их обойти? С чем связана такая настойчивая политика крестьянской колонизации именно территорий Туринского и Тюменского уездов?
Каково место ясачного населения в социальной структуре Московского государства XVII в., его права и обязанности?
Я придерживаюсь точки зрения о ясачных людях Зауралья (и Сибири в целом, за некоторым исключением) как о представителях ясачного сословия (или сословия ясачных людей) Российского государства. Я абсолютно неоригинален. Как пишет Л. И. Шерстова: «Сибирские аборигены с самого начала присоединения Сибири и в ходе последнего тут же включились в социально-экономическую структуру государства через объясачивание и сразу же двигались по пути особого российского податного сословия» [6, с. 132]. Аналогичного мнения придерживается и С. Н. Кору-сенко: «Для периода первоначального освоения Сибири Русским государством большинство местного населения было отнесено к категории ясачных, определяя прежде всего их сословную принадлежность.» [7, с. 145].
Земли Туринского и Тюменского уездов, на которых ставились русские слободы и остроги, вовсе не были «порозжими», как писали в наказных памятях на основание этих поселений. Достаточно хорошо описывается ситуация в челобитной туринских ясачных татар 1635 г.: «Царю государю и великому князю Михаилу Фёдоровичу всея Русии бьют челом и плачютца сироты твои государевы Туринского уезду ницынские ясашные тотаровя... С прошлово, государь, со 108 году, как стал Туринской острог, и мы сироты твои жили в твоём государеве жалованье на Нице и на Ирбее в тишине и в покое, и обид ни от каких людей не бывало, и промеж себя у нас волость с волостью вотчины загранены и леса и бобровые гоны и рыбные ловли и хмелевые ухожья х кому х которой волости блиско где добывать сохатой зверь и для твоего государеву ясаку и соболи и лисицы и в бобровых речках бобры и для кормленья про себя, в рыбных реках и в речках и в запертых истоках и в озёрах ловили бобры и рыбу, и в пашенных местах
пахали пашню по 131 год, а во 131 году в твоём в государеве жалованье в наших вотчинах и Кичюбаеве и в Тюрютиеве волости устроена твоя государева слобода на Чюба-рове городище, а во 143 году устроена Кир-гинская слобода и ведают их к Тобольскому; а Ирбеская слобода строена в Колмакове и в Ермолаеве и в Зензярове и в Илчибаеве волостях во 143 году; а Ницынская Ощепко-ва слобода строена в Ермолаеве ж и в Тен-тюкове волостях; а строены, государь, те слободы в нашем в Туринском уезде в старинной вотчине, и ис тех слобод пашенные крестьяне поселились дворами своими на наших юртовищах, и с мольбищ и с кладбищ нас сирот твоих согнали, и пашенные места и сенные покосы отняли, и леших собак выбили и в лесах зверь: лоси и соболи и лисицы и в бобровых речках бобры побивают, и в реках и в запертых истоках и в озёрах рыбу ловят, и в хмелевых наших ухожьях хмель дерут, и в лесах слопцы ставят своим насильст-вом» [8, т. III, с. 501-502].
Можно привести достаточно показательный фрагмент из объяснения ясачных татар Тюменского уезда: «А исстари де у них были угодья и вотчины по Туре и по Нице и по Пышме и по Исети рекам и по иным малым многим речкам, где они прежь сего ясак добывали, и по тем их вотчинным речкам устроены ныне великого Государя острошки и слободы и деревнями руские люди поселились и дворы свои русские люди тех слобод крестьяна поставили в их татарских поско-тинных местах и в юртах, иныя строят и се-лятца вновь и земли их паханые и луги и сенные покосы и скоцские выпуски и леся и реки и всяки угодья и вотчины их тотар-ские отняли и завладели, а их де ясашных людей стеснили на речках и на лесах ясаку промышлять и никаково зверя не дадут и они де ясачные люди скитаютца и кормятца меж двор в острошках и в слободах и в деревнях руских, а в поле вдаль ездить не смеют да и не на чем, от того де стали нужны и бедны, ясаку сполна платить им против прежняго никоими мерами не мочно» [9, л. 247-247 об.].
Жалобы ясачных людей Туринского и Тюменского уездов вовсе не были чрезмерно преувеличены. Вытеснение ясачных с вотчинных земель привело к тому, что к концу XVII в. практически в каждой татар-
ской деревне Тюменского уезда жили представители самых разных волостей, как это видно из книг сбора ясака начала XVIII в. [10; 11; 12; 13]. То есть ясачное население жило уже не по волостям, а там, где была возможность.
В приведённых выше фрагментах документов явно зафиксировано нарушение вотчинных прав ясачного населения, которые, как верно писали П. Н. Буцинский и В. И. Шунков, правительство требовало соблюдать. П. Н. Буцинский приводит пример, когда по челобитным туринских ясачных татар было повелено, «чтобы русские крестьяне владели только пашнями, а в угодья, леса и бобровые гоны, которые находятся в вотчинах инородцев, не вступались, чтоб леса не выжигали и зверей не прогоняли огнём, а в противном случае велено воеводам их бить кнутом» [14, с. 331-332]. Причём сам П. Н. Буцинский называет это решение правительства «странным», спрашивая: «Разве русские насельники Сибири менее инородцев нуждались в разных угодьях?» [Там же, с. 332]. В. И. Шунков также пишет о правах ясачного населения на ясачные земли: «Земля была основой платёжеспособности и тягла, в то же время, обратно, тягло означало закрепление за тяглецом земли» [2, с. 61].
Вотчинные земли обычно были общими для служилых, захребетных и ясачных татар, хотя формально служилые татары к ясачным волостям не относились, но представляли собой привилегированную прослойку местного населения и жили обычно в тех же юртах, что и ясачное население. В указе 1678 г. приводится информация из челобитной: «А Тюменские де служилые и ясачные Татаровя владели изстари же вотчинными землями на Тобол реке, а ныне де на тех их старинных вотчинах и урочищах ловят всякого зверя, бобры и выдры, и хмель и орловые гнёзда снимают силно всяких чинов Руские люди, и их Татар теснят и изгоняют, а с тех де вотчин они служилые Татаровя служат нашу Великого Государя службу, а ясачные пашут пашню и ясак платят» [15, т. V, с. 49].
Как удалось так легко обойти вотчинное право ясачных людей Туринского и Тюменского уездов?
Действительно, несколько странно: ясачные люди пользовались вотчинным правом,
тем не менее земли их ясачных волостей отводили к слободам и острогам. Воеводы Туринского и Тюменского уездов, которые обязаны были отстаивать их права, кажется, не предпринимали эффективных действий для защиты угодий ясачного населения. Как такое стало возможно? Разгадка оказалась лежащей на поверхности: практически все слободы в Тюменском и Туринском уездах были поставлены по наказным памятям «извне». По распоряжениям из Тобольска были основаны Туринская слобода [9, л. 122-123 об.], Исетский острог [15, т. IV, с. 126-127; 8, с. 341], Беляковская [16, с. 152-153], Буткин-ская [5, л. 172-174] слободы и т. д.; по наказным памятям из Верхотурья - Катайский острог [17, л. 292], слободы Мехонина курья [18, л. 9 об.-10], Пышминская, Камышевская, Красноярская [19, л. 20], Тамакульская [Там же, л. 20-20 об.] и пр. Выше приведена цитата из челобитной туринских ясачных людей, где говорится, что слободы, поставленные в Туринском уезде, относились к Верхотур-скому и Тобольскому уездам. Я вовсе не первооткрыватель, эта особенность отмечена ещё в работе В. И. Шункова, который указывает на «28 слобод Тобольского уезда с 325 деревнями и ряд слобод Верхотурского уезда» [2, с. 59]. Слобод, поставленных по наказным памятям из Тюмени или Туринска, он не упоминает. Казалось бы, при чём здесь это? Для объяснения опять-таки приведу выдержки из документов.
Туринские ясачные люди в челобитной объясняли: «И нам, государь, сиротам твоим ис тех слобод от прикащиков и от пашенных крестьян насильства и обида великая, а в обидах и в насильстве в слободах прикащики на пашенных крестьян суда и управы не дают, а иные и сами крестьян научают, а отказывают бити челом тебе государю на пашенных крестьян в Тобольску и на Верхотурье, что де они чюбаровские и Киргинской слободы крестьяне Тобольского присуду, а Ирбеской и Ощепковы слободы Верхотурского присуду» [8, т. III, с. 501-502]. Туринские воеводы не брали на себя смелость судить слободских крестьян, которые были не их «присуду», и советовали ясачным людям бить челом в Москву или Тобольск. На что татары сетовали, что до Тобольска им ехать далеко, а в Москву к царю их воеводы не пускают [Там же,
с. 502]. Об этом же писал в 1632 г. в Москву туринский воевода: «И около, государь, Туринского острогу ясашных волостей построились твои государевы слободы: Красная слобода и Чюбарово городище, и в те слободы по твоему государеву указу указывают из Тобольска, и на Невье и на Режу и в Новой слободе указывают с Верхотурья, и мне, государь, холопу твоему в тех слободах русским людем о звериных ловлях и огнях заказать не уметь, что они не под туринским прису-дом...» [8, т. III, с. 460].
Практически о том же говорится в объяснениях тюменских ясачных татар: «. И земли их паханые и луги и сенные покосы и скоц-ские выпуски и леса и реки и всяки угодья и вотчины их тотарские отняли и завладели, а их де ясашных людей стеснили на речках и на лесах ясаку промышлять и никаково зверя не дадут. а зверя добыть негде, вся-ково зверя русские люди отгонили потому что на их вотчинах поставлены острошки и слободы.» [9, л. 246-247 об.]. И откровенное признание: «А бити де челом великим Государем на тех прикащиков и на тобольских и верхотурских детей боярских и на слобоцких казаков и на крестьян в их изгоне и в разоренье им татаром ездить в Тоболеск и на Верхотурье за бедностию не мочно, да и не смеют боясь от тех прикащиков и от слобоцких казаков и от крестьян впредь большаго разорения, а на Тюмени тобольские и верхотурские дети боярские и казаки и крестьяне не подсудны» [Там же, л. 248].
Податное население было подсудно в том уезде, куда оно платило налоги. То есть крестьяне (а также приказчики и беломестные казаки) слобод, поставленных по наказным памятям из Тобольска либо Верхотурья, подчинялись администрации Тобольского или Верхотурского уездов. То, что слободы были поставлены на землях Туринского или Тюменского уездов, никакого значения не играло. Мало того что жители слобод были неподсудны Туринскому и Тюменскому воеводам, иногда слободчики брали на себя смелость суда или просто расправы с ясачными людьми того уезда, на территории которого стояла слобода. Так, приказчика Ир-битской слободы туринский воевода обвинял: «Меня ты тем бесчестишь, что мимо меня туринских ясачных татар судишь» [20,
с. 176]. Такая же картина показана в распро-сных речах тюменских ясачных людей: «...и из тех слобод и острошков прикащики и слободчики Тобольские и Верхотурские дети боярские приезжают сами к им на юрты и присылают беломестных казаков и пашенных крестьян, бьют и грабят, лошади и всякой скот отимают и их в слободы емлют, мучат и в тюрьмах держат.» [9, л. 246-247 об.]. Разумеется, доля преувеличения в челобитных была (это вообще общая черта жалоб, хоть русских, хоть «иноземческих»), но это касается скорее степени насилия. Сами же факты вмешательства жителей слобод в жизнь ясачного населения вряд ли придуманы.
Фактически мы видим ситуацию, когда обязанность сохранять неприкосновенность вотчинных территорий властями была обойдена относительно легко и просто. Наиболее плодородные земли в Зауралье были в Туринском и Тюменском уездах. Практически вся территория этих уездов в начале XVII в. была поделена между ясачными волостями и представляла собой вотчинные земли ясачных и служилых людей. В случае отчуждения вотчинных земель туринскими и тюменскими воеводами возникали бы конфликтные ситуации, которые им самим пришлось решать. Совершенно другое дело, если поставить на этих территориях слободы по наказным памятям, выданным воеводой соседнего уезда. В условиях существовавшей системы, когда податные люди были судимы только в своём уезде, точнее, в том уезде, куда они платили подати, это в значительной степени «решало» для властей проблему вотчинных земель. Крестьяне слобод, поставленных на территории Туринского и Тюменского уездов по наказным памятям из Верхотурья и Тобольска, оказывались неподсудны местным воеводам. Для Тобольского и Верхотур-ского воевод нужды ясачных людей других уездов были менее важны, чем нужды податных людей своего присуда. Схема была нацелена на то, чтобы обойти необходимость соблюдения вотчинных прав ясачного населения на перспективных в плане развития земледелия территориях. Соответственно, ясачное население оставалось фактически без защиты своих интересов.
Нельзя сказать, что тюменские и туринские воеводы не пытались воздействовать на
ситуацию. Выше цитировалась жалоба туринского воеводы 1632 г. В 1640 г. туринский воевода Н. Кафтырев предпринял попытку перевести крестьян Ницынской-Ощуп-ковой слободы в ведение Туринска, но вер-хотурский воевода В. Корсаков не признал его прав на подобные действия, хотя Кафты-рев действовал в соответствии с царским указом [8, т. II, с. 548-549]. Позже Н. Кафты-рев обратился к царю Михаилу Фёдоровичу: «А которые, государь, те отписные крестьяне Вахрушко Леонтьев и Мишка Зырянин с то-варыщи отняли себе ясашных татар Ермола-евской волости пашенные земли и кладбище, и юрту он Вахрушко в поле вгородил и из юрты он Янтугая Кантюкова Колмаковы волости выбил вон, и я холоп твой по твоей государевой грамоте велел им те пашенные земли и кладбища отдать татарам и в лесо-вые ухожья, и в бобровые гоны, и в рыбные ловли, и в хмелевые ухожья вступатца не велел; и они меня холопа твоего не послушали и земли татаром не отдали, а сказали, что де мы ис Туринского указ не слушаем, слушаем де Верхотурского указу» [Там же, с. 551552]. Своих намерений туринский воевода не оставил и решил поставить слободы с острожными укреплениями по своим наказным памятям, для чего были обследованы территории по р. Нице и Ирбит и найдены удобные для постройки острожков места. Об этом он сообщил в Москву в сентябре 1641 г. [Там же, с. 557-562]. В 1644 г. уже новый воевода Туринского уезда, князь П. Барятинский, послал людей для подготовки закладки нового острога на елани недалеко от Ницынской слободы. Верхотурский воевода М. Стрешнев отправил отписку в Москву о том, что, в случае постройки этого острожка, крестьянам Ницынской слободы «обида и изгоня будет великая» [Там же, с. 572-573]. В результате в октябре 1644 г. П. Барятинскому была направлена грамота от царя Михаила Фёдоровича, в которой ему запрещалось строить острог «меж ницынских пашенных крестьян», причём прописано было, чтобы он ставил слободы в Туринском уезде, «а в Вер-хотурском уезде слобод не строил» [Там же, с. 576]. Таким образом, территория Туринского уезда, отведённая слободе, поставленной по наказной памяти из Верхотурья, трактовалась как земля Верхотурского уезда.
Спор о слободах закончился не в пользу туринских воевод: «Ницынския слободы преимущественно были основаны из Верхотурья, хотя и в Туринском уезде. Поэтому поднялся вопрос о том, кому ведать эти слободы - верхотурским ли воеводам как основателям или туринским, так как слободы были основаны в вотчинах туринских инородцев... Правительство порешило спор между туринским и верхотурским воеводами тем, что все ницынския слободы приписало к Тобольску, но Ощепкова-Ницынская и Ирбит-ская всё-таки остались присудными воеводам верхотурским» [14, с. 331].
Летом 1654 г. тюменский воевода Н. И. Елдезин обратился в Сибирский приказ с предложением ради удобства административного и ясачного управления передать в его ведение некоторые слободы Тобольского уезда, территориально тяготевшие к Тюмени. В ответ последовал грубый окрик: «Выше своей меры и не за своё дело не цепляйся, полно тебе и того ведать, что тебе указано делать» [21, с. 189].
Из приведённых примеров мы можем сделать вывод, что схема отъёма вотчинных земель не являлась самодеятельностью тобольских и верхотурских воевод, а поддерживалась чиновниками Сибирского приказа по крайней мере с 1640-х гг. Последовательно проводить в жизнь эту политику на протяжении более полувека при постоянной смене воевод можно было только в том случае, если правительство, пусть негласно, поддерживало эти действия.
Надо отметить, что частично тенденцию основания слобод на территории чужих уездов раскрыл в своей работе В. И. Шун-ков, отметивший, что слободы на р. Нице на землях ясачных татар Туринского уезда были поставлены из Верхотурья. Он же отмечал: «Одно обстоятельство способствовало нарушению прав ясачного человека на его вотчину самой воеводской администрацией. Я имею в виду чересполосность сибирских уездов. Так, слободы Тобольского уезда лежали в массиве ясачных волостей и слобод других уездов. В пределах чужих владений лежала часть крестьянских поселений Ту-ринска и т. д. Не чувствуя ответственности за ясачное население чужого уезда, воеводы при устройстве своих крестьянских слобод
мало считались с интересами промыслового хозяйства первого» [2, с. 67-69]. При этом он всё же не до конца осознавал масштабы процесса. Дальше в той же главе своей книги В. И. Шунков сопоставляет численность слобод и ясачных волостей и их население в Тобольском уезде. Он приводит две таблицы, в одной из которых указаны слободы Тобольского уезда с количеством жителей на 1710 г. [Там же, с. 93-94], а в другой -ясачные волости [Там же, с. 95-96]. Но сравнение это некорректно, поскольку перечисленные им ясачные волости действительно находились на территории Тобольского уезда, а вот из 58 приведённых слобод и монастырей почти 50 находилось на землях, первоначально относившихся к Туринскому и в большей степени Тюменскому уездам. То есть организация этих слобод не стесняла вотчинников Тобольского уезда, поскольку ставились они на вотчинных землях ясачного населения других уездов. А В. И. Шунков резюмировал: «Сопоставление этих двух таблиц говорит нам, что при наличии быстрого роста крестьянского населения и, следовательно, освоения ими земельных пространств ясачные волости Тобольского уезда сохраняются в своём числе с одновременным увеличением их населения» [Там же, с. 96]. На самом деле надо было брать для сравнения только те слободы, которые реально находились в Тобольском уезде. А затем сравнить ситуацию в Тюменском уезде, взяв данные по тем тобольским и верхотурским слободам, которые находились на территориях, изначально являвшихся вотчинными землями тюменских ясачных людей, и собственно по тюменским ясачным волостям. В. И. Шунков, очевидно, увидел тенденцию, но ситуацию в деталях не разобрал. Кроме того, не очень понятно упоминание туринских крестьянских поселений, находившихся «в пределах чужих владений». Возможно, я просто плохо информирован, но мне неизвестно ни одной слободы Туринского уезда, поставленной за его пределами. Честно говоря, я вообще не знаю ни одной слободы Туринского уезда, кроме Чубаровой, которая подчинялась Туринску очень короткий промежуток времени.
Чем объясняется столь целенаправленная деятельность по захвату вотчин-
ных земель ясачного населения Туринского и Тюменского уездов?
При достаточно активном распространении Русского государства в Сибири существовала проблема снабжения русского населения на этих территориях различными припасами, в первую очередь хлебом. Практически до конца XVII в. снабжение населения Сибири хлебом производилось в значительной степени за счёт «сибирских отпусков» -поставок хлеба из Поморья, Верхнего Поволжья. Как отмечал В. И. Шунков, «Пермь, Соль Камская, Кайгородок, Вятка с пригородами, Соль Вычегодская и Вымь Яренская, Чердынь с их уездами обязаны были поставлять в Сибирь "сошные запасы"» [2, с. 11]. «Сибирские отпуска» дополнительным тяжёлым налоговым бременем ложились на население тех районов, которые поставляли в Сибирь сошные запасы. И лишь в 1685 г. с поморских городов была снята повинность поставки хлеба в Сибирь [Там же, с. 151; 22, с. 32; 51]. Сибирь перешла на самообеспечение в снабжении хлебом, хотя при этом ежегодная нехватка зерновых ощущалась ещё долго. В последней трети XVII в. четыре уезда Тобольского разряда (Тобольский, Тюменский, Верхотурский и Туринский) обеспечивали большую часть казённых хлебных поступлений в Сибири [2, с. 9]. Иначе говоря, только к этому времени Сибирь перестала полностью зависеть от поставок продовольствия (в первую очередь хлеба) из Европейской России. А наиболее плодородными были земли по Исети, Пышме, Туре и Нице, поэтому расположенные там слободы были особенно важны для снабжения населения Сибири своим хлебом. Интересы ясачного населения оказались вторичны по сравнению с необходимостью снабжения русского населения Сибири хлебом. При этом никто не снимал с ясачного населения Туринского и Тюменского уездов обязанности уплаты ясака.
Вполне возможно, что именно с задачей скорейшего сельскохозяйственного освоения вотчинных земель связано стремительное развитие именно слободской формы крестьянской колонизации территории Западной Сибири. Слободская форма организации была изначально централизована: во главе стоял слободчик, которого спустя несколько лет сменял назначенный воеводой приказчик.
А первые слободы (Туринская, Киргинская) вообще ставились не по инициативе снизу, а по распоряжению властей, и руководили ими с самого начала приказчики, поставленные администрацией. То есть с ясачным населением в контакт вступали не разрозненные крестьяне, а слободской коллектив, находящийся под руководством / защитой приказчика и беломестных казаков. Для сравнения можно посмотреть на расселение крестьян собственно Тюменского уезда, которые селились отдельными деревнями; и такое ощущение, что даже земледельческих волостей (кроме подгородных) до конца XVII в. не сформировали.
Заключение
Таким образом, ясачное население Туринского и Тюменского уездов обладало правами на вотчинные угодья. Эти угодья занимали значительную часть земель уездов, точнее сказать, что изначально почти вся территория этих уездов и составляла вотчины служилых, захребетных и ясачных татар. На первых этапах русской колонизации, когда речь шла об отчуждении в пользу русских крестьян и казаков относительно небольших участков земли, конфликтность ситуации удавалось сдерживать. Но постепенное расширение посевных площадей не могло привести к резкому увеличению количества собираемого зерна. А увеличение объёмов зерна, выращиваемого в Сибири, было весьма актуально с точки зрения государства, поскольку задача увеличения пашенных площадей и уменьшения поставок хлеба с «Руси» ставилась практически в каждой наказной памяти воеводам с конца XVI в. В XVII в. вопрос снабжения Сибири хлебом стал особенно острым. При этом в Туринском и Тюменском уездах были наиболее плодородные земли, следовательно, именно они подлежали скорейшей и массовой крестьянской колонизации. Но одним из главных препятствий на пути реализации масштабного расширения посевных площадей было вотчинное право ясачных людей.
В этих условиях власти выработали схему, которая позволяла им обходить принцип неприкосновенности ясачных угодий. Основной формой крестьянского расселения была выбрана слобода. В отличие от традиционной для выходцев с Русского Севера
и Прикамья системы деревень и починков слободская форма предполагала первоначально создание достаточно крупного центрального поселения, которому отводилась значительная площадь земли. И уже после того, как собственно слобода укреплялась, начиналось расселение крестьян из центрального поселения в деревни на территории отвода или «присуда» этой слободы. Поскольку коллектив крестьян слободы изначально был достаточно централизован и управлялся приказчиком или слободчиком, то они могли весьма уверенно себя чувствовать в конфликтах с местным населением. Слободы на территории Туринского и Тюменского уездов ставились по наказным памятям из Тобольска или Верхотурья. При этом крестьяне этих слобод были неподсудны воеводам Туринского и Тюменского уездов, поскольку числились в ведении Верхотурского либо Тобольского уездов. Жалобы ясачных людей туринскому и тюменскому воеводам не давали результата, а жаловаться в Тобольск или Тюмень они не решались. Таким образом, в достаточно короткие сроки основные территории Тюменского и Туринского уездов были отведены слободам, поставленным по наказным памятям из Верхотурья и Тобольска. Ясачное население довольствовалось теми землями, которые остались после отвода угодий слободам и острогам.
В качестве посыла к продолжению исследования отмечу, что ситуация своеобразной «экстерриториальности» была связана не только с русскими жителями слобод, поставленных по наказным памятям из других уездов. Были группы татар, жившие в анклавах, расположенных на территории Тюменского уезда, но подчинявшиеся Тобольску. Именно такие сообщества, возможно, послужили основой формирования багарякских и ичкинских татар. Но это я постараюсь рассмотреть в следующей публикации.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ремезов С. У. Хорографическая книга Сибири. - ЫЯЬ: https://iiif.lib.harvard.edu/manifests /view/drs:18273155$1i (дата обращения: 30.03.2017).
2. Шунков В.И. Очерки по истории колонизации Сибири в XVII - начале XVIII веков. - М. : Наука, 1946. - 228 с.
3. Самигулов Г. Х. К изучению исторической географии территорий по Исети и Пышме
XVII века // Вестник Пермского университета. Серия «История». - 2016. - Вып. 1 (32). -С. 84-95.
4. Пестерев В. В. Организация населения в колонизируемом пространстве: Очерки истории колонизации Зауралья конца XVI - середины
XVIII вв. - Курган, 2005. - 237 с.
5. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 199 (Миллер Герард-Фрид-рих (1705-1783), историк, член Российской Академии наук, управляющий Московским архивом Коллегии иностранных дел). Оп. 1. Д. 481.
6. Шерстова Л. И. Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика XVII - начала XX века. -Новосибирск : Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2005. -312 с.
7. Корусенко С. Н. Татары Сибири в источниках XVII-XX вв.: этносоловные штудии // Азиатская Россия: люди и структуры империи : сб. науч. тр. - Омск : Полиграф. центр «КАН», 2016. - С. 144-155.
8. Миллер Г. Ф. История Сибири : в 3 т. / ред-кол.: Е. П. Батьянова и др. - М. : Восточная литература, 1999-2005. - Т. II. - 2000. -796 с. ; Т. III. - 2005. - 598 с.
9. Санкт-Петербургский филиал Архива Российской Академии наук (СПФ АРАН). Ф. 21 (Миллер Герард-Фридрих (Фёдор Иванович) (1705-1783), историк, академик, конференц-секретарь АН). Оп. 4. Д. 8.
10. Государственный архив Тюменской области (ГАТО). Ф. И-47 (Тюменская воеводская канцелярия). Оп. 1. Д. 881.
11. Там же. Д. 885.
12. Там же. Д. 897.
13. Там же. Д. 911.
14. Буцинский П. И. Заселение Сибири и быт ея первых насельников. - Харьков, 1889. - 353 с.
15. Акты исторические, собранные и изданные археографической комиссией : в 5 т. - СПб., 1841-1842. - Т. IV : 1645-1676. - 1842. -599 с. ; Т. V : 1676-1700. - 1842. - 572 с.
16. Дополнения к Актам историческим, собранным и изданным археографической комиссией. - Т. III. - СПб., 1848. - 553 с.
17. СПФ АРАН. Ф. 21 (Миллер Герард-Фридрих (Фёдор Иванович) (1705-1783), историк, академик, конференц-секретарь АН). Оп. 4. Д. 2.
18. Там же. Д. 3.
19. Государственный архив в г. Шадринске (ГАШ). Ф. 224 (Далматовский Успенский мужской монастырь Екатеринбургской епархии). Оп. 1. Д. 26.
20. Преображенский А. А. Урал и Западная Сибирь в конце XVI - начале XVIII в. - М. : Наука, 1972. - 261 с.
21. Александров В. А., Покровский Н. Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. - Новосибирск : Наука, 1991. - 400 с.
22. Корчагин П. А. История Верхотурья (15981926 гг.). - Екатеринбург : Банк культурной информации, 2001. - 180 с.
Информация о статье
Дата поступления 8 июня 2017 г.
Дата принятия в печать 12 июля 2017 г.
Сведения об авторе
Самигулов Гаяз Хамитович - канд. ист. наук, старший научный сотрудник Научно-образовательного центра евразийских исследований Южно-Уральского государственного университета (Челябинск, Россия) Адрес для корреспонденции: 454080, Россия, Челябинск, пр. Ленина, 76
E-mail: gayas_@mail.ru Для цитирования
Самигулов Г. Х. Слободское расселение как способ отчуждения вотчинных земель ясачного населения: Туринский и Тюменский уезды XVII века // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2017. № 3 (15). С. 238-248.
Article info
Received June 8, 2017
Accepted July 12, 2017
About the author
Samigulov Gayaz Khamatovich - Candidate of Historical sciences, senior research of the Scientific and Educational Centre of Eurasian Studies of the South Ural State University (Chelyabinsk, Russia)
Postal address: 76, Lenina pr., Chelyabinsk, 454080, Russia
E-mail: gayas_@mail.ru For citations
Samigulov G. Kh. Sloboda Setting as a Way of the Votchina Land Estate Disposal of the Yasak People: Tura and Tyimen Yezds in 17th Century. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2017, no. 3 (15), pp. 238-248. (in Russian).
