CC BY-NC-ND
436
О.Ю. Зотова
Гуманитарный университет, Екатеринбург
А.М. Рикель
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова
А.А. Туниянц
Филиал Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова в г. Ташкенте
o.Yu. Zotova
University for the Humanities
A.M. Rikel
M.V. Lomonosov Moscow State University
A.A. Tuniyants
Branch of M.V. Lomonosov Moscow State University in Tashkent
Ситуационные и личностные факторы субъективного благополучия студентов
Situational and personal factors of subjective well-being of students
В теоретических и эмпирических разработках различных авторов понятие «субъективное благополучие» по-разному соотносится со смежными конструктами («удовлетворенность жизнью», «счастье», «психологическое благополучие»). В гедонистических вариантах понимания субъективного благополучия центральным звеном выступают аффективные переживания, а в эвдемонистических подчеркивается значимость самореализации личности. Субъективное благополучие, понимаемое даже в более простом варианте как удовлетворенность жизнью, хотя и обуславливается объективными условиями жизни человека, но не всегда прямо
© Зотова О.Ю., Рикель А.М., Туниянц А.А., 2017
Статья выполнена при финансовой поддержке Российского научного фонда (проект № 16-18-00032) «Доверие и субъективное благополучие личности как основа психологической безопасности современного общества».
и однозначно. Проведенное исследование показало, что в юношеском возрасте при изолированном рассмотрении связи уровня счастья и ситуационных обстоятельств жизни обнаруживаются, но учет личностных особенностей частично перекрывает эти связи, а наличие эвдемонистических характеристик (вера в себя, зрелость и ценность положительных отношений с другими) выступает ключевой детерминантой субъективного благополучия, нивелируя влияние среды. Реализация своего потенциала выступает центральным фактором гедонистических аспектов субъективного благополучия, то есть положительные эмоции в юношеском возрасте вызывают далеко не только достижение позитивного результата, приятная и ненапряженная активность и удовлетворяющие потребности условия жизни, но и в значительной мере осмысленность жизни, гармоничные отношение к окружающим и личностная работа над собой.
Ключевые слова: субъективное благополучие, психологическое благополучие, объективные факторы удовлетворенности жизнью, индивидуальные характеристики, влияющие на уровень субъективного благополучия.
Situational and personal factors of subjective well-being of students
In theoretical and empirical works of various authors, a concept of "subjective well-being" is connected in different ways with related concepts ("life satisfaction", "happiness", "psychological well-being"). Hedonic interpretations of subjective well-being have affective experience as a core component, while eudemonistic understanding emphasizes the value of self-realization. Subjective well-being, even defined in a simpler way as life satisfaction, though is conditioned by objective living circumstances of a person, but not always in a clear and unique way. This study shows that in adolescence there is a connection between level of happiness and life circumstances, if treated separately. However, this connection is partially deprecated when personal characteristics are taken into account, and presence of eudemonistic characteristics becomes a key determinant of subjective well-being, thus diminishing influence of environment.
Realization of its potential is the central factor for hedonistic aspects of subjective well-being, that is, positive emotions in adolescence cause not only the achievement of a positive result, pleasant and relaxed activity and satisfying living conditions, but also to a significant extent the sense of life, harmonious attitude to others and personal work on yourself.
Keywords: subjective well-being, psychological well-being, objective factors of life satisfactions, personal characteristics influencing subjective well-being.
Теоретические подходы к проблеме субъективного благополучия
Интерес ученых к благополучию человека привел к появлению ряда теоретических концепций и эмпирических исследований, разрабатывающих понятия «удовлетворенность жизнью», «качество жизни», «субъективное благополучие», «психологическое благополучие», «счастье» и т. п. Общим для всех авторов является признание сложности, комплексного характера и аккумулирующего принципа функционирования этих структур.
Понятие «психологическое благополучие» было введено Н. Бредбурном, который в качестве синонимичных использовал понятия «счастье» и «удовлетворенность жизнью». Структуру психологического благополучия он видел как соотношение позитивного и негативного аффектов (Пахоль, 2017). Развивая идеи Н. Бредбурна, Э. Динер помимо эмоционального компонента считает необходимым рассматривать когнитивный аспект отношения к себе и окружающей действительности - удовлетворенность жизнью. Вместе три элемента формируют определенный уровень «субъективного благополучия» (Кужильная, 2015). Выделяя те же элементы, М. Аргайл обобщает их термином «счастье», которое приравнивает к субъективному (психологическому) благополучию (Аргайл, 2003). Счастье как длительное преобладание позитивного аффекта трактует также С. Любомирски и ее коллеги (Lyubomirsky et al., 2005). Спорным моментом является обозначение удовлетворенности как когнитивного элемента. Хотя такого взгляда вслед за Э. Динером придерживается и ряд других авторов (Андреенкова, 2010; Куликов, 2000) А.Г. Деменев отмечает, что в данном случае происходит смешение понятий «когнитивный» и «оценочный». Здесь возникает вопрос о соотношении объективного и субъективного в переживании благополучия, потому что если рассматривать удовлетворенность как когнитивный компонент, ее важной характеристикой должно быть адекватное соотношение с особенностями внешних условий. В то время как для оценочного конструкта подобное требование не уместно, в его функционировании значимо соответствие внутренним потребностным состояниям субъекта (Деменев, 2016).
В отличие от гедонистических трактовок благополучия как переживания позитивных эмоций, в эвдемонистическом подходе подчеркивается важность реализации объективно обоснованных потребностей, уходящих корнями в природу человека и способствующих развитию личности. Благополучие - это жизнь в соответствии со своим «даймоном» или истинным я (Ryan, Deci, 2001).
В предложенном К. Рифф эвдемонистическом варианте структуры психологического благополучия выделяется 6 элементов позитивного функционирования личности, а субъективное благополучие рассматривается как эмоциональная составляющая психологического благополучия (Ryff, Singer, 2008). Есть варианты понимания этих конструктов как синонимичных или психологического благополучия как элемента субъективного. Определение П. Фесенко и Т. Шевеленковой представляется нам достаточно удачно описывающим обсуждаемое соотношение - психологическое благополучие понимается ими как интегральная характеристика достижения человеком позитивного функционирования, субъективно переживающееся как удовлетворенность собой и своей жизнью, и в том числе как ощущение счастья (Фомина, 2016). К эвдемонистическому подходу также относится теория самодетерминации Э.Л. Деси и Р.М. Райана. Авторы выделяют три фундаментальные потребности (в автономии, компетентности и связях с другими людьми), удовлетворение которых важно для психологического роста, целостности, благополучия, жизнестойкости и ощущения контакта с собственным Я. Основное отличие своей концепции от теории К. Рифф Э.Л. Деси и Р.М. Райан видят в том, что К. Рифф описывала характеристики благополучия (признаки, проявления), а они -детерминанты (источники, причины, факторы) (Ryan, Deci, 2001). Авторы приходят к мнению, что при изучении благополучия, его следует рассматривать как многомерный конструкт, включающий как гедонистические, так и эвдемонистические элементы, поскольку ряд исследований показывает их как умеренно коррелирующие, но достаточно самостоятельные параметры счастья и смысла (Ryan, Deci, 2001; Левит, 2015; Кужильная, 2015). Р.М. Шамионов, указывая на дополнительность гедонистических и эвдемонистических подходов к трактовке благополучия, предлагает понимать под субъективным благополучием «эмоционально-оценочное отношение человека к своей жизни, личности, взаимоотношениям с другими и процессам, имеющим важное для него значение с точки зрения усвоенных нормативно-ценностных представлений о «благополучной» внешней и внутренней среде, выражающееся в удовлетворенности ею, ощущении счастья» (Шамионов, 2008, с. 11). В зависимости от ценностей и культурных норм, а также актуальной ситуации разные аспекты будут иметь для человека различную значимость и вносить больший или меньший вклад в итоговую картину (Батурин, Башкатов, Гафарова, 2013).
Таким образом, уже при определении понятия субъективное благополучие возникает вопрос о факторах его формирования. Вклад ситуативных, внесубъектных аспектов и личностных диспо-
зиций в переживание удовлетворенности, благополучия и счастья изучался в ряде эмпирических исследований.
Объективные факторы субъективного благополучия в большинстве своем изучаются в рамках социологических и экономических исследований, причем как правило в качестве параметра субъективного благополучия фиксируют общую или частную удовлетворенность жизнью, отмечая, что счастье имеет более специфическую связь только с характером социальных контактов (Андреенкова, 2010). Эмпирические исследования обнаруживают, что, хотя экономические и социальные показатели (уровень доходов населения, создание условий для реализации трудового и интеллектуального потенциала граждан, доступность образования и медицинского обслуживания и т.д.), объективно отражающие картину того, насколько люди хорошо живут, в развитых странах и России за последние десятилетия заметно возрастали, уровень субъективного благополучия повысился не столь значительно (Батурин, Башкатов, Гафарова, 2013). В.А. Хащенко считает, что можно выделить 4 типа людей: с низким экономическим благополучием и неудовлетворенных жизнью, с высоким экономическим статусом, но также неудовлетворенных, малообеспеченных и довольных своей жизнью, и наконец, хорошо обеспеченных и удовлетворенных (Хащенко, 2007). Сопоставление индекса развития человеческого потенциала (экономические показатели) и индекса социального благополучия (субъективная оценка удовлетворенности жизнью) в странах Европы дает основания говорить, что хотя общие тенденции изменения этих параметров совпадают, их максимумы и минимумы не синхронизированы по странам, а ИСБ может заметно отличаться в странах со схожим ИРЧП (Золотарева, Зайковская, 2015). Обобщая ряд исследований, можно отметить, что связь уровня дохода с удовлетворенностью жизнью выражена на диапазоне низких показателей благосостояния, дальнейшее улучшение финансового положения мало определяет переживание человеком счастья. В более бедных странах ценность денег для удовлетворения потребностей (в том числе и связанных с личностным ростом) может быть более критичной, чем в стране, где большинство граждан имеют доступ к некоторым основным ресурсам для достижения своих целей (Ryan, Deci, 2001; Хащенко, 2007). В исследовании Н.В. Андреенковой обнаружена взаимосвязь демографических, социально-психологических, микро- и макро-социальных факторов с уровнем удовлетворенности жизнью. При построении общей регрессионной модели большая часть корреляций перестала выделяться на уровне значимости, достаточно существенно и автономно от других показателей на переживание
благополучия влияют только оценка макроэкономических условий, уровень оптимизма, состояние здоровья, оценка работы правительства и работы системы здравоохранения, внешняя оценка личности и личных достижений, личный доход. Причем перечисленные параметры объясняют только 37% общей вариативности оценок удовлетворенности жизнью (Андреенкова, 2010). Показано, что вклад объективных предпосылок в оценку качества жизни опосредуется личностными ценностями человека - чем большую значимость имеют, например, семейные отношения, тем сильнее их актуальное состояние будет сказываться на переживании благополучия (Болдырева, 2015; Шамионов, 2008).
Все вышеперечисленное позволяет утверждать, что внешние факторы в относительно небольшой степени детерминируют ощущение благополучия, их влияние не всегда однозначно и опосредуется ценностями и установками личности. Стабильность же уровня субъективного благополучия человека во времени дает основания предполагать его связь с устойчивыми личностными особенностями (Кужильная, 2015).
Эмпирические данные показывают, что индивидуальные особенности в большей мере отражаются на аффективном компоненте субъективного благополучия, когнитивный компонент в большей степени зависит от внешних условий и более изменчив, чем личностные черты. Наиболее изучены связи субъективного благополучия с Большой пятеркой черт: экстраверсия и нейро-тизм оказываются более существенными детерминантами (экстраверсия способствует позитивному восприятию событий, а нейротизм - негативному), добросовестность (тщательность), социабельность (доброжелательность) и открытость опыту более слабо и опосредовано сказываются на ощущении благополучия, поскольку их уровень может более заметно меняться в зависимости от подкреплений, предоставляемых средой (Ryan, Deci, 2001). С характеристиками психологического благополучия (К. Рифф) связи более разнообразны: экстраверсия связана с самопринятием и положительными отношениями, нейротизм обратно коррелирует с самопринятием и автонономией, добросовестность - с самопринятием, социабельность - с положительными отношениями, и открытость опыту - с личностным ростом (Ryan, Deci, 2001). Те же составляющие психологического благополучия в корреляциях с факторами опросника Кетелла дают более схожие профили - за исключением автономии, практически все характеристики повышаются с увеличением смелости, спокойствия, конформизма, высокого самоконтроля (Лепешинский, 2007). Показано, что переживание субъективного благополучия усиливается в присутствии
таких качеств, как интернальный локус контроля, оптимизм, эмоциональная устойчивость, терпимость, альтруизм, ответственность, низкая тревожность, мотивация достижения (Батурин, Башкатов, Гафарова, 2013; Кужильная, 2015; Пахоль, 2017). Качества самоактуализирующейся личности положительно связаны с субъективным благополучием, но повышение рефлексии снижает его (Ярем-чук, 2013). Кроме личностных черт, на переживании благополучия также сказываются предпочитаемые субъектом стратегии реагирования на внешние обстоятельства - использование защитных механизмов регрессии и проекции снижает субъективное благополучие, а применение копинг-стратегий «планирование решения проблем» и «поиск социальной поддержки» - повышает. То есть не всегда действия, способствующие адаптации личности, сопровождаются переживанием субъективного благополучия (Чеботарева, 2015).
Все сказанное позволяет обозначить в качестве перспектив дальнейших исследований проблематики субъективного благополучия: 1) изучение взаимодействия индивидуальных особенностей и жизненных обстоятельств как факторов благополучия (Чеботарева, 2015), 2) анализ удовлетворенности собой (самоотношение) как составляющей и детерминанты субъективного благополучия (ранее преимущественно исследовалась удовлетворенность жизнью и ее отдельными сферами) (Шамионов, 2008; Тарасова, 2013).
Кроме того, поскольку для достижения субъективного благополучия недостаточно удовлетворения потребностей (объективное благополучие) - степень своей счастливости человек оценивает, опираясь на внутренние критерии, ценности, которые могут сильно отличаться в зависимости от культуры и социального опыта (возраста) субъекта, необходимо специальное изучение субъективного благополучия молодежи. В юношеском возрасте происходят серьезные изменения в самосознании, складывается устойчивая система ценностей, рефлексируется и развивается собственный потенциал, внешние условия оцениваются с точки зрения предоставляемых возможностей для самореализации и все это не может не сказываться на переживании молодыми людьми субъективного благополучия (Болдырева, 2015; Тарасова, 2013).
В качестве основной гипотезы было выдвинуто предположение, что личностные особенности (в том числе эвдемонистические характеристики психологического благополучия) могут сглаживать воздействие факторов внешней среды на уровень субъективного благополучия (гедонистический аспект). Частные гипотезы обозначали ожидаемые связи субъективного благополучия в его гедонистической трактовке с объективными и личностными факторами.
1. Чем меньше выражены асоциальные проявления личности (нарциссизм, макиавеллизм, психопатия) тем выше уровень субъективного благополучия.
2. Чем позитивнее самоотношение, тем выше уровень субъективного благополучия.
3. Чем выше степень благоприятности внешних условий жизни, тем выше уровень субъективного благополучия.
Выборка. В ходе исследования было опрошено 120 человек юношеского возраста (18-26 лет), все они являются студентами различных вузов, количество юношей и девушек равное - по 60 человек.
Методики
1. Опросник «Шкалы психологического благополучия» К. Рифф.
Опросник составлен в соответствии с многомерной моделью психологического благополучия К. Рифф (концепция относится к эвдемонистическим) и соответственно включает 6 шкал: положительное отношение с другими; автономия; управление окружением; личностный рост; цель в жизни; самопринятие.
2. Шкала субъективного счастья С. Любомирски.
Одношкальный экспресс-тест для измерения уровня субъективного благополучия. Концепция С. Любомирски относится к гедонистическим.
3. Шкала удовлетворённости жизнью Э. Динера.
Краткий скрининговый одношкальный опросник, диагностирующий уровень субъективной удовлетворенности жизнью на основе гедонистического подхода Э. Динера.
4. Опросник «Грязная дюжина» (Dirty dozen, DD).
Краткая версия опросника «Темная триада», включает шкалы макиавеллизм, нарциссизм, психопатия.
5. Опросник самоотношения В.В. Столина и С.Р. Пантелеева.
Опросник построен в соответствии с разработанной В.В. Сталиным иерархической моделью структуры самоотношения. Содержит семь шкал, направленных на диагностику выраженности установки на те или иные внутренние действия в адрес «Я»: самоуверенность, отношение других, самопринятие, саморуководство (самопоследовательность), самообвинение, самоинтерес, самопонимание.
6. Авторская анкета для опроса об объективных условиях жизни человека.
Анкета составлена на основании перечня внешних факторов удовлетворенности жизнью, предложенного Е.В. Балацким - он включает 12 аспектов, что, по мнению разработчика, достаточно разносторонне и при этом компактно (прозрачно для интеграль-
ной интерпретации) (Балацкий, 2005). В оригинальном варианте предполагалось отмечать степень удовлетворенности по каждому из факторов, но поскольку нам было важно зафиксировать реальную обстановку, а не отношение к ней (что может расходиться), мы, оставив 5 уровневую градацию, к каждому вопросу предлагали варианты ответов, характеризующие условия жизни человека фактологически. В числе 12 факторов выделены: личная и семейная безопасность, материальное благополучие, семейное благополучие, достижение поставленных целей, творческая самореализация, плодотворный досуг, хороший климат, достойный социальный статус, эффективные неформальные контакты, социальная стабильность, комфортная среда обитания, хорошее здоровье. В анкете каждый фактор был представлен в виде 3-4 вопросов, общее их количество составило 41.
Статистическая обработка данных проводилась в программе SPSS 15.0 (для оценки согласованности пунктов внутри шкалы использовался показатель альфа Кронбаха, для сокращения размерности и структурирования данных - эксплораторный факторный и иерархический кластерный анализ, корреляционный анализ Пирсона - для проверки частных связей между переменными, множественный регрессионный анализ - для вычисления степени детерминации переменными уровня субъективного благополучия с учетом их взаимосвязи между собой, модераторный анализ - для поиска характеристик, опосредующих влияние объективных факторов на уровень субъективного благополучия).
Решая инструментальные задачи уточнения качества диагностического инструментария, мы вычисляли показатель альфа Кронбаха для шкал всех использованных опросников, в том числе и авторской анкеты. Большинство шкал стандартизированных методик имеют удовлетворительные показатели согласованности и оставлены без изменений, из шкал «отношение других», «саморуководство», «самообвинение», удалено несколько вопросов, а шкала «самопонимание» исключена из дальнейшего анализа как недостаточно надежная. Исходя из показателей альфы Крон-баха для «шкал» авторской анкеты, можно говорить, что вопросы, относящиеся к одному классу объективных факторов удовлетворенности жизнью, мало связаны между собой, поэтому был проведен эксплораторный факторный анализ для поиска структуры латентных переменных более соответствующей эмпирическим данным. Были выделены 5 переменных (суммарный процент объясняемой дисперсии 51,14): возможности, предоставляемые государством, экономический статус семьи, болезненность, наличие свободного времени, наполненность жизни. Все эти шкалы имеют
показатели согласованности более 0,5. Поскольку в нашей работе предпринимается попытка соотносить различные переменные как факторы и проявления субъективного благополучия, для анализа важно, чтобы содержательно они как можно меньше дублировали друг друга и их количество было небольшим. Для группировки был проведен сначала эксплораторный факторный анализ, а затем для уточнения кластерный анализ. В итоге в качестве внутренних факторов субъективного благополучия выделены «положительное отношение к себе», «эгоизм», «психопатия» и «самообвинение». Среди групп элементов субъективного благополучия получены объединения шкал, которые можно условно назвать гедонистическим («Счастливость») и эвдемонистическим/личностная зрелость («Вера в себя», «Зрелость», «Положительное отношение с другими») аспектами.
Основные результаты и их обсуждение
Характеристика «счастливость» как проявление гедонистического аспекта субъективного благополучия объединяет шкалы субъективного счастья (С. Любомирски) и удовлетворенности жизнью (Э. Динер) (как и у Осин, Леонтьев, 2008), что может происходить как за счет примерно равной степени абстрактности и субъективности вопросов в обеих шкалах, так и из-за содержательной близости теоретических позиций авторов (обе теории относятся к гедонистическим).
Вычисление частных корреляций уровня субъективного благополучия, трактуемого в гедонистическом ключе как «счастли-вость», с различными объективными факторами позволяет говорить, что увеличение оценки возможностей предоставляемых государством, экономического статуса семьи, наличия свободного времени и наполненности жизни увеличивает ощущение благополучия, а повышение болезненности снижает его. Аналогичная процедура, выполненная в отношении личностных факторов субъективного благополучия, показывает, что положительное отношение к себе, вера в себя, зрелость и положительные отношения с другими увеличивают чувство благополучия, а эгоизм и самообвинение снижают его. Психопатия не имеет значимых связей с переживанием субъективного благополучия (рис. 1).
Рассматриваемые объективные условия жизни имеют достаточно частный характер и кроме того могут заметно меняться на относительно небольших временных отрезках, поэтому предполагать, что они выступают детерминантами эвдемонистических аспектов
субъективного благополучия, которые достаточно устойчиво характеризуют личность, не представляется логичным. Для юношества свойственно строить планы на будущее, черпать вдохновение из открывающихся перспектив и все выделенные ситуативные детерминанты переживания счастья и удовлетворенности жизнью могут быть поняты как дающие или ограничивающие возможности субъекта реализовывать своей потенциал. Активный поиск своего места в мире, который также характерен для молодых людей, вероятно, затрудняет чрезмерное внимание к себе, сопряженное с объективацией других людей, поскольку находясь на подобных эгоистических позициях трудно устанавливать социальные контакты, а самоуничижительное восприятие не позволяет человеку ставить достаточно высокие цели, которые соответствовали бы уровню его возможностей. Доброжелательное отношение к самому себе, вера в свои силы, осознание себя в качестве источника собственной активности и ценность отношений с людьми, напротив, дают молодому человеку ресурсы развиваться и ощущать субъективное благополучие. Следует отметить, что есть данные (Левит, 2015) о положительной связи эгоизма и субъективного благополучия, но в исследовании Л.З. Левита имеется ввиду «разумный эгоизм» -ощущение себя как ценности и источника смысла на фоне уважительного отношения к другим, в нашей же работе одноименный признак относится скорее к асоциальным проявлениям личности.
Таким образом, как внешние условия жизни, так и внутренние личностные ресурсы сказываются на уровне субъективного благополучия, представляется интересным сопоставить эти влияния. Чтобы проверить, присутствуют ли в найденных взаимосвязях области перекрытия, или все факторы достаточно автономно друг от друга сказываются на переживании удовлетворенности и счастья, была проведена множественная линейная регрессия (метод Stepwise). При рассмотрении одновременно всех факторов значимые влияния на уровень «счастливости» имеют вера в себя, зрелость и положительные отношения с другими, причем с их помощью можно объяснить 92% вариативности в ответах о переживаемом субъективном благополучии (рис. 1). Все эти переменные относятся к эвдемонистическому аспекту понимания субъективного благополучия, т.е. по крайней мере в юношеском возрасте основным источником счастья для человека является гармоничность отношений к окружающим и самоактуализация (Яремчук, 2013). Если исключить эвдемонистические характеристики из регрессионного анализа, то полученная модель будет значительно менее полной (описывает вариативность уровня субъективного благополучия на 40%) и в качестве детерминант «счастливости»
Внешние факторы
Возможности, предоставляемые государством
Болезненность
/0,278 Я Экономический статус семьи
/6,276
Положительные отношения с другими
^Вера в себя ^
Внутренние факторы
Рис. 1. Взаимосвязи субъективного благополучия с факторами внешней среды и личностными особенностями Условные обозначения: пунктирными стрелками указываются связи, полученные только при вычислении частных корреляций; сплошными стрелками отмечены связи, найденные и в корреляционном и в регрессионном анализе (числа вне скобок - коэффициенты корреляции, внутри скобок - регрессионные коэффициенты); фигурные скобки показывают, какие факторы вошли в регрессионную модель, а числа рядом с ними - значения Я квадрат, описывающие полноту модели.
проявляются внешние условия (наличие свободного времени и наполненность жизни) и личностные особенности (положительное отношение к себе и эгоизм) (рис. 1).
Таким образом, влияние внешних обстоятельств и личностных особенностей на степень субъективного благополучия молодых людей нивелируется их эвдемонистическими проявлениями, причем последние в качестве детерминант счастья и удовлетворенности дают практически исчерпывающую объяснительную картину.
Для того, чтобы проверить, создают ли личностные особенности определенный преломляющий эффект влиянию объективных факторов на уровень благополучия, был проведен модераторный анализ. Чтобы сделать процедуру более компактной и хотя бы относительно комплексной предварительно личностные особенности были еще раз сгруппированы с получением трех собирательных характеристик: «положительное отношение к себе»,
«асоциальные проявления личности», «эвдемонистические проявления». Их модерирующее воздействие проверялось отдельно для каждой из пяти шкал внешних условий, т. е. анализировалось 15 вариантов потенциальных взаимодействий. В 13 случаях взаимодействия оказались явно не значимыми (р>0,1), взаимодействие внешнего фактора «возможности, предоставляемые государством» и «положительного отношения к себе» проявляется на уроне слабой тенденции (р=0,097), наконец, взаимодействие объективного параметра «наполненность жизни» и «положительного отношения к себе» значимо на высоком уровне (р<0,0005).
На рисунке 2 можно видеть, что в случае, если у молодого человека не выражено положительное отношение к себе, изменение степени наполненности жизни практически никак не сказывается на его ощущении счастья. Чем более положительно относится к себе человек, тем сильнее его переживание субъективного благополучия зависит от степени наполненности жизни. Причем по графику видно, что положительное отношение к себе скорее усугубляет, нежели сглаживает ситуацию малой наполненности жизни - в таких условиях люди с позитивным самоотношением чувствуют себе заметно менее счастливыми. Относительно других рассматриваемых в нашей работе объективных факторов «наполненность жизни» больше доступна для изменений в результате активности субъекта. Вероятно, выявленное модераторное воздействие отражает картину того, что более высокий уровень притязаний, наличие прошлого опыта, когда человек делал свою жизнь насыщенной, снижает субъективное благополучие, если возможности для реализации стремлений в настоящий момент ограничены (Яремчук, 2013).
Проделанный анализ дает основания для подтверждения гипотез, поскольку как внешние условия жизни, так и личностные особенности (за исключением психопатии) связаны с ощущением субъективного благополучия в юношеском возрасте. Причем эгоизм и самоотношение в качестве субъективных детерминант благополучия не перекрывают полностью воздействия объективных факторов, но и те, и другие становятся несущественными предикторами ощущения счастья, если человек обладает эвдемонистическими характеристиками. Стоит отметить, что даже в концепции К. Рифф нет однозначной трактовки эвдемонистических черт - они рассматриваются и как проявления, результат достижения психологического благополучия и как факторы, необходимые для его переживания (Ryff, Singer, 2008). В отношении личностных диспозиций вопрос об интерпретации корреляционных связей с субъективным благополучием как каузальных тоже неоднозначен. Поскольку переживание субъективного благополучия корректнее рассматри-
Наполненность жизни
Рис. 2. Модерирование личностной особенностью «положительное отношение к себе» связи объективного фактора «наполненность жизни» и субъективного благополучия
вать не как самостоятельную цель, а как определенным образом отраженную субъектом информацию о достижении личностных целей и потребностей в реализуемой деятельности, оно выполняет регулирующие функции и способно в свою очередь воздействовать на поведение и личностные проявления (Яремчук, 2013; ЬуиЬоши-вку е1 а1., 2005). На наш взгляд, эвдемонистические характеристики выполняют роль автоматически срабатывающего буферного механизма, преобразующего личностные смыслы незначительно неблагоприятных объективных обстоятельств таким образом, чтобы поддерживать уровень субъективного благополучия. Но в случае, когда внешние условия жизни и качества личности заметно препятствуют реализации потребностей, снижающееся переживание благополучия запускает активность субъекта, которая может быть направлена на преобразование себя или обстоятельств и среды.
Выводы
Гедонистический аспект субъективного благополучия, понимаемый как переживание счастья и удовлетворенности жизнью, связан как с условиями среды, так и с личностными особенностями, в том числе эвдемонистическими. Эти объективные и субъективные характеристики могут быть названы факторами, задающими уровень субъективного благополучия, но поскольку оно выполняет регулирующие функции и направляет преобразующую активность субъекта, корректнее говорить о взаимообуславлива-нии упомянутых параметров. В юношеском возрасте это особенно верно, поскольку интенсивно осуществляются рефлексивные процессы, выстраивается иерархия ценностей и аутентичность (идентичность), поиск своего места в жизни запускает деятельность по созданию условий для реализации личностного потенциала.
Самоотношение оказывает неоднозначное влияние на ощущение субъективного благополучия - позитивное самовосприятие, самоинтерес и самопринятие сами по себе повышают субъективное благополучие, но в сочетании с неблагоприятными внешними условиями (в частности малой наполненностью жизни) наоборот снижают переживание счастья и удовлетворенности. Если же положительное отношение к себе приобретает форму нарциссизма в сочетании с манипулятивным отношением к окружающим, то есть проявляется как эгоизм, то его влияние на субъективное благополучие оказывается уже отрицательным.
И оценка возможностей, предоставляемых государством, и экономический статус семьи, и болезненность как проявления объективных условий жизни молодого человека оказывают влияние на его ощущение субъективного благополучия. Но только наличие свободного времени и наполненность жизни могут рассматриваться как детерминанты «счастливости», если самоотношение, асоциальные проявления личности и внешние факторы одновременно рассматривать как оказывающие влияние на уровень благополучия.
Наиболее существенно на переживании счастья и удовлетворенности жизнью в юношеском возрасте сказываются эвдемонистические характеристики личности - вера в себя, зрелость и ценность положительных отношений с другими. Реализация своего потенциала выступает центральным фактором гедонистических аспектов субъективного благополучия, то есть положительные эмоции в юношеском возрасте вызывают далеко не только достижение позитивного результата, приятная и ненапряженная активность и удовлетворяющие потребности условия жизни,
но и в значительной мере осмысленность жизни, гармоничные отношение к окружающим и личностная работа над собой.
Субъективное благополучие является важным маркером полноценной жизни человека, поэтому в условиях модернизации общества необходима продуманная стратегия его обеспечения. Создание благоприятных внешних условий (в том числе за счет экономических и социальных реформ) формирует необходимую базу для переживания удовлетворенности жизнью, но дальнейший общественный прогресс должен затрагивать и культурно-нравственные аспекты, развивая психологическое благополучие и личностную зрелость молодого поколения.
Авторы выражают благодарность Нелли Батыровой, выпускнице факультета психологии 2017 г., за помощь в сборе и обработке данных.
Литература
Аргайл М. Психология счастья. СПб.: Питер, 2003. 271 с.
Андреенкова Н.В. Сравнительный анализ удовлетворенности жизнью и определяющих ее факторов // Мониторинг общественного мнения. 2010. № 5. С. 189-215.
Балацкий Е.В. Факторы удовлетворенности жизнью: измерение и интегральные показатели // Мониторинг общественного мнение. 2005. № 4 (76). С. 42-52.
Батурин Н.А., Башкатов С.А., Гафарова Н.В. Теоретическая модель субъективного благополучия // Вестник ЮУрГУ. 2013. № 4. С. 4-13.
Болдырева Т.А. Взаимосвязь качества жизни и некоторых объективных и субъективных факторов жизнедеятельности студентов (на примере Оренбургского государственного университета) // Вестник Оренбург. гос. ун-та. 2015. № 2. С. 184-188.
Деменев А.Г. Субъективистские и объективистские теории в современных исследованиях счастья // Вестник Волгогр. гос. ун-та. Сер. 7.Филос. 2016. № 4. С. 7-15
Золотарева Г.А., Зайковская А.С. Сопоставление объективных и субъективных оценок благополучия населения в странах Европы // Экономика, управление, финансы: Материалы IV Межд. науч. конф. Пермь, апрель 2015 г. Пермь: Зебра, 2015. С. 29-31.
Кужильная А.В. О подходах к изучению субъективного благополучия личности в зарубежных исследованиях // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2015. № 1. С. 83-86.
Кулик А.А., Акимова А.А. Субъективное благополучие молодёжи (на примере студентов первых и выпускных курсов) // Ученые записки ЗабГУ. Сер. Педагогика. Психология. Т. 11. № 2. С. 170-177.
Куликов Л.В. Детерминанты удовлетворенности жизнью // Общество и политика / Ред. В.Ю. Большаков. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 476-510.
Левит Л.З. Счастье и смысл: дискутируя с М. Селигманом // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2015. Т. 4. Вып. 1. С. 25-27.
Лепешинский Н.Н. Адаптация опросника «Шкалы психологического благополучия» К. Рифф // Психологический журнал. 2007. № 3. С. 24-37.
Осин Е.Н., Леонтьев Д.А. Апробация русскоязычных версий двух шкал экспресс-оценки субъективного благополучия // Материалы III Всерос. социол. конгресса / Ин-т социологии РАН, Российское общество социологов. М., 2008. С. 56-81.
Пахоль Б.Е. Субъективное и психологическое благополучие: современные и классические подходы, модели и факторы // Украинский психологический журнал. 2017. № 1. С. 80-104.
Тарасова Л.Е. Самоотношение как детерминанта субъективного благополучия личности // Известия Саратовского ун-та. Нов. серия. Сер. «Философия. Психология. Педагогика». 2013. Т. 13. Вып. 3. С. 86-89.
Фомина О.О. Благополучие личности: проблемы и подходы к исследованию в отечественной психологии // Интернет-журнал «Мир науки». 2016. Т. 4. № 6.
Хащенко В.А. Типология субъективного экономического благополучия // Психологический журнал. 2007. Т. 28. №1. С. 58-69.
Чеботарева ЕЮ. Индивидуально-типические характеристики субъективного благополучия // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2015. Т. 4. Вып. 2(14). С. 142-147.
Шамионов Р.М. Субъективное благополучие личности: психологическая картина и факторы. Саратов: Научная книга, 2008. 296 с.
Яремчук С.В. Субъективное благополучие как компонент ценностно-смысловой сферы личности // Психологический журнал. 2013. № 5. С. 85-95.
Lyubomirsky S, King L, DienerE. The benefits of frequent positive affect: Does happiness lead to success? // Psychological Bulletin. 2005. Vol. 131. № 6. P. 803-855.
Ryan R.M., Deci E.L. On happiness and human potentials: A review of research on hedonic and eudaimonic well-being // Annual Review of Psychology. 2001. Vol. 52. P. 141-166.
Ryff C, Singer B. Know thyself and become what you are: A eudaimonic approach to psychological well-being // Journal of Happiness Studies [serial online]. 2006. Vol. 9, № 1. P. 13-39.
References
ArgaylM. Psihologiya schastya. SPb.: Piter, 2003. 271 s.
Andreenkova N.V. Sravnitelnyy analiz udovletvorennosti jiznyu i opredelyayuschih eyo faktorov // Monitoring obschestvennogo mneniya. 2010. № 5. S. 189-215.
снтуацноннне h flhhhocthhe ^aktoph...
135
Balackiy E.V. Faktory udovletvorennosti jiznyu: izmerenie i integralnye pokazateli // Monitoring obschestvennogo mneniya. 2005. № 4 (76). S. 42-52.
Baturin N.A., Bashkatov S.A., Gafarova N.V. Teoreticheskaya model sub'ektivnogo blagopoluchiya // Vestn. YuUrGU. 2013. № 4. S. 4-13.
Boldyreva T.A. Vzaimosvyaz kachestva jizni i nekotoryh ob'ektivnyh i sub'ektivnyh fak-torov jiznedeyatelnosti studentov (na primere Orenburgskogo gosudarstvennogo universiteta) // Vestn. Orenburg. gos. un-ta. 2015. № 2. S. 184-188.
Demenev A.G. Sub'ektivistskie i ob'ektivistskie teorii v sovremennyh issledovaniyah schastya // Vestn. Volgogr.gos. un-ta. Ser. 7, Filos. 2016. № 4. S.7-15
Zolotareva G.A., Zaykovskaya A.S. Sopostavlenie ob'ektivnyh i sub'ektivnyh ocenok blagopoluchiya naseleniya v stranah Evropy // Ekonomika, upravlenie, finansi: Mat-ly IV Mejdunarodnoy nauchnoy konferencii (g. Perm, aprel 2015g.) Perm: Zebra, 2015. S. 29-31.
Kujilnaya A.V. O podhodah k izucheniyu sub'ektivnogo blagopoluchiya lichnosti v zaru-bejnyh issledovaniyah // Psihopedagogika v pravoohranitelnyh organah. 2015. № 1. S. 83-86.
Kulik A.A., Akimova A.A. Sub'ektivnoe blagopoluchie molodeji (na primere studen-tov pervyh i vypusknyh kursov) // Uchenye zapiski ZabGU. Ser. Pedagogika. Psihologiya.T. 11, № 2. S. 170-177.
Kulikov L.V. Determinanty udovletvorennosti jiznyu // Obschestvo i politika / Red. V.Yu. Bolshakov. - SPb.: Izd-vo S.-Peterburgskogo un-ta, 2000. S. 476-510.
LevitL.Z. Schaste i smysl: diskutiruya s M. Seligmanom // Izv. Sarat.un-ta. Nov. ser. Ser. Akmeologiya obrazovaniya.Psihologiya razvitiya. 2015. T. 4. Vyp. 1. S. 25-27
Lepeshinskiy N.N. Adaptaciya oprosnika «Shkaly psihologicheskogo blagopoluchiya» K. Riff // Psihologicheskiy jurnal. 2007. № 3. S. 24-37.
Osin E.N., Leontev D.A. Aprobaciya russkoyazychnyh versiy dvuh shkal ekspress-ocenki sub'ektivnogo blagopoluchiya // Materialy III Vserossiyskogo sociologicheskogo kongressa. M.: Institut sociologii RAN, Rossiyskoe obschestvo sociologov, 2008. S. 56-81.
PaholB.E. Sub'ektivnoe i psihologicheskoe blagopoluchie: sovremennye i klassicheskie pod-hody, modeli i factory // Ukrainskiy psihologicheskiy jurnal. 2017. № 1. S. 80-104.
Tarasova L.E. Samootnoshenie kak determinanta sub'ektivnogo blgopoluchiya lichnos-ti // Izvestiya Saratovskogo un-ta. Nov. seriya. Ser. Filosofiya. Psihologiya.Peda-gogika. 2013. T. 13. Vyp. 3. S. 86-89.
Fomina O.O. Blagopoluchie lichnosti: problemy I podhody k issledovaniyu v otechestvennoy psihologii // Internet-jurnal «Mir nauki» 2016, T.4. № 6.
Haschenko V.A. Tipologiya sub'ektivnogo ekonomicheskogo blagopoluchiya // Psihologicheskiy jurnal. 2007. T. 28. №1. S. 58-69.
Chebotareva E.Yu. Individualno-tipicheskie harakteristiki sub'ektivnogo blagopoluchiya// Izv. Sarat.un-ta. Nov. ser. Ser. Akmeologiya obrazovaniya. Psihologiya razvitiya. 2015. T. 4. Vyp. 2 (14). S. 142-147
Shamionov R.M. Sub'ektivnoe blagopoluchie lichnosti: psihologicheskaya kartina i factory. Saratov: Nauchnaya kniga, 2008. 296 s.
Yaremchuk S.V. Sub'ektivnoe blagopoluchie kak component cennostno-smyslovoy sfery
lichnosti // Psihologicheskiy jurnal. 2013. № 5. S. 85-95. Lyubomirsky S, King L, DienerE. The benefits of frequent positive affect: Does happiness
lead to success? // Psychological Bulletin. 2005. Vol. 131. № 6. P. 803-855. Ryan R.M., Deci E.L. on happiness and human potentials: A review of research on hedonic and eudaimonic well-being // Annual Review of Psychology. 2001. Vol. 52. P. 141-166.
Ryff C, Singer B. Know Thyself and Become What You Are: A Eudaimonic Approach to Psychological Well-Being // Journal of Happiness Studies [serial online]. 2006. Vol. 9. № 1. P. 13-39.
Сведения об авторах
Зотова Ольга Юрьевна - доктор психологических наук, доцент, профессор кафедры общей и прикладной психологии, факультет социальной психологии, Гуманитарный университет, Екатеринбург, oiambusheva@mail.ru Рикель Александр Маркович - кандидат психологических наук, доцент кафедры социальной психологии, факультет психологии, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, a.m.rikel@gmail.com Туниянц Анна Александровна - старший преподаватель кафедры психологии, филиал Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова в г. Ташкенте, anna.tuniyants@bk.ru
About authors
Zotova Olga Yu. - Dr. in Psychology, associate professor, professor of the Department of General and Applied Psychology, Faculty of Social Psychology, University for the Humanities, Ekaterinburg, oiambusheva@mail.ru Rikel Aleksandr M. - Ph.D. in Psychology, associate professor of the Social Psychology Department, Faculty of Psychology, М^. Lomonosov Moscow State University, a.m.rikel@gmail.com Tuniyants Anna A. - senior lecturer, Department of Psychology, Branch of М^. Lomonosov Moscow State University in Tashkent, anna.tuniyants@ bk.ru
